Папа, ты попал!

Глава 44. Надя

Вот привязался-то на мою голову… и ведь в самый неподходящий момент. Сейчас я не в том настроении, чтобы играть в салочки с незнакомым плейбоем.

Что ему от меня нужно?

— По-хорошему, уйди с дороги, — нервная дрожь барабанит по позвоночнику от мысли, что он намерен стоять и дальше на своём. — Нам с тобой не по пути.

Он закусывает губу и уходит в раздумья. Взгляд его обращён в серое небо, но искренности в нём столько же, сколько и во мне терпения — ничтожно мало. Если он сейчас же не отвянет, то не ручаюсь за себя.

— По-хорошему меня не устраивает. Лучше давай по-плохому, — в его медовых глазах, теперь уже обращённых на меня, плещется вызов. Он силой мысли намерен повлиять на моё дальнейшее решение. — Люблю плохих девочек! И вообще, откуда тебе известно, куда я держу путь?

Ситуация злит меня пуще прежнего. Я сжимаю свои кулаки, как чайник закипаю, и пытаюсь дышать глубже, чтобы унять свои расшатанные нервишки.

Это всего лишь городской пижон, любящий внимание настолько, что не может упустить возможности покрасоваться перед очередной юбкой, показать своё превосходство. Вот только не на ту напал.

Немного успокоившись, складываю руки на груди и непроизвольно постукиваю каблуком. Мой взгляд медленно ползёт снизу-вверх, задерживаясь дольше обычного на его драных коленках. Из груди вырывается саркастический смешок, больше смахивающий на истеричный.

— Это же очевидно, — взмахиваю рукой в его сторону. Стараюсь подобрать правильные слова, а затем плюю на порядочность и говорю как есть: — Ты себя в зеркало давно видел? Таких холёных как ты за уши не вытянешь из центра города. И мне не нужно хорошо тебя знать, чтобы понять, что на окраине ты очутился не по своей воле. Признавайся, ты следил за мной?

— Нет. Это случайность и только. Я здесь по делам, — как мне кажется говорит он искренне, но тем не менее я закатываю глаза на тот факт, что куда ни плюнь везде меня окружают сплошные случайности. — А вот ты что здесь забыла в такое позднее время, да ещё и одна?

В глаза снова бросается кричащая вывеска популярного заведения фаст-фуда и я не придумываю ничего лучше, чем сказать:

— Ужинать иду! — киваю я на вывеску.

Мой теперь уже бывший сосед, прослеживает за моим взглядом и хмыкает, будто всерьёз думал, что ужинаю я исключительно в "мишленовских" ресторанах.

— Какое совпадение! Как раз умираю с голоду, да к тому же я просто обожаю "Макдак".

Злость берёт верх из-за того, что у меня больше не находится цензурных слов, чтобы до него дошло элементарное. Да как же он не поймёт? Я хочу побыть одна. Хочу спокойно вкушать вредную пищу и тихонечко страдать в одиночестве.

— Всё! Пошутили и хватит. У меня нет времени с тобой любезничать! Спасибо, что выручил и всего хорошего! — делаю выпад, чтобы обойти его, но он ловко перехватывает мою руку и вцепляется мёртвой хваткой.

— Не так быстро! Не забывай, за тобой теперь висит должок!

Брови ползут вверх от такой неслыханной наглости. Я одёргиваю руку, но он вцепился в неё как клещ. В этот момент телефон, сжатый в ладони, подаёт сигнал. Гляжу на экран и сердце начинает стучать в рваном ритме. Это он. Максим звонит мне. Но всё внутри протестует. Мне нельзя отвечать.

Не успеваю я даже поставить телефон в беззвучный режим, как наглец вырывает его из моих рук.

— Братишка, сейчас не самое лучшее время! Она перезвонит тебе! — нагло отвечает на звонок, а после сбрасывает вызов и как ни в чём не бывало возвращает телефон мне.

— Какого фига ты делаешь? — злобно цежу, бью телефоном под дых, но ему хоть бы хны. Он даже не дёрнулся. — Убери свои руки от меня! Пусти, я сказала, — пытаюсь дать отпор, но понимаю, что силы неравны. Как назло на улице все будто вымерли, ни единой души. Только проезжающие машины. — Ладно, сколько проезд стоил? Тебе же деньги нужны? Я могу перевести тебе на карту! Только скажи свой номер?

Я чем-то рассмешила соседа. Его громкий смех сотрясает воздух.

— Так дело не пойдёт! Давай лучше ты свой, — он вынимает телефон из заднего кармана джинсов и выжидательно смотрит на меня исподлобья.

Он всерьёз думает, что после всего я скажу ему свой номер? Ну не идиот ли?

— Ага! Разбежалась! — в протесте топаю ногой.

— Тогда у меня есть запасной план, — тянет он меня за собой, с лёгкостью берёт на буксир. В нём силы немерено, что я нехотя, но плетусь за ним. — Ты же хотела поужинать, так? Вернёшь должок, если составишь мне компанию. Я тоже проголодался, да и бургеры уже сто лет не ел.

— И всё? Составить компанию, и ты отстанешь от меня?

Доверия он не вызывает, но у меня нет другого выхода. Сердце подсказывает, что если я и попытаюсь сбежать от него, то он не оставит меня в покое.

— Честно? Я попробую, но… — смотрит на меня коварным взглядом, я не медля стреляю в него молниями из глаз. Никаких "но". — Окей, зануда! Но я всё же надеюсь, ты сама не захочешь так быстро прощаться со мной.

Он забрасывает на моё плечо свою тяжеленную ручищу. Я и без того обессилена, внутри и так груз проблем, а он нарочно усугубляет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Так и быть, я поужинаю с тобой, коль ты не даёшь мне право выбора, но без рук! Постарайся держать их подальше от меня, если не хочешь проблем на свою голову, — скидываю с плеча его лапищу, когда он открывает дверь пустующего кафе.

Он замирает на долю секунды и, цыкая, медленно качает головой. Он словно без слов даёт понять, что это трудновыполнимая для него задача.

— Постараюсь, — вполголоса противоречит сам себе.

Я сразу же плюхаюсь за свободный столик ближе к выходу, кладу телефон на видное место. Если представится возможность, я свалю от него. А возможность представилась сразу же, поскольку мой "соседушка" пошёл делать заказ.

Аромат картошки-фри пробуждает во мне зверский аппетит, а тут ещё и нервы дают о себе знать. Всегда когда нервничаю, во мне просыпается голод, но это лишь поначалу.

Ужин подождёт. Сейчас я на низком старте, чтобы сигануть из кафе, как вдруг телефон мой снова начинает дребезжать.

Внутренний голос подсказывает, что нужно ответить на звонок, сердце не унимается, а пальцы действуют наперекор. Они безжалостно сбрасывают вызов.

Места себе не нахожу, когда снова вижу имя звонившего. Я захлёбываюсь от угрызения совести, когда и этот вызов остаётся неотвеченным. А затем приходит короткое сообщение: "Где ты?"

Следом за ним приходит ещё одно: "Прости меня, Надя. Возвращайся домой или хотя бы скажи, где находишься. Не молчи!"

Набравшись духа, я набираю сообщение влажными от волнения пальцами. Не думаю о смысле. Я пишу то, что не осмелилась бы сказать, глядя в его любимые глаза:

"И ты прости меня, если сможешь. Из нас двоих я оказалась большей эгоисткой. Я хочу не только любить, но и быть любимой. Хочу, чтобы моё имя было высечено на сердце у мужчины, которого я полюблю. А довольствоваться тем, что он просто рядом… этого ведь слишком мало. Знаю, ты пообещал быть рядом, и ты выполнял своё обещание, но прогресса не предвидится. Мне всегда будет мало того, что ты просто рядом, ведь я буду знать, что мысли твои далеко не обо мне. Прости…"

— Чего пригорюнилась? Налетай! — пугает меня "сосед", поставив поднос с едой на стол.

Он присаживается напротив меня и принимается уплетать бургер, а мне же теперь кусок не лезет в горло. Тошнит от одного вида и запаха еды. Тошно от того, что я такая трусиха.

Искоса поглядываю на телефон, гипнотизируя экран. Вижу, что Максим прочёл сообщение. Он в сети, но отвечать не спешит. Да и что отвечать, если я подвела черту. У него ведь тоже имеется гордость.

Радует хотя бы то, что моему соседу я стала неинтересна. Он с большим аппетитом поглощает бургер гигантских размеров, не выпуская при этом из руки свой новомодный гаджет.

— Неужели не вкусно? — спрашивает он с набитым ртом, набирая кому-то очередное сообщение.

— Аппетит пропал, — сморщившись, отодвигаю от себя поднос. — Я лучше пойду.

— Куда это ты собралась?

— Э-м. м домой.

— Так нам по пути! Я как раз встречусь сейчас с одним человечком, заберу у него свою машину, а дальше могу подбросить тебя.

Я растягиваю губы в притворной улыбке, ёрзая на стуле.

— Как бы тебе сказать? Вообще-то я там больше не живу.

Он перестаёт жевать, уставившись на меня. С лица его исчезает макса высокомерия, к которой я уже успела привыкнуть.

— То есть? Ты же ещё днём жила там, прикрываясь муженьком. В чём подвох?

Я нервно тереблю салфетку, разрываю её на мелкие части, чем-то напоминающие клочья моей душеньки.

— В жизни иногда случаются перемены, о которых мы не догадываемся ещё днём.

Соседушка бросает недоеденный бургер на поднос, вытирает рот салфеткой. Я озадачила его, но разве ему это интересно?

— Ясно! Вижу, что ты не хочешь об этом говорить, — он больше не давит на меня. Наоборот, ощутимо сбавляет обороты, что хочется выдать ему все подробности. Странный он всё же. Хотя я понимаю, что в его глазах я куда большая чудачка. — Так тебе есть куда идти?

— Да, — пожимаю плечами, отводя лживые глаза в сторону.

— То есть нет, — ловит он меня на обмане в два счёта, как будто для него я открытая книга. — Вы поссорились? Это он тебе звонил?

— Да, но…

— Он писал тебе? — следом спрашивает, я неуверенно киваю, — А ты ответила? — я лишь поджимаю губы, не говоря ни слова, а следом сжимаюсь в комок от осуждения, брошенного в мою сторону. Он озлоблен на меня, но какое ему дело? — Почему вы, девушки, постоянно всё усложняете? — накалившись, прикрикивает на меня. — Что, сложно было ответить? Он же, наверное, переживает за тебя!

— Это я усложняю!? Это ты зачем-то ответил на звонок! — слёзы обиды наворачиваются на глаза, и чтобы посторонний человек не видел моей слабости, я резко приподнимаюсь из-за стола. Нужно уходить. И чем быстрее, тем лучше. — Ты не знаешь всей сути! Так что не тебе судить меня! Надеюсь, ты наелся. Потому что я сваливаю!

— Не спеши! — успевает он поймать меня за предплечье. Я снимаю с волос заколку, чтобы спрятать своё красное лицо за локонами. — Вижу, ты сейчас не настроена болтать. Но разреши хотя бы проводить тебя?! Где ты остановилась? Пойми меня правильно, я не навязываюсь, я лишь хочу помочь. Я же буду винить себя, если ты вдруг попадёшь в беду.

— Если я и попаду в беду, то ты всё равно об этом не узнаешь. Да и какое тебе дело до меня. Мы ведь даже незнакомы.

Наградив меня доброй улыбкой, что, казалось, несвойственно ему, он протягивает руку вперёд.

— Герман Ярцев. Можно просто Гера.

— Надя Синичкина, можно просто… Надя, — неуверенно выставляю ладонь и жму в ответ.

Улыбка его становится шире, она такая заразительная, что невозможно не улыбнуться в ответ.

Первое впечатление бывает обманчивым?

Наверное, я никогда не научусь разбираться в людях. Никогда не перестану ошибаться, принимая хорошее за плохое, белое за чёрное, симпатию за любовь и так до бесконечности.

С Герой мы выходим из здания. С мыслями о том, что так и быть, я позволю ему проводить меня до ближайшего отеля, неожиданно напарываюсь на проносящуюся мимо меня фигуру. Витая где-то в облаках, я практически сбиваю бедную девушку с ног. Герман аккуратно ловит меня, легонько придерживая за талию.

— Простите, я не хотела! — выпаливаю я испуганно. — Я вас не ушибла?

— Нет! Не страшно! — отмахнувшись, отвечает блондинка. Девушка с лучезарной улыбкой и беззаботным видом, о существовании которой я почти забыла. — Надя, это ты? Бог ты мой, какой приятный сюрприз!

— Милана… — в ступоре я едва открываю рот. — Ага, сюрприз. Неожиданный….

Приятным у меня язык не повернётся его назвать. Приятного было мало, а с её появлением теперь так вообще хочется стереть себе память, чтобы никогда не вспоминать о прошлом. Я бегу от него, а прошлое преследует меня по пятам.

— Кстати, если ты ещё не говорила Максиму обо мне, то не нужно и начинать. Я всё не знала как тебя разыскать, чтобы предупредить! В общем я передумала возвращаться к нему.

Вот так новости! Она счастлива, а у меня не укладывается это в голове, стоит вспомнить как вела она себя в нашу последнюю встречу.

— В смысле? — голова идёт кругом.

Я переглядываюсь с Германом, который теперь с особым вниманием наблюдает за Миланой. А она настолько воодушевлена чем-то, что не обращает на него внимания. Для неё он пустое место, да и я тоже.

— Я приняла решение в одиночку растить своего ребёнка. Я и Максим совершенно разные люди. Потребовалось время, чтобы понять, что он не подходит мне. Так что не переживай, — она бросает взгляд вскользь на Германа и поигрывает бровями. — А тебе я желаю счастья! С Максимом или без него не важно!

Она наклоняется и обнимает меня, ладонями поглаживает по спине, словно приободряет меня. Будто она догадывается, что в моей жизни наступил непростой момент.

— С-спасибо, — только и успеваю сказать. Она сразу же уходит, исчезает за углом здания, свернув на соседнюю улицу.

— Извини, я сейчас, — протараторив, Герман тоже ускользает, позабыв о том, что обещал проводить.

Этого стоило ожидать…

Зачем ему возиться со мной, если есть вариант куда более перспективный, хоть и слегка беременный. Какая разница…

Стоя у кафе, я ещё некоторое время нахожусь в ожидании Германа, но затем понимаю, что зря я трачу своё время.

Он уже не вернётся.

