Папа, ты попал!

Глава 2. Максим

— Что, Максим, едешь покорять столицу Сибири? — я только открываю рот, чтобы ответить, но не тут-то было, — Я вот впервые буду в Новосибирске! В таком большом городе я ещё никогда не была, но без меня они там не справляются совсем.

— Где?

Надя громко цокает языком.

— В Новосибирске, алло, ты чем слушаешь?

Наш увлекательный диалог настолько информативный, что меня то и дело клонит в сон, а она всё балаболит и балаболит. Не заткнёшь.

За каких-то пять минут я успел узнать, что её жених приедет к ней ровно через неделю. Кавалера, кстати, зовут Алёша Попович, но насколько понял, до богатыря ему как на хромой лошади до тридесятого царства. Также довелось узнать, что в её краях она — местная знаменитость, но в чём именно заключается её успешность я так и не понял, вернее прослушал. На секунду закрыл глаза и уже задремал.

То ли её трёп знатно нагоняет сон, тоску и уныние, то ли мой организм так борется с её влиянием на меня.

Спустя какое-то время девица уже выпытывала из меня адрес, где я живу. Якобы для того, чтобы посылкой отправить мне заготовки солений, которые она собственноручно делала на зиму.

— Огурчики с помидорчиками просто пальчики оближешь, — самодовольно улыбается, я тупо киваю. — Ну, диктуй, я записываю.

В этот момент самолёт как раз начинает стремительно набирать высоту. Я-то к перепадам давления уже давно привык, полётов за моими плечами — не счесть, а вот моя соседка вмиг бледнеет, как полотно, и скрюченными пальцами хватается за подлокотники.

— Где же пакетик? — растерянно копошится, обшаривая своё место. — Господи, как же я боюсь летать! Говорила же себе поехать на поезде, но нет.

— Не так часто летаешь.

Она мотает головой, нервно жуя свою нижнюю губу.

— Впервые. Боже, а вдруг мы разобьёмся?

— Просто дыши, — внезапно цеплется мёртвой хваткой за меня, что аж кожа на костяшках натягивается и белеет. Решив, что так ей будет спокойней, я на время закрываю на это глаза. — Вдох-выдох, вдох-выдох.

Она пристально смотрит на меня и дышит, подстраиваясь под мои слова. Так продолжается, пока мы не набираем полную высоту.

Свалилась же на мою голову…

— Спасибо, ты настоящий друг, — застенчиво она улыбается. — Да и человек, вижу, ты хороший!

А потом наконец я становлюсь ей неинтересен. Облака за бортом привлекают к себе всё её внимание. Она фотографирует их, ахая и охая от восторга, а я откидываюсь на спинку кресла и пытаюсь уснуть, стараясь забыть о том, что рядом со мной находится тикающая бомба.

Нет, совсем не та бомба, о каких привыкли говорить мужчины, а именно та, с которыми приходится работать сапёрам. Дело в том, что пока я нахожусь в опасной близости к этой взбалмошной девушке, меня не покинет мысль о том, что всё вокруг может взорваться от её чрезмерной импульсивности.

Хотя, если быть честным, приведи эту девушку в относительный порядок, да приодень, то она сойдёт за натуральную бомбу. Фигурка у неё, по крайней мере, хорошенькая, да и личико интересное, а вот всё остальное: манеры, волосы, ногти, одежда — далеки от идеала.

Да уж.

Давненько я не спал. Может поэтому я становлюсь таким раздражительным? Работа в последнее время отнимает у меня все силы.

Я и впрямь уснул, поскольку открываю глаза, когда командир информирует пассажиров о погоде за бортом.

Моя соседка тоже дрыхнет, так некстати склонив голову на моё плечо.

— Эй, просыпайтесь, — передёргиваю плечом, но никакой реакции не следует. Я легонько пихаю её, но та спит мертвецким сном. Мне ничего не остаётся, тело жутко затекло из-за неудобного кресла, поэтому я иду на крайние меры: легонько шлёпаю её по щеке. — Да проснись ты уже!

— Что я? Где я? — подскакивает с места, выпучив ошалелые глаза. — Приехали?

— Прилетели! — с кислой миной отвечаю.

Я выпускаю свою соседку, достаю с полки её сумку и вручаю ей.

— Что у тебя там? — спрашиваю, обратив внимание на то, какая она лёгкая, а по виду и не скажешь.

— Концертные наряды. Я не смогла отдать их в багаж, они очень дорогие, — весьма неожиданно она шлёт мне воздушный поцелуй, спиной вперёд шагая по проходу. — Ну, как-нибудь ещё встретимся. Земля ведь круглая.

— Не дай Бог. Не дай бог, — едва слышно отвечаю с натянутой улыбкой на лице.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍