Огонь войны и пламя любви

Глава 7 Буря в степи

Утреннюю дымку пронизывал холодный ветер, налетевший с Мрачных гор. Воины, кутаясь в плащи, угрюмо смотрели вперёд, стараясь пронзить зорким взглядом туман. Белые его клочья повисли над землёй, напоминая о приближении сурового времени года. Ласковое сентябрьское солнце сменилось на хмурое небо октября. Всё живое с недоумением взирало на бесконечную вереницу всадников, стремящихся на северо-запад. В то время, как звери и птицы готовились к зимовке, люди направлялись в самое сердце сурового края, вызывая этим удивление четвероногих и пернатых степных обитателей. Но у людей выбора иного не было. Время неумолимо неслось, приближая кровавое противостояние. С врагом необходимо было разделаться как можно быстрее.

Ближе к полудню туман рассеялся. Воины приободрились. Солнце, повеселев немного, подмигивало эресвенцем, выглядывая из-за дымчатых туч.

— Будет совсем скверно, если начнутся дожди, — уныло пробубнил Витмир.

— Не волнуйся, — успокоил его Саир, — здесь даже осенью дожди редкость.

— Это хорошо, потому что меня угнетает здешний безрадостный пейзаж, — вздохнул молодой человек.

— Не грусти, — хлопнул его по плечу старший товарищ, — скоро ты увидишь такое зрелище, что наконец оценишь очарование степи.

— Да неужели, — удивился рыбак, — и что это за зрелище такое?

— Рождение жёлтых бабочек, — ответил Саир.

— Каких ещё бабочек? — изумился ещё больше юноша.

— Бабочки эти живут лишь в степи Отчаяния. Они называются пустынницы, хотя им пришлось бы в пору название, связанное со словом «степь». Однако местность эта дейсвительно пустынна, поэтому и название такое закрепилось. Пустынницы всё лето ползают блеклыми гусеницами, поедая жёсткую траву. В начале осени они забираются на жёсткие травяные стебли и, усевшись на них, замирают. Куколок эти насекомые не образуют, поэтому их перерождение происходит у всех на глазах.

— Любопытно, — оживился Витмир, — уж который раз я жалею, что нет рядом со мной моего лучшего друга.

— Это ты о Краснослове? — догадался Саир.

— О нём, — подтвердил молодой человек, — представляю, какие бы он былины сочинил, побывав в здешних местах.

— Думаю, он и в Золотых Садах найдёт для себя вдохновение.

— Самое главное вдохновение он для себя уже нашёл, — улыбнулся Витмир, вспомнив Элину, и тут же почувствовал щемящую тоску от расставания с собственной супругой. Марусу повезло больше, он не разлучается со своей венценосной женой. Вместе они встречают опасности суровых дней. В тоже время Витмир был рад, что Лилия далеко от военных действий. Так ему было спокойнее. Элина всё-таки воительница, умеет за себя постоять. А Лилия такая нежная и хрупкая… Нет! Не место ей на войне! Уж лучше временно с нею разлучиться, чем опасаться всё время за её жизнь.

Войско продвигалось к своей цели. И хотя лошади не сбавляли темп, путешествие затянулось. Уже две недели прошло с тех пор, как вступили эресвенцы в безрадостный край. Гарпигов нигде не было. Ползающие камни они видели ещё один раз и то из далека. Уныние облепляло душу от такого однообразия.

Однажды, миновав плоский, но обширный холм, воины увидели необычное зрелище. Перед ними открылся удивительный вид на целое поле восхитительно-прекрасных цветов. Некоторые даже сперва подумали, что это мираж.

— Что за чудо такое? — поразился Дорогвон Алут.

— Это, действительно чудо, военачальник, — отозвался Саир.

— И ты знаешь, что это за цветы? — спросил Дорогвон.

— Это не цветы, — ответил охотник, — это бабочки.

— Бабочки? — послышался хор изумлённых голосов.

— Они называются пустынницами, я уже рассказывал о них Витмиру. Посмотрите, эти жёлтые лепестки, совсем не лепестки, а сложенные крылья. Гусеницы пустынницы не заворачиваются в кокон и перерождаются в бабочек прямо под открытым небом. В октябре этот процесс завершается, тысячи новорождённых красавиц вспорхнут в воздух и понесутся к побережью Серебряного моря, где и впадут в спячку, забившись в щели прибрежных скал. Там они будут спать до весны. А весной их полёт будет ещё прекраснее.

— Так как же нам ехать по этому полю из бабочек? — спросил кто-то из воинов.

— Но не объезжать же их, — отозвался Дорогвон, — жаль, конечно, топтать красоту такую, но на объезд нет у нас времени.

Военачальник тронул коня и первый приблизился к удивительному желтеющему полю. На первый взгляд оно выглядело именно как цветочное поле. Жёлтые лепестки пестрели на фоне каменистого пейзажа. Дорогвон вступил в это цветочное царство, и тут всё вокруг пришло в движение! Внезапно цветы зашевелились, замелькали золотистые пятнышки, послышался шелест. В воздух взмыли жёлтые лепестки, будто ветер их оторвал и закружил в вальсе, словно осенние листья. Но то были не листья. Воины с изумлением увидели, что мнимые лепестки оказались крыльями прекрасных насекомых. Бабочки образовали сплошную шелестящую яркую тучу. Они роились над людьми, встревоженные ими. Хотя бабочки и собирались взлететь в скором времени, но эресвенцы приблизили эту минуту. Яркое зрелище восхитило воинов. Ещё долго насекомые беспокойно порхали над задранными вверх головами, а потом устремились на запад, к морю.

— Вот это да… — протянул Дорогвон, — уж стар я, а такого ещё не видел.

Витмир, тот и вовсе был временно лишён дара речи от восторга. Ещё потом долго обсуждалось на привалах это событие. Но вскоре бабочки стали казаться давнишним и чудным видением, ибо вновь потянулись унылые разнообразные дни. До конца ноября не было никаких значимых событий, только бесконечная степь. Видно, от скуки, Дамир Нак, бывший друг Саира, начал то и дело задевать охотника. То шуточку злобную про неудачников в любви позволит себе в его присутствии, то усмехнётся, глядя в упор на него. Саир как мог игнорировал эти знаки недоброжелательности, но конфликт был неизбежен.

Он вспыхнул внезапно, хоть и назревал длительное время. Саир в тот день был в карауле в первые ночные часы. Тишину нарушал лишь треск небольшого костерка, пожиравшего сухую траву. Огонь угасал. Внезапно перед охотником выросла фигура. Саир выхватил меч, однако тут же услышал знакомый голос:

— Потише, приятель, — предостерёг его Дамир, — это я.

— Какой я тебе приятель? — злобно процедил часовой, — знать тебя не желаю и лучше было бы тебе убраться подобру-поздорову отсюда.

— Ишь какой злопамятный, — хохотнул Дамир, — но позволь тебе напомнить, что статус мой теперь повыше твоего. Я ведь нынче сын управляющего Западным городом, а ты кто? Ни кола, ни двора, неудачник одним словом.

От таких слов в груди охотника воспламенился гнев и стал, подобно пожару, распространяться по душе.

— Так что не указывай мне, когда и куда проваливать, — продолжал говорить Дамир, словно не замечая сжатых кулаков собеседника, — такие простаки мне не указ!

И тут Саир совершил то, что сам от себя не ожидал. Он кинулся на наглеца и нанёс ему хороший удар по физиономии. Дамир свалился на землю, но тут же вскочил, уклоняясь от нового удара. Охотник как ни обещал себе много раз не реагировать на дерзость соперника, всё же поддался гневу. Он схватил противника за горло да так сдавил, что у Дамира потемнело в глазах, но это не мешало ему наносить удары ногами. К счастью возню эту услышали, и несколько воинов принялись разнимать дерущихся.

— Что здесь за безобразие? — гневно прокричал Дорогвон, прибывший на место происшествия и оглядев тяжело дышавших мужчин, удерживаемых товарищами от новых попыток выяснить отношения, — у нас армия или какой-то сброд? Я требую объяснений! Из-за чего драка?

Но Дамир и Саир молчали, гневно поглядывая друг на друга. Витмир с волнением ожидал, какое наказание постигнет его друга.

— Вот что, — немного успокоившись, произнёс военачальник, — вражда ваша не идёт на пользу общему делу. Перед лицом опасности необходимо забыть о распрях. Разве вы этого не понимаете? А что если бы вы перебили сейчас друг друга, а? Вот что? Раз хотите рисковать своими жизнями, то рискуйте с пользой. Дозорные наши, которых я два дня назад выслал вперёд, не вернулись. Я поручаю тебе, Саир Мак, и тебе, Дамир Нак, отправиться по их следам и выяснить причину их задержки. Вы поняли меня?

— Да! — выкрикнули оба соперника.

— В таком случае на рассвете вы выступаете, — заключил Дорогвон.

Когда все разошлись, Витмир подошёл к военачальнику и начал просить:

— Дорогвон! Ты же умён и опытен. Разве можно посылать на разведку двух недругов! Всё что угодно может произойти.

— Юноша, — ответил Дорогвон, — отправляя их на совместное задание, я надеюсь на возрождение если не дружбы их, то хотя бы более доброжелательного отношения друг к другу. Пусть же они сплотятся перед лицом опасности.

— Но это может поставить под удар всю армию! — негодовал Витмир.

— Молодой человек, я прекрасно знаю их обоих и поэтому уверен, что на время такого важного задания они забудут о своей вражде ради общего блага.

— Тогда отправь и меня с ними! — потребовал Витмир.

— Нет, тебя я отпустить с ними не могу, — не согласился военачальник, — ты единственный из всей армии, кто был в Чёрном замке. Тебя надо беречь, ведь твои знания об этом месте могут пригодиться при штурме.

Наступило утро, принёсшее с собою первый зимний день. Природа, будто зная об этом, одарила эресвенцев первым снегом. Сделалось сыро и промозгло. Саир и Дамир хмурились, выслушивая последние наставления Дорогвона. Затем они торжественно пообещали, что будут сдерживать личную неприязнь друг к другу, а выяснения отношений оставят до лучших времён. Витмир с тревогой проводи их взглядом. Первым ехал Дамир, неприятель его передвигался следом за ним. После того, как вновь посланные разведчики скрылись из виду, пришло время остальному воинству трогаться в путь. Послышались характерные сигналы и звон кольчуг и лязг оружия заполонили окружающее пространство.

Два всадника мчались на север. Из далека они казались маленькими чёрными точками на огромной белоснежной поверхностью. Они ехали много часов подряд. Наконец лошади стали спотыкаться. Дамир первым остановил своего коня.

— Надо бы передохнуть, — сухо сказал он спутнику и спешился.

Саир молча последовал его примеру. О костре не шло и речи, во-первых, мокрый снег увлажнил траву и мелкие кустарники, во-вторых, нельзя было обнаруживать себя, ведь где-нибудь поблизости могли оказаться гарпиги. Лошади, переведя дух, принялись жевать скудную растительность. С наступлением холодов зима промёрзла и теперь добывать земляные орехи стало куда труднее. Дамир достал из своего походного мешка покрывало и уселся на него, намереваясь перекусить. Саир в молчании бродил поблизости. Он то и дело всматривался вдаль, стараясь рассмотреть местность сквозь редкую белёсую пелену. Колкие снежинки падали ему на лицо и застревали в густой чёрной с проседью бороде.

— Не мешало бы и тебе перекусить, — буркнул Дамир, когда охотник проходил мимо. Саир не ответил ему. Он устроился на некотором расстоянии от него, достал кусочек вяленого мяса щукоящера и принялся пережёвывать эту питательную пищу. Саиру вспомнился последнее плавание эресвенцев на Русалочьи болота. Тогда он был руководителем охотничьей экспедиции. Отряд его стремился на промысел щукоящера. Саир вспомнил героический поступок Витмира, когда тот спас Маруса Краснослова на охоте. Вспомнил он и о романе Витмира и дочери Болотного царя, и о том, что долгое время молодого человека отказывались брать в это традиционное для эресвенцев странствие. «Интересно, — думал он, — если бы мы в тот раз не взяли Витмира Лавка и он не встретил бы на Болотах свою любовь, выходит, что и Болотный царь не послал бы его в Пещеру Желаний? Тогда бы ни Марус, ни Витмир не узнали бы о грозящей всему миру опасности…Что ждало бы Эресвен, да и все Свободные Земли, если бы не любовь рыбака и водяной девы? Как ни крути, а любовь во всей этой истории сыграла решающую роль. И сыграет её вновь…»

— О чём ты думаешь, Саир, — прервал его размышления спутник.

— Да так… — пожал плечами охотник, — ни о чём…

Он отвернулся от Дамира, показывая тем самым нежелание вступать с ним в беседу. Дамир сверлил стальным взглядом серых глаз его спину. Холодная ухмылка искривила его бородатое лицо. Через некоторое время два всадника вновь пересекали неприветливую степь. Остаток дня прошёл в полном молчании.

Когда сумерки начали сгущаться, путники стали подыскивать место для ночлега. Впереди был небольшой холм, склон которого мог защитить от ветра, разогнавшего тучи. Небо расчистилось. Медленно зажигались звёзды. Спешившись и ведя лошадей за поводья, воины подошли к холму. Лошади зафыркали и забили копытами.

— Что-то нервничают они, — проворчал Саир.

Дамир настороженно прислушался, а потом предложил:

— Давай заберёмся на вершину холма и оглядимся. Ночь светла от снега и из-за ясного неба. Может, удастся что-то разглядеть. Там же устроимся и на ночлег.

— Нас будет хорошо видно на вершине, — возразил ему Саир.

— Нас и на равнине хорошо было видно, — отозвался его спутник, — если враги поблизости то и так давно нас заметили. А на вершине мы хотя бы будем видеть, кто к нам пытается подкрасться.

Саир, промолчав, начал взбираться на холм. Вскоре оба воина достигли плоской вершины. Они не сразу поняли, почему лошади их вдруг заржали и вздыбились. Но, едва успокоив скакунов, мужчины огляделись и пришли в ужас. На вершине лежало несколько тел, припорошенных снегом. Воины осторожно приблизились к трупам. Дамир стряхнул пушистый снег с павшего воина и увидел на кольчуге характерное изображение: фиолетовые волнистые линии и три красные рыбки. Он горестно вздохнул и, прикрыв глаза рукой, тихо проговорил:

— Эмблема Эресвена…

— Проклятье! — вознегодовал Саир, — это наши дозорные! Как думаешь, давно они погибли.

Дамир осмотрелся.

— Прошлой ночью выпал снег, как раз перед тем, как мы покинули войско…значит трупы лежат здесь больше суток… Возможно, что товарищи погибли вчера…днём или вечером…но никак не сегодня, видишь, нет кровавых пятен, их снег укрыл. Давай-ка оглядимся как следует.

Дамир продолжил изучать место трагедии.

— Странно, — пробормотал он, — нет ни одной гарпигской стрелы… ничего такого, чтобы указывало на присутствие этих тварей.

Саир тем временем осматривал трупы. Четверо людей погибли явно не от нападения гарпигов. На горле каждого из них зияла страшная рваная рана.

— Погляди, Саир! — встревоженно призвал Дамир. — У некоторых воинов отгрызаны руки, у одного нога.

Саир молча взирал на страшную картину и недоумевал.

— Гарпиги так не сражаются, — задумчиво проговорил он, — может хищники какие?

— Ты прекрасно знаешь, что в степи Отчаяния нет крупных хищников: ни медведей, ни волков. Звери эти водятся в Мрачных горах, — заметил Дамир.

— Но мы уже близко от гор, может звери и забрели сюда? — предположил охотник.

— Вряд ли, — возразил ему спутник, — крупным хищникам здесь нечего делать, так как в степи нет подходящей для них добычи, да и гарпигов они остерегаются.

— Тогда кто убил наших товарищей? — спросил Саир.

Ответа он не услышал, зато услышал в отдалении протяжный вой. Оба воина замерли. Вой повторился. Тем временем полная луна показалась на небосклоне и осветила всё вокруг. Эресвенцы увидели, как с севера в направлении к ним движутся многочисленные точки.

— Это не волки! Уж поверь мне, опытному охотнику! — вскричал Саир. — Вой отличается от волчьего!

— Тогда кто же это? — с дрожью в голосе спросил Дамир.

— Ты знаешь, — проговорил охотник, — я так и знал, что слухи правдивы!

— Какие слухи? — нетерпеливо воскликнул Дамир.

— Дорогвон говорил мне, что будто бы он слышал об оборотнях, которых Варкан Гартари призвал к себе в союзники.

— Но они живут за Серебряным морем! — поразился страшной догадке Дамир.

— А что им мешало внять лиходею и приплыть в Свободные Земли? — спросил охотник.

Тем временем точки стремительно приближались. Теперь уже даже у Дамира не осталось сомнений в том, что это не волки, уж больно большими они были.

— Мы должны спрятаться! — призвал он спутника.

— Где тут спрячешься? — возразил охотник, — к тому же они нас учуют, будь уверен.

— Что же делать? — в голосе Дамира послышалось отчаяние. — Мы не можем погибнуть, не предупредив своих о новой угрозе!

— Правильно! — решительным тоном отозвался Саир. — Ты поскачешь назад, к нашим и предупредишь их об опасности, а я отвлеку неприятеля. Я поскачу на запад, как только ты удалишься достаточно далеко.

— Но ты погибнешь! — запротестовал Дамир.

— Лучше уж я, чем ты! У тебя жена и малые дети. К тому же я не собираюсь так просто сдаваться. Пусть эти твари ещё попробуют догнать эресвенского скакуна! — прокричал Саир, впрыгнув в седло. — Скачи же! На тебя вся надежда! Давай! Не подведи!

Дамир несколько мгновений колебался, но потом сел на коня и помчался во весь опор на юг.

В сгустившейся тьме он, обернувшись назад, уже не видел ни охотника, ни движущихся чёрных точек. Был только холм, как монолитная глыба чернел он при свете луны. Дамир всё удалялся от этого места, и сердце его защемило от тоски. Он с досадой думал о том, что так и не успел примириться с другом. А нынче так может выйти, что и не свидятся они более под этим небом. Дамир давно чувствовал угрызения совести, чувствовала их и Викалина. Они оба были предателями, и предательство связывало их даже больше, чем симпатия друг к другу. Но Дамир не хотел, чтобы между ним и супругой его пролегла тень погибшего охотника, поэтому он надеялся, что Саир Мак всё-таки выживет.

Саир спустился с холма и выжидал момент. Он хотел как можно ближе подпустить к себе оборотней, чтобы возбудить в них охотничий азарт, ведь в этом случае многие из них кинуться его догонять и за Дамиром погоня будет не так многочисленна. Свирепый вой приближался, лошадь под Саиром буянила от ужаса, стуча копытами о мёрзлую землю. Луна хорошо освещала местность. Когда охотник чётко различил самого огромного волка, чёрного, как недра земли, с горящими красными глазами, он закричал что было мочи:

— Эй! Поганые псы заморских земель! Зря сунулись вы в Свободные Земли, ибо, клянусь, не останется ни один из вас в живых, чтобы там ни обещал вам колдун!

Яростное многоголосое рычание взорвало морозный воздух. Саир пришпорил коня и во весь опор помчался на запад. Разъярённые чудища в большинстве своём кинулись за ним, но не гигантский чёрный волк. Он резко остановился и начал обнюхивать землю. Это был сам Васенчук, предводитель оборотней. Он прекрасно помнил, как накануне его стая разделалась с эресвенскими дозорными. Но вот явились новые, значит цель близка! Ещё немного и обнаружат они войско, которое пришли уничтожить. Васенчук был очень хитёр, и понял, что не даром эресвенец так медлил и лишь когда оборотни были близко помчался от них во весь опор. Он явно куда-то заманивает стаю. В ловушку? Хотя какая ловушка для оборотней? Уж больно грозные они воины. Васенчук обнюхивал землю метр за метром, и наконец напал на ещё один след, уводивший на север. Вот оно что! Всадников было двое, и пока один улепётывает к своим, чтобы предупредить об опасности, другой отвлекает внимание стаи на себя! Вожак недовольно фыркнул, заметив, что очень многие его сородичи попались на эту уловку и мчаться теперь в ложном направлении. Он задрал страшную клыкастую морду и требовательно завыл. Жуткий голос его заставил одуматься подчинённых, и большинство их них остановились, а потом и вовсе повернули назад. Однако некоторые продолжали преследовать Саира, они знали, что означает вой вожака, но знали они и то, что беглеца необходимо догнать и уничтожить. По этой причине, несмотря на приказ вожака, непокорные чудовища продолжали гнаться за охотником. Надо сказать, что у оборотней с иерархией слабовато. Часто решения вожака оспариваются амбициозными сородичами. Поэтому периодически в среде этих тварей происходят междоусобицы и кровавая грызня. Это обстоятельство дало некоторое время Дамиру, и он с большим отрывом мчался на юг. Лошадь его, вымотанная было дорогой, забыла свою усталость, понимая, что находится в смертельной опасности. Да и земляные орехи придавали ей сил, так как это очень питательные корнеплоды. Свежевыпавший снег был мягок и позволял копытам не скользить по замёрзшей почве. Однако и оборотням это помогало преследовать беглеца. Васенчук возглавил погоню, и началась смертельная гонка, от которой очень многое зависело.

Тем временем Саир продолжал гнать скакуна по степи, овеянной ночным мраком. Он то и дело оборачивался и видел, как красные точки движутся за ним. По мере того, как он продвигался на запад, точек становилось всё меньше, и вот уже наконец лишь несколько пар глаз пронзали тьму за спиной охотника. Оборотни устали выть и мчались за ним молча. Саир увидел впереди холмы и решил устроить засаду. Рискованно, но это единственный шанс выжить. Ведь оборотни могут бежать несколько суток подряд, а лошадь на это не способна. Саир заставил скакуна бежать ещё быстрее, и вот уже склоны холмов скрыли его от преследователей. Охотник огляделся и обнаружил каменистый выступ. Лошадь свою он привязал на видном месте к сухому тощему стволу. Животное могло бы выдернуть этот ствол, но оно уже очень устало. К тому же страх парализовал теперь скакуна. Саир, похлопав его по спине и прошептав на ухо что-то утешительное, спрятался за выступ и приготовил лук со стрелами. Во времена своего странствия по степи он многому научился, знал некоторые охотничьи хитрости. Только на этот раз дичью был он сам, и это ощущение неприятно шевелилось тревожными мыслями в его мозгу. Но надо было взять себя в руки. Разве мог он сдаться, когда война только началась? Умереть вот так, не совершив каких-то подвигов, мужчина не хотел. Хотя отвлечь на себя стаю оборотней, это само по себе кое-что да значит. Наступила тягостная тишина. Воя не было, но охотник прекрасно знал, что враги рядом. Он, притаившись, старался по возможности не издавать ни малейшего шороха. Внезапно где-то справа мелькнула тень. Лошадь заржала. Саир натянул тетиву и выпустил стрелу в огромную фигуру, кинувшеюся было к несчастному животному. В тот же миг раздался вой, в котором угадывались и боль, и злоба. Оборотень пал на землю, сражённый метким выстрелом. Стрела вонзилась в широкую грудь. Ещё несколько мгновений чудовище боролось со смертью. Увидев поражение сородича, к Саиру бросились ещё двое монстров. Первого он сразил, выстрелив в красный глаз. Второй попятился, но тут же совершил прыжок на неприятеля. Однако охотник уже успел натянуть тетиву и поразить и этого противника. Трое оборотней, умирая, приняли человеческое обличье. Это были страшные, лохматые люди, тело которых густо покрывали волосы. Один из них ещё корчился на снегу, подвывая от боли. Саир подошёл к нему и наступил ногой на окровавленную грудь.

— Что, тварь, подыхаешь? Я же предупреждал, что все вы здесь найдёте свою смерть!

— Рано радуешься… человек… — со злобой в слабеющем голосе отозвался умирающий, — нас тысячи, мы заполоним эти земли… к тому же Варкан дал нам волшебное средство, и теперь нам не нужно дожидаться ночи, чтобы обрести силу…

— Что ты несёшь, гад! — гневно вопросил Саир, но оборотень уже хватал ртом воздух в предсмертных муках и не мог более ничего ответить. Через несколько секунд тело его обмякло, а взгляд застыл, уставившись на луну.

— Поделом тебе! — торжествующе крикнул эресвенец. — Теперь ты просто падаль и труп не будет погребён с достоинством, а будет по кускам растащен стервятниками да воронами.

Охотник огляделся по сторонам. Облако заслонило ночное светило, и тьма теперь не позволяла хорошенько всё разглядеть. Лошадь всё ещё не могла успокоиться, но хозяин ласково погладил её по мягкой гриве.

— Ты у меня молодец, — подбадривал он напуганное животное, — выручил в трудную минуту.

Пока Саир разговаривал со своим верным четвероногим другом, внимание его рассеялось. К тому же он очень устал. Охотник не увидел, как за спиной его мелькнули два красных огонька. Они медленно приближались. Саир полагал, что уничтожил всех своих преследователей, но то был ошибочный вывод. Четвёртый оборотень был посообразительнее прочих. Став свидетелем гибели своих соплеменников, он затаился и выжидал удобный случай напасть на эресвенца. Саир скорее не услышал, а каким-то внутренним чутьём понял, что кто-то находится у него за спиной. Он резко отскочил в сторону как раз в тот момент, когда оборотень совершил свой прыжок. Зубы щёлкнули совсем рядом. Потом оба противника повалились на землю. Лук выпал из руки охотника, и в темноте он не мог увидеть, куда упало оружие. Оборотень кинулся на эресвенца, в последний миг тот уклонился в сторону и избежал укуса в горло. Но зубы монстра всё же вонзились в плоть охотника. Чудище вцепилось ему в плечо и принялось рвать кольчугу, причём весьма успешно, ибо мужчина услышал металлический хруст разрывающихся колечек. Внезапно Саир почувствовал режущую боль в плече, это оборотень добрался до его тела. Мощные челюсти сжимались и кромсали острыми клыками мышцы. Саир выхватил охотничий нож, спрятанный в голенище его сапога и вонзил лезвие монстру в глаз. То дёрнулся и издал жуткий хрип, кровь брызнула Саиру в лицо. Челюсти чудовища ослабли и, тело его, умирая, стало менять своё обличье. Вскоре перед эресвенцем лежал обнажённый мужчина с жёсткой щетиной на лице. Смерть сковала его руки и ноги. Саир повалился на спину, закрывая рану здоровой рукой.

— Проклятая тварь укусила меня! — запыхавшись выпалил он, обращаясь не известно к кому.

Надо сказать, что оборотни никогда не водились в Свободных Землях, и поэтому о них мало что было известно. Если что-то и было ясно про этих тварей, так это то, что они коварны, злы и чрезвычайно жестоки. На этом познания о них заканчивались. Лишь обертлуги знали о них, ведь их предки когда-то сами приплыли из-за моря. Тем более Леонус Мудрый часто рассказывал обертлугам, чем они отличаются от оборотней. Но вулквонцы были далеко, а эресвенцы мало что смыслили в древних сказаниях. Разве что Марус Краснослов знал некоторые легенды. Но и Маруса поблизости не было, поэтому Саир не подозревал, что не очень-то серьёзная рана обернётся для него серьёзными проблемами. Охотник обрадовался, заметив, что кровотечение не сильное, значит крупные сосуды не задеты. Да и кость цела.

— Вот и отлично, — сказал он лошади, с некоторым усилием поднявшись с земли, — похоже, что остальные твари повернули обратно и теперь преследуют несчастного Дамира. Но, надеюсь, мы с тобой выиграли для него немного времени, и теперь он мчится к войску с большим отрывом от врагов. Рана моя ерундовая, так что я вполне могу вернуться в строй.

Он забрался на лошадь и направился к эресвенцем, надеясь поспеть к битве, чтобы отомстить за погибших дозорных.

В это время немалое количество врагов мчалось за Дамиром Наком. Героический поступок Саира помог его сподвижнику выиграть время. Да и то, что оборотни уже несколько недель рыскали по степи и были весьма вымотаны, сыграло ему на руку. Лошадь его, хоть и устала, но мчалась во весь опор, опасаясь преследования смертоносных заморских тварей. Рассвет подёрнул дымкой небо. Звёзды исчезали постепенно. Русая борода Дамира покрылась белёсым налётом, так как температура воздуха существенно опустилась. Дамир лишь на короткое время позволил себе остановку. С немалым усилием он откопал промёрзлые земляные орехи и вознаградил свою лошадь за неуёмную скачку. Он знал, что впереди длинная гонка на выживание. Ещё несколько часов предстоит скакать до эресвенского войска, а потом, скорее всего, состоится битва. Эресвенец, переведя дух и накормив животное, вновь вскочил в седло. Минуты складывались в часы, а конца этой утомительной скачки не было. Дамир уже начал сомневаться, в правильном ли направлении он движется. Однако в сумерках увидел он отблески небольших костров, на которых эресвенцы подогревали воду. Костры эти были малы, ибо другого хвороста, кроме как сухой травы, не откуда было взять. Однако и эти костры были заметны на фоне потемневшего неба. Дамир помчался ещё быстрее. Его встретили радостными криками. Воины приветствовали того, кто смог бы разъяснить положение дел, принеся важные сведения. То, что Дамир привёз необходимые новости было видно по его озабоченному лицу и по тому, что он потребовал незамедлительную встречу с главнокомандующим. Воины всполошились. Поднялся гул. Дамир спешившись направился к Дорогвону Алуту. Главнокомандующий восседал на большом валуне и задумчиво курил трубку. Рядом чистил своё оружие Витмир. Дамир быстрым шагом приблизился к ним и доложил о своём возвращении.

— Где же Саир? — ошарашенно спросил Витмир.

Дамир рассказал всё, что произошло с тех пор, как они с Саиром покинули войско. Присутствующие с тревогой слушали этот доклад.

— Надеюсь, Саиру удалось выжить, — вздохнул Дамир.

Витмир внимательно посмотрел на гонца и, прищурив глаза, спросил:

— А откуда нам знать не прикончил ли ты своего попутчика? Всем известно о вражде между тобой и Саиром.

— Да как ты смеешь, щенок! — вспылил Дамир. — Я мчался сюда, рискуя жизнью ежеминутно, а ты подозреваешь меня в какой-то подлости!

— Я научен горьким опытом, — ответил молодой человек, — когда я стал свидетелем предательства Карира, военачальника Мохнатого Лога, что располагается у северной границе Вулквонса, тогда я понял, что в наше время верить кому-то на слово неблагоразумно. Почём нам знать, может, и нет никаких оборотней, и лежит наш Саир, поражённый вероломной рукой…

— Заткнись, наглец! — Дамир сжал кулаки и едва сдерживался, чтобы не броситься на Витмира.

— Успокойтесь вы оба! — приказал Дорогвон. — Ещё не хватало и вам разругаться. Ты, Витмир, поосторожнее с обвинениями такого рода, ибо они оскорбительны для любого честного человека. А ты, Дамир, прости юное сердце, которое ещё не научилось отличать предателей от друзей. Хотя Витмир и проделал нелёгкий путь к Пещере Желаний, он всё-таки ещё слишком юн, чтобы хорошо разбираться в людях. Я-то знаю, что ты не способен на предательство.

Дамир, немного успокоившись, проговорил, сверкнув на юношу глазами:

— Боюсь, что уже этой ночью тебе придётся убедиться в правдивости моих слов. Оборотни бегут сюда. Они наверняка уже рядом, так что ночка будет жаркой.

— Нам необходимо привести всё войско в боевую готовность, — заявил главнокомандующий и принялся отдавать приказы. Дамира отвели на мягкое ложе, чтобы он отдохнул. Выбившийся из сил дозорный мгновенно уснул, не обращая внимание на ту суматоху, которую произвели привезённые им новости.

Ночь уже перевалила за середину. Огни тушить не стали, так как от оборотней это бы всё равно не спасло, ведь у этих чудищ необычайно острые обоняние и слух. Они бы и в кромешной тьме обнаружили свою цель. Все напряжённо ожидали рассвета. Почти никто не спал. Дозорных выставили больше, чем обычно. Тишина повисла в воздухе. Эресвенцы переговаривались шёпотом, будто берегли силы перед предстоящей битвой. Больше всего их пугала неопределённость. Никто не знал, насколько силён и опасен противник. Сталкиваться с оборотнями до сих пор эресвенцам не приходилось. Наконец луна поблекла, как и большинство звёзд. Люди с облегчением вздохнули, ведь им было известно, что монстры эти обретают силу лишь в ночное время суток. Они ничего не знали о чародействе Варкана Гартари, о его колдовском зелье, которым он напоил Васенчука и его подданных.

И вот, когда все уже расслабились и перевели дух, один из часовых вдруг отчаянно закричал:

— Тревога! Тревога! Вижу неприятеля!

Да. Это были они. Оборотни. Несмотря на то, что лунная ночь кончилась, по степи мчались в сторону эресвенцев сотни монстров, походивших на огромных волков. Глаза их горели красными точками, пронзая тусклую утреннюю дымку. Вой и свирепое рычание доносились до слуха воинов, с замиранием сердца наблюдавших за приближении врага. Дорогвон, стряхнув с себя оцепенение, принялся раздавать приказы. Войско заняло оборонительную позицию. Васенчук бежал впереди своих подданных. Его чёрное лохматое тело походило на большую гору мускулов. Он первый кинулся в бой, вгрызаясь в эресвенца своими мощными челюстями. Несчастный даже не успел вскрикнуть, как был мёртв. Его разорванное горло свидетельствовало о беспощадности врагов. Начался настоящий кошмар! Хоть у оборотней и не было никакого оружия, но их клыки и когти кромсали эресвенцев не хуже самых острых мечей. Повсюду слышались крики, рычание, проклятья и вой. Дамир, спавший на своём ложе, вскочил и не сразу сообразил, в чём дело. Однако, поняв, что случилось наихудшее, он схватил меч и смело ринулся в бой. Надо сказать, что эресвенцы сражались мужественно, не взирая на мощный натиск чудовищ. Каждый из них понимал, что за спиной у него родная земля, их дома и семьи. Отступать было некуда. Витмир, придя в отчаянную злость, орудовал мечом не хуже профессионального воина, ведь за своё путешествие к Пещере Желаний он многому научился. Головы оборотней слетали с плеч от ударов его оружия. Он всё шептал самому себе: «Только бы не пропустить врага в Эресвен. Лучше погибнуть». Враги не щадили никого, было видно, что их цель-полное уничтожение эресвенской армии.

Ряды эресвенцев редели. Но и оборотни несли потери. Кровь обагрила белоснежную землю. Повсюду лежали трупы, в том числе и обнажённые — это павшие монстры, принявшие во время смерти человеческий облик. Васенчук пытался выследить главнокомандующего эресвенской армии, чтобы убить его и сломить тем самым боевой дух эресвенцев. Его лохматый силуэт быстро продвигался сквозь ряды людей, сея смерть. Васенчук был весьма наблюдательным и быстро вычислил того, кто отдаёт приказы. Он видел пожилого, но сильного бородатого мужчину, смелого и самоотверженного. Вот его цель! С быстротой стрелы бросился предводитель оборотней на эресвенского военачальника. Он напал сзади. Острые, как ножи, зубы скользнули по кольчуге Дорогвона, но, к счастью, не порвали её. Дорогвон упал на обледенелую землю вместе со своим противником. Они сцепились друг с другом насмерть. Васенчук, имея невероятную мощь, побеждал. Витмир увидел, что ещё немного и зубы оборотня вопьются в горло Дарагвону. Военачальник как мог защищался от опасности, но руки его слабели. Тогда Витмир подскочил к врагу и замахнулся на него мечом. Однако Васенчук успел краем глаза заметить этот манёвр. Он увернулся от удара, выпустив из своих смертоносных объятий Дорогвона. Разъярённый оборотень с невероятной ненавистью взирал на Витмира, готовясь к прыжку. Витмир замер, ожидая нападения. И вот Васенчук прыгнул. Витмир, выставив вперёд меч, сделал выпад ему навстречу. Молодой человек почувствовал, как его оружие пронзает плоть врага. Васенчук дёрнулся, зарычал и грохнулся на землю. Он был ранен, и это решило исход битвы. Теперь он, истекая кровью, отползал к группе оборотней, что сражались неподалёку. Витмир намеревался нанести врагу сокрушительный удар, но оборотни встали на защиту своего раненого предводителя. Васенчук быстро перевоплотился в человека. На плече его зияла рана. Он вскарабкался на спину одного из своих собратьев и решил покинуть поле боя.

— Не дайте ему уйти! — прокричал Дорогвон.

И эресвенцы во главе с Витмиром начали преследовать врага. Но оборотни, отступая, хорошо защищались.

Неожиданно с запада послышался топот копыт. Его слышали лишь те, кто находился на передовой. Вскоре показался и всадник. Он мчался с большой скоростью, размахивая мечом. Послышался боевой клич.

— Это же Саир! — радостно закричали эресвенцы.

Это и в самом деле был Саир. Он, не обращая внимание на боль, причиняемую ему раной, спешил вступить в бой. Оборотни сперва решили, что этот воин привёл с собой подкрепление- настолько невероятным им казалось то, что человек способен атаковать их в одиночку. Небольшая паника среди монстров позволила эресвенцем перейти в наступление. Они отчаянно сражались, уничтожая врага. Васенчук однако смог скрыться. Его нёс на спине огромный оборотень, и вскоре они исчезли за холмами. Монстры отступали. Они бежали с поля боя, оставляя раненых. Но и оставляя горы человеческих трупов. Потери эресвенцев были большими. Саир врезался в ряды неприятеля и принялся орудовать мечом. Это продолжалось достаточно долго, но всё-таки одно из чудовищ сбило храбреца с ног. Саир упал на спину и увидел, как к нему бросился оборотень, но тут же был повержен метко выпущенной стрелой. Это Дамир Нак выручил его из беды. Саир вскочил и вместе с Дамиром плечом к плечу продолжил сражаться. Скоро бой был закончен. Под конец битвы Витмиру удалось взять в плен раненого оборотня, который уже принял человеческий облик. Врага тут же связали. Пока воины переводили дух, Доргвон и его ближайшее окружение приступили к допросу пленного.

— Назови своё имя! — приказал военачальник.

— Меня зовут Ликачук, — прохрипел враг.

— В твоих интересах говорить сейчас лишь правду, — грозно произнёс Дамир, — кто вы? Откуда? Почему перевоплощаетесь при свете солнца? Отвечай!

— Мы оборотни из Тёмных лесов по ту сторону Серебряного моря.

— Что вы забыли в Свободных Землях? — спросил в свою очередь Витмир.

— Нас призвал на войну наш великий предводитель Васенчук, — ответил пленный, — мы вступили в союз в Варканом Гартари.

— Ну в этом ничего удивительного нет, — проворчал Дорогвон, — этот мерзавец собирает под свои знамёна всякую мерзость. Почему вы принимаете обличье зверей при свете дня?

— Варкан Гартари наделил нас такой способностью, — усмехнулся Ликачук, — для этой цели он напоил нас колдовским зельем.

— И теперь вы обращаетесь в свирепых тварей, когда пожелаете? — ужаснулся Витмир.

— Точно, — самодовольно улыбнулся окровавленными губами пленник.

— Что входит в задачу оборотней? — продолжал допрос Дорогвон.

— Варкан поручил нам уничтожить вашу армию и напасть после этого на Эресвен, — отозвался оборотень.

— И ты так просто выдаёшь нам эти сведения? — удивился Дамир.

— Да. Скрывать тут нечего, — нагло отвечал пленник, — победа будет за нами. Бойтесь, жалкие людишки! Сейчас мы отступили, но учтите, что сегодняшняя наша атака была лишь в пол силы и вы едва справились. Бойтесь нас и знайте, что Эресвену конец!

— Ах ты тварь! — кинулся на него Витмир, но Дорогвон его остановил.

— Почему ты так хорошо говоришь по-эресвенски? — спросил военачальник.

— Потому что война планировалась давно, — ответил Ликачук, — уже много лет посланники Варкана Гартари переплывают на кораблях море и взывают к нам с предложением завоевательной войны. Чтобы понимать язык противника, они присылали к нам учителей. Мы быстро обучаемся. Наши воины знают языки народов Свободных Земель, чтобы не просто физически вас уничтожать, но и запугивать длинными тирадами, а то и обманом и интригами действовать против вас.

Вдруг оборотень замолчал и начал принюхиваться. Его глаза вспыхнули красноватым светом. Все в недоумении взирали на него.

— А! Вот и наш новый воин, — злорадно проговорил Ликанчук, — добро пожаловать в наши ряды.

Присутствующие удивлённо посмотрели на того, к кому были обращены эти слова. Им оказался Саир Мак, который подошёл, чтобы понаблюдать за допросом.

— Эй! Ты это о чём! — возмутился Саир. — Я примчался сюда уничтожать таких тварей, как ты!

Оборотень злобно расхохотался.

— Ты ничего ещё не чувствуешь, воин, — прошипел он, отсмеявшись, — твоя рана…в тебе уже течёт наш дар. Очень скоро силу свою обратишь ты против собственных друзей! Тебе никуда не деться! Вожак призовёт тебя и ты не сможешь противиться его воле!

— Хорош запугивать! — заорал Дамир и пнул пленного ногой.

После этого допрос прекратили. Оборотня увели. Дорогвону доложили, что раненых среди эресвенцев нет.

— Как нет? — удивился военачальник, — такое ожесточённое сражение и нет раненых?

— Нет, — повторил докладчик, — видимо, оборотни не оставляют в живых никого. Если уж вцепится, то убьёт наверняка.

— Я ранен, — сообщил Саир, — но меня давно ранили, ещё во время дозора. Думаю, рана обширная, хоть и не очень серьёзная.

— Витмир! Осмотри и обработай рану Саира, — распорядился Дорогвон.

Витмир начал поспешно выполнять поручение. Он помог Саиру снять кольчугу. Когда же охотник снял разорванную и окровавленную рубашку, Витмир, смывая запёкшуюся кровь приготовился увидеть страшные повреждения. Он со вздохом вспомнил чудодейственный порошок, что когда-то подарил ему Луговик. С помощью этого волшебного вещества удалось излечить тяжёлые раны Маруса Краснослова. Но сейчас такого средства у молодого человека не было и он жалел об этом. Однако сожаление очень быстро сменилось удивлением.

— Ничего не понимаю, — поражённо пробубнил Витмир, — щупая пальцами плечо Саира.

— Что такая жуткая рана? — спросил охотник.

— Нет.

— Не жуткая? — Саир попытался через плечо скосить глаза, чтобы оценить положение дел.

— Раны нет, — неуверенно проговорил Витмир.

— То есть как нет? — поразился охотник. — Оборотень напал на меня сзади и вцепился в плечо. Знаешь, сколько крови было! Я думал помру. Порвал мне мышцы…

— Раны нет, Саир, — уже твёрже повторил молодой человек.

Дамир, стоявший неподалёку, краем уха уловил этот разговор. Он повернулся к соратникам лицом и стал слушать внимательнее.

— Ты что, парень, несёшь? Ослеп что ли? Как это нет раны? — негодовал охотник.

Дамир подошёл ближе и тоже принялся молча осматривать Саира.

— Раны, действительно, нет, — заключил он.

— Да что вы разыгрываете меня! — начал гневаться мужчина. — Разве война-это цирк? Сейчас не время для шуток.

— Мы не шутим с тобой, Саир, — серьёзно ответил Дамир, — видимо, у тебя так быстро заживают раны, хотя, конечно, странно всё это. Я доложу об этом Дорогвону.

Дорогвон пришёл как только смог. Он в свою очередь внимательно осмотрел охотника и пришёл к такому же результату, что и его подчинённые.

— Может, тебе показалось, что оборотень тебя укусил? — предположил военачальник.

— Я ещё в своём уме, — огрызнулся Саир, — я чувствовал боль. Да и кольчуга порвана, разве вы не видите?

— И то правда… — задумался Дорогвон, — ты это…вот что, пока мы не выступили, иди подкрепись как следует. Дамир, распорядись насчёт этого.

Из-за нападения врагов, выступление затянулось. Погибших решили не хоронить. Во-первых, земля промёрзла и копать могилы было затруднительно, во-вторых, чтобы сжечь тела павших героев, не было достаточного количества хвороста, в-третьих, погибших было слишком много, и на их погребение ушло бы много времени. Пришлось оставить тела на поле брани. Дорогвон отправил отряд эресвенцев назад в Эриус. Они должны были доложить королю о новой опасности и предупредить о необходимости позаботиться об обороне границ Эресвена. В результате выступили далеко за полдень.

Впереди войска как обычно скакали дозорные, только на этот раз они не отдалялись далеко от передовых отрядов и находились в зоне видимости. До самого вечера всадники ехали без препятствий и происшествий. Враги не объявлялись. Все опасались ночи.

Ночью усилили бдительность. Те, кто не был в дозоре, крепко спали, утомлённые битвой и растерявшие последние силы в пути. Витмир задремал. Уже сквозь пелену сна увидел он дорогой сердцу силуэт возлюбленной. Лилия часто являлась мужу в сновидениях. Витмир вспоминал белоснежные волосы и милый голосок водяной девы. Как она там в Эриусе? И родила ли уже их дитя? Или срок ещё не пришёл? Эти вопросы вгрызались в сознание Витмира и мучили неопределённостью. Вдруг картинка стала блекнуть, и молодой человек почувствовал, что просыпается. Странно, он так устал, что могло заставить сознание вернуться в реальность? До слуха Витмира донеслись какие-то пугающие звуки. Он вскочил, полагая, что войско вновь подверглось атаке неприятеля. Но потом эресвенец понял, что сражения нет. Однако тревожные звуки где-то рядом заставили Витмира заволноваться. Наконец он осознал, что это крики. Крики от боли. Молодой человек поспешил к их источнику, и увидел, как многочисленные воины обступили кого-то и взволнованно говорят между собой. Витмир протиснулся сквозь их ряды и застал жуткую картину. Кричал Саир Мак. Да кричал так, что кровь стыла в жилах. Охотник корчился на земле от дикой боли. Лоб его покрылся испариной, руки и ноги скрутило судорогой. Мелкие сосуды в глазах полопались от напряжения отчего взгляд его стал пугающим. Дорогвон уже был тут.

— Срочно лекаря военного позвать! — распорядился он.

Вскоре явился заспанный и взлохмаченный человек. Он моргал сонными глазами и пытался сосредоточиться. После того, как это удалось, лекарь приступил к осмотру пациента. Саир немного затих, ибо боль отступила. Его била дрожь.

— Что ты ощущаешь? — задумчиво спросил его лекарь.

— Дикий жар, — прерывающимся голосом отозвался мужчина, — будто тело моё горит всё изнутри.

— Боюсь, это может быть воспаление раны, — вздохнул лекарь, — вы ведь говорите, что он был ранен.

— Да, но рана стремительно затянулась, — проговорил Дамир.

Лекарь осмотрел плечо Саира и не нашёл на нём никаких повреждений.

— Чудно как… — пробормотал лекарь, — я с таким ещё не сталкивался. Если он доживёт до утра, это будет чудо, посмотрите, как он плох.

Саир и правда очень плохо выглядел. Бледность покрыла мужественное лицо. Героя трясло, словно в лихорадке. А слабость была такой, что едва охотник мог поднять голову. Витмир, не зная, что и думать, растерянно озирался и вдруг увидел связанного пленника. Тот внимательно следил за происходящим. Молодой человек приблизился к Ликачуку и, не без опаски, осмотрел его тело. Место ранения у пленника было абсолютно здорово. Рана исчезла. Это обстоятельство потрясло молодого человека, а Ликачук скривил губы в злобной улыбке, сверкнув недобро глазами.

— У пленника так же рана затянулась, — тихо сообщил о своих наблюдениях Дорогвону молодой человек.

— Что за ерунда? — озадачился военачальник.

— Необходимо усилить охрану пленного, — проговорил подошедший к ним Дамир, — и установить слежку за Саиром.

Витмир с тревогой взглянул на Дамира, но промолчал.

Ночь, вопреки ожиданиям, не принесла нового сражения с оборотнями. Саир Мак, к немалому удивлению друзей, к утру совсем оправился, хотя многие опасались за его жизнь, считая, что тот поражён каким-то недугом. Однако, позавтракав, Саир и вовсе развеселился. Он вызвался в дозор.

— Да ты ночью чуть не помер! — протестовал Дорогвон, — какой из тебя дозорный?

— Я знаю, что Витмир Лавк и Дамир Нак сейчас отправляются вперёд. Я чувствую себя прекрасно и желаю скакать с ними, — бодро заявил Саир, — ты знаешь, что мы постепенно приближаемся к северной границе степи Отчаяния и Мрачные горы теперь значительно ближе. Отныне надо утроить осторожность. Я не раз путешествовал по этим гиблым местам и мой опыт необходим сейчас, как никогда.

— Дамир тоже имеет неплохие навыки, — возразил военачальник.

— Одна голова хорошо, а две лучше, — парировал охотник.

— Что ж…уговорил, — немного растерянно обронил Дорогвон, — скачи впереди.

Дамир и Витмир очень удивились, что с ними в дозор поедет и Саир. Однако вид у охотника был настолько бодрым, а глаза так и сияли, что они почти поверили, что с их соратником всё хорошо.

Степь казалась белоснежной пустошью. Везде, куда мог проникнуть взгляд, была безупречная пелена из свежевыпавшего снега. Воздух морозными потоками колыхался над землёй. Кое-где виднелись стебли завядших растений. Этот сухостой напоминал воинские копья, тянувшиеся к небу. Трое всадников ехали не спеша, оставив позади эресвенское войско.

— Смотрите в оба, — предупредил товарищей Дамир. — Как бы не пропустить чего: засаду или лазутчика.

— Вражеских следов нигде нет, — заметил Витмир. — Значит за прошедшие несколько часов здесь никого не было.

— Надеюсь, что ты прав, парень, — отозвался Дамир.

Саир же ехал молча. Его лицо приняло озабоченное выражение. Внезапно он остановился и поднял руку, призывая к тишине.

— Ты чего? — прошептал Витмир спустя минут пять безмолвного созерцания окрестностей. — Здесь никого нет.

Саир, напрягая слух и зрение, втянул в себя воздух, прямо, как обертлуг, учуявший врага.

— Внимание, — глухо проговорил охотник, — враги здесь, за холмом.

Рядом и в самом деле был небольшой холм, но он подозрений никаких не вызывал, потому что казался слишком маленьким, чтобы за ним мог спрятаться отряд неприятеля.

— Приятель, ты бредишь… — начал было Дамир.

— Тихо! — шикнул на него охотник и обратился к Витмиру, — парень, скачи к нашим и доложи Дорогвону, что впереди ждёт засада.

— О чём ты, друг? — недоумевал Витмир. — Смотри, даже лошади ведут себя спокойно, не чуя опасности.

— Недавно выпал снег и засыпал следы оборотней, он же и приглушил их запах, — поясни Саир.

— Это всего лишь предположение, — проговорил Дамир, — так могло бы быть…

— Так и есть! — неожиданно резко отозвался охотник. — Оборотни за этим холмом.

— Да с чего ты взял? — не унимался Дамир.

— Я слышу их голоса, — мрачно отозвался охотник.

— Ты слышишь их голоса? — испугался Витмир.

— Не только слышу, но и понимаю их поганую речь, — признался Саир, — они ждут момента, когда эресвенцы поравняются с этим холмом, чтобы кинуться на них внезапно. Их голоса звучат у меня в голове. Витмир, не мешкай! Скачи!

Витмир повернул коня назад и помчался галопом.

— Всё это очень странно, Саир, не так ли? — подозрительно прищурившись промолвил Дамир, — то, что ты слышишь их речь и понимаешь слова…

— Думаю, я серьёзно болен, — опустив голову ответил охотник. — Если я прав насчёт засады и голоса в моей голове — не плод разыгравшегося воображения, то дело скверно.

— Думаешь, ты становишься… — Дамир запнулся, сам испугавшись своей догадки.

— Я надеюсь, это не так. Но сегодня ночью со мной что-то произошло, — объяснил Саир. — Я будто вновь родился, а точнее было бы сказать переродился. Я проснулся, когда было ещё темно. Сперва не мог я понять, что же такое необычное случилось. А потом понял: я слышу даже самые тихие звуки. Слышу, как падает снежинка, ударившись о поверхность земли, слышу, как шуршит под снегом мышь, до ушей моих донеслось ворчание старого воина, от которого меня отделяли сотни людей. Но это ещё что! Обоняние моё так же усилилось. В ноздри теперь врезаются десятки запахов, и я могу различить каждый из них. И сейчас я чую, что враг рядом. И слышу говор его, понимая значение каждого слова.

Саир был прав. Довольно большой отряд оборотней притаился за тем самым холмом, на который он указывал. Дело в том, что в холме этом был вход в просторную подземную пещеру, где и укрылся неприятель.

Сообщение Витмира Лавка вызвало смятение в душе Дорогвона.

— Как можно опираться на сомнительные ощущения, чтобы заявлять, что нас ждёт засада, — удивлялся он. — Однако подготовится к отражению возможной атаки необходимо.

Дорогвон решил пойти на хитрость. Основную часть войска он отправил по намеченному маршруту. Но так же военачальник решил выделить достаточно большой отряд под руководством Витмира Лавка. Этот отряд должен был чуть уклониться от курса и обогнуть подозрительный холм с другой стороны. Если там окажется враг, то отряд этот ударит по нему со спины. Витмир нашёл, что этот план прост и вместе с тем хитёр. Он повёл свой отряд в нужном направлении, тогда как большая часть эресвенцев продолжили путь как ни в чём ни бывало, но каждый воин был предупреждён об опасности.

Между тем Саир Мак и Дамир Нак с тревогой ожидали армию. Эресвенцы появились через часа три после того, как их покинул Витмир. День клонился к своему завершению. Солнце посылало красно-розовые лучи, готовясь закатиться за горизонт.

— Враг, должно быть, будет ждать темноты, — предположил Саир, обращаясь к Дорогвону.

Военачальник посмотрел на охотника испытующим взглядом, но промолчал.

Тьма быстро сгущалась над землёй. Снег немного ослабевал её влияние, и мрак не мог полностью поглотить степь. Звёзды появлялись одна за другой, будто соревнуясь между собой. Они посылали на землю своё мерцание и радовали глаз. Но тревога мешала насладиться красотой ночного небосвода.

Саир оказался прав: как только сделалось темно, из-за холма показались чёрные тени. Издали они напоминали бесчисленную орду муравьёв, покинувших свой холм-муравейник, но злобный, почти замогильный вой, развеивал эти ассоциации, внушая гнев вперемешку со страхом. Вероломный Васенчук повёл свою стаю прямо на эресвенцев. Мохнатые чудовища бежали, подвывая и скаля жуткие зубы.

— Приготовиться к бою! — скомандовал Дарогвон и вытащил меч из ножен.

Саир был в передних рядах, когда оборотни врезались в эресвенское воинство со всей своей непримиримой яростью. Он отменно махал мечом и срубал гигантские волчьи головы. Военачальник бился рядом. Внезапно острая боль пронзила виски охотника. Саир упал на четвереньки. В глазах его потемнело. Он плохо соображал, что происходит, заметил только, что оборотни его почему-то не трогают. Но долго дивиться этому обстоятельству не пришлось. Саир очень скоро услышал в собственной голове грозный приказ: «Убей эресвенского военачальника!» Мужчина был шокирован всем происходящим. Он в недоумении подумал: «Убить Дорогвона было бы предательством. С чего это у меня такие мысли?» И тут же к своему ужасу охотник вновь услышал властный рычащий голос: «Ты теперь один из нас. Я Васенчук, вожак победоносной стаи. Эресвенцы обречены, как и остальные народы Свободных Земель! А ты, Саир, принадлежишь мне! Ты не можешь более противиться мне, ведь ты стал одним из нас! Убей предводителя эресвенского воинства!» Саир вдруг почувствовал как его собственное тело почти не подчиняется ему. Рука сама сжала рукоять меча, а взор обратился на Дорогвона. Охотник понял, что испытывает невероятное желание порубить на куски военачальника. Началась тяжелейшая борьба Саира с самим собой. Пот выступил на его лице, стекая на глаза и затуманивая взгляд. Сознание его отчаянно сопротивлялось преступному приказу. Он не слышал более шума битвы, а слышал лишь сердцебиение Дорогвона. Необъяснимая сила разожгла в нём сильнейшее желание остановить этот сердечный ритм. Остановить ударом меча. А ещё лучше перегрызть военачальнику горло. Саир не услышал и воинские сигналы, подаваемые отрядом Витмира. Он не видел, как оборотни стушевались при неожиданном для них нападении со стороны, откуда они не ждали. Витмир со своими соратниками молнией бросился в битву, круша врага. Саир тем временем невероятным усилием воли отбросил свой меч в сторону, чем немало удивил Дорогвона, краем глаза наблюдавшего за ним. Охотник сопротивлялся из последних сил необъяснимому влиянию. Руки его тряслись, голова раскалывалась. Васенчук, чувствуя, что не может сломить волю Саира, разгневался ни на шутку. Это как раз и послужило тому, что главарь оборотней утратил бдительность, направляя все свои мысли на непокорного Саира. Это ослабило его осторожность и оборотень не успел увернуться от эресвенского меча. Васенчук получил серьёзную рану и стал перевоплощаться в человека. Саир, обливаясь потом, тут же почувствовал, как голос в его голове ослабевает и уже не имеет над ним власть. Оборотни отступили, забрав с собой вновь раненого вожака. Снег опять потемнел от крови. Саир, придя в себя, лежал на спине и плакал. В таком состоянии его обнаружил Витмир, потом подошли к охотнику Дорогвон и Дамир.

— Что с тобой, верный сын Эресвена? — с тревогой спросил военачальник. — Я видел, как во время сражения ты кинул на землю свой меч. Любой, кто знает тебя, ни за что не поверит, что причина тому была трусость или предательство. Что происходит с тобой, отважный Саир?

— Я…я не знаю…во время битвы проклятый голос пытался управлять мною…

— Управлять тобой? — хором воскликнули Витмир и Дамир.

— Да…

— И что голос говорил тебе? — удивился Дорогвон.

— Он приказывал убить тебя, — выдохнул Саир.

На какое-то время все замолчали, обдумывая сказанное. Витмир хотел как-то утешить Саира, но тот заговорил первым:

— Мне кажется, что из-за своей раны я меняюсь.

— Меняешься? — переспросил Дамир.

— Да… я становлюсь таким же…

— Оборотнем? — ошарашенно проговорил Витмир.

— Но это же бред! — возразил военачальник. — У тебя, должно быть, какая-то инфекция или воспаление от раны и из-за этого тебе мерещится не весть что.

— Есть верный способ узнать правду, — хмуро заявил Саир, поднимаясь с земли, — Витмир, тебе придётся показать свой новый подарок от твоего давнего знакомого, Луговика.

— Ты говоришь о стеклоне, — догадался молодой человек.

— Что ещё за стеклон? — вытаращил глаза Дамир.

Друзья рассказали про новую встречу с Луговиком и о стеклоне, волшебном осколке Стеклянного озера, что некогда находилось на острове Забвения.

— Не хочешь ли ты сказать, что нам нужно взглянуть на тебя сквозь этот волшебный предмет? — спросил Витмир.

— Именно так и следует поступить, — вздохнул Саир, — зажгите огонёк и посмотрите на меня через волшебную стекляшку.

Витмир нехотя достал заветный подарок, а Дамир поджёг пучок сухой травы, торчащей из-под снега. И вот Дорогвон, Витмир и Дамир направили стеклон на Саира и начали пристально вглядываться в изображение. Сперва Саир выглядел как обычно, но потом лицо его, видимое в стеклоне начало меняться: густая чёрная шерсть покрыла лоб, щёки и подбородок, глаза покраснели, а вместо улыбки воины увидели звериный оскал. Дамир в ужасе отшатнулся от стеклона. По его испуганному взгляду Саир догодался о том, что его друзья увидели.

— Всё плохо, да? — удручённо пробубнил он. — Лучше бы я умер.

— Может…может можно тебя вылечить? — высказал надежду Дорогвон.

Тут они услышали за спиной злорадный смех и обернулись. На них надменно смотрел Ликанчук, пленный оборотень, скованный цепями.

— Что, понял теперь, какая честь тебе уготована? — спросил он Саира. — Рана твоя подарила тебе возможность стать могучим существом, гораздо сильнее, чем люди. Обычно Васенчук сам выбирает, кого обратить, и твоё обращение — случайность. Однако наш вожак и эту случайность смог направить во благо стаи. Все мы слышим его голос у себя в голове, отдающий приказы. И мы не можем сопротивляться его воле. Ты выстоял сегодня только потому, что ещё не произошло твоего полного обращения. Но оно не за горами. В первое же полнолуние ты станешь оборотнем и будешь без сожаления крушить эресвенское войско точно так же, как это делают твои новоявленные братья.

— Ах ты мерзкая тварь! — гневно закричал Дамир и прежде, чем кто-то что-либо успел сделать, подскочил к пленнику и в яростном порыве всадил в его сердце свой клинок.

Оборотень дёрнулся, прохрипел и обнажил длинные клыки, но уже через мгновение замер. Замер навсегда.