ОПГ «Деревня» 2

Глава 13

— Егор! — Ксюша в возмущении стукнула ножом, которым намазывала масло на бутерброды по чашке. — Не перекармливая детей с утра вареньем! Они потом в школе плохо едят!

Егор с сомнением покосился на ломти хлеба, увенчанные айсбергами масла, на просительные рожицы детей и не стал спорить, убрал банку и подмигнул Рустику, показав глазами — куда он её убрал. Тот заговорщически улыбнулся: «Понял!» Ксения с подозрением оглядела ерзающих детей и Егора, не нашла ничего предосудительного и продолжила оделять собравшихся за завтраком самодельными тостами, которые с двух сторон обжарила прямо на плите печки.

— Сегодня ты не уезжаешь, как я поняла? — Недолго думая, всучила Егору самый здоровый бутерброд.

— Да пизде… — начал Егор и осекся. — Волокитят, то одно не собрали, то золотуха…

— Так! Дети, что мы делаем с теми, кто ругается, особенно за столом!? — Ксения Борисовна как вошла в образ учительницы, так в нем и пребывала.

— Моем рот с мылом! — Хором послушно ответили дети, с любопытством, смешанным с восхищением уставившись на Егора с Ксюшей. А вдруг и впрямь вымоет? Ксения Борисовна такая, у неё даже взрослые мастера с завода не ругаются!

— В гараж пойдешь сегодня? А, неважно, сходишь обязательно! — Продолжала Ксения командовать. — Там у Расула умелец какой-то завелся, раньше он для рыболовов фигню всякую делал, а сейчас украшения!

— Это Газген младший, — уверенно заявил Егор. — и не фигню, а мормышки и блесны он делал, причем загляденье! У него их на авито влет разбирали, я ему, кстати, подсказал это! И помог! Ну зарегистрироваться, короче по своей, айтишной части.

— Давно у нас поставить винду пиратскую айти считаться стало? — Подколола Ксюша. — Пойдешь к Газгену и не знаю как, но чтоб принес три пары сережек нашим девчонкам! Уже пол-школы с этими серьгами ходят, а наши как сироты!

«Сиротки», воевавшие с бутербродами — накуксились и перестали жевать, просительно уставившись на Егора. «Да схожу я, схожу! Будут вам мормышки в уши!» — Успокоил их Егор, а Ксения добавила: «Но сережки получат только те девочки, которые хорошо кушают!» За столом раздалось показательно-демонстративное чавканье…

— А мне эти бабские украшения не нужны! — Гордо заявил Рустик, не справившийся с бутербродом и теперь скармливающий его под столом Трезору. — Мне скоро нож выдадут! На практике! Мы рукоятки делаем! Первый нож, Егор, я тебе подарю!

Растрогавшийся Егор потрепал его по вихрам:

— Отцу отвези лучше! У меня этих ножей…

— Я к лету несколько заработаю, а первый тебе! — Рустик щедро оделил Егора ещё не заработанным ножом.

Выпроводив наконец всех, Егор выпустил из подпола недовольного кота и сел за компьютер, ворча: «Вот что за люди, одно слово — деревня, ни масштабов не осознают предстоящей работы, ни в долгосрочную стратегию не умеют, кроме меня…» Щелкнул мышкой по иконке на рабочем столе, вылезла заставка и голос за кадром начал проговаривать бессмертные строки: «Война. Война никогда не меняется. Наступил конец света, как мы и предсказывали. Слишком много людей, слишком мало пространства и ресурсов…»

«Я только десять минут!» — Пообещал себе Егор: «Силовую броню у хаббологов улучшу и всё!» Уже пришел с кухни поскуливающий Трезор, с безопасного расстояния на диване мяргал Гугл, а Егор с упоением набивал очки опыта в пустоши, то вырезая патрули Анклава, то сходясь в бескомпромиссной схватке с ордами когтей смерти. Только неизбежное отключение генератора Марфой спасло обитателей пустоши от геноцида, а питомцев от голода. А Егору пришлось брать тряпку и вытирать лужу, которую напрудил песель…

«Надо вопрос поднять, чтоб невосполнимый ресурс в виде компов и ноутов не расходовали попусту!» — возил тряпкой по половицам под укоризненными взглядами животных: «Накормлю сейчас, накормлю! Утром ведь ели, а смотрите как голодающие дети Африки!» Дал еды питомцам, перекусил сам, посмотрел на рюкзак и клетчатый баул с вещами: «Всё вроде собрал, ладно, Викул сейчас через день ездит, как сахар начнем делать — каждый день свеклу возить будет, привезет чего надо».

Пока одевался, в дом бесцеремонно, без стука ввалился брат: «Ты чего дома торчишь до сих пор? Опять в игрушки играешь?» Егор стал яростно всё отрицать, сбегал до книжных полок. Вытащил растрепанную тетрадь и тряся ей перед Серёгой, заявил: «Всё утро работал! Глаза сломал!» Клоунада брата не убедила: «Ты пока тут играешься, мужики тебе в гараже все собрали, осталось погрузить, привезти и смонтировать». Егор подскочил: «Надо идти, проверить!»

— Сядь ты, успокойся. Успеешь посмотреть, чайник поставь и перекусить сообрази, поговорить надо. — Серега закинул шапку на вешалку, разделся, снял обувь и прошелся по дому.

— Так это, углей нет почти, я вон сала с хлебом перекусил, тебя дома не кормят что ли? — Растерялся Егор.

— Так кинь пару поленьев в печку! И режь сало. — Участковый по хозяйски прохаживался по дому, остановился у книжной полки и склонив набок голову с интересом рассматривая корешки книг.

«Опять в блудняк втравить хочет!» — подумал Егор, пошел к печке, сломал несколько сухих лучин, кинул их на угли и приоткрыл вьюшку. Раздул, когда занялась лучина, покопался в охапке поленьев, выбрал два потоньше и затолкал в топку, сверху пристроил суковатое полено потолще, прикрыв дверцу. Долил ковшиком из фляги в чайник, поставил его на печь: «Опять пакость задумал, а, Серёга?» Тот снял с книжной полки инструкцию для металлодетектора и принялся орать:

— Тебя сколько учить можно? На видном месте такое, — потряс инструкцией. — валяется?!

— А кто видит? — Огрызнулся Егор. — Чужих здесь не бывает. А без приглашения и стука только ты заходишь!

— У тебя дети живут, балда! Себя вспомни в их возрасте! Может, у тебя и книги про золотодобычу так же по дому валяются? На ночь детям про миасские россыпи вместо сказки не читаешь?

— Они неграмотные ещё, даже если наткнутся, ничего не поймут! — Защищался Егор. — О, а хочешь яичницу? Сейчас с салом сварганю! Тоже что-то не наелся! — Не дожидаясь ответа, засуетился на кухне, украдкой, удостоверившись, что внимание брата занято книжной полкой — сунул на печку под матрас книгу и тетрадь с записями, как раз по золотодобыче. — Десять минут, дрова разгорятся и забабахаю!

— Ты мне зубы не заговаривай! — Серёга зашел на кухню и сел за стол. — Это они сейчас неграмотные, но уже учатся. Надо сейф тебе оружейный под документы, а где ты оружие держишь, кстати?

— Обрез под рукой, вон на полке над вешалкой, карабин с патронами в ящике под кроватью, не доберутся. — Егор вытащил несколько чугунных конфорок из плиты, закрыл взметнувшееся пламя сковородкой и стал нарезать сало.

— Ты прочитал про золото витьковские книжки? Всё понял? Давай ворачивай, нечего держать. — Серёга посмотрел на сало, сглотнул. — И лука обжарь с салом!

— Не учи! Вечером принесу, а чо вы так озаботились золотом, хотели же притормозить? — Егор высыпал мелко нарезанное сало на сковородку, ножом равномерно распределил по сковородке и достал почистить луковицу.

— Много чего хотели, — буркнул Серёга, — да вспотели. В минус уходим уже, Губина тревожить лишний раз не хочется. Так что ты давай завтра поедешь в Известковое, стройся там, заводик свой…

— Да какой заводик, — сморщился Егор. — название одно. Если народа достаточно будет, то за день-два помещение пристроим к печи известковой, расуловские всё за день смонтируют и запустим.

— Ты там же не только заводик же строить будешь, склад поставишь? И себе под лабораторию хибару? — Серёга принюхался. — Сало подгорает, помешай! Так вот, тебе наши закинут кое чего на склад, приберешь от лишних глаз на несколько дней.

— Не трупики завезут, надеюсь? — Схохмил Егор, высыпав лук в шкворчавшее сало и перемещал.

— Нет. — Не поддержал шутку брат. — Генератор под дрова переделанный, насос и так, по мелочи оборудование, трое саней примерно. Уфалейские заедут и заберут, с Лёхой нашим. По зимнику отвезут к Миассу, ближе к Ленинску, схрон устроят. А по весне в командировку смотаемся вместе.

— Так когда мне химией заниматься будет? — Возмутился Егор, перемешал содержимое сковородки. — Ты сколько яиц будешь?

— Давай три. Ты наладь в Известковом всё так, как в гараже, чтоб твое отсутствие недолгое не привело к развалу производства. На пару недель самое большое отлучимся, с металлоискателем походим, сливки снимем и домой. Ну может Лёху с уфалейскими оставим промывать. Ты им главное — наметишь с прибором где мыть. Хотя я думаю, что мы там самородков так насобираем, с таким роялем. — Серёга хлопнул инструкцией по колену, бережно свернул и спрятал в карман.

— Авантюрой попахивает, — неодобрительно отозвался Егор, разбил пять яиц в сковороду, закрыл крышкой и сел напротив Серёги. — а с другой стороны, пуркуа бы не па?! Заманчиво, заманчиво…

От печки аппетитно запахло доходившей под крышкой яичницей с салом и луком, Егор достал хлеб и стал нарезать крупными ломтями, когда вдруг внутри печки что-то взорвалось. С лязгом звякнула открывшаяся дверца, на плите подпрыгнули чайник со сковородкой. Из всех технических отверстий (Егор и не подозревал, что их столько), помимо печки и конфорок на плите — вылетели клубы пепла и дыма, с самой печки осыпалась побелка.

Егор так и замер с открытым ртом у кухонного стола с ножом в руке, брат Серёга с пистолетом на изготовку сидел на полу. «Это не я!» — в недоумении затряс головой Егор. Серёга катался по полу, сотрясаясь то ли в рыданиях, то ли от приступов смеха: «Это тебе ответка за деда!» — выдавил Серёга.

— Но как!? Кто? — Егор бросил нож и открыл дверь, проветрить затянутый дымом и пеплом дом.

— Дед Пихто! Включи голову, у кого тут у тебя в доме доступа к патронам нет, ты говорил? Ксюшу вычеркивай, девчонок тоже, остается гордый сын башкирского народа Рустик! Какой молодец!

— Пусть только домой с практики придет! — С угрозой пообещал Егор. — Встречу!

— Ыыы! — Не унимался Серёга. — А ты ведь тогда от деда успел сбежать, по огороду напрямую, просеку в малиннике пробил! А мне сразу влетело. Вожжи то есть у тебя?

— В мастерской висят! Наши! — Егор непроизвольно почесал задницу, которой эти старые дедовски вожжи были хорошо известны и напустился на брата. — А кто рассказал ему!? Мы с тобой полдня тогда вдвоем высверливали полено под патрон, потом сучок подбирали, а этот — один справился, хорошо там их тесть в столярке учит, — заметил с невольной гордостью за воспитанника.

— Маня рассказала, больше некому. Она же выросла на твоих баснях о наших пакостях. Язык у тебя как помело, как подопьешь, так начинаешь ей хвалится как мы росли без гаджетов. Что-то о том, что нас дед постоянно то оглоблей пиздил, то вожжами — не очень то рассказывал ей…

Егор взял веник и принялся заметать мусор, дым и пепел постепенно рассеялись через открытую дверь. Серёга в это время осматривал печку со всех сторон: «Пуля непонятно куда ушла. У нас то с тобой она кирпич выворотила, так что легко отделался» А Егор в это время думал: «Это знак! Надо как-то откосить от этой поездки за золотом, даже высшие силы против!»

Егор наскоро замел известку в кучу и вместе с братом съел чудом уцелевшую во время теракта яичницу, попили чаю и разошлись в разные стороны. Серёга по своим делам, а Егор в гараж. Удивительно, но всё заказанное для сахарного заводика — не только было готово, но и уже грузили в сани и увязывали.

— Это что, мне с собой везти!? — Удивился Егор. — Там же чистое поле, верней две печи для обжига извести и пара щелястых сараев.

— Конечно вези! — Расул всячески старался спровадить как самого Егора, так и достаточно громоздкое оборудование. — Сам видел, у нас и без твоего хлама не повернуться. Сколотят тебе сарай, передашь что готово, мои приедут и смонтируют. Подумал и двух человек тебе из мастеровых направлю, пусть в процессе монтажа участие примут и у тебя недельку поживут. В технологию производства сахара вникнут.

Потоптался с умным видом возле загружаемых саней, путаясь под ногами, подергал верёвки, которыми было привязано железо и сочтя свою миссию выполненной — отправился на поиски Газгена, найдя его в кузне.

— Делаю, ага! — Не стал отпираться тот. — Самое смешное, старые пуансоны и матрицы использую, что для блесен и мормышек делал. Застежку только вместо крючка присобачиваю. А девки довольные! Галка заказала на продажу! Я добро помню. Сколько тебе надо? Передам, с запасом и разных. — Тут Газген понизил голос оглядевшись по сторонам, сказал секретничая. — А как золото добудете, я тебе и из него отолью!

«Точно под монастырь мы с этим золотом угодим!» — Мрачно про себя предрек Егор: «Ещё никуда не выехали, а уже вся деревня в курсе…» Газген, заметив его смятение — подмигнул:

— Я никому, могила! Генератор для вас готовил, тогда и узнал, а так — никто больше не в курсе!

— Ну-ну… — Егор к деревенским «тайнам относился со скепсисом» и не без оснований, поэтому твердо решил во что бы то ни стало избежать участия в экспедиции за золотом: «Сломаю что-нибудь перед отъездом, пусть без меня едут! А схожу-ка я к Мане, вставлю ей. Додумалась, что детям рассказывать!»

Маня в медцентре приходу дядьки обрадовалась, картинно уперев руки в боки, воскликнула:

— Сам явился! Надо же! А я уже к тебе вечером собиралась. Пока не успел умотать завтра!

Недоумевая от наглости со всех сторон, как ни посмотри — виноватой племяшки, Егор выволок её на серьёзный разговор на улицу, подальше от любопытных глаз и ушей:

— Совсем ты зазвездилась, красотка, погляжу? — С угрозой вопросил Егор. — Тебя чо, врачи демонизировали и в себя поверила!?

— Да! — Не стала скрывать радости Маня. — Даже Марией Сергеевной зовут! И прячутся, боятся что их закодирую. Вот умора! Теперь ты, Егор, у меня к тебе поручение от всех женщин, лучше я тебе передам, чем все осаждать начнут!

— Какое ещё поручение, — Маня сбила Егора с толка и заодно с настроя отчитать её, взяв инициативу в свои руки. — Чо вам опять от меня надо?!

— Как что? — В свою очередь удивилась Маня и стала загибать пальцы, перечисляя. — беленьким в черный покраситься, брюнеткам обесцветиться, рыженьким поэкспериментировать. Короче, Менделеев, краски для волос надо!

— А розовый и фиолетовый с зеленым не надо?! — Возмутился Егор. — Один черт в косынках ходите, на кой ляд вам волосы красить? Вот тебе зачем, Маня, свой прекрасный природный цвет уродовать? Вон вам Газген блесен из латуни и меди вырубит, обвешайтесь ими и ходите. Зачем вам косметика, вы и так красивые!

— Мне незачем, — Покладисто согласилась Маня, — а девочкам надо! Кремы для рук! Для морды лица! Ты химик или нет?

— Ну вот брошу всё и кремы для рук стану делать! — Егор от Маниной, верней, от коллективной женской простоты потерял дар речи. — У меня пока нефть не привезут, ничего для вас не будет, да и потом не до вас! Природными средствами пользуйтесь!

— Природными говоришь?! — Маня схватилась за собачку на куртке дядьки и стала в такт словам вжикать молнией, то застегивая, то расстегивая. — Сейчас мы на остатках былой роскоши выживаем, а скоро весна, огороды! Тебе приятно будет, если Ксюша вместо увлажняющего крема будет руки конопляным маслом мазать?!

Это был удар ниже пояса, конопляное масло Егор не то что не полюбил — испытывал к нему отвращение. А прожекты по внедрению подсолнуха, при наличие небольшого запаса семян в частных руках — разбивались о суровые климатические условия Южного Урала. Подсолнечник то выращивали в агрохолдинге, но только на силосную массу. Отдельные энтузиасты и на огородах высаживали подсолнух и даже умудрялись дорастит его до технической зрелости относительной, но лишь при условии высадки рассадой.

Грустно всё это было и печально и куда не кинь — требовалось семеноводческое хозяйство в более южных уголках страны, о чем уже не раз поднимался вопрос в узком кругу. Оставалось уповать на Губина, что поможет с этим. С семенами, попавшими в прошлое — требовалось провести колоссальную работу, по стабилизации гибридов и лучше всего это стоило проводить не в горно-заводской зоне, славящейся рискованным земледелием…

— Я подумаю, Маня, что сделать можно, — пошел на попятную Егор, тут же поправившись. — но ничего не обещаю! Мне Россию с колен поднимать нужно, химическую промышленность с ноля практически организовывать, а не вот это всё!

— Меня просили передать, я тебе сказала, — Маня почесала носик и уставилась на дядьку зелеными глазищами. — Думай, чем тебе в первую очередь заниматься. Тебе же самому дальше жить здесь…