Осколки времени

Глава 24. Идя на риск

ТАК КАК рабочие всё ещё бойкотировали работы в Меноси, найти Мастера Лемиеля не составило большого труда. Порасспросив кое-кого в округе, сунув тому-другому пару-тройку монет, Серегил отправился в Белого Ворона, довольно приличную таверну возле одного из заводов, где завсегдатаями были вольноотпущенники из ауренфейе и я’шелов. Над всем кварталом висел едкий фабричный дым, но домишки, составлявшие улицу, были довольно чистенькие и опрятные.

Надевший свой не самый парадный камзол, такие же сапоги и с залихватски обмотанной красным шарфом головой, Серегил быстро обаял местную служанку -я’шелку, и та, заливаясь румянцем, указала ему на обрюзгшего седовласого я’шела с носом пропойцы и некогда изящными руками, испорченными тяжёлой работой. Тот выпивал со своими дружками и играл с ними в бакши за дальним столиком в углу комнаты. С первого взгляда было очевидно одно: Лемиель не смог бы протиснуться в тоннель нижней пещеры. Стало быть, браслет стащил кто-то другой. И пора было выяснить, кто же.

Неторопливо подойдя к их столу, Серегил оглядел игральную доску, потом показал золотой.

- Вы же не будете против, если я слегка облегчу ваши карманы? – усмехнулся он.

- У таких, как ты, золота не берем, - пробасил противник Лемиеля, а несколько работяг тут же обступили Серегила со всех сторон.

- У таких, как я? – Серегил слегка растерялся.

Их было довольно, чтобы совладать с ним, в его теперешнем-то состоянии, да ещё без меча, который слегка не вписывался в это вечернее мероприятие.

- Ты же один из этих, которые привечают бродяг, - Лемиель презрительно ухмыльнулся. – Как будто нам уже и не позаботиться о себе, коль мы теперь не рабы. По мне, так ваши в Зеркальной Луне просто поменяли одних господ на других… на тебя и твоего светловолосого полукровку.

Серегил чувствовал, что, похоже, угодил в переплёт, но всё же пошёл напролом.

- Ну, далеко же не каждому ‘фейе на этом острове так повезло, как всем вам, особенно из тех, кто был прежде прислугой, - с улыбкой ответил он. – И мы с моим тали вовсе не хозяева никому. Каждый волен поступать, как ему вздумается. Ну а тем, кто решил работать на меня, платится честное жалованье.

- У них там мой дружок, Анри-ткач, - сказал остальным рыжеволосый я’шел. – Так он говорит о баронах только хорошее, Лемиель. У тебя вовсе нет причин нападать на него.

- О, прошу, оставьте все эти титулы для Тирфейе, - сказал Серегил. – Я - просто Серегил. Глупец, которого изгнали из собственного клана.

- Так ты что, тет’бримаш? – не веря своим ушам, переспросил один из рабочих.

- А почему же, по-вашему, я живу в Скале? Разве вот это для вас сен’гаи? – Серегил указал на свой шарф. – Ну же? Или хотите сказать, что ни станете брать золотишко у чудака, у которого денег поболее, чем мозгов? Нет, правда, мне так не терпится сделать ставку!

Такое признание собственного ничтожества заставило всех немного оттаять. Хотя, быть может, это был и золотой, который Серегил так и держал в руке. Даже Лемиель смягчился, хотя у него бы язык не повернулся назвать Серегила своим братишкой.

Легким движением сестерций в руке Серегила превратился в два сестерция.

- Выигрыш, естественно, на всех.

Он снова слегка тряхнул рукой и вот уже три сестерция поблескивали у него между пальцами.

- Не знаю, как вы, джентльмены, но я не против кружечки вашего пойла.

Свободной рукой он махнул служанке.

- Обслужи-ка этот столик, дорогуша.

Враждебность их, щедро сдобренная монетой и элем, потихоньку растаяла, так что Серегилу было позволено присесть к ним, хоть было ясно, что настоящим приятелем им он пока не стал. Они же были рабами, тогда как он всегда был свободным, и это их напрягало.

Вскоре все уже ставили на кон его монеты, хоть при этом не скупились на крепкое словцо относительно его предков. Серегил принимал всё это с равнодушным, самоуничижительным юморком, надеясь только, что монеты его не закончатся прежде, чем наскучит им. Становилось уже поздновато, и игроки стали один за другим исчезать. Лемиель, который успел здорово набраться, тоже собрался уходить, но Серегил вытащил из кармана колоду карт.

- Эх, не везет мне что-то сегодня в бакши, может, лучше попытем счастья в Синего Гуся? - вкрадчивым голосом сказал он. – Тут играют в такое?

- Только бабы, - фыркнул Лемиель, забрав карты и опытной рукой перетасовав их. – Знаешь «Нищему Подачка»?

- Знаю, и, согласен, что это будет получше.

Как ни был пьян Лемиель, он ловко перемешал и раздал карты.

Они осторожно посмотрели свои карты, скинули лишние и поставили на кон.

Серегил нарочно проиграл три кона подряд и в конце концов возмутился выпотрошенным кошельком.

Лемиель же с ехидной ухмылкой сгрёб свой выигрыш.

- Полагаю, с тебя на сегодня хватит?

- Не совсем, - отвечал Серегил.

Сдвинув стулья поближе, чтобы немногочисленные засидевшиеся посетители таверны не смогли подсмотреть, он вытащил из кармана золотой браслет и положил его на стол перед собою и Лемиелем.

Увидев его, Лемиель округлил налитые кровью глаза.

Он протянул, было, руку, но Серегил быстренько отодвинул браслет подальше.

- Мне подумалось, что тебе он будет знаком, - сказал он, понизив голос.

- Откуда это у тебя? – озадачился Лемиель. – Я же отволок его губернатору, а тот дал мне вознаграждение за его возврат.

- Мы кореша с нынешней губернаторшей, это она дала мне его.

Серегил подмигнул, сунув кончик языка в левый угол рта с грубым намеком на то, насколько они близки с новой губернаторшей.

- Да гонишь ты! – расхохотался Лемиель. – Ты отъявленный лоботряс, чтоб мне провалиться!

- Внешность бывает обманчива. Ну, ладно, мы же можем поговорить о том, откуда он у тебя и что там осталось ещё?

- Да с чего это ты взял, что там что-то осталось? – спросил Лемиель, но при этом так быстро отвёл взгляд влево, что было ясно, что он лжёт.

- Потому что ты из тех, кто себя ни за что не обидит, чтоб мне провалиться!

Серегил опять подмигнул.

- Ба! А что это у меня тут такое?

Он немного покопался в кармане.

- Ух ты, только взгляни сюда! У меня же ещё один кошелек. Совсем из головы вон.

Он кинул кожаный мешочек на стол, рядом с браслетом. Монеты внутри так заманчиво зазвенели.

Лемиель впился в него глазами, словно собака в мясную лавку.

- Полагаю, ничего страшного не случится, если скажу. Он достался мне от моего брата.

- Понятно. А у него он откуда?

- Точно не скажу.

Он опять красноречиво отвёл взгляд.

- Уж не был ли он разнорабочим в обители оракулов?

Лемиель поджал губы, по-прежнему не спуская глаз с мешочка с монетами.

- Был, только он никогда не рассказывал, где нашёл те штуковины. И я тут ни при делах.

- Вряд ли можно тебя за это винить. Так что, значит, были и другие штуковины?

- Немного. В основном всякие куски да обломки. Ей-богу.

Серегил взял кошелек и потряс деньгами.

- Мне бы очень хотелось взглянуть на эти «куски да обломки». Устроишь это - в накладе не останешься.

- Они у меня не с собой.

Серегил сунул кошелек в карман и хотел уже встать.

- Погоди-погоди, - сказал Лемиель. – Я же не сказал, что не покажу тебе. Просто я же не таскаю их, куда ни попадя. Нам нужно сходить ко мне.

Бродить по ночам с незнакомцем, имея при себе лишь кинжал, было рискованно, но Серегил прикинул, что, если что, справится с Лемиелем, ибо тот был здорово пьян. Впрочем, он чувствовал, что главным стимулом для его нового приятеля были обещанные золотые.

Домишко Лемиеля был всего в паре кварталов отсюда. Достав из-за пазухи ключ, висевший у него на шее, тот впустил Серегила внутрь и разжёг огонь. Когда светильник разгорелся, Серегил подивился, насколько тут чистенько и прибрано. Весь первый этаж представлял собой одну комнату, наверх вела простая приставная лестница.

- Уютненько, - сказал Серегил.

- Губернатор Тонеус всех своих рабочих обеспечил достойным жильём, - отвечал Лемиель, карабкаясь по лестнице наверх. - Присаживайся пока к столу. Я мигом.

По ауренфейским законам гостеприимства такое совсем никуда не годилось, но, наверное, Лемиель просто понятия не имел об этом. Серегил присел и прислушался с тому, как тот двигает наверху что-то тяжёлое, а затем спускается вниз с небольшим фланелевым мешочком в руках.

Усевшись напротив Серегила, он развязал свои сокровища и предъявил ему одиночную серьгу в виде шмеля, жертвенную лошадку из глины - скорее всего, всё из того же дальнего склепа - и кусок выломанной и расплющенной розетки из золота.

Его Серегил, как бы невзначай откинул пальцем, как не представляющий никакого интереса, а сам взял серёжку.

- И это весь твой великий секрет? Эта мелочёвка?

- Тебе же не терпелось взглянуть.

- Я уж, было, подумал, у тебя тут большая коллекция.

Он взял жертвенную фигурку.

- Вот это, по-моему, ничего. Даю тебе за неё серебряный сестерций.

- А золото-то что же, не надобно?

- Я, конечно, рассчитывал на что-то поинтересней.

Он взял обломок розетки и с видимым разочарованием повертел его в руках.

- Будь он хотя бы целый, возможно, он ещё представлял бы какой-то интерес, а так. Что это вообще было такое?

- Не знаю. У Маркиса, моего братца , оно было целиком. Симпатичная такая штукенция. Но его интересовало лишь золотишко, вот он и порубал её на куски, чтобы распродавать понемножку по мере надобности.

Серегил снова повертел обломок в руках.

- Похоже, тут когда-то был ценный камушек. А его у него нет?

- Если и был, то он мне об этом ни слова. Только он уже помер. Почти сразу же после того, как стиб… как нашёл все эти штучки.

- Да? И от чего же?

- От заворота кишок.

Серегил напустил на себя скучающий вид, хотя сердце его пропустило удар.

- Серьёзно? И что же там было, газы?

- Да вряд ли.

Лемиель горестно помотал головой.

- Маркис был хорошим парнем. Ну, разве что, подворовывал немного. Полагаю, его, в конце концов, настиг Билайри. Накануне он чувствовал себя вполне превосходно, а на следующий день у него пошла чёрная кровь и верхом, и низом. Доктор Кордира так и не смогла опознать, что с ним такое. А к ночи он помер.

- Соболезную твоей утрате. А когда это он скончался?

- Да прям перед прежним губернатором, дня за два, не больше.

- Да несёт его прах светлый ветер.

Лемиель фыркнул.

- Здесь, на острове, мы не сжигаем людей, словно мусор. Он похоронен, как надо, всё по правилам и как подобает. Так что скажешь? Берёшь что из этого или нет?

- Вот. За всё.

Серегил открыл кошелек и вытряхнул ему на стол четыре сестерция.

- Ты что скажешь? Тут золота больше, чем стоят эти безделушки. К тому же, ты сможешь тратить его без лишних к тебе вопросов.

Лемиель кивнул и сгрёб монеты.

- Премного благодарен.

Серегил задумчиво позвенел кошельком.

- Я бы, конечно, не прочь взглянуть и на камушек, что выпал из такой симпатичной розетки.

- Будь он у меня, я бы от него избавился, - сказал Лемиель с очевидным сожалением. – Маркис же ни словом не обронил ни про какой камень. Он про это всё вообще помалкивал, покуда не оказался на смертном одре. Вот тогда он и передал мне последнее, что у него оставалось на этом свете. У нас же никого, кроме друг друга и не было никогда.

Серегил собрал свои ночные трофеи и поднялся.

- Если, вдруг, попадутся ещё какие интересные штуковины, дай знать в Зеркальную Луну. И вообще, если что-нибудь будет нужно…

Лемиель протянул ему грубую, покрытую шрамами руку:

- Премного благодарен, но я в порядке.

Серегил пожал ему руку, весьма тронутый эдакой гордостью бывшего раба.

По пути обратно в таверну, где осталась Цинрил, Серегила одолела дикая усталость. Когда он взбирался в седло, у него всё болело. Было ясно, что сегодня ни о каких склепах и речи идти не могло. Думая лишь о горячей ванне да мягкой постели, он ударил Цинрил под бока и поскакал назад в дом губернатора.

***

Мика прикинул, что он не спит, только он ничего не видел. Он промок и продрог, был напуган, страдал от боли. Последнее, что ему вспоминалось перед тем, как опустился багряный туман, была прекрасная дама, которая снова сломала ему руку. И дра’горгос, который едва не проник в него!

Он лежал на спине, в воде, и когда попытался сесть, руку пронзила такая боль, что он вскрикнул, а потом закусил щеку, чтобы не орать.

- Эй? – дрожащим голосом произнёс он. – Клиа, ты тут?

Но единственным ответом ему были капли воды. И не было никого, чтобы ему помочь. Значит, справляться придётся самому. Здоровой рукой он уложил сломанную на груди, вскрикивая от каждого движения, а потом умудрился сесть. Эта боль и красная мгла отняли у него почти все силы, но он постарался собраться и сосредоточился на световом заклинании, которому обучил его Мастер Теро. Постепенно ему удалось создать крохотный светящийся шарик. При его сиянии он увидел, что бархатный наряд его превратился в жалкие выцветшие лохмотья. Мика ещё немного напрягся, и шарик увеличился до размеров воробьиного яйца – максимум, на что Мика сейчас оказался способен. Прямо перед ним высилась каменная колонна, на которой лежал сверкающий череп. Теперь Мика понял, где он - в пещере с призраком!

Встать без помощи рук было непросто, но он всё же сумел сделать это, несмотря на то, что при любом шевелении в плечо и запястье снова пронзало болью. Представив себе, что светящийся шарик привязан невидимой нитью к его макушке – так учил Мастер Теро – Мика смог взять его под контроль, и, повернувшись кругом, сумел оглядеться. Впрочем, склеп оказался слишком уж большим, так что пришлось обойти его, чтоб отыскать вход в туннель. При иных обстоятельствах он, конечно же, был бы весьма очарован возникающими из тьмы животными, которыми были расписаны стены, но всё, о чём он был в состоянии думать сейчас, был призрак… Или того хуже – дра’горгос , который кинется на него из окружающей тьмы.

Наконец, выход из склепа нашёлся, и опасно крутой туннель, в который он уходил. Он был тесноват: встать Мика там мог, но только нагнув голову. Так как здоровая рука была ему нужна, чтобы придерживать у груди сломанную, ему пришлось упереться в стенку плечом, после чего начать мучительное восхождение. Он понятия не имел, как далеко до наружной пещеры. Вскорости огонёк его начал мигать, а у него даже не было сил, чтобы не дать ему погаснуть, так что пришлось брести во полной тьме, столь кромешной, что у Мики перед глазами заплясали разноцветные звёздочки. И он бы, наверное, очень этому испугался, если бы Мастер Теро не рассказывал ему про такой обман зрения, возникающий в полной темноте.

Он уже решил, что не сделает больше ни шага, как проход вдруг выровнялся, и в лицо повеяло свежим ветерком. А вскоре далеко впереди замаячил свет. Это придало ему новых сил, и он сумел добраться до пещеры, где в треноге горел большой светящийся камень. Там был старинный чёрный табурет, и Мика плюхнулся на него, чтобы перевести дух и унять дрожь в коленях, прежде чем отправиться в следующий коридор.

Он просто посидит тут немножко, а потом встанет и пойдёт отсюда, и разыщет Мастера Теро и остальных, и расскажет им всё, что велела запомнить Клиа. И хотя его рука всё ещё нещадно дёргала, сидя было гораздо лучше. И чем дольше он так сидел, тем сложнее было даже думать о том, чтобы заставить себя подняться. Привалившись спиной к стене, он ощутил такую усталость, какой, кажется, не испытывал никогда в жизни. Но он же должен идти дальше…

Это был Меноси, полный красок и жизни. По улицам прохаживались люди в старинных нарядах, и повсюду вокруг были флаги и штандарты на высоких шестах, словно в день большого праздника . В конце ближайшего переулка Мика увидел дворец и отправился туда, так то было единственное в городе место, которое было ему хоть как-то знакомо. Он почти уже добрался до него, как огромные двери вдруг распахнулись и из них вышли Разат и какой-то прекрасный ‘фейе. Она была совсем юной, и даже ещё прелестнее, чем обычно. На ней было синее платье, не красное, и золотая диадема на голове.Вокруг поднялся радостный крик, и она, и тот человек улыбались и махали всем, а потом сели верхом на двух белых коней и поехали к городским воротам. Народ стал скандировать что-то, но Мика ни слова не понимал. Как только парочка поравнялись с тем местом, где стоял Мика, Разат улыбнулась ему и сказала что-то, похожее на то, что всё твердил у него в голове тот голос. До того, как всё накрыла багряная дымка.

Eshrlee.

***

Целых два дня у Алека ушло на то, чтобы снова найти во дворце портал. Как и прикидывал Теро, те не оставались в каком-то определенном месте, а появлялись и исчезали, как миражи, и только Алек мог видеть их. Словно ищейка, взявшая след, он часами таскал Теро с Микамом по коридорам, то и дело возвращаясь туда, где впервые проник в иное пространство.

Они в который уже раз снова пришли сюда. Солнечный свет за окном начинал потихоньку меркнуть, когда Алек, вдруг, заметил легкое колыхание в коридоре, в котором исчез Мика.

- Вон он! – Алек указал на зыбкий клочок серой травы с далёкими холмами. – Видите?

- Единственное, что вижу я – это коридор, - сказал Микам.

- Я тоже, - вторил ему Теро. – Дай сюда руку и попробуй-ка провести меня внутрь.

Оба вскинули на плечи мешки с едой и водой, что принесли с собою, Алек взял мага за руку и они заспешили к порталу. Поравнявшись с ним, Алек шагнул внутрь. Запросто, как обычно. Вот только ладони Теро почему-то у него в руке уже не оказалось, а обернувшись кругом, он увидел лишь раскинувшиеся во всю ширь луга.

На сей раз он оказался на противоположной от города стороне реки.

- Проклятие Билайри, - процедил он в досаде.

Мало того, что он не смог провести Теро, так ещё угодил не на тот берег, а поблизости ни мостка, да и день уже - если его было можно так назвать - клонился к закату. Он вздохнул и отправился вверх по реке, надеясь, что что-нибудь да подвернётся ещё до того, как у него закончится еда и растает день.

Не прошёл он, наверное, и полмили, как на фоне вечерних сумерек заметил пятнышко темноты, сгустившейся вокруг чего-то, вроде мерцающего костерка. Подхватив свой мешок за лямки, он заспешил туда. Не успел он как следует разбежаться, как услыхал у себя за спиною чёткий топот резвых копыт. Быстро оглянувшись, он увидел женщину, скакавшую на чёрном коне по дороге на той стороне реки. Она явно направлялась к нему. Счастливый тем, что их разделяет река, Алек прибавил шагу. Однако стук копыт вдруг раздался гораздо, гораздо ближе! Оглянувшись снова, он увидел, что она каким-то образом перенеслась через реку, и уже нагоняла его, а впереди неё в бешеном галопе неслись две огромные чёрные фигуры. Раздался нестройный, воющий клич… и Алек в ужасе тотчас узнал его: именно такой он слышал в тот день, когда за Теро гнался дра’горгос. Алек кинулся бежать, что было сил. Крики становились всё громче, и ему показалось, что он различает среди них чей-то гулкий, безумный смех.

До портала оставалось лишь несколько шагов, когда Алек ощутил как в спину ему повеяло ужасным холодом и что-то впилось ему в шею. Однако Алек успел подскочить к зыбкому тёмному порталу и нырнуть в него. Не успел он подняться на ноги, как на него обрушился дра’горгос. Он потянулся за сердцем Алека, но вдруг наткнулся на амулет и прямо на глазах рассыпался в прах, не издав ни звука. Ветер донёс до Алека новый гулкий далёкий крик. Вскочив на ноги, Алек понёсся дальше, покуда земля не ушла у него из-под ног, и он, рухнув вниз, покатился кубарем по камням.

Наконец, он упал на спину и замер. Немного оглушённый, но по крайней мере, живой. И валяясь там, он вдруг осознал, что над ним в чистом ночном небе сияют звёзды! Дра’горгос пропал, стук надвигающихся копыт прекратился. Шурша гравием, Алек с трудом поднялся, встал на ноги и огляделся. Каким-то образом он угодил на дно пересохшей речки. К счастью, он ничего себе не сломал, хотя можно было не сомневаться, что назавтра появится куча новых синяков.

Ладно, теперь, по крайней мере, дотянем до завтра, - усмехнувшись, с огромным облегчением подумал он.

Берег реки был не слишком крутым, так что он без особого труда выбрался наверх. А там, едва поднял взгляд, как увидел поблизости какой-то город. Точнее, развалины города – обломки стен, груды камня. Да это же то самое место, куда привёл их тот пастушок, и где так ужасно и внезапно погибли солдаты!

Он постоял немного, обалдело глядя на всё это, затем медленно повернулся кругом.

Пересохшая речка.

Городок чёткой круглой линией окружал пустырь в самом его центре. И туда прекрасно вписалась бы та самая башня, которую он видел в другом измерении. Возведя мысленно вокруг города деревянный частокол, Алек, наконец, получил полную картинку. Он пошёл туда, где когда-то стояли главные городские ворота, отыскал останки улицы, идущей от них внутрь. Двинувшись по ней, чтобы не напороться на змей и на прочие местные неприятности, он без спешки дошёл до пустыря и прошёлся по его внешнему кругу. Да, похоже, всё сходится. Это был город загадочной дамы. И там, в ином измерении он видел его, каким тот был в далёком-далёком прошлом, и башня ещё стояла на этом вот самом месте. Как такое возможно?!

Памятуя о страшных змеях и устроенных человеком ловушках, он решил пока что оставить его со всеми его загадками, и двинулся в долгий обратный путь к себе в лагерь.

***

- Эй, ждать здесь пустое занятие, - окликнул Микам Теро, застывшего на том месте, где растворился Алек.

Да вот же, только что, они с Алеком, словно угорелые мчались по коридору! И вдруг Алек взял, и опять исчез. Теро по инерции пробежал ещё несколько шагов, покуда не остановился, а потом повернул назад.

- Всё в точности, как тогда, когда он убежал за Микой, - пояснил Микам, когда Теро снова подошёл к нему. – И кто знает, где он очутится в этот раз. Он ещё ни разу не оказывался в одном и том же месте.

- И что же нам делать?

Микам сроду не видывал Теро таким растерянным и огорчённым.

Взяв мага за плечо, он повёл его обратно, туда, откуда пришли.

- Где бы Алек ни очутился, он наверняка пойдёт назад в лагерь. Так что нам тоже следует идти туда и дожидаться его там.

- Если мы его потеряли…, мы потеряли их….

- Не более, чем до сей поры, Теро. Ты не должен терять надежды.

Теро вскинул на него глаза.

- И это всё, что делаешь ты? Надеешься, и только?

- Это выручало меня не раз в тяжкие времена.

Больше Теро не произнёс ни слова. Ни когда они покидали дворец, ни когда скакали обратно в лагерь, прихватив с собой Ветерка.

Добравшись туда, Теро направился, было, к себе в шатер, но Микам подтолкнул его к общей площади и усадил у костра, а сам пошёл раздобыть еды и эля. Вскоре он возвратился, притащив увесистый кусок колбасы и головку белого сыра, которые аккуратно нёс на краюшке сдобного хлеба. А ещё – огромную кружку эля. Маг так и сидел на траве, скрестив ноги и с ладонями на коленях, как Микам его оставил.

У костра было много солдат и слуг, но мага никто не тревожил.

Положив перед ним еду и поставив питьё, Микам вытащил ножик. Отрезал кусок колбасы и прямо на острие протянул его Теро. Тот хоть и взял кусок, но съел безо всякого энтузиазма. Потом ещё один и выпил, но лишь по настоянию Микама.

Они ещё не ушли, когда услышали торопливый цокот копыт с дороги в Меноси и окрик какого-то человека, спросившего Лорда Теро.

Теро резко вскочил и рванул туда. Микам - за ним. Он увидел всадника, осадившего своего коня. На руках у него был какой-то не слишком большой свёрток. Теро протянул руки и осторожно забрал его. Подоспев к нему, Микам увидел Мику, бледного, без сознания, но живого.

- Я нашёл его в пещере оракулов, милорд, - сообщил всадник Теро. – Осторожней с рукой. Она у него сломана.

- О, Свет Иллиора, опять? – ахнул Теро, направившись вместе с Микамом к своему шатру. – У него шок. Его нужно скорее согреть. Микам, позовёшь лекаря?

- Конечно!

К тому времени, как он возвратился с дризийкой и её помощником, Теро уже уложил Мику на одну из походных коек, под сломанную руку подложил ему сбоку подушку.

- Боже милосердный, что с ним на сей раз? – воскликнула дризийка, опустившись на колено возле него и осматривая микину руку. – Перелом хуже прежнего. Теперь сломаны обе кости.

- Вы же сможете их собрать? – спросил Теро.

- Конечно, милорд, только, боюсь, та, что была раньше сломана, может теперь срастись криво. Но я сделаю всё, что в моих силах.

И пока дризийка занималась костями Мики, Микам с Теро встали по другую сторону его кровати. Впрочем, когда она потянула за руку и повернула её, чтобы соединить кости, Мика закричал от боли, очнулся и попытался вырваться. Микам поймал мальчугана за плечи и уложил обратно. Теро взял ладонями его метавшуюся голову и зашептал какое-то заклинание. Глаза мальчика закрылись, он затих, но уже засыпая, что-то пробормотал.

- Что? Что он сказал? – не разобрал Микам.

Теро поднял на него глаза, засиявшие новой отчаянной надеждой.

- Он сказал: «Клиа жива».