Осколки времени

Глава 28. Трудный выбор

РАЗАТ бесилась недолго. На другое утро она выпустила Клиа из её покоев и пригласила спуститься на завтрак. И больше ни слова про незнакомых посетителей, из-за чего Клиа поняла, что дирмагнос, скорее всего, станет теперь следить за каждым её шагом.

Несколько следующих дней Клиа разными дорогами приходила в пещеру и ждала там, сколько могла, но Алека так и не было. Пусть он и не мог вытащить её оттуда, но даже просто поговорить с ним, узнать, что остальные, там, на своей стороне, заняты поисками всех возможных путей её спасения, - это давало ей силы держаться и продолжать надеяться. И всё же при этом, она постоянно следила, чтобы остриё её горжета было всегда наточено. Она, конечно, подождёт столько, сколько потребуется, но с каждым днём она теряла в весе, да и утомлялась быстрее.

Кухонный портал вывел Алека на холмы, возвышавшиеся над Зикарой. Неплохо замаскировавшись своей блёклой одеждой, он кое-как спустился вниз и вышел к грунтовой дороге. По ней он добрался до боковой тропы, которая привела его в эту гротескную пародию на обитель оракулов. Роща была мертва, и на чёрном алтаре за нею лежало зловонное месиво из дохлых птичьих тушек да гниющих потрохов. Входом служил разверстый рот безобразной каменной головы, и ныряя туда, Алек так и ждал, что вот-вот эти челюсти клацнут и прихлопнут его.

Внутри оказался туннель, про который ему говорила Клиа. Он вел обратно к холмам, по стенам его торчали незажжённые факелы. Вытащив один из них, Алек при помощи кресала и кремня попытался его зажечь, но после долгих усилий и чертыханий себе под нос, так и сдался. Ничего не оставалось, как идти дальше впотьмах. Алек разул башмаки и медленно двинулся вперёд в полной тишине. Впрочем, к тому моменту, как свет дня за его спиной померк, он увидел где-то впереди слабое сияние в обрамлении свода туннеля и прикинул, что до него, должно быть, ещё футов пятьдесят. Он осторожно добрался до входа в пещеру.

Не считая мерзких рисунков на стене, здесь было пусто. А прямо напротив туннеля сиял в своей золотой оправе чёрный опал, почти в точности такой же, какой сделали Серегилу.

Алек снова вернулся в туннель и поискал местечко, где можно было бы незаметно подстерегать Клиа. Он нашёл расщелину в склоне холма, там было можно прилечь , удобно устроиться и поджидать Клиа.

Лежа так и стараясь не шевелиться, он не так быстро начинал испытывать голод, как если бы бродил по округе, но всё равно ему пришлось дважды перекусить, прежде чем он увидел Клиа, идущую по тропинке. Он подождал, пока она доберется до входа, убедился, что за нею никто не следит, после чего свистом окликнул её. Она быстро обернулась и с облегчением улыбнулась, обождав, пока он выкарабкается из расщелины да съедет вниз к ней.

- За нами могут следить.

Клиа махнула ему укрыться в туннеле, а сама отстранилась, не дав к себе прикоснуться.

- Не надо. В прошлый раз она учуяла от меня твой запах.

- Ну ещё бы. Клиа, мы нашли способ вызволить тебя.

- Хвала Сакору и Иллиору! Какой же?

- Ну,…тебе придётся взломать печать.

Она ошарашенно глянула на Алека.

- Шутишь?

- Нет. Это единственный способ.

- Я не сделаю этого! Что значит моя жизнь в сравнении с риском выпустить её наружу? Мы понятия не имеем, на что только она способна. Уверена, она не показала мне и мизерной части своей мощи.

- Мы готовы, Клиа. Мы уже убивали дирмагнос раньше. Всё, что от тебя требуется, это вскрыть печать.

- Алек, это безумие!

- Теро сказал то же самое, пока мы не убедили его, что это лучшее, что можно сделать.

- Нет, нет, я…

Алек вытащил из-под камзола запечатанное письмо Теро и протянул его Клиа.

- Он сказал, прежде чем ты примешь своё решение, ты должна прочитать это.

Клиа разломила знакомую восковую печать и развернулась ко входу в туннель, чтобы прочесть письмо при свете, идущем снаружи.

Моя прекрасная, моя горячо любимая Клиа, даже не сомневаюсь, что ты отказываешься выполнить нашу просьбу. Пожалуйста, подумай ещё разок. Если не уничтожить Разат сейчас, то всегда будет шанс, что Великая Печать будет сорвана снова, и тогда, когда здесь не будет никого, кто сможет остановить её, не дать опустошить и остров, и земли за его пределами. Уверен, что сейчас, после заточения и долго пребывания без съестного, она куда слабее, чем была когда-то. У нас же имеются и магия и средства истребить её, так что мы просто обязаны это сделать. Но помимо всего, я не в силах забрать твою жизнь и жизнь нашего ребёнка, оставляя тебя там и наложив печать. Если ты откажешься нам помочь, знай, что как только Алек сообщит мне такой твой ответ, я умру в тот же час. И это никакая не угроза, любовь моя, говоря так, я просто хочу, чтобы ты знала правду.

Я не смогу, я не буду жить без тебя, хотя наши души навечно окажутся разлучены, так же, как Хазирина и Нанди. Он скорбит по ней уже тысячу лет, и я, полагаю, присоединюсь в этом к нему.

Но во всем этом, Клиа, тебе отведена особая роль. Ты должна нам помочь. Я знаю, у тебя есть такая возможность. Когда ты разрушишь печать, Разат должна быть с тобой. Тебе придётся, если только сумеешь, сорвать с неё фальшивую кожу – кожу Нанди, как мы полагаем – которую носит она и которая, должно быть, придаёт ей силы. Ты же вооружена.

Во всём остальном ты должна положиться на нас и Четверку. Судьба грядущих поколений в твоих руках.

У меня нет слов, чтобы описать мою любовь к тебе, скажу лишь, что сердце моё бьётся для тебя так же сильно, как и твоё – для меня, и я знаю, что твоя любовь ко мне безгранична.

Прошу же тебя, любовь моя, сделай, как я сказал. Заклинаю тебя всем своим сердцем.

Теро.

Клиа перечитала письмо дважды, чувствуя, как каждое пламенное слово из него вонзается ей прямо в сердце и пронзает былую решимость.

Она с усилием потёрла глаза и повернулась к Алеку.

- Вы, действительно полагаете, что мы можем её уничтожить?

- Да, но только если ты будешь вместе с нами.

Она сжала пальцами лоб, терзаясь между принятым прежде решением и надеждой.

- Каждую Ночь Скорби я наблюдаю, как ты и твоя семья даёте священный обет защищать Скалу любыми доступными вам средствами, - негромко произнёс Алек. – От тебя сейчас требуется сделать вот это. Мы обязаны прикончить её.

- Мне нужно время….

- Времени у нас нет.

Он указал на пещеру.

- Все остальные вон там, во тьме на той стороне, ждут, что ты сделаешь единственное, чего никто из нас сделать не в состоянии. Ты должна привести сюда её и взломать печать.

- А ты?

- Я буду действовать с этой стороны. Вот ещё одна причина тебе не медлить. У меня больше нет еды, а мне нужны будут силы, чтоб натянуть лук. Как только печать будет сорвана, здесь начнёт действовать магия.

- Значит, вы полагаете, что она в качестве маскировки надела на себя кожу Нанди?

- Да. И быть может, это даже придаёт ей каких-то добавочных сил.

- Тогда это объясняет то, что я увидела в её отражении, и когда резанула её.

- Ты порезала её? И она тебя не убила?

- Она не станет меня убивать, пока существует хотя бы единственный шанс, что я всё же выполню её просьбу.

Про новые шрамы на своей руке и на боку Клиа смолчала.

- Ладно. Я притащу её сюда сразу же, как только смогу.

Алек облегчённо выдохнул.

- Сделаешь это?

- Да. Будь осторожен пока я не вернусь.

- Сначала поешь, а потом пойдёшь обратно.

Клиа помотала головой.

- Это она тоже учует. И, кроме того, тебе самому пригодится всё до единой крошки. И да пребудет с тобой благодать Иллиора, Алек!

- А с тобой Пламя Сакора!

Клиа кивнула и ушла в туннель. Обогнув город, она немного прошлась вдоль берега реки, затем повернула и, сделав вид, что ей дурно, упала на землю и принялась ждать.

Разат сошла вниз по потайной лестнице, ведущей из её покоев в подвалы башни. Она желал взглянуть на своих уцелевших узников. Теперь их тут было всего только двое, и она тянула их, сколько было возможно, как ребенок, припрятавший сладости в тайнике. Но она начинала чувствовать, что силы её уходят. Пора было высылать на охоту своих ищеек, а для того было необходимо слегка подкрепиться. Да, чтобы раздобыть еды, тоже нужна была пища. И если благородная Клиа не перестанет артачиться и дальше, её тоже придётся пустить в дело, пока драгоценные жизненные соки не покинули её тела. А потом она снова станет коротать своё время: исчезнет одна принцесска крови, придут другие, можно даже не сомневаться. Или же крепость печати окончательно ослабеет. И пока на этом острове будут людишки, совсем уж оголодать ей не грозит.

Дойдя до конца ступеней, она зажгла магический свет и в гулкой темноте отправилась к камере с клетками. Когда она отворила тяжёлую дверь, на неё пахнуло затхлым воздухом, и она с наслаждением втянула его ноздрями. Запахи гниения и экскрементов были для неё словно аромат парфюма, такого богатого и такого чувственного.

Двери девяти из клеток были уже открыты, в каждой - разлагающиеся останки какого-нибудь солдата, которого она уже отведала. Два оставшихся драгоценных яства – бородатый мужчина и белокурая женщина – поблескивали в сиянии её огня, пока она к ним приближалась. Разат на мгновение замерла, пытаясь решить, которая из этих жизней сейчас ей больше придётся по вкусу. Но когда женщина закричала, это решило всё.

- Бедняжка, - с притворным сочувствием Разат тронула замок на её клетке. - Такое напряжение просто невыносимо, верно? Ну же, позволь мне даровать тебе упокоение.

- Отвали от неё! – рыкнул парень, и, сунув сквозь решётку руку, потянулся к Разат, но ухватил только воздух. – Давай, забирай меня, сука!

- Не терпится сдохнуть?

- Нет, Капитан, - сказала женщина, изо всех сил стараясь взять себя в руки. – Мой черёд и я ко всему готова. Я больше ни минуты не вынесу в этом проклятом месте.

Выйдя из клетки, она встала навытяжку перед Разат, и та весело рассмеялась от такого позёрства.

- Нет, в самом деле, дорогуша, неужели это так важно - сдохнуть с высоко поднятой головой?

- Для меня – да.

- Ну, как пожелаешь.

Разат стиснула голову женщины в своих ладонях, приникла губами ко лбу и задыхаясь от наслаждения, ощутила, как в неё полились жизненные соки.

Когда с этим было покончено, она закинула останки в клетку и облизнула губы.

- Можешь сожрать и меня, - сказал парень, чья бравада заметно иссякла. Прозвучало это довольно уныло.

- Я так и поступлю. Твоя подружка оказалась далеко не так питательна, как мне казалось.

Как она и ожидала, без боя он не вышел, но у неё всё же хватило сил вцепиться ему в горло и высосать из него жизнь.

Вверх по ступеням в свои покои она взбиралась, чувствуя себя определенно более окрылённой, а оттуда спустилась по главной лестнице в парадный холл и позвала Клиа.

- Эй, дорогуша! Сюда, тебе пора обедать.

Не дождавшись ответа, Разат пожала плечами и отправилась в кухню. Если бы Клиа была в башне, она бы отозвалась. Она даже и не пыталась прятаться от неё.

На кухне Разат сарезала остатки мяса с руки парня, которого съела ещё пару дней назад, и превратила их в пищу, пригодную для её гостьи. Конечно, не столь сытно, как если бы это оставалось исходным материалом, но было сложно ожидать от Клиа, что та добровольно согласится поедать собственных людей. Преобразовав мясо, Разат превратила его в воробьиное суфле и айвовое печенье.

Когда же Клиа так и не появилась ко времени их вечерней трапезы, Разат послала дра’горгоса, и тот возвратился с обмякшим телом принцессы в руках. Похоже, та была в обмороке. По мановению руки Разат дра’горгос положил Клиа на пол в приёмном покое и исчез.

Присев возле Клиа на колено, Разат ласково похлопала её по бледным и впалым щекам. Клиа здорово исхудала.

- Ну же, ты должна поесть.

Ресницы Клиа дрогнули, она открыла глаза и глянула на Разат.

- Я не голодна.

- Ну, конечно же, голодна. Зачем же отказываться?

Она подняла Клиа на ноги, обхватила её рукой и повела в столовую, а там усадила на стул.

- Довольно бесхитростная еда, милочка, но зато можешь есть, сколько влезет.

Равнодушно, словно кукла, Клиа смотрела, как Разат накладывает тарелку и ставит её перед ней. Руки Клиа безвольно покоились на коленях. По щеке покатилась слеза, за ней – другая. Она не всхлипывала, не причитала, просто сидела в безмолвном отчаянии, такая вся сладостная, что Разат боролась с искушением проглотить её тотчас же.

- Что-то не так, милочка?

Не сводя глаз с тарелки, Клиа покачала головой.

- Что это? Я не могу понять.

А потом, так тихо, что Разат едва сумела это расслышать:

- Я хочу жить.

- И с чего бы, вдруг, такие внезапные перемены? – поинтересовалась Разат.

Клиа обхватила руками живот, где уже шевелилось дитя, и по щекам её опять покатились слёзы.

- А, понимаю.

- Вы же отпустите меня, если я сделаю то, что Вам нужно?

- Конечно! Не могу же я быть настолько неблагодарной, чтобы не отпустить. Ты имеешь в виду, что готова сломать печать?

Какое-то время, Клиа сидела, не шевелясь, потом едва заметно кивнула.

- Это значит «да»?

Клиа слабо кивнула, но Разат хотелось сполна насладиться своей победой.

- Произнеси это вслух, дорогуша, так, чтобы я убедилась, что мы понимаем друг друга.

Клиа зажмурилась, и с её ресниц опять закапали слёзы.

- Я сломаю печать. Освобожу Вас, если обещаете, что позволите жить мне и моему ребёнку, и жить так, как нам хочется, быть свободными от Вас навсегда. Поклянитесь, что больше никогда не станете нас удерживать, и я сделаю то, что Вы просите.

- Ты наполняешь меня великой радостью¸ Принцесса. Всё¸ что мне нужно, это чтобы ты разбила эту печать. Потом ты, на самом деле, будешь вольна идти на все четыре. Клянусь Сериамаюсом, которого почитаю более всех богов и которому поклоняюсь.

И неважно, что Пожиратель Смерти – покровитель лжецов и убийц, улыбнулась она про себя. Как же умилительно было видеть первые робкие проблески надежды в этих полных слез голубых глазах.

- Ну же, давай теперь, ешь, моя дорогая, а потом тебе следует отдохнуть. Уже близится завтрашний день. А ты знаешь, я стану скучать по тебе. Хотя ты мне больше нравилась, пока гордость твоя была не сломлена. Стыдобища дошло до чего, мм?

Клиа уронила голову в ладони.

- Вам обязательно надо поиздеваться над моим позором?

- Ах, где только мои манеры! Прошу прощения, милочка, но я так обрадовалась твоему решению, что даже перестала скрывать свои истинные чувства по отношению к тебе. Ну, давай, ешь.

В мрачном молчании Клиа принялась за еду. Когда тарелка её опустела, она отодвинулась и посмотрела на Разат.

- Пожадуйста…, - прошептала она, сморгнув набежавшие слёзы. – Мы не могли бы покончить со всем этим прямо сейчас?

- Завтра, дорогуша. Кто бы мог подумать, что тебе так приспичит поскорее предать свой народ.

На утро Клиа с виду окончательно упала духом, однако она охотно позавтракала, и её даже не пришлось уговаривать, а едва закончив завтракать, сразу встала из-за стола.

- Я готова.

- Так идём же! Не желаешь в последний раз проехаться на своём коне?

Это слегка всколыхнуло её эмоции.

- Нет, - буркнула Клиа.

И больше не проронила ни слова.

***

Первое, что сделал Теро за прошлый подготовительный день, это зажёг магический свет и высушил пол пещеры. Он запечатал все щели, через которые сюда проникала вода, а потом переместил её в другое место.

- Это был оправданный риск.

Он присел на скатку с постелью.

- Мне нельзя больше делать ничего из того, что существенно отнимает силы. Лишь налагать заклятья, которые многого не берут.

Он установил большой хрустальный короб, который при помощи заклинания взял из своей мастерской, и ещё два поменьше, которые привез с собой.

Без головы и кистей рук тело дирмагнос будет всего лишь безвредным призраком, неспособным причинить никому никакого вреда.

Затем он достал два мешочка. В одном – золотая пыль, во втором – соль. Ими он навел линии и узоры барьерного заклятия. Даже если Разат удастся прорваться сквозь первое, у стены, она окажется изранена настолько, что не сумеет прорваться через то, которое перекроет вход в туннель.

Остатками соли и золота он посыпал всем головы. Порошок набился в волосы Серегила, спадавшие из–под головной повязки, заискрился в густых бровях и усах Микама. Теро мог лишь вообразить, на кого похож сам.

- Это ещё зачем? – поинтересовался Микам.

- Не знаю, сколько надо, чтобы подействовало на неё, но это не повредит.

- Да уж, лишняя защита всяко не помешает.

Микам оглядел пещеру.

- Она побольше, чем мне представлялось, но всё равно как-то тесновато.

Мрачный смешок Серегила отдался эхом среди сталактитов:

- Лишняя причина не затягивать нашу драку.

После этого они приступили к ночному дозору. Микам встал на часы первым. Серегил же, как ни старался заснуть, так и не смог: всякие мысли лезли ему в голову, ибо он всё пытался как-то собраться, настроиться перед предстоящей битвой. И это было трудно, ведь никому было не ведомо, что произойдёт, когда Клиа сломает печать. Возможно, их всех просто раздавит обвалом. Когда же ему, наконец, удалось заснуть, ему приснился Алек, исчезающий в темноте и выкрикивающий его имя. Потом Серегил наощупь полз вниз по нескончаемому туннелю, пока не наткнулся на что-то большое и мягкое. Протянув руку, он нащупал голову с длинной косой, всю в запёкшейся крови.

Он тут же проснулся и понял, что сна больше не видать, пока это всё не закончится.

Микам, позёвывая, стоял возле черепа.

- Ты что-то всхлипывал во сне, Серегил. Не желаешь мне что-нибудь рассказать?

- Просто дурной сон. Ступай, отдохни немного. Я побуду тут.

Микам отошел к стене, у которой спал Теро, и уложив на коленях свой меч, закрыл глаза, а уже через пару мгновений мирно посапывал.

Вахта Серегила прошла без происшествий.

Микам, проснувшись, отправился поглядеть и прикинуть, который теперь час.

***

Этой ночью уже не спалось Вадэ.

- Расскажи мне ещё про твоего призрака, Мика, - попросил он.

- Он милый. Хотя, был и ещё один, который сломал мне руку.

- Так вот что тогда стряслось!

Глаза Вадэ при свете ночника стали огромными.

- Я и не знал, что призраки могут взаправду кого-то ранить.

- Этот смог. Другим, которых я видел, не было до меня никакого дела.

- Другим? Так скольких же ты видал?

Тут до Мики дошло, что он, похоже, опять проболтался.

- Ну же, Мика! Мы ведь тоже друзья, точно?

- Да.

- Расскажешь про остальных призраков? Ей-богу, никому не скажу.

Мика всё ещё колебался, но ему не хотелось обидеть приятеля.

- Ну, думаю, тебе известно, что прежнего губернатора прикончили призраки?

- Да это же всякий знает.

- Ну вот, потому и приехал сюда мой учитель: попытаться выяснить, как это всё произошло.

- А как же бароны? Почему с ним притащились они и этот здоровяк с рыже-седыми усищами?

- Они помогают моему учителю. Но это всё, что я могу сказать.

- Они, и взаправду, ходят в пещеру оракулов? Как же это может быть связано с призраками во дворце?

Мика своей болтовнёй сам себя загнал теперь в угол.

- Умеешь по-настоящему хранить тайны?

Вадэ прижал руку к сердцу.

- Клянусь совами Иллиора.

- Да ты про них только сегодня узнал!

- Да, но ты же сам сказал, что они посвящаются Бессмертному, покровителю моего народа, так что это ужасно серьёзная клятва. Ну же, Мика, давай. У меня уже от тебя зуд нетерпения.

- Только никому-никому. Ей-богу! Во дворце есть ужасное существо, типа чудища, и мой учитель со своими друзьями собрался его убить. Но чтобы это сделать, они должны пойти в ту пещеру.

- Что ещё за чудище?

Мика покачал головой.

- Я и так уже наболтал лишку. Но они очень храбрые и…

К его ужасу, стоило ему подумать о том, что Принцесса Клиа всё ещё находится в этом ужасном месте, как нижняя губа у него затряслась.

- Они очень, очень храбрые.

Вадэ похлопал его по плечу.

- Не плачь. Боишься, что им достанется?

Мика утер ладошкой нос и кивнул.

- Но они уже побывали в сотне опасных передряг и всегда возвращались домой. Так что я знаю, мой учитель непременно вернётся.

- Угу, если только чудище его не укокошит, - заключил Вадэ, от чего Мика снова едва не разревелся.

Сконфузившись, он перевернулся на другой бок и притворился, что спит. Но от тревоги у него так больно сжималось внутри.

- Извини, Мика, - прошептал ему приятель. – Больше не стану тебя доставать расспросами. Спокойной ночи.

Как ни пытался Мика заснуть, но после разговора с Вадэ, так и не смог этого сделать. В конце концов, он поднялся, потихонечку оделся и выскользнул наружу, спустился вниз, всё время будучи начеку из-за этой призрачной дамы. Впрочем, её он так и не встретил и отправился на улицу, посмотреть, нет ли там его приятеля-призрака.

Мальчик был там, только на сей раз он стоял возле самого пруда.

Мика со всех ног кинулся к нему.

- Мой учитель в порядке? А его друзья?

Мальчик-призрак, похоже, не понимал, о чём он. Вместо этого он снова настойчиво помахал ему, указывая на дорогу, точно так же, как прошлой ночью, и в конце концов даже топнул с досады ногой.

- Ты, правда, так хочешь, чтобы я шёл с тобой?

И хотя мальчик, в общем-то, ничего не ответил, Мика был более чем уверен, что он пытается о чём-то его предупредить.

- Что-то, связанное с Разат?

Вот это призрак понял. Он кивнул ему и пропал. Так, словно сам звук её имени привёл его в ужас. Мика постоял немного, кусая губу и пытаясь решить, что же делать. Мастер Теро наказал ему оставаться здесь, и тут уж никак не поспорить. Он сказал, что пошлёт за ним, если он ему понадобится. Но что, если он не сможет? Что, если Разат поймала его и теперь мучает, так же, как она поступила с Микой? Тогда, ведь, Учитель и не сможет послать за ним, потому что магия его не сработает!

Эти мысли вкупе с нехорошим предчувствием в животе и решили всё. Он возвратился в дом, прокрался в кухонную кладовку, там раздобыл мешок и набил туда столько еды, сколько смог унести, а потом поспешил в сарай за своей пони, Звёздочкой. Та сонно заржала, когда он вскинул ей на спину седло и затянул подпругу, как учила его Клиа, подарив ему эту меленькую лошадку. Привязав мешок к луке седла, он кое-как уселся верхом и галопом помчал в Меноси.

***

Пока Алек лежал в своём прежнем укромном местечке, уоложив Рэдли и колчан на плаще возле себя, опустилась тьма. Было так темно, просто хоть глаз коли, и это заставляло Алека немного нервничать. Единственными, кого тут следовало всерьёз опасаться, были дра’горгосы и сама дирмагнос, а он-то не сомневался, что любой из них мог без всяких хлопот обнаружить его, да так, что он даже и не почует, как его схватят. Ну, хотя бы тут не было промозглости и сырости.

***

Немой мальчуган появился опять и побежал рядом со Звёздочкой, когда Мика ехал вдоль реки. Как только они добрались до того камня, у которого повстречались впервые, он забежал вперёд и показал Мике, чтобы тот остановился. Мика натянул повод, пытаясь понять, что такое стряслось.

Мальчик указал на Звездочку и помотал головой, потом на мешок еды, потом на Мику.

- Моя пони туда не пройдет?

И тут он вспомнил цыплёнка, которого Алек пытался пронести в иное измерение. Мика слез с коня, отвязал мешок. Похоже, отсюда придётся тащиться пешком. Его приятель помахал ему, чтобы он шёл за ним. Вместе с ним Мика направился к холму, ведущему на ту сторону, туда, откуда явился мужик, который сломал Мике руку. Как только они подошли к вершине, мальчуган схватил Мику за руку и утянул в темноту.

***

- Да Билайри-то тебя раздери, Серегил, ты прекратишь тут вышагивать и усядешься когда-нибудь? – проворчал Микам, возвратившись обратно в пещеру. – Мы тут все на пределе.

- Извини.

Серегил остановился возле черепа Хазирина. Он знал, каково это – ждать и пялиться на проклятущую стену. Посреди напряжения, среди холода и сырости, запаха мочи из дальнего угла, о, как же это было невыносимо - держаться из последних сил и не выходить из себя. Было долго, слишком уж долго! У Алека уже должно было подытожиться всё съестное, и кто знает, что станется с ним от такого долгого пребывания там?

- Который час?

- Едва рассвело.

- Проклятие Билайри! У Алека уже, должно быть, заканчивается еда. Теро, ты как там, проснулся? – спросил он.

Маг сидел, прислонившись спиной к стене возле входа в туннель. Голова его была откинула назад, глаза закрыты.

Теро открыл глаза.

- Да. Как я понимаю, ничего пока не стряслось?

- Не стряслось, - процедил Серегил, снова впиваясь взглядом в стену, где прежде была Великая печать.

Вот здесь-то всё и начнётся.

Микам подошёл к нему, положил ладонь на плечо Серегила.

- Ну что ты всё скачешь, словно вошь на сковороде? Сам на себя не похож. Кому будет лучше, если совсем изведёшь себя?

- Со мною всё хорошо, - вздохнул Серегил. – Это чёртово ожидание.

- Нам нужно поесть, - сказал Теро, поднимаясь на ноги и потягиваясь.

Серегил заставил себя поесть, потому что так было надо, вот только от мыслей о том, что Алек, ожидающий там, возможно сейчас голодает, хлеб во рту становился не слаще золы.

Ночь понемногу прошла, и Алек был счастлив и тому, что видит серое небо, и тому, что наступивший рассвет снова принесёт с собой свет. Впрочем, стоило ему сесть, чтобы осмотреть окрестности, как его накрыла волна дурноты, с тошнотой на пустом желудке. Быстро порывшись в своём мешке, он нашёл половинку репы, оставшейся с прошлой ночи, и жадно проглотил её, почти не жуя. Ещё оставалось немного вяленого мяса, он съел одну полоску, запил её глотком оставшейся в бурдюке воды.

Но даже теперь, он всё ещё был ужасно голоден, хоть и не решился поесть ещё, не зная, когда именно Клиа сумеет заманить сюда дирмагнос. Он-то полагал, что припасов его достаточно на два дня, однако в прошлую ночь съел куда больше, чем сам рассчитывал. Он ещё никогда не оставался в этом измерении так надолго, и оно высасывало из него силы быстрее, чем он ожидал. Алек съел ещё одну полоску вяленого мяса, последнюю. И теперь у него оставались лишь репа да капля воды в бурдюке. И учитывая всё это да плюс недосып, если в скором времени ничего не произойдёт, у него не останется сил натянуть свой лук.

Он снова улёгся, чтобы поберечь свои силы.

День становился всё ярче, если только это было можно так назвать, и он наконец-то услышал стук копыт на дороге внизу. Забившись в свою нору и не поднимая головы, Алек услышал, как по тропе проскакали двое всадников.

- Ну же, милочка, нечего теперь мешкать, - произнесла какая-то женщина.

- Да какая разница? – отвечала Клиа таким безжизненным и упавшим голосом, какого Алека в жизни не мог бы себе у неё и представить.

Он услыхал, как они направились пешком к туннелю, и сумел украдкой глянуть на них, высунувшись через край своего убежища.

Красавица в красном поддерживала Клиа под руку, как бы помогая ей. Клиа кивнула и шагнула в разверстую пасть туннеля.

Путь в Зикару был долгим и изнурительным. С этой стороны Мика ещё никогда сюда не ходил. Ночь прошла, и когда они с приятелем добрались до городских ворот, серые небеса уже начали понемногу светлеть. Мика истоптал все ноги, хотел есть и дрожал от страха. Ему следовало слушаться своего наставника, а вовсе не этого призрака.

Нынче вокруг было полным полно людей-призраков, они катили со своими повозками и телегами через распахнутые ворота.

Глухонемой мальчуган снова взял Мику за руку и потащил его по кривым улочкам в сторону башни. И та уже показалась невдалеке, когда огромные двери её распахнулись и из них вышли Разат и Клиа. Клиа была ужасно бледная и исхудавшая, и на вид страшно встревоженная и печальная. Обе они исчезли за поворотом башни, а уже несколько мгновений спустя он увидел, как они скачут прочь , дирмагнос- верхом на Лунном Свете, коне Клиа.

- Куда это они? – шёпотом спросил Мика, и вдруг понял, что никто уже не держит его за руку.

Призрачный мальчик исчез.

Обессилевший Мика кинулся за ними вдогонку.

Они выехали в ворота, которых прежде Мика ни разу не видел, и поскакали к холмам за городом. Потом они повели коней в поводу, так что Мика, стараясь держаться на расстоянии, насколько возможно, одновременно пытался не упускать их из виду, следуя за ними по грунтовой дороге. Они свернули в сторону и скрылись за холмом.

Поспешив за ними, он выскочил на тропу и пошёл по ней. Она заканчивалась у страшной уродской морды, вырезанной на скале. Пасть была входом в туннель, а снаружи стояли две непривязанные лошади.

Ни Разат, ни Клиа нигде не было видно. Должно быть, они ушли внутрь.

Когда Мика подошёл к голове, собираясь пойти за ними, он услыхал сзади негромкий свист, оглянулся и увидел Алека, который отчаянно жестикулировал, веля идти к нему. Мика вскарабкался наверх и увидел, что Алек лежит в расщелине на земле. Он был бледен и выглядел так, словно его несколько дней не кормили.

Он дёрнул Мику вниз и шикнул:

- Какого Билайри ты тут делаешь?

- Мальчик-призрак привел меня на помощь.

Прозвучало совсем не убедительно.

- Вот… я принёс еды.

Похоже, ничуть не перестав сердиться, Алек распахнул мешок и отхватил здоровенный кусок чёрного хлеба от каравая Сабриели, затем отломил сыра от початого куска и поскорей сунул всё это в рот. Порывшись снова, он нашёл кусок сухой колбасы и сунул его себе за пазуху. Таким Алека Мика в жизни не видел.

- А теперь сидеть здесь! – приказал Алек. – Понимаешь? Ни с места!

- Обещаю, - пролепетал в ответ Мика.

- Я не шучу. Оставайся тут!

- Я так и сделаю, Алек.

Покачав головой, Алек вскинул на плечо колчан со своим черным луком, спустился вниз и исчез в туннеле.

Мика остался, убитый горем, сгорая от стыда и полный разочарования. Зачем только призрак притащил его сюда? Да как он мог, вообще, ослушаться Учителя Теро и послушаться этого призрака? Сразу это показалось ему правильным, но теперь… теперь он мечтал о том, чтобы никуда не ходил, а остался в Зеркальной Луне.

Разат засветила факелы в коридоре и повела Клиа к склепу. У Клиа, конечно, не было причин бояться, что дирмагнос прочтёт её мысли, но всё же она изо всех сил старалась сейчас думать лишь об одном – о том, что предстоит сделать впереди. Так, на всякий. Тёплый и остро наточенный горжет покоился у неё на руке, припрятанный в правом рукаве.

Великая Печать в склепе утопала в собственном нежном сиянии. И при таком освещении дирмагнос казалась чудесной и совершенно невинной. Клиа поёжилась. Она словно видела облик своей прародительницы, той, которую называли Премудрой. Была ли Нанди такой вот, когда наложила печать? Плакала ли она, или шла навстречу избранной самою судьбе совершенно бесстрастно?

Теперь пришёл её черёд дожить до такого же жертвоприношения и убедиться, что всё это не напрасно.

- И что будет, когда я сорву печать? – спросила она.

- Не приятнее ли будет выяснить это самой? – Разат улыбалась ей губами и глазами Нанди. - О, как же мне не терпится познакомиться с твоими друзьями лично …. С твоим возлюбленным магом, прекрасноглазым Серегилом, златовласым Алеком и чудесным Микамом. Они же там, по ту сторону, я это знаю. Давай же, не станем заставлять их ждать.

Клиа протянула руку к печати. Та была необыкновенно красива, и Клиа представила себе Нанди, держащую её в руке тысячу лет назад

Kamar yosi eyír, ashkira, - зашептала ей Нанди. - Samat ei. Прикончи её.

- Ну же, давай, - выдохнула Разат. – Не стой истуканом, ломай печать!

Она была прохладной и гладкой, не считая этих чёрточек из магических знаков. Стоило Клиа ухватить её пальцами, как она выскочила из своей оправы и упала на землю к её ногам.

Клиа приготовилась к тому неизвестному, что должно случиться, но ничего не произошло.

- Раздави её! – приказала Разат. – Ну же!

Подняв ногу, Клиа наступила на камень каблуком своего сапога. Камень не раскрошился, как она ожидала, а раскололся на две половинки. Свет в нём померк, и земля вдруг затряслась, задрожала, а стена пещеры перед ними начала мерцать, и в этих проблесках Клиа увидела притягательные образы Микама и Серегила. Выхватив свои мечи, они пытались устоять на ногах. Прямо за ними стоял Теро, плотно сложивший свои ладони на уровне груди.

Увидев его, Клиа слегка замешкалась. Разат же схватила её за волосы и обхватила рукой за горло.

- Началось! Так пусть видят! – злорадно закричала она и потянулась губами ко лбу Клиа.

Клиа вытряхнула из рукава клинок и махнула им в сторону подбородка Разат, резанула по горлу дирмагнос, которая в это время постепенно сдавливала её собственное. Разат отшатнулась и перехватила запястье Клиа. Угодив в этот двойной капкан, Клиа попыталась вывернуться, но так и не сумела освободиться.

Из рассеченной глотки Разат не текло никакой крови. Кожа лишь разошлась, обнажив сухое коричневое нутро, скрывавшееся под нею.

Клиа вцепилась в свой клинок, чувствуя, как хрустнули косточки в её правом запястье.

Es rili!

Нанди!

Надеясь, что верно истолковала намерения призрака, Клиа как следует ухватила Разат за волосы своей облачённой в перчатку левой рукой и дёрнула, что было сил.

Неожиданное и совсем некстати появление Мики совершенно сбило Алека с толку. Ему не оставалось ничего иного, как оставить мальчугана одного.

Держа наготове лук и наложив на тетиву стрелу, Алек осторожно двинулся по туннелю.

Он услыхал отголоски разговора Разат и Клиа.

- И что будет, когда я сорву печать?

То была Клиа.

- Не приятнее ли будет выяснить это самой? О, как же мне не терпится познакомиться с твоими друзьями лично …. С твоим возлюбленным магом, прекрасноглазым Серегилом, златовласым Алеком и чудесным Микамом. Они же там, по ту сторону, я это знаю. Давай же, не станем заставлять их ждать.

О, Иллиор, ей известно, что мы тут! – лихорадочно понял он.

Алек осторожно двинулся дальше, пока не увидел двух женщин, стоящих по обе стороны от сияющей печати. Он увидел, как Клиа коснулась печати, как та упала наземь. И как по команде Разат Клиа раздавила печать.

Земля у него под ногами зашаталась, и Алека опрокинуло на землю, спиной прямо на колчан. Он услышал как хрустнула, как минимум, одна из его стрел. Свет вокруг начал мутнеть и пошёл клубами, словно в уксусе молоко, а скала наверху и внизу содрогнулась с оглушительным рёвом. Кое-как он вскочил на ноги, и вовремя: Клиа, стиснутая в объятиях дирмагнос, свободной рукой схватила Разат за волосы и сорвала с неё ворованную кожу. И кожа, и роскошная грива волос слетели с головы дирмагнос, словно обрывки плаща, обнажив истинное обличье Разат.

Как и Иртук Бешар – которая не единожды стискивала его в своих жутких объятьях – эта дирмагнос была лишь высохшей сморщенной оболочкой с дряблыми останками скукожившихся грудей, болтавшихся над тощими ребрами, обтянутыми кожей. Несколько клочьев седых волос свисало с иссохшего скальпа.

Глаза же её были молоды, безжалостны и полны ненависти, когда она оторвала Клиа, так и вцепившуюся в её кожу, от земли. Стена позади них понемногу таяла, словно морозный узор на стекле, и за ней проявлялись Серегил с друзьями.

Пытаясь устоять на ногах и ровно прицелиться, Алек вскинул свой Рэдли.

Поразить цель будет довольно непросто: он может запросто угодить в Клиа. Да и действует ли уже магия?

Бей без промаха, тали.

“Aura Elustri málreil, talí.”

Алек оттянул к уху тетиву и выстрелил.

Он промахнулся.

Древко пронеслось мимо Разат, едва не задев Серегила.

Дирмагнос вихрем развернулась к нему и прикрылась Клиа, как щитом. Клиа теперь была спиной к Алеку и он был рад, что не видит её лица.

Он мигом наложил на тетиву ещё одну стрелу. Инстинкт приглушил все сомнения и все страхи: снова натянул луки и выстрелил. На сей раз стрела угодила в цель: пробив левое плечо Клиа, она вонзилась в грудь Разат, прямо возле её сердца. Отшвырнув Клиа в сторону, дирмагнос протянула руку к Алеку.

Магия не действовала.

Рядом с ней появилась чёрная фигура, и огромный дра’горгос со свистом понёсся на него. Алек развернулся и побежал.

- Ну почему всё так долго? – прокричал Серегил сквозь этот грохот и рёв.

Он-то думал, стена пещеры исчезнет, взорвётся или что там ещё, во мгновение ока, словно свет, пробивший листву при ураганном ветре. Сталактиты на их стороне то исчезали, то появлялись вновь, и исчезали опять, пока оба измерения сходились между собою. И им оставалось лишь беспомощно наблюдать, как дирмагнос пытается придушить Клиа, хоть та и сорвала с неё фальшивую кожу, обнажив кошмарное голое тело, которое должно было оставаться в могиле, а не сражаться сейчас здесь с этой невероятной силой.

И где же Алек?

А потом стена вдруг начала таять, и мимо щеки Серегила вжикнула стрела, едва не угодив в них обоих – в него и в Теро за его спиной.

- Это Алек! – прокричал в ответ Теро, а Разат вдруг пошатнулась и отшвырнула от себя Клиа, словно тряпичную куклу.

Дирмагнос ткнула пальцем в туннель, и Серегил увидел огромного дра’горгоса, появившегося ниоткуда, и грозно двинувшегося на Алека.

Не успел Серегил ничего предпринять, как Разат обернулась к нему.

Внезапно возле неё возникла вторая фигура какой-то женщины с полностью содранной кожей. Разбросанные по земле обрывки кожи и волос взметнулись вверх, закрутились вокруг окровавленной фигуры и стремительно обтянули её, на глазах заживая и разглаживаясь. И вот уже перед ними стояла прекрасная женщина в красном бархате. И они могли только предполагать, что то была Великая Жрица Нанди.

На какое-то мгновение обе женщины замерли друг против друга, а потом Нанди ринулась на дирмагнос и схватила Разат за горло. Клиа тенью метнулась за ней и ударила Разат чем-то, блеснувшим золотом в двойном свете - огней Теро и факелов той пещеры. Стена исчезла окончательно, всё вокруг стало немного размытым: то слились потоки времён.

Вокруг Мики всё стало вдруг шатким и странным. Земля под ним расступилась, он полетел к подножью холма и покатился кубарем. Едва же он остановился и сумел поднять взгляд, как увидел, что скала и вырезанная на камне морда исчезают среди искр и точек, взметнувшихся в воздух. А там, наверху, среди рваных серых клубов появляются проблески синего неба.

Едва утёс и туннель исчезли, словно снежный сугроб по весне, Мика увидел огромного чёрного дра’горгоса, накинувшегося на Алека. Лук Алека валялся недалеко от него, стрелы рассыпались по земле.

Позабыв про все свои обещания, Мика бросился туда, чувствуя, как внутри поднимается багряная дымка. И пока её не разорвало, он вскинул руку, указав пальцем на чудище, и сосредоточился, как учил его Мастер Теро. Дикая, необузданная сила с визгом прожгла его ладонь и, пройдя через палец, ударила в дра’горгоса. Того мигом развеяло, словно дым на ветру.

Вместо того чтобы рухнуть без сил, как это было обычно после появления красной дымки, Мика помчался к Алеку.

- Спасибо, - трудно дыша, произнёс Алек. – Подай мне скорее мой лук.

***

Когда вторая пещера и окружающие холмы растаяли, а Нанди с Клиа атаковали дирмагнос, Серегил с друзьями оказались посреди останков своей пещеры, которая теперь зияла открывшимся видом на руины Зикары.

- Клиа, беги! – крикнул Теро, и, растолкав Серегила с Микамом, шагнул за линию соли и золота, чтобы сразиться с дирмагнос.

Клиа отступила, споткнулась на оказавшейся вдруг совсем незнакомой, земле, и Нанди подскочила к ней, поддержала Клиа, которая едва не упала с только что появившегося склона.

Теро выкрикнул команду и выбросил вперед ладонь, ударив Разат в грудину.

Раздался сильный треск, подобный раскату грома. Разат отшатнулась, яростно зашипев, а потом кинулась на него, вцепилась в него руками и потянула к себе для рокового поцелуя. Но вместо него у неё в объятиях оказался столб синего пламени, который спалил жалкие останки её волос и опалил лицо, грудь, живот. Завизжав, она взмахнула рукой, и Теро отлетел прочь, врезавшись в Серегила с Микамом, и все трое покатились на землю.

А дальше Серегил услыхал ещё один раскат грома, после чего ему в горло вцепилась обтянутая кожей рука, и в опасной близости от его лица появилась физиономия дирмагнос. Всё его тело сковал цепенящий холод, а она наклонилась, чтобы поцеловать его. Он же не мог ни пошевелиться, ни даже закрыть глаза.

Алек, тали, мне ужасно жаль….

И он начал падать, всё ещё задыхаясь от хватки дирмагнос, и он видел, как Микам снова взмахнул мечом, намереваясь отсечь Разат и другую руку. Но не успел он этого сделать, как она крикнула что-то в его сторону, и этим криком Микама отшвырнуло прочь, а Серегила закрутило на земле вместе с отрубленной рукой, всё ещё стискивающей его горло и по-прежнему пытающейся придушить его.

Теро опять кинулся на неё и вонзил ей в глаз свою хрустальную палочку. Она выдернула её, и у неё изо рта повалили клубы черного дыма, которые окутали Теро и яростно отшвырнули прочь.

Оторвав, наконец, проклятую руку от своего горла, Серегил вскочил на ноги и вонзил в дирмагнос меч, расписанный Теро всеми этими заклинаниями и оберегами. Она извернулась, клинок выскочил из её тела, успев, однако, проделать дыру у неё в животе. Разат размахнулась и, ударив, швырнула его через всю пещеру. Оглушённый, Серегил увидел, что она снова несётся к нему, только кто-то вдруг встал у неё на пути.

То был Теро.

Возле Разат шла рукопашная: сначала Клиа, потом Теро, потом Серегил и Микам, не давая Алеку выстрелить.

- Отойдите же от неё! – закричал он, только никто, похоже, его не услышал.

Момент представился, когда она раскидала всех какой-то особой волной, сбившей их и Алека с ног.

Всё ещё сжимая в руке свой Рэдли, он вскочил на одно колено и выпустил стрелу. Эта ушла точно в цель, поразила её в живот, возле раны от меча. Следующая стрела угодила в грудь, но, похоже, в сердце так и не попала. Зарычав в агонии или ярости, Разат зашаталась, потом вырвала стрелу из своей груди и вскинула руку, вызывая ещё одного громадного дра’горгоса. Тот кинулся на него так быстро, что не было никакой возможности от него увернуться. Но едва он коснулся Алека, как его разорвало в клочья чёрного ядовитого дыма.

Должно быть, они опять были в своём собственном времени, раз амулеты Теро стали действовать. Но ещё оставалась дирмагнос, с которой им предстояло расправиться. Алек едва успел выпустить ещё одну стрелу, как Разат сбила его на землю, и он почувствовал, как в него упёрлась стрела, которую он всадил ей в живот. Даже оставшись с одной рукой, и со стрелой в теле, она была невероятно сильна.

- Ну, наконец-то! – прорычала она.- Ведь это был ты. Это ты приходил к Клиа всё это время, Алек Две Жизни. Какой же ты скользкий парнишка!

Едва она наклонилась к нему, чтобы поцеловать своими растрескавшимися чёрными губами, он вонзил ей в левый висок стрелу, которую сжимал в руке. Она вошла легко, словно в печёную тыкву. Разат отпрянула, схватилась за стрелу. Алек скинул её с себя, подтянул поближе свой лук и пару стрел и вскочил на ноги. И пока Разат пыталась подняться сама, он вскинул Рэдли и выпустил ещё стрелу, потом другую. Оба древка вонзились ей в сердце по самые лопатки. С пронзительным криком она схватилась за оперенные древки своей уцелевшей рукой.

У Алека ухнуло сердце: стрелы снова ранили её, но не убили. Должно быть, Теро недооценил её мощь.

Где-то рядом кричал Серегил, выкрикивая его имя. Что ж, пусть, хотя бы, увидит его, павшим в бою.

Отбросив лук, Алек выхватил меч, вцепился в рукоять обеими руками и ударил, что было мочи. Клинок угодил ей чуть ниже левого уха, снес половину башки ниже уровня глаз. Из зияющей чаши черепа хлынула мерзкая чёрная жижа, забрызгав Алеку руку чем-то омерзительным с мёртвым смрадом. Он отшатнулся и увидел, что дирмагнос снова идёт на него.

Но тут на неё набросился Серегил и яростными ударами своего меча принялся рубить её на куски. Во все стороны полетели ошмётки её черепушки, всё ещё изрыгающие ему проклятия. А потом он опустил меч на обрубок шеи дирмагнос и рассек её до самой грудины. Вырвав меч, замахнулся опять, но обезглавленное тело повернулось к нему и вцепилось уцелевшей рукой в плечо Серегила. Алек отсёк эту руку по самый локоть, потом схватился за неё, дёрнул и тянул, пока та не выпустила Серегила, оставив на его камзоле глубокие дыры. Алек отшвырнул руку как можно дальше, потом обернулся и увидел, как Серегил отрубает ноги от тела Разат. Четвертованное тело рухнуло наземь, но отрубленная рука поползла обратно, пытаясь вновь воссоединиться с ним.

- Где Теро? – прокричал Алек, рубанув руку по запястью.

- Он пал, - с трудом выдохнул Серегил.

В это время к ним подскочил Микам. Он притащил большой хрустальный короб и пару таких же поменьше.

- Пал?

Серегил только кивнул, подхватил с земли половинки головы Разат, сунул их в короб и скорее накрыл крышкой. Глаза на верхней половинке с неприкрытой ненавистью сверкнули в их сторону, а изо рта на нижней вырвалось проклятие.

Алек с Микамом отыскали руки и заперли их в других коробах.

- Мика, сюда! – крикнул Серегил.

Алек почти позабыл про мальчика.

Обернувшись, он увидел Мику, бегущего к ним.

- Где Мастер Теро? – спросил Мика.

- Он с Клиа, - ответил ему Микам, и Алек с удивлением услыхал, как дрожит голос здоровяка. - Он хотел, чтобы ты запечатал эти короба, как он тебя научил. Сумеешь это сделать, Мика?

- Я попробую.

Мальчик опустился на колени возле коробов, рядом с Серегилом, который держал крышку того, где была голова. Закрыв глаза, Мика провёл пальцами по краю крышки, соединяя её со стенками. Получилось, конечно, не так чисто и ровно, и не совсем уж без швов, как у Теро, но всё-таки дело было сделано. Мика запаял два других ящика и упал без чувств.

Микам пощупал его пульс и подхватил на руки.

- Отлично, Мика. Молодчина. Ну а как насчёт того, что осталось от этой твари?

Серегил посмотрел на корчащиеся останки, раскиданные по склону.

- Мы сожжём их.

- Что с Теро? – спросил Алек.

- Всё плохо, - сообщил ему Микам.

Алек сбежал по свежему склону в развалины склепа с рисунками.

Клиа с Теро были возле черепа. Теро раскинулся на земле, а она, стоя над ним на коленях, укачивала на руках его истекающую кровью голову. Китель её был весь в крови, бегущей из раны, пробитой стрелой, и стекавшей из ушей и носа Теро.

Алек упал на колени с ней рядом и пощупал запястье Теро, ища пульс.

- О, Иллиор, - простонал он.

- Теро, открой глаза, - умоляла Клиа. – Пожалуйста, милый, не покидай меня! Не оставляй наше дитя!

Серегил опустился на колено возле неё и обхватил рукой за плечи.

- Клиа, дорогая моя, я должен перевязать тебе рану.

- Нет! – закричала она, сжавшись ниже над телом Теро. – Нет! Он не умер! Не умер! Нет!

Алек пощупал горло Теро. И тут никакого пульса.

- Он принял на себя основной удар дирмагнос, - срывающимся голосом произнёс Серегил. – Прикрыл меня.

К ним подошёл Микам, сжимая в руках Мику.

- Да проводит Астеллус…

- Нет! – Клиа яростно сверкнула на него глазами.

Тут её внимание привлекло что-то за спиной Серегила, и она протянула с мольбой руку.

- Пожалуйста, помогите нам!

Обернувшись, Алек увидел Нанди.

Та стояла рука об руку с высоким прекрасным ‘фейе в тёмной мантии… и то был, вне всякого сомнения, тот самый «принц» из дневника в Зеркальной Луне. Оба, и он, и Нанди, выглядели совершенно осязаемыми и реальными, вот только не отбрасывали теней.

Позади них, в Зикаре, на месте странного круглого пустыря высились развалины башни.

Отвесив им поклон, Серегил произнёс по-ауренфейски:

- Добро пожаловать, достопочтимая Верховная Жрица и мой кузен, Хазирин.

Те поклонились ему, а потом подошли к Теро и Клиа.

Нанди преклонила колено возле Клиа, взяла её за руку и – исчезла. Хазирин коснулся лба Теро и тоже исчез.

Глаза Теро распахнулись, он сел, закашлялся кровью, а потом схватил Клиа в объятья и поцеловал её с такой страстью, какой Серегил и не ожидал у них.

“Nölienai talía!” – выдохнул он не своим голосом, тронул её лицо, её волосы, шею, словно слепой. “Nölienai talía.”

“Altari talí!” – отозвалась Клиа, не отрывая своего взгляда от его глаз, и по щекам её побежали слёзы.

- Это, ведь, не Теро? – тихонько сказал Алек. – И не Клиа.

Серегил молча сделал знак ему: погоди.

Пара снова поцеловалась, а потом Теро опрокинулся на спину, и Клиа сползла по нему и упала сверху. Оба были белые, как полотно.

- Учитель? – прохрипел Мика, вырываясь из рук Микама. – Учитель! Клиа!

Он ринулся к ним, упал между ними на колени и схватил Теро за руку.

- Учитель? Мастер Теро!

Лицо его сморщилось, и он расплакался.

- Нет! Только не оба! – простонал Микам.

Он осторожно приподнял Клиа и уложил к себе на колено, откинул со лба её грязные каштановые волосы, открыв знакомый треугольный мысок.

- Да как же они могли-то…

Синие глаза Клиа распахнулись, она повела мутным взором.

- Микам? Я….

Но к ней тотчас вернулись горе и отчаяние, она оттолкнула Микама, и снова упала на возле Теро.

- О, любимый…

- Он не умер! - заявил ей Мика, державший в ладонях руку Теро.

- Мне жаль, Мика, - Алек попытался обнять его.

Но Мика вцепился в руку Теро, затряс головой и закричал:

- Нет! Нет! Он не умер, Клиа! Не умер!

Алек снова поискал пульс на шее Теро.

Где-то возле самой трахеи, он нащупал кончиком пальца едва заметный толчок судороги. Да нет же, никакая это не судорога…это пульс! Совсем тоненький, слабый, но тут никакой ошибки!

- Боже Светоносный! Дайте плащ или одеяло. И воды! Скорей!

Клиа прижала к своим губам руку Теро, и по щекам её покатились слёзы.

- Это же, правда, он? Никакой не призрак?

- Не знаю.

Серегил принёс из пещеры плащ и накинул его на Теро. Микам отыскал бурдюк с водой и осторожно влил несколько капель в восковые губы Теро, а Клиа с Микой, взяв его за руки, растирали ему запястья.

- Ему нужен лекарь! – воскликнул Микам.

Клиа согласно кивнула и в её голос вернулись железные нотки.

- Мы должны отвезти его в Зеркальную Луну. Скажите мне, что у вас есть лошади!

- Мы оставили лошадей и повозку в священной роще, - сообщил ей Микам. – Только, быть может, сейчас его лучше не трогать?

- Не вижу иного выхода, - сказал Серегил.

- Я не могу снова его потерять, - прошептала Клиа.

Алек раздобыл ещё одно одеяло.

- Можем нести его вот на этом.

- Тащить через туннель? – отвечал Серегил. – Это может причинить больше вреда, чем принести пользы. Я за подмогой.

Клиа посмотрела на Теро.

- Поспеши!

Серегил пожал ей плечо.

- Я буду быстрее ветра. А пока пусть Алек и Микам перевяжут твою рану, или нам придётся тащить ещё и тебя.

Он кинулся в склеп и исчез в туннеле.

- Как по-вашему, это будет очень долго? – спросил Мика.

Алек обнял мальчугана.

- Ты и глазом не успеешь моргнуть.

О, Свет Иллиора, он надеялся, что так оно и будет.

- Умоляю тебя, Иллиор, - прошептала Клиа.

Микам аккуратно разорвал китель и рубаху, освободив рану на её плече, и разорвал свою рубашку на повязки. Стрела попала ей в руку, не задев кость. Покончив с этим, он набросил на Клиа второе одеяло. Она привлекла к себе Мику и стиснула руку Теро, как будто они вдвоём могли заставить его жить.

- Когда его отравили, он же исцелил себя сам, - пытаясь их подбодрить, сказал Алек. – Сумел изгнать яд из себя. Быть может, он и сейчас делает то же.

- Надеюсь, - всхлипнул Мика.

Алек следил за движением солнца, стараясь прикинуть, сколько времени уйдёт у Серегила на то, чтобы доскакать верхом до Зеркальной Луны и вернуться обратно. И это ещё, если лошади не разбежались во время землетрясения. Переглянувшись с Микамом, он заподозрил, что тот занят той же арифметикой.

Впрочем, гораздо скорее, чем они ожидали, они услышали, что из туннеля кто-то возвращается. И не один.

Алек вскочил и выхватил меч, но это оказался Серегил. Он соскользнул в склеп первым, за ним – старая Сабриель, изо всех людей, потом Вадэ и ещё пятеро ‘фейе – пара мужчин и три женщины – их Алек прежде никогда не видел. У двоих были с собой большие корзины.

Без лишних слов Сабриель и остальные опустились вокруг Теро на колени и положили свои ладони ему на грудь , плечи и лоб.

- Давай-ка и ты, дитя, - Сабриель ласково улыбнулась Мике. – Ты нужен своему наставнику. Воображай его себе живым и счастливым. Пусть почувствует, как сильно ты его любишь.

Больше никто не произнёс ни слова. Их всех вместе с Теро окутало нежно-голубым сиянием, и вместе с тем как будто запахло лилиями.

- Что происходит? – спросила Клиа. не выпуская ладони Теро из своих рук.

Серегил улыбнулся.

- В прошлый раз в Зеркальной Луне Сабриель сказала мне, что у нас появилось ещё несколько ‘фейе с магическими способностями. Сабриель была первой, кто мне открылся. Каждый из них по отдельности не слишком силён, но все вместе они могут помочь ему продержаться.

- Как те маги, что объединились, чтобы помочь Тамир Великой в её войне, - прошептала Клиа.

- Да, как тогда. И ещё помощь в пути. Кое-кто из мужчин тащит по долине повозку. И за Кордирой тоже послали.

- Но как же тебе удалось так быстро добраться до Зеркальной луны? – подивился Микам.

- Я и не добрался. Не успел отъехать от Меноси, как увидел на дороге Сабриель и всех остальных. И за это нам следует сказать спасибо Вадэ и Мике, не умеющим хранить секреты, верно, парни?

- Мика, прости, - сказал Вадэ, который всё это время прятался за чужими спинами. – Когда ты утром исчез и никому ничего не сказал, в доме поднялся переполох. А потом задрожала земля. И я так перепугался за тебя и твоих друзей, что всё рассказал маме, а она - Кирии и Дорину. Все тут же решили, что мы должны пойти и помочь тебе и баронам, ведь они нам тоже здорово помогли. Прости, что не уберёг твою тайну.

- Да не переживай ты за это, - сказал Серегил. – Между прочим, вы оба, вы спасли, должно быть, пару-другую жизней.

Солнце миновало зенит. Теро так и оставался бледным и неподвижным и едва дышал. В своих корзинках женщины принесли еду и питьё, а также кое-что из лекарств, и Сабриель проследила, чтобы Алек, Клиа и Мика поели, сколько смогли, и напились.

У Клиа с Микой до сих пор вид был ужасно изголодавшийся, и Алек догадывался, что и сам, должно быть, выглядел ничуть не лучше.

Вскорости прикатила тележка, а с нею прискакало и несколько всадников. Микам с Серегилом подняли Теро на покрывале и понесли его по незнакомой теперь местности к повозке. За ними шёл Алек, поддерживая Клиа, на которой, наконец, сказались последствия сражения и потери крови. Он помог ей вскарабкаться в заднюю часть повозки, где она прикорнула на толстой стопке одеял рядом с Теро, одной рукой бережно прикрывая живот, а в другой сжимая руку Теро.

Сабриель тоже туда взобралась, чтобы приглядеть за ними.

- Ну, теперь-то уж всё будет в порядке, мои милые, - сказала она Клиа, укрывая обоих одеялом.

Алек надеялся, что она права.

Мужчины из Зеркальной Луны привели для них лошадей. Когда мерзкие останки тела Разат были глубоко и по отдельности зарыты в землю, покуда не вернутся, чтобы их сжечь, Серегил тихонечко перебросился с Микамом парой слов, а потом положил ладонь на руку Алека. Они посмотрели, как Микам и все остальные уезжают в долину, после чего Серегил взял Алека за руку и повёл его обратно в пещеру.

- Нам следует вернуться и присмотреть за Теро, - сказал Алек.

- Сейчас ни ты, ни я ничем не сможем ему помочь, - отвечал Серегил. – Мне просто хочется немного побыть с тобой, пока мы не возвратились.

Алек отправился вслед за ним в расписанный склеп. Там остатками воды они промыли друг другу раны и перевязали их. Оба были в ужасных порезах и синяках, но Серегила больше всего напрягало то, как исхудал Алек. Куском льняной тряпки он стёр с лица и рук Алека запекшиеся пятна чёрной крови Разат, затем вручил ему кусок сыра и отломил краюшку от одной из буханок хлеба, которые принесли с собой женщины ‘фейе.

- Жуй.

Алек быстро расправился с едой и жадно напился воды из бурдюка. Серегил, удовлетворившись, распустил ему его светлый хвост этих мягких волос и запустил в них нежные пальцы.

Алек поймал его взгляд, скользнул по слегка приоткрытым губам, и вдруг подался к нему и прильнул в таком нежном поцелуе, что на глаза навернулись слёзы.

Серегил обхватил его и принялся целовать. Снова и снова. Благодарный до мозга костей, что Алек - живой и здоровый- вот он, в его руках, и не умер с голоду, не зачах в тех унылых владеньях дирмагнос. А потом они стянули друг с друга одежду и опрокинулись на оставшееся им одеяло. И как ни были оба измучены и обессилены, но никогда ещё их любовь не была для них желанней и слаще, чем теперь, под взглядами всех этих нарисованных животных и останков разбитого черепа.

Алек проснулся от косых лучей полуденного солнца, упавших в пещеру и осветивших вековые шедевры и останки сталактитов и сталагмитов. Голый, весь в кровоподтёках и здорово перепачканный, он обнял и прижал к себе Серегила, который всё ещё наполовину лежал на нём, одной рукой обхватив Алека за талию и закинув на него ногу, словно даже во сне боялся его отпустить. Головная повязка его слетела, и меж спутанных волос зияли куски выбритой и заштопанной головы. Короткие же волосы, вновь пробивающиеся возле ран, были белоснежными. И всё же для Алека он выглядел прекрасным, как никогда прежде, и руки его ещё не обнимали ничего совершенней.

Не успел Алек насладиться, как Серегил заворочался и потянулся. Подняв голову, умиротворённо ему улыбнулся.

- Здравствуй, мой тали.

Алек убрал прядку спутанных тёмных волос со щеки Серегила.

- И ты, мой тали.

Серегил со стоном уселся, протянул руку за своими штанами.

- Интересно, мы не перепугали тут всех пастухов? – сказал он, как только оба оделись.

- Боюсь, могли. Если только они не перепугались раньше, когда начала крошиться земля и откуда ни возьмись, появилась огромная башня.

Алек задумчиво посмотрел на Зикару, на руины былой твердыни Разат.

- Как думаешь, там и теперь всё ещё полно призраков?

Серегил пожал плечами.

- Мне представляется, что на Куросе всегда будут призраки, вот только уже не монстры.

Он заглянул в корзину.

- Мы всё сожрали. Кажется, нам лучше двигать обратно.

- Я тут хотел кое-что…

Алек запнулся, потому что над их головами внезапно пролетел огромный белый филин, он шумно спикировал и уселся у входа в туннель, ведущего в остальные пещеры.

Алек и Серегил благоговейно склонили головы перед посланником Иллиора.

Филин резко дёрнул головой, хлопнул своими жёлтыми глазищами, словно ответив на их приветствие, после чего распушил свои перья, а потом снялся и полетел в туннель в верхнюю пещеру.

- Ты когда-нибудь видел, чтобы совы так делали? – произнёс Алек.

- Нет.

Они выкарабкались в среднюю пещеру. Филина тут не было, осталось только хвостовое перо – белое со светло-серой окантовкой. Оно лежало на древнем оракульском стуле, подобно жертвоприношению. По негласному соглашению, они оставили его тут и направились во внешнюю пещеру. Та оказалась пуста, и снаружи птицы тоже не было нигде видно.

- Что-то мне подсказывает, что здешний оракул снова начнёт вещать, - сказал Серегил. – Нам, наверное, стоит отсюда убраться.

- Знаю, только мне нужно ещё кое-что сделать.

Лошади, которых привели для них из Зеркальной Луны, стреноженные, всё ещё паслись у подножья пещеры с росписью, так что они уселись на них верхом и поскакали через долину к Зикаре.

Руины были здорово раскурочены во время землетрясения, многие из остававшихся тут стен превратились теперь в груды камня. Башня Разат тоже лежала в руинах, рассыпав вокруг обломки скорбной тысячелетней дани. И хотя её выцветшая наружная стена всё ещё была отчасти цела, местами поднимаясь до самого своего верха, крыши уже не было, и стая зорких ворон поглядывала на них с верхушки неровной каменной кладки, покаркивая на них, словно предостерегая, чтобы близко не подходили.

Пол внутри полностью сгнил, и единственным, что хоть как-то ещё уцелело, была кривая каменная лестница, уходящая в зияющий, заросший сорняками провал подполья.

Алек указал наверх, на дыру в стене, где когда-то было окно.

- Вот там я впервые увидел Разат.

Он огляделся.

- А там был переулок, в котором Нанди показала мне образ печати.

Порывом прохладного ветра сорвало какой-то большой камень, и тот улетел в подвал. Они услышали, как он рассыпался там, в глубине, ударившись обо что-то твёрдое.

- Клиа рассказывала, что Разат держала там узников, - сказал Алек.

- Вполне вероятно.

- Я собираюсь спуститься вниз.

Серегил склонил голову, озабоченно оглядев ступени.

- Там, должно быть, полно гадюк, даже если сам камень не крошится, словно сахар.

- Значит, мне придётся быть осторожнее.

- «Тебе»? Это ещё что за дела?

Ступени оказались вполне пригодными, так что они спустились в подвал, и даже не встретили ни одной змеи. В центре основной камеры все ещё высились каменные колонны, на которых когда-то держался пол. Пустые дверные проёмы расходились на две стороны.

- Что ты ищешь, Алек?

Тот оглянулся на осколки камня и тени.

- Полагаю, тут должны быть хоть какие-то следы Седжа и остальных.

Они разошлись по разным проходам, и Алек очутился в каком-то огромном помещении, с рядами, должно быть, бывших камер, только прутья решеток теперь проржавели настолько, что рассыпались в прах. В нескольких первых камерах он обнаружил кости и черепа, защищённые от стихий и животных, кроме, разве что, предков тех самых ворон, что сейчас расселись высоко над ними. Тут и там ему встречались нацарапанные на камне имена и слова, горькие свидетельства отчаяния.

Переходя от клетки к клетке, Алек искал хоть какие-то знаки, что подсказали бы ему, кто был здешним узником. В последней клетке тоже валялись кости. Он уже собрался, было, уйти, когда заметил нацарапанные на стене возле двери камеры слова, от которых у него едва не остановилось сердце.

Седж, сын Пора из Вайвер Дага.

Сакор, помоги нам.

Капитан Седж уже ехал домой, чтобы наконец-то воссоединиться с женой и детишками. Родившийся так далеко от этих мест, он угодил в далёкое прошлое, чтобы сгинуть там, после всего того, через что ему пришлось пройти.

У Алека защипало в глазах, когда он зашептал слова молитвы о его душе, в надежде, что Астеллус благополучно доставил беднягу к вратам Билайри. Он скинул с себя камзол, стянул через голову рубаху и аккуратно собрал в неё кости.

Серегила он разыскал в центральном помещении. То что-то разглядывал на земле.

- Я нашёл на стене камеры имя Седжа. И его кости, - Алек бережно опустил на землю свой узелок. - Это нужно отправить его семье.

- Да будет Астеллус с ним ласков. Бедолага, - пробормотал Серегил, подходя к Алеку.

Потом, к удивлению Алека, он ухватил его за шею и на какой-то миг прижался лбом к его лбу.

- Я-то не был тут никогда, - прошептал Алек.

- Нет, но мог оказаться.

Они взошли по ступеням и сразу увидали Микама.

Тот зыркнул на них с высоты своего седла.

- И где это, Билайри вас подери, вы шляетесь? – сердито проговорил он. – Как будто Клиа больше не о чем поволноваться!

- Да так…свели тут кое-какие концы воедино, - сказал ему Серегил, усаживаясь на свою лошадь.

- Ну да, и в процессе изгваздались, как черти. Что же вы там такое внизу отыскали?

Ухватившись одной рукой за седло, Алек уселся верхом и показал Микаму длинный свёрток, который держал в другой.

- Мы отыскали Капитана Седжа.

Гнев Микама тут же растаял.

- Бедолага. После всего, через что ему пришлось пройти.

- Как там Теро? – спросил Серегил, когда они двинулись в путь.

- Живой. С ним Кордира и Клиа.

Он разгладил свой ус.

- Клянусь Четвёркой, мы едва его не потеряли.

- Мы всех нас едва не потеряли, - сказал Серегил и пришпорил коня в галоп.

В парадной Зеркальной Луны их встретил Дорин.

- Как Лорд Теро? – спросил Алек.

- Доктор Кордира присматривает за ним, милорд.

Появился Вадэ, закричав им с середины лестницы:

- А вот и вы! Лорд Теро очнулся! Идёмте же!

Алек немного поколебался, зная, что от него разит потом, грязью и сексом, но Серегил ухватил его под локоть и заставил быстро взбежать по лестнице, в покои Теро.

Клиа сидела возле Теро на огромной кровати, держала его за руку, а Мика, уперев локти в матрас, стоял по другую сторону его кровати. Кордира, склонившись над магом, помогала ему пить из чашки.

- Он очнулся, - прошептал Мика.

- Мы уже слышали, - так же, шёпотом, ответил ему Алек .

Вместе с Микамом и Серегилом он подошёл и встал у подножья кровати.

Кордира выпрямилась, и Алек увидел лицо Теро.

Маг лежал на подушках, бледный и измождённый.

- Алек? – прохрипел он, открывая глаза.

Они были всё такими же светло-зелёными, только зрачки у него теперь были мутно-белыми. Теро был слеп.

Серегил подошёл к нему сбоку, встал рядом с Микой, и накрыл руку Теро ладонью.

- Теро, мне так…

- Не надо!

- Что произошло? – шепотом спросил Микама Алек.

Но ответила ему Клиа. Ни в голосе её, ни в выражении лица, когда она взглянула на них, не было и нотки осуждения, лишь глубочайшая скорбь, только это услышал Алек.

- Это произошло, когда он закрывал собой Серегила. Разат…

- Намеревалась убить Серегила, и я помешал ей сделать это, - прохрипел Теро. – Любой из вас сделал бы то же самое для меня. Здесь нет твоей вины, Серегил, и я не желаю ничьей жалости!

Однако, вместо того, чтобы вырвать у него свою руку, он сам взял за руку Серегила. Может, он и был теперь слеп, но по тому, как дернулась его впалая щека, Алек понял, что он почувствовал горячую слезу, упавшую из глаз Серегила на тыльную сторону его ладони. Да Алек и сам был готов заплакать.

- Не хочу и того, чтоб ты чувствовал себя виноватым, Серегил, - промолвил он, твёрдо тряхнув его руку.

- Я же жизнью тебе обязан.

- С меня довольно и моей, благодарю, - сухо ответил Теро. – Кто тут ещё, кроме тебя и Алека? Микам?

- Я здесь, - отозвался Микам.

- Отлично. Значит, мы все пережили это?

- Кроме Разат, - сказал Мика. – Серегил с Алеком порубили её на кусочки, и я замуровал её руки и голову в короба, которые Вы привезли, учитель. Остальное мы закопали.

- Молодцы.

- Мика ещё умолчал о том, что он спас мне жизнь, Теро, - сказал Алек. – Он собственноручно прикончил дра’горгоса, который едва не убил меня.

- Но мне пришлось призвать красное, – убитым голосом произнёс Мика.

Теро отпустил руку Серегила и положил ладонь на голову Мики.

- Я очень, очень тобой горжусь.

А потом продолжил натянутым голосом:

- Если вы все не возражаете, я бы остался теперь наедине с Клиа и Микой. И.. Алек? Отведи-ка Серегила в бани. От вас обоих ужасно смердит.

Кордира вложила в руку Теро чашу.

- Выпейте вот этого. Сколько сможете.

- Благодарю, Доктор.

Она ласково похлопала Теро по плечу и вышла вслед за Алеком и остальными в коридор, где их дожидался Вадэ.

- Притащи-ка чистую одежду для меня и Алека, и отнеси их, пожалуйста, вниз, в бани, - попросил Серегил мальчугана.

Вадэ помчался в их комнату.

Как только он убежал, Серегил повернулся к Кордире и негромко спросил:

- Он ослеп навсегда?

- Да, боюсь, что так. И если вы ему такие замечательные друзья, какие мне казалось, вы уважите его просьбу и никогда не станете обременять его своей жалостью или чувством вины. Иначе вы можете с тем же успехом напоить его ядом.

Серегил кивнул, Алек вместе с ним отправился вниз, оставив Микама с докторошей.

Пока они спускались по крытому переходу в банную комнату, Серегил не проронил ни слова. Он молча снял с себя грязную одежду и залез в одну из двух дымящихся ванн, что налили для них с Алеком.

Уважая его нежелание говорить, Алек разделся и уселся в другую, но сам незаметно присматривал за Серегилом, пока они мылись. Ополоснув волосы, Серегил вынырнул из воды и прилёг на крае ванны, уставившись в расписной потолок.

Если на его щеках и были слёзы, то теперь уже их было не различить среди капель воды.