Падающая звезда 2

4

— Что ты делаешь?

Алина подскочила с пола, щурясь от ярких лучей чужого солнца, настырно пробивающихся сквозь иллюминатор. Она несколько секунд соображала что вообще происходит, пока сознание не восстановило цепочку событий.

— Ложусь к тебе. — устало произнес Вилат.

— Блин, серьезно? Ладно, встаю. — девушка недовольно заерзала на куче сухой травы, прикрытой помятой накидкой.

— Да лежи ты уже. Не переживай, приставать не буду. Не хочу проблем с Лиином.

Вилат неуклюже развалился рядом, всеми силами стараясь сохранить максимальную дистанцию. Алина тоже попыталась отстраниться, но уперлась в приборную панель.

— Тут для двоих места нет. Смирись уже с этим фактом. — констатировала она, освободив всего пару сантиметров, которые тут же занял зад эрлинца.

— Значит немного потеснимся. И переворачиваться с боку на бок будем одновременно, по другому никак.

Алина с грустью посмотрела на пространство между Вилатом и приборной панелью, не представляя, как два взрослых человека вообще могут тут лежать.

— Я предлагала убрать кресла.

— Тогда неудобно будет взлетать.

Вилат задумался, разглядывая пыль на ножках кресел. Открутить их не проблема, но тогда он уже не сможет лежать так близко к телу землянки и чувствовать ее тепло. И вообще, у него столько важных мыслей было, пока он сидел возле затухающего костра на незнакомой планете. «Перевернись, глупец, и скажи что-нибудь. Скажи, что ты не всегда напыщенный, самовлюбленный санорец. Скажи ей спасибо за то, что заботится и не дает умереть».

— Землянка, не спишь?

— У меня имя есть.

— Знаю. Так ты не спишь?

— Чего хотел?

— Обнимешь меня?

— Тебя? Нет конечно!

— А мне можно?

Алина задумалась на секунду, подбирая слова поприличнее:

— Только через мой труп.

— Ты и правда так сильно меня ненавидишь? — мужчина повернулся на спину, чуть не навалившись на напряженную девушку.

— Блин, Вилат, я минуту назад проснулась, дай в себя прийти. Давай ты завтра свои гадости наговоришь. У меня нет сил отвечать.

— Разве желание обнять — это гадость? Я тебя унижаю своей просьбой?

— Нет, но меня вполне устраивает, что мы друг друга недолюбливаем. Для выживания совсем не обязательно обниматься. Так что просто спи.

Тишину челнока нарушил глубокий вздох эрлинца. Его всегда устраивало холодное отношение, причем как он сам не стремился заводить дружбу с кем-то, так и с ним не спешили заводить отношения. Разве что прекрасные девушки Нового Санора из кожи вон лезли, чтобы попасть в закрытые покои. Но не к Вилату, а к его власти. Лучше жить и питаться, пользоваться уважением в их небольшом обществе. Ради такого можно и переспать с бесчувственным, а порой и просто хамоватым главой почти погибшего государства. Спрятать свою неприязнь поглубже, растянуть соблазнительную улыбку и прыгнуть в холодные объятия.

Еще вчера Вилата вполне устраивали такие отношения. Но появилась землянка и что-то пошло не так. Она заботится о мужчине не потому, что он какой-то там глава. А просто потому что рядом. Ненавидит, но все равно заботится. Она знает и может сделать то, что не может Вилат. Это что же получается, они местами поменялись? Теперь Алина глава, а он должен наигранно улыбаться, чтобы получить кусок еды и место на полу челнока? Или же она преследует скрытые цели?

— Землянка, почему ты мне помогаешь?

Вопрос поставил девушку в тупик. Она даже приподнялась со своего места, чтобы обернуться и разглядеть лицо соседа.

— В каком смысле?

— В самом обычном. Ты же можешь просто бросить меня в воду и без особых проблем прожить на этой планете сколь угодно долго.

— Поверь, мысль такая была. — Алина попыталась перевернуться на спину, но места было так мало, что пришлось навалиться на мужчину половиной тела.

— Почему тогда не убила?

— Не на кого будет срываться. А ты идеальный вариант.

— Только из-за нашей неприязни?

— Нет, ты еще смешно лицо морщишь, когда нечем ответить.

— Я тебя веселю?

— Ага. А еще я не смогу без тебя взлететь, потому что понятия не имею, что делать с челноком. Так что мы пока нужны друг другу. Но не переживай, если выберемся отсюда, я буду держаться от вашего Санора как можно дальше. Как, надеюсь, и ты от Лиина или Земли.

— Получается, ненависть помогает нам выжить? — Вилат усмехнулся и осмелился повернуть голову к землянке. — Тогда понятно, почему ты не хочешь обниматься.

— Я не хочу обниматься, потому что ты мне не нравишься. И никаких других смыслов нет.

Алина демонстративно отвернулась от назойливого эрлинца. Что за глупые разговоры! С каких пор высокомерный Вилат, который с первой же секунды знакомства вел себя, как последний говнюк, вдруг требует объятий и долгих разговоров перед сном? Дошло, наконец, что сдохнет без землянки?

Девушка тщетно пыталась выкинуть из головы мысли об объятиях, но они поглотили разум целиком, отогнав остатки сна. Обнять мужчину, лежать на его груди и слушать, как бьется сердце — все это было сто лет назад, на Лиине. Тогда Алина утопала в объятиях файхонца Мея и безграничная вселенная сжалась до размеров лиинской комнаты. Сильный, привлекательный и опасный мужчина, готовый защищать важную землянку ценой своей жизни. Жаль, что все это осталось в прошлом. Многие вещи можно вернуть, даже здоровье, благодаря технологиям Альянса. Вот только время не повернуть вспять, как и не вернуть любимых людей, растворившихся в бесконечном беге часовых стрелок.

— Все земляне такие? — неожиданно спросил Вилат, разглядывая солнечные лучи, прорезающие челнок сквозь прозрачную стену.

— Какие?

— Бесстрашные и с кучей идей в голове.

— Каких именно идей?

— Найти еду, развести огонь, натаскать травы в челнок, чтобы было мягче спать.

— Наверно. Не знаю. Думаю все жители планет учатся приспосабливаться к меняющимся условиям, иначе вымрут. Ты не понимаешь, потому вырос на космической станции. У вас всегда тепло, светло и не надо заботиться о выживании.

— Ты ошибаешься. О выживании мы каждый день думаем. Особенно я и Шини.

— Завтра расскажешь.

— На этой планете нет завтра, — усмехнулся Вилат, — тут вечный день. Пока ты спала солнце едва перешагнуло за горизонт. И на улице жара невыносимая.

— Жара — это хорошо. Значит ночью не замерзнем. Но все равно никаких обнимашек. — пробормотала девушка, проваливаясь в дрему.

Проснувшись, Алина все еще думала об объятиях. Не только с Вилатом, а вообще. Ведь это же нормально — тянуться к другому существу, чувствовать его тепло и отдавать свое. Объятия делают любые отношения крепче, будь то дружба или страсть.

Но только не с Вилатом.

Напыщенный, самовлюбленный придурок, для которого в мире существует только он сам и его желания. Обниматься, блин, захотел. Как только этот эгоист услышит первые звуки спасательного маяка (если услышит, конечно), то опять превратится в наипоганейшего представителя эрлинцев, которого должны обожать и бояться только потому, что он один из двух правителей.

Кстати, а где он сам?

Алина, морщась от яркого света, вышла из челнока. Солнце было в самом зените, изжаривая сухую землю. «Ничего не поменялось», — проворчала девушка под нос.

В это время Вилат стоял у самого края пруда, закидывая удочку в воду. Рыбачил он впервые в жизни, так что движения были как у ребенка, тайком взявшего отцовский спиннинг.

— Ну как улов? — усмехнулась Алина, устраиваясь у потухшего костра.

— Я не понимаю, как ты это делаешь! — раздраженно прорычал Вилат и демонстративно бросил удочку на землю. — Рыба не хочет лезть на крючок! Причем вижу, что кто-то плавает рядом, но как только я кидаю конец, она уплывает.

— Ну ты еще по воде палкой побей, вообще всю рыбу испугаешь.

— Нет, землянка, это значит, что за еду отвечаешь ты.

Вилат даже не подумал поднять с земли единственное орудие добычи пищи, а с надменным лицом сел рядом с потухшим костром. Он не понимал, как эта заносчивая землянка умудряется критиковать, не успев проснуться. Он, между прочим, встал раньше нее, набрал воды, придумал простенькую систему очистки и вскипятил. Он смог перебороть страх воды и попытался добыть завтрак. А она все равно недовольна!

— Значит сегодня голодаем, — безразлично ответила Алина. — Я не собираюсь тебя постоянно обслуживать.

Вилат скривил озлобленное лицо и сквозь зубы процедил:

— Твоя рыба не ловится!

— Так научись.

— Так научи! — почти закричал он, плюхаясь напротив девушки.

— Я не успела проснуться, а ты уже орешь. — усмехнулась Алина, раскидывая веткой остывшие угольки. — Успокойся. Невозможно уметь абсолютно все. Если что-то не получается, просто спроси.

— Пока ты спала, я, между прочим, чистую воду подготовил! Могла бы и спасибо сказать.

— Спасибо, Вилат, молодец. — Алина из последних сил сдерживала желание высказать все, что о нем думает. — Но так и должно быть. Или ты думал, что я буду просыпаться с первыми лучами солнца, кипятить воду, готовить тебе еду и приносить завтрак в кровать? Размечтался!

Вилат резко вскочил на ноги, зло зыркнул на девушку и начал ходить кругами вокруг импровизированной стоянки. Его губы безмолвно шевелились, вспоминая самые гадкие слова на родном языке.

— Ты неблагодарная! — наконец выкрикнул он, продолжая расхаживать, как взволнованный зверь. — Пожила с лиинцами и думаешь, что все можно? Да ты обычная девка с далекой, примитивной планеты! Тебя бы в Новый Санор даже не пустили, не будь ты с важными гостями. Вернусь домой, запрещу землянам даже приближаться к станции!

Алина сидела тихо, успокаивая себя тем, что эрлинец просто идиот. Хотя нет, не просто. Он вспыльчивый, самовлюбленный, эгоистичный идиот. Да, вот так больше похоже на правду. Но если Алина прямо сейчас откроет рот и выскажет поток своих мыслей, то ничем не будет от него отличаться. Надо быть мудрее. Как Инг, как Мэй, как все те невероятно умные и спокойные существа, благодаря которым живет и развивается Альянс. Вилат же, в отличие от других правителей, наглядное пособие, каким быть не надо ни в коем случае. Не удивительно, что Эрлин погиб, с такими-то государями.

— Угомонился? — Алина безмятежно смотрела на мужчину, у которого, наконец, иссяк поток претензий и оскорблений. — Бери удочку, пошли учиться.

— Не нужна мне твоя удочка!

— Я не спрашиваю, что тебе нужно, я прошу взять чертову удочку и пойти со мной к воде. Сам же просил научить.

— Я передумал.

— Ну как знаешь. Раз мы сегодня без еды, я пошла дальше спать. Не хочу тратить силы на тебя.

Заснуть Алина конечно же не смогла. Во-первых, сводило желудок от голода. До скрежета зубов хотелось горячего кофе, жареную курицу с картошкой и мороженое. А потом все повторить. А еще наорать на Вилата. Последнее желание так часто посещает разум, что скоро станет навязчивой идеей.

Интересно, что он там делает? Все еще ходит кругами и бормочет под нос оскорбления? Или угомонился и сидит поникший у костра?

«Поникший Вилат? Да не поверю!»

Алину подмывало выйти на улицу и проверить мужчину, но гордость останавливала. Ему надо, пусть сам и приходит.

Примерно тоже самое думал Вилат, сидя на горячем песке. Он так старался, но все равно дошло до скандала. Он же даже попросил о помощи, а землянка все равно издевалась. Ну ничего, есть захочет, сама выйдет.

Солнце еще чуть-чуть сместилось к горизонту, когда Алина все же вышла из челнока. Удочка так и валялась возле берега, а сам несостоявшийся рыбак преспокойно дремал на земле, облокотившись на сухое полено и раскидав ногами серые угольки вокруг себя. Особенно огорчала испачканная лиинская накидка, которая теперь служила защитой лица от палящего солнца.

Сначала было жгучее желание растолкать бездельника и приказать идти к озеру, но стоило присмотреться к безмятежно спящему мужчине, как в женской голове что-то переключилось. Разве может отвратительный эрлинец так мило посапывать, подложив руку под голову и укрывшись подолом дорогой вещи, как тряпкой? Наверно может, но не сейчас. Сейчас на земле лежал самый обыкновенный мужчина, которого занесло на неизведанную планету в компании не менее заносчивой землянки.

Они оба — отражение друг друга, поэтому и грызутся на ровном месте. Один возомнил себя властелином вселенной, хотя является половинкой главы умирающего государства. Вторая же попала в круговорот невероятных событий, но ничем особенным не отличилась. Что геройского в том, чтобы проспать сто земных лет на потерянном корабле? Те, кто придумал капсулы для сна, а потом вернул к жизни старейшего землянина — врачи, ученые и прочие светлые умы — вот они герои.

Алина тихонько прошла мимо спящего мужчины, подобрала удочку и примерно через час сидела возле костра, переворачивая скворчащую рыбку над углями. Вилат проснулся от запаха еды, принял горизонтальное положение, но не произнес ни слова. Просто молчал, глядя на костер стеклянными глазами. Пришлось девушке переступить через свою мнимую гордость и нарушить тишину:

— Прости, я была не права.

— Мне плевать, — ответил мужчина и даже попытался отвернуться, но на глаза попалось проклятое озеро из-за которого и случился скандал. Пришлось снова смотреть на огонь.

— Не обижайся, пожалуйста. Я вспыльчивая, ты вспыльчивый. Нам надо что-то с этим делать, иначе поубиваем друг друга до того, как нас спасут. — Алина протянула палку с жареной рыбой, надеясь, что еда хоть как-то смягчит насупленного собеседника. — Вкусно?

— За неимением ничего другого сойдет. — сухо ответил мужчина.

— Наверно, когда вернемся домой, еще долго на рыбу не сможем смотреть. Может нам прогуляться по окрестностям? Поищем что-нибудь съестное.

— Нет, я хочу попытаться усилить приемник и что-нибудь придумать со связью. Если Альянс выпустил спасательные маяки, мы можем их не услышать. А если и услышим, не сможем подать свой сигнал.

— Тоже не плохо. Я могу одна прогуляться.

— А если что-то случится?

— Буду громко орать. Это я умею.

— Вот тут не поспорю. — уголки губ предательски начали подниматься вверх, но мужчина быстро скрыл любые эмоции, откусывая очередной кусок от жирной рыбы.

— Ты улыбнулся?

— Нет. Тебе показалось.

— Да нет же, улыбнулся! — Алина растянула улыбку до ушей, бросила в костер скелет обглоданной рыбы и села рядом с эрлинцем, прижавшись к нему неприлично сильно. — Давай научу рыбачить?

— Не хочу.

— Это совсем не сложно, просто навыки нужны. Уж точно намного проще, чем управлять челноком.

— Говорю же, добыча еды — не мое. На станции не надо охотиться или ловить рыбу, мы все покупаем у Альянса. Навыки охотников умерли вместе с Эрлином.

— Значит надо их возродить.

— Ты не отвяжешься? — разочарованно вздохнул Вилат.

— Неа.

Алина оторвалась от мужчины и воодушевленно потянула его к озеру, подбирая запылившуюся удочку.

— Снимай накидку, — приказала она, — только мешать будет.

Вилат покорно снял лиинскую тряпку, которую без разрешения украл у Алины, и аккуратно сложил рядом с берегом. Под накидкой оказалась очень странная вещь, похожая на женский корсет, только без соблазнительных косточек и бантиков. Непонятный аксессуар черного цвета (он же Вилат, так что все должно быть черным) начинался от подмышек и иссиня черным переливом струился вниз, закрывая грудь и исчезая за поясом штанов. Понятное дело, тоже черных. Алина несколько секунд смотрела на мужчину с чуть приоткрытым ртом. Этой вещи даже названия приличного дать нельзя, не то, чтобы на себя одевать. В голове уже роились срамные фантазии на тему окончания этого безобразия в районе паха.

— Что это?

Вилат вопросительно посмотрел на землянку, потом на свой торс:

— Что теперь не так?

— Что за предмет на тебе? Это такая мода у Санора или традиции?

— Это всего лишь сеик, что тебя так удивило?

— Я уважаю и моду и традиции, но… Вилат, лучше одень назад накидку. Или плащ. Да хоть что-нибудь.

— Да что не так-то? Сеик — традиционная одежда санорских правителей. Интересно узнать, что у землян под одеждой.

— Нет, не интересно.

— Тогда ко мне какие претензии?

Голос Вилата с каждой секундой становился все раздражительнее. Он в любую секунду был готов взорваться новыми упреками, которые обязательно перерастут в скандал. А скандалить Алине совершенно не хотелось. Пусть выглядит, как хочет. Наплевать. А если девушка не сможет сдержать смеха, то придумает что-нибудь.

— Ты прав, неважно, что на тебе одето. Я не на то обращаю внимание.

Алина первой вошла в озеро, из последних сил скрывая улыбку до ушей. Главное не смотреть, тогда и смеяться не придется. Вилат последовал за ней, осторожно ступая в воду. Вода и ее опасность все еще вызывала панику, но он не хотел показывать беспокойство землянке.

— Давай, не бойся, здесь мелко.

Алина стояла по колено в воде и протянула руку Вилату. Если не думать о пошлом корсете, то выглядел он очень даже не плохо — широкие плечи, развитые мышцы и классическая осанка правителя. Пусть он не высок ростом, как лиинцы или файхонцы, но вполне себе не плохо сложен.

«О чем ты думаешь, идиотка»!

Алина тут же спрятала улыбку, испугавшись собственных мыслей. Ничего в нем симпатичного нет и не может быть по определению!

— Все в порядке?

Вилат стоял у самого берега, тревожно поглядывая на спокойную воду и странно задумчивую землянку. Решила утопить, не иначе.

— Да, все отлично, иди сюда.

Мужчина с трудом переборол страх и медленно пошел вперед, внимательно разглядывая свои ноги в воде. Он даже не заметил, как Алина обошла его со спины, нежно обняла и вложила древко самодельной удочки в руку.

— Ничего сложного в рыбалке нет. Особенно на этой планете. Немного отводишь руку в строну, — нежные пальцы коснулись запястья и потянули руку, — а теперь легко закидываешь. Причем, закидывать надо не саму палку, а как бы ее конец.

Девушка подтолкнула руку мужчины и тонкая нитка с драгоценной жемчужиной исчезли в воде в нескольких метрах от них.

— Вот видишь, совсем не сложно. Теперь надо ждать, пока рыбка заглотит наш самодельный крючок и как почувствуешь, что тянет, резко выдергивай ее из воды. Не пытайся дотянутся до рыбы руками, она скорее всего сорвется, просто дергай и постарайся откинуть ее на берег.

Минут десять с удочкой ничего не происходило. Никто никуда не тянул, словно пруд был совершенно безжизненным. Но Алина не отходила от мужчины, а все так же стояла за спиной, положив руку поверх запястья и чуть подергивая древко.

— Так мы с тобой дразним рыбу. На земле она глупая и часто пытается схватить то, что блестит или шевелится. На этой планете она не намного умнее. — пояснила девушка и снова чуть дернула руку.

Наконец, Вилат почувствовал слабый удар, за ним еще один и нитка в воде сама поплыла куда-то в сторону.

— Вот, давай, дергай! — почти закричала Алина и попыталась было отойти, но тут же получила локтем по лицу.

Вилат так увлекся наблюдением за движущейся ниткой, что напрочь позабыл о землянке за спиной. Дернув удочку посильнее, он угодил локтем в аккурат ей по носу, отчего Алина потеряла равновесие и плюхнулась в воду.

— Что ж ты такой криворукий! — закричала она, сжимая нос из которого хлестала кровь.

Мужчина отбросил удочку вместе с добычей на берег, а сам поспешил поднять Алину, но та со злостью отвела его руки, пытаясь смыть кровь с лица.

— Сама справлюсь, не надо.

— Я думал ты отошла. Сама же сказала, что надо резко дернуть!

— Просто помолчи минутку, пожалуйста, а то врежу тебе в ответ.

— Дай посмотрю.

Мужчина позабыл про опасную воду и плюхнулся рядом, пытаясь разжать окровавленные руки.

— Не трогай, сама справлюсь.

— Не сомневаюсь. Но пока не истекла кровью, выходи из воды.

Прямо сейчас спорить не было никакого смысла, поэтому Алина покорно вышла, ногой отбросила рыбину очень даже приличных размеров и плюхнулась на полено, закрывая рукой кровоточащий нос.

Вилат на минуту исчез в чреве челнока, но быстро вернулся со своим плащом в руках. Только в третьем кармане он обнаружил то, что искал — свод Эрлинских законов. Издавна тряпочку с десятью законами, вышитыми золотистыми нитками, клали в одежду путешественников. Считалось, что она приносит удачу. Перед отбытием на переговоры с туолами Шини положил свод в карман брата. Как раз туда, где обычно хранилась маленькая серебряная коробочка, которая незаметно выпала из кармана. До безобразия знакомая безделушка.

Пока Вилат стряхивал пыль со священной тряпки, Алина без задней мысли подняла серебряный предмет и открыла крышку. Две пуговки внутри казались до боли знакомыми. Где-то там, в глубинах сознания, одну такую пуговку файхонец Мэй аккуратно прикреплял к телу девушки. Сто лет назад Алина была первой из землян, кто испытал близость с инопланетным созданием. А пуговки из коробочки были ни чем иным, как средством контрацепции.

Вот только на фига Вилату презервативы на безлюдной планете?

Сначала мужчина заметил вопросительный взгляд, а уже потом открытую коробочку в руке. Если бы в этот момент можно было провалиться под землю, он бы так и сделал.

— Это не для тебя. — протараторил мужчина и выхватил коробочку.

Алину одновременно охватило смущение и распирало от смеха из-за комичности ситуации. Наверняка любой земной мужчина будет краснеть, если из кармана выпадут презервативы. Такой жирный намек никакой шуткой не спасешь. Эрлинец ничем не отличался от землян — покраснел до кончиков ушей и поспешил спрятать чертову коробочку в другой карман.

Когда кровь перестала хлестать из носа, Алина осторожно умылась, кое-как смыла красные разводы с одежды и вернулась к костру чистить первую добычу эрлинца.

— Хороший улов. Теперь точно не умрешь с голоду на безлюдной планете.

Вилат невероятно гордился собой, но вида не показывал. Первая добыча космического мальчика. Об охоте он знал лишь из книг и легенд Эрлина и даже представить себе не мог, что сам прикоснется к таким загадочным вещам, как добыча пропитания своими руками. Это не зелень на станции растить и тем более не покупать продукты у Альянса. Своими руками, сноровкой и примитивными приспособлениями он поймал еду! Теперь Вилат не только глава Нового Санора, но и тот, кого так уважали предки — полноценный охотник.

— Я теперь настоящий охотник? — с любопытством спросил он.

— Что-то типа.

— И ты сможешь подтвердить?

Алина посмотрела по сторонам, ища глазами хоть кого-то, кому нужно подтверждение охотничьих способностей мужчины в женском корсете.

— Если хочешь, могу поорать на всю планету. Может кто и услышит.

— Нет, когда вернемся. Подтвердишь, что я лично ловил рыбу и мы ей питались, чтобы выжить?

— А, ну если вернемся, то без проблем. Опишу все в мельчайших деталях. — Алина демонстративно шмыгнула распухшим носом.

Вилат совершенно не реагировал на насмешливые слова. Его распирало от гордости. Той самой, настоящей. Он чего-то добился сам, своими руками, а не в паре с Шини или при помощи толпы подчиненных.

Он был готов ловить рыбу круглосуточно, оттачивая навыки владения самодельной удочкой. Пришлось объяснять взрослому мужчине, что рыба не может долго храниться на жаре, что любая пища, кроме глисадинской жижи, имеет свойство портиться. Для Вилата это стало открытием. Он был уверен, что испортиться может только растительная пища, а рыба и мясо будут храниться бесконечно. Ведь та же рыба не гнилая, когда ее вытаскиваешь из воды.

Детская наивность в некоторых вопросах до доброму смешила Алину. Вилат был совершенно неприспособлен к жизни за пределами своего государства. Космический мальчик, живущий на уродливой станции, где не надо охотиться, иметь опыт выживая во враждебной среде, где круглогодично одинаковая температура и всегда светло благодаря искусственному освещению.

— И сколько может храниться мясо? А если это мясо вонмона? — не унимался Вилат, ерзая на полу челнока.

— Понятия не имею, кто такой вонмон.

Алина лежала рядом, ощупывая опухший нос. Изнуряющая жара в конец доконала и единственное место, где можно от нее спрятаться — маленький челнок. Вилат закрыл трап, что-то понажимал на приборной панели и буквально через пару минут по маленькому помещению волнами пошла долгожданная прохлада. Вот бы эту прохладу собрать в ладонь и приложить к носу, чтобы опухоль спала.

— Вилат, как думаешь, нас уже ищут? — спросила девушка, прервав бесконечный поток вопросов про свежесть продуктов.

— Конечно. Но они не знают, где мы. У нас нет связи, нет возможности подать сигнал, поэтому может пройти какое-то время. Но не сомневайся, и Новый Санор и глава Альянса нас точно не бросят. Сказал же, я займусь передатчиками. Если маяк будет пролетать достаточно близко к планете, то сможет уловить наш сигнал.

— Что для этого нужно?

— Усилители, которые смогут пробиться сквозь атмосферу. Завтра разберу обшивку, попробую что-нибудь придумать. — Вилат задумался на минуту, недовольно сморщив лоб. — Может, стоило с самого начала заняться сигналом?

— Да ну, все правильно. Какой смысл отправлять сигнал, если нас найдут умерших от голода? Или жажды. Мы все правильно делаем. Сначала спасаем себя, потом зовем на помощь.

Неожиданно Алина почувствовала, что несет ответственность не только за себя, но и за мужчину рядом. Он может быть сколь угодно могущественным полу-царьком, но совершенно неприспособлен к жизни за пределами станции-государства. И мысль о своей важности для выживания, которая самого Вилата посетила уже давно, стала настоящим откровением.

Все, что Алина делала с момента приземления на незнакомой планете, не было попыткой угодить эрлинцу и как-то показать свою значимость. Она просто делала все возможное, чтобы наладить быт. Для нее неважно где — в походе в лесу, в новой квартире или на пустынной планете. Но разница колоссальная!

В походах с друзьями никто никогда не думал об опасности. Ведь цивилизация совсем рядом, есть телефоны и даже если они не будут работать, можно дойти до дороги или до ближайшего поселения. Поэтому она никогда не задумывалась над тем, что может случиться что-то непоправимое. В веселые юношеские походы ни Алина, ни ее друзья никогда не брали аптечки или какие-нибудь средства спасения, типа фильтра для воды или непромокаемых спичек. Куда там! Надо же пива побольше набрать, да закуски. Для глупостей, типа пластыря, просто не оставалось места.

Теперь же, оказавшись не просто в незнакомом месте, а на целой незнакомой планете, Алина не сразу поняла масштабы бедствия. Она по привычке занималась благоустройством и мелкими бытовыми вещами, словно буквально за этим озером идет оживленная дорога с поселками, магазинами и прочими благами цивилизации. Но там ничего нет. И за следующим озером тоже пусто и через сто озер нет никого живого, кто бы смог прийти на помощь. Нет. Вообще. Никого.

От этой мысли стало жутко. Именно сейчас, спустя несколько дней пребывания на планете. Ну, может и не дней, но времени прошло прилично.

— Эй, ты чего? — эрлинец внимательно смотрел на лежащую рядом девушку, пытаясь прочитать мысли на совершенно каменном лице. На мгновение ему показалось, что землянку что-то испугало. — Ты что, умирать собралась?

Алина вынырнула из глубоких раздумий и с удивлением посмотрела на нависшего сверху мужчину:

— Дурак что ли?

— Ну да, умирать ты точно не планируешь.

Вилат разочарованно лег на свое место, едва помещаясь между девушкой и креслами. Сам глава Нового Санора спит на полу, подстелив траву под спину. Вот это унижение! Никто не должен узнать о таком позоре.

— Я тут вдруг наконец поняла, что мы и в самом деле одни на планете. — шепотом произнесла Алина. — Жуткое ощущение.

— Ого, долго же до тебя доходило.

— Получается, кроме друг друга, нам больше никто не поможет.

— На данный момент ты права. Но я стараюсь не терять надежды. Альянс нас найдет. Тебя-то уж точно.

— Да, но прямо сейчас есть только ты и я на огромной планете.

— Это намек на что-то? — Вилат воодушевился и даже приподнялся с места, чтобы получше разглядеть соседку по полу.

— Да, намек на то, что ругаться и спорить очень глупо. Нам нужно держаться вместе и действовать сообща, потому что неоткуда ждать помощи.

Алина выглядела испуганной, а не приглашающей к приятному времяпрепровождению. То, что Вилат понял в первые же минуты посреди космической пустоты в маленьком челноке, до землянки дошло только сейчас.

— То есть, когда мы болтались в космосе, тебя ничего не тревожило? И даже когда приземлились на пустую планету, тебя тоже ничего не смутило?

— Скорее казалось забавным приключением.

— Что ж, я тебя сильно удивлю — мы с тобой почти на сто процентов мертвы. Один процент я оставлю для случайности или удачи. Давай-ка попробую объяснить простым языком: космос огромен, невероятно огромен. Настолько, что даже в границах Альянса может потеряться корабль, который не найдут, даже если будут искать сотни тысяч других кораблей. Для того, чтобы не потеряться, мы в первую очередь думаем о совершенных навигационных системах, а во вторую — о том чтобы быть всегда на связи. На каждой планете, на каждом корабле, слайге, челноке или зонде стоят сотни датчиков для того, чтобы можно было подать и принять сигнал. Весь Альянс — это огромная, невидимая сеть датчиков, чтобы знать кто и где находится. Мы с тобой даже не пылинка, а невидимая частица, которая осталась без связи и навигации. Мы попали на неизвестную планету, где может и есть какие-то зонды или автоматические станции, но у нас нет мощных передатчиков. Их специально сломали, чтобы нас никто не нашел. Все, что у нас есть — это примитивный и очень слабый сигнал, чтобы челнок мог связаться с кораблем, к которому летит. То есть, если корабль будет пролетать прямо мимо нашей планеты, то шанс есть. Но кто сказал, что он будет пролетать? Они же понятия не имеют, где мы. Даже примерно не представляют. Они будут искать, безусловно. Но не факт, что полетят к этой планете. А если и полетят, то не факт, что поймают наш слабенький сигнал. И, опять же, они могут пролететь мимо нас сегодня, а могут и через годы. Может они обнаружат нас завтра, а может найдут разложившиеся скелеты двух стариков.

— Как такое вообще смогло произойти?

— Говорю же, все из-за туолов. Этим тупым идиотам не нужны переговоры и на Альянс им плевать. Раз уж и тебя приговорили к смерти, то они и правда невероятно тупые. Поверь, если бы у тебя была возможность с ними встретиться, ты бы меня поддержала.

***

— Давай, не бойся. Вода не так страшна, как кажется. Она сама тебя держать будет.

— Я глубже не зайду!

— Я же рядом. Просто расслабься и ложись на спину.

— Ни за что!

— Давай, не капризничай. Как научишься плавать, отдам удочку.

— Это манипуляция!

— Совершенно верно. Но мы тут со скуки сдохнем, если не будем развлекаться. Так что медленно откидывайся назад и ложись на мою руку. Сам почувствуешь, как вода держит тело. Мы же с тобой тоже из воды состоим, так что топит не тело, а паника.

Вилат медленно откинулся назад, недоверчиво поглядывая на девушку. После неудачной попытки познакомиться с водой, он был уверен, что снова пойдет ко дну. Но в этот раз Алина рядом и быстро поможет.

— Вот, молодец. Чувствуешь мою руку под спиной?

Вилат едва заметно кивнул, боясь сделать лишнее движение.

— Чуть сложнее, чем на Земле, но вполне терпимо. А теперь закрой глаза и почувствуй воду.

— Не буду я закрывать глаза! Ты с ума сошла!

— Доверься мне, Вилат. Тем более я тебя держу. Давай, закрывай глаза и дыши. Почувствуешь, что при каждом вздохе тебя вода сама выталкивает.

Вцепившись за плечо девушки, мужчина осторожно закрыл глаза и глубоко вздохнул. А ведь и правда, чем больше воздуха в легких, тем сильнее выталкивает вода. Не такая уж она и опасная. Главный секрет раскрыт — не паниковать.

— Ну как, понял что надо делать? — Алина довольно улыбалась, ведь не каждый день учишь плавать инопланетянина.

— Вроде механизм понятен.

— Ты отлично справляешься. — девушка подняла над водой обе руки и положила на вздымающуюся грудь мужчины. — Я тебя даже не держу.

— Вот это ты зря. Я сейчас начну паниковать.

— Тогда без суеты опускай на дно ноги, словно встаешь с кровати.

Вилат все же запаниковал, слишком резко решил встать и не успев нащупать дно ногами, чуть не ушел под воду. Но Алина успела ухватится за футболку и вытащила его на поверхность. Одежду пришлось одолжить из своего чемодана, ибо сил смотреть на корсет без смеха больше не было.

Несколько секунд Вилат ошалевши смотрел то на воду, то на смеющуюся Алину.

— Говорю же, не суетись! — смеялась она в лучах полуденного солнца.

— Вода долго не держит на плаву. Опять почти утонул.

— Не преувеличивай.

Девушка обхватила Вилата за талию, стараясь удержать равновесие. Ноги проваливались в мягкий ил, так что она сама была готова упасть. Но на этот раз не позволил мужчина. Он прижал к себе тело Алины и пока она соображала, что происходит, потянулся к губам, жадно в них впиваясь. Несколько мгновений Алина боялась шевельнуться, потому что не понимала, как надо реагировать. Отстранится и дать хорошенько по физиономии? Или ответить на страстный поцелуй, обнять покрепче и предложить продолжить в челноке? А что дальше? Когда-нибудь Вилат вернется на свою станцию, а Алина на Лиин. Их пути навсегда разойдутся и никакого смысла в назревающих отношениях не будет. Просто мимолетная вспышка страсти. Курортный роман.

Вилат с трудом оторвался от горячих губ, пытливо разглядывая окаменевшее лицо девушки. Вот бы уметь читать мысли! На лице Алины не было ни гнева, ни злости, правда и счастьем она не светилась.

— Прости, — прошептал он, — наваждение, не больше.

— Больше так не делай.

— Глава Альянса не простит?

— Просто в этом нет смысла. Твои действия никак не помогут вернуться домой.

— Но помогут скоротать время.

— Все равно больше так не делай.

Через пару часов инцидент с поцелуем был почти забыт. Алина, как истинная земная хозяйка, пыталась навести порядок в челноке, где в это же время Вилат ковырялся среди проводов и датчиков, пытаясь усилить сигнал. И пока Алина аккуратно раскладывала пожухлую траву на полу, прикрывая ее дорогой лиинской тканью, Вилат напротив разводил бардак и хаос, раскидывая вокруг себя части обшивки, проводов и непонятных запчастей.

— Знаешь, есть шанс, что мы сможем усилить сигнал, — воодушевленно произнес он, копаясь в очередном отсеке.

— Здорово. Больше шансов, что нас заметят.

— А еще есть шанс остаться без обогрева и охлаждения. — менее воодушевленно пробормотал мужчина.

— Вот это хуже. Мы сваримся без кондиционера, а день, кажется, никогда не закончится.

— Надо выбирать.

Алина завершила раскладывать лиинскую накидку на полу и повернулась в Вилату:

— Нет никакого выбора. Если уверен, что нас заметят и спасут, отрубай все.

— Ну ладно, рискнем.

Через несколько минут привычный гул в чреве челнока затих и вместе с ним погасло и без того тусклое освещение. Осталась только россыпь разноцветных кнопок приборной панели, да медленно опускающееся солнце за стеной-иллюминатором. Теперь оно светило точно в окно, от чего стало еще жарче. Занавески бы точно не помешали.

Алина огляделась по сторонам, словно искала что-то важное. В это время Вилат плюхнулся в кресло, оставив следы ботинок на накидке, и указал пальцем на одну из кнопок, которая то вспыхивала желтым светом, то гасла, словно работала из последних сил.

— Если в зоне досягаемости появится маяк, кнопка начнет быстро мигать. Поглядывай на нее иногда.

— И что надо сделать, если она начнет мигать?

— Ничего. Просто ждать. Это значит, что нас заметили и пытаются связаться. Вот только мы в ответ ничего сказать не можем.

Алина воодушевленно кивнула и уже не могла оторвать взгляд от мигающей кнопки, которая с этого момента стала их единственным спасением. Десятки планет Альянса с их невероятными технологиями и миллиардами разумных существ превратились в кнопочку на приборной панели.

Прежде, чем солнце коснулось горизонта прошло не меньше лиинских суток. Алина и Вилат успели пару раз поспорить, но совсем не серьезно, можно сказать даже по-дружески. Вилат умудрился наловить еще рыбы, вкус которой начал потихоньку надоедать, а Алина в это время, изнемогая от жары, прошлась по округе, но так, чтобы челнок из вида не исчезал.

Везде была одна и та же картина — большие и маленькие озера, прибитые к земле кусты и пучки серой травы. Ни следов животных, ни птиц в выжженном небе. Разве что какие-то округлые горы на горизонте появились. А может они и раньше там были, просто не привлекали внимания.

Они даже вздремнуть успели за это время. Но в челноке было невыносимо жарко и даже открытый трап не сильно помогал — на улице так же парило и было очень влажно, так что сон превратился в нервную дремоту. И кнопка. Она не выходила из головы. То Вилат, то Алина подскакивали с места, чтобы посмотреть, не замигал ли желтый огонек быстрее привычного. Но нет, кнопка словно издевалась, а иногда мерещилось, что и вовсе начинала медленней мигать.

— Ну ночь тут точно бывает, уже радует, — заметил Вилат, поглядывая на огромное светило на горизонте.

Он как раз закончил разжигать костер так, как учила Алина — сначала поджечь комок высушенной травы от двух замкнутых контактов (так себе идея, конечно), а потом быстро донести до сложенных веток и не обжечь при этом руки. Не всегда получалось с первого раза, но приноровиться можно.

— Хотя бы жара спадет. Даже в озере вода неприлично теплая, еще немного и закипит. — вздохнула девушка.

Вилат не обратил внимания на очередное причитание землянки. За последние время она ему уже высказала за следы ботинок на кровати, предложила повесить какие-то тряпки с невыговариваемым земным названием на иллюминатор, чтобы солнце не так пекло и даже докопалась до слишком размашистого закидывания удочки. Ей не угодить! Зато появилась отличная тактика общения — землянка начинает ныть, эрлинец замолкает. Удивительно, но количество серьезных конфликтов сразу же упало до нуля. Алина тоже просекла эту тему и как только мужчина кривился по какому-нибудь поводу, просто отворачивалась, словно не слышит его.

— Хм, надо же, сколько тут торчим, а я только обратил внимание, что вон там тоже горы какие-то. — усмехнулся Вилат, указывая палкой с нанизанной рыбиной. — Видимо дневная дымка рассеивается.

Алина кивнула в ответ, ведь совсем недавно тоже обратила внимание на странные горы. Ну горы и горы, всего лишь еще одно открытие на пустынной планете.

— Это же необитаемая планета, так? — неожиданно спросила она, хотя ответ и так знала.

— Вроде того.

— Значит тут до нас никого не было?

Вилат пожал плечами и вопросительно уставился на землянку.

— Я к тому веду, что те горы можно назвать твоим именем. Их же никто еще не называл. А вон те скалы — моим. Прикинь, на далекой планете, есть горы имени Вилата и Алины. Можно и рыбине твоей имя дать. — Алина кивнула на костер, где медленно жарился ужин на палке. — Например рыба-вилат.

— Какое-то глупое название. Давай Хи.

— Хи? Рыба?

— Да, рыба на моем языке.

— Давай, я не против. А вот это озеро назовем Байкал. На моей планете это самое большое пресное озеро.

— Это озеро явно не самое большое.

— Но оно ближе всего к нам. И вообще, только нам решать, как и что тут называть. Пусть Байкалом будут все озера на этой планете.

В ближайший час у всего вокруг появились свои названия. Смешные и местами даже пошлые, но обязательно напоминавшие родные планеты. Впервые за все время Алина наблюдала за тем, как дурачится правитель Санора, то широко улыбаясь, то заливаясь смехом от очередного идиотского названия. Она так и не смогла понять — Вилат на какое-то время расслабился и был настоящим — смешным, красноречивым и расслабленным или же это была минутная слабость.

Меж тем солнце невероятно медленно, но все же опускалось за горизонт. Длинные тени расстилались по земле серыми пятнами и, наконец, почувствовалась долгожданная прохлада. Сначала она медленно подступала в виде легкого ветерка, от которого языки пламени трепыхались и прижимались к земле, подражая деревьям. Но чем ниже опускалось солнце и длиннее становились тени, тем быстрее остывал воздух, словно и не было никакой жары.

— Как-то зябко, — пробормотала Алина, подбрасывая ветки в костер и кутаясь в лиинскую ткань.

На этот раз Вилат не молчал, потому что слова девушки были не капризом, а фактом:

— Тоже заметил. Солнце еще не село, но температура резко упала. Наверно на солнце перегрелись.

— И горы стали ближе, — прошептала она, даже не слушая мужчину. — Горы же не могут стать ближе просто так? Мы же никуда с места не двигались.

Вилат обернулся и удивленно поднял брови: горы и в самом деле стали значительно ближе. Те самые, которые днем едва виднелись на горизонте. Их можно было бы спутать с облаками, вот только за день на небе не появилось ни одного облачка.

— Что-то мне кажется, что это не фига не горы. — пробубнила Алина.

— Тебе, как жителю планеты, должно быть видней. В Новом Саноре нет гор вообще.

Но и на Земле не было ходячих гор. Алина встала с места с сделала несколько шагов в сторону странных гор, которые приближались все быстрее. Где-то там, предположительно на севере, весь горизонт был устлан не горами, а низкими черными тучами. И чем ближе эти тучи подходили, тем холоднее становилось. Даже легкий, освежающий ветерок начал показывать зубы, усиливая порывы.

— Это не горы, Вилат. Это огромная туча и она идет прямо на нас.

— Туча, в смысле, водяной пар в атмосфере или просто что-то большое?

— В том самом смысле. Это огромная туча, которая несет с собой ветер и холод. Давай-ка, туши костер и пошли в челнок. Мы же сможем его закрыть? — Алина с волнением посмотрела на мужчину, который никак не разделял ее беспокойства.

— Ты про трап? Да, руками закроем.

В челноке все еще сохранялась влажная духота уходящего дня. Уже не такая липкая, но все еще ощутимая. Вилат вручную закрыл трап и внутри воцарился неприятный полумрак. В иллюминатор все еще пробивались багровые лучи уходящего солнца, однако медленно и неотвратимо его закрывала странная туча. Сначала это была маленькая полоска на горизонте, которая с каждым часом росла, пока не закрыла огрызок солнца целиком. Последнее, что успела разглядеть девушка — мелкие капли дождя в перемешку с крупными хлопьями снега.

Теперь челнок освещала лишь монотонно мигающая желтая кнопка.

— Большая туча, — недовольно цокнул языком Вилат, разглядывая небо, — может помешать сигналу. Вот поэтому я не люблю планеты, слишком много помех.

— Там снег пошел. — бормотала Алина, скрестив руки на груди, потому что холод начал пробираться и в челнок. — Если ночь такая же длинная, как и день, мы с тобой замерзнем.

— Какие предложения, землянка?

— Взлететь сможем? Давай все вернем как было и переждем ночь на орбите.

Вилат в голос рассмеялся и в полумраке развел руками:

— Как ты себе представляешь работу в темноте? Я же ничего не увижу. Да и дел тут на полдня. Это же не просто пару проводов переключить.

— Вилат, я не шучу. Мы замерзнем и не доживем до рассвета. Поднимай челнок.

Что такое холод Вилат практически не знал. Лишь однажды он замерзал, в далеком детстве, когда на станции вырубились системы жизнеобеспечения. Тогда маленькому Вилату впервые объяснили, что на планетах смена погоды обычное явление. Это открытие было для ребенка небольшим потрясением, поскольку он считал, что абсолютно в любом уголке Альянса всегда будет одинаковая погода, как и на его родной станции.

— Если прямо сейчас поднимем челнок, то замерзнем на орбите. Там, — он вытянул указательный палец наверх, — будет еще холодней, чем здесь. Уж поверь мне, землянка, я всю жизнь провел в космосе.

— Прошу, сделай хоть что-нибудь.

Даже мрак не помешал разглядеть испуганный взгляд девушки, молящий о помощи. Эрлинцу надо принять решение самостоятельно, что для него было в новинку. Их всегда двое и пока Вилат и Шини не достигнут компромисса, решения не существовало. Теперь за брата выступает землянка и обсуждать с ней любой вопрос очень непривычно. Она же не знает правил ведения диалога, не знает, как надо спорить. У нее все на эмоциях и мнение может поменяться в любую секунду. Как с такой договариваться?

В одном она может быть права — как существо, выросшее на планете, она куда лучше знает, чем может грозить огромное скопление влаги в атмосфере и чем же так страшны белые хлопья за окном чертовой сломанной прозрачной стены. И раз она не просто обеспокоена, а в панике, значит надо что-то делать.

— Ладно, следи за тучей, я попробую что-нибудь придумать. — пробормотал Вилат и на ощупь пошел к закрытым панелям.

Пока эрлинец ковырялся в проводах, подсвечивая рабочее пространство несколькими яркими кнопками, вероломно вытащенными из приборной панели вместе с проводами, погода на планете стремительно портилась. Чем ближе подходила туча, тем сильнее становились порывы ветра. Иногда казалось, что очередной порыв просто перевернет маленький челнок, похоронив выживших на поверхности планеты.

Прошло не меньше часа, пока чрево челнока ожило и где-то под обшивкой загудели невидимые механизмы. Следом за ними включился аварийный свет противного блекло-фиолетового цвета.

— Что ж, уже не плохо. — пробормотал Вилат не отрываясь от проводов. — Сейчас будет не очень приятно.

Следом за его словами что-то хрустнуло и трап медленно открылся до половины и снова закрылся. На этот раз как надо, плотно. Но за ту минуту, что он был приоткрыт, температура в челноке упала до хорошего минуса, а ветер занес с улицы вихрь снега, который в фиолетовом цвете больше напоминал кровавые снежинки.

— Долго еще? — Алина ходила кругами вокруг приборной панели, молясь на желтую кнопку. Но она все так же монотонно мигала, не предвещая даже намека на спасение. Зато рядом загорелась две красные кнопки, которые долгое время молчали. — Вилат, две красные кнопки рядом с желтой — это хорошо или плохо?

— Смотря с какой стороны. — ответил мужчина, не отвлекаясь от работы.

— Слева.

— Тогда плохо.

— Очень плохо?

— Не работает система жизнеобеспечения. Мы скоро задохнемся.

— Но ведь работала же!

— Она не вечна. Мы же на челноке, который больше пары часов и летать-то не должен. Тем более таких размеров. Был бы обычный, пассажирский… Там и система надежнее и объемы больше.

— То есть, мы с тобой взлетим и сразу умрем от недостатка кислорода?

— Типа того.

— И смысл тогда взлетать?

Вилат пожал плечами:

— Не полетим на орбиту. Поднимемся выше облаков, пролетим над тучами и сядем там, где утро.

— И будем так летать из стороны в сторону?

— Не вечно. Самый большой объем топлива челнок потребляет при старте и чуть меньше при посадке. Топливо закончится и тогда… тогда мы с тобой останемся на поверхности навсегда.

— Да что же это такое! — Алина плюхнулась на кресло, хаотично разглядывая приборную панель. Любые попытки спастись разбивались об непредвиденные обстоятельства.

Она бы и дальше причитала, проклиная тот день, когда выпросила у Инга путешествие на Санор, но очередной порыв ветра заставил замолчать. Челнок чуть накренился от порыва и со скрипом вернулся на исходную позицию. Не прошло и десяти секунд, как следующий порыв ветра все повторил.

— Если не взлетим сейчас, то завалимся и уже точно не сможем подняться. — Вилат оторвался от проводов и прильнул к панели управления. — Умеешь управлять челноками? — Алина в ответ отрицательно покачала головой. — Ладно… Ладно… это не сложно. Вот эти две кнопки видишь? Когда я скажу, сначала включаешь вот эту, а потом вот эту, поняла?

— Вроде не сложно.

— Совершенно не сложно. Готова?

Вилат замкнул несколько проводов, потом ловко переключил что-то похожее на тумблер за обшивкой корабля и скомандовал нажимать первую кнопку. Весь челнок приятно завибрировал, готовый оторваться от замерзающей земли. По команде Вилата, Алина нажала вторую кнопку и челнок, из последних сил сопротивляясь порывам ветра, оторвался от поверхности медленно и неуверенно поднимаясь ввысь.

Чем выше поднимался маленький шарик, тем суровее становился ветер. Челнок трясло и бросало из стороны в сторону. В какой-то момент Алина перестала понимать, вверх они поднимаются или падают вниз. Бесконечные слои туч и мелкий снег в иллюминатор проглядывали в отблесках то ли молнии, то ли последних лучей солнца.

И наконец все стихло.

Было темно, холодно и даже вибрации челнока не было слышно.

— Мы умерли? — прошептала Алина, вжавшись в кресло напряженным телом.

— Вроде нет, мы над тучей.

Вилат медленно отошел от обшивки, сел рядом и взял управление в свои руки. «Главное взлететь» — так всегда говорил очень видный пилот санорец, занимавшийся обучением Вилата и Шини.

— Главное взлететь, — пробормотал не самый усердный ученик, который только что на своей шкуре убедился в правдивости слов учителя.

После взлета оставалось следовать на ощупь, ибо навигационный приборы не работали. Вилат, прищурив глаза, вглядывался во мрак иллюминатора и пытался рассмотреть хоть что-то. Но сплошной мрак окутывал все вокруг. Тогда он чуть повернул челнок и тот задрал нос, прибив пассажиров к спинкам кресел.

— Не высоко ли? — заволновалась Алина, оторвав влажные руки от кресла. — Замерзнем же.

— Все в порядке. Мне просто надо сориентироваться. Вот, видишь? — он ткнул пальцем в прозрачную стену. — Звезды. Уже что-то. Значит нам надо оставить звезды над головой и двинуться против движения тучи.

— Вилат…

— Потом мы осторожно сядем на рассвете и у нас будет время продумать концепцию.

— Вилат!

— Землянка, я знаю, как меня зовут! — рявкнул эрлинец и раздраженно посмотрел на Алину.

— Кнопка мигает.

Мгновение Вилат соображал о какой кнопке идет речь. Перед носом целая приборная панель, а в полуразобранном корабле может мигать абсолютно любая кнопка. Но землянка могла заметить только одну кнопку. Ту самую.

Она и правда мигала. Слишком часто. Или просто кажется? Да нет же, она действительно мигает так, словно поймала чей-то сигнал и прямо сейчас слабенький передатчик изо всех сил пытается отправить сигнал о помощи.

— Нас кто-то услышал? — Алина сквозь мрак пыталась разглядеть лицо эрлинца. — Нас спасут?

— Пока не знаю.

Мужчина уставился на мигающую кнопку, словно ждал от нее ответа на самый важный вопрос: их услышали и уже спешат на помощь? А вдруг это просто помехи? На планете любой сигнал мог затеряться в атмосфере, но стоило подняться чуть выше, как датчик уловил какой-нибудь посторонний сигнал и воспринял его за попытку связи.

На всякий случай Вилат еще раз проверил провода в разобранной нише — вдруг что-то напутал? Но нет, все вроде правильно. И кнопка мигает именно так, как должна.

Тогда он вернулся в кресло капитана и резким движением начал поворачивать многострадальный челнок в разные стороны. Навигации нет, так что единственная возможность что-то увидеть — поворачивать челнок и вглядываться в иллюминатор. До тех пор, пока прямо по курсу Вилат не заметил едва мигающий во тьме огонек. Он, как мотылек, резко рванул к огоньку, позабыв про отключенное жизнеобеспечение. Плевать на все, лишь бы добраться до источника огонька.

— Это корабль? Они нас спасут? Они за нами прилетели? Мы до них точно долетим? — взволнованно щебетала Алина.

Ее сердце билось так быстро, что готово было взлететь от волнения. Сердце Вилата билось не многим медленнее, а когда в иллюминаторе уже можно было разглядеть очертания корабля, так и вовсе остановилось.

— Что б вас Эрлин забрал! — закричал он и резко вывернул челнок в сторону.

— Что ты делаешь? Зачем меняешь курс?

— Молчи.

— Вилат, что не так? Вот же корабль!

— Я постараюсь затеряться на ночной стороне планеты. — он вскочил с места и бесцеремонно выдернул комок проводов из стены. Желтая кнопка мигнула еще раз и потухла. — Надеюсь не найдут.

— Ты что творишь? За нами же прилетели! Поворачивай челнок немедленно!

— Это туолы, глупая! — заорал Вилат, направляя челнок в самую гущу снежной бури.

— Какая разница кто это? Нас же спасают!

— Ну уж нет. Лучше сдохну на поверхности планеты, чем дамся им в руки. — рычал Вилат, не меняя курс. — Тебя может и пощадят. А вот меня казнят без раздумий. Еще бы, сам Вилат к ним в руки попал.

— Ничего они с тобой не сделают. Они и так почти войну развязали, им Альянс вообще запретит покидать станцию.

— Если узнает. Но Альянс большой и что с нами случилось никто и никогда не узнает.

Черная туча неминуемо приближалась, готовая поглотить маленький челнок и разорвать его на части. И Вилат не собирался останавливаться. Лучше бесславная смерть на безлюдной планете, чем позорная казнь от туолов. В этот момент о жизни пассажирки он не думал вообще. Землянка не важна, важен только он.

До входа в плотные черные слои осталось совсем немного. Вилат был уверен, что нужно буквально несколько мгновений чтобы оторваться от туолов и затеряться в тучах. Увы, удача была не на его стороне.

Сначала он услышал неприятный звук, словно огромные когти царапают поверхность челнока, пытаясь разорвать его на части. Можно было подумать, что ураган испытывает на прочность корпус судна, но Вилат знал, что это не так. И пусть навигация не работает, но он понял, что позади него два челнока выпустили длинные щупальца и схватили мертвой хваткой. Когда челнок вначале дернуло, а потом скорость резко упала, сомнений не оставалось.

— Что происходит? — бормотала Алина, вжавшись в кресло.

— Нас поймали. Чертовы «мусорные лапы». Челноки, которые обычно собирают мусор вокруг космических станций. Теперь мусор это мы.

— И что нам делать?

— Тебе? Ничего. Просто молчи.

Вилат убрал руки с панели управления, развалился в кресле и стеклянным взглядом уставился в иллюминатор. Бушующий ураган безымянной планеты медленно удалялся, оставляя любые надежды на спасение.