— Почему ты плачешь, наземный человек? Брэнног решил, что ему, должно быть, почудилось, но тот же голос раздался снова:


— Тебе что, жалко червя-трупоеда? Ты должен радоваться, что убил его.


Представшие перед Брэнногом существа ростом были не выше детей, зато отличались удивительной крепостью сложения. Один из них и говорил с Брэнногом низким, гортанным голосом, наполовину глотая слова. Рыбак промокнул глаза рукавом и опустил топор. Похоже, побоище отменяется. Судя по всему, человечки вполне довольны видом мертвой твари у его ног.


— Кто вы такие? — спросил он.


Они опасливо подошли ближе. В руках у них не было никакого оружия, если не считать камней, которые они готовы были швырнуть в противника или использовать вместо дубинок. Их вожак выпрямился во весь рост, ударил себя в грудь и провозгласил:


— Мое имя Игромм. Мы — Земляные Люди.


Странный человечек произнес эти слова с гордостью, явно полагая, что теперь-то чужеземец все понял, но вопросов у Брэннога только прибавилось. Что это, племя, живущее внутри гор? Надо же, какие у него, оказывается, ограниченные представления о мире! Игромм указал на поверженного червя.


— Ты убил его, — сказал он, и на этот раз в его голосе явно звучало благоговение. — Должно быть, ты — могучий чародей. Но теперь его хозяева будут охотиться на тебя.


— Не понимаю, — пробормотал Брэнног.


— Разве ты враг? Нет, если ты пришел убивать Детей Горы.


— Насколько мне известно, вам я не хотел причинить вред. Я попал сюда случайно. Эта тварь пыталась убить меня, наверное, для того, чтобы съесть, и мне пришлось защищаться.


— Съесть? — переспросил Игромм, пораженный, и все его спутники как один разинули рты от удивления. Шелест прокатился по их рядам, уходя все дальше и дальше в глубь пещеры, и Брэнног невольно подивился, сколько же их там собралось. — Так ты ничего не знаешь о червях-трупоедах?


— Впервые слышу.


— И ты попал сюда случайно?


— В щель провалился.


— Черви-трупоеды не охотятся ради еды. Они едят только то, что дают им хозяева, а что это такое, тебе лучше не знать. Очень немногие наземные люди попадали раньше в подземелья. Всех их настигала быстрая смерть на месте, или они попадали в руки Детей Горы. Черви-трупоеды собирают все, что попадается им в подземных коридорах, и притаскивают хозяевам.


— Гора, о которой ты говоришь, это та, что на востоке? — переспросил Брэнног. Игромм зашипел:


— Так ты знаешь о ней?


— Мне рассказывали, что там поселилось страшное зло.


— Тебе рассказывали правду. Медленно выедает оно сердце нашего мира, прогоняя Земляных Людей все дальше и дальше от их жилищ, заставляя их зарываться все глубже и глубже в землю. Бесчисленные множества подземных галерей отделяют нас сейчас от родины. Дети Горы охотятся на нас с одной-единственной целью — убивать. Они высылают против нас куда более страшных противников, чем черви-трупоеды. А разве на земле не творится то же самое?


Брэнног был поражен услышанным. Корбилиан говорил, что у Горы нет разума, что это злокачественная опухоль, разъедающая тело мира. Но если все именно так, как говорит Игромм, то дела наши плохи.


— В моей деревне ничего такого не происходит, — ответил Брэнног. — Но ведь Гора далеко отсюда?


— Да, далеко. Но разве наземным людям неизвестно о Горе и о том, что она растет?


— Некоторым известно. И они уже делают все, чтобы предупредить жителей верхнего мира об опасности.


— А ты?


Брэнног поколебался. Как знать, можно ли доверять этим коротышкам? Может, лучше не стоит говорить им о том, куда и зачем он направляется.


— Я иду поднимать людей на борьбу с восточной угрозой. Немного найдется таких, кто поверит.


Игромм, казалось, остался доволен ответом. Земляные Люди были по сути своей неторопливым племенем. Однако убийство Брэнногом червя-трупоеда крайне их впечатлило.


Наконец Игромм принял решение:


— Мы должны отвести тебя к Землемудру. Он знает, что делать.


Брэнног не стал возражать и позволил карликам увести его подальше от поля недавней битвы.


Почти сразу начался долгий спуск, и при неярком свете, который распространяли Земляные Люди, Брэнног увидел, что путь их лежит уже не через естественные разломы в скальной породе, но по тоннелям и коридорам, будто бы вырубленным в камне и вырытым в земле гигантскими червями. Время от времени Игромм останавливался и пояснял дорогу, но в целом было видно, что путешествие это совершается втайне и с соблюдением всяческих предосторожностей. Игромм объяснил Брэнногу, что коридоры, по которым они пробирались, были построены столетия тому назад совсем другими людьми, самая память о которых давно забыта. Земляные Люди шли молча, их угловатые лица были сосредоточенны, уши готовы уловить любой звук, откуда бы он ни донесся. Как долго продолжалось их путешествие, Брэнног не мог сказать — в этих длинных, извилистых коридорах, то узких и тесных, как склепы, то словно предназначенных для гигантов, само время, казалось, перестало существовать. Наконец они достигли просторного каменного зала. Высокий помост тянулся вдоль противоположной стены, целиком изрытой многочисленными тоннелями, слишком узкими для человека такого роста, как Брэнног. Игромм дал команду остановиться. Земляные Люди выстроились перед возвышением и принялись ждать.


— Я послал предупредить о нашем приходе, — пояснил Игромм. — Землемудр скоро придет. Нуждаешься ли ты в пище или еде?


Брэнног указал на свой заплечный мешок:


— Нет. «Интересно, что же они в этом подземелье едят?» — невольно пришла ему в голову мысль.


— А что, эти выработки тянутся подо всей Омарой? — сказал он вслух.


— Где-нибудь в летописях наверняка говорится об этом. Спроси у Землемудра. Он хранитель Подземных Сказаний, и он один из всего нашего клана имеет доступ к летописям. Он тоже будет задавать тебе вопросы, наземный человек. Но я думаю, что ты не враг нам.


Брэнног улыбнулся и ничего не ответил. Аудиенцию не пришлось ждать долго. В одном из узких проходов позади помоста показалась небольшая процессия Земляных Людей. В отличие от других виденных Брэнногом представителей этого племени, они были одеты в какое-то подобие кожаных доспехов и вооружены узловатыми дубинками, сделанными, как показалось Брэнногу, из дерева. Стражники сопровождали человечка, ростом едва доходившего им до пояса. Он уселся прямо на пол, скрестив ноги, и все присутствующие сделали то же самое, выкрикнув предварительно какое-то приветствие. Повинуясь знаку Игромма, Брэнног тоже уселся, но даже так продолжал возвышаться над остальными, словно башня. Землемудр поклонился и посмотрел прямо на него. Хотя старейшину племени никак нельзя было назвать красавцем (как, впрочем, и остальных его соплеменников), взгляд его выдавал несомненно умного человека.


— Добро пожаловать, наземный человек. Я слышал, ты убил червя-трупоеда.


— Он напал на меня.


— И ты убил его в одиночку. Могу ли я увидеть твое оружие?


Брэнног вынул из мешка топор и поднял его над головой. Он был весь покрыт засохшей кровью червя. Люди вокруг взирали на него с глубоким почтением, точно это была какая-то священная реликвия.


— Я и впредь буду убивать с его помощью червей-трупоедов или других чудовищ, живущих под землей, — сказал Брэнног, надеясь, что его слова придутся слушателям по вкусу.


Землемудр торжественно кивнул:


— Тогда мы перед тобой в долгу. До сих пор в этих отдаленных краях было на удивление мало Детей Горы. Но на востоке, там, откуда мы пришли, они кишат, как черви в тухлом мясе. Если их не уничтожить, они захватят и эти края, а затем пойдут дальше. И однажды, наземный человек, им придется выйти наверх, на солнечный свет, ибо под землей для них уже не будет добычи. А тогда люди твоего племени окажутся в беде. Я слышал о городах за Молчаливыми Песками, великой восточной пустыней, которые уже пали перед Детьми Горы.


— Мне мало что об этом известно, — признался Брэнног. — До сегодняшнего утра я был простым рыбаком и жил в маленькой деревушке к западу от этих гор. Ни я, ни другие жители моей деревни слыхом не слыхивали ни о какой Горе, пока к нам не пришел странный человек, утверждавший, что обладает силой. — Брэнног умолк, чтобы посмотреть, какое впечатление произведет на собравшихся упоминание о силе, но они молчали, точно он не сказал ничего особенного. К тому же молчание Землемудра, по-видимому ждавшего продолжения рассказа, удерживало их от открытого выражения эмоций. — Поскольку жителям Омары ничего не известно о той силе, которой он якобы владеет, то мы не знали, как отнестись к его словам. Он называет себя Корбилианом и утверждает, что родился не в Омаре, но в другом мире, в Тернанноке.


Эти слова явно произвели впечатление на Землемудра: он весь подобрался, точно ожидал удара, а его люди зашумели.


— Тернаннок! — воскликнул наконец старейшина. — Говорят, что зло, поселившееся в Горе, пришло оттуда же!


— Корбилиан клянется, что его цель — уничтожить Гору, но ему нужна помощь людей нашего мира, и чем больше людей согласится ему помочь, тем быстрее он добьется своего. Сейчас он как раз направляется на восток в поисках Горы.


— Он идет через этот хребет?


— Да. А я ищу его.


— Чтобы пойти с ним?


— Да.


— Почему же ты не пошел с ним вместе с самого начала?


Проницательность старика застигла Брэннога врасплох, но он быстро нашелся с ответом:


— Вслед за ним в мою деревню пришли другие. Они называют себя Избавителями.


— Они мне известны, — кивнул Землемудр.


— Они тоже служат Детям Горы?


— Нет. Они подчиняются лишь Неприступной Башне и Хранителю, ее хозяину.


— Мне показалось, что они задались целью уничтожить всякую силу, точнее, всех, кто верит в нее, а заодно и тех, кто поклоняется каким-либо богам. Это странно, ведь у омаранцев нет никаких богов.


— Избавители просто фанатики, — ответил Землемудр.


— Те, что побывали в моей деревне, пришли под предводительством человека по имени Саймон Варгалоу. И снова на лице Землемудра отразился страх.


— Вот как! А он сейчас тоже наверху?


— Ты его знаешь?


— Да, и он тоже знает Земляных Людей. Он много раз пытал и убивал моих соплеменников.


— Но почему?


— Он хочет больше знать о нас и о нашей родине. Его интересуют наши предания. Но он не смог найти с нами общего языка. Он ненавидит нас, потому что мы верим в силу, наземный человек. Для нас она реальна. Когда слухи о богах и магии достигают ушей Хранителя, он впадает в ярость и посылает вперед своих воинов. Всякая сила ему ненавистна. Это долгая история, но, думаю, неплохо бы тебе услышать хотя бы часть ее, ибо я предвижу наступление времен, когда придут другие люди, много мудрее тех, о ком я говорил, и будут помогать друг другу. Но это потом, а сейчас я хочу дослушать твой рассказ.


Брэнног кивнул:


— Варгалоу преследует Корбилиана. Сейчас они оба где-то в ваших горах. Я тоже стремлюсь его догнать, чтобы предупредить и помочь ему в сражении с этими Избавителями. Они причинили зло моей деревне.


— Что они сделали — возвратили кровь в землю?


Брэнног снова кивнул. Он решил до поры до времени не говорить о том, что его дочь Сайсифер тоже сопровождает Корбилиана, и спросил:


— Могут ли твои люди найти их?


— Может быть. Но эти горы для нас чужие, мы здесь недавно и еще не освоились. Под землей у нас, правда, уже есть союзники, но вот на поверхности сложнее. Чтобы установить связи с наземными жителями, всегда нужно время. Да и обитателей в этих холодных горах не так уж много. Проще всего будет найти нужных тебе людей, когда они перевалят через этот хребет, если, конечно, им это удастся в такую погоду.


— Я должен их найти, и как можно быстрее, — ответил Брэнног. Поможете мне выбраться наружу?


Землемудр задумался, но после долгой паузы начал снова:


— Мы поможем тебе подняться на поверхность, а может, и найти этих людей. Но этого недостаточно, чтобы выразить тебе нашу благодарность за уничтожение червя-трупоеда. Думаю, настало время более серьезных решений. Только что я говорил об истории нашего народа. Она очень богата, к тому же многие события обросли многочисленными легендами и преданиями, которые Земляные Люди передают из уст в уста. В каждом из кланов есть свои хранители преданий, мнения которых о прошлом и будущем нашего народа сильно разнятся. Не все Землемудры прислушиваются к моему мнению, но я предвижу наступление тяжелых времен. Дети Горы будут преследовать нас и впредь, загоняя все дальше в дикие скалы и все глубже под землю, туда, где самый камень плавится и кипит. Но мы не можем бежать вечно. Когда-нибудь нам придется остановиться и дать бой. Поодиночке мы погибнем, и некому будет рассказать тем, кто придет после нас, что были когда-то в этом мире Земляные Люди.


Брэнног почувствовал, как печаль сгустилась вокруг него. Никто из Земляных Людей не пытался подвергнуть сомнению истины, которые излагал старейшина. Они уже давно жили с этой страшной правдой и свыклись с ней.


— Но теперь угроза нависла не только над нашим народом. Думаю, в опасности жизнь всей Омары. Этот человек, который пришел созывать людей, Корбилиан, прав.


Наземные люди должны сражаться рука об руку, и место Земляного Людей рядом с ними. В некоторых из самых древних наших преданий говорится, что когда-то, в незапамятные времена, наш народ тоже жил на поверхности, в городах, откуда нас изгнали враги, пришельцы из другого мира, может быть из того самого Тернаннока, о котором ты говоришь. Так мы стали Земляными Людьми, но и тут у нас нашлись недруги — Дети Горы. В других легендах говорится, что наступит время, когда люди будут помогать друг другу, и тогда мы вновь поднимемся на поверхность и будем бороться за то, что некогда принадлежало нам. Одни старейшины полагают, что мы должны и впредь зарываться в глубь земли, другие говорят, что мы должны будем вернуться назад, к свету. Но немногие наземные люди знают что-либо о нас и, появись мы сейчас на поверхности, тут же выдадут нас Избавителям. Однако ты пришел сюда не для того, чтобы враждовать с нами. Так что же нам делать?


Вдруг Игромм вскочил на ноги:


— Дозволь мне пойти с ним, Землемудр! Я хочу сражаться бок о бок с Брэнногом, Победителем Червя!


На мгновение наступила полная тишина, и Брэнног испугался, что сейчас Землемудр примется распекать Игромма за невыдержанность. Но у того не было времени заговорить: остальные члены племени вскочили на ноги, потрясая своими каменными дубинками и крича, что тоже хотят пойти с ними. К изумлению Брэннога, Землемудр едва не прослезился. Он взмахнул рукой, требуя тишины, и через несколько минут Земляные Люди успокоились.


— Вероятно, нам следует обратиться за помощью к Верховному Совету, продолжил он в наступившей тишине. — Но у нас нет времени. Враги теснят нас, а этот человек, которого вы назвали Победителем Червя, — наша единственная надежда. Если он примет твое предложение, Игромм, то я благословлю ваше совместное решение. — С этими словами он встал на ноги и подошел к краю возвышения. В руках у него был какой-то предмет, который старейшина протянул ему. С виду он походил на камень. — Брэнног, названный Земляными Людьми Победителем Червя, согласен ли ты принять этот залог земной силы? Если да, то я возлагаю на тебя ответственность за безопасность моих людей, которые будут защищать твою жизнь как свою собственную. Брэнног заколебался. Его пугала перспектива сделаться защитником этого малорослого народца. Чего они ждут от него? Но тут он вспомнил о Корбилиане и его отчаянной решимости вступить в союз со всяким, кто осмелится восстать против восточной тьмы. С этой мыслью он протянул руку и принял камень. Тот пульсировал в его руке, словно живой. Брэнног спрятал талисман в складках своего плаща, и радостный крик прогремел под низкими сводами пещеры. Игромм пританцовывал на месте, точно непоседливый ребенок, а Землемудр не сказал ни слова, чтобы унять восторги своих людей.

ГЛАВА 9

Люди Странгарта


Три дня провели они в пещере Ратиллика, ожидая, когда кончится шторм. Все это время хозяин предавался своим размышлениям и почти не разговаривал с ними. Он не позволял своей обиде взять над ним верх и вылиться в прямое оскорбление или враждебность, но чувствовалось, что злоба все еще тлеет в его душе, как пламя под спудом. Корбилиан тоже стал очень молчалив, почти мрачен, и как Сайсифер ни старалась выведать у него что-нибудь о его прошлых отношениях с Ратилликом и причинах их вражды, все ее усилия были тщетны. Киррикри еще не вернулся, и шторм отрезал их от всего окружающего мира. Даже Гайл, обычно жизнерадостный и говорливый, сделался задумчивым и печальным и не пытался, как это бывало раньше, рассмешить девушку и подбодрить себя. Сайсифер уже делала попытки разузнать что-нибудь о его прошлом, но каждый раз натыкалась на глухую стену защиты и поневоле начала подозревать, что у себя на родине он совершил что-то постыдное и заслужил опалу. В это нетрудно было поверить. Девушка также понимала, что он испытывает к ней определенные чувства, но, несмотря на все их благородство, поощрять его она не собиралась и потому не проявляла особой настойчивости в беседах с ним.


Зато Вольгрен всегда радовался ее обществу. Обожание было написано у него на лице; в последнее время это было вообще единственное лицо, на котором Сайсифер могла хоть что-нибудь прочесть, но вот говорить с ним ей было не о чем. Однако девушка не преминула упомянуть, сколь не по душе пришелся ей взгляд Ратиллика, когда тот потребовал, чтобы она осталась с ним. Она знала, что ее слова подействуют на Вольгрена как красная тряпка на быка и что в его присутствии Ратиллик не посмеет и на шаг приблизиться к ней. Раньше Сайсифер спрашивала парнишку, что заставило его пойти за совершенно незнакомым человеком, но теперь она уже точно знала ответ. Совершая вылазки за пределы Зундхевна, он обнаружил, что вокруг лежит большой загадочный мир, и родная деревня стала казаться ему тюрьмой. Появление Корбилиана дало ему возможность вырваться оттуда. Сейчас, несмотря на осаждавшие их страхи, он весь горел от жажды приключений и возбуждения. Его плохо скрываемый восторг радовал Сайсифер: он отгонял дурные предчувствия и рассеивал мрак будущего, в котором ей виделись бесформенные создания тьмы.


Когда вернулся Киррикри и объявил, что буря миновала, они едва не закричали от радости. Вольгрен настаивал на том, чтобы отправиться в путь немедленно. Ратиллик поддержал его.


— Киррикри говорит, — перевела Сайсифер, — что до очередной бури мы можем успеть перебраться через хребет и дойти до дальних, более пологих, склонов.


Вскоре они уже были в пути. Киррикри летел так высоко, что они не могли его видеть, но Сайсифер продолжала улавливать мысли птицы.


— А что случилось с Варгалоу? — поинтересовался Корбилиан, когда они начали восхождение на наиболее высокую часть перевала.


— Буря загнала его отряд на северо-восток. Никто из них не погиб. Но они больше не смогут подобраться к нам незамеченными, — ответила Сайсифер. — Киррикри пообещал присматривать за ними. К тому времени когда мы оставим позади эти горы, расстояние между нами будет настолько велико, что они уже не смогут догнать нас. Люди Варгалоу ехали верхом, но совы прогнали лошадей назад к побережью. Быть может, деревенские сумеют их поймать.


Предсказание Киррикри насчет погоды оказалось точным. К тому времени когда они благополучно преодолели все перевалы и оказались на восточных склонах гор, небо опять потемнело. Перед ними, подобно безбрежному темному морю, раскинулся хвойный лес. Снизу накатывала волна тумана, а высоко в небе, описывая широкие круги, парила белая сова.


Вольгрен по-прежнему продолжал идти первым, хотя знакомые ему места давным-давно остались позади. Корбилиан с удовольствием шагал следом за ним — энтузиазм юноши грел ему душу. Сайсифер и Гайл замыкали процессию. Теперь, когда дорога шла под гору, они могли позволить себе поговорить.


К вечеру третьего дня путники наконец достигли окраины леса и расположились на ночлег. Вольгрен немедленно набрал сушняка и развел костер. Он был просто на удивление приспособлен к кочевой жизни. Зато Гайл нуждался в постоянной помощи и присмотре. Уже не в первый раз Сайсифер задавалась вопросом, какой от него прок Корбилиану. Насколько она могла судить, он не умел делать ровным счетом ничего, хотя голова на плечах у него, без сомнения, имелась.


— Киррикри сейчас появится здесь, — предупредила Сайсифер, зная по опыту, что возвращение птицы будет, как всегда, внезапным и может напугать ее спутников. Через несколько мгновений белая тень вынырнула из леса, описала над поляной круг и опустилась на землю. Это и был Киррикри. В когтях у него была зажата тушка небольшого животного — ужин для путешественников. Снабдив компаньонов едой, сова отлетела в сторонку и устроилась на стволе поваленного дерева, не сводя со всей компании удивленных глаз. Однако Сайсифер уже способна была понимать, что это просто им самим кажется, будто птица постоянно удивлена. Вольгрен вскочил на ноги и стал взахлеб благодарить птицу за свежее мясо. Сова лишь важно моргнула в ответ. Юноша принялся готовить ужин, Гайл охотно ему помогал. Корбилиан внимательно разглядывал Киррикри.


— Его что-то беспокоит, — прошептал он наконец, обращаясь к Сайсифер.


— Откуда ты знаешь? — поразилась Сайсифер и, не дожидаясь ответа, продолжила: — Ты прав. Он говорит, что по этим лесам бродит много людей. Нам придется пробираться вперед с предельной осторожностью. И огнем надо пользоваться как можно реже.


— А он знает что-нибудь о людях, которые населяют эти леса?


— Очень немного. Королю Странгарту стоит больших усилий поддерживать свою власть здесь, так как племена по большей части рассеяны на значительной территории и в основном независимы. Но в последнее время на южных границах королевства участились стычки между его людьми и воинами Императора. Киррикри не знает, с какой целью прибыли сюда имперские солдаты, но сегодня днем он видел в лесу небольшой отряд, и ему показалось, будто они что-то искали. — С этими словами Сайсифер устремила взгляд на Гайла, но он, перешучиваясь с Вольгреном, ничего не слышал.


— Ты уверена? — озадаченно переспросил Корбилиан.


— Так говорит Киррикри, я только передаю его слова.


— Но почему? Ведь Император был только рад избавиться от нас. Я угрожал ему, по крайней мере так представлялось его безумному воображению. А те враги, что были при дворе у Гайла, вряд ли станут преследовать его здесь, скорее уж порадуются, что так легко от него отделались.


— Ты знаешь о нем больше, чем я, — улыбнулась Сайсифер. — Скажи, почему ты выбрал его своим спутником?


— Это он выбрал меня. Я рад любому, кто захочет пойти со мной. — Он мрачно усмехнулся. — Не знаю, правда, будет ли с него какой толк в бою, но как товарищ по путешествию он мне нравится.


— Похоже, близость Императора ему безразлична. Но все же он слегка нервничает, ты чувствуешь?


Корбилиан бросил на девушку внимательный взгляд. Она оказалась даже более чуткой, чем он предполагал сначала.


— Ты внимательнее меня. Я, кажется, слишком многие вещи принимаю как должное. Но в любом случае я не думаю, что люди Императора интересуются именно им. Сомневаюсь даже, что им известно о его пребывании здесь.


— Но они должны знать, что вы оба высадились на этом берегу.


— Да, но Киррикри утверждает, что они появились здесь уже давно, задолго до того, как я оказался на Золотой Цепи. Так что ты думаешь о Гайле?


— Я не уверена, стоит ли ему доверять, — просто ответила она.


— Но мне ведь ты доверяешь. — В голосе великана прозвучал мягкий укор.


— Да, — ответила девушка, избегая, однако, смотреть ему прямо в глаза.


— Хорошо, я буду осторожен. И все же я не думаю, что Гайл — враг. Он честолюбив, это верно, хотя и сам этого не сознает. Сейчас он здесь, со мной, потому что хочет чувствовать себя причастным к моей силе. Но, скажи ему кто-нибудь об этом, он бы обиделся. И все же он ничего не желал бы так, как вновь подняться…


— До того положения, которое он занимал раньше? — быстро спросила девушка.


Корбилиан пожал плечами, как будто ему не было никакого дела до притязаний его компаньона.


— Какая разница? Большинство мужчин жаждет власти — не такой, так другой.


— А я бы хотела знать его цель, — задумчиво продолжила девушка. Думаю, мы все удивились бы, узнав, к чему он стремится. — И она отошла к костру, оставив Корбилиана в размышлении над ее словами.


Вскоре все с аппетитом поедали свежее мясо. Сайсифер повернулась к Киррикри, чтобы поблагодарить его за пищу, но тот вдруг снова взмыл вверх на бесшумных крыльях.


— Он чего-то испугался! — воскликнула девушка, и все тотчас вскочили на ноги. Вольгрен и Гайл обнажили мечи, и Сайсифер тоже нехотя принялась вытаскивать свой клинок, хотя и стояла совсем рядом с Корбилианом. Киррикри скрылся из виду. Лесную опушку, где они расположились на отдых, окутало облако тьмы, предвещая новую бурю. Вдруг далеко впереди, точно отдаленный гром, послышался стук копыт.


— Двое всадников, — передавала Сайсифер слова Киррикри, белым призраком скользившего меж гигантских сосен. — Они не знают, что мы здесь. Спасаются бегством.


— От кого? — спросил Корбилиан.


— Киррикри не знает. Оба всадника ранены. Что будем делать?


Все обернулись к Корбилиану, ожидая его решения. В окружении высоких старых сосен, между стволами которых, словно между циклопическими колоннами, вились языки наползавшего с гор тумана, путешественники внезапно почувствовали себя маленькими и беззащитными, как дети.


— Прячьтесь. Я сам поговорю с ними.


— Это солдаты Императора? — тревожно спросил Гайл. Сайсифер покачала головой:


— Нет, это люди короля Странгарта.


Через мгновение Корбилиан один стоял у костра. Его спутники рассыпались по окружавшему поляну подлеску. Гайл присел на корточки рядом с Сайсифер в зарослях папоротника.


— Раз они ранены, то вряд ли нападут на нас.


— А если нападут? — поддразнила его девушка. Сама она никакого страха не ощущала.


— Тебе придется пустить в ход меч. — И он усмехнулся, точно даже вид клинка забавлял его.


— Я его поднимаю-то с трудом, — в тон ему ответила девушка.


— Думаю, Корбилиан и без нас справится, — заявил Гайл, однако лицо его по-прежнему сохраняло тревожное выражение.


Тем временем всадники подъехали уже настолько близко, что земля содрогалась от тяжелой поступи их коней. Вот они промелькнули между деревьев, вылетели на поляну и вскинули своих коней на дыбы, резко натянув поводья при виде Корбилиана, который возник перед ними, словно призрак, прямо из тумана. Его лицо не выражало испуга. Рассмотрев его как следует, всадники спешились, отпустили коней пастись и подошли к огню. Рост и могучее сложение незнакомца внушали им опасение.


— Кто ты такой? — хриплым голосом осведомился один из новоприбывших. На нем, как и на его товарище, были кожаные доспехи и легкая коричневая туника, пропитанная потом и покрытая грязью. — И что тебе здесь нужно?


— Шпион Императора? — бросил второй, явно настроенный видеть врага в каждом встречном. Оружие обоих мужчин все еще покрывала свежая кровь. Оба всадника были бородаты и темноволосы, оба едва не падали от усталости, хотя, как видно, привыкли к походной жизни.


— Я не враг, — ответил Корбилиан.


Всадники видели, что он безоружен, но тем не менее продолжали считать его опасным, хотя свои мечи пока что из ножен не вынимали.


— Не доверяй ему, — только и успел произнести второй из всадников, как тут же покачнулся, закрыл глаза и ничком повалился наземь. Ладонь его товарища легла на рукоять меча, а устремленный на Корбилиана взгляд сделался еще более подозрительным.


— Лучше помоги ему, — посоветовал тот.


В эту минуту вернулся Киррикри и опустился на ветку прямо над головами обоих воинов. Увидев его, тот, что оставался на ногах, побледнел.


— Кто ты такой? — повторил он свой вопрос и потянул меч из ножен.


— Путешественник. Мой путь лежит через ваши земли. Что за войны тут у вас происходят, меня не интересует.


— Войны? — Всадник отшатнулся от него, точно ужаленный.


— Насколько я понял, вы сражаетесь с людьми Кванара Римуна.


— Они нарушают границы.


Упавший застонал, и разговор прервался. Корбилиан жестом указал на раненого:


— Лучше помоги ему. А провизия у вас есть? Человек кивнул и опустился на одно колено рядом со своим товарищем. Корбилиан протянул ему фляжку.


— За вами гонятся?


— Мы оторвались от этих ублюдков.


— Тогда вы в безопасности.


Осмотрев раны товарища, воин определил, что они тяжелые, но не смертельные.


Прежде всего он дал ему отхлебнуть из фляжки, причем тот пробормотал что-то сквозь сомкнутые зубы, потом принялся его перевязывать. Занимаясь этим, он назвал свое имя — Иласса — и имя друга — Тарок.


— Я позову моих спутников, — предупредил его Корбилиан. — Никто из них вам не враг.


По лицам обоих воинов он видел, что их опять одолели сомнения, не попали ли они в ловушку, но все же сделал своим знак приблизиться. Первым на зов явился Вольгрен с обнаженным кинжалом, за ним, не вынимая из ножен меча, подошла Сайсифер. Последним, стараясь не привлекать к себе внимания, пришел Гайл. Корбилиан представил их всех.


Иласса выдавил из себя усмешку:


— Мальчишка, девчонка и воронье пугало. Да уж, на солдат вы и впрямь не похожи. Спасибо за еду и питье. — Ел он жадно. — Не обессудьте, манеры у нас не ахти какие. В таких местах, как это, от людей не ждешь ничего, кроме подлости.


— В наши намерения это не входит. Но, может быть, вы поможете нам? — спросил Корбилиан.


— Куда вы направляетесь? — Тарок уже начал приходить в себя, но дальний путь был ему явно не по плечу. Он обрадовался огню и придвинулся к нему поближе.


— На восток, — ответил Корбилиан.


— Кто тебя туда послал? — вмешался Иласса.


— Никто.


— Но кому ты служишь?


Корбилиан терпеливо улыбнулся:


— Я объясню.


Внезапно Гайл, хрипло откашлявшись, перебил его:


— Прежде чем ты начнешь, думаю, нам лучше услышать рассказ о том, что происходит здесь. Кто за вами гнался?


Иласса и Тарок переглянулись, и последний жестом велел товарищу рассказать.


— Вдоль наших южных границ давно уже движутся войска. И вот буквально в последние дни захватчики стали пытаться просочиться на север. Было уже несколько сражений.


— С людьми Императора?


— Угу, — проворчал Тарок. — До сих пор сволочи не показывали, чего им надо. Год или даже больше просидели в дельте. Правда, они и раньше пытались грабить, но мы им надавали как следует. А что вам о них известно?


Гайл метнул на Корбилиана предостерегающий взгляд, точно желая сказать: «Предоставь это мне». Затем снова обернулся к воинам:


— Только то, что мы слышали от встречных. Они высадились в дельте Трех Рек. Много их там?


— Говорят, немало. До сих пор они не выказывали интереса к землям Странгарта. Больше пытались подняться вверх по рекам, на восток.


— На восток, — повторил Корбилиан. — Что же им там нужно? Надеются найти залежи драгоценных металлов или еще какие-нибудь сокровища?


Иласса покачал головой:


— Какое там. Чем дальше на восток, тем бесплоднее земля. Потом начинаются Молчаливые Пески. Зловещие слухи доходят до нас. Может быть, воины Императора пришли бороться с тамошним злом.


— Но вы столкнулись с ними сегодня, — возразил Гайл. — Неподалеку.


Иласса кивнул:


— Ну да. Их было много, нас всего десяток. Сначала мы думали, что и их не больше, и бросили им вызов. Они заявили, что не хотят причинить вред. Сказали, что выехали поразмяться. Наш командир сообщил им, что они находятся на земле Странгарта, но они продолжали настаивать, что не хотят зла. Утверждали, что не ищут ссоры.


— Ты говоришь, что с востока доходят зловещие слухи, — вернулся Корбилиан к прежнему разговору. — Что именно вы слышали?


Тарок уже уснул, свернувшись у огня. Иласса тоже выглядел усталым. Он расслабился, убедившись, что странные путешественники его не тронут.


— Большая часть того, что я слышал, не более чем досужие сплетни. Люди уже несколько лет болтают о странных делах, которые творятся на востоке. В лесах попадаются невиданные звери. Беглецы, что приходят из-за рек, рассказывают, что их родичи погибали от непонятных болезней, а то и просто исчезали. Другие говорят, что земля там движется. А в последнее время вроде бы даже в этих лесах видали таких тварей, что не разберешь — зверь ли, человек ли. Иной раз налетит вдруг стая птиц, да такая, что все небо закроет, — это они бегут с востока. Вот мы и думали, что люди Императора пришли сюда, чтобы поразведать, что к чему.


— Так из-за чего же вы с ними подрались? — вновь напомнил Гайл.


— Они утверждали, будто не хотят с нами ссориться. Вранье! Они начали первыми. Битва была жестокой, много людей погибло. Сначала мы думали, что их не больше, чем нас. Потом оказалось, что у них в запасе была еще сотня. Они просто покосили нас, как траву. Мы с Тароком ушли, но вряд ли кто еще остался в живых.


— А что с солдатами Императора? — продолжал настаивать Гайл.


— Не думаю, что они станут нас искать. Они-то поразмялись, и ладно, чума на них!


Корбилиан и Гайл сидели один мрачнее другого. Сайсифер тоже подивилась такому странному рассказу. Она поискала Киррикри, и он тут же отозвался на ее мысленный призыв. «Люди, с которыми они сражались, ушли, — доложил он. На север, далеко отсюда. От них не исходит никакой угрозы. Но твой хозяин должен знать — вокруг много других опасностей, так что будьте осторожны».


Иласса вновь принялся осматривать раны Тарока, который вдруг издал громкий стон.


— Хуже, чем я думал, — произнес он. — Раны очень глубокие.


Корбилиан опустился на колени рядом с раненым и тоже начал его осматривать, избегая, однако, прикосновений.


— Его еще можно спасти. Быстрее! Нужно расчистить место. Откройте землю.


Иласса ответил ему недоверчивым взглядом, но в конце концов тревога за друга взяла верх, и он начал разгребать устилавшие землю сосновые иглы и мелкие веточки. Воль-грен тут же принялся ему помогать. Вскоре они очистили небольшую площадку и повернулись к Корбилиану, ожидая дальнейших указаний. Сайсифер и Гайл удивленно наблюдали за происходящим.


— Разрыхлите землю, — последовал приказ. Иласса поколебался:


— Рано еще хоронить-то.


— У него есть сила, — кивнул на Корбилиана Гайл. — Он знает, что делает.


Вольгрен возбужденно закивал, сгорая от желания увидеть, что же будет дальше. Иласса решил, что лучше не спорить, и взялся ковырять землю острием меча. Вольгрен помогал ему кинжалом. Почва была нетвердой и хорошо поддавалась их усилиям.


— Достаточно. Теперь положи твоего друга поперек взрыхленного места.


Иласса и Вольгрен, не теряя времени на расспросы, сделали, как им было сказано. Абсолютное доверие, которое испытывал к своему старшему спутнику юноша, победило сомнения Илассы. Затем Корбилиан велел обложить раненого землей, и его подручные быстро соорудили вокруг него небольшой земляной вал, оставив открытыми лицо, грудь и ноги. Корбилиан принялся бормотать какие-то слова. Свет костра выхватывал из мрака лица внимательно наблюдавших за ним людей.


— Чистая земля Омары вернет ему силы, — пообещал наконец Корбилиан.


Иласса остался подле друга, сам уставший до полного изнеможения. Он позволил Сайсифер обмыть и перевязать наиболее серьезные из его ран, но настоял, что лучшее для него лекарство сейчас — это покой.


— Так ты говоришь, что направляешься на восток? — негромко спросил он у Корбилиана. — Ты помог мне и моему другу, и у меня нет причин не доверять тебе, но все же восток? Что тебе там нужно?


— Я ищу источник зла, поразившего эту землю.


Иласса выслушал его рассказ о городе на востоке и о том, что предположительно скрывалось в земле под ним. Остальные, хотя повесть эта была для них не нова, в очередной раз содрогнулись от ужаса. Сайсифер чувствовала, что и Киррикри, сидя на своем насесте, тоже боится.


— И вы идете туда вчетвером? — поразился Иласса. — Четверо против такого страшного зла?


— Я предупреждаю всех, кого встречаю по пути.


— Тогда войска иноземного Императора зря тратят на нас время. Сдается мне, моему королю, Странгарту, лучше бы вступить в союз с ними и вместе начать сражаться против этой заразы. Хотя он не из тех, кому может прийтись по вкусу подобное предложение.


Корбилиан, припомнив слова Сайсифер, повернулся к своему первому последователю:


— А что ты думаешь о деятельности Кванара на этих берегах?


— Меня удивляет, что его люди так давно находятся здесь.


— А может, Кванар и не знает об этом, — высказала предположение Сайсифер.


— Да, возможно, ты и права, — донесся из темноты ответ Гайла.


Корбилиан задумчиво смотрел в огонь.


— Зачем его войска пошли на север? — Потом, будто приняв какое-то решение, он повернулся к девушке: — Киррикри говорил тебе, что, по его мнению, они что-то ищут. Что же?


Вопрос застал ее врасплох, так как она думала, что он хочет сохранить их предыдущий разговор в тайне от Гайла. Ей также казалось, что Киррикри уснул, но он, похоже, все еще прислушивался к разговору и поспешил прийти ей на помощь. «Я лишь пересказываю слова птиц, пересекавших небо Омары, да то, что они слышали от других, — сказал он. — Но, по-моему, истинная цель армии Императора — сила».


— Сила! — выдохнула изумленная Сайсифер.


Корбилиан устремил на нее мрачный взгляд:


— Что он говорит?


Выслушав соображения совы в пересказе девушки, он насупился еще больше.


— Так вот в чем дело: сила, что на востоке. Они все знали еще до моего появления на Золотой Цепи. И только Кванар Римун обо всем позабыл, ослепленный безумием.


— Зато другие не позабыли, — отметила Сайсифер.


— Если люди Императора надеются, что им удастся использовать эту силу в своих целях, то они уже обречены, — убежденно произнес Корбилиан.


Иласса насторожился, вслушиваясь в их обмен репликами.


— Так ты был на Золотых Островах? — Недоверие вновь звучало в его голосе.


— Не бойся, — ответил ему Гайл. — Императору мы не союзники.


Вдруг Вольгрен встрепенулся, но не от услышанного во время разговора, а от чего-то постороннего. Он прислушался к звукам леса, но там, если не считать ветра, шелестевшего в кронах деревьев, все было тихо.


— Киррикри ничего не слышал, — сказала ему Сайсифер.


— Нет, звук идет не с неба, — ответил юноша. Он встал на колени, затем лег ничком, приложив ухо к земле, но вскоре снова поднялся. — Прошло.


— В чем дело? — спросил Гайл, встревожившись еще больше них.


— Как будто где-то вдалеке бьется громадное сердце, — сообщил юноша. Может быть, лошади скачут.


Сайсифер бросила взгляд в лесную чащу, туда, где были стреножены на ночь кони Илассы и Тарока. Ночная мгла не позволяла ей видеть животных, но зато она их хорошо чувствовала. Лошади были абсолютно спокойны и, видимо привыкнув к кочевой жизни, прекрасно себя чувствовали в лесу.


Корбилиан поглядел на Тарока, будто собирался что-то сказать, но потом передумал и отвернулся. Однако позднее слова Вольгрена пришли ему на память.


— Утром мы двинемся дальше, — сказал он. — А что вы будете делать? — спросил он Илассу.


— Я должен доложить королю.


— Про нас тоже?


— А ты не хочешь? — Иласса, казалось, готов был предоставить ему право выбора.


— Наоборот, — отозвался Корбилиан. — Скажи ему, что я пришел поднять людей против зла на востоке. Мне нужна помощь. Я был бы рад, если бы и вы пошли с нами.


Иласса покачал головой:


— Я должен позаботиться о Тароке. Надо доставить его домой. У него семья.


— Он к утру поправится.


— Ты уверен?


— Если он поправится, — вопросом на вопрос ответил Корбилиан, — вы пойдете с нами?


— Зачем?


— Может, вам удастся выяснить, что затевают люди Императора, предположила Сайсифер.


— Все равно я не хочу ехать на восток.


— Прислушается ли Странгарт к голосу разума? Согласится ли послать своих людей на восток? — продолжал настаивать Корбилиан. — Если ты думаешь, что это возможно, то я пойду к нему вместе с тобой.


— Согласится ли он сражаться против того, что, как мы слышали, идет с востока? — невесело усмехнулся Иласса. — Вряд ли.


— Тогда помоги нам добраться до границ его королевства.


Иласса обнажил зубы в невеселой улыбке:


— Поживем — увидим.


Минуту спустя он уже спал, свернувшись калачиком на земле рядом со своим раненым товарищем, который выглядел так, словно одной ногой стоял в могиле.


Когда они заснули, Гайл покачал головой и, обратившись к Вольгрену, тихо произнес:


— Не нравятся они мне. Зачем они сюда приехали? Позади нас только горы. Если бы они на самом деле возвращались к своему королю, то не поскакали бы в эту сторону. Кто знает, может, они разбойники?


Вольгрен нахмурился. Гайл ему нравился — он то и дело спрашивал у него совета и не относился к нему снисходительно, как к ребенку. Но парень не чувствовал достаточно уверенности в себе.


— Мне кажется, они не хотят нам зла.


— Хотел бы я быть так же уверен в этом, как и ты. Что ж, надеюсь, они пойдут своим путем. Если же нет, то придется нам приглядывать за ними, Вольгрен. Держи свой нож наготове. Разве ты не заметил, как этот Иласса пялился на Сайсифер?


Смысл последнего замечания не укрылся от мальчика, и Гайл со злобной радостью проследил, как пальцы Вольгрена стиснули рукоятку кинжала.


Ветер усиливался. Путешественники сгрудились вокруг костра и попытались уснуть. Всю ночь Вольгрен то и дело просыпался от непонятного гула, доносившегося, как ему казалось, откуда-то из-под земли, но никаких звуков, кроме бормотания и стонов Тарока, ему различить не удавалось. Тот факт, что стоны раненого и подземный грохот каждый раз доносились одновременно, мальчик объяснил влиянием сна.


Как только забрезжил рассвет, путешественники встали и принялись за легкий завтрак. Иласса разыскал скудные остатки провизии в седельных сумках и прибавил их к общему столу. Тарок пришел в себя. Как и обещал Корбилиан, выглядел он значительно лучше, чем накануне. Вольгрен помог ему отгрести землю, и воин сел. Пока он изумленно озирался по сторонам, Иласса передал ему фляжку:


— Очнись, Тарок. Познакомься с нашими новыми попутчиками. Мы планируем поход на восток.


Корбилиан нахмурился. Такого поворота событий он не ожидал.


— Вы что, идете с нами?


— Угу. Я всю ночь думал. Проводим вас пока. Граница наших земель река Быстрая. Там, где она уходит в ущелье, есть мост, и там же кончается наша страна. Если вы хотите идти дальше на восток, вам надо перейти через этот мост. До него-то мы вас и проведем, но дальше не пойдем, да и вам не советуем.

ГЛАВА 10

Мост через реку Быструю


Варгалоу вывел свой отряд на восточные склоны гор. Перед ними, насколько хватает глаз, простирались дремучие леса. Его люди устали и пали духом, но по-прежнему не жаловались. Они остались без лошадей и заблудились, их добычи и след простыл. После того как совы сбили их с пути, вновь налетела буря, и им пришлось долго просидеть в расщелине. Варгалоу хотел продолжать путь, но это оказалось невозможно. Прилетевший с востока шторм внушал ему глубокое беспокойство. В нем чувствовалась какая-то сосредоточенная злоба, сродни ненависти. Когда буря наконец стихла и они смогли покинуть свое убежище, совы уже улетели.


Варгалоу продолжал размышлять о человеке по имени Корбилиан, на которого он охотился. Неужели ему и в самом деле подвластны какие-то силы? Это противоречило всему, что он знал, во что привык верить, противоречило клятве, которую он дал. Сила подчинялась только Хранителю. Но что если этот шторм помог Корбилиану скрыться? Тут к нему подошел Джемута, и Варгалоу вернулся к реальности.


— В нескольких милях к востоку, господин, есть речка. Она течет на юг и впадает в реку Быструю. Если наши враги захотят переправиться на восточный берег, то они пойдут по течению этой реки и попытаются переправиться через Быструю возле ущелья, так как там единственный мост на много миль вокруг. Варгалоу кивнул:


— Есть тут поблизости какая-нибудь деревня?


— Здесь начинаются земли короля Странгарта. Должны быть и деревни.


— Нам нужны лошади. Мы должны быть у моста первыми.


Джемута понял, что это не просьба, а приказ, однако выполнить его было почти невозможно. Он отдал распоряжение всему отряду идти быстрее и выслал двоих вперед в поисках каких-нибудь признаков человеческого жилья, не надеясь, впрочем, что им удастся кого-нибудь найти. Солдаты двинулись дальше, держась кромки леса. Каждый шаг давался нелегко: весь склон горы был завален огромными булыжниками. Зато нападение с небес, похоже, больше им не грозило.


Час спустя они уже двигались по узкому оврагу, прорытому в скале одной из множества речушек, которые брали начало в этих горах и питали полноводные реки равнины. Варгалоу, закутавшись в плащ и закрыв лицо капюшоном, упорно молчал, но Джемута ощущал снедавший его гнев и неотступное желание преуспеть именно в этой погоне. Он знал, что Варгалоу непреклонен и верен данному слову, но холодное упорство, с которым он, невзирая ни на что, преследовал Корбилиана, казалось, вытравило из его души все остальное. Неужели грехи этого отступника столь велики? Желание во что бы то ни стало выследить добычу овладело и Джемутой, ибо если он сделает это, то получит положительный отзыв, после чего его, вполне возможно, повысят в звании. Он жаждал наступления того дня, когда сможет вывести из ворот Неприступной Башни собственный отряд Избавителей и ему не надо будет больше во всем подчиняться Варгалоу. Этот человек внушал ему страх.


Варгалоу поднял руку и весь отряд немедленно остановился. Джемута тут же оказался рядом с ним.


— Господин?


— Там кто-то есть. На краю оврага.


Джемута немедленно гаркнул короткий приказ и с удовольствием пронаблюдал, как, повинуясь ему, Избавители стали готовиться к обороне. Его собственные солдаты, доведись ему и впрямь командовать ими, наверняка не были бы столь исполнительны. Затем он высвободил из складок плаща свою убийственную руку и зорким взглядом окинул овраг. Место для нападения было выбрано неудачно: отряд уже миновал самую узкую часть спуска и теперь находился в горловине небольшой долины. Тут он заметил какое-то движение возле самых крупных валунов, но не мог понять, что же это такое. Странный звук шел из-под земли, — казалось, ручей стекает в каменную чашу, и звон падающих струй доносится снизу, многократно усиленный эхом.


— Что ты видишь? — услышал он шепот Варгалоу.


— Ничего, господин. Только тени. Но там что-то есть.


Не успел Джемута произнести эти слова, как несколько больших камней прямо перед ними начали подниматься над землей, будто подталкиваемые снизу чьей-то невидимой рукой. Не веря своим глазам, они наблюдали, как массивные камни раскололись надвое и под ними раскрьшись черные провалы, напоминавшие широко разинутые беззубые рты. Все это произошло абсолютно бесшумно, но зато вонь из колодцев повалила такая, что Варгалоу и Джемута поневоле отшатнулись. Беглого взгляда было достаточно, чтобы понять, что весь отряд окружен. Камни замерли без движения. Казалось, они, как волки, ждут только удобного момента, чтобы броситься на людей. Сама земля вокруг них тяжело дышала, словно готовый вот-вот проснуться зверь. Джемута почувствовал, как ледяная рука страха сжала его внутренности.


Но вот меж осколков самого большого валуна показалось странное существо. Приземистое и коренастое, с выпученными, как у лягушки, глазами, оно с ног до головы было покрыто грязью, словно ему пришлось прорыть туннели сквозь мили и мили земли, чтобы выбраться на поверхность в этой узкой долине. Существо скакнуло вперед.


— Варгалоу, — прокаркало оно дребезжащим голосом и подняло переднюю конечность, больше похожую на узловатый корень старого дерева, чем на живую плоть.


— Я слышу тебя, — отвечал воин, не торопясь, однако, открывать лицо и заодно показывать свой страх. Земляные Люди под пытками рассказывали о таких вот тварях, обитающих под землей; знал он, что там водятся и более ужасные существа, о которых подземные люди даже говорить не хотели.


— Мы не собираемся тебя убивать, — проскрежетал тот же голос, намекая, что ничего не было бы проще, захоти они этого. — Ты ищешь человека, управляющего силой.


Джемута задохнулся от изумления. Что это за отвратительные уроды? Нигде в Омаре не водилось ничего подобного, хотя ему и доводилось слышать разговоры об ужасах, происходящих на востоке, за Молчаливыми Песками.


— Я преследую любого, кто заявляет, будто обладает силой, — ответил Варгалоу и поднял правую руку. — Любого, кем бы он ни был — человеком или тварью.


Невиданное чудище снова скакнуло вперед и издало звук, который отдаленно напоминал смех.


— Мои хозяева не испытывают любви к человеку, которого ты ищешь. Он находится далеко к югу отсюда. Тебе никогда его не догнать без нашей помощи.


Варгалоу молча ожидал продолжения.


— Я могу сделать так, что ты настигнешь его в мгновение ока.


— А кому ты служишь? Снова раздался смех.


— Детям Горы. Не тревожься. К воинам Неприступной Башни они относятся с уважением. У вас с ними общие задачи. Сейчас они хотят только одного: помочь тебе найти и уничтожить человека из Тернаннока.


— Из Тернаннока? — невинным тоном повторил Варгалоу. — Где это?


Тварь сердито скакнула вперед и заворчала:


— Ты задаешь слишком много вопросов. Бери, что тебе предлагают.


— А что конкретно мне предлагают?


— Отправляйся к речке, что впадает в Быструю. Там тебя будет ждать лодка, достаточно большая, чтобы взять на борт всех твоих людей, и перевозчик. Он отвезет тебя на юг. В устье ущелья тебя и твоих людей будут ждать лошади. Скачи к мосту через реку Быструю. Ты окажешься там раньше Корбилиана.


— А что взамен?


И вновь нечеловеческий смех эхом отозвался среди валунов.


— Все, что от тебя требуется, — его голова.


— Почему же твои хозяева до сих пор сами его не убили?


Последовала долгая пауза, потом сухой отрывистый смех, и тварь сказала:


— Ты силен, Варгалоу. С тобой твои Избавители. Чтобы убить этого человека, они понадобятся тебе все до единого. Мои хозяева тоже помогут.


Варгалоу кивнул:


— Очень хорошо. Но скажи мне, где же твои хозяева? Хранитель наверняка захочет знать. Если ты не готов ответить на мой вопрос, то он пошлет отряд Избавителей на их поиски.


Поразмыслив, тварь ответила:


— Пока ничего не могу тебе сказать. Но когда работа у моста через реку Быструю будет сделана, мы поговорим снова. А теперь отправляйся на поиски лодки.


С этими словами существо исчезло, да так быстро, словно обратилось в камень. Валуны медленно вернулись в землю, на этот раз настолько глубоко, что на поверхности остались торчать лишь верхушки.


Джемута хриплым шепотом нарушил последовавшее молчание:


— Стоит ли доверять этим тварям?


— Похоже, им не терпится избавиться от Корбилиана, хотя непонятно, по какой причине. Но, раз уж нам надо как можно быстрее добраться до ущелья, следует найти предложенную лодку.


К деревьям они спускались в абсолютном молчании: каждый старательно скрывал свои мысли.


Киррикри летел над лесом, едва не задевая крыльями верхушки огромных сосен — выше ему не давало подняться облако, нависшее надо всей местностью и затруднявшее обзор.


Удостоверившись, что дорога, по которой шел со своими спутниками Корбилиан, была свободна на много миль вперед, большая сова направилась к северу — поискать людей Варгалоу и разузнать новости, которые, возможно, помогли бы избежать опасностей в будущем. По пути он разговаривал с другими птицами, большинство которых смертельно пугались при виде такой огромной совы, но тем не менее рассказывали ему все, что он хотел знать. Он умудрялся добывать новости и от лесных зверей, даже не подозревавших о его присутствии. Так он узнал, что ни одна белая сова не спускалась больше с гор, а Избавители вынуждены были отступить дальше на север.


Он уже собирался повернуть назад и попутно осмотреть берега реки Быстрой, как вдруг до него дошли слухи об отряде всадников, пробиравшемся на север. Конечно, можно было дать им пройти и продолжать путь на юг, но он все же решил взглянуть. Скользя над зеленым пологом леса, он вскоре достиг небольшой долины, прорезанной сбегавшим с гор быстрым потоком, одним из многих в этих местах. Там он увидел людей, их было около двух дюжин. Они явно расположились на привал: одни пили воду прямо из чистого горного ручья, другие готовили на костре рыбу. Их смех звенел в воздухе, разносясь далеко вокруг.


Киррикри выбрал крепкую ветку в высокой кроне старой сосны и устроился на ней, неприметный для людей внизу. То явно были солдаты Императора: он узнал их по желтым туникам с двойной черной каймой. Из доносившихся до него обрывков разговоров Киррикри понял, что это часть отряда, напавшего на товарищей Илассы и Тарока; что они делают здесь, ему было по-прежнему не ясно, но, судя по беспечности, с которой они себя вели, спешить им было некуда, и нападения ни с какой стороны они тоже не ждали. Киррикри также не заметил поблизости ни одного отряда воинов Странгарта, и беззаботность чужеземных солдат показалась ему вполне оправданной. Некоторые из них, оглашая радостными криками окрестность, скинули с себя одежду и полезли в ледяную воду купаться. Киррикри убедился, что с их стороны никакая опасность Корбилиану и его людям не угрожает, и покинул свой наблюдательный пост.


Но не успел он повернуться к этой мирной картине спиной, как мимо него со свистом промчалась стая лесных голубей, летевших с такой скоростью, будто за ними горел лес. Киррикри немедленно повернул назад, чтобы посмотреть, что их так напугало. Вернувшись на берег реки, он не поверил своим глазам. Большая часть тех самых людей, что еще минуту назад беззаботно смеялись и резвились, точно малые дети, лежали, окровавленные, на камнях и траве. Их тела были расплющены и с ног до головы покрыты кровью. Казалось, невероятных размеров кулак нанес всесокрушающий удар в самую гущу отряда. Те, кто еще оставался в живых, были жестоко искалечены и не могли двигаться. Ничто вокруг не выдавало причин столь внезапного и полного уничтожения. Киррикри наблюдал до тех пор, пока дымка не начала скрывать ужасную картину от его глаз. Вокруг по-прежнему было безмолвно и тихо. Последний раненый скончался, не произнеся ни слова. Киррикри почувствовал, как погасло сознание умиравшего, но не смог уловить и намека на то, кто же совершил столь чудовищное убийство.


Киррикри еще час осматривал лес во всех направлениях, однако так и не нашел ответа на страшную загадку, какой же могущественный враг в одно мгновение порешил целый отряд. Тогда он как можно быстрее полетел на юг. Вскоре он напал на след лошадей и понял, что это те самые, на которых раньше ездили солдаты, лежавшие теперь мертвыми у реки. Животные мчались во весь опор не разбирая дороги. Волна страха, исходившая от них, вскоре достигла Киррикри. Вдруг он увидел всадника, скакавшего впереди отряда. Сначала он подумал, что это единственный чудом уцелевший воин Императора, спасающийся бегством и уводящий лошадей, и, лишь подлетев ближе, увидел, что то был не человек, но какое-то полудикое существо, имевшее лишь отдаленное сходство с людьми. Ничего подобного прежде видеть ему не доводилось. Мысли этого получеловека напоминали ворчание голодного зверя, идущего по следу добычи. Зло, буквально источаемое им, сразу заставило Киррикри вспомнить о слухах, доходивших с востока. Кошмарный наездник безжалостно погонял свою лошадь, а все остальные летели за ней, с каждым шагом все дальше и дальше уносясь от места кровавого побоища.


Киррикри, никем не замеченный, повернул к своим. У него не было желания выяснять, что за зло вершится внизу. Скорее всего к его собственному делу оно не имело прямого отношения.


Вместо этого он решил снова осмотреть земли Странгарта. Немного погодя он обнаружил там еще каких-то людей и нашел укрытие, чтобы понаблюдать за ними. Вскоре Киррикри стало ясно, что Варгалоу со своими людьми пережил бурю в горах и спустился в лес, так как именно его отряд двигался сейчас внизу. Они направлялись прямо на восток и были еще довольно далеко от той тропы, по которой шел Корбилиан. Да и шагали они так медленно, что в ближайшем будущем догнать путешественников надежды у них не было. Киррикри подождал, пока они скроются из виду, и полетел восвояси, довольный, что планы преследователей провалились.


Иласса и Тарок ехали верхом на одной лошади. Последний до сих пор выглядел уставшим и вялым: не зажившие до конца раны все еще давали о себе знать. Но и то, что он нашел силы ехать верхом, казалось чудом всем его спутникам, кроме Корбилиана. Такие раны, как у Тарока, должны были загноиться и вызвать тяжелый приступ лихорадки; удивляясь тому, что этого не произошло, путешественники вынуждены были признать, что Корбилиан и впрямь использовал таинственные силы земли. Больше всего загадочные способности гиганта насторожили Илассу, непривычного к силам в любом их проявлении, — людям его племени было просто не до того. Однако в последнее время им довелось повидать всякого, так что теперь вещи, которые еще вчера вызвали бы у него презрительную усмешку, казались не столь уж невероятными. А кроме того, Иласса испытывал к гиганту благодарность за чудесное спасение жизни друга.


На другой лошади ехали Гайл и Сайсифер. Столь тесное соседство отнюдь не радовало девушку. Хорошо, хоть молодой человек не пытался проявлять чрезмерное дружелюбие и общительность, иначе она бы наверняка почувствовала к нему неприязнь. Она предпочла бы ехать с Вольгреном: его чувства к ней были просты и понятны, зато и легко поддавались контролю. Но юноша по-прежнему шагал впереди отряда, рядом с Корбилианом. Киррикри полетел вперед разузнать, какие опасности подстерегают их на пути, и, хотя раз от разу девушке удавалось поддерживать с ним связь на все более и более далеком расстоянии, рано или поздно наступал момент, когда он оказывался вне досягаемости. Она чувствовала, что скучает по нему: каким-то образом ему удалось заполнить пустоту в ее жизни, вернуть ей ощущение безопасности, которое она утратила с тех пор, как покинула отчий дом. Каждое воспоминание об отце, о той боли, которую она причинила ему своим выбором, будило в ней чувство вины. И все же она по-прежнему была уверена, что не могла поступить иначе.


В первый день путешествия верхом начал накрапывать дождь. Сначала, когда ветер утих, было не так холодно, как в горах (хотя и там они не мерзли по-настоящему), но потом, когда мелкая морось перешла в занудный дождик, не прекращавшийся ни на минуту, путники промокли до костей и не в силах были унять зябкую дрожь. Казалось, даже Корбилиан стал меньше ростом. Единственным утешением было то, что погода существенно уменьшала риск напороться на какой-нибудь недружелюбно настроенный отряд. Как свидетельствовал Иласса, даже солдаты Странгарта предпочитали отсиживаться в укрытии в такую мокреть. Да и другие опасности, угрожающие обычно путешественникам в лесной чащобе, решили, похоже, пока не появляться. Ночь путники провели под навесом густых ветвей, пытаясь согреться слабым костерком, но сны их все равно оставались тревожными и неуютными.


Следующие два дня ничем не отличались от предыдущего. Сосны закончились, и они оказались в смешанном лесу, пустом и безжизненном в это время года. Лишенные листьев ветки деревьев плохо спасали от дождя. Даже энтузиазм Вольгрена отсырел и угас: юноша с тоской думал о том, что им вечно придется шагать через сочащийся стылой влагой лес. Идти было тяжело: то и дело встречались заболоченные участки, но они упорно продолжали двигаться вперед, пока наконец местность не начала ощутимо опускаться к юго-востоку. Иласса значительно повеселел.


— Речка под нами впадает в Быструю, — бодро пояснил он, но было заметно, что однообразное путешествие подточило и его силы. Тарок за всю дорогу не произнес и пары слов. С отсутствующим видом сидел он впереди своего товарища в седле: казалось, он прислушивается к чему-то, что происходит в несказанной дали. Спутники начали волноваться за него: похоже, раны его зажили не так хорошо, как хотелось бы. Они начали спускаться к реке. Тропинка вскоре стала настолько крутой, что всадникам пришлось спешиться. Как только нога Сайсифер ступила на землю, девушка невольно содрогнулась: ей почудилось, что она прикоснулась к спине огромного спящего зверя.


Ее волнение не укрылось от глаз Корбилиана, который немедленно оказался рядом с ней:


— Что ты видишь?


— Река, — прошептала она чуть слышно. — Ее воды окрашены кровью.


— Чьей?


Она покачала головой. Мгновение спустя лицо девушки просияло: она почувствовала приближение большой белой совы. И точно: Киррикри приземлился на дерево прямо над их головами. Он рассказал обо всем, что видел, подтвердив гибель людей Императора.


— Должно быть, это их кровь ты видела, — обратился к девушке Корбилиан. — Мы должны сделать поворот к югу от ущелья.


Киррикри поделился с девушкой своими предчувствиями насчет востока. Что-то действительно расползалось оттуда, как чума, зло ширилось, словно круги на воде, делая невероятное возможным. Он побывал на другом берегу Быстрой и, хотя ничего не нашел, почувствовал затаенную ненависть буквально в каждом камне, точно они только радовались вторжению зла. На той стороне ущелья некогда стояла деревня, жители которой торговали с подданными Странгарта; теперь же от домов остались одни руины, а люди либо погибли, либо разбрелись кто куда.


Сайсифер согласилась, что Киррикри должен снова отправиться вперед отряда разведывать дорогу. То и дело она мысленно обращалась к нему, и каждый раз он отвечал, что никаких признаков людей не видно. И все же, как девушка ни пыталась убедить себя, что это не предчувствие, а всего лишь безотчетный страх, ощущение чьего-то холодного и липкого взгляда, упиравшегося ей в спину, не оставляло ее. Тем временем путешественники вышли на тропу над самой рекой, и двигаться вперед стало значительно легче. Дождь продолжал моросить, окутывая все вокруг своим серым занавесом, а внизу бесновалась и пенилась вздувшаяся от непогоды и таяния снегов река. Немного не доходя до того места, где безымянный поток впадал в Быструю, перед путниками открылась глубокая, густо поросшая деревьями лощина. Тропа здесь круто поворачивала на юго-запад.


— Наша граница, — перекрикивая шум воды, сообщил Иласса. — Через час будем у моста. Оттуда пойдете без нас.


— А что на том берегу? — спросил Корбилиан. Сайсифер отвела глаза.


— В основном холмы, за нагорьем медленно переходящие в равнину, которая простирается до самых Молчаливых Песков. Там все пусто. Раньше были деревни, но несколько лет тому назад люди начали перебираться дальше на юг, так что теперь там никого не осталось. Держитесь середины плато, тогда наверняка не столкнетесь с патрулями имперской армии. Прямо под вами будут земли Триречья. Первая из трех больших рек называется Камониль.


Вернулся Киррикри, неся в когтях свежеубитого молодого козленка, и путники остановились погреться у костерка и перекусить. Иласса привык к удивительной птице, так же как и ко многим другим странностям маленького отряда, и не питал к ним никакой вражды. Если бы они не вознамерились пересечь проклятый мост и отправиться туда, куда только безумец мог бы решиться пойти по доброй воле, он наверняка последовал бы за ними, хотя его по-прежнему беспокоило состояние друга. В последнее время Тарок впал в какую-то угрюмую дремоту: он не реагировал на приказы, но и не выказывал раздражения. Иласса не однажды замечал, что Корбилиан бросает на него подозрительные взгляды, как будто сомневается, стоит ли ему доверять.


С каждым шагом ущелье становилось все глубже. Река уже совершенно скрылась из виду в его мрачных недрах, куда не проникал ни один луч солнца, и только беспрестанный грохот ярящейся воды, прокладывавшей себе дорогу меж скал, не давал путешественникам забыть о ее присутствии. Долгие века боролись здесь вода и камень, пока наконец река не рассекла гористое плато надвое, прорубив в нем узкий каньон. Тропа, по которой шел маленький отряд, вилась и петляла по его склонам, огибая валуны и то и дело ныряя в провалы. Вольгрен первым увидел мост. Это было уникальное архитектурное сооружение из серых каменных плит, резко отличавшихся от ярко-рыжей породы нагорья, и Корбилиан поневоле подивился, кто и когда поставил его здесь. Материал для строительства моста наверняка доставили из дальних мест, а кладка и изящные стрельчатые опоры говорили о большом искусстве неведомых мастеров. В то же время никаких иных следов цивилизации, достаточно развитой для того, чтобы создать такое чудо, в окрестностях не сохранилось.


Иласса настоял на том, чтобы идти первым, и теперь шагал, ведя в поводу двух лошадей, которым едва-едва хватало места на узкой тропе. Животные нервничали, косясь на грохочущую бездну, из которой поднимались похожие на холодный пар столбы водяных брызг. У самого моста Иласса остановился. Мост был около пятидесяти ярдов в длину и выглядел таким же надежным и прочным, как сами стены ущелья. Река так громко ревела внизу, что Илассе пришлось буквально кричать, чтобы Корбилиан мог разобрать его слова.


— Я не скажу о вас Странгарту ничего плохого, — услышал он наконец.


Корбилиан коротко кивнул и первым ступил на мост. Вольгрен последовал за ним. Взглядом он обшаривал скалу, громоздившуюся, точно стена, по ту сторону переправы. Эту каменную стену им предстояло одолеть, как только мост останется позади. Кажется, там все спокойно. Следующей надежный берег покинула Сайсифер, предварительно послав Илассе улыбку, на которую тот ответил поклоном. Тарок безмолвно стоял около своего товарища, словно ожидая его дальнейших распоряжений.


— Как он себя чувствует? — участливо спросила девушка.


— Лучше, чем я мог надеяться. Но пройдет еще немало времени, прежде чем он вновь станет самим собой. Я запомню этот фокус с землей, который спас ему жизнь. Но торопись, девушка, ваш набольший уже и думать обо мне забыл, — усмехнулся Иласса. Глаз радуется, глядя на нее, подумал он. За такую стоит сражаться. Но только не на востоке. Нет на свете такого человека, за которым он, очертя голову, пошел бы туда.


Следом за девушкой на мост на подгибавшихся ногах ступил Гайл: он боялся высоты. К тому же никаких перил там не было, и потому каждый порыв ветра напоминал идущему, что он шагает буквально по краю пропасти. Гайл трясся от страха и переживал, что Иласса заметит это. Но воин понял его затруднение.


— Держи. — И он протянул Тароку поводья. Тот безмолвно повиновался и продолжал стоять неподвижно, словно каменная статуя.


Лошади рыли копытами землю — так им не терпелось поскорее уйти от этого страшного места. Иласса сделал несколько шагов по скользкому от все еще продолжавшегося дождя мосту, приблизился к Гайлу и тихо произнес:


— Я вижу, что тебе страшно. Позволь я переведу тебя на ту сторону.


Страх настолько овладел Гайлом, что он, забыв о гордости, с благодарностью ухватился за протянутую руку и радостно последовал за своим спасителем. Корбилиан и Вольгрен обернулись, чтобы посмотреть, как справляются остальные члены отряда. Им самим оставалась лишь пара ярдов до конца пролета. Как только они повернулись спиной к каменной стене, Сайсифер пронзительно закричала. Ее вопль перекрыл даже доносившийся со дна пропасти грохот. Увидев выражение ее лица, Корбилиан метнулся назад. Дюжина облаченных в серые плащи фигур, обнажив стальные руки-клещи, поджидали их на той стороне переправы. Никто не заметил, откуда они появились. Киррикри, который в это время разведывал дорогу по ту сторону хребта, поспешил на крик.


Одна из серых фигур шагнула на мост.


— Избавители, — произнес Корбилиан. Вольгрен вытащил из-за пояса кинжал, словно намереваясь метнуть его, но Корбилиан что-то шепнул ему, и мальчик сжал нож в руке. Иласса, увидев, что произошло, бросил взгляд на противоположный край пропасти. За спиной Тарока по каменистой тропе спускались к переправе люди в точно таких же плащах.


— Тарок! — завопил он. — Бросай лошадей! Сюда, скорее!


Тарок и не подумал торопиться, но сделал, что ему было велено. Иласса обнажил меч и его товарищ тоже. Они встали плечом к плечу. Гайл упал на колени, от страха не столько перед Избавителями, сколько перед головокружительной высотой. Не чувствуя больше опоры, он не мог сделать и шагу. Сайсифер подбежала к воинам, волоча за собой бесполезный меч. Она и представить себе не могла, что ей с ним делать.


— Корбилиан! — раздался голос с той стороны моста. Это был Варгалоу. Джемута шел за ним.


— Отойди, — предупредил его Корбилиан. — Тебя мои дела не касаются.


— А по-моему, касаются.


Стальная рука Избавителя тускло блеснула в складках плаща. События последних дней доставили ему немало удовольствия. Странный лодочник довез их до устья ущелья, как и было обещано тем, кто назвался слугой Детей Горы. Шагнув из лодки на берег, Варгалоу снова встретил получеловека. С ним были и обещанные лошади, правда порядком напуганные, так что пришлось долго их успокаивать. Да и сидеть в засаде у моста через реку Быструю было не особенно приятно: Избавителям все время казалось, будто с востока тянет какой-то заразой, которая пронизывает их насквозь. Облегчение пришло лишь с появлением Корбилиана.


Однако встреча, похоже, нисколько его не испугала. Вожак Избавителей увидел, как гигант широко развел затянутые в черные перчатки руки, словно показывая, что ладони его пусты. Варгалоу немедленно остановился. Он не знал, чего можно ожидать от этого человека, и не хотел рисковать понапрасну. Взять его в плен — задача не из легких, но, сидя в засаде, он тщательно все спланировал. Получеловек, по-прежнему мельтешивший где-то рядом, помогал ему. Кстати, и это извращение человеческой природы тоже надо будет как-нибудь перехитрить.


Вольгрен вытянул руку, указывая куда-то наверх. Там, на самой вершине скалы, смутно угадывались какие-то фигуры, но это были не Избавители (а может, и вообще не люди). Казалось, они предвкушают момент, когда можно будет отведать крови тех, кто собрался на переправе. Иласса увидел, как Избавители, потрясая своими клешнями, приближаются к нему с той стороны, откуда пришел отряд Корбилиана. Он сделал шаг им навстречу.


— Радуйся, Тарок: настало время напоить твой клинок кровью. Давай скормим этих стервятников реке. — И он поднял меч. Избавители продолжали идти вперед.


Сайсифер почувствовала, как у нее пересыхает во рту. Она сделала попытку поднять свой меч, но он будто налился свинцовой тяжестью и только беспомощно проскрежетал по камням. Тарок словно оцепенел. Наконец он медленно, точно во сне, качнулся вперед. Его клинок сверкнул, и Сайсифер с ужасом увидела, что удар нацелен на Илассу. Движения Тарока вдруг стали нечеловечески быстры и точны. Иласса услышал свист рассекавшей воздух стали и обернулся. Не задумываясь он вскинул меч и парировал удар. Раздался звон. Иласса уцелел, но предательское нападение сделало свое дело: воин поскользнулся на мокрых камнях и оступился. Молниеносно выбросив вперед свободную руку, он попытался восстановить равновесие. Как только он упал, Тарок словно проснулся, но Сайсифер чувствовала, что с ним что-то не так. Он бросился на Илассу, подобно тигру, и хотя тот снова отбил удар, удержаться ему не удалось, и он камнем полетел вниз. Секунда — и облако ледяных брызг приняло его в себя. Сайсифер стояла как парализованная.


Корбилиан и Вольгрен тоже остолбенели, не в силах понять, что происходит, пока наконец гиганта не осенило. Земля! Он сам во всем виноват, сам допустил роковую ошибку. Она не исцелила Тарока, а отравила его кровь злом, и теперь он всецело ему повиновался. Движения его больше не были неверными и замедленными, лицо исказилось, глаза горели чьей-то чужой ненавистью. Он был уже не человеком, а пустой оболочкой, которую новые хозяева наполнили по своему усмотрению. Он кинулся к девушке, схватил ее за волосы и подтащил к себе. Затем резким рывком приподнял ее и швырнул с моста. Она, потеряв равновесие, уже катилась к пропасти, но один из Избавителей перехватил ее и поставил на ноги.


Вольгрен метнул свой кинжал, вложив в этот бросок все свои силы, и нож стрелой полетел к Тароку. Обезумевший воин как раз повернулся лицом к Гайлу и уже поднял меч, чтобы рассечь того надвое, но тут метко направленный клинок впился ему в горло. Удар был настолько силен, что Тарок пошатнулся и рухнул на колени. Гайлу хотелось визжать от ужаса, но он видел, что смертельно раненый человек не может умереть. Какая бы сила ни завладела им, она заставляла его жить, несмотря на то что кровь фонтаном хлестала из раны, заливая одежду. Гайл с трудом поднялся на ноги и тоже замахнулся мечом, словно одержимый. Его движение было беспомощным и неуклюжим, но клинок плашмя ударил Тарока в висок, и тот упал навзничь, истекая кровью. Прошло несколько мгновений, поверженный не подавал признаков жизни, и Гайл тоже медленно осел на камни.


Один из Избавителей вспорол своей стальной клешней платье Сайсифер. Материя разошлась, обнажив нежную кожу девушки. Воин приставил свою страшную руку к ее телу и замер в ожидании. Гайл почувствовал, как у него похолодели ладони, и Вольгрен тоже. Корбилиан повернулся к Варгалоу. С момента первого появления Избавителей не прошло и минуты.


— Тебе ничего не остается, кроме как подчиниться мне, Корилиан, начал Варгалоу. — Иначе девушка умрет.


— Пощади ее.


— Разумеется, и твоих героических спутников тоже, но сначала обещай, что будешь повиноваться мне.


— Хорошо.


Какое-то существо возникло вдруг на самом краю хребта и, с риском для жизни перепрыгивая с одного уступа на другой, устремилось к ним, не боясь, видимо, оступиться.


Приземистое, почти квадратное, оно замахало узловатыми руками, обращаясь к предводителю воинов в сером:


— Отличная ловушка! Дети будут довольны. Дело за малым, Варгалоу. Убей их всех, и твоя работа закончена.


Варгалоу гневно повернулся к твари, которая, по-видимому, командовала теми, что прятались наверху:


— Еще не время. Возвращайся к своим хозяевам. Их помощь мне больше не нужна.


— Уговор, уговор! Мы же договаривались — жизнь Корбилиана! — возмущенно заверещал тот. — Или ты хочешь, чтобы я напустил на тебя камни-которые-ходят?


Белая молния обрушилась вниз откуда-то из тумана: то был Киррикри. Он сразу узнал мерзкого недоноска: это он угнал лошадей с берега, на котором нашли свою смерть двадцать императорских солдат. Почувствовав, что тварь хочет причинить вред Сайсифер и остальным, Киррикри камнем упал вниз, и его когти сомкнулись на загривке гадкого создания. Еще мгновение, и чудище уже болталось в воздухе, отчаянно вопя и извиваясь. Но гнев удесятерил силы Киррикри, и все старания твари освободиться пропали даром. Птица взмыла высоко в воздух и разжала когти, только когда земля окончательно исчезла в дождевой пелене. Тварь закувыркалась в воздухе и провалилась в туман. Через миг Варгалоу увидел, как корявое тело вдребезги разбилось о скалы на противоположной стороне ущелья. Он мрачно усмехнулся и поднял голову, высматривая в небе птицу, которая, он мог бы поклясться, больше напоминала сову, чем орла. Белые совы гор еще не изгладились у него из памяти.


Сайсифер мысленно обратилась к Киррикри. «Держись от нас подальше, предупредила она его. — Еще настанет время, когда нам нужна будет твоя помощь».


Корбилиан продолжал хранить молчание. Он понимал, что Киррикри только что убил гораздо более страшного врага, чем Варгалоу.


— Если тебе не нужна моя жизнь, — крикнул он стоявшему на противоположном конце моста противнику, — то чего ты от меня хочешь?


— Сначала уйдем отсюда, — отозвался тот, жестом указывая на скалу у себя за спиной. — Тех, кто там прячется, вряд ли обрадует смерть получеловека. Нам надо перейти на ту сторону.


— А что потом?


— Потом мы отправимся в Неприступную Башню. Хранитель наверняка захочет с тобой встретиться. Он и решит твою судьбу, не я.


Корбилиан кивнул:


— Хорошо. Я готов пойти с тобой. Но сначала отпусти девушку.


— Я подумаю. А пока поторопись.


Вольгрен понял, что гигант явно не собирается употребить подвластную ему силу против этого человека, и разозлился. Он уже хотел было бросить слова упрека ему в спину, но Корбилиан, повернувшись к нему, заговорил первым:


— Тише, маленький воин. Я хочу встретиться с этим Хранителем. У нас еще будет время вырвать жало у Варгалоу. А сейчас мы должны позаботиться о безопасности Сайсифер.


Путешественники перешли через мост, воины Варгалоу следовали за ними по пятам. Джемута замыкал колонну, поминутно оглядываясь назад. Кровь стыла у него в жилах при мысли о том, что он может там увидеть.


Над ними, невидимый с земли, парил Киррикри. Он знал, что придется подождать, и был зол на себя: как мог он не заметить целый отряд Избавителей во время воздушной разведки?


Хуже того, он и камни-которые-ходят тоже не разглядел. Что же они такое? И не они ли повинны в смерти целого отряда солдат Императора на земле короля Странгарта?

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Столкновения

ГЛАВА 11

Руан


Если путешествие к мосту через реку Быструю можно было назвать унылым и мрачным, то путь по нагорью на запад оказался еще хуже. Корбилиан и его спутники ехали теперь каждый на своей лошади — на тех, что принадлежали пропавшим в землях короля Странгарта имперским солдатам. По приказу Варгалоу пленников разделили, и каждый был окружен кольцом из нескольких Избавителей. Разговаривать друг с другом они не могли и потому вынуждены были целиком отдаться собственным мыслям. Корбилиана, единственного из всей компании, не связали: даже Избавители не были настолько смелы, чтобы прикоснуться к его огромным черным ручищам. Гигант ехал молча, ничем не выдавая своих чувств и мыслей. Больше всего его беспокоила судьба соратников, но он убедился, что Избавители не причинят им зла до тех пор, пока сам он будет повиноваться приказам Варгалоу. Что касается последнего, то он определенно решил доставить их всех в Неприступную Башню, и Корбилиан полагал, что с его стороны будет разумнее не противиться обстоятельствам, а предстать перед Хранителем. Однако он не был уверен, что в отдаленном будущем, возможно даже в твердыне Избавителей, ему не придется прибегнуть к своей магической силе как к последнему средству убеждения.


А вот руки Вольгрена были крепко-накрепко стянуты за спиной веревкой: от Избавителей наверняка не укрылось, как долго не мог юноша смириться с внезапным пленом, хотя и понимал, что бессилен что-либо предпринять. Жизнь его всецело зависела теперь от неумолимых воинов, и они решали, как долго она еще продлится. Он бы наверняка испугался, окажись в такой ситуации раньше, но теперь его гораздо больше тревожила судьба Сайсифер, чем своя собственная. Избавители не спускали с девушки глаз ни днем, ни ночью, зная, что она — орудие их власти над Корбилианом. Один взгляд Варгалоу — и Сайсифер конец. И еще одно воспоминание неотступно преследовало Вольгрена смерть Тарока. Никогда раньше ему не доводилось убивать или видеть смерть, и его самого тревожила та неожиданная радость, которую он испытал, увидев, что его кинжал достиг цели. Но он понимал, что смерть Тарока была неизбежна и никаких угрызений совести по этому поводу быть не должно. Воин Странгарта превратился во врага, безумного или одержимого. Что-то вселилось в него, размышлял Вольгрен. С тех пор как мальчик узнал о существовании сил, он перестал удивляться сверхъестественному и вообще всему тому, над чем смеялись его сверстники в Зундхевне. Но что они могли понять: ведь их кругозор был так узок, а представления о мире так примитивны! А вот чего он никак не мог постичь, так это почему Варгалоу, поклявшийся искоренять любые силы и их носителей, связался с какой-то нечистью, чтобы заполучить свою добычу.


Гайл, оправившийся наконец от панического страха, который внушала ему высота, испытывал смешанные чувства. Он буквально кожей ощущал леденящее присутствие смерти, поскольку Избавители, похоже, не обладали собственной волей, а всецело подчинялись приказам своего начальника. Ну почему Корбилиан не воспользовался своей силой и не уничтожил их? Ведь Ратиллик говорил ему, что сделать это будет не трудно. Понятно, что гигант вообще избегал насильственных действий, опасаясь, по-видимому, непредвиденных последствий; но, с другой стороны, он, похоже, и сам не прочь был повидаться с этим Хранителем. Да, в этом все и дело — он хотел этой встречи. Гайл просиял. Пусть Корбилиан и не позволяет себе убивать направо и налево, но спутников своих в обиду тоже не даст. Правда, Илассу спасти ему не удалось, но то был совершенно непредвиденный случай. «А вообще надо держаться к нему поближе, целее будем», — решил для себя Гайл.


Сайсифер долго еще била дрожь после соприкосновения с холодным железом казнящей руки Избавителя. Ее не оставляло ощущение, будто она столкнулась с воплощенным ночным кошмаром, который хотел увлечь ее в свое мрачное царство. Ей казалось, что не знающая пощады сталь все еще прижата к ее коже, и дыра в платье, сквозь которую задувал ветер, не давала девушке забыть то страшное мгновение. Она очень испугалась Тарока тогда, на мосту, так как ясно видела, что он перестал быть человеком. Что-то гнусное вселилось в его тело и заставляло его двигаться и совершать поступки, которых он ни за что не совершил бы, продолжай он оставаться самим собой. Отвратительнее всего было то, что сила, вытеснившая его сознание, повелевала фактически мертвым телом: что бы Корбилиан ни пытался сделать, велев закопать раненого в землю, его сила обернулась против него самого. А те смутно различимые силуэты, которые Вольгрен разглядел на краю хребта, были еще ужаснее. И девушка успокаивала себя тем, что в цитадели Хранителя, куда вез их Варгалоу, вряд ли могло найтись что-нибудь столь же страшное. Будущее лежало перед ней подобно глубокому темному озеру, и, как она ни старалась заглянуть в него, ничего не открывалось ей в мрачных волнах. Там таились боль и страх, но, по крайней мере, приближения собственной смерти она пока не ощущала.


Варгалоу ехал во главе отряда. Джемута следовал за ним. Предводитель ни разу даже не взглянул на своих пленников с тех самых пор, как мост остался позади: он хотел, чтобы они, и особенно Корбилиан, поняли, насколько он уверен в своей власти. Джемута выступал горделиво, самодовольная ухмылка не сходила с его лица: успехом начальника он гордился, как своим собственным. «Нет, все-таки Варгалоу незаурядный человек, — думал он. — Только истинный гений смог бы с таким искусством воспользоваться помощью Детей Горы и обмануть их после».


— Мы еще не в Неприступной Башне, — мягко намекнул ему Варгалоу.


— Господин?


— Ты, кажется, думаешь, что дело уже сделано? Я сомневаюсь, что это так.


— Ты полагаешь, что эти твари будут нас преследовать?


— Больше всего на свете они жаждут смерти Корбилиана.


— А ты, господин?


— Мне он нужен живым, по крайней мере до тех пор, пока я не привезу его к Хранителю. Есть в нем что-то жуткое. Говорят, он из другого мира.


— Чушь какая! — отрубил Джемута, верный чувству долга. «Надо соблюдать осторожность, — сказал он себе. — По закону эти люди должны быть уже мертвы, но здесь командует Варгалоу».


— Это-то меня и беспокоит, — отозвался тот. — Нас учили, что сама мысль о подобном уже заслуживает смерти. Хранитель, разумеется, велит казнить их всех. Но на самом ли деле Корбилиан обладает силой?


— Неужели ты в это веришь? Никаких сил не существует в природе.


— Нет, я в это не верю. Но кто же такие тогда те твари, что служат Горе? Уж никак не союзники, хотя на этот раз наши интересы совпали. Поэтому я и обманул их.


— Хранитель разберется.


— Разумеется. Тот, кто испытывает сомнение, должен пойти к нему и покаяться. Если сомнение — грех, то у него достанет власти отпустить его. Или наказать усомнившегося. Если ты способен на такое, то ты — настоящий Избавитель.


«Должно быть, это проверка, которую непременно надо выдержать, если не хочешь потерять расположение Хранителя, — думал Джемута. — Как бы не ошибиться». Вслух он сказал:


— Совершенно очевидно, что эти люди — отступники, господин. Почему бы не убить их прямо сейчас и не вернуть их кровь земле?


— Потому что в их случае решение должен принимать Хранитель, я в этом уверен. Быть может, он захочет примерно наказать этого Корбилиана и устрашить других сомневающихся. Кто знает, сколько других, тайных последователей найдется у него.


С этим доводом Джемута согласился. Да у него и не было причин сомневаться в преданности Варгалоу их общему делу. Тот широко улыбнулся в тени своего капюшона: наконец-то ему удалось уговорить Джемуту поступать в согласии с интересами Хранителя. Он уже неоднократно подвергал своего помощника испытаниям и каждый раз убеждался, что его преданность Хранителю не имеет границ, так как именно в ней он видит залог своего продвижения по служебной лестнице. Нет, не стоило посвящать Джемуту в существование того узкого круга избранных, которые стали последователями самого Варгалоу, его Верными. Но у Варгалоу имелась еще одна веская причина сохранить жизнь великану: он просто не был уверен, что сможет справиться с ним собственными силами или даже силами всего отряда. «Человек из Тернаннока! — подумал он. — Покажите мне тайную дверь в этот мир. Неужели он и впрямь существует? Может ли быть, что Хранитель обладает каким-то тайным знанием, которое он тщательно оберегает от всех нас?»


За размышлениями они подошли к тому месту, где удобнее всего было начинать спуск в долину. Там уже показалась первая из трех могучих рек, орошавших ее, и они могли видеть, как ее русло гигантской змеей устремляется на запад, к морю. Варгалоу собирался перейти Камониль и продолжать двигаться вдоль ее берега на восток, пока не покажутся предгорья, через которые лежит дорога на Неприступную Башню. Воспоминание о востоке и скрывавшихся там опасностях навело его на мысль, что, когда он отправится туда в следующий раз, надо будет взять с собой побольше людей, ибо истинный масштаб происходящего в тех землях может превзойти самые мрачные прогнозы. Но сейчас ему не хотелось думать об этом, ибо увиденное в последней экспедиции яснее ясного говорило о присутствии там какой-то мрачной силы, с которой нельзя было не считаться.


Спуск был сложным, но удачным — никто из отряда не пострадал. Как только каменистые склоны остались позади, всадники оказались посреди леса, пустого и безжизненного в это время года, так что их путь через долину ничем не был затруднен. Небо прояснилось, исчезли всякие признаки надвигающейся бури, и даже на востоке горизонт был чист и безоблачен. Варгалоу держал путь к небольшой торговой деревушке у моста через Камониль. С местными жителями проблем не будет, так как они хорошо знали Избавителей и пребывали в священном страхе перед Словом. Как и многие другие обитатели Омары, они не стремились привлекать внимание солдат Хранителя, и Варгалоу такое отношение вполне устраивало.


Ночь застала отряд в лесу, и Варгалоу решил сделать привал, убедившись предварительно, что пленники надежно связаны и никуда не убегут. Их по-прежнему содержали порознь, надеясь таким образом сломить. С тех самых пор как всадники покинули мост через реку Быструю, спутники Корбилиана не могли и словом перемолвиться. Варгалоу устроил себе постель в некотором отдалении от остальных, закутался в одеяло и тут же уснул.


Джемута еще раз проверил надежность веревок на руках и ногах пленников и уселся у потрескивавшего костерка. Девушка влекла его — ее лицо, волосы, но в особенности глаза, — никогда в жизни не видел он никого хотя бы отдаленно на нее похожего. Его притягивало к ней, словно магнитом, но он знал, что она — отступница, а значит, одного прикосновения к этим струившимся, как черный шелк, волосам, к сверкавшей молочной белизной коже хватило бы, чтобы запятнать его навеки. «Это всего лишь похоть», — говорил он себе, но внутренний голос неотступно твердил ему, что здесь замешаны эмоции куда более тонкие, чем обыкновенное плотское желание. Непросто будет отдать ее кровь земле. Так он размышлял, торопя приближение зари.


Сайсифер тоже не спала, хотя и лежала с закрытыми глазами. Уже несколько раз пыталась она дозваться Киррикри и каждый раз терпела неудачу: непроглядная ночь была пуста, только мысли ее тюремщиков, вялые, как слизняки, ворочались вокруг. «Может, он полетел за помощью, — недоумевала девушка. — Но куда? К Ратиллику? Вряд ли его совы рискнут покинуть горы».


Вдруг что-то зашумело в лесу. Солдаты Варгалоу, как по команде, вскинули головы, будто и не спали вовсе. Часовые ощетинились, словно собаки, почуявшие чужого. Кто-то двигался под покровом ночи, смутные тени обступали лагерь. Коротко лязгнул вынимаемый из ножен меч. Звук, точно удар колокола, поднял всех до единого на ноги. Сталь запела, замелькала длинными красными искрами в свете костра.


— Кто здесь? — раздался голос Избавителя. На уме у каждого было одно и то же — кошмарные порождения востока. Варгалоу был уже в гуще своих солдат, проверяя готовность к бою. Они не обманули его ожиданий: враг не застал их врасплох.


Одинокий всадник, облаченный в тунику императорского войска, неторопливо показался из-за деревьев. Он отвесил собравшимся церемонный поклон и принялся беззастенчиво их разглядывать. Улыбка, наполовину презрительная, наполовину снисходительная, не сходила с его лица. Он был молод, уверен в себе и своем превосходстве.


— Я Руан Дабхнор, уроженец Золотых Островов. Со мной большой отряд императорских солдат. Точнее говоря, ваш лагерь окружен моими людьми. Казалось, он с трудом сдерживает смех.


— По какому праву? — донесся из-под низко надвинутого капюшона голос Варгалоу. — Или ты ищешь ссоры?


Руан негромко, можно сказать вежливо, рассмеялся. В том, как он владел собой, тоже сказывалась его уверенность.


— А ты, похоже, всегда готов к драке. Кто ты такой?


— Ты здесь чужой, — отвечал Варгалоу. — С запада, как я понимаю. Так что никакого права распоряжаться у тебя нет. Скорее это ты должен первым объяснить, что тебе от нас нужно.


Улыбка не сходила с лица Руана. Судя по всему, вызов, прозвучавший в словах Варгалоу, нисколько его не беспокоил. Не сходя с лошади, он высокомерным взглядом обвел поляну и тут только заметил, что на ней есть пленники.


— Так-так. И кто же эти несчастные?


— Я не обязан отвечать на твои вопросы, — холодно отреагировал Варгалоу. — Забирай своих людей и поезжай дальше.


Сайсифер бросила взгляд на Гайла, но тот сидел, повернувшись спиной к костру. Неужели эти люди для него страшнее Избавителей? Корбилиан тоже продолжал сохранять молчание, с притворным интересом наблюдая за перепалкой.


— Вот, значит, как. — Руан явно наслаждался, медленно объезжая лагерь Избавителей. — Значит, ты полагаешь, что не обязан отвечать на мои вопросы. А я скажу, что ты ошибаешься.


Как ни прятал Варгалоу лицо, злоба и гнев все равно оставались на виду.


— Предоставь нам самим решать за себя.


Руан развернул к нему своего коня и наклонился с седла.


— Несколько дней тому назад я послал отряд в земли Странгарта. С тех пор о них ни слуху ни духу. Тебе они случайно не встречались по дороге?


— Похоже, ваши люди рыщут всюду, где им заблагорассудится. Может быть, отряд, о котором ты говоришь, и попадался нам навстречу вместе со многими другими.


Руан кивнул:


— Думаешь? А как по-твоему, что с ними сталось?


Баргалоу не отвечал.


— Сдается мне, — продолжал Руан, снова пуская своего коня по кругу, что они каким-то образом расстались со своими лошадьми. — Прежняя теплота исчезла из его голоса.


Джемута напрягся, готовый убивать. Одно слово командира, и он в мгновение ока перережет сухожилия коню и прикончит высокомерного наездника. Варгалоу почувствовал себя в ловушке: он понял, что лошади, на которых ехали его солдаты, раньше принадлежали императорской армии.


— А мне-то какое до этого дело? — Он решил затягивать разговор как можно дольше, тем временем лихорадочно думая, что предпринять. Если отряд этого молодчика не слишком велик, то можно рискнуть и вступить в бой.


— Видишь ли, — приветливо улыбнулся тот, — мы нашли лошадей. Вон там, стоят, стреноженные, под деревьями. Но людей с ними нет.


— Так, по-твоему, мы воры?


— Вы — Избавители, — отозвался Руан. — Я много о вас слышал. О том, как вы возвращаете кровь земле.


— Это так, — кивнул Варгалоу. — Существуют законы, которые нужно выполнять любой ценой, есть зло, которое должно быть вырезано с лица земли.


— А что с моими людьми? Их кровь тоже утолила жажду земли? — Улыбка на лице Руана уступила место ледяному взгляду.


— Ни я, ни мои Избавители не проливали их крови.


— Тогда кто же это сделал?


— Мы нашли лошадей в лесу. Они бродили там одни, без всадников.


— Все?


— Да. Ни души рядом с ними не было. Думаю, Странгарт избавился от них. Он не из тех королей, что снисходительно относятся к нарушителям границ.


Руан ответил презрительным фырканьем:


— Поубивал людей и отпустил лошадей? Да еще таких хороших?


— В табунах короля Странгарта есть и получше. Он знаменит этим, хотя тебе, похоже, мало что известно о нем самом и его стране. Иначе ты бы не свалял такого дурака и послал бы туда отряд побольше. А то и вообще не совался бы куда тебя не просят.


Руан погрузился в раздумья, уверенный, что Избавитель лжет.


— Но раз эти лошади твои, — продолжал Варгалоу, — то можешь их взять.


Молодой воин снова рассмеялся:


— Будь спокоен, я так и сделаю.


— Но не раньше, чем я с ними закончу. Сейчас они мне нужны.


Руан уставился на него в недоумении, точно не в состоянии осознать услышанное.


Варгалоу закончил свою мысль, не обращая внимания на выражение лица собеседника:


— Я должен как можно скорее вернуться в Неприступную Башню. Когда я прибуду на место, тебе вернут лошадей.


— А если я потребую их прямо сейчас?


— Зачем? Тебе разве своих мало?


Руан отвернулся и снова принялся осматривать лагерь. Его лошадь нервничала, как будто пугаясь такого количества стали. Однако всадник знал, что в этом деле победа все равно останется за ним. У него было достаточно людей, чтобы добиться желаемого исхода, как бы ни были хороши в бою эти Избавители (а про них ходили слухи, что они отличные воины). Но бесстрастие Варгалоу вселяло в него некоторое беспокойство. «Что за козырь у него в запасе? Почему он так спокоен? Надо действовать осторожно, — сказал он себе. — Нечего проливать кровь понапрасну, да, может, они и впрямь не убивали наших людей». Он снова принялся рассматривать пленников и только тут по-настоящему их увидел. От такого открытия он чуть с лошади не свалился. «Слепой дурак! — мысленно завопил он. — Они здесь! Прямо перед моим носом. Маг, искать которого я отправлял своих людей, и Гайл. Сидят прямо напротив меня. Нужно следить за каждым своим шагом». Он снова повернулся к Варгалоу:


— Я вижу, что эти люди — твои пленники. Могу я поинтересоваться, кто они и чем провинились?


— Лошадей ты получишь, со временем. Но на большее не рассчитывай. Мои дела касаются только меня и Хранителя, — отрезал Варгалоу.


— Ты испытываешь мое терпение.


Корбилиан, до сих пор спокойно сидевший под деревом, вдруг поднялся на ноги. «Сейчас он заговорит, и ничто его не удержит», — подумал Варгалоу.


— Кто твой хозяин? — обратился гигант к молодому воину.


Вопрос упал тяжело, как топор, и Руан в недоумении уставился на спрашивавшего, словно тот сказал что-то предосудительное.


— Кванар Римун, Император Золотых Островов.


— А кто у вас главный здесь, на востоке?


— Моррик Элберон. Почему ты спрашиваешь?


— Зачем вы здесь?


Руан звонко рассмеялся, закинув назад голову, но внутреннее напряжение по-прежнему не отпускало его. Варгалоу сделал шаг вперед:


— Если твой Император собирается завоевать этот континент, его дело. Безразлично, кто правит землей, но повиноваться Хранителю обязаны все. Охранное Слово — вот закон. Если вы пришли сюда завоевывать, дайте Слово и не нарушайте его.


— Оставьте себе свои пустыни! — усмехнулся Руан. — И свои законы.


Корбилиан нахмурился. Раз им не нужны земли, то что же они здесь ищут? Загадка!


— Повторяю, — настаивал Варгалоу, — закон нарушать нельзя.


— А то что?


Варгалоу небрежным жестом извлек из-под плаща свою стальную клешню:


— Отступники будут наказаны.


Ужас пронзил Руана до самой глубины его существа, хотя он и продолжал делать вид, будто ничуть не испугался.


— Вряд ли, — попытался было сказать он, но голос изменил ему, а губы задрожали, с трудом выговаривая слова.


Медленно он сошел с лошади и сделал по направлению к Варгалоу несколько шагов. У него было такое чувство, будто он идет навстречу собственной смерти.


— Нам надо поговорить наедине. Не вижу причины для кровопролития, прошептал он так тихо, что никто, кроме командира Избавителей, его не услышал.


— Согласен, — так же шепотом отвечал тот, но руку не убрал. — Оставь нас в покое. Лошадей получишь позже.


Они сделали несколько шагов в сторону от лагеря. Избавители зорко следили за каждым их движением.


— Этот человек, что с тобой, — начал Руан еле слышно, — тот, в перчатках. Он тоже твой пленник?


— Не твое дело.


Руан подавил очередной приступ гнева, вызванный таким беспримерным упрямством.


— Нет, мое. Видишь ли, Моррик Элберон издал указ, согласно которому каждый человек его армии до последнего солдата обязан искать двоих скрывшихся от нашего Императора. Ты служишь Хранителю, а я — своему Императору. Эти люди каким-то образом нарушили его волю. Я не знаю, что именно они натворили, но он разгневан. Может быть, они также нарушили и волю Хранителя?


Теперь Варгалоу уразумел истинные причины настойчивости молодого офицера.


— Я не могу отпустить с тобой человека по имени Корбилиан. Он должен предстать перед Хранителем в его крепости Неприступная Башня. Не советую пытаться отбить его у нас силой — с нами не так-то просто справиться, и каждый избавитель будет сражаться до последней капли крови.


— Я понимаю. Это делает вам честь. Я и сам солдат, и на твоем месте поступил бы точно так же. Но у меня нет желания без нужды втягивать своих людей в кровопролитное сражение. И оскорблять Хранителя я тоже не желаю. Приказ Моррика Элберона гласит, что Охранное Слово надо уважать.


— В таком случае мы понимаем друг друга, — ответил Варгалоу.


— Но ответь мне, зачем тебе нужен второй, Гайл?


Предводитель железноруких воинов задумался. Было похоже, что Руан хочет договориться, хотя и по-прежнему подозревает, что Избавители перебили часть его отряда и увели лошадей. И все же если он не был круглым дураком и не пытался надуть Варгалоу, то его главной целью, безусловно, должен был быть Корбилиан и секреты, которыми тот владел. Что ему проку с этого второго, шута горохового?


— Если для тебя он не имеет большого значения, — продолжал между тем Руан, — то я согласен отпустить тебя и твоих солдат с миром в обмен на его персону. Мой командир, Моррик Элберон, особо подчеркивал, что хочет его видеть.


— А что же он такого натворил, чтобы привлечь к себе внимание столь высокопоставленных особ?


— Как я уже говорил, мне об этом не докладывали. Но можешь не сомневаться, дело серьезное. И как только он попадет в руки людей Императора, кровь его непременно прольется. Отдай его мне, и я скажу Моррику Элберону, что другой мертв. И лошадей тоже можешь оставить себе.


— Ты сообщишь Моррику Элберону, что Корбилиана больше нет в живых?


— Как скажешь.


— Лучше скажи, что он отправился на север, в ледяную пустыню, а не умер.


— Хорошо.


— Подожди. — С этими словами Варгалоу направился к пленникам. Корбилиан с интересом наблюдал за беседой двух офицеров, но не услышал ни слова, как ни старался. Варгалоу остановился рядом с Сайсифер и обратился к Избавителю, которому было поручено следить за каждым ее шагом. Тот медленно поднял свою убийственную клешню и положил лезвие на шею девушки. Теперь ее жизнь зависела от малейшего его движения. Корбилиана охватило предчувствие надвигающейся беды.


Затем Варгалоу подошел к Гайлу, все это время не сводившему с него подозрительного взгляда. Последнему очень хотелось бы услышать хотя бы несколько слов из той приватной беседы, которую он только что наблюдал. Избавитель, безотлучно находившийся при нем в последние несколько дней, склонился над его связанными за спиной руками и движением столь быстрым, что обыкновенный человеческий глаз не успевал уследить за ним, перерезал путы. Гайл поднялся и начал разминать затекшие руки. Сталь не коснулась его кожи.


— Я так понял, что ты тоже с Золотых Островов, — обратился к нему командир Избавителей.


— Мне доводилось там бывать, — осторожно ответил Гайл.


— Вот как? Мне это безразлично.


Гайл бросил на Руана странный взгляд. Тот снова взобрался в седло и тут же положил ладонь на рукоять меча. Корбилиан, почувствовав, что угроза вооруженного конфликта миновала, сделал шаг вперед. Обе стороны пришли к какому-то соглашению, и, значит, кровопролития не будет.


— Что происходит? — спросил он.


— Этот человек пойдет с людьми Императора, — поколебавшись, ответил Варгалоу.


— Зачем?


Но главный Избавитель уже повернулся к нему спиной.


— Тебя это не касается.


— Он мой спутник, — возразил гигант. Стальная клешня Варгалоу указала на Сайсифер.


— Если тебе дорога ее жизнь, воздержись от лишних вопросов.


Лицо Корбилиана омрачилось, казалось, на этот раз ему не сдержать приступа ярости. Он обратился к Руану, подъехавшему на своей лошади поближе:


— Что тебе от него нужно? Тот только пожал плечами:


— У меня приказ.


— Чей?


— Хватит! — вмешался Варгалоу. — Забирай его. Руан вытащил из ножен короткий меч и скомандовал Гайлу:


— За мной!


Гайл повернулся к Корбилиану:


— Не вмешивайся, иначе они убьют девушку.


— Зачем ты им понадобился?


— Тебе они все равно не скажут. Эти чертовы солдаты все как один преданы одному человеку. Но мне что-то не верится, что Кванар Римун и впрямь нуждается во мне. Ты и сам знаешь, с какой радостью он избавился от нас обоих. Конечно, у меня остались враги при дворе, но, думаю, с них вполне достаточно того, что я покинул Золотые Острова и отправился в такую тмутаракань, как эта.


— Хватит болтать! — Руан начал проявлять нетерпение.


— Я не могу воспользоваться силой, — выдохнул Корбилиан.


— Подумай лучше о девушке, — так же тихо ответил Гайл. Затем он повернулся к своему новому пленителю и попытался сделать вид, будто нисколько не испуган:


— Ну давай, показывай дорогу. Я пойду по собственной воле, без всякого кровопролития, хотя, как ты понимаешь, вряд ли этими руками можно причинить много вреда. — С этими словами он поднял руки и покрутил кистями, вымученно улыбаясь. Никто не разделял его веселья. Он снова взглянул на Корбилиана:


— Сдается мне, в руках людей Императора мне будет спокойнее, чем в руках этих Избавителей.


На ходу он помахал Вольгрену, но юноша не ответил. Он был уверен, что Гайл отправляется навстречу собственной смерти.


Сайсифер хотелось закричать, но ледяная сталь у горла словно обратила ее в статую. Еще мгновение, и всадник вместе с пленником скрылись в ночи. Гайла не стало, и никто и пальцем не пошевелил, чтобы помочь ему.


— Если он умрет… — гневно начал Корбилиан, обращаясь к Варгалоу.


Тот сделал вид, будто не слышит обращенной к нему угрозы.


— Зачем он им понадобился? — продолжал настаивать гигант.


— Меня это не касается. Я проявил благоразумие и сделал все, чтобы избежать конфликта. Твой товарищ — это цена, которую я заплатил за свободный проезд, так что у тебя есть все причины быть мне благодарным. Он еще может уцелеть, тогда как Хранитель наверняка распорядился бы отправить его к праотцам.


— Дешево же вы цените человеческую жизнь.


— Это не так. Мы и сами люди.


— А что будет с остальными моими спутниками? Думаешь, Хранитель тоже попытается убить их?


— Это не мне решать. — Варгалоу повернулся к нему спиной и зашагал прочь. Несколько минут спустя он уже крепко спал в своей походной постели.


Корбилиан хотел было заговорить с девушкой, несмотря на лезвие у ее горла, но она сидела подавшись вперед и закрыв глаза, будто глубоко задумавшись. Вид у нее был самый разнесчастный. Вольгрен тоже начал впадать в отчаяние, его юношеский пыл угас от столкновения с нечеловечески холодной решимостью Варгалоу. Потеря Гайла нанесла серьезный удар вере обоих в Корбилиана. Гигант вернулся на свое место, Как никогда отчетливо ощущая, что за каждым его шагом пристально следят.


«У меня не было выбора, — сказал он себе. — Я должен был спасти девушку, без ее дара мне не обойтись. Но что же будет с Гайлом? На мне лежит ответственность за его жизнь, а я подвел его в этом деле. Но и боя допустить тоже было нельзя. Быть может, у меня еще будет шанс помочь ему».


Но рассудок подсказывал ему обратное.

ГЛАВА 12

Грендак


Руан больше не возвращался, да и другие отряды императорской армии не попадались на пути отряда Варгалоу после отбытия Гайла. Сайсифер по-прежнему не удавалось связаться с Киррикри, и она решила, что после событий, происшедших на мосту через реку Быструю, он либо решил на некоторое время скрыться из виду, либо отправился куда-нибудь за помощью. Кроме того, с каждой новой пройденной милей девушка все отчетливее осознавала, что Корбилиан почти радуется предстоящей встрече с Хранителем. По некоторым причинам он хотел увидеть повелителя Неприступной Башни, может быть, для того, чтобы использовать против него свою силу. Но и это соображение отнюдь не утешало девушку: она чувствовала себя бесконечно уязвимой, так как ужасный Избавитель, день и ночь шедший за ней на расстоянии более близком, чем ее собственная тень, готов был в любую секунду пустить в дело свою убийственную руку. С юго-востока, куда лежал их путь, до нее уже доносился устойчивый запах крови.


Наконец они вышли из леса на открытую равнину, плавно снижавшуюся к реке. Огромное пространство перед ними тут и там усеивали заболоченные озерки с купами камышей. К деревне на берегу Камонили вела широкая, плотно убитая тропа, имевшая вполне безопасный вид и не предвещавшая никаких неприятностей. Но Сайсифер все равно было не по себе: ей казалось, что болотные бочаги вокруг тропы дышат, точно в них обитают чудовищные существа, которых лучше не видеть ни ей, ни кому другому. Вид сбившихся тесной кучкой деревенских домишек вызвал у нее вздох облегчения. Река в этом месте достигала в ширину полумили, ее вода, смешиваясь с водой заболоченных озер по обоим берегам, имела медно-красный оттенок и несла с собой множество всякого мусора, мелкого и крупного: древесные ветки, куски коры и даже целые стволы, рухнувшие в волны реки где-то выше по течению. Обитатели деревни производили впечатление людей вполне безобидных, готовых выполнить любое требование Избавителей без единого слова жалобы или протеста. Однако Сайсифер показалось, что большая часть деревенских прячется где-то неподалеку от греха подальше. Жители дали им еды, а несколько мужичков похрабрее отважились даже спросить о перспективах торговли с западом. Вернутся ли люди Странгарта снова, интересовались они, или будет война? Не так давно через их деревню проходило множество солдат людей Императора. Варгалоу успокоил их, сказав, что никакой войны не будет, но количество императорских войск в этих местах стало для него неприятным сюрпризом. Похоже, что их предводитель, Моррик Элберон, что-то затевает. Хранителю наверняка известно больше.


Ночь они провели в деревне. Корбилиану удалось убедить своих конвоиров позволить ему поговорить с Варгалоу. Тот стоял на берегу полноводной реки и смотрел на пересекавший ее широкий мост с таким видом, будто опасался, что его вот-вот смоет. К удивлению Корбилиана, он согласился побеседовать наедине и жестом отпустил своих солдат. По его указанию за Сайсифер все еще продолжали следить, хотя Варгалоу окончательно убедился, что Корбилиан не станет противиться посещению Неприступной Башни.


— Я хочу задать тебе один вопрос, — начал Корбилиан.


Варгалоу снял капюшон, и великан впервые взглянул ему в лицо. Оно оказалось вовсе не таким холодным, как он ожидал, и глаза тоже были не глубоко посаженные, как он представлял себе, а большие и сверкающие. В них светилась несгибаемая воля и вызов. Варгалоу в свою очередь внимательно вглядывался в изборожденное ранними морщинами лицо стоявшего перед ним молодого еще человека, лицо, не выражавшее в данный момент ничего, кроме сомнения и неуверенности. Возможно, этот человек и впрямь обладал какой-то силой (Варгалоу чувствовал, что не может больше этого отрицать), но некое бремя тяготило его, подчиняя себе не только волю, но даже делая его меньше ростом. Варгалоу не испытывал перед ним страха, однако иногда ему казалось, что напрасно. По крайней мере, он постоянно был настороже.


— Я тебя слушаю.


— Ты посвятил свою жизнь искоренению зла…


— А что такое зло? Иногда кажется, что для одного зло — для другого прямая польза, — ответил Варгалоу. — Хотя, по-моему, жадность — это зло. Стремление человека владеть тем, на что у него нет никакого права.


— В том числе и силой?


— Да, хороший пример. Охранное Слово учит, что сила есть соблазн.

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика

Отборные классические книги

Классика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Библиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории

Любовные романы

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги