Огонь войны и пламя любви

Глава 12 Штурм крепости Лаштах

Ночка выдалась на редкость неспокойная. Посланные несколькими днями ранее гонцы не вернулись, что косвенно свидетельствовало об их гибели и наличии в горах вражеских сил. Ранарт нервно расхаживал по княжеским покоям. Грахт ночь провёл в Палатах для раненых, мучаясь от ран, и постоянно требовал у матери шоколада. Милене тоже не спалось. После слов Волхарта она чувствовала себя неуютно, будто приговорённая к неотвратимому наказанию. Сперва она хотела рассказать о неприятном диалоге князю, но, решив, что это помешает Ранарту сосредоточится на проблеме защиты крепости, передумала.

— Много ли у нас осталось продовольствия? — поинтересовался князь у Рэхорта Шарха.

— С теми яблоками, что вам всё-таки удалось вчера доставить в крепость, на месяц хватит, — ответил начальник крепости, почёсывая русоволосую голову.

— Месяц…этого мало, — сделал мрачные выводы Ранарт.

— Может это не самое страшное, — медленно проговорил присутствующий при разговоре Волхарт, — у нас есть проблема посущественнее.

— Что ты имеешь ввиду? — удивился князь.

— Я имею ввиду пленницу, глухо отозвался обертлуг. — Варкан ведь мечтает вернуть племянницу в Чёрный замок, чтобы совершить поганый обряд. Если это случится и он сможет вызвать из приисподни непобедимое войско, Свободным Землям наступит конец. Боюсь, Гартари не будет тратить время на осаду. Зная, что Милена у нас, он прикажет штурмовать Лаштах, чтобы захватить девушку.

— И что ты предлагаешь? — насторожился Ранарт.

— То, что надо было сделать уже давно, — сверкнул глазами Волхарт.

— Что? — прорычал князь.

— Убить её! — крикнул Волхарт и тут же увернулся от тяжёлой княжеской руки.

Ранарт бросился на него вновь и, ухватив за грудки, прижал к стене.

— Что ты несёшь! — задыхаясь от ярости произнёс правитель Вулквонса.

— Ты же сам это собирался сделать, помнишь? — пропыхтел Волхарт. — Разве не ясно тебе, что и эта девица колдунья? Такая же коварная, как и её дядя! У них злоба в крови! Убей её, а тело отошли Варкану, таким образом обезопасим мы Свободные Земли и устраним много проблем.

Ранарт взревел, как раненый медведь и со всей силой швырнул обертлуга. Тот пролетел через всё помещение и ударился о противоположную стену. Ранарт, разрываемый злобой, подскочил к Волхарту вновь. Он оскалился, едва не начав перевоплощаться, но потом взял себя в руки и произнёс сурово:

— Если ты ещё раз заикнёшься о подобном и если только приблизишься к Милене, я сам тебя убью! Пошёл вон, пёс! Как только ситуация проясниться, я отошлю тебя в Вулквонс охранять женщин и стариков. Твоя военная карьера на этом закончена!

Волхарт медленно встал, злобно посмотрел на князя и ушёл, не произнося ни слова. Ранарт вновь заметался из угла в угол.

— Вот подлец! — возмущался он. — Посметь предложить такое! Разве можно просто так взять и убить кого-то, даже не попытавшись доказать его вину? Разве это достойное поведение вулквонского воина?

Рэхорт молчал.

— Что же ты ничего не говоришь? — насторожился князь. — Или ты тоже считаешь, что Милена околдовала меня?

— Я так не считаю, Ранарт, — задумчиво проговорил начальник крепости, — однако Волхарт прав в том, что нельзя допустить, чтобы девушка попала в руки Варкана. Это черевато огромными бедами для всех нас. Убить, конечно, её было бы излишней жестокостью. Она и в самом деле хорошая, а главное она…

— Что? Говори же! — нетерпеливо потребовал князь.

— Она изменила тебя, — ответил Рэхорт. — Ты стал другим.

— Каким таким другим? — не понял Ранарт. — Более сдержанным что ли?

— Э…я бы не сказал, — пробормотал Рэхорт, вспомнив о только что состоявшейся перепалке Ранарта и Волхарта, — просто у тебя в глазах появился огонь.

— Какой ещё огонь? — продолжал удивляться Ранарт.

— Даже не огонь, а пламя, — уточнил начальник крепости, — пламя… оно сделало твой взгляд более живым. Ты как будто начал жить не только войной, не только местью, но и чем-то ещё…или кем-то…

— Пламя в моих глазах, — усмехнулся Ранарт, — и как думаешь, что это за пламя?

— Может… пламя любви? — сделал предположение Рэхорт и тут же пожалел об этом, так как лицо Ранарта исказилось настолько, что вновь сделалось страшным.

— Ладно, я молчу! Молчу, — замямлил Рэхорт, — пойду проверю, все ли надлежащим образом выполняют свои должностные обязанности.

Он поспешил уйти из княжеских покоев, пока Ранарт окончательно не разозлился из-за того, что Рэхорт правильно уловил суть произошедших с князем перемен. Ранарта же поглотили смешанные чувства. С удивлением он обнаружил в своей душе страх. Такого не случалось с ним давненько. Он испытывал страх за Милену, и чувство это мешало думать.

— Вот уж не кстати я влюбился, — проворчал князь. — Прав был всё-таки Юлкан, когда говорил, что любовь не выбирает время, когда ей приходить. Ей всё равно, что война, что мир на грани гибели. Не думал я, что со мной такое приключиться, однако скрывать этот факт от себя самого бессмысленно, если он очевиден другим. Он замер на секунду, а потом, приняв какое-то решение, стремительно покинул покои. Ранарт разыскивал Нэкхара и нашёл его в казарме. Вызвав юного обертлуга на разговор, князь убедился, что никто их не слышит.

— Слушай, Нэкхар, ты славный малый и я благодарен тебе за твоё мужество и преданность. И у меня есть для тебя особое задание.

— Какое же, мой князь? — захлопал глазами юноша.

— Ты хорошо проявил свою доблесть, защищая Милену. Я бы хотел, чтобы ты и дальше продолжал её охранять, ведь я не всегда могу быть рядом с ней.

— Ты что хочешь сделать из меня телохранителя? Я вообще мечтаю о воинской славе, — огорчился Нэкхар.

— Разумеется ты мечтаешь о воинской славе, и, боюсь, что охраняя Милену, у тебя будет множество возможностей эту славу заслужить. Теперь у неё есть враги и среди обертлугов…

— Я понимаю, но я бы хотел проявить себя на поле брани, а не…

— А вдруг я предлагаю тебе охранять будущую княгиню Вулквонса? — перебил его Ранарт.

Нэкхар изумлённо уставился на князя.

— Ты хочешь сказать, что ты и Милена… ну это…того самого… — забормотал юноша.

— Я хочу сказать, что прошу тебя встать на защиту той, что более всего дорога моему сердцу и только твоей чистой душе, ещё не запятнанной слепой ненавистью, я могу доверить это дело.

— Э…хорошо…раз так, я с радостью выполню твой приказ, — отозвался поражённый обертлуг.

— Вот и отлично, — хлопнул его по плечу Ранарт, — отныне ты освобождаешься от прочих обязанностей и поступаешь в личное моё распоряжение. Ступай к Милене и не отходи от неё ни на шаг.

Забрезжил рассвет. Небо постепенно освобождалось от власти ночи. Оно бледнело, готовое принять животворящие солнечные лучи. Милена очень удивилась, когда увидела в Палатах Нэкхара и узнала, что князь прислал юношу охранять её. Рохана же нахмурилась и сказала:

— Знаешь что значит это решение князя? Это значит, что ты ему дорога. Ведь даже у него нет личной охраны, а у тебя будет. И ещё это означает, что приближается нечто страшное. От этого предположения у Милены взволнованно застучало сердце.

— Не бойся! — обратился к ней Нэкхар. — Я сумею тебя защитить от целых полчищ врагов!

— Ох уж эта юношеская горячность и самонадеянность, — вздохнула Рохана.

— Малец прав, — раздался неожиданно голос Грахта, — настоящий воин так и должен рассуждать, даже если это слишком опрометчиво.

Грахт стоял, оперевшись на стену.

— Ты чего встал с постели! — накинулась на него мать. — Твои раны необходимо залечить до конца, а ты тут разгуливаешь!

— Мне надо вернуться в строй, а то ты меня совсем залечишь, превращусь чего доброго в растение, — рассмеялся рыжий обертлуг.

Рохана яростно замахала руками и уже готовилась излить на сына гневную тираду, как вдруг послышались тревожные сигналы. Все замерли и замолчали. Трубили на сторожевой башне.

— Это сигнал тревоги! — встрепенулся Грахт и, накинув свой плащ, висевший на вешалке, выбежал на улицу. Рана его заныла, пронизываемая холодным воздухом, но обертлуг лишь поморщился и продолжил путь. Уже через несколько минут он вбежал по витой лестнице на сторожевую башню и оглядел окрестности крепости. Природа зимнего утра была изумительна. Вдали виднелись сверкающие на солнце снежные пики. Еловый лес покрывал склоны и казался несокрушимым миром. Белоснежные поля кое-где прорывали это зелёное одеяние гор. Но Грахт не любовался красотами природы. Его взгляд устремился на протяжённую опушку леса. Из-под деревьев на белоснежное полотно изливались чёрные потоки. Как будто кто-то пролил чернила на чистый бумажный лист. Грахт, уловив запахи и отдалённые звуки, безошибочно угадал, что там, пока ещё далеко движется на Лаштах армия оборотней. Это были они! Древние враги обертлугов. Много веков назад изгнали они народ Грахта из родных земель. И теперь вновь эти твари грозились затопить мир кровью. Чёрные потоки не иссякали, наоборот, они быстро превратились в полноводные реки, намереваясь окружить Лаштах со всех сторон. Оборотни шли в своём человеческом обличие. В руках у них не было оружия, так как их зубы и когти страшнее любых мечей. Но это было бы ещё полбеды. Очень скоро из леса стали выбегать гарпиги, вооружённые до зубов. И наконец лес огласили жуткие вопли дрекаваков.

— Вот проклятье! — выругался Грахт. — Когда же мы их всех перебьём!

— Это будет непросто, — услышал он за спиной голос Ранарта.

Князь вглядывался в эту невесёлую картину и хмурился всё больше.

— Они будут штурмовать Лаштах! — выпалил он.

— С чего ты взял? — засомневался рыжий обертлуг. — Скорее всего крепость просто возьмут в кольцо. Начнётся осада, как мы и предполагали.

— Нет, — уверенно ответил князь, — смотри, гарпиги несут лестницы и мотки верёвок. Будет штурм! Быстро созвать всех предводителей в княжеский терем!

Обертлуги в срочном порядке устроили военный совет. Князь отдавал приказы руководителям многочисленных отрядов. Рэхорт велел позаботится о раненых, укрыв их в подвалах. Суматоха поднялась страшная, но паники не было. Со стороны могло показаться, что обертлуги и крылаты бестолково суетились, но это было не так. Каждый знал своё дело, и спешно выполнял всё, что от него зависело.

Когда Эхраль и другие женщины-обертлуги вбежали в Палаты для раненых, сомнений в том, что происходит что-то пугающее у Милены не осталось. Рохана первая опомнилась от потрясения и принялась с помощью женщин готовить раненых к перемещению в подвал. Нэкхар бросился им помогать. Милена, напуганная, стояла посреди комнаты и слёзы брызнули из её глаз. Она проклинала своего дядю, нарушавшего покой миллионов существ, уничтожавшего мир и благоденствие, несущего хаос и разруху. И как угораздило её родиться в семье Гартари. Понятно, почему Волхарт ненавидит её. А сколько ещё таких ненавистников скрывают свою враждебность по отношению к ней?

— Милена, детка, я понимаю, что тебе страшно, — обратилась к девушке Рохана, погладив её по голове, — но сейчас ты должна быть сильной. Страх парализует, он заползает в душу, словно ядовитая змея и отравляет её. Сейчас мы все должны собрать в кулак волю и отвагу и бороться с ненавистными врагами. Нам нужна твоя помощь. Посмотри сколько раненых героев нуждаются в твоём участии.

Немного успокоившись, девушка так же начала помогать раненым.

Склоны горы окончательно затопили полчища врагов. Тянулись часы. Теперь сомнений в том, что будет штурм, ни у кого не осталось. Внизу, недалеко от городских стен оборотни развели костры, гарпиги спешно изготавливали многочисленные факелы. Ещё не успело сесть солнце, как начался штурм. Вперёд себя оборотни пропустили гарпигов, которые ловко приставили лестницы к крепостным стенам.

— Лучники! Приготовиться отразить нападение! — заорал Рэхорт, и крылаты, стоящие на стенах приготовились стрелять.

Гарпиги между тем пёрли, как умалишённые. Позже Ранарт догадался, что они боялись своих чудовищных союзников. Вероятно оборотни послали гарпигов вперёд, чтобы те ценой своих жизней проложили им путь к победе. Гарпиги конечно же были недовольны и напуганы, но перспектива быть растерзанными на куски страшила их ещё больше.

— Лучники! Стрелять! — скомандовал Рэхорт, когда головы врагов показались над стенами. Крылаты выпустили свои быстрые стрелы, и множество гарпигов тут же с предсмертными воплями посыпались со стен вместе с лестницами на головы своих соратников. Однако заминка во вражеском войске была недолгой, скоро лестницы были приставлены вновь, а гарпиги полезли по ним с удвоенным рвением. Крылаты стреляли без промаха, но и по ним открыли огонь те гарпиги, которым всё же удалось забраться на стены. Их тут же уничтожали обертлуги, радуясь относительно лёгкому сражению, ведь они ещё не знали, сколько врагов укрылось в лесах. А леса кишели злобными тварями. Дрекаваки, казалось, лезли из самой приисподни. К тому времени, как погас последний солечный луч, бой завязался уже на крепостных стенах. Обороняющиеся сражались мужественно и с превеликим искусством, но нападающих было так много, что в конце концов им удалось проникнуть в крепость. Гарпиги лезли с горящими факелами в зубах, спрыгнув со стены во внутренний двор крепости, они тут же вступали в бой и одновременно пытались поджечь деревянные элементы построек, которых, к счастью, было не много. Количество трупов росло с каждой минутой. Грахт, не взирая на рану, сражался бок о бок с Ранартом, понимая, что обязан его защитить. Рыжий обертлуг знал, что убийство его правящего друга — одна из главных целей Варкана Гартари. Он постоянно находился рядом, прикрывая князя и беря часть ударов на себя.

Как только солнце село, раздался злобный многоголосый вой, пересиливший даже лязг оружия. Это были оборотни. С помощью волшебного средства, которым их снабдил коварный колдун, им не надо было ждать восхода луны, они обратились, когда посчитали нужным. Это произошло в тот момент, когда защитники крепости были уже весьма измотаны противостоянием с гарпигами. Оборотни забирались по лестницам и уже на стенах оборачивались чудовищами. Они спрыгивали в гущу сражающихся и рвали зубами и когтями обертлугов.

Милена, сотрясаясь от страха, помогла переместить последнего раненого в убежище, но закрыть туда вход никто не успел, так как явившиеся попытались проникнуть внутрь. С ними в бой тут же вступили находящиеся рядом крылаты и некоторые обертлуги, среди которых был и юный Нэкхар. В такой суматохе никто не заметил появления в убежище Волхарта. Он, яростно сверкая глазами и обнажив свой меч, крался к Милене. Девушка заметила его слишком поздно. Она вскрикнула, когда ненавидящий её обертлуг оказался с ней лицом к лицу. Однако у неё хватило проворства увернуться от предназначавшегося ей удара.

— Помогите! — жалобно заголосила она, попятившись от врага.

— Никто тебе не поможет, ведьма! — зарычал Волхарт и бросился к ней. Он уже занёс над несчастной оружие, как внезапно был сбит другим воином. Это Нэкхар, сквозь шум услышавший отчаянный крик своей подопечной, ринулся к ней на выручку. Два обертлуга вцепились в друг друга. Они катались по каменному полу, сметая скамьи. Волхарт был гораздо крупнее Нэкхара и старше, но и молодой обертлуг не уступал ему в силе и ловкости. В какой-то момент они расцепились, вскочили на ноги и, тяжело дыша и сжимая в руках оружие, смотрели друг на друга.

— Я не хочу тебя убивать, малец, — глухо и прерывисто проговорил Волхарт, — дай только мне убить эту злодейку, — он указал мечом на забившуюся в угол Милену.

— Я не позволю тебе и пальцем её тронуть! — отозвался Нэкхар.

Вместо ответа на эту реплику Волхарт вновь перешёл к нападению. Юный воин успешно отражал его удары, пока не споткнулся и не упал. Волхарт тут же воспользовался моментом и вонзил свой меч в тело противника. К счастью лезвие пронзило плечо защитника Милены, и рана оказалась не смертельной, зато очень болезненной. Нэкхар взвыл от боли. Его соперник решил прикончить юнца, но тут в поединок вмешалась Рохана. Она, казалось, взялась из неоткуда и бросилась на нападающего. Старость не помешала женщине ловко оттолкнуть противника от раненого и в свою очередь вцепиться зубами Волхарту в горло. Благодаря этому раненый смог встать и, не обращая внимания на боль и кровотечение, устремиться к своему врагу. Волхарт уже успел скинуть с себя Рохану. На его горле показались кровавые капли, но он всё ещё был полон сил, так как женщине удалось содрать лишь верхний слой кожи, не нанеся тяжёлого увечья. Два обертлуга вновь скрестили мечи. Милена подбежала к распростёртой на полу Рохане. Женщина, падая, сильно ударилась о твёрдую поверхность и теперь со стонами пыталась встать.

— Рохана, дорогая! — плакала девушка. — Пожалуйста вставай, вставай милая!

— Надо тебя спрятать, — прохрипела старушка. Даже в такой момент она думала не о себе, а о безопасности Милены, которую полюбила, как родную дочь.

Тем временем два соперника продолжали с ожесточением биться. Нэкхар морщился от боли, но отступать не собирался. Его преданность князю, а значит и Милене была беспредельна, и он решил любой ценой выполнить приказ князя и защитить девушку. В какой-то момент Волхарт вероломно поставил ему подножку, и юноша вновь упал, причём ударившись раненым местом. От боли в глазах у него потемнело. Волхарт решил на этот раз не щадить его и вознамерился пронзить его сердце. Однако за секунду до рокового удара зрение Нэкхара прояснилось и он не только увернулся от вражеского меча, но и умудрился направить остриё клинка на врага и вонзить оружие в его плоть. Лезвие проникло в грудь Волхарта, и тут же из смертельной раны заструилась кровь. Волхарт с недоумением посмотрел на молодого воина. Он будто удивлялся тому, что пропустил такой простой удар, но сказать уже ничего не мог, а лишь прохрипел что-то непонятное. Через мгновение тело обертлуга грохнулось на пол. Он был мёртв. Нэкхар закрыл глаза окровавленной рукой, ему было не по себе, что пришлось убить соплеменника. Милена, плача, помогла Рохане встать. Увидев пугающую картину, женщины заплакали. Рохана покачала головой, сожалея о незавидной участи Волхарта, ослеплённого ненавистью.

— Так всегда происходит, когда кто-то пытается казнить невинных, — вздохнула она, — рано или поздно расплата ждёт таких палачей. Нэкхар, сынок, ты как?

— Бывало и получше, — прокряхтел юноша, — не каждый день убиваешь своих.

— Свой Волхарт был только по виду, сердце же его давно поглотила тьма, — возразила ему старушка. — Ладно, давай я осмотрю твою рану.

К счастью к этой минуте в данном месте враги оказались перебиты, а новые ещё не подоспели, что давало возможность произвести осмотр ранения.

Тем временем бой внутри крепости продолжался. Гарпиги яростно орудовали мечами. Их чёрные доспехи были отмечены изображением песочных часов, намалёванных белой краской.

— И чего это они нарисовали такую ерунду у себя на груди? — дивился Грахт, не уставая вместе с тем отрубать гарпигам головы.

— Эти песочные часы должны вызывать у противников страх, — пыхтя откликнулся Ранарт и нанёс удар мечом по особо наглому врагу.

— И чего же, позволь узнать, страшного может быть в песочных часах? — рявкнул рыжий обертлуг, увернувшись от удара.

— Взглянув на эти часы, мы должны осознать, что время нашей жизни истекло! — прокричал князь, превозмогая шум сражения.

— Ах вон оно что! — хохотнул его друг и пронзил кинжалом очередного гарпига, — думаю, эти ребята ошиблись, сейчас подходят к концу их жизни! Зря они с нами связались!

Друзья продолжали разить врагов, они пока не осознавали насколько серьёзным было их положение, но когда князь вскочил на стену, чтобы сбросить с неё очередного гарпига, он осмотрел окрестности. Темнота не смогла укрыть от его взгляда несметные полчища неприятеля. Более того, обертлуг заметил, что не всё вражеское войско занято штурмом крепости, существенная его часть движется на восток. Ранарт спрыгнул вниз и, улучив момент, приблизился к другу.

— Плохо дело, Грахт, — крикнул он рыжему обертлугу, свернув шею бегущему на него гарпигу.

— Что такое? — спросил Грахт.

— Они движутся на восток! — отозвался князь.

— Золотые Сады! — взволнованно крикнул рыжий обертлуг, — Марус! Элина! Как их предупредить?

— Я не знаю! Там всюду враги! Гонцы не прорвутся!

Они продолжали сражение. Вдруг появились огромные мохнатые существа. Одно из чудовищ ринулось прямо на Ранарта.

— Ну вот и оборотни пожаловали! — злобно процедил князь и начал тут же перевоплощаться. Тело его свела судорога, кожа и одежда порвалась, обнажая изменившееся тело, покрытое чёрной шерстью. Челюсти вытянулись, зубы удлинились. Теперь Ранарт был поистине страшен. Оборотень намеревался вцепиться ему в горло, но князь полоснул его по груди своими огромными когтями. К тому же в правой руке он продолжал сжимать свой легендарный меч Жало Справедливости. Чёрная кровь хлынула на камни, когда князь пронзил им оборотня. Монстр упал, умирая и принимая при этом человеческое обличье. Грахт, оценив ситуацию, тоже начал перевоплощение, и вскоре рыжий волкоподобный воин вступил в схватку с не менее страшными существами. Обычно обертлуги предпочитают сражаться, не меняя обличья, но только не в этом случае. Оборотни — слишком сильные противники и от обертлугов требуется не мало усилий, чтобы одолеть их. Людям и того труднее сражаться с этими монстрами. Обертлуги, если и получали укус оборотня, никогда не обращались в подобных существ. Вероятно это потому что обертлуги и оборотни — родственники и имеют общих предков, поэтому яд оборотней не страшен был для вулквонцев, в то время как человек или крылат подвергались жуткому проклятию, если оборотень наносил им рану. Впрочем редко кто выживал после нападения этих чудовищ. Пожалуй, Саир Мак стал единственным таким человеком, но его история ещё не была закончена.

Оборотни заполонили внутренний двор крепости. Даже гарпиги шарахались в стороны от своих жутких союзников. Силы защитников Лаштаха начали истощаться. Стремительно таяли и их ряды. В подвалах, где укрылись женщины и раненые, царил хаос. Воины не желали оставаться в стороне от битвы за этот горный рубеж. Все, кто хоть как-то стоял на ногах, постарались покинуть укрытие.

— Да куда ж вы, родные? — пыталась остановить их Рохана. — На гибель верную!

— Лучше погибнем, но врагу не сдадим Лаштах! — послышался ответ.

Раненые обертлуги, кто хромая, кто охая, вышли из убежища навстречу славе и гибели. Враги терзали их, словно соломенные пугала, но и обертлуги, умирая, прихватили с собой за грань жизни немало гарпигов. С оборотнями правда справится им было не под силу, зато гарпиги и дрекаваки узнали на своей шкуре, что значит раненый обертлуг, загнанный в угол. Визг дрекаваков резал слух. Их мерзкие рожи то и дело мелькали между сражающимися. Эти монстры бросались на тех, кто упал. Как правило такой воин уже не вставал, так как дрекаваки буквально загрызали его. Кровь текла ручьями. Стоны, крики, лязг оружия огласили эту ночь, превратив её одну из самых страшных ночей за всю историю Свободных Земель. Битва превратилась в настоящую резню. Когда Ранарт Рахт понял, что крепость не устоит, он ринулся в убежище. Пробиваясь сквозь толпы неприятеля, он всё же смог юркнуть в подвал. После того, как оттуда вышли отчаянные обертлуги, женщины закрыли вход массивной дверью. Ранарт, приняв человеческий облик, постучал в дверь.

— Откройте своему князю! — заорал он.

Дверь тут же открыли. Ранарт обнажённый и измазанный кровью, ввалился внутрь.

— Милена! — заорал он, — Милена, ты где?

— Я здесь, — чуть ли не теряя сознание отозвалась Милена и смущённо отвела от него взгляд.

Ранарт схватив одно из окровавленных покрывал, какими укрывали раненых, обмотался им, скрыв свою наготу. Все уставились на него в тревожном ожидании.

— Мы не удержим крепость! — честно признался князь. — Приготовьтесь к самому худшему.

Женщины заголосили и зарыдали, Рохана мрачно молчала. Накхар с мечом наготове смотрел со скорбью на всю эту картину. Милена, вся сотрясаясь от страха и горя, приблизилась к Ранарту и тихо сказала:

— Ты должен исполнить то, что давно следовало бы.

— Что, Милена? — неожиданно нежно спросил он.

— Ты должен убить меня, — дрогнувшим голосом заявила девушка.

— Ты сума сошла! — возмутился князь.

— Ты прекрасно знаешь, что будет, если я попаду в плен к своему дяде, — пролепетала Милена, — он использует меня в своём чёрном колдовстве. Тогда не только Лаштах падёт, падут все страны, все свободные народы либо прекратят своё существование, либо будут безвозвратно порабощены Варканом Гартари.

Ранарт вдруг прижал девушку к своей груди. По его щеке скатилась слеза.

— Я никогда не причиню тебе вред, — проговорил он. — И пусть погибнет весь мир, но тебя я буду защищать, пока во мне бьётся сердце! Зачем существовать Свободным Землям, если ты погибнешь?

— О! — протянула Рохана, — очень кстати сейчас такие откровения!

— Да! Кстати! — перебил её князь, — Я пришёл сюда отдать за Милену свою жизнь! И за вас всех, мои дорогие вулквонцы!

Тут взгляд его упал на тело погибшего воина. Его не успели никуда убрать. Приблизившись к покойнику, Ранарт узнал в нём Волхарта.

— Я вижу, что не зря понадеялся на тебя, славный Нэкхар, — заметил он.

— Не зря, — ответила за юношу Рохана, — этот мерзавец пытался убить Милену! Если бы не этот молодой воитель, быть беде.

Ранарт крепко обнял верного Нэкхара.

— Ты очередной раз доказал свою преданность, — произнёс он, — прости, но похоже на то, что наградить тебя я не успею.

— Твоя похвала, князь, лучшая награда! — отозвался Нэкхар.

Ранарт похлопал его по спине и обратился к присутствующим:

— Милые наши красавицы, простите меня, что не смог отстоять крепость. Сейчас сюда ворвутся враги, значительно превышающие нас численностью. Готовы ли вы показать им, как умирают женщины Вулквонса?

— Да! Да! — неистово прокричали женщины. Милена удивилась такой в них перемене. Они всегда казались ей обычными женщинами, пугливыми и покорными. Но сейчас вулквонская кровь взыграла в них, требуя подвигов и мести. Жёлтые глаза их сделались ярче и засветились. В них плескалась ярость. Очень быстро дикое нутро взяло верх над женственностью, и если бы жительницы Вулквонса могли, как и мужчины, обращаться в волков, они непременно бы сделали это. Но и без этой способности разъярённые женщины-обертлуги могли много навредить своим противникам. И сейчас, глядя на них, Милена поняла, что покорить обертлугов невозможно, их можно только уничтожить. Даже старая Рохана казалась в эту минуту грозной воительницей. Но как бы ни были отважны вулквонцы, они из них понимали безвыходность их положения. Всё меньше оставалось в живых защитников крепости. Гарпиги подожгли продовольственные склады, прорвались в хранилище с оружием. Дрекаваки добивали раненых крылатов и обертлугов, вгрызаясь в них длинными зубами и царапая когтями. Оборотни залили кровью всё вокруг. Когда чудовищный удар сотряс дверь, в убежище все застыли, ожидая трагической развязки. Милена прижалась к Равнарту, Нэрхарт встал впереди них, готовясь первым принять последний бой. Дверь сотрясалась под диким напором. Глаза обертлугов горели не хуже факелов, и Милене казалось, что всё помещение осветилось золотистыми лучами. Неожиданно атака замерла. Удары перестали сотрясать дверь.

— Выжидают нужный момент, — проворчал князь.

— Слышите! — воскликнул Нэкхар. — Что это за звуки?

Милена решительно ничего не слышала. Обертлуги напрягли слух, и на лицах их застыло удивление, смешанное с надеждой.

— Что происходит? — шёпотом спросила Милена у Роханы.

— Мы слышим необычный боевой сигнал, — объяснила старушка, — такого сигнала я не знаю. Он доносится с гор, но это не вражеский рог, гарпини так не трубят.

За дверью послышалось многоголосое рычание, в котором чувствовался помимо злобы и испуг.

— Что за неведомые союзники спешат к нам на помощь? — недоумевал Ранарт.

В это время Грахт, продолжая отважно защищать крепостные стены, сквозь ратный грохот тоже расслышал далёкий призыв, горы эхом вторили этому зову. Трубы гарпигов взвыли, объявляя тревогу, ряды их смешались, и теперь враги замерли, не понимая, что за силы готовы вступить в битву. Рэхорт в недоумении уставился на вершины гор.

— Смотри, Грахт! — выкрикнул он. — К нам кто-то приближается!

Грахт посмотрел в указанном направлении и действительно увидел стройные колонны неведомой армии. Солдаты подходили всё ближе, и вот он уже смог различить их белоснежную кожу и прозрачные мечи изо льда.

— Это же… это же…

— Что это же? — проявил нетерпение начальник крепости.

— Рэхорт! Это войско царицы Айсы!

— Кого, кого? — поразился словам рыжего обертлуга Рэхорт.

— Владычица Айса спешит на помощь! Ура! — обезумев от радости, завопил Грахт.

Это и в самом деле было войско, пришедшее из Ледяного царства. Ледяные воины передвигались с поразительной скоростью. Впереди них ехала колесница из чистого льда, переливающаяся цветами северного сияния. На колеснице, запряжённой белоснежными лошадьми, восседала высокая женщина изумительной красоты. Лицо её казалось слеплено было из снега искусным мастером. Длинные завивающиеся белые волосы походили на вьюгу, а бездонно-синие глаза сверкали в отблесках звёзд.

Среди врагов тут же началась страшная суматоха. Оборотни никогда прежде не встречались с ледяными людьми. Сперва им казалось, что человека изо льда легко разбить вдребезги, словно хрустальную вазу. Но ни тут-то было! Подданные царицы Айсы оказались куда прочнее, чем можно было предположить. Они обрушивались на чудовищ подобно ледяному вихрю. Даже горячая кровь оборотней стыла при ранении. Стоило только ледяному воину ударить монстра своим прозрачным мечом, как враг начинал окоченевать. Вскоре возле крепости образовались горы обледеневших воинов Варкана и его союзников. Ранарт, воодушевлённый подмогой, вновь ринулся в бой. Обертлуги ликовали, разбивая врагов и обращая их в бегство. По всей округе слышался противный визг дрекаваков, завывание оборотней и оры гарпигов. Враг начал отступать в лес. Защитники крепости добивали не успевших убежать противников. Вскоре всё было кончено.

Царица Айса сошла со своей колесницы и распростёрла белоснежные руки, благословляя своих воителей. Ранарт, прихрамывая, поспешил к ней. С низким поклоном он произнёс:

— О, блистательная Айса! Я вновь встретил тебя и вновь получил неоценимую помощь! Вулквонс и Золотые сады в вечном долгу у тебя и у всех жителей Ледяного царства.

Обворожительная улыбка появилась на лице царицы.

— Ранарт Рахт, — сказала она мягко, и голос её напоминал пушистый снег, — ты преувеличиваешь мою роль в судьбах мира. Ведь и вы сражались мужественно и самозабвенно. К тому же, я вступила в войну не только из желания помочь вам одолеть Варкана Гартари. Я пекусь и о своих подданных. Ведь если повелитель Чёрного замка захватит Свободные Земли, то и Ледяное царство не устоит. Мы в этом случае либо погибнем, либо вынуждены будем бежать из родных мест. Этого я допустить не имею права. Как видишь, мои мотивы не столь бескорыстны.

— Благодарю тебя за честность, — отозвался Ранарт, — и предлагаю тебе и твоим воинам разместиться в княжеском тереме и отпраздновать победу.

— Не время праздновать, повелитель Вулквонса, — возразила ему Айса, и улыбка исчезала с её лица, — этот штурм — лишь первая вылазка врага. Орды гарпигов направляются в Золотые сады. Сюда же Варкан стянет существенные силы, ибо он намерен разрушить крепость Лаштах, как наиболее значимое для вас укрепление.

— И когда нам ждать следующего нападения⁈ — выпалил Грахт.

— Ты что так неуважительно разговариваешь с царицей! — зашикала на него мать, — не встревай так бесцеремонно, когда правители двух государств обсуждают что-то…

— Не беспокойся, мудрейшая Рохана, — сказала Айса, услышав слова старушки, — твой сын как ни кто другой заслуживает права принимать участие во всех обсуждениях и переговорах. Когда Грахт Хар гостил в моём царстве, я разглядела в нём не только грозного воина, но и, пожалуй, самого верного друга. Преданность и честность Грахта безупречна, если, конечно, речь не идёт о шоколаде.

Услышав про шоколад, рыжий обертлуг очень смутился, но Айса рассмеялась так звонко, будто весенняя капель, что сладкоежка сам заулыбался. Ранарт расхохотался, заразив смехом всех присутствующих.

— Откуда вы знаете про шоколад? — промямлил, краснея, Грахт.

— Нет ничего проще, — улыбнулась ему царица, — мне служат многие животные: птицы приносят мне вести из соседних стран, рыбы — из Русалочьих болот. Одна маленькая синичка видела, как один рыжий обертлуг прокрался в здание, чтобы выкрасть у собственной матери шоколад. Она как раз ночевала там, усевшись на жёрдочке под потолком. Синичка должна была на следующий день отправиться в дальний полёт в Ледяное Царство и намеревалась набраться сил и вздремнуть до утра, а стала свидетельницей жуткого скандала.

— Я же говорю, ты меня на весь свет позоришь! — проворчала Рохана, глядя на сына.

— Тем не менее ваш сын один из лучших воинов Вулквонса, — торжественно произнесла Айса и, к ещё большему смущению Грахта, низко поклонилась ему, — благодаря таким смельчакам у Свободных Земель есть шанс остаться свободными.

— И всё же, царица, я настаиваю, чтобы вы и ваши доблестные подданные потрапезничили у нас, — заявил Ранарт.

— Что ж, я уважу твою просьбу, князь, — покровительственным тоном отозвалась Айса.

Они ещё долго обменивались любезностями, пока наконец не последовали к терему. Ранарт подмигнул Милене и дал знак рукой следовать за ним. Девушка растерялась, но ослушаться побоялась, зная, что вулквонский правитель терпеть не может, когда ему перечат.