Первый Архонт

В плену обстоятельств

Ваэль очнулась в кромешной тьме, и первым, на что она обратила внимание были мертвенная тишина, сырой воздух и запах гари. Щеки стягивали высохшие полоски слез. Несколько мгновений она пыталась вспомнить последние события. Девушка резко вскочила, сосредоточилась на глазах и, пригнав в них достаточно энергии, начала видеть окружающий ее ужас. Оглядывая лагерь и обугленные трупы, Ваэль дивилась своему везению, но никак не могла взять в толк, что произошло. Голова до сих пор раскалывалась, да и по самоощущению девушка была всего в одном шаге от того, чтобы сорваться в истерику из-за увиденного перед падением в небытие.

— Скоро вырубаться посреди боя войдет у меня в привычку, надо бы прекращать, — с легкой ухмылкой прошептала она.

Продолжая осматривать лагерь, Ваэль пришла к выводу, что почти никто не уцелел, однако среди всех трупов, она не нашла ни одного, который по размерам был бы сравним с главарем. Но, к своему сожалению, девушка нашла одно не обожженное тело, которое знала всю жизнь. Следующие слова не были произнесены вслух, но губы их явно произнесли:

— Что же ты здесь забыл…

Она подбежала к Паскалю так быстро как только могла, едва не врезавшись в него коленями. Дрожащими руками стала быстро проверять его на наличие ранений и, самое главное, на наличие пульса. Ничего не найдя, она стала дергать его, пытаться послушать его дыхание и, в конце концов, еле сдерживая первые рыдания, положила голову мужчине на грудь. Дыхание девушки было таким сильными и громким, что слушая тело Паскаля, ей приходилось задерживать свое, но не удавалось надолго. И вот уже почти отчаявшись, она почувствовала едва заметное движение его груди.

“ЖИВ!”

Несколько минут девушка просто лежала у Паскаля на груди, пытаясь прийти в норму. Слез было уже не остановить, но ей, по крайней мере, не становилось хуже.

Спустя час Ваэль уже полностью успокоилась и стала оценивать ситуацию. Оценка состояния мужа привела к неутешительным выводам… Он был в коме. Но теперь девушка по крайней мере знала, что мужчина жив, и что сейчас ему ничего не угрожает. Кроме…

Ваэль стала ходить взад и вперед, но не отдаляясь от Паскаля. Немного помедлив, она едва заметно кивнула сама себе и вновь присела рядом с мужем. Девушка распростерла руки над мужем и приложила всю свою волю, воображение и все знания о времени, на которые была способна, и тело мужчины окутала синяя дымка. Короткий, полный восторга смешок вырвался из груди девушки, когда брошенная песчинка над телом Паскаля застыла, так и не упав.

“Теперь он должен быть в сохранности!”

Но девушка не собиралась останавливаться. Теперь, когда она стабилизировала своего мужа насколько смогла, пришла пора разобраться в том, что здесь произошло. В этом она была хороша, это была одна из немногих способностей, обладанию которой Ваэль была рада. Она сконцентрировалась, и все время вокруг нее в действительности остановилось. Однако не только вокруг нее, во всем мире.

Тем временем Риттер продолжал самозабвенно рассказывать продуманную до мельчайших подробностей историю о том, как демоны напали на его родовой замок, и что он не знал об этом до того самого момента, как открыл дверь своей комнаты. Он смотрел в пол, чтобы сохранить образ трусливого и слабого человека, совершенно не замечая того, как Мелисса вместе со всем окружающим миром застыла в пространстве.

Ваэль мотала время назад до того самого момента, как глава культа (то, что это культ, она уже поняла по символике на одеждах умерших людей) активировал артефакт. Этот крик даже сейчас, сквозь время, оказал на Ваэль мощнейшее воздействие, из-за чего она вновь заплакала. Благо сейчас время спокойно и покладисто дожидалось любых решений Ваэль, поэтому, вновь пережив те же чувства, что отправили ее в нокаут в первый раз, и утерев слезы, она стала смотреть в прошлое дальше. Сразу после крика, испущенного черепом, в месте, где предположительно оставался отдыхать Паскаль, вспыхнула ярчайшая молния. Она бросилась под своды пещеры и в то же мгновение двинулась в сторону падающей Ваэль из прошлого, и ее муж, вышедший из света, подхватил ее. Его тело переполняла магия. Прожилки магической энергии не только вызывали невероятное голубое свечение его глаз, но даже стали прорываться наружу вокруг них, создав на коже множество светящихся трещин. Главарь культистов только и успел, что выставить вперед руку с черепом, как Паскаль выпустил вокруг волны пламени, льда и молний. Большинство культистов погибло на месте. Здоровяк же, отделавшись испугом, увидел, что артефакт сработал как надо и создал вокруг него барьер из темной, мерцающей энергии. Паскаль так и продолжал парить над спящей Ваэль и метать огромные сгустки маны в сторону противника, пока его мерцающая броня не стала покрываться трещинами. Увидев это, главарь несколько раз ударил по черепу, выплевывая крики на непонятном Ваэль языке. В конце концов челюсть артефакта разжалась и выплеснула еще одну волну темной энергии, но Паскаля это словно никак не касалось. Повторив атаку еще несколько раз с уже почти уничтоженным щитом, мужчина решил ретироваться. Он медленно начал пятиться назад, пока Архонт Магии продолжал безмолвно парить над своей суженой и запускать самые разные сгустки магии в щит противника.

“Паскаль еле держится! Он блефует…”

Когда противник решил, что оказался на безопасном расстоянии, он тут же развернулся и бросился прочь. Подождав еще с бесконечную минуту, Паскаль рухнул без сил. Будучи уже почти без сознания, он протянул руку в сторону убегающего и с вычурным стоицизмом сказал, глядя прямо в глаза той Ваэль, которая была безучастным наблюдателем, что в руках у здоровяка была его собственная печать, содержащая еще и украденную энергию. Разумеется, он не мог знать, что девушка стоит здесь. Смысл его слов мог бы ужаснуть ее, если бы он не находился на грани комы.

В течении нескольких следующих дней Ваэль не без помощи местных из ближайшей к выходу из пещер деревни доставила Паскаля в их родной дом. Когда она убедилась, что он в безопасности, и что стазис поле вокруг него сохранно, она тут же села писать письма ближайшим по ее прикидкам Архонтам и прочим доверенным союзникам. Текст писем в общем и целом был следующим: “Одна из печатей Архонтов была украдена. Она в руках культа, цель которого мне неизвестна, и была заряжена темной энергией, которую мы запечатали в Гробнице Первого. Прошу Вас незамедлительно приступить к расследованию в своих землях и по возможности прибыть в Шахматное поместье. В качестве дополнения прилагаю рисунок символа культа”.

— Прости, что ты сказал? — Мелисса прервала повествование Риттера.

Риттер наконец поднял глаза на нее. Лицо собеседницы источало куда более сильное непонимание, чем он ожидал, и юноша начал паниковать.

“Она не поверила в эту историю? Или… Там где-то есть упущение? История же проще некуда, что она там не понимает?”

— Что именно Вам не…

— Тебе, — поправила его девушка.

— Прости, к такому сложно привыкнуть. Что именно тебе не понятно?

— Ты многозначительно произнес: “Ад”, а потом сказал, что открыл дверь и увидел “это”. И все. Это даже не начало и конец истории, это даже на краткий пересказ не тянет.

“Да я же тут минут десять распинался! В смысле она услышала только это? Она вообще меня слушала?”

— Эмм… Но…

— Что?

— Ничего, простите, начну сначала. Возможно я пропустил несколько важных моментов от волнения, — вновь стал оправдываться Риттер.

— Мы на ты, — повторила Мелисса.

Студент вновь начал свой рассказ. История, которую он выдумал, держалась в первую очередь на том, что баронство его отца находилось в таком захолустье, о котором большинство слушателей даже не слышали, а если и слышали, то все равно никогда не интересовались новостями оттуда. В противном случае Риттер был бы с ними знаком, потому что с самого детства изучал, как его отец ведет дела. Потому-то его маленькую ложь до сих пор не раскрыли. История повествует о том, как все баронство подверглось массивному демоническому нападению, и только чудо помогло спастись Риттеру и его семье. Этим чудом была мелкая склока между двумя крупными феодалами, как раз за право быть сюзереном дома Морс и вверенного ему баронства. Именно этот спор могущественных людей и был той самой правдой, на которой Риттер основал свою ложь. Сам же он в действительности боялся того, что может поджидать его за каждой открывающейся дверью, но этот страх тянулся куда дальше этой жизни и этого мира. Этот животный ужас сформировался за те десять лет, что Риттер был последним живым человеком на земле, уже после того, как демонические орды захватили его родной мир и терраформировали его. За те десять лет он навсегда получил множество травм. То, что за каждой дверью скрывается ад, было самым заметным.

В этот раз Мелисса слышала его рассказ от и до. Она не задавала вопросов и не перебивала. И хотя ее лицо практически не выражало эмоций на протяжении всего рассказа, Риттер, в этот раз смотревший прямо ей в глаза во время всей истории, не раз отмечал, что в особо страшные моменты она немного задерживала дыхание и облегченно вздыхала, когда он или другие благополучно выбирались из передряг. Только когда история была рассказана во второй раз, и Мелисса облегченно вздохнула и улыбнулась, Риттер понял, что, возможно, переборщил с драматизмом.

Повисло недолгое молчание. Мелисса явно над чем-то размышляла, а Риттер все гадал, не прокололся ли он где-либо. Все-таки эта история была придумана на очень маловероятный случай, и Риттер даже не представлял какой. Наконец, Мелисса заговорила:

— Мне жаль, что тебе пришлось пережить такое. Надеюсь… — она еще ненадолго задумалась. — Нет. То, что ты пережил — плохо, и я прекрасно понимаю, что такие травмы… — она вновь уставилась в пол, затем встала, немного прошлась по комнате и снова хотела заговорить, но так и застыла в бессилии что-либо придумать.

Риттер, все это время с невинным видом наблюдающий за девушкой, понял, что ей надо помочь.

— Госпожа, простите, что поделился с Вами своим бременем. Оно Вас не касается, и прошу более не беспокоиться об этом. Я прекрасно понимаю свое положение и сделаю все, чтобы больше не подводить Вас.

“Снова на вы”, — глаза Мелиссы стали столь же ледяными как и мысль, ворвавшаяся в ее голову.

— Хорошо.

Двигаясь по городу, Белый Архонт не раз натыкался на патрули стражи и крестоносцев, а также многочисленных просителей, не веривших тому, что узрели Святого своими глазами. Но сегодня все это было не важно. Дабы не поднимать панику, Себастиан вежливо ссылался на то, что опаздывает на важную встречу. Когда он наконец добрался до нужного места, даже запах вокруг предполагаемого здания выдавал в нем пристанище демонического культа. Если бы кто-то, обладающий способностями к магическому зрению, посмотрел сейчас на Себастиана, он бы увидел невероятно плотную, пылающую мощью тысячи солнц ауру вокруг Архонта, и колоссальные усилия по попытке сдержать эту мощь.

В этот самый момент на другом конце города Зильмунд перерезал глотку Кальдеусу. Сопровождавшие его послушники и крестоносцы сделали то же самое с присутствующими солдатами стражи. Алая жидкость потоком хлынула из свежих ран, и жертвы попадали вперед словно мешки с землей. Верховный капеллан с презрением посмотрел на растекающуюся лужу крови своей жертвы.

— Подумать только, в таком сухом человеке и так много жидкости, — он присел на корточки и прикоснулся пальцами к шее мертвого капитана стражи, затем встал, осмотрел своих сопровождающих и приказным тоном заговорил:

— Чего встали? Приступайте к ритуалу. Ближайшие несколько часов нас никто не побеспокоит.

Себастиан рвал и метал. Место, в которое он пришел, просто кишело отребьем, вставшим на нечистый путь. Но сколько бы он их не убивал, не смог встретить никого хоть сколько-нибудь значимого.

“Никто из них не способен даже беса призвать”.

Он продолжал зачищать помещение за помещением, но раз за разом встречал лишь дешевую атрибутику и бесполезную чернь. Но и останавливаться было нельзя. И хотя сомнения все сильнее одолевали Архонта, идея отправиться к Зильмунду и Кальдеусу так и не взяла верх. Лишь вырвав глотку у последнего культиста, Себастиан с ужасом осознал, что вся информация, находившаяся на столе его подчиненного, лежала там только для того, чтобы потратить время нашедшего. В порыве отчаяния он бросился бежать по бесконечному лабиринту залитых кровью помещений в надежде, что еще не слишком поздно. Коря себя за ошибки, Себастиан вновь оказался перед выбором. Сегодня был поистине худший из его дней. Он в действительности ощущал себя слишком одиноким, но времени на размышления не было. И на этот раз он направился туда, где должны были быть Кальдеус и Зильмунд. Но сейчас уже с уверенностью, что Зильмунд предатель.

Ритуал был почти завершен. Верховный капеллан стоял неподвижно и не мог оторвать взор от формирующегося тела демона. Точнее… не хотел. Его расчеты оказались не совсем верными, а потому в процессе ритуала пришлось собственноручно добавить немного крови, убив половину своих последователей. Благо все их сознание было поглощено заклятием, а посему они даже не сопротивлялись. Зильмунд даже нашел в этом что-то притягательное. Раздавшийся топот вывел его из транса. У прохода в святилище стоял запыхавшийся, весь в крови с головы до пят и еле сдерживающий гнев Себастиан. Его налитые кровью глаза неотрывно смотрели на Зильмунда. Верховный капеллан же, наоборот, был невероятно спокоен. Несмотря на содеянное сегодня, ни одна капля крови не осквернила его одежд.

— Что за ересь ты тут устроил! — прорычал Белый Архонт. Его слова было трудно разобрать даже при том, что акустика в комнате была великолепной.

— Будет Вам, господин, — последнее слово Зильмунд произнес нарочито вычурным тоном. — Это не ересь. Это изначальная истина нашего мира. Демоны и есть наши боги!

Себастиан сделал шаг вперед. Он был практически не способен себя контролировать, но отчаянно хотел понять Зильмунда.

— Что?! И ты правда в это веришь? Как…

— Не пори чепухи. Это все чушь собачья.

— Тогда почему?! — Себастиан приблизился еще на шаг, накапливая силы для последующего удара.

— Я. Тоже. Хочу. Жить. Вечно, — с последними словами любые признаки эмоций, как наигранных, так и нет, покинули лицо Зильмунда.

Себастиан, понимая, что больше тянуть нельзя, бросился вперед. Верховный капеллан вознес руки к потолку и прошептал одно слово. Некто позади него в этот момент обрел сознание и рванул к Архонту. Город содрогнулся.

Зильмунд стоял неподвижно, воочию созерцая схватку практически всемогущих существ. Его переполняла гордость. Себастиан атаковал подобно берсерку: каждый удар сменялся не менее смертоносным выпадом, а каждое прикосновение к чему угодно вызывало ярчайшие вспышки света. Крозиус Архонта пылал так сильно, что в помещении не осталось ни единой тени. Его противник же был тягучим и плавным и практически не атаковал. Он словно смаковал ярость главы церкви. В какой-то момент Зильмунда настолько заполонила эйфория, что он начал восторженно кричать.

— И это всесильный владыка света? Это правда весь твой потенциал? Как могла моя семья служить тебе столько поколений! Как ты вообще дожил до сегодняшнего дня? Это просто жалкое зрелище, — широчайшая блаженная улыбка ни на секунду не покидала лица капеллана.

Изо рта Себастиана могли вырываться только крики и рычание. Он вновь и вновь пытался попасть по твари, что мельтешила перед ним. Его удары рушили каменные опоры, что поддерживали потолок, и стены, за которыми сырая земля в миг обугливалась. Демон продолжал извиваться. Его тело, только недавно появившееся в этом мире, все еще не сформировалось до конца, и только сейчас на лице стали заметны признаки его черт. Настолько широкая зубастая улыбка от уха до уха едва ли позволила бы кому-либо свести челюсти. Отсутствие глаз совершенно не мешало призванному существу следить за каждым шагом Архонта. Совершив очередной неудачный выпад, Себастан остановился, чтобы перевести дух. Он хотел попытаться заставить демона проявить инициативу и контратаковать, но противник остановился вместе с ним. Вместе с этим оставшиеся в живых крестоносцы и послушники церкви бросились в атаку на Архонта с криками: “Во имя Атрума!”. Последовавшее за этим недоумение Себастиана вызвали только усмешки со стороны Зильмунда и уже почти полностью обретшего лицо демона. Владыка Света даже не мог понять впадать ему в ярость от такого кощунства или жалеть последователей, но со скорбью в сердце все-таки атаковал в ответ. Несколько движений уничтожили нападающих, но вместе с этим и боевой дух Архонта.

— Что, не сладко тебе? — маниакальная улыбка Зильмунда уже перебросилась на его глаза.

— Ты… Вы за это ответите! — проорал изо всех оставшихся сил Себастиан.

— Ой да ладно. Думаешь, ты один единственный идиот, что с такой охотой прыгает в наши ловушки? Можешь быть уверен, правлению Архонтов приходит конец.

— Архонты… Жалкие детишки, которые так и не захватили власть в свои руки. И вот они, последствия ваших ошибок.

Себастиан ужаснулся, когда увидел символ на лбу стоявшего подле Зильмунда демона. Это был не кто иной, как сам Владыка Гордыни. Но больше всего Архонта напугал тот факт, что демон выглядел точь-в-точь как человек.

Арес, Агнолия и армия их последователей, известная как Служители Марса, приближались к Те Шулю, номинальной столице влияния Белого Архонта. Разведчики курсировали вокруг армии и на пути следования день и ночь, но ни одной угрозы так и не обнаружили, что приводило главнокомандующих в замешательство. В составе армии было много народов, религиозных учений и прочих различий между бойцами, но при этом она была одной из самых боеспособных группировок на свете. Все солдаты проходили через невероятно сложные и изнуряющие тренировки на протяжении практически всей своей жизни. Они не только были в идеальной физической форме, но также умели действовать слаженно и делали это превосходно. Почти каждое существо, связавшее себя с военным ремеслом, мечтало примкнуть либо к Служителям Марса, либо к Бастионным Стражам. И все как один дивились менторским навыкам Архонта войны, когда как только сами члены этих организаций знали, что Арес здесь был совершенно ни при чем. Лассаэр смог легко проникнуть в их ряды, одолев в поединке одного из офицеров воинства с показным трудом, который заявил, что пришедший доброволец с рыжими волосами слишком зелен для этой армии, тем более прямо в процессе военной кампании. Но рыжий мечник с лихвой доказал, что не только способный боец, но и обучен дисциплине не хуже любого бывалого солдата, не показав при этом даже десятой доли своих навыков.

Дни и ночи сменяли друг друга, и Арес двигался вперед в ожидании схватки с одним из самых воинственных Архонтов. Но милю за милей он и его эмиссары видели перед собой только мирные земли и ни намека на крестоносцев. Вместе с этим Агнолия, занимавшаяся боеспособностью и моральным состоянием солдат, несколько раз была в шаге от того, чтобы заметить Лассаэра, но последнему всегда благополучно удавалось скрыться. Ему приходилось тратить очень много сил на то, чтобы не выделяться из толпы, но даже при этом многие проницательные и умудренные опытом вояки не раз заговаривали о способном новеньком эльфе. Однако другие представители данного народа не признавали в Рыжем солдате отпрыска дворянского рода.

На подступах к городу Арес вовсе взбесился. Ситуация выходила из рук вон ужасной.

— Не то чтобы мне было не насрать, но как, по-твоему, эта ситуация будет выглядеть в мировом сообществе? То есть в глазах других Архонтов, да и в целом хоть сколько-нибудь значимых властителей?

— Но не отреагируй ты так, они решили бы, что тобой можно помыкать как вздумается. На такое…

— Да всем плевать, что там случилось. Какие-то идиоты пришли и заявили, что говорят от имени Архонта, что-то там сказали, и мы их убили. Наше право. Но идти после этого войной на Себастиана-то зачем? И что нам теперь делать? Брать город в осаду? Они же вообще сейчас, мягко говоря, обосрались от того, что к городу приближается армия.

— Они не знают о нашем приближении, — с горделивым видом сказала Агнолия.

— А… Ну… Молодец. А я думал, мы их хотя бы напугаем для начала…

— И как я должна была об этом узнать? Мысли твои прочитать? Такое даже ни один Архонт не может.

— В любом случае они не выглядят как те, кто готов к войне. Так какого хера нам делать? Идти с голой жопой в потенциальную ловушку? Взять город в осаду? Уйти и забыть? Что вообще за нахер? — выпяченные глаза и тряска руками выдавали такую смесь досады, отчаяния и непонимания Ареса, что даже его адъютантка захотела сжалиться над ним.

Агнолия нашла способ искупить свою вину. Она встала по стойке смирно и официальным, не терпящим возражений тоном заявила: “Господин! Отправьте меня на переговоры”.

— Ага, чтобы ты там опять всех поубивала? — не сдержался Арес.

Официальный и царственный лик девушки мгновенно сменился яростным оскалом, и из палатки главнокомандующего послышался сильный удар по металлу.

Проснувшись утром, Лилиэль, принцесса эльфийского королевства, решила, что в последнее время ей стало слишком одиноко. Самый приятный в общении человек, Мелисса, уже некоторое время была слишком задумчивой, а когда таковой не являлась, постоянно следила за этим невзрачным пареньком. И хотя принцесса ни разу не изучала его внешность, тот факт, что он не привлекал к себе внимания, уже был веским аргументом в пользу его невзрачности. Девушка привыкла, что они с Мелиссой встречались уже в аудитории для занятий, но сегодня Лилиэль решила взять инициативу в свои руки. Посему она собралась и вышла из своих персональных покоев к комнате Мелиссы в общежитии сильно раньше нужного для посещения занятий.

Дверь была открыта Архонтом не сразу. За то время, которое прошло от момента стука и невнятного ответа, похожего на: “…иду…”, до того, как дверь отворилась, принцесса размышляла над тем, почему Мелисса так и не взяла себе отдельные покои, подобающие ее статусу.

Глаза Мелиссы едва раскрывались, а многие пряди были спутанными, но что было самым удивительным, она была одета, хоть и на скорую руку.

— А, Лилиэль, это ты. Не ожидала тебя здесь увидеть, — в этот момент попытки сопротивления зевоте увенчались неудачей. — Чем обязана?

— Привет. Ты мне ничего не должна, — в голове эльфийки тут же стали появляться вопросы, но она решила их отложить.

— Да… Точно. Зачем ты пришла? — наконец собрав мысли в кучу, Мелисса улыбнулась и почти обрела способности для светской беседы.

— Сегодня чудесное утро, а мы с тобой давно не проводили время вместе. Поэтому я приглашаю тебя на прогулку, — выпалила эльфийка.

Мелисса немного удивилась проявленной инициативе, однако нашла это очень милым, и тут же проснулась окончательно.

— Конечно, но… Мне надо собраться, не хочешь зайти?

— Хочу. И с удовольствием помогу тебе.

Все еще имея в запасе достаточно времени до первых занятий, девушки направились на прогулку. По своему обыкновению они разговаривали о чем угодно, кроме светских тем, политики и каких-либо сплетен. Хотя возможно впервые в жизни Лилиэль хотелось этого. В конце концов, она уже сама решила поднять эту тему, но Мелисса, внезапно остановившись, ее опередила.

— Слушай, а давай зайдем кое-куда! Сейчас идеальное время, — с хитрой ухмылкой заявила Архонт.

— Идеальное для чего?

— Я… Риттер попросил меня его разбудить сегодня, — солгала девушка.

Сердце Лилиэль вновь обожгла обида из-за этого парня.

— Так, подожди! С каких это пор ты на побегушках у какого-то смертного?!

Мелисса была ошарашена тем, что подобное вдруг стало волновать ее подругу, и, секунду подумав, тут же все поняла.

— Просто я бы хотела, чтобы вы провели поединок, — произнесла девушка с задорной улыбкой.

— Идем!

В очередной раз Мелисса постучала в дверь Риттера. В памяти тут же стали всплывать все предыдущие случаи. В тот раз, когда постучала впервые, не получив ответа, она на всякий случай пробралась в его комнату через окно, чтобы убедиться, что там точно никого нет. И, как оказалось, не зря, ведь она нашла бедного парня вмороженным в лед. С трудом перетащив его в свою комнату, она долго и аккуратно его растапливала.

Едва встряхнув головой, девушка на секунду захотела возмутиться, что слишком уж долго эта игра ведется в одни ворота, но затем вспомнила все остальные обстоятельства, и продолжила стучать.

На стук ответил скрип кровати, и спустя несколько секунд прямо из-за двери заговорил Риттер.

— Кто там? — голос парня был бодрым, хотя даже после прогулки Мелиссы и Лилилэль все еще было довольно рано.

— Здесь я и Мелисса, человек, — ответила Лилиэль.

Повисло молчание. Мелисса не ожидала такого вмешательства от подруги и явно не хотела его, подозревая, что оно только испугает юношу.

— Риттер, открой дверь, — фраза получилась мягче, чем планировала Архонт.

— Я… Я не могу, — уныло ответил Риттер.

Оба: и парень, и девушка — никак не хотели говорить вслух о происходящем из-за присутствующей здесь эльфийки. Лилиэль же вообще ничего не понимала. На всякий случай, она проверила дверь магическим зрением и, убедившись, что все в порядке, радостно заключила:

— Не переживай, на двери никакой магии нет, так что ты можешь ее открыть.

Мелисса уже сильно жалела о том, что не продумала этот момент заранее. И тут ее осенило.

— Риттер, дай, пожалуйста, мне ключ.

Парень быстро понял замысел, и это выглядело как то, что могло сработать. Тем более что даже если бы он и не увидел в этом смысла, в его натуре было бы скорее выполнить просьбу, нежели отказать. Он воодушевленно нашел ключ и уже почти положил его под дверь, как на вдруг замер.

Мелисса не слышала его движений, но подозревала, что юноша выполняет ее поручение, однако, несмотря на все добрые намерения, все же не сдержалась и решила подогнать его:

— Давай, ничего плохого не случится.

Слова девушки вытащили студента из ступора, и он наконец протолкнул ключ под дверью. Затем ключ исчез из его поля видимости, и вдруг все внутри его сжалось. Каждый из последующих звуков, соответствующих стадиям открывания двери, заставляли его сердце биться все сильнее. Это было действительно страшно.

“Мало того что ад может существовать за дверью, теперь в нее кто-то начал ломиться…”

Наконец дверь открылась, и, не увидев за ней всполохов пламени, Риттер успокоился. Теперь, когда самая сложная часть была выполнена, юноша вышел в коридор и вежливо поздоровался с девушками.

Лилиэль ответила не менее вежливым официальным приветствием, однако все еще не понимала смысла ритуала, свидетелем которого она стала. Мелисса лишь на пару мгновений позволила Риттеру увидеть добрую улыбку на своем лице, а затем вновь начала раздражаться из-за его манер.

— Благодарю Вас за помощь. Могу я получить обратно свой ключ?

— Нет, — ответила Архонт, не скрывая ухмылки.

Изуверский удар впечатал Себастиана в стену. Ухмылка демона ничуть не касалась его глаз, когда как Зильмунд ликовал как ребенок каждый раз, когда очередной обмен атаками заканчивался подобным образом. Архонт сплюнул кровь. Его тяжелое дыхание и полный ненависти взгляд только раззадоривали демона. Он взглянул на обломки своего крозиуса и выбросил его, будто тот ничего для него не значил.

— Тебе не победить, человечек.

Себастиан хотел бы ему ответить, но из глотки вырвался очередной рык, и он бросился на врага. Двигаясь целеустремленно и прямо, он голыми руками пробил несколько выставленных противником барьеров, и, когда удар достиг цели, Белый Архонт наконец увидел удивление, а затем и боль в глазах своего врага. Это был первый удар, пропущенный Владыкой Гордыни в этом поединке, что существенно его разозлило. Контратаковав мощнейшим апперкотом, демон рванул за человеком и, продолжая атаковать, пробил жертвой дыру в потолке до самой улицы.

Рядовые жители Те Шуля сегодня жили свои тихие и размеренные жизни. Правда, последние несколько часов они ощущали непонятные толчки из-под земли, а когда оттуда вылетел сам Белый Архонт, израненный и весь в крови, их мир перевернулся. Следом за Посланником господа, на улицы выбрался голый и абсолютно чистый человек. Никто не понимал, что происходит, но когда этот пришелец начал бросаться на людей и разрывать их в клочья, толпой мгновенно завладела паника.

Себастиан лежал на земле не в силах что-либо сделать, сколько не силился, тело уже не слушалось. В этот момент из дыры в земле выбрался Зильмунд. Он подошел к своему бывшему господину, схватил его за волосы и направил взгляд на учиненную бойню.

— К ночи от этого города не останется и следа, и все благодаря тебе!

Архонт, уже теряющий остатки своих сил, едва держался на грани между сном и бодрствованием.

— Ведь это ты показал мне, что такое вечная жизнь, — с этими словами Зильмунд заглянул в глаза уже теряющего сознание Себастиана.

— Я… Я прощаю твою слабость.

Гнев взвился внутри Зильмунда, пронзив его насквозь железным клином. Его глаза налились кровью, но он не стал атаковать. Вместо этого, немного помолчав, он достал из-за пазухи белый череп и, направив его прямо в лицо Архонта, прорычал:

— Первый Архонт позаботится о том, чтобы ты спал спокойно.

Город пылал во тьме. Поначалу, жители пытались искать спасения в церквях и часовнях, но когда крестоносцы направили свои клинки на них, миряне потеряли всякую надежду. На протяжении всей ночи Зильмуд и Владыка Гнева открывали все новые порталы, благодаря чему легионы Проклятых прорывались в этот мир.

— Души этих людей, что с ними будет?

— Ты их поглотишь.

— Что? Я?

— Ты больше не хочешь вечной жизни?

— Хочу!

— Я так и думал.

К утру город, объятый пожарами и кровью, затих. На улицах не осталось ни одного следа демонов, людей или чего-либо еще, только сожженные дома да сломанное снаряжение. Завывающий ветер разносил по округе пепел и запах гари, и здесь больше не было ни звука, ни души, ни жизни. Переродившийся Зильмунд взирал на творение рук своих с гордостью и предвкушением.

— Они идут, человечек. Спрячь свое личико.

— Да, господин.

По прошествии нескольких недель утомительного похода Арес созерцал сожженный город Те Шуль.

— Зачем они это сделали?

Стоявшая позади него Агнолия долго не могла подобрать слов. Абсурдность ситуации вывела из равновесия их обоих.

— Тактика выжженой земли?

Арес посмотрел на адъютантку как на идиотку, а затем, немного помолчав, добавил:

— Я разочарован…

Эти слова ранили Агнолию в самое сердце.

— Что за подковерные игры?! Я был уверен, что Себастиан нормальный мужик, и что если уж он решит со мной повоевать, то это будет легендарная схватка! А сейчас что?

Девушка тут же пришла в себя.

— Но чего он может добиться сожжением своего города?

— Выставить меня чудовищем и натравить на меня других Архонтов, — выплюнул Арес.

— Но… Что если это не его рук дело?

Архонт на секунду потерялся, но вскоре эта мысль стала ему нравиться все больше. Агнолия тем временем продолжила:

— Что, если это все часть какого-то замысла? Или, что еще хуже, казус белли был ни чем иным, как просьбой о помощи?

— Жаль…

— Что?

— А… Да ничего. Ну да, твое объяснение происходящего куда лучше ложится на ситуацию. И теперь придется играть в героев.

— Вы серьезно? Вам предпочтительнее объявить войну всем Архонтам?

— Да нет, нет. Просто, — Арес вздохнул, — все нихрена не меняется вот уже пару тысяч лет. Архонты бьют лица демонам, а демоны строят планы. Тут хоть какое-то разнообразие, что-то новенькое! А оказалась опять подноготная херня, да и даже не одним из Архонтов начатая. Единственно, что странно, чего Себастиан не решил в лоб сказать? Мог бы на языке нашего старого мира написать послание или просто послать доверенных людей, а тут ведь прям на убой отправил.

По приказу Ареса войска разбились на отряды и отправились прочесывать город. В числе первых отправили и Лассаэра. Осматривая руины, Рыжий эльф сразу же отметил для себя с чем имеет дело. Он с точностью понял, что здесь произошло, и кто в этом повинен. Картина, которую до этого он видел бесчисленное количество раз, в этот раз вызвала только печаль. Осмотревшись по сторонам, солдат остановился и долго всматривался в небо, размышляя над дальнейшим планом действий. Затем, громко выдохнув, он обратил взор к земле. Нерешительность сковывала его на каждом шагу к тому, что он собирался предпринять.

Наконец Лассаэр негромко произнес:

— Прошу прощения, повелитель, но мне придется отложить ваши поиски.

С этими словами эльф быстро достал из рюкзака сверток, который недавно так бережно заматывал, вытащил из него маску и, надев ее, отправился на поиски Ареса. Паря над крышами с грацией, недостижимой практически никем в этом мире, Рыжий клинок отчаянно исследовал разные части города, когда натренированный глаз заметил слабый блеск грязных доспехов, отделанных золотом.

— Арес! Это ловушка!

С этими словами небо затмили кровавые облака. Иллюзия спала, и глазам каждого открылось настоящее. Город все еще пылал. Демоны, шастающие в тенях и трещинах самого мироздания бросились на воинство Ареса. Лассаэр, уже находившийся в полете, узрел, что падает прямо на дьявольского барона и, не раздумывая, пронзил его сердце. Архонт, ни секунды не сомневаясь, превратился в сверкающую кровавую молнию и рванул крушить врагов. За каких-то пару мгновений весь город содрогнулся от десятков взрывов, выпущенных на волю слишком долго ждавшим побоища полубогом. Агнолия, при всех своих способностях не имеющая шансов сравниться с Аресом, тут же устроила резню и кровавую расправу над каждой тварью, которая посмела оказаться подле нее.

Служители Марса оказались разрозненными по всему городу, но, как и подобало профессионалам, тут же организовали множество малых групп, занявших круговую оборону. Демонические твари самого разного сорта лезли со всех сторон, но все они были не более чем авангардом противника.

Лассаэр присоединился к Агнолии, и оба они разили противников с одинаковой эффективностью, разве что первый из них обходился лишь своим клинком. В слившихся в какафонию звуках сражения каждому из них приходилось кричать изо всех сил, чтобы собеседник его услышал. Адъютантка начала первой:

— Что ты здесь делаешь?

— Война между Архонтами — это что-то невообразимое. Как бы я не хотел быть далек от этого, я должен был убедиться, что это… — он осекся. — В общем, хорошо, что это все проделки демонов!

Арес бросался из одной части города в другую, тактика его воинов в данной ситуации как нельзя лучше подходила для их выживания. Потому что Архонт был практически неспособен сдерживаться. Ему приходилось очень сильно стараться, чтобы следить за местоположением его последователей и сражаться как можно дальше от них. С тех пор, как Агнолия впервые предложила ему заняться организацией своего войска, они долго и упорно прививали это ему. И именно с тех пор она начала его бить, никогда при этом не сдерживаясь, поскольку Архонт мог понимать только язык боли. Но сейчас Арес впервые смог по достоинству оценить преимущества этой тактики. Его противники погибали сотнями там, где не было ни одного союзного солдата. Кроме того, Архонт ощущал небывалую эйфорию от того, что он разделял поле боя с Лассаэром.

— И что будет дальше? — во время небольшого перерыва между уничтожением противника спросила Агнолия.

— Метеориты, по самым большим скоплениям отрядов. А затем выйдет его элита.

— Его? Стоп. Потом!

Она выбросила вверх ладонь, и с кончиков ее пальцев сорвался огромный всплеск энергии. Добравшись до самых облаков, он сформировался в гигантский символ собачьей морды. Лассаэр хотел бы спросить что это, но ответ пришел быстрее, чем он успел прикончить ближайшего демона.

Красная молния, возникшая почти из ниоткуда, ударила в землю как раз между эльфом и адъютанткой.

— Быстрее, щит! — вскричала Агнолия. — На весь город!

— Чего? — Архонт тут же включился в побоище, учиняемое на этой площади.

— Это твои люди! Защити их, сейчас же, или я убью тебя! — истошно завопила девушка.

Арес никогда не ценил окружающих его людей. Вернее, ценил только тех, кто мог бы с ним сравниться. И Агнолия была той, кем он дорожил больше всего. Поэтому, наконец поняв, насколько это для нее важно, он направил всю свою энергию в самое непривычное для него русло. Красно-золотая энергия завихрилась сначала у ног Архонта, затем, быстро набирая скорость и диаметр, вырвалась в небеса. Достигнув облаков, она взорвалась и стала растекаться прямо под ними над всей огромной столицей Белого Архонта. Это требовало колоссальных усилий. Многие демоны, увидев это, ринулись прямо на Ареса, но вихрь рыжего пламени и белого меча Агнолии не позволили никому приблизиться к источнику купола и на двадцать шагов.

Купол оформился как раз вовремя, чтобы защитить город от первых пылающих булыжников, посыпавшихся из огненно-пепельных завихрений в нависших над городом тучах. Лассаэр не раз видел эту тактику в действии, поскольку сам же ее и проработал когда-то давным-давно. Впервые за всю свою бесконечную жизнь он был рад видеть, как метеориты рассыпаются в прах, сталкиваясь с барьером. Укол сожаления на миг тронул его лицо, и эльф был рад тому, что надел маску.

Из подвалов и разрушенных зданий начали выходить проклятые крестоносцы и сановники, вчера еще бывшие, хотя бы номинально, служителями Атрума. Зильмунд со своим господином хорошо постарались, отбирая их среди последователей Белого Архонта, и, что самое важное, вовремя предоставили своей армии новое оружие и доспехи. Пылающие клинки и черненые с проливами лавовых ручейков доспехи делали из нового воинства идеальный антипод тому, чем они были когда-то. Люди всегда выступали личной гвардией Правителя Гордости. Он гордился своей природой и никогда бы не признал превосходства другого вида над собой. Вышедшее на бой воинство тут же стало занимать заранее подготовленные огневые позиции, и кто магией, кто арбалетами, а кто и уцелевшими башенными орудиями, принялись уничтожать Служителей Марса.

Лассаэр и Агнолия никак не могли бросить здесь Ареса, ведь именно его стараниями непрекращающийся дождь из пламени и камня не мог достичь города и людей в нем. И, хотя Архонт явно испытывал тяжелейшие нагрузки, эльф заметил, что Агнолия ничуть не взволнована происходящим. Когда девушка заметила опасения Лассаэра, устроив себе очередную секундную передышку, она спокойно сказала:

— Они справятся.

Рыжий мечник хотел было спросить что-то насчет состояния Ареса, но догадался, что адъютантка говорила обо всех.

Служители Марса очень быстро раздробили свой строй на ударные группы, предназначенные для прорыва вражеского строя, и стали двигаться в направлении пока еще безопасных позиций врага. У этого маневра было много недостатков, но самый главный из них нивелировался полным взаимодоверием солдат и их профессионализмом. Если падет одна группа, то противник сможет зайти с тыла ко всем оставшимся. В процессе деления и движения в разные стороны, многие группы из разных очагов сопротивления встречались и объединялись, а затем, дабы обезопасить разные участки, снова дробились, таким образом добравшись до сил противника и связав боем все их разделенные войска. Теперь битва снова шла на равных.

Зильмунд, наблюдавший за боем из-за пелены небытия, бушевал и не находил себе места.

— Эти проклятые ублюдки! Когда Агнолия успела так хорошо их обучить? Даже уставшие они не уступают нашему воинству!

— Нашему?

— Вашему, господин!

Человек повернулся к новообретенному слуге и надменно посмотрел на него. Затем в подтверждение своих идей ухмыльнулся и почти добродушно заговорил:

— Возьми Золотую стражу и принеси мне голову рыжего эльфа в маске, — он заговорчески наклонился к Зильмунду. — Если сделаешь это, то станешь самым быстро вознесшимся герцогом.

Глаза новорожденного демона засветись золотом. Даже не удосужившись проявить должного этикета перед господином, бывший капеллан бросился исполнять приказ.

Агнолия и Арес уже работали на пределе своих возможностей. Метеоритный дождь бесконечным потоком хлестал по барьеру, и каждый из них был болезненным уколом в израненную кожу Архонта. Силы адъютантки начали иссякать, и она уже не поспевала за Лассаэром, почти полностью доверившись только отточенным вечными тренировками движениям меча. Рыжие волосы эльфа же с продолжением схватки будто начинали метаться все быстрее. Никто, кроме него, не знал, сделал ли он это, чтобы компенсировать убыток сил союзницы, или так на него действовал азарт битвы. Но ряды противника начали редеть, когда как напор с небес только усиливался.

Агнолия получила возможность передохнуть. В конце концов на площади от вражеских порядков остались только горы трупов.

— Битва закончилась? — тяжелое дыхание девушки заставило ее быть похожей на уставшую принцессу.

— Нет, она бушует повсюду, но не здесь. Значит, он нам что-то приготовил, — Лассаэр парой взмахов полностью очистил клинок от крови и ихора.

— Здорово вам, отдыхаете, — с большой натугой протянул Арес.

Троицу начали окружать стражи в золотых доспехах.

— Добрый день, господа.

— А что, этот слизняк сам не явится? — с наигранным презрением тут же отозвался Лассаэр.

Сказать, что Агнолия и Арес были удивлены его тоном — ничего не сказать. Зильмунд, не без труда подавив вспышку гнева, вернул зловещую улыбку на свое лицо.

— Ты дорого поплатишься за такие высказывания о Первом Человеке, ничтожество, — демон уже приготовился к рывку, надеясь закончить поединок одним ударом.

— Подожди, подохнуть ты всегда успеешь…

Зильмунд не был намерен терпеть такого. Он приказал своим солдатам не вступать в поединок, дабы он мог сам прибрать всю славу себе. Новоявленный демон бросился вперед, размахивая востановленной и оскверненной репликой крозиуса Белого Архонта. Рывок был молниеносным, сродни тем, что демонстрировал Арес в самом начале битвы. Агнолия и Арес затаили дыхание, переживая за союзника.

Спустя мгновение в том месте, где стоял Лассаэр, произошел взрыв из крови. Позади него с трудом остановился Зильмунд, и еще до того, как кровь коснулась земли, все заметили, что у демона не хватает фунта плоти в груди. Лассаэр держал в когтистой перчатке сердце противника, в остальном же, все могли поклясться в этом, даже не шелохнулся.

— Говори, мразь, откуда у твоего папочки столько силы, — выплюнул угрозу рыжевласый эльф.

— Как ты…

— Он отправил тебя не за Аресом, так? — теперь голос Лассаэра стал веселым.

— Что…

— Ах, — Лассаэр разочарованно покачал головой. — Так ты бесполезен… — рука эльфа сжалась вокруг сердца противника с такой силой и скоростью, что многие услышали хлопок как от щелчка пальцев, только гораздо громче.

Агнолия и Арес не могли понять, что сейчас происходило, и с трудом улавливали движения союзника. Но и он, и она впоследствии будут клясться, что дальше они смогли разглядеть только отраженный свет далекого пламени где-то посередине между эльфом и пришедшим по его душу демоном, после чего последний развалился на тысячу кусочков. Когда они осознали произошедшее, Лассаэр уже успел выпотрошить добрую половину Золотой стражи.

Когда с сопровождением Зильмунда было наконец покончено, дождь из пламени мгновенно затих. Появился зияющий разлом как раз там, откуда меньше минуты назад вышел Зильмунд, но в этот раз там оказался обычный с виду человек. Он тут же начал медленно хлопать в ладоши, чем моментально вывел из себя Ареса. Но пока Архонт собирался с силами, Лассаэр вновь застыл, словно уже был готов уничтожить противника точно так же, как сделал это пару секунд назад.

— Твоя собачонка плохо себя вела.

— Я просто решил преподать ему урок. В конце концов, все мы умираем впервые.

— Ты возвысил его, только чтобы моими руками низвергнуть в самый низ?

Человек усмехнулся и отвесил шутливый реверанс.

— Откуда у тебя столько силы?

Человек зацокал и начал описывать круг вокруг Ареса.

— Да брось, неужто боишься? — эльф наконец удосужился посмотреть на демона, пренебрежительно вскинув подбородок.

— Все благодаря твоему новому папочке, — протянул демон с улыбкой.

Если бы прямо в этот момент хоть одна живая душа смотрела прямо в глаза Лассаэра, то она бы увидела бесконечную бездну, проявившуюся внутри них лишь на один краткий миг. Краткий, но его было достаточно, чтобы повергнуть в ужас одного из владык ада. Однако же вид бросившегося в атаку эльфа в следующее мгновение только рассмешил человека. Небрежным движением руки он отвесил Лассаэру такую оплеуху, что не только отбросил того на приличное расстояние, но и помял его бесценную маску.

Арес и Агнолия не могли поверить своим глазам — в мгновение ока настолько могущественный друг оказался вне игры. Сам Архонт, все еще поддерживающий барьер, уже еле стоял на ногах. Агнолия встала с вытянутым мечом прямо между господином и человеком.

Владыка греха немного наклонил голову набок, чтобы видеть лицо Ареса, и не выражая никаких эмоций заговорил:

— Сдавайся, человечек. И я пощажу этих двоих.

— Никогда! — закричала Агнолия.

Арес склонил голову и развеял барьер.