Персидские сказки

ЛУНОЛОБАЯ

Было это или не было, жил когда-то на свете один человек, и была у него жена, которую он очень любил. Жена родила девочку, чрезвычайно красивую, которую назвали Шахрбану. Со временем Шахрбану подросла и ее послали учиться в школу к учительнице Моллабаджи.

Когда наступало время подношений и пожертвований и дети приносили ей подарки и деньги, Моллабаджи замечала: все, что приносит Шахрбану, намного лучше подношений других детей. Из этого она заключила, что отец Шахрбану живет лучше других.

Тогда она начала выпытывать и выспрашивать у Шахрбану и поняла, что ее предположения были правильными. Действительно, отец Шахрбану жил хорошо, у него было много имущества, и он слыл хорошим семьянином.

Моллабаджи решила устранить мать Шахрбану, занять ее место и стать хозяйкой в доме. Она стала ласково обращаться с Шахрбану и, когда увидела, что девочка стала ее слушаться, дала ей однажды медную чашку и сказала:

— Отнеси эту чашку своей матери, передай ей от меня привет и скажи, что Моллабаджи просила наполнить чашку уксусом и прислать. Когда она пойдет в кладовую за уксусом, то не позволяй ей брать уксус из любой бочки, пусть нальет из седьмой бочки. Скажи: «Моллабаджи просила семилетний уксус». Когда мать наклонится над бочкой за уксусом, ты столкни ее туда и захлопни крышку.

Шахрбану согласилась, сделала все так, как научила ее Моллабаджи, и столкнула мать в бочку.

Вечером вернулся отец и увидел, что Шахрбану сидит дома одна.

— Где же твоя мать? — спросил он.

— Она пошла к колодцу брать воду, — ответила Шахрбану, — и упала в колодец.

На другой день Шахрбану пошла в школу и обо всем подробно рассказала Моллабаджи.

Моллабаджи очень обрадовалась, обняла Шахрбану, посадила к себе на колени, стала ее ласкать и целовать.

Прошло два-три дня. Однажды Моллабаджи сказала Шахрбану:

— Ты хочешь, чтобы тебе жилось хорошо? Тогда сделай так, чтобы твой отец взял меня в жены. Когда ты вечером пойдешь домой, возьми горсть этих семян и посыпь себе ими голову. Когда вы будете сидеть с отцом друг против друга возле очага, ты потряси головой, семена посыплются в огонь и затрещат. Тогда твой отец спросит: «Что это такое?» Ты ответь: «Теперь после смерти матери обо мне некому позаботиться, свести меня в баню, причесать, постирать белье. У меня завшивела голова. Если бы ты взял кого-нибудь в жены, то по крайней мере стало бы лучше жить». Отец опять спросит: «Что же мне делать?» Ты скажи: «Возьми кого-нибудь в жены, жена будет ухаживать за тобой и позаботится обо мне». Если отец посоветуется с тобой, кого ему взять, то ты скажи: «Возьми потроха — сердце и печень, — повесь их над дверью и первую женщину, которая придет и ударится о них головой, возьми в жены».

Шахрбану согласилась и сделала все, как велела Моллабаджи. На другой день рано утром отец достал баранье сердце и печень и повесил на веревке над дверью.

Моллабаджи, внимательно следившая за всем, сразу же пошла туда и под каким-то предлогом вошла в комнату. Головой она ударилась о сердце и печень. Она закричала и стала притворно жаловаться:

— О, что же это было? Обо что я ударилась головой? Я испачкала всю свою одежду.

В это время вышел отец Шахрбану и стал просить у нее прощения. Потом он повел ее к мулле, там они заключили брачный договор, и Моллабаджи вошла в его дом хозяйкой.

Эта Моллабаджи имела дочку, полную противоположность Шахрбану, очень некрасивую и противную. Вместе со своим имуществом она привела в дом отца Шахрбану и свою дочь.

Два-три дня Моллабаджи знакомилась с хозяйством, осматривала посуду и утварь. Однажды она пошла в кладовую и стала искать седьмую бочку. Когда она подняла крышку седьмого чана, оттуда вышла рыжая корова. Моллабаджи растерялась, отвела корову в хлев и подумала: «Не дай бог, как бы это не оказалась мать Шахрбану!»

Постепенно Моллабаджи все хуже и хуже стала обращаться с Шахрбану. Все самые грязные работы по дому — уборку, стирку, мытье посуды — она свалила на Шахрбану, ко всему придиралась, мучила ее и не жалела для нее тумаков и колотушек. Моллабаджи скудно кормила Шахрбану и очень плохо ее одевала, и если кто-нибудь заходил к ним, то думал, что Шахрбану служанка.

Шахрбану страдала, горевала, но из-за страха перед Моллабаджи боялась пожаловаться отцу. Если она на что-нибудь и отваживалась, то лишь на вздохи и рыдания, но это не имело никакой пользы.

Прошло еще несколько дней, и Моллабаджи придумала новые мучения для Шахрбану.

— Знаешь что, Шахрбану? С завтрашнего дня ты должна до рассвета убрать комнаты и двор, перемыть оставшуюся с вечера посуду, потом взять узел с хлопком и веретено и отправиться вместе с коровой в поле, — заявила Моллабаджи падчерице.— До заката солнца ты будешь пасти корову и прясть хлопок, а когда вернешься домой, то сделаешь всю незаконченную домашнюю работу.

Пришлось Шахрбану согласиться.

На другой день она встала на рассвете, сделала все по дому, и когда взошло солнце, она положила на голову узел с хлопком, вывела из хлева корову и погнала ее в поле.

По дороге она думала: «Боже мой, если бы у меня было десять рук, то и тогда я не смогла бы за один день спрясть весь этот хлопок, а если я его не спряду, то вечером мне попадет от мачехи».

Шахрбану пришла на середину поля, села на траву, отпустила корову пастись, а сама стала наматывать пряжу вокруг веретена. К вечеру она увидела, что не напряла и половины пряжи. Девочка села и горько заплакала над своей судьбой.

Вдруг к ней подошла корова и пристально посмотрела ей в глаза. Всякий бы понял, что корова жалеет девочку. Шахрбану продолжала плакать, а корова взяла в рот хлопок и начала быстро-быстро его жевать и выплевывать пряжу. Последние лучи солнца еще освещали верхушки деревьев, а хлопок уже был весь спряден.

Шахрбану обрадовалась, поднялась с земли и, взяв узел с пряжей, повела корову домой.

Она завела корову в хлев, пряжу отдала Моллабаджи, а сама занялась домашней работой. Когда она кончила, ей дали кусок черствого хлеба, она запила его водой и с тяжелым сердцем, в слезах, легла спать.

Назавтра, когда она хотела утром идти в поле, Моллабаджи вместо одного узла хлопка дала ей три узла. Волей-неволей она взвалила эти узлы на спину и, погнав впереди себя корову, пошла в поле. Так же, как и накануне, она села на землю и начала прясть. После полудня она увидела, что не спряла и половины одного узла. Она очень огорчилась и стала громко плакать. Вдруг поднялся сильный ветер, подхватил хлопок и бросил его в колодец.

«О горе! — подумала Шахрбану. — Что теперь со мною будет? Если каждый вечер на меня сыпались попреки и колотушки, то что же сделают со мной сегодня?»

Опять к ней подошла корова и вдруг заговорила:

— Дорогая дочка! Не бойся и полезай в колодец. Там сидит див. Сначала поздоровайся с ним. Потом он тебе скажет то-то, а ты ему ответь то-то. Див все делает наоборот — и ты тоже все, что он велит тебе, сделай наоборот.

Так она все подробно рассказала Шахрбану: и что ей делать и что говорить.

Шахрбану ободрилась и полезла в колодец. На дне колодца она увидела двор с садом и громадного лохматого дива. Как учила ее корова, она вежливо поздоровалась с ним. Диву это очень понравилось.

— Эй, черноглазая, белозубая, — сказал он, — если бы ты не отдала мне салам, то я проглотил бы тебя в один присест. А теперь скажи, кто ты такая и откуда взялась? Как ты сюда попала? Ведь здесь такое место, где птица Симорг[47] сбрасывает свои перья, богатырь роняет щит, а газель ломает свои копыта.

Шахрбану рассказала всю свою историю от начала до конца.

Тогда див приказал:

— Возьми тот камень и ударь им меня по голове.

Шахрбану сразу же положила голову дива себе на колени и стала искать у него в голове.

Див спросил Шахрбану:

— Чья голова чище и лучше: моя или твоей мачехи?

— Пусть обмыватели покойников вынесут мою мачеху! — сказала Шахрбану. — Конечно, твоя голова чище.

— Что ж, очень хорошо! — похвалил ее див. — Теперь вставай, возьми эту кирку и разрушь дом!

Шахрбану тотчас же встала, взяла веник и стала подметать двор. Когда она кончила мести, див спросил у нее:

— Чей двор лучше, мой или ваш?

— Конечно, ваш двор, — ответила Шахрбану, — как же можно сравнивать ваш двор с нашим? Наша усадьба построена из необожженного кирпича и глины, а ваша усадьба построена из чистого мрамора.

— Вставай, — велел див, — и разбей всю посуду.

Шахрбану тут же перемыла всю посуду.

— Ну-ка скажи, — спросил див, — моя посуда лучше или ваша?

Шахрбану ответила:

— Какое может быть сравнение? Наша посуда глиняная и фаянсовая, а твоя из чистого золота.

— Молодец, дочка! — воскликнул див. — Раз ты такая хорошая девочка, то иди и возьми в углу двора свою пряжу.

Шахрбану пошла и увидела, что вся пряжа намотана клубками, а рядом с клубками лежит мешок с золотом. Не обращая никакого внимания на золото, Шахрбану схватила пряжу и подошла к диву, чтобы проститься с ним и уйти. Див остановил ее:

— Куда ты так спешишь? Подожди, дела твои еще не кончились. Положи пряжу на землю и из этого двора пойди в тот двор, а из того двора ступай в третий двор. Посреди его течет река. Сядь на берегу реки, и пока вода будет желтой, ты не окунай в нее рук. Когда же потечет черная вода, ты помой в ней голову, глаза и брови, а когда потечет чистая вода, то омой в ней руки и лицо.

Шахрбану послушалась и сделала все так, как велел див.

— Если хочешь, ты можешь идти, — разрешил див, когда она вернулась. — Всякий раз, когда тебе будет тяжело, приходи и постарайся найти меня.

— Очень хорошо! — сказала Шахрбану, попрощалась с дивом, взяла пряжу, вылезла из колодца и пошла искать корову.

Корову она тоже отыскала.

Солнце уже зашло и начинало смеркаться, но Шахрбану заметила, что вопреки обычному (ведь когда становится темно, глаза ничего не различают), перед ней светло и все ясно видно. Она хорошенько огляделась и увидела, что свет исходит от нее самой.

Оказывается, когда она обмылась чистой водой (это была жемчужная вода), у нее на лбу появилась луна, а на подбородке — звезда. Шахрбану подумала, что если она в таком виде придет домой и Моллабаджи ее увидит, то она начнет опять к ней придираться. Поэтому Шахрбану закрыла лоб и подбородок платком и быстро пошла домой.

Когда Шахрбану вернулась домой, она отвела корову в хлев и отдала пряжу Моллабаджи.

Моллабаджи, которая еще вчера была удивлена тем, как Шахрбану за один день спряла целый узел пряжи, на этот раз была совершенно изумлена: как ей удалось спрясть три узла? Она стала перебирать пряжу, чтобы к чему-нибудь придраться, но увидела, что все нитки намотаны чисто и ровно.

— Скорей займись домашними делами, — приказала Моллабаджи падчерице, — подмети кухню, уже несколько дней, как кухня не подметалась.

Шахрбану повиновалась.

Она помыла посуду после ужина и пошла на кухню, чтобы подмести пол.

Моллабаджи про себя подумала: «Так как она в темноте не сможет хорошо подмести пол, то это будет прекрасным поводом для колотушек».

Спустя несколько минут Моллабаджи пошла в кухню проверить Шахрбану. Едва она подошла к дверям кухни, как увидела, что там так светло, как будто зажгли сорок светильников. Она вошла в кухню и остолбенела: во лбу у Шахрбану светила луна, на подбородке горела звезда, а лицо ее было так прекрасно, что нельзя найти равного. Она взяла Шахрбану за руку и ввела в комнату.

— Я не буду тебя ни бить, ни ругать, только скажи правду, как это случилось, что ты стала такой?

Шахрбану чистосердечно рассказала Моллабаджи все, что с ней произошло.

Моллабаджи решила послать на следующий день в поле свою дочь, но с тем, чтобы она зашла в колодец, помылась бы той водой, и у нее во лбу появилась бы луна, на подбородке — звезда, и она стала бы прекрасной. Поэтому Моллабаджи притворилась доброй и немного спустя, лицемерно улыбаясь, сказала:

— Дорогая Шахрбану, ты славная девушка. Завтра, когда ты пойдешь в поле, возьми с собой мою дочь, отведи ее к колодцу и научи ее делать то же самое, что делала ты, чтобы и она стала такой же, как ты.

— Что ж, в этом нет ничего плохого! — согласилась Шахрбану.

На другой день Моллабаджи вместо куска черствого хлеба и объедков сыра, какие она обычно давала Шахрбану, вручила ей сдобную лепешку и жареную курицу, так как с Шахрбану была ее дочь, а вместо узла хлопка дала лишь половину.

И вот Шахрбану с дочерью Моллабаджи, хлопком и коровой отправились в поле. Дочь Моллабаджи все время торопила Шахрбану:

— Поторопись, покажи, наконец, где же этот колодец!

Шахрбану показала ей колодец, девушка бросила в него хлопок и сама спустилась следом за ним. На дне колодца, посредине двора, спал громадный лохматый див.

Див проснулся от шагов девушки, но она, не отдав ему салама, уставилась на него. Див внимательно, исподлобья, осмотрел девушку и сразу же разгадал ее характер. Потом он спросил:

— Как это ты сюда попала?

— В колодец упал мой хлопок, и я спустилась, чтобы забрать его.

— Иди сюда, поищи у меня в голове, а потом заберешь свой хлопок, — сказал див.

Девушка с ворчаньем стала искать у него в голове.

— Ну-ка скажи, — спросил див, — у кого голова чище: у меня или у твоей матери?

— Конечно, у моей матери, — ответила девушка, — у тебя вместо гнид и вшей в голове змеи и скорпионы.

— Очень хорошо, — промолвил див. — Теперь вставай и подмети двор.

Девушка встала, кое-как раза два провела веником по земле и вернулась назад.

Див опять спросил:

— Ваш двор лучше или мой?

— Конечно, наш, — заявила девушка. — В нашем дворе сердце человека радуется, а в твоем дворе — печалится.

— Очень хорошо! — отметил див. — Вставай и помой посуду.

— О аллах, — не вытерпела девушка, — что это за несчастье свалилось на меня?

Она пошла, кое-как окунула посуду в воду и поставила ее на кухне.

Див снова задал вопрос:

— Моя посуда лучше или ваша?

— Какое может быть сравнение? — ответила девушка. — Человек из нашей посуды ест с удовольствием, а от твоей посуды его тошнит.

— Ну довольно! — сказал див. — Возьми в углу двора свой хлопок и уходи.

Девушка пошла в угол двора и увидела, что там рядом с хлопком лежат слитки золота. Несмотря на то, что они были очень тяжелыми, она схватила один-два слитка, спрятала в карман и за пазуху и хотела уйти, не попрощавшись с дивом. Но когда она вылезала из колодца, див окликнул ее:

— Куда ты так спешишь? У меня как раз есть к тебе дело, вернись обратно.

Девушка подошла к нему.

— Перед тем как ты уйдешь отсюда, — сказал див,— пойди из этого двора в следующий двор, а оттуда в третий. Там посреди двора течет ручей, сядь на его берегу и посмотри: если потечет белая или черная вода, то не опускай в нее рук, если же потечет желтая вода, то ты омой той водой руки и лицо и тогда уже уходи.

Девушка нашла тот ручей и вымылась желтой водой. Потом она вылезла из колодца, захватила хлопок и золото.

Возле колодца ее ожидала Шахрбану. Когда она увидела девушку, то ужаснулась: во лбу у нее была змея, а на подбородке — желтый скорпион. От страха она не могла вымолвить и слова, и они вернулись домой.

Девушки еще не дотронулись до двери, как Моллабаджи, стоявшая за нею, распахнула ее.

Когда она увидела свою дочь в таком состоянии (да не увидят ваши глаза ничего плохого!), она растерялась, побежала в дом и стала кричать:

— Что с тобой случилось? Почему ты в таком виде?

Дочь рассказала с начала до конца все, что с ней произошло, что говорила она и что говорил див.

— А где же пряжа? Где золото? — спросила Моллабаджи.

Девушка положила перед матерью узел, и та увидела, что пряжи и в помине нет, все — хлопок! Тогда дочь принесла слитки золота, но оказалось, что все это камни!

Моллабаджи поколотила дочь.

— О, — закричала она, — прах тебе на голову, мне жаль своих забот о тебе!

Девушка принялась плакать:

— Что же мне делать? Ведь я не по своей воле шла, ты мне велела, а теперь, когда на меня свалилось несчастье, ты меня же бьешь.

Моллабаджи стало жаль дочь.

— Все это дело рук этой негодницы Шахрбану, — сказала она и принялась бить Шахрбану.

Потом она взяла дочь за руки, повела ее к доктору и стала просить, чтобы он уничтожил змею и скорпиона.

Доктор ответил:

— Корни этой змеи и скорпиона лежат в сердце. Их невозможно вырвать. Нужно лишь через день срезать их острым ножом и место это посыпать солью.

Моллабаджи теперь только тем и занималась, что через день срезала змею и скорпиона и место среза посыпала солью. Сегодня она срезала, а назавтра они снова вырастали.

Одному лишь аллаху известно, как издевалась теперь Моллабаджи над Шахрбану. Каждый день и каждый час она только и искала повод, чтобы ее мучить.

Однажды в их квартале была свадьба, и Моллабаджи с дочерью тоже были приглашены на нее. Мать и дочь, отправляясь на свадьбу, нарядились в новые платья и надели украшения. Девушка закрыла лоб и подбородок шелковым платком, чтобы никто не заметил змеи и скорпиона.

Шахрбану с горечью смотрела на их сборы. Ей тоже хотелось пойти на свадьбу. Моллабаджи с дочерью это поняли и спросили:

— Ты тоже хочешь идти на свадьбу?

— Да, — ответила Шахрбану.

— Что ж, очень хорошо, — засмеялась Моллабаджи. Она взяла с полки керманскую[48] чашу, принесла из амбара три мешка с горохом, фасолью и бобами, смешала их вместе и поставила перед Шахрбану.

— К нашему приходу со свадьбы, — наказала она, — ты должна наполнить чашу слезами и разделить горох, бобы и фасоль, — вот это и будет тебе свадьба!

Веселые, они вышли из дома, а Шахрбану села у бассейна, обняла колени и стала горевать о том, как ей наполнить чашу слезами и как разделить бобы, фасоль и горох.

Вдруг она вспомнила слова дива, который говорил ей: «Если тебе будет тяжело, приходи и поищи меня».

Как молния, как вихрь, она помчалась на поиски дива. Спустившись в колодец, она отдала салам диву и, получив от него ответное приветствие, рассказала все.

— Не печалься, — утешил ее див, — я все сделаю за тебя.

Он принес горсть морской соли и дал ее Шахрбану со словами:

— Положи это в чашу и налей сверху воды. Вода сразу же станет чистой и соленой, как слезы. Я дам тебе также петуха, похожего на вашего, он разделит тебе бобы, фасоль и горох. Он пригодится тебе и в другой раз, но с тем условием, чтобы ты уничтожила вашего петуха и чтобы мачеха не поняла, что петуха заменили. Если же ты хочешь пойти на свадьбу, только скажи, и я дам тебе все необходимое.

— Да, я хочу пойти на свадьбу, — прошептала Шахрбану.

Див тут же принес сундук и поставил его перед Шахрбану. Из сундука он достал все, что надо было для свадебного наряда, начиная от короны и пряжки для пояса и кончая туфлями. Он дал ей также жемчужное ожерелье, золотые запястья и алмазный перстень.

— Надень на себя и иди на свадьбу. Но перед тем как все станут расходиться, возвращайся домой.

Он достал из-под тюфяка шкатулку, взял из нее немного масла и намазал им ноги Шахрбану, чтобы они стали проворней. Потом в одну руку он дал ей немного золы, а в другую — цветов и сказал:

— Когда придешь на свадьбу, то золу высыпь на голову Моллабаджи и ее дочери, а цветами забросай невесту, жениха и гостей.

Шахрбану вернулась домой, насыпала в чашу соли, залила ее водой, дала петуху отбирать зерно, а сама пошла в хлев, спрятала там свою одежду, надела новое платье и все украшения, посадила себе на лицо родинки, подвела усмой брови, набелилась, нарумянилась и отправилась на свадьбу.

Вы не можете себе представить, какой стала Шахрбану, когда надела новое платье и драгоценности. Она словно говорила месяцу: «Ты не выходи, потому что я вышла!»

И вот Шахрбану появилась на свадьбе. Вокруг нее поднялся гул восхищения. Никто теперь не смотрел на невесту. Все спрашивали друг друга:

— Кто это?

Родственники невесты думали, что она из родни жениха, а родня жениха думала, что она из родственников невесты. Все были удивлены: неужели человеческое существо может быть так прекрасно?

В этот момент дочь Моллабаджи, посмотрев на нее пристально, шепнула матери:

— Матушка, ведь это Шахрбану явилась сюда!

— Да вразумит тебя аллах! — не поверила ей Моллабаджи. — Она сейчас сидит дома и занята своими делами, а потом — ведь у нее не было ни платья, ни драгоценностей.

— Да ведь все это ее: взгляд, движения, глаза, брови, ее фигура, — продолжала доказывать дочь.

Моллабаджи возразила ей:

— Оставь, пожалуйста, сходи на огород и посмотри: там сотня баклажан, похожих один на другой, а ты хочешь, чтобы в одном городе не было двух одинаковых людей.

В конце свадебного пира всем захотелось танцевать. Девушки сменяли одна другую, пока не наступила очередь Шахрбану. Она тоже встала, покружилась и во время танцев бросила в гостей букет цветов. Этот букет превратился в море цветов, и гости и жених с невестой потонули в цветах. Потом она махнула в сторону Моллабаджи и ее дочери той рукой, в которой была зола. Крупинки золы превратились в дождь, который осыпал мать с дочерью.

Все страшно удивились: в чем дело? Почему она всех осыпала цветами, а этих двух золой? И откуда взялись эти цветы и эта зола? Люди поглядывали то в одну, то в другую сторону. Когда Шахрбану заметила возбуждение гостей, она поднялась и ушла домой.

В десяти—пятнадцати шагах от дома она встретила принца, возвращающегося с охоты. Он посмотрел на Шахрбану и очень удивился. «Чья это дочь? — подумал он. — В этом городе живут такие девушки, а я об этом и не подозревал!» И он пошел за Шахрбану.

Шахрбану увидела его и испугалась. Она заторопилась и, прыгая через ручей, потеряла туфельку. Шахрбану поняла, что если она задержится из-за туфли, то принц ее настигнет. Она оставила туфлю и как молния вбежала в дом.

Не догнав Шахрбану, принц поднял потерянную туфлю, заметил дом, куда вбежала Шахрбану, запомнил его и отправился во дворец.

Послушайте теперь о Моллабаджи и ее дочери.

Расстроенные, вернулись они со свадьбы домой и решили выместить на Шахрбану то, что их на свадьбе осыпали золой. Они еще не вошли в дом, как Моллабаджи потребовала:

— Ну-ка, покажи, ты наполнила чашу своими слезами или нет?

Шахрбану принесла чашу и отдала ее Моллабаджи. Та попробовала и сказала:

— Да, солоно. А что ты сделала с фасолью и горохом?

— Я все разделила, — ответила Шахрбану.

Она отвела Моллабаджи к тому месту, где были фасоль, горох и бобы. Моллабаджи увидела, что Шахрбану разобрала чисто. Она очень удивилась: ведь никто, при всем желании и старании, и за целый месяц не справился бы с этим. Как же она так скоро и так хорошо все сделала?!

Дочь тоже недоумевала, как это Шахрбану удалось такую трудную работу выполнить в столь короткий срок.

— Матушка, я никак не могу поверить, чтобы она одна могла перебрать весь горох, фасоль и бобы и наполнить при этом чашу слезами. Несомненно, ей кто-нибудь помогал, — заподозрила она.

Мать подтвердила:

— Я тоже так считаю. Как мне кажется, эта рыжая корова, что стоит в хлеву, — ее мать, она ей помогает и учит всему. Нужно уничтожить эту корову.

С этими словами она отправилась к лекарю, жившему в их квартале, подмигнула ему, заплатила хорошо и договорилась притвориться больной. Когда лекаря приведут, он должен заявить, что для ее излечения нужно мясо рыжей коровы. С этим она и вернулась домой.

Вечером, когда пришел муж, она стала охать и вздыхать:

— Ох, моя поясница! Ах, мое сердце! Ай, я умираю!

Муж растерялся. Он дал ей выпить настой из разных трав, но боли не утихали.

На другой день Моллабаджи намазала себе лицо корицей, положила под тюфяк немного сухого хлеба. Когда муж пришел вечером домой, Моллабаджи опять стала стонать. Муж разволновался и позвал лекаря.

Лекарь пришел к больной, пощупал у нее пульс, посмотрел мочу и определил:

— У нее такая болезнь, что для ее излечения нужно мясо рыжей коровы. Если вы сегодня или завтра дадите больной это мясо, то ей станет лучше, если же не дадите, — она не поправится.

Муж Моллабаджи сказал:

— У нас есть рыжая корова, но сейчас уже ночь. Завтра мы ее зарежем и дадим больной поесть ее мяса.

Шахрбану, которая услышала этот разговор, очень огорчилась и не знала, что делать. Она села в уголке и даже не могла съесть кусок черствого хлеба, который давали ей каждый вечер на ужин. Сколько она ни думала, ничего не могла придумать. Она решила, что самое лучшее будет, если она пойдет за помощью к диву. В тот же вечер, когда все уснули, Шахрбану отправилась к нему. Она залезла в колодец, отдала диву салам и все ему рассказала.

— Я все устрою, — успокоил ее див, — ты иди скорей, выпусти рыжую корову в поле, я дам тебе другую корову, и ты отведешь ее в хлев.

Шахрбану так и сделала. Она отвела рыжую корову в поле, пустила ее на волю и опять направилась к диву. Див дал Шахрбану другую корову, похожую на прежнюю рыжую, и велел отвести ее в хлев. Потом он посоветовал Шахрбану:

— Когда эту корову зарежут, ты ни в коем случае не ешь ее мясо. Собери ее кости и зарой их в яму в хлеву. Посмотрим, что из этого получится.

Шахрбану так и сделала. Оставшиеся до утреннего намаза два-три часа она поспала.

Настало утро. Отец Шахрбану привел мясника их квартала, корову вывели из хлева и у сада отрезали ей голову. Мясо ее зажарили, и Моллабаджи, ее дочь и муж поели его, но сколько ни уговаривали Шахрбану, она не стала есть мясо.

Потом, как ее учил див, она собрала кости коровы и зарыла их в хлеву.

Моллабаджи была очень рада, что все вышло, как она хотела, и что теперь нет никого, кто бы помогал Шахрбану. Однако она не знала, что с тех самых пор, как принц увидел Шахрбану, он влюбился в нее и, засыпая, постоянно держал ее туфельку у себя под головой, а пылью ее мазал себе глаза вместо сурьмы.

От любви к Шахрбану принц заболел и вынужден был лежать в постели. Сколько его ни лечили, не могли вылечить. Наконец, мать принца стала расспрашивать всех визирей и лекарей, чем болен ее сын. Они ответили:

— Любовью.

Долго старались понять, в чем дело, пока не стало известно, что он влюблен в девушку, одна туфля которой находится у него.

Мать пошла к принцу и стала его утешать.

— Успокойся, — сказала она, — если даже девушка находится на вершине горы Каф, то и тогда мы приведем ее к тебе, вложим ее руку в твою и сделаем ее твоей женой.

На следующий день она послала несколько старух по кварталам города. Они ходили из дома в дом и искали, кому принадлежит эта туфля. Всем, кому они примеряли туфлю, она оказывалась или узкой или широкой. Это длилось несколько дней, они обошли все дома, но хозяйка туфли так и не отыскалась, пока не настала очередь дома отца Шахрбану.

Когда старухи входили в дом и Моллабаджи догадалась, в чем дело, она сразу же, чтобы не поняли эти старухи, втолкнула Шахрбану в печь, закрыла ее крышкой, а крышку придавила миской с просом. Рядом с миской она поставила петуха, чтобы он клевал зерна, а если Шахрбану закричит, то чтобы голос ее заглушили звуки, издаваемые петухом при клевании проса.

И вот старухи вошли в дом и спросили:

— У вас есть дочь?

— Да, — ответили им.

— Приведите ее.

Привели дочь Моллабаджи, дали ей надеть туфлю, но она не полезла ей на ногу.

Старухи огорчились, так как это был последний дом, куда они пришли сватать девушку в жены принцу и где надеялись отыскать владелицу туфли.

Старухи осведомились:

— У вас больше нет дочерей? Может быть, у кого-нибудь из соседей есть девушка, которую мы не видели?

Моллабаджи ответила:

— Нет, больше девушек нет.

В это время петух закричал:

— Кукареку! В печи! Кукареку! Лунолобая в печи! Тяжелым камнем закрыта печь!

Старухи, услышав крик петуха, удивились и спросили:

— Что кричит этот петух?

Моллабаджи схватила камень и бросила в петуха со словами:

— Этот петух не во-время кричит, завтра его надо зарезать.

Петух отскочил от камня в сторону и опять закукарекал:

— Кукареку! В печи! Кукареку! Лунолобая в печи! Тяжелым камнем закрыта печь!

Старухи решили:

— Давайте посмотрим, что кричит петух.

Они сняли с очага крышку и увидели в нем девушку, прекрасную, как четырнадцатидневная луна.

Старшая из старух взяла девушку за руку, вывела ее наружу и от радости закричала:

— О, чья же это дочь? Ведь у нее во лбу луна, а на подбородке — звезда!

Тотчас же они примерили ей туфлю и увидели, что она пришлась ей как раз впору. Тогда они обратились к Моллабаджи.

— Сын падишаха, — заявили они, — влюбился в эту девушку и от любви к ней заболел. Мы должны обязательно привести ее к принцу. Теперь скажите, что мы должны вам принести, чтобы забрать девушку. Говорите смело, что вы хотите получить от нас. Сейчас мы пойдем и принесем эту добрую весть принцу, его матери и отцу и завтра в это самое время вернемся.

Моллабаджи ответила им:

— Нам от вас ничего не нужно. Принесите нам два локтя голубого полотна, полмана чеснока, полмана лука, возьмите девушку и отведите ее, но при одном условии, что другую девушку визирь возьмет в жены своему сыну.

— Конечно, мы скажем падишаху, падишах отдаст приказ визирю, и он возьмет эту девушку для своего сына. Однако мы хотели бы узнать, почему вы эту девушку при всей ее красоте отдаете даром?

Моллабаджи объяснила им:

— Что пользы от ее красоты, если она дурного поведения. С утра до ночи она сидит на крыше и перемигивается с соседними парнями.

— Это нас не касается, — возразили старухи. — Сын падишаха выбрал именно ее!

На другой день пришли сваты, принесли полотно, чеснок и лук и пообещали, что на следующую ночь после свадьбы принца они возьмут для сына визиря и вторую девушку.

— Если так, — обрадовалась Моллабаджи, — то приходите завтра и забирайте свою невесту.

Она сшила для Шахрбану широкое платье из грубого полотна и надела на нее, приготовила для нее очень жирную алычовую похлебку, а также заставила ее съесть весь лук и чеснок. Сколько ни говорила Шахрбану, что она больше не хочет, мачеха тумаками заставила ее все съесть. Таким образом она скормила Шахрбану целый котел похлебки, весь лук и чеснок.

Все это она сделала для того, чтобы Шахрбану опозорилась и чтобы ее в первую же ночь выгнали из замка за неумение прилично есть и спать.

Когда наступил вечер, пришли старухи, чтобы отвести Шахрбану во дворец к принцу, заключить брачный договор и сыграть свадьбу.

Выйдя из дома, Шахрбану сказала старухам:

— Когда мы будем идти через поле, я схожу попрощаюсь с матерью.

Сопровождавшие ее старухи спросили:

— А разве это не была твоя мать?

— Нет, — ответила Шахрбану, — это была мачеха.

— Тогда понятно, — догадались старухи, — почему она тебя спрятала, почему сказала так о тебе и почему она отдала тебя даром.

И вот пришла Шахрбану в колодец, чтобы проститься с дивом. Див удивился:

— Куда же ты идешь в этом грубом платье и со ртом, издающим запах чеснока?

— Сегодня моя свадьба, — ответила Шахрбану и все подробно рассказала диву.

Див принес для Шахрбану легкую шелковую одежду, украшенную яхонтами, алмазный перстень, изумрудное ожерелье, пару золотых туфелек и заставил Шахрбану надеть все это. Рот ее он надушил амброй и мускусом, чтобы он не издавал запаха лука и чеснока. Потом див наказал ей:

— Сколько бы ни уговаривал тебя принц пить вино, ты его не пей, возьми лишь у него из рук бокал и вылей вино подальше, но так, чтобы он не понял.

Он также объяснил, что нужно делать, если ее начнет тошнить.

Шахрбану вылезла из колодца и пошла к старухам, чтобы вместе идти дальше. При виде ее старухи подивились.

— Кто тебе все это дал?

— Мать, — ответила Шахрбану.

— Уважай же свою мать, — сказали старухи, — если ты сверху донизу обыщешь всю гардеробную жены падишаха, то и там не найдешь такого наряда, как у тебя.

Наконец, они привели Шахрбану во дворец. Ее поджидал уже весь гарем, все стали ее рассматривать.

В этот момент пришел принц, взял Шахрбану за руку и повел в комнату матери. Мать принца поразилась, увидев Шахрбану, потому что она никогда не встречала такой красавицы. Кроме того, девушка держалась с большим достоинством.

Совершили брачный обряд и ночью устроили свадебное празднество. Музыканты играли, а шах, визири и знатные гости пировали. Шах и его жена вложили руку невесты в руку жениха и отвели их в брачный покой. Шахрбану и влюбленный в нее принц остались одни.

Принц все время пил вино за здоровье Шахрбану, а также наливал и ей до тех пор, пока не опьянел. Тогда он упал и уснул. Шахрбану также задремала. Среди ночи у нее разболелся желудок, и она, как учил ее див, воспользовалась нижним бельем принца. Тот был настолько пьян, что ничего не понял.

Наутро принц очнулся, увидел, что он попал в дурную историю, расстроился и стал думать, как поступить. Шахрбану, которая внимательно за ним наблюдала, спросила принца:

— Почему вы не спите и так мечетесь?

Принцу ничего другого не оставалось, как рассказать все Шахрбану.

— Никогда ничего подобного со мной не случалось, — признался он, — вероятно, я выпил слишком много вина, а теперь мне стыдно сказать кому-нибудь из служанок.

— Зачем вы так говорите, — ответила Шахрбану, — сейчас я все поправлю.

Она выстирала белье принца, повесила его на розовый куст, и еще не взошло солнце, как оно высохло. Шахрбану принесла белье в комнату и отдала его принцу.

Это еще больше привязало принца к Шахрбану и сделало ее для принца дороже и милее. В знак благодарности он подарил Шахрбану золотое ожерелье, отделанное жемчугами.

Оставим их здесь, а пока выслушайте о Моллабаджи. Утром она ждала, что Шахрбану приведут обратно...

Но приближался полдень, а о Шахрбану ничего не было слышно. Тогда она пошла во дворец принца, чтобы разузнать, в чем дело.

Пришла она к Шахрбану и стала ее расспрашивать, как она поживает, не болел ли у нее вчера желудок?

— Как же, очень болел. Я встала и облегчилась у себя в комнате. Я думала, что меня прогонят отсюда палкой, но вышло наоборот, они обрадовались, и принц подарил мне даже ожерелье.

Моллабаджи подумала: «Удивительно, сколько я ни стараюсь ее уничтожить, а ей ничего не делается, и она подымается все выше и выше».

Моллабаджи простилась и пошла к себе домой. Не успела она войти в дом, как видит: пришли от визиря сватать ее дочь и спрашивают, что нужно принести за нее.

Моллабаджи стала перечислять:

— Пятьдесят серебряных монет за материнское молоко,[49] сто золотых монет в счет мехра[50] — обеспечение на случай развода, семь комплектов одежды семи разных цветов на первые семь дней после свадьбы, перстень, браслет и ожерелье.

Сваты спросили:

— Как же это так: за Шахрбану, при всей ее красоте, ты спросила лишь два локтя грубого полотна и один ман лука и чеснока, а для второй ты вон сколько требуешь.

— Потому, — ответила Моллабаджи, — что эта девушка ничего не имеет общего с той. Эта до сих пор еще и голоса мужчины не слышала. Она прячется от беременной женщины, потому что ее ребенок может оказаться мальчиком. Она благородна, покладиста, учтива, уживчива.

Сваты не стали возражать и условились завтра принести калым и увести девушку. У них не было другого выхода, так как шах объявил визирю свою волю: необходимо взять эту девушку за его сына, иначе шах нарушит свое слово.

И вот Моллабаджи, которая поверила словам Шахрбану, сварила много алычовой похлебки и дала ее есть дочери. После полудня пришли из дома визиря за дочерью Моллабаджи.

Мать надела на нее новые одежды, начисто сбрила с ее лица змею и скорпиона, закрыла лоб и подбородок платком и направила в дом визиря.

Сын визиря вышел ей навстречу. Он увидел, что она так уродлива, что на нее нельзя смотреть, но, боясь гнева шаха, он не посмел ничего сказать.

И вот справили свадьбу, вложили руку невесты в руку жениха и отвели их в брачный покой. Девушка, которая наелась алычовой похлебки, начала непрерывно икать. Среди ночи у нее сильно заболел желудок, и она испачкала комнату.

Сын визиря проснулся от дурного запаха и спросил:

— Что это такое?

— Разве ты не знаешь? Это так полагается.

Сын визиря зажег свечу и вдруг увидел на лице жены змею и скорпиона. С криком он побежал в комнату матери и все ей рассказал. Мать сообщила об этом визирю, визирь — шаху, шах — жене, шахская жена — сыну, а сын передал все Шахрбану.

Тогда Шахрбану поведала всю свою историю с начала до конца: и про мать и Моллабаджи, и про школу и чан с уксусом, и про корову, хлопок и дива. Принц передал все своей матери, мать — шаху, шах вызвал визиря и сказал ему:

— Так как ты меня послушался, то я и исправлю свою вину перед тобой и отдам за твоего сына мою дочь.

Визирь спросил:

— А что мы сделаем с Моллабаджи и ее дочерью?

— Мы сбросим их в ров с городского вала.

Так они и сделали. Сыграли свадьбу дочери шаха и сына визиря. Оказалось, что они тайно любили друг друга, и все вышло так, как им хотелось.

Однако все мысли Шахрбану были возле матери. Однажды она пошла в колодец к диву и попросила его, чтобы он вернул матери человеческий облик. Див привел корову и острием алмаза разрезал ей шкуру с головы до хвоста. Оттуда вышла мать Шахрбану жива и невредима.

Мать обняла Шахрбану и напомнила:

— Дорогая дочка, это что же, судьба была, что ты меня втолкнула в чан?

Шахрбану от стыда облилась потом.

— Ведь я ей отомстила, — сказала Шахрбану в ответ на слова матери.

Мать и дочь попрощались с дивом и пришли во дворец принца. Когда принц увидел, что мать его жены такая славная женщина, он очень обрадовался и подарил ей усадьбу со служанкой и слугой.

Многие годы они прожили в добром согласии и радости.

Как они достигли своей цели, так же и вы достигнете своей.