Омаранская сага

Оттемар снова ударил высокую фигуру, и та ударила рукой вниз, отклонив клинок. Оттемар почувствовал прилив жара: он должен покончить с этим как можно скорее. Прежде чем он успел нанести еще одну атаку, Анахизер схватил свой клинок и попытался вырвать его у него. Вспыхнул свет, и лезвие стало горячим. Оттемар ахнул, когда жар обжег его руки. Он попытался вонзить острие оружия в своего врага, но Иерарх обладал огромной силой. Он легко сопротивлялся и начал смеяться.

Что-то размыло свет позади них, устремившийся вверх из-под обрыва внизу. Оттемару хотелось кричать от боли, глаза у него жгло. Это была его смерть, злорадствующая над ним.

Голова Анахайзера откинулась назад, и он издал вой, высвободив руки из клинка. Жар в нем сразу начал угасать и Оттемар не отпускал его, пытаясь понять, что произошло. Но он услышал шорох крыльев и, ахнув, увидел белую сову Киррикри, которая сцепила когти в плечах Анахайзера и тащила его обратно к краю Бездны.

Даже сейчас Анахизер сопротивлялся, его когти пытались дать отпор Киррикри, чьи собственные когти пролили кровь, впившись глубоко в землю. Скарлет испачкала белую ткань мантии, когда Иерарх пошатнулся; Киррикри взмахнул воздухом своими мощными крыльями.

Ударь сейчас же!» — крикнула сова в сознании Оттемара, и Император резко отреагировал. Он направил клинок со всей силой, на которую был способен, прямо в открытую пасть своего врага. Свет, казалось, лился из него, омывая лезвие. Оттемар завыл громче своей жертвы, потому что лезвие снова стало очень горячим. Свет перед ним превратился в белое солнце, но он не мог ни отвернуться от него, ни прикрыть от него глаза, сцепив руки на рукоятке меча.

Келлорик ворвался в комнату и увидел над собой странное слияние фигур. Он кричал, но ничем не мог помочь императору. Побежав вперед, Оттемар наконец отступил, скатившись с помоста на лестницу. Киррикри сделал последний рывок, прежде чем отпустить плечи Анахайзера, и Иерарх рухнул с помоста в бесконечные глубины Бездны перед открытой пастью своего бога.

24

Холокост

Келлорик помчался вверх по лестнице, гремя мечом позади него, и пошел на помощь Императору. Оттемар растянулся, застонал при падении, и через мгновение Келлорик оказался рядом с ним. Он помог ему встать на колени, нащупывая рану или знак того, что Анахизер применил к нему силу, прежде чем отправиться на смерть. Крови не было, но руки Оттемара были скрючены, как будто они связались узами в агонии. Император едва мог стоять.

— Свет, — выдохнул он, пытаясь прикрыть слезящиеся глаза руками. ‘Что это такое?

Келлорик взглянул туда, где парила огромная белая сова, из когтей которой капала кровь; за ним небеса раскололись, обнажив зияющую тьму пустоты между мирами.

‘Я не вижу. Оттемар повторял это снова и снова, как будто это выгнало все остальное из его головы. Келлорик заставил его сесть на лестницу, обхватив голову руками.

— Сидите тихо, сир. Вы отправили Анахайзера на смерть.

Киррикри! — внезапно сказал Оттемар. Представил ли я сову?

— Нет, сир. Он здесь, над нами.

Киррикри молчал, его разум все еще был наполнен шоком от того, что он обнаружил здесь Анахайзера, а Оттемар пытался его убить. Грандиозность этого поступка была чем-то, чего сова не могла предвидеть, ни со стороны Императора.

Внизу послышались голоса, и через мгновение воины ворвались в помещение, в изумлении глядя на небо за порталом. Через мгновение в комнату вошел Уоргаллоу и сразу же направился к пораженному императору.

— Оттемар, — тихо сказал он, сидя рядом с ним. ‘Почему ты не подождал?

Император ухмыльнулся, хотя его глаза все еще были закрыты, наполненные слезами боли. — Ах, но я убил его, Саймон. Мужчины это запомнят. И мне помог Киррикри…

Уоргаллоу посмотрел на парящую птицу.

Это правда», — сказал Киррикри в своем уме. Анахизер упал в Бездну. Он не переживет падения. Он бесполезен для сил, находящихся за пределами нас.

— Что случилось с Оттемаром? — тихо спросил Уоргаллоу.

— Потерянная сила Анахайзеров утекла в клинок. В Оттемар.

Я вижу ожоги. Он еще и ранен?

— Боюсь, он ослепнет.

Когда сова рассказала об этом Варгаллоу, по комнате разнесся крик, и они оба посмотрели вниз. Сисифер шел вперед, ее отец следовал за ней. Они оба слышали мысленные слова Киррики. Сисифер подошла к Оттемару так быстро, как только могла, и преклонила перед ним колени. Келлорик, не зная, что делать, отступил назад.

— Оттемар! — воскликнула Сисифер, взяв его поврежденные руки в свои. Ее прикосновение не причинило ему вреда. Она осмотрела его глаза и положила на них руку.

— Свет, — пробормотал он. Это был свет.

— В остальном он невредим, — неловко сказал Келлорик.

Сисифер повернулась к отцу, который остался у подножия лестницы с глубоким нахмурением лица. Хотя девочка ничего не говорила, остальным было ясно, что она имела в виду, взглянув на отца. Бранног кивнул.

— Руванна может помочь ему, не так ли? Сисифер заговорил в уме ее отца. — Она сможет восстановить его? ‘

Бранног медленно кивнул. — Я ожидаю этого.

Руки Оттемара сжали руки девушки. — Побудь со мной немного, — тихо сказал он. ‘Я не вижу.

‘Да, конечно.

Уоргаллоу поднялся по лестнице, чтобы встретиться с существами, собравшимися в небе за ней. Что бы ни начали Анахизер и его хозяева, это еще далеко не закончилось, и небеса собрались так, словно собирались высвободить все остатки силы внутри них.

Бранног оторвал взгляд от пораженного Императора и огляделся вокруг, как будто почувствовал внезапное движение в массивной конструкции крепости. — Варгаллоу! — крикнул он, и Избавитель тут же обернулся. — Опасность для Омары еще не миновала. Это место движется, тянется к земле гор. Это слишком мощно, чтобы сопротивляться.

— Вы понимаете, что оно означает? — сказал Уоргаллоу.

‘Немного. Он прикрепится к земле и станет порталом не в другой Аспект, а в пустоту. Через это отверстие Первобытный придет, если сможет. Даже без силы жезлов, дающей ему силу жертвоприношений, он попытается. Омара слаб. Цепь Аспектов будет запечатана, но существует опасность, что Изначальный будет запечатан внутри.

Уоргаллоу нахмурился, глубоко задумавшись. Он контролировал стержни, но как ему использовать эту силу?

— Вудхарт уже воюет с этим местом, — продолжил Бранног. — Он ниже нас, многие его корни вовлечены в конфликт с тем, что находится под этой крепостью. Он привязался к Вудхарту и использует его как средство вытащить себя на сушу. С каждым мгновением его сила увеличивается.

Уоргаллоу кивнул, жестом приглашая всех спуститься вниз. Он помог Оттемару подняться на ноги, а Сизифер и Келлорик направили шаги Императора. Варгаллоу и Бранног возглавили возвращение в большую комнату, Киррикри летел за ними.

Повелители выводков и Матери выводков были уничтожены все. В комнате не было ничего, кроме их тлеющих останков, но теперь никто о них не думал. Уоргаллоу отправился в Денновию. Она все еще сидела с Колдривом, но он растянулся на полу с закрытыми глазами.

Денновия посмотрела на портал, где медленно бурлили небеса.

— Денновия? — тихо сказал Уоргаллоу, касаясь ее руки.

Она улыбнулась, но ее глаза не отрывались от ужасного видения наверху.

‘Что с ней не так? — сказал Бранног.

Уоргаллоу поморщился. На этот раз его спокойствие пошатнулось. — Я… я не могу сказать.

— Колдрив жив?

Уоргаллоу прикоснулся к нему так, словно перед ним лежал падший брат. Он не ответил на вопрос Браннога.

— Он обманул Анахайзера, — сказал Сисифер. — Достаточно долго, чтобы ты смог взять под контроль стержни. Именно так, как вы планировали с самого начала.

Уоргаллоу кивнул. ‘Да. Харн знал, что это будет значить.

Келлорик указал мечом в небо. — И что из этого?

— Я разберусь с этим, — с горечью сказал Варгаллоу.

Сисифер смотрел на неподвижную Денновию. ‘Что с ней не так? Пустой взгляд Денновии встревожил ее.

Она помогла нам и еще не выздоровела», — сказал Варгаллоу.

— Ты знал, что она тебе поможет? – спросил его Бранног. — Ты поэтому ее привел?

Уоргаллоу покачал головой. Я думал, что она пришла по той же причине, по которой Анахизер думал, что она пришла. Мы оба ошиблись.

— Она желала власти? - сказал Бранног в замешательстве.

Я всегда предполагал, что это была ее цель. Это был единственный образ жизни, который она знала, словно болезнь, переданная ей Мастером Стали.

— Значит, ты не использовал ее…

— Использовать ее? — сердито сказал Уоргаллоу, сверкнув глазами. Но он утих. — Вы имеете в виду то, как я использовал других?

— Да, — кивнул Бранног.

— Как я использовал бедного Харна. Хотя он был участником этого плана. Мы не могли рискнуть потерпеть неудачу независимо от того, выжили мы или нет. Но Денновию я не использовал. У меня не было намерения вовлекать ее в это последнее состязание воли. Это был ее выбор. Уоргаллоу видел, что они ничего не понимают. — Ты помнишь Зойгона, — сказал он Бранногу. Он дал мне силу последнего стержня. Во время того странного путешествия обратно на Эльберон я какое-то время задавался вопросом, почему он доверился мне. Но это было потому, что он знал, что я буду достаточно целеустремленным и достаточно холодным, чтобы использовать это ради Омары, чего бы это ни стоило жизням.

Бранног почувствовал укол жалости к Избавителю, который до сих пор никогда бы не сказал этого. — И Денновия любила тебя! Даже Анахизер не осознавал…

Если бы он это сделал, мы бы проиграли. Он бы использовал это, чтобы уничтожить нас всех.

— Зачем ты ее привел? — сказал Келлорик.

— Только по той причине, что я считал ее опасной. Лучше иметь врага там, где его можно увидеть. Я считал Денновию своим врагом.

Я думаю, дело гораздо глубже, — сказал Бранног.

Уоргаллоу мог бы ответить ему, но зал резко вздрогнул, как будто в него ударило что-то огромное.

— Вудхарт! - воскликнул Бранног. — Он сопротивляется приходу крепости, но ему нужна помощь.

— Очень хорошо, — сказал Варгаллоу. Он повернулся к остальным. Сисифер поддержал Оттемара, который, однако, казался ошеломленным. ‘Время уходить. Он оглянулся на разбросанные стержни. Они были похожи на тусклые куски металла, сгоревшие и бесполезные.

Что нам делать? — сказал Келлорик.

— Ты должен уйти отсюда как можно быстрее, — сказал ему Уоргаллоу. — Бранног, ты должен попросить Вудхарта помочь тебе. Где Гримандер? Вы должны вернуться тем же путем, которым пришли.

— Вы говорите так, как будто себя не включаете.

Моя работа здесь только начинается.

— Вудхарт нам поможет, — сказал Бранног.

— Тогда иди немедленно. Вы все. Келлорик! — крикнул Варгаллоу, повернувшись к воину, который быстро подошел к нему, полный уважения к нему теперь, когда он увидел его ошеломляющий конфликт со слугами Анахайзера.

— Сир?

— Возвращайтесь на землю как можно быстрее. Спуститесь по той же дороге, по которой вы пришли. И присмотри за Императором.

— Вся моя жизнь в этом, — кивнул Келлорик.

Гримандер появился как тень из угла комнаты. Он подошел к Денновии и помог ей подняться на ноги, но на ее лице все еще сохранялось отстраненное выражение, как будто часть ее разума каким-то образом была повреждена в результате душевного смятения, произошедшего ранее.

— Целители и я останемся с тобой, — сказал Гримандер Варгаллоу.

Но Избавитель покачал головой. ‘Нет. Вы должны вести компанию обратно. Защитите Императора ценой своих жизней.

— Что его беспокоит? — сказал Гримандер, внезапно осознав, что Оттемару нужна помощь, чтобы встать.

— Он слеп, — сказал Бранног.

— Я буду его глазами, — сказал Сизифер.

— Я тоже, — раздался голос, и Киррикри завис над ними.

‘Торопиться! — сказал Уоргаллоу. Я должен собрать эти стержни.

‘Что вы будете делать? – спросил его Келлорик.

Я обращу их против тех, кто их искал.

Бранног понизил голос. — А Денновия?

Уоргаллоу глубоко вздохнул. Денновия, казалось, все еще не обращала внимания на этот разговор. — Ей будет в большей безопасности, если она вернется с тобой.

Он не видел, чтобы Сизифер подошел к нему. — Если бы вы спросили ее, и она смогла бы ответить, она бы осталась.

— Знаешь, что с ней не так? – спросил ее Варгаллоу.

Я пытался связаться с ней. Но это все равно, что искать кого-то в темноте.

Крепость снова содрогнулась. Келлорик созвал своих людей. ‘Ну давай же! Мы уходим сразу. Помогите Императору.

Сисифер побежал обратно к Оттемару, поддерживая его на ходу, а Бранног повел отряд к лестнице, которая привела их обратно в самое сердце цитадели и на путь, который Вудхарт держал открытым для них. Варгаллоу смотрел им вслед, Бранног был последним.

— Удачи, Саймон Уоргаллоу.

‘И тебе. Позаботьтесь о моем старом друге Лобранде, когда вернетесь к нему.

Здесь все заканчивается?

— Я думаю, возможно, так оно и есть. Теперь поторопитесь!

Бранног кивнул и исчез, оставив комнату пустой, за исключением Денновии. Уоргаллоу подошел к ней и обнял ее. Ему хотелось поговорить с ней, но в данный момент он не мог найти слов. Вместо этого он подвел ее к одной из темных плит и усадил. Она продолжала смотреть в открытое небо.

Он собрал стержни. Когда он прикасался к ним, они покалывали, слегка вспыхивали, а его правая рука пульсировала слабым светом. Когда он положил все стержни в центр комнаты, он заметил над собой большую белую сову, пикирующую вниз. Огромные глаза были устремлены на него.

‘Что будешь делать? раздался его голос.

Уоргаллоу ухмыльнулся. Я закрою эту яму…

Киррикри моргнул. — Не сомневаюсь, что так и будет. У вас есть способ достичь своих целей. Ты был прав насчет Серафима. Но ничего не достигается без страданий и потерь. Моя раса, как вы знаете, не сентиментальна, хотя я понимаю такие вещи. Ваша раса показала мне это. Вы, я думаю, пожертвовали больше, чем кто-либо другой.

‘Возможно. Но тебе лучше уйти, Киррикри. Я не забыл о своем долге перед тобой.

Киррикри величественно расправил крылья и поднялся. Закрой этот глаз хаоса и считай, что это оплачено!» - вскричал он и вскоре после этого вылетел через портал и исчез.

Уоргаллоу взял Денновию за руку. Она пошла с ним без сопротивления. Обыскивая верхние залы цитадели, Варгаллоу наконец нашел то место, которое искал. Это было еще одно гигантское помещение, в котором размещались Полет Теней. Они визжали и кричали от страха, потому что конструкция теперь качалась, быстрее двигаясь через Бездну к земле.

Внезапно произошло резкое движение, и Уоргаллоу оказался перед десятком одетых в черное представителей ангаровой породы, подобных тем, с которыми он сражался на склонах Ширкасла. Они искали лидерства, но, увидев Варгаллоу, прыгнули вперед, готовые атаковать. Он поднял руку и выпустил стрелу, которая поразила их, словно волна. Их охватило пламя, и Варгаллоу был потрясен разрушениями, которые он так легко устроил. Ни один из воинов не выжил, и часть Теней взлетела в небо за порталом. Другие кричали от нового ужаса, некоторые из них были закованы в цепи, другие собирались бежать. Денновия не отреагировала. Она просто деревянно последовала за Уоргаллоу через комнату.

Он освободил каждое из существ и приказал им всем подняться в небо. Без всадников, без новых команд, они направились к самому высокому диапазону, который смогли найти, большинство из них направились далеко на юг, где, как они знали, будет мало людей. Если бы они смогли начать там новую жизнь и не беспокоить жителей Омары, Уоргаллоу был бы доволен. У него не хватило духу превратить их в пепел, когда они бежали.

Вместо этого он подошел к самому краю портала. Под собой он мог видеть туман Бездны и вдалеке вершины над Краем Старкфелла.

— Бранног! — позвал он, его голос терялся вдалеке внизу.

Что-то пришло к нему, краткий намек на ответ. Они пересекались?

Уоргаллоу держал перед собой руку власти. Он был идеально сконструирован, хотя однажды он использовал немного его силы, чтобы придать ему вид смертоносной стали, которая обманула его ближайших союзников. Когда он посмотрел на него сейчас, оно светилось. Столько силы было в нем. Сама мысль об этом была ужасающей. Я стою здесь, как бог», — подумал он. Но эта идея ему не понравилась. Когда-то он бы это сделал.

Он указал рукой на Бездну, пытаясь использовать силу, чтобы связаться с Вудхартом, задаваясь вопросом, возможно ли это.

Ответного голоса не было, но какой-то контакт был. Он мог читать странные мысли огромного существа. Бранног и компания переправятся в безопасности, но в остальной части Бездны царил хаос. Вудхарт не мог применить достаточно силы, чтобы помешать злоумышленнику добраться до земли.

— Тогда я это сделаю, — сказал вслух Варгаллоу. Покажи мне, что находится внизу.

Его рука загорелась, как лазурный факел, и, когда из нее струился свет, туман в Бездне быстро испарился, обожженный, как паутина. Открывшийся пейзаж на мгновение ошеломил Уоргаллоу, но он твердо придерживался своего рассудка. Он мог видеть огромную массу растительности, огромную путаницу, которая простиралась от основания цитадели через Бездну. Лишенное света, оно было бледным и покрытым пятнами, как конечности трупа, испорченного пиявками. Толстые корни из-под Края Старкфелла были захвачены похожими на лозы побегами крепости, и они переплелись. Борьба за господство продолжалась в тишине, и хотя можно было заметить небольшое движение, создавалось впечатление изнурительного боя, скованности сил, тряски и вздрагивания.

Варгаллоу выделил толстый отросток инопланетной поросли и указал на него, выпустив луч синего света, который врезался в него, обжигая и сжимая в конвульсиях. Варгаллоу почувствовал агонию Вудхарта, когда часть силы ударила по его собственным корням, но великое растение вдохновило Варгаллоу идти дальше. Ему пришлось разорвать усики, которые тянули цитадель к земле. Снова и снова он наносил удары, посылая огромные заряды энергии, синий свет потрескивал и шипел, как будто дюжина гроз столкнулась друг с другом и обрушила свои полные заряды на мир.

Корень за корнем вспыхивали пламенем, цитадель сотрясалась, как огромный зверь, а ее опоры сотрясались от взрывов. Свет становился ярче, как будто Варгаллоу поместил солнце в Бездну, его расплавленная ярость лилась по похожим на кабели усикам цитадели. Он рвался вверх, десятки толстых корней свисали, как искалеченные конечности, огонь распространялся, жаждущий лизнуть основание цитадели.

Уоргаллоу перекрыл поток и посмотрел, какой вред был нанесен. Вудхарт потерял многие корни, но был более чем готов пожертвовать ими, если это означало освобождение от ужасной хватки цитадели. Снова раздалась дрожь, когда огромный стержневой корень сломался пополам, и на его конце остался огонь. Цитадель держалась всего на нескольких нитях. Варгаллоу повернулся к каждому по очереди и послал в них огонь, рассекая их пополам, как будто он просто разрывал нити паутины. Сделав последний крен, цитадель вырвалась на свободу и поплыла вверх, словно огромное семя, брошенное на ветер.

Схватив Денновию левой рукой, Варгаллоу вытащил ее из зала, пересек качающуюся цитадель на ее дальнюю сторону, чтобы увидеть, что происходит в западном небе. Переправиться было трудно, потому что цитадель дрожала, как левиафан в агонии, а пламя под ней ужасно охватило ее. Пол вздымался, корни извивались, как змеи. Но они достигли комнаты с прутьями. Каждый из них светился сочувствием, держа руку Варгаллоу.

Он оставил Денновию в центре зала и встал лицом к бурлящей утробе небес, которая, казалось, тянулась к самому порогу портала. Поглощенная вихревыми силами, цитадель возвращалась в пустоту, из которой она возникла, бессильная вернуться в омаранскую местность под ней. Из отверстий поднялась новая тьма, словно желчь, и казалось, что она обязательно должна хлынуть наружу и влиться в Омару, несмотря на всю противодействующую ей силу.

Бранног повел отряд к огромному корню Лесного Сердца, который все же достигал цитадели, хотя уже дрожал и трясся, как будто должен был обязательно упасть глубже во тьму под ней. Где-то высоко наверху раздавались крики, странные звуки отчаяния и страха. Когда компания подняла глаза, они увидели стаю огромных черных фигур, которые были Полетом Теней. Огромные существа сделали короткий круг, очевидно, в ужасе, а не в атакующем строю, прежде чем начали отклоняться на юг.

— Варгаллоу освободил их, — сказал Сисиффер.

Нет времени для отсрочки, — сказал им Гримандер. ‘Мы должны спешить. В его голосе отразилась боль, которую, должно быть, чувствует Вудхарт.

Корень снова затрясся, и компания осознала, что рядом с ними вздымаются другие огромные корни и наросты, как будто там начали великую битву звери.

Сисифер обнял Оттемара, который, казалось, был совершенно измотан. — Тебе легче? — спросила она его. Киррикри был недалеко и кружил, высматривая малейшие признаки опасности с любой стороны.

— Свет погас, — сказал Оттемар. — Но я больше боюсь темноты. Увижу ли я снова, Сизифер?

‘Во время.

Они двинулись дальше, воины прикрывали их спины, хотя, к счастью, никто из сил Анахайзера не мог их преследовать. Бранног чувствовал боль Лесного Сердца, ощущая огромные усилия, которые он прилагал, чтобы удержать этот корень на месте и позволить им пересечь его. Целители исчезли, применив свои навыки в битве где-то еще, хотя Гримандер, казалось, даже сейчас разговаривал с ними.

Келлорик указал вперед. Что-то титаническое поднялось в тумане, массивный кабель, уходящий далеко в небо, туда, где, казалось, висела цитадель. Кабель был обернут бесчисленными корнями и лозами, и были ли они частью цитадели или частью Вудхарта, невозможно было догадаться, что именно.

— Вудхарт не сможет освободиться от этого паразита! — сердито крикнул Бранног. Я чувствую отчаяние Руванны.

По обе стороны от них вились огромные корни, словно вырванные из своих грядок усилиями чужой цитадели. Корень Вудхарта опустился, и компания как один упала на живот, цепляясь за него. При этом они почувствовали жар справа от себя. Там вспыхнул синий свет, и туман испарился. Обжигающая стрела ворвалась в клубок корней, поджигая их, и почти сразу же другая белая огненная стрела ворвалась в растительность по другую сторону корневого моста.

— Варгаллоу пытается освободить цитадель, — сказал Бранног. Он использует силу стержней, чтобы сломать хватку цитадели Вудхарта. Но какой ценой! - воскликнул его разум. Вудхарт поощряет его в этом, но какую боль это ему причиняет! Конечно, Уоргаллоу не может этого понять.

Тогда до Браннога дошло, что, возможно, Руванна тоже пострадает от этого холокоста, но он не мог знать, не мог связаться с ней.

Им пришлось двигаться дальше, снова бежать и, хотя они падали снова и снова, они наконец увидели впереди край Бездны и каменный гребень, который означал разбитую площадь Ширкасла. Они могли видеть ожидающих их Земляных, и когда земляне увидели их, они спрыгнули и побежали им на помощь, помогая им преодолеть последний отрезок пролета. Не успели они вернуться к камню, как корень упал в Бездну, и за его уходом последовала глубокая тишина.

Его разрушил еще один дождь синего огня, когда сила из цитадели за ее пределами вызвала еще больший хаос среди корней. Казалось, в Бездне пылало множество пожаров, нижние пределы которых представляли собой массу извивающихся усиков. Но наконец цитадель вырвалась из их рук, поднявшись, как невозможный корабль, оставляя за собой густые клубы дыма и пылающего огня.

— Вудхарт свободен от этого проклятия! — сказал Гримандер, внезапно уменьшившись на камне, как будто контакт с корнем был для него всем.

Он переживет это разрушение. А Целители?

— Они уйдут, — сказал Гримандер.

Гравал был первым из Рождённых Землей, пришедшим к нему. ‘Что произошло? Вы нашли логово Анахайзера?

Когда компания опустилась на землю, наблюдая, как огромная цитадель медленно движется вверх, прочь от бушующего огня внизу, Бранног рассказал землянам, что произошло.

Киррикри приземлился на скалу рядом с Сисифером и Оттемаром, и через мгновение Император резко перевел дыхание, его белые глаза посмотрели вверх. — Я вижу это, — прошептал он. Цитадель…

— Мы с Киррикри покажем тебе это, — тихо сказал ему Сисифер.

Келлорик был ошеломлен. Было очевидно, что глаза Императора были серьезно повреждены в битве с Анахайзером, и все же он мог видеть! Через девушку? Обладала ли она такой чудесной силой?

Через мгновение Киррикри заговорил в уме Сизифера. — Если он хочет управлять своей Империей так, как должен, ему понадобится зрение.

Сисифер понял, что он имел в виду, и кивнул. Это будет сложная роль. И ты останешься с ним?

— Я сделаю это, госпожа. Нам обоим потребуется сделать это для него.

Сисифер заметил, что Келлорик пристально смотрит на нее. Этот вопрос должен быть решен сейчас. Так или иначе, неопределенность и недоверие должны прекратиться. Но прежде чем она успела заговорить, подошел большой воин и поклонился ей.

Моя госпожа, то, что вы можете сделать, выше моего понимания. Мое желание — служить Императору во всем. В своих мыслях он всегда представлял Оттемара, сражающегося с Анахайзером на грани хаоса. Мой меч принадлежит тебе, как и его. Мои мужчины тоже.

Она кивнула, глядя на тревожное небо.

Я не могу поверить, — сказал Оттемар, его серьезное лицо было обращено к цитадели, которая начала уменьшаться на фоне суматохи за ней, — что его нет с нами. Можем ли мы его потерять?

Гримандер напрягся, не понимая. — Он ранен, сир, но хотя часть его умирает, Вудхарт выстоит.

Сисифер сжал руку Оттемара, прежде чем тот успел ответить, и Император покачал головой, глядя столько времени, сколько ему было позволено, на удаляющуюся цитадель, думая о человеке внутри нее.

25

Последствия

Уоргаллоу наблюдал, как тьма из отверстий над ним начала сгущаться. Оно стремилось принять такую ​​форму, чтобы его разум был смещен, потерян, точно так же, как был украден разум Денновии. Он оглянулся на нее. Она стояла, не двигаясь, с ничего не выражающим лицом, словно ожидая сигнала, который мог бы ее реанимировать.

Он поднял руку власти. Здесь, в этой руке, — думал он, — неизмеримая сила!» Я наверняка смогу восстановить ее.

Рев звука позади и над ним заставил его обернуться и инстинктивно поднять руку. Небо потемнело, отверстия втягивали свет. Варгаллоу чувствовал, как вокруг цитадели собирается другая сила, сила Омары, пытающаяся подчиниться цели залечить раны, нанесенные так давно Иерархами. Корбиллиан запечатал Аспектов, но Омаре нужно было переделать Цепь, восстановив баланс, который был так подорван великим деятелем Тернаннока.

Тебе понадобится вся твоя сила», — сказал что-то Варгаллоу, возможно, призраку Корбиллиана. Все, что есть в жезле, последние силы Короля-Заклинателя, сущность Омары.

Он колебался. Вся власть? Все его следы? Он не мог оглянуться на Денновию. Без помощи она осталась бы такой, какая была.

Он увидел перед собой страдальческое лицо корбиллиана, лучше понимая, какое ужасное бремя он нес. Подняв правую руку, он растопырил пальцы, наблюдая за собирающимся безумием за порталом. Но он снова опустил руку.

Где-то он почувствовал стон, как будто сама Омара взывала о помощи от боли. Уоргаллоу подскочил к девушке и взял ее за руку. Он повел ее с собой к краю портала. Она не сопротивлялась. Он обнял ее за талию левой рукой.

Жертвоприношениям придет конец», — сказал он, хотя слова не дошли до нее. Сила, которой я владею, не моя. Все, что я сделал, я сделал ради дела.

Услышь меня, Омара! Он поднял руку власти, сжатую, как кулак. Он светился ярко, синим и ярким. — Я не брошу тебя сейчас! Но помни, что ты забрал у меня и своих детей. Подумайте о тех, кто вложил в вас свою кровь.

Он поцеловал Денновию в щеку, прижимаясь к ней. Я не могу спасти тебя, но мы вместе уничтожим это зло.

Она не двигалась, застывшая, как статуя, устремив взгляд в пустоту.

С воем гнева, отвращения и отчаяния Варгаллоу поднял руку и высвободил колоссальную силу, хранившуюся в жезле. Из него лился густой поток света, словно его черпали из огромного резервуара где-то глубоко внутри мира. Он изгибался над сводом и, казалось, изгибался в огромную пасть. Языки света вырвались из него, пронзая обе стороны, и послышался рев звука, оглушительный раскат грома, как будто миры столкнулись друг с другом.

Уоргаллоу трясся, каждая клеточка его существа, казалось, кричала то ли в знак протеста, то ли от радости по поводу освобождения, но он цеплялся за Денновию, все еще желая отвлечь для нее что-нибудь из этого потока силы. Но это было невозможно. Теперь, когда он приступил к работе, он ничего не мог сделать, кроме как позволить ей течь наружу, наполняя небеса ослепительным потоком света и звука. Он был не более чем сосудом, линзой, как Анахизер для великих дел. Сама Омара, казалось, создала что-то из самого сердца земли и погрузила это в реку голубого огня, которая парила над сводом.

Над головой рассеялась кружащаяся тьма, из нее вырвалась дюжина штормов, и она превратилась в бесформенную массу, огромные туннели в небо слева и справа обрушивались, как рты, небо устремлялось в пропасть. Оставалось только центральное отверстие, но оно было залито светом, его раздвоенные стержни зигзагом пересекали его, словно чудовищная паутина.

Даже сейчас лицо Денновии оставалось пустым, как будто она не видела перед собой бурных сцен. Варгаллоу держал ее так крепко, как только мог, зная, что сила вытягивалась из него с невероятной скоростью. Хотя освобождение заняло не более нескольких минут, ему показалось, что прошли часы. Он чувствовал, что слабеет, когда сила ревела: не истощит ли это его полностью? Возможно, так и было бы. Часть его разума боролась с этим, ища способ вернуться на землю, хотя он знал, что теперь это должно быть невозможно.

Потом все было кончено.

Голубой поток резко оборвался, и вместе с ним утих рев. Уоргаллоу наблюдал, как последние лучи света взлетают через пустоту и поднимаются в пасть малинового света, который превратился в огромный шар с солнцем над головой, хотя он и не прикрывал от него глаз. Он не видел ничего, кроме света. Его рука упала, лишенная силы.

Постепенно звуки затихли в отдаленном расстоянии, где он мог слышать еще бушующие бури, хотя казалось, что они доносились очень далеко. Он посмотрел на свою руку. Он быстро остыл и приобрел тусклый металлический цвет, безупречный во всех деталях. Но власти там не было. Как и было обещано, деньги были полностью потрачены. Ему не было позволено ничего за его службу.

Он нежно погладил Денновию по волосам, как будто она была ребенком. — Остальные уже должны быть в безопасности. Ему показалось, что она ответила, и он заговорил с ней так, как будто она его слышала. Он рассказал ей многое о том, как всегда не был уверен в ней, думая, что, возможно, она действительно искала власти для своих целей, как когда-то он.

Я использовал это как предлог, чтобы пригласить тебя в это путешествие, хотя никто из остальных об этом не догадался. Это был секрет, который я скрывал от самого себя, слабость, как я думал, которая даст оружие в руки многим, кто видел бы, как меня свергли. И все же, в конце концов, ты был моей силой. Сила Омары.

Он искал на ее лице проблеск ответа, но его не было. Ему нужно было отказать даже в возможности сказать ей правду, позволить ей увидеть свои слезы. Медленно он повел ее вперед, готовясь сделать последний шаг, который погрузит их обоих в ожидающую Бездну.

Его остановил звук позади него. Он оглянулся, ожидая увидеть не что иное, как останки убитых врагов. Но чья-то фигура беспорядочно ползла по ступенькам к нему.

Уоргаллоу вскрикнул, утаскивая Денновию в безопасное место. Он в ужасе подошел к фигуре. Это был Колдрив. Не мертвый, но способный передвигаться по полу, как искалеченное насекомое.

— Харн!

Лицо Колдрива было белым, отражая агонию, которую он испытывал. Он протянул руку, пытаясь заговорить, но не смог. В его руке был зажат один из стержней.

Уоргаллоу почувствовал внезапный шок узнавания. Это был ложный жезл, который они с Колдривом изобрели, тот самый, который они отлили у кузнеца Золотого острова.

Когда Уоргаллоу это сделал, Колдрив рухнул. — Харн! Уоргаллоу снова заплакал.

Губы Колдрива шевелились, но он не мог произнести ни слова. Его глаза закрылись.

Варгаллоу почувствовал что-то в стержне, тепло, движение силы. Тогда ему пришло в голову, что сделал Колдрив. Уоргаллоу намеренно вложил немного силы своего жезла в фальшивый, чтобы обман был полным. И он все еще был там, неиспользованный.

Денновия неподвижно стояла на краю вечности. Уоргаллоу оттащил ее и разжал руку. Он вставил в него стержень и сомкнул на нем ее пальцы.

— Денновия! — сказал он, повторяя имя, как будто это было заклинание.

Словно живой, стержень пульсировал. Уоргаллоу попытался сосредоточить на нем свою разбитую силу, используя ее, как хирург применяет свое мастерство к пациенту.

Минуты утекли; Денновия тяжело вздохнула, ее рука потянулась к голове. Прежде чем она успела упасть, Варгаллоу поймал ее. Она застонала, это был первый звук, который она издала после работы с стержнями. Но ее руки вцепились в него. Он осторожно подвел ее к одной из каменных плит и усадил. Жезл упал на пол и покатился, уже забытый, пока девушка терла глаза.

Уоргаллоу повернулся к Колдриву, наклонился к нему и пощупал его сердце. Но было тихо, и Колдриву было очень холодно, как будто он был мертв уже час. Тогда как он сюда заполз?

Но голосов, ответивших ему, не было.

— Саймон?

Он посмотрел вверх, пораженный. Денновия смотрела на него, озадаченная его слезами. Но она увидела тело Колдрива.

‘Он умер? она спросила.

Он забыл о своей усталости и поднялся, очень медленно подойдя к ней. Стержень сделал свое дело. Это восстановило ее. Он протянул руки, и она взяла их, сама неуверенно стоя.

‘Да, он мертв.

И когда свет позади них вспыхнул в своей последней ярости, они обняли друг друга, поцеловались и сказали то, что так долго ждали сказать.

Гравал и Рожденные Землей наблюдали за хаотичными штормами в западном небе. Наступила преждевременная ночь, весь свет был поглощен потрясениями, и непрекращающиеся раскаты грома наполнили небеса. Позади наблюдателей рухнул Бранног и компания, большинство из них спали сном абсолютного изнеможения, и даже большая сова спала среди высоких валунов.

— Смотри, это серое пятно на фоне света, — сказал Гримандер, указывая пальцем.

Граваль был поражен тем, что старый Ткач так хорошо видит, и прищурился, чтобы поискать. Да! Это цитадель?

— Он все еще плывет вверх, притянутый к свету.

Это не часть Омары, — подтвердил Граваль. Он будет изгнан, если это великое дело увенчается успехом.

— Это так, — кивнул Гримандер.

Граваль хмыкнул. Хотя Вудхарт сильно пострадал от высвобождения силы, которой обладал Варгаллоу, это приведет к триумфальному часу Омары. Разве вы не можете чувствовать что-то в земле?

Другие согласились. Это было не то, что они могли описать друг другу, но казалось, что медленное накопление силы просачивается в землю, несмотря на все ее раны.

Когда Бранног и Сизифер проснулись, они тоже это почувствовали, говоря об этом. Они изучали западное небо, но не видели ничего, кроме ленты света.

— Он закрыл это отверстие, — сказал Бранног. Восстановление Цепи Аспектов завершено. Окружение.

Проснувшиеся люди не услышали никаких одобрений, но они кивнули с облегчением, их собственные силы были потрачены. Келлорик, который сам так устал, что едва мог заставить себя встать, указал на горы позади них. — И мы пойдем обратно через те пещеры? Эта мысль не сделала ничего, чтобы поднять мораль.

Бранног покачал головой. ‘Нет. Пройдет еще много времени, прежде чем горы очистятся от ферр-болганов и ангарпород. Я сомневаюсь, что они когда-нибудь полностью очистятся от них. А Вудхарт был тяжело ранен. Он не сможет проводить нас обратно, хотя нам придется вернуться в Подземные переходы. Я думаю, что нам следует идти на север, и надеюсь, что нас не обнаружат. Среди наших врагов будет много смятения. Повелители выводков и Матери выводков уничтожены, но у ангаров достаточно интеллекта, чтобы организоваться. Они еще могут попытаться начать войну.

— Это будет долгое путешествие вокруг гор, — сказал Сизифер. — Но я согласен, что это будет наименее опасно.

Когда начались приготовления, Граваль поговорил с Бранногом наедине. — Мой народ и я поклялись, что восстановим Ширкасл и защитим его от запада. Но если вы хотите, чтобы я предоставил вам проводников, сир…

— Нет, Граваль. Ваша работа здесь, как вы правильно говорите. Земля заживает медленно. Мы обогнем горы и вернемся в леса. И когда мы придем туда, мы пошлем к вам других. Женщины и дети. Мы откроем новую дорогу через Край Старкфелла и выведем оттуда яд. Тогда мы обратим Ферр-Болган в бегство.

Граваль просиял, видение уже было в его глазах.

Вскоре после этого началось путешествие, и оно должно было быть долгим и трудным. Киррикри осмотрел уступы и проходы, и хотя было замечено несколько врагов, стычек не произошло. Еды было мало, охота не удалась, но у компании было достаточно, чтобы прокормить их, и их надежды на возвращение к своим союзникам всегда были перед ними. Никакое путешествие не могло быть более ужасным, чем то, которое они уже пережили. Все они смотрели на западное небо, но тьма ушла из них, и там, где раньше были отверстия, теперь не было ничего, кроме облаков и открытого неба, а ночью звезд, принадлежащих им. Какие бы разрывы ни существовали в ткани Омары, они действительно были запечатаны. В Бездне воцарились тишина и тени, окутав саваном то, что там было.

Если они и думали о Варгаллоу и Денновии, то не говорили о них, опечаленные их потерей, зная, что они не смогли бы пережить высвобождение власти и последовавший за ним конфликт.

Наконец они достигли перевалов, которые вели к северу от Края Старкфелла, и, хотя они были глубоко засыпаны снегом, они осторожно продвигались по ним, пока снова не оказались в горах к северу от Подземных переходов. Они нашли многочисленные признаки того, что здесь были Ферр-Болганы, и, двигаясь на юг через горы, были уверены, что за их передвижениями наблюдают враждебные глаза, но на них все еще не нападали.

Потребовалось несколько недель, чтобы достичь верхних границ Глубоководья, но когда они пришли туда, их встретила большая группа Лесных Ткачей, все из которых прыгали и прыгали так, как никогда раньше не видели в их роде. Это вызвало слезы радости у Браннога и Сизифера, и даже отважные воины Келлорика были тронуты таким приемом. Ткачи были потрясены бедой Оттемара, но Сисифер подбодрил их, объяснив, как она и Киррикри смогли позаботиться об Императоре. Его руки уже зажили, поскольку дары Гримандра не покинули его, и теперь к нему относились с новым почтением: его грудь не раз раздувалась, когда он слышал, как его народ называл его Лесным Целителем.

Я вижу лучше, чем когда-либо!» - рассмеялся Оттемар, хотя никто не мог понять, какое бремя беспокойства он все еще нес.

Огромная туча воронов затмила небо, когда черные птицы вылетели из глубины леса, чтобы встретить компанию, в частности Киррикри, который был для них таким же героем, как Гримандер был для Лесных Ткачей. Они требовали от него новостей, рассказов о том, как он улетел за Край и что он там делал. Он нерешительно согласился, не привыкший к такой лести.

Здесь, в Подземных переходах, для совы появился новый дом», — сказали Лесные Ткачи. — Да ведь он сам мог бы стать Императором, ведь вороны с радостью сделали бы его своим правителем!

Сисифер улыбнулся, хотя Оттемару она ничего не сказала.

— Вы слишком уважаете меня, — сказал Киррикри Лесоткачам. — Но теперь у меня есть другое призвание. И хотя я был бы рад жить здесь, работа есть и в другом месте, по крайней мере на какое-то время.

Войны?

Несомненно, сова согласилась. — Хотя защита Империи и востока не будет такой сложной теперь, когда Анахайзеру и его хозяевам помешали.

Мы перенесем войну на врага», — сказал Оттемар.

— Ты никуда не пойдешь, — сказал ему Сисифер. — Вы можете управлять всем из Голденайла. Вы не устали от путешествий?

Он тихо рассмеялся. — Да, я полагаю, что да.

Настроение у них всех улучшилось, и по мере того, как они углублялись в лес по направлению к Вудхарту, они чувствовали, что их горести прошлого значительно ослабли, а тени, так долго окутывающие их жизни, рассеялись. Они достигли Рейвенсринга, где их встретила еще одна огромная толпа Лесных Ткачей, и там начались новые празднования. Затем, когда над ними наступил вечер, из тумана посреди пустоши появился Руванна в сопровождении послов.

Бранног сбил ее с ног, и они долго обнимались под аплодисменты всей компании. Усталость Руванны исчезла, когда огромный муж понес ее, не обращая внимания на ее протесты, к Оттемару и его дочери.

— Вудхарт выздоравливает, — сказала она им. Его раны заживают.

Бранног отвел Императора в сторону. — Оттемар, вместе мы прошли через многое. Худшее уже позади, хотя впереди нас ждет еще больше работы.

‘Куда ты пойдешь?

Скоро я отправлюсь обратно на восток. Я должен увидеться с Ультором Разрушителем Веры, который, вероятно, до сих пор не простил меня за то, что я не позволил ему поехать с нами в нашем путешествии на запад. И Карак, и много старых друзей там. Но прежде чем я уйду, — добавил он, кивнув на молчаливые фигуры послов, — я должен отправиться в самое сердце леса.

Рядом с ним появилась Руванна. Вудхарт оказал мне честь, улыбнулась она, и Императору показалось, что от нее исходило новое сияние, новая сила. — И теперь он будет почтить моего мужа.

‘Конечно! - сказал Оттемар. — А у меня есть работа. Келлорик! Мы должны выйти в море и построить себе корабль!

— В этом нет необходимости, — сказала Руванна.

Келлорик и его люди собрались вокруг, озадаченные ее словами.

— Лесоткачи отвезут вас в Феллуотер. Теперь тебе не нужно бояться этого места. Ангарская порода и Ферр-Болган избегают его после своего поражения. Добравшись до ущелья, вы найдете подарок. Вудхарт сформировал его для вас. Она больше ничего не скажет.

В ту ночь они сидели и рассказывали множество историй о том, что они сделали на западе и о том, что произошло здесь, в лесу, с тех пор, как они ушли, и многие из них не спали. Доун обнаружила, что многие из них все еще тихо разговаривают.

Бранног и Руванна попрощались с компанией, пообещав посетить Медальон, когда смогут, и Сизифер сквозь слезы наблюдала за своим отцом, обнимающим его крошечную жену, пока они следовали за послами обратно по пустоши к туману, скрывавшему гигантских часовых. из Вудхарта. Оттемар беззастенчиво утешал ее, обнимая ее, и ни Келлорик, ни его воины не делали комментариев и не намекали на то, что они не одобряют.

Отряд следовал по кругу пустоши, окружавшей Вудхарт, пока не достиг южных склонов, где стоял круг камней. Его патрулировала небольшая группа ткачей по дереву, которые вытянулись по стойке смирно, когда прибыла компания Оттемара. Сисифер узнал в Лесоткачах тех, кто отправился на Вудхарлинге» вместе с Ранновичем в битву на юге.

Пока компания отдыхала, Сизифер подошел к одному из высоких стоящих камней. Она положила на него руку и посмотрела на лес вдалеке, где их ждала Феллуотер. Под стоящим камнем на болоте был еще один камень, круглая плита, которую она не заметила во время своего предыдущего визита. Когда она озадаченно посмотрела на него, к ней подошел один из Ткачей Леса. Это был Раал.

— Мы привели его сюда, госпожа, — сказал он. — Хотя он был тяжело ранен.

— Раннович?

— Да, госпожа. Он настоял на том, чтобы прийти к этому самому камню. Хотя он умирал, он положил руку на камень рядом с тем местом, где сейчас лежит ваша рука.

У Сисифер перехватило дыхание, вспомнив обещание Ранновика, что он встретится с ней здесь. — Он… он что-нибудь сказал?

— Да, госпожа. Любопытные слова. Он сказал, что в камне еще есть тепло. И что это всегда будет поддерживать его.

Она отвернулась, чтобы скрыть слезы, теперь понимая, что это за другой камень. Она подошла к нему, нежно прикоснувшись к нему. Под ним Раннович будет отдыхать.

Позже Келлорик и его воины приветствовали своих павших товарищей-хаммаваров, ни один из которых не пережил Вудхерлинга. Затем началось путешествие на юг. В компании царила печаль, потому что они думали не только о Ранновиче и его компании, но и обо всех тех, кто пал во время этой кампании. Когда они наконец прибыли в Феллуотер, их настроение было плохим.

Их встретило несколько Лесоткачей, материализовавшихся из леса, как будто его деревья ожили. Они повели отряд к реке перед ущельем, и все были поражены тем, что их ждало.

— Это подарок Вудхарта. Была выбрана только лучшая древесина, и мы уверены, что работа мастера придется вам по вкусу», — сказали Ткачи по дереву.

Келлорик был поражен кораблем. Оно было великолепно сшито, гладкое, но прочное, с безупречными линиями. Даже в Голденайле не было таких кораблей. Он был сделан таким образом, что казалось, что его ласкает вода, его возлюбленная. И Лесные Ткачи сделали это по указанию Вудхарта — подарок, которому нет равных. Компания поблагодарила, и они услышали, как лес зашевелился, как будто вздыхая от их удовольствия.

Когда они, наконец, отплыли, желая Лесоткачам и лесу последнего прощания, они обнаружили, что корабль прекрасно подходит для экипажа. Она исполняла любую прихоть своего пилота, и Келлорик проводил долгие часы за штурвалом, очарованный; его воины довольствовались тем, что ухаживали за канатами и парусами, пока корабль мчался по открытым морям за пределами Когтей. Киррикри сидел на мачте, молчаливый и довольный тем, что находится в море.

Задолго до того, как они достигли вод островов Краннох, к западу от Цепи, их встретил небольшой патрульный флот, часть флота, готовившегося к войне. Корабли сопровождали Оттемара к Медальону, некоторые из них мчались вперед, чтобы передать весть о возвращении Императора.

Набережная была заполнена солдатами, торговцами и горожанами, и шум был оглушительным, когда они приветствовали Императора на берегу. Келлорик едва смог скрыть свой восторг от такого приема, но приказал своим воинам расчистить путь, чтобы можно было привести лошадей и как можно быстрее доставить Императора во дворец.

Оттемар сел на лошадь и позвал Келлорика. — Подготовьте Военный совет как можно скорее.

У дворцовых ворот толпа расступилась, давая ему и Сизиферу возможность въехать бок о бок во двор. Не подведи меня сейчас, — сказал он ей. — Не дай мне споткнуться перед Теннебриэлем.

Отарус и Законодатели ждали во дворце и радостно приветствовали Оттемара; с ними был Эйррон Лобранд, ныне правитель Избавителей. Слухи о том, что произошло в Стране Гнева, уже дошли сюда раньше компании, и Лобранд знал о судьбе Варгаллоу, хотя и не решил говорить об этом здесь. Оттемар снова настоял на том, чтобы как можно скорее созвать совет, и, хотя его здоровье вызывало большие опасения, он отмахнулся от этого совета. Физически он чувствовал себя так хорошо, как никогда.

Не обманывайтесь моими глазами, — сказал он им. Во время путешествия Сисифер предложил ему прикрыть их, но тот упорно отказывался это сделать. Пусть все знают, что по праву я должен быть слепым, — сказал он ей. — И тогда они поймут, почему ты и Киррикри так нужны мне. Она не стала спорить, чувствуя вину, которую он чувствовал, разделяя ее, но готовая заплатить цену перед своими подданными.

Военный совет собрался и был краток, подтвердив, что армии и флоты больше не будут занимать оборонительную позицию, а вместо этого передадут войну слугам Анахайзера, где бы они ни находились. Оттемар был резок, но решителен, и те, кто не был с ним в поисках западных земель, заметили в нем новую жесткость, почти горечь. Его позиция, его указания не могли подвергаться сомнению.

После этого в относительном святилище его собственных покоев его посетил Отарус. Оттемар был беспокоен, как будто ему уже хотелось отправиться на войну. Законодатель взглянул на толстые стропила зала, где сидела огромная белая сова: видимо, птица теперь будет жить во дворце, как и девушка со странными дарами, Сизиффер. Она улыбнулась старику, понимая его беспокойство.

Надеюсь, вы не сочтете меня незваным гостем, — сказала она ему.

— Она — мои глаза, — сказал Оттемар, резко поворачиваясь к Отарусу, его белые глаза заставляли его спорить. — Я надеюсь, что никто не станет это оспаривать.

— Тихо, Оттемар, — сказала девушка, взяв его за руку.

Отарус поклонился. — Я слышал о многих чудесах, сир, — сказал он. Я здесь не для того, чтобы оспаривать какое-либо из них. И ваши люди тоже. Они кричат ​​о тебе. Ты и вся славная компания. Рассказы о вашем путешествии и путешествии уже размножаются по городу. Приедете ли вы в город и к людям? Отарус говорил с таким уважением, что Оттемар ухмыльнулся ему, больше напоминая человека, которого знал Законодатель.

‘Конечно! Но сначала тебе пора отвести меня к моей жене. Она не пришла меня поприветствовать.

— Я удивлен, что она этого не сделала, сир. Ты увидишь своего сына?

— Солимар? Конечно. Я уже слышал, как он светится здоровьем.

Отарус подошел к одной из дверей в зале и открыл ее. Он говорил тихо, и через мгновение вошла служанка, неся ребенка. Солимар крепко спал, лицо его сморщилось, словно он сосредоточился на каком-то сне.

Сисифэр почувствовала, что напрягается, пытаясь не позволить мысли, что это ребенок другой женщины, затмить ее контроль над видением этого Оттемаром. Она видела, как он подошел к ребенку и посмотрел на него. Оттемар улыбнулся, как будто довольный, и кивнул служанке, которая снова ушла.

— Он вдвое больше, чем я помню. Скоро ты вложишь ему в руку меч, Отарус.

— Надеюсь, сир, когда он подрастет, в этом уже не будет необходимости.

Ад будет Императором. Всегда будет необходимость.

Законодатель вежливо улыбнулся.

— А Теннебриэль?

— Я отправил ей сообщение, сир.

‘Где она? Я пойду к ней.

— Мои извинения, сир, но на данный момент мы не нашли ее…

Оттемар нахмурился. — Вы потеряли Императрицу?

— Нет, сир. Но у нее, естественно, есть свобода замка. И она не любит эскорт. Вы знаете, что когда-то она была пленницей и поэтому наслаждается свободой дворца. Часто она посещает старые места, чтобы побыть в одиночестве.

‘Руины?

— Да, сир. Она может быть там.

Хмурый взгляд Оттемара стал еще сильнее. — С ней что-нибудь не так?

— Думаю, нет, сир, хотя она и меланхоличный ребенок, если вы простите меня за такие слова.

На протяжении всего разговора Отарус смотрел на Императора, почти игнорируя Сисифера, как будто тем самым он указал на нее пальцем. Но Оттемар предпочел не признавать возможные обвинения.

Старый дворец, — сказал он себе. — Хорошо, Отарус, я пойду туда. Без сопровождения. Я хочу увидеть свою жену наедине. Это понятно?

Отарус взглянул на Сизифера, но не смог прочитать выражение ее лица. — Конечно, сир. Он поклонился. — Я позабочусь, чтобы вас не беспокоили.

После его ухода Сизифер подошел к Оттемару, который обнял ее. Увидят ли они меня так же, как он?» — спросила она его. — Это несправедливо по отношению к тебе…

‘Ерунда. Вы представляете, что Отарус этого не одобряет. Он в восторге от тебя. Подождите, пока мы не сможем рассказать о нашем путешествии полностью и когда Бранног окажется здесь с Руванной. А пока я буду править здесь так, как должен. А теперь приходи и помоги мне найти Теннебриэля.

Они вышли в старые части дворца, нижние части которых были сильно повреждены хаосом Наводнения, Киррикри летал, словно белый призрак, между разрушающимися башнями. Девушку нашла сова.

Она подо мной», — крикнул он. В старом дворе.

Сизифер и Оттемар пробирались по тому, что когда-то было коридорами, хотя их крыши обвалились и не были отремонтированы. Эта часть дворца была заброшена и оставлена ​​гнить, и прошло некоторое время, прежде чем Оттемар понял, почему.

— Эукор Эпта использовал эти здания. У меня такое ощущение, что он держал здесь некоторых из своих пленников, тех, кто, по его мнению, мог представлять опасность для его собственного дела.

Они достигли пролома в одной из стен и увидели за башней то, что когда-то было квадратным двором. Сизифер вздрогнул, словно сквозь щель в каменной кладке прорвался холодный ветер. — В этих камнях кровь, — пробормотала она. И как будто прошлое шепчет мне имя.

Они прошли через пролом, и солнце над головой осветило половину двора ярким светом, а другую - тенью, поскольку все четыре стены были высокими и странным образом сохранились.

‘Имя? - сказал Оттемар. ‘Чей?

— Нет, название этого места. Был ли в старом дворце Двор слез?

Оттемар повернулся к ней, увидев ее глазами ее собственный внезапный страх. ‘Да. Это то же самое?

Она не ответила. Вместо этого она уставилась в тени двора. Девушка стояла на коленях и смотрела на высокую кирпичную кладку напротив нее. Инстинктом Сисифера было прикрыть взгляд Оттемара на девушку, но он уже заметил изменение выражения лица Сисифера. Он развернулся и пошел во двор.

— Теннебриэль? он сказал.

Стоящая на коленях девушка не пошевелилась. Киррикри прыгнул вниз, приземлившись на упавший кусок каменной кладки, его когти изо всех сил пытались ухватиться за него. Сисифер попытался тайно сказать что-то сове, но на этот раз полностью закрыл для нее свой разум. Тишина опустела во дворе. Сисифер быстро направился к Оттемару, а затем к Теннебриэлю, прежде чем добрался до нее. Императрица словно молилась, глаза ее были закрыты, рот слегка приоткрыт. Перед ней в разбитой плите лежали два ржавых кольца. В своем воображении Сизифер увидел цепи, которые когда-то были связаны с ними. Она посмотрела вниз и заметила небольшой кусочек пергамента, зажатый в пальцах Императрицы, и вытащила его прежде, чем Оттемар увидел.

Подняв глаза, она увидела обнаженного воина, которого когда-то привели сюда, так ясно, как будто он вышел из цепей прошлого. Раздался блеск стали, крик. Сисифер вскрикнула, отшатнувшись назад, а Оттемар позади нее, пошатываясь, ахнул.

‘Что случилось? воскликнул он. Сисифер был в его объятиях, трясся и крепко обнимал его. Тьма сомкнулась над ним, но на данный момент он приветствовал свою слепоту.

— Я видел его, — сказал он после долгой паузы. Ваше видение прошлого.

‘Кто был он? прошептала она.

— Его звали Кромалех.

Теннебриэль не пошевелилась, все еще неподвижно стоя на коленях перед двумя кольцами, как будто она тоже была прикована к ним. Сисифер развернул клочок пергамента, и они вместе прочитали единственное предложение. Оттемар узнал безупречный почерк своей жены.

Присмотри за моим сыном.

Много времени спустя Оттемар услышал в своей голове нежный голос совы. — Они ищут, сир. Они скоро нас найдут.

Оттемар кивнул и уговорил Сизифера уйти со двора, и он не оглянулся. — Когда мы уйдем, — сказал он Киррикри, — отведи их к Императрице.

Киррикри не ответил, но взлетел и терпеливо ждал на башне, его глаза не мигали, его мысли и эмоции были скрыты. Вокруг него город готовился к войне.

Эпилог

Период истории Омары, который историки стали называть Войнами Ангарских пород, длился около пятидесяти лет. После смерти Анахайзера в 3589 году среди разрозненных армий, которые он собирал в разных местах Омары, царил беспорядок, поскольку лишь немногие из их командиров смогли договориться о единой стратегии. Следовательно, те из них, кто выступал за объединение армий и прямую войну с Империей Голденайла, не смогли собрать силы вторжения, соответствующие потенциалу, имевшемуся в их распоряжении. Значительное количество командиров, лишенных видения Повелителей Выводков и Матерей Выводков, которые должны были возглавить армии до их уничтожения в Стране Гнева, предпочитали идти своим путем и вести войну локально, пытаясь закрепить за собой части Омары. что они могли бы использовать их в корыстных целях, не обращая внимания на войну в целом. Были и другие командиры, которые не видели никакой выгоды в наступлении любого рода и высаживали свои войска, обычно в изолированных районах, удаленных от людей и их союзников, где они могли иметь определенное убежище от сил, которые Империя собиралась вместе.

Золотой остров, в отличие от него, быстро и эффективно собрал свои силы, так что в Цепи был собран не только огромный флот, но и мощные армии на востоке под командованием Руана Дубнора и Ультора Разрушителя Веры.

По возвращении из земель крайнего запада Оттемар Ремун потратил очень мало времени на подготовку своего наступления. Его также обслуживала превосходная сеть шпионов, так что было мало мест, где ангара были активны, о которых он не знал, и, конечно же, ни о каких местах, имеющих какое-либо значение.

Когда ангары начали свое первое крупное наступление, Оттемар был к этому полностью готов. Ангары уже некоторое время готовились к атаке на сам Золотой остров, которая должна была быть начата с Теру Манги. Это была центральная армия врага, и в ее состав входили ангарбриды, ферр-болганы и огромное количество иссикелленов. Они построили флот, хотя корабли были низкого качества, и для Империи было очевидно, что Анахизер изначально намеревался отправить два военных флота одновременно: один с Теру-Манги, а другой с реки Феллуотер. Хотя последние силы были разгромлены Вудхартом, командиры северных сил предприняли собственную попытку вторжения, спустя несколько месяцев после возвращения Оттемара в Цепь весной 3590 года.

Келлорик возглавил флот против этих сил Теру Манги, и в жестоком морском сражении Норт Рейс полностью разгромил силы ангаров с удивительно небольшими потерями для Империи. Те корабли, которые бежали от столкновения, были безжалостно выслежены под строгим руководством Императора, а сам Келлорик повел небольшой флот на север, вокруг мыса Тюленей, опасных вод, куда раньше мало кто отваживался заходить. Вскоре после битвы при Норт-Рейсе корабли Императора направились к самой Теру-Манге. Хотя было непрактично переносить войну на территории полуострова, были построены две цитадели, и в течение следующих нескольких лет они выросли в размерах, а также была построена цепочка фортов, соединяющаяся с рыбацкой деревней Вестерсунд. Со временем он стал процветающим гарнизоном и торговым городом.

Ангарбриды и Ферр-Болган отступили из Теру Манги и земель за пределами хребта Слотерхорн, который сам стал северо-западной границей Империи. Иссикеллены, долгое время оккупировавшие западные воды, бежали от резни в Норт-Рейсе и какое-то время жили к юго-западу от Цепи вокруг большого острова Монатор. Ряд наступлений военных кораблей Империи в конечном итоге выгнали их, и, поскольку их численность сокращалась, они бежали дальше на юг, за мыс Чайки и дальше на запад, где они снова не должны были представлять особого интереса для Империи. Монатор стал ценной гаванью для военного флота Келлорика, и хотя на острове должно было располагаться множество крупных военных баз, гражданского населения на нем не было до последних этапов Войн Ангарпородок.

Второе крупное наступление ангара было начато из земли Котумек на востоке, суровой земли, которая никогда не была в значительной степени колонизирована людьми и в которой проживало мало людей Ультора. Основная линия марша сил ангаров лежала вниз по реке Транаденс к ее пойме, цели — Эльберону. Эта армия была встречена объединенными силами Руана Дубнора и его Альянса со Странгартом на севере и Ханулом на юге, двумя жестокими боевыми племенами, и во время сражений, которые длились несколько недель, силы Ультора Нарушителя Веры вырвались из на восток, чтобы освободить армию Руана. Крупные сражения происходили на этой земле в течение двух лет, пока в 3593 году войско ангаров не было окончательно сломлено. Это, несомненно, была самая крупная и кровавая битва в Войнах Ангарпород, и она оказалась той осью, вокруг которой они развернулись. Ангары были отброшены, хотя им удалось перегруппироваться под руководством своих лучших командиров; даже в этом случае совокупная сила союзников Оттемара была подавляющей. Они оттеснили врага на юг, в горы Онатака и дальше.

Это должно было стать последним серьезным вторжением ангардной породы. Их основные силы были подавлены, их численность сократилась. Были и другие попытки закрепиться на землях Империи, особенно к северу от земель Странгарта, но после побед к югу от Эльберона Руан смог отвлечь свои силы и нанести противнику дальнейшие сокрушительные поражения, самое тяжелое из которых было в 3595 году. Неспособность ангара синхронизировать свои различные вторжения, несомненно, привела к их гибели. Их атаки не были хорошо спланированы, а их силы полагались на численный состав и простую тактику, которая потерпела крах перед продуманными стратегиями Руана, Браннога и Ултора.

Империя основала ряд небольших городов на своих восточных границах, и вскоре они были заселены как людьми, так и земледельцами. Между Золотым островом и всеми его спутниками были установлены превосходные линии связи, а ангары и их союзники отходили все дальше и дальше в пустыню, их численность сокращалась. Без той власти, которую они имели бы под руководством своих Повелителей выводков и Матерей выводков, связанных с Анахайзером и силой, которая его кормила, они были немногим лучше, чем сброд, тогда как силы Империи, несомненно, были лучшими, которые Омара знал в то время.

На глазу Империи оставалась одна-единственная заноза: юго-западный субконтинент Атахара и ее главный город Тувис. До прихода Анахайзера и Войн это был форпост Империи, не более чем опорный пункт в Атахаре, поскольку земля здесь представляла собой бесплодную пустыню, лишенную полезных ископаемых. Он использовался в качестве места содержания под стражей некоторых преступников Империи и не пользовался благоприятной репутацией. Фрибутеры пользовались портом, не опасаясь преследований, хотя и не так открыто, как хаммавары использовали Теру Мангу в своем прошлом.

Когда Асканару разрешили покинуть остров Таннакраг вместе с последним из администраторов Эукора Эптаса, его отвезли в земли к югу от Тувиса, которые по его натуре были идеальным убежищем. Было неизбежно, что ему пришлось искать убежище в городе, что он и сделал. Когда он обнаружил, что в городе есть сотрудники и агенты ангарской породы, он поспешил предложить им свои услуги и сам стал агентом сил Анахайзера. Пока военные флоты Императора сражались на море, Асканар помог ангарам добиться падения Тувиса, а когда силы ангаров заняли город, большая часть слуг Империи была убита. Асканар был назначен Стражем города, и когда стало ясно, что Повелители выводков и Матери выводков уничтожены, Асканар взял на себя инициативу и стал командиром ангара. Он стал самым могущественным из них и приступил к защите Тувиса от репрессий со стороны Империи. Он сделал город оплотом и убедил свои войска, что любое вторжение в Золотой остров или даже в Монатор будет бесполезным.

Оттемар Ремун несколько лет не обращал внимания на Тувиса. Военно-морской флот Келлорика предпринял ряд предварительных атак на город, но был отбит с небольшими потерями. Хотя крупные конфликты все еще продолжались в других частях Империи, Оттемар не считал необходимым тратить людей и корабли на отдаленный город, у которого, казалось, не было больше амбиций, чем самосохранение. Вполне вероятно, что, если бы Асканар не управлял городом, он деградировал бы, оставив себя уязвимым либо для нападения мародерствующих кораблей Империи, либо для внутренних распрей, тогда как вместо этого он стал независимым, распространив свое влияние на юг и запад, на земли, о которых мало что известно. был известен. Асканар настаивал на том, что не было предпринято никаких попыток отразить атаку Империи, и считается, что он, возможно, планировал союз, видя в нем лучший спасательный круг для своего города. Хотя ни один официальный союз так и не был заключен, Оттемар, очевидно, стал более терпимым по отношению к городу, хотя при дворе были те, кто настаивал на его аннексии.

Оттемар Ремун и избранный супруг Сисифер жили на Медальоне, пока сын императора Солимар не достиг совершеннолетия. Солимар уже проявил себя как особенно способный полководец и завоевал себе имя среди армий и флота в ряде сражений с частями ангаров на границах Империи, причем последние периодически предпринимали атаки, ни одно из которых не имело никакого успеха. отметить. Оттемар решил, что единственный способ предотвратить смерть своего сына на каком-нибудь отдаленном острове или в северных горах — это отказаться от поста императора и позволить ему занять трон, и в 3610 году, в двадцать первый день рождения Солимара, он сделал это. так. Империя приветствовала решение Оттемара, хотя существовало большое беспокойство по поводу того, что Оттемар и Сисифэр решили покинуть Медальон и отправиться на восток. Они отправились в земли Элдерхолда, где жил король Бранног, Руванна и их дети; они больше никогда не возвращались на западные острова.

Солимар, которому позже будет присвоен высокий титул Солимара Великого, объединил силы Империи и отразил последнюю реальную угрозу со стороны ангара. Под его правлением Империя процветала даже больше, чем при его отце, поскольку Солимар умел хорошо выбирать себе советников, а его военачальники были столь же проницательны. Солимар также был более безжалостным, чем его отец, а когда дело касалось его врагов, он был столь же целеустремлен и эффективен, как легендарный Саймон Варгаллоу.

Солимар обратил свое внимание на Тувиса, потребовав, чтобы дань была отправлена ​​Империи и чтобы город не только признал абсолютный суверенитет Империи, но и чтобы там были размещены гарнизоны имперских войск с постоянным губернатором, который будет назначен самим Солимаром.

Асканар знал, что подчиниться этому означало бы потерю независимости, а также конец всех его мечтаний о восстановлении власти людей Крови. Он также знал, что Солимар намеревался захватить Тувис, если он не подчинится: тем не менее, он собрал вокруг себя свои силы, призвал как можно больше разрозненных сил ангара и приготовился принять гнев Империи.

Это было долгое и кровавое дело, но Солимар не пошел на компромисс. Когда Асканар отказался от его требований, он послал огромный флот из Монатора и начал осаду. Сам Солимар отправился на юг, чтобы лично провести кампанию, несмотря на некоторые протесты при дворе, но его не отклонили от своих намерений.

Когда город наконец пал в 3616 году, через два года после первого нападения, Солимар въехал в город и поджег его. Его войска к этому времени окружили его, так что очень немногим из его защитников удалось спастись живыми. Ряд пиратских флотов, ставших частью Тувианского Братства, как его называли, приняли помилование в обмен на неучастие в битве, и большинство из них уплыло дальше на юг, в неизвестные воды. Многие представители ангарской породы были убиты. Асканар и его основные сторонники, некоторые из которых были администраторами времен Эукора Эпты, были доставлены обратно в Медальон, где по настоянию Солимара были публично казнены. Говорят, что это был единственный раз, когда Оттемар послал своему сыну письменный упрек, что привело Солимара в первый и единственный раз в Элдерхолд. Возможно, он пытался убедить своего отца вернуться с ним в Медальон, но если бы он это сделал, то безуспешно, хотя Оттемар хвалил достижения своего сына перед собравшимися земными представителями расы Земляных.

Тувис был сровнен с землей, а позже полностью восстановлен одним из трех сыновей Солимара, но в качестве города-гарнизона, в котором размещались войска с Монатора, ныне процветающего острова, который по великолепию мог соперничать с самим Медальоном.

Империя Голденайла процветала, постепенно расширяясь, пока к моменту смерти Солимара в 3661 году она не охватила около двух третей Омары. На месте Рокфаста и Ширкасла были построены святилища, до которых легко добраться по новым дорогам и перевалам, проложенным Каменными Искателями, и новые города, где Земляне и люди жили в гармонии и где потомки некогда внушавших страх Избавителей воспитывали своих собственных детей. в мире. Те из ангардных пород, Ферр-Болган и другие оставшиеся злые существа уже давно скрылись от глаз людей, и власть снова стала предметом тайны, а те, кто ею владел, стали фигурами легенд.