Первый Том. Грешник в Аду или попаданец в заднице.

Глава 14. Лучик безнадежности

Гниды на вкус как курица с кислинкой, а запах отдает болотной тиной. Михаилу не нравилось на них охотится, особенно после того как он (снова) услышал стрекот той «радиоактивной» твари – туши свет и прячься. Повезло, на сей раз оно прошло мимо.

Пауки оказались более приятной пищей, но только если в процессе разделки не задеть ядовитую железу, иначе наступит жуткая диарея. Довольно вкусными оказались черви, которые прорыли все эти тоннели. Конечно от тех что покрупнее, способных проглотить Мишаню целиком, лучше убегать, а вот те которые помельче, размером с собаку, вполне годятся на шашлык. И те и другие не любят огонь. А еще не только Михаил охотится на червей, ими питается существо похожее на гигантского облезлого крота, яростная тварь, было не просто его победить. Да и на вкус крот неплох.

И все же самыми вкусными были и остаются сколопендры, но Мишане нельзя их есть, и парень старался их не есть, только в самом крайнем случае, когда другой добычи не было, пару раз.

Поел, поспал, идет-идет, охотится, сражается, снова поест, поспит, а на досуге дневник волшебника читает-читает-читает (пять раз перечитал), опять идет-идет. Заблудился – ходит кругами. Не заблудился – оказался там, куда не стоило бы приходить. Засада, драка. День за днем, хоть дней не посчитать никак. Если ночевку считать днем, то три дня назад закончилась вода. Благо по венам монстров течет кровь, но она не особо хорошо утоляет жажду. А ведь так хочется напиться, в обоих смыслах.

Во снах Михаила посещают жестокие кошмары – воспоминания о доме, о мягкой постели и вкусной еде, мелькают лица родных, веселые дни проведенные с друзьями и подругами, часы любви и счастья. Почему же кошмары? Прекрасные сны, не так ли? Но нет, это такая пытка, когда погрезив счастливой жизнью несколько минут, вдруг просыпаешься на холодном камне в темноте и одиночестве.

И даже так Мишаня все идет-бредет, путь на поверхность не найдет. Проход в чертог – обходит стороной. Пещеры резкое суженье и поворот направо иль налево привел туда, откуда уходил позавчера. Охота, свежая еда, читает – одно и то же, как всегда. Свет солнца парень уж не надеется увидеть никогда.

Но подожди. А ну ка что там? Рядом со скалой. Там груда кирпича, ну а за ней нелепая надежда – лестница, ведущая вверх.

Подъем был долгим и опасным. Сквозь подземелье путь тот проходил, на нем блуждали статуи и духи, которые, казалось, были дружелюбны. Мервецы тоже были, Мишаня вдруг узнал, что горят они плохо. Без черепа-факела приходится попотеть, чтобы их упокоить, особенно это касается скелетов, но парень справился, кое-как... Нашлись следы жилища гнид, к счастью заброшенного. И пара пауков расставили свои ловушки, но сами были сожжены и стали ужином.

Лестница местами казалась опасней любых тварей, она была крута, обваливалась и дырами зияла. А в один миг и вовсе привела к бездонному обрыву и далее вдоль него тянулась как горная тропа, вела из ниоткуда в никуда. Ступени были скользкими, кривыми и покатыми, клонились в сторону обрыва. Мишаня эту часть пути прошел почти как скалолаз, не постеснявшись навык скалолазания улучшить в манускрипте.

В самом конце лестница примыкала к просторной полукруглой платформе, выступавшей над обрывом, ее края удерживались огромными колоннами, которые, возможно, протянувшись снизу из самой бездны, уходили дальше вверх и скорее всего упирались в потолок.

Пройдясь по платформе, Михаил обнаружил, что один ее край выпирает сильнее прочих и уходит вдаль сквозь темноту, широкий как автомобильная дорога – без сомнений, самый настоящий мост, проложенный во мрак.

– Как там Ристо говорил? – Мишаня уж привык болтать с самим собой – Мост пересечь и все, считай поверхность... Эврика! Ну так вперед, или сперва поесть – «шлеп!» ударил себя по щеке – Бездарь! Только и думаешь о том, как жрать и срать. Иди уже!

И он пошел, вступил на мост.

- Кожа да кости, как тут не думать о еде – жаловался повернув голову в право, а оглянувшись на лево заворчал как старик – И бледный как смерть, иди на свет погреться идиот! – снова робко скулит – Не упоминай смерть в суе – а отвечает насмешливо – Скоро я буду как Ристо, аха-ха-ха! Скример-вымер, шизофрения-шимер! – растеряно – А что такое шимер?

«Ву-у! У-ух…» – порывы ветра завывают, гуляя меж опор моста. Мишаня почти дошел до его середины.

– Как безответственно! – ругается, а затем нудит – О чем вообще думали строители? Тут же запросто можно свалиться – и добавляет истинно педантским тоном – Никакой техники безопасности. Перила бы поставили, ну или там хотя бы бордюрчички-поребричички. Однако же... – «топ-топ» постучал каблуком по мостовой, в ней ни сколов, ни щелей, ни намека на разрушения, в идеальном состоянии – Ляпота-а-а...

«Вух!» – могучий шквал про-скользил по мосту, едва не сбив парня с ног. Но что-то не так с этим ветром. Во-первых, магический огонь в руке погас, хотя не должен был. Во-вторых, Михаил ощутил, всего лишь на мгновенье, что при этом дуновенье, над его головой пронесся зловещий сгусток манны. Почему зловещий? У парня волосы встали дыбом. Шестое чувство рекомендует пищеварительной системе срочно избавиться от лишнего веса.

Лишенный освещения Михаил, промедлив на секунду, достал из-за пояса меч, активировал Магическое зрение, и увидел как манна, принявшая очертания крылатой сущности врезается в него. Когти впились в плечо, и из-под ног исчезла опора, парень наугад взмахнул мечом и что-то порезал.

– Гра-а-а! – рычит чудовище и разжимает когти, роняет свою жертву.

Мишаня падает, ударяется о мостовую, и катится по ней, меч где-то рядом тоже катится, звенит. И парень ощущая, как перекатывается через край моста, кое-как успевает схватиться рукой за мостовую. На благо навык скалолазания «цепкие пальцы» освоен. Михаил, найдя ногой опору, отталкивается от карниза и затаскивает себя наверх. Сразу же перекатывается несколько раз к середине моста, при этом каким-то чудом, большая удача не иначе, подхватывает меч. Оглядывается по сторонам, дальность обзора магическим зрением не так уж и велика, но парень замечает, что вверху над его головой замер сгусток злобной манны. Тварь висит вверх ногами зацепившись за что-то неразличимое в темноте.

Огненный свиток у пояса, достаточно приложить руку и можно зажечь пламя. Монстр срывается вниз, пикирует, Мишаня создает огненный шар. При вспышке света чудовище дернулось, сменило траекторию полета, и облетает сбоку по дуге.

– Не любишь огонь? На, лови! – хищно скалясь, парень метает в монстра огненный шар.

Чудовище, перевернувшись в воздухе, уклонилось. Мишаня создал еще один пламенный снаряд и побежал по мостовой. В какую сторону бежит? Туда, где уже был, или туда, куда попасть стремится? Не ясно, все направления перепутались во время падения и кувырков.

Монстр пронесся мимо, парня обдало ветром, а только что зажженное пламя потухло. Прыжок в сторону, перекат, еще один огненный шар зажегся. Но где же монстр? Сзади промелькнул, толкнул крылом и снова пламя загасил. Мишаню отбросило, он покатился – «Ох! Лишь бы не упасть» – используя инерцию он вытянулся на одной руке, выскочил и прокрутившись в воздухе приземлился на колено. И рванул бегом, при этом хлопнув по свитку, мгновенно воспламенил ладонь.

Михаил понимал, что на мосту ему не победить, противник в воздухе и может атаковать откуда угодно. И свалиться вниз тут проще простого. Но будет шанс, если заманить чудовище в закрытое пространство.

Впереди видны две колонны – платформа, откуда он пришел уже близко, но парень, почувствовав затылком зловещую манну, прыгает вперед на пол, падает плашмя. Монстр пролетел над ним, хлопнув крыльями, проделал мертвую петлю, сложил крылья и пикирует прямо на Мишаню.

Свет исчез, промедление – смерть, и парень не стоит на месте, переворачиваясь на спину, взмахивает ногами и по инерции проскальзывает со спины на локоть и, оттолкнувшись свободной рукой, отрывается от земли, при этом взмахивает мечом по широкой дуге. Бьет не глядя. Чудовище спикировало на то место, где Мишаня был секунду назад, и кончик клинка рассекает одно из перепончатых крыльев, но после врезается в кость и не может ее разрубить. Парень приземляется на ноги, но продолжая крутиться по инерции, опускается на колено, при этом выдергивает острие из плоти монстра, но не отступает, а намеревается нанести прямой колющий удар.

– Гра-а-а-а! – взревев от боли, чудовище распахивает раненное крыло, выбивая меч из рук и отбрасывая Мишаню в сторону платформы. Парень приземлившись катится кубарем, а меч звенит «дзынь!», ударяясь о колонну, отскакивает и падает в бездну.

Монстр разворачивается и хлопнув крыльями прыгает на Михаила. Парень, лежащий на полу и лишенный оружия, зажигает пламя, бросает его навстречу чудовищу. Во вспышке света выявляется фигура гигантского серокожего нетопыря с краснющими глазами, огромными клыками и острыми когтями на двух лапах и на суставах крыльев. Крылья заменяют монстру руки, их размах не менее пяти метров, и из под перепонок клубится темная магическая дымка.

Огненный шар врезается в грудь монстра, обжигает его, но не останавливает. Нетопырь рыча приземляется, когтями врезаясь в левое бедро, он нависает над парнем, из пасти капает вонючая слюна.

Мишаня из-за боли скрежещет зубами, но воспламеняет ладонь и тычет ею в морду чудовища. Нетопырь шипит, отпрянув щурит глаза, и вовсе не огонь его пугает, а излучаемый им свет. Тварь когтей не убирает. Парень создает огненный шар в свободной руке и запускает его чудовищу в живот. Монстр ослеплен и дважды обожжен, злобно ревет и наугад бьет когтями крыльев. Мишаня изворачивается, кое-как уводит голову из-под трех ударов и атакует очередным огненным шаром. Нетопырь отводит лапу удерживающую бедро Михаила в сторону и тянет парня туда же, когти разрывают рану, и Мишаня, крича в агонии и матерясь, берет кинжал и колит им монстру в колено.

Нетопырь «гра-а-ар!» рычит и отпускает бедро парня, пятится. Мишаня тоже отползает назад, запускает в него два огненных шара. Монстр зол и вот-вот загорится, но вдруг он расправляет крылья и визжит. Визг давит, у Михаила голова трещит, и кровь идет ушами, парень прикрывает их ладонями, но уже поздно. Нетопырь хлопает крыльями, темная дымка вздымается вверх, волной расходится вокруг и гасит весь огонь и свет.

Мишаня оглушен, и монстр вновь на него набрасывается, когтем крыла пробивает плечо, одним взмахом лапы раздирает ткань, кожу и плоть наискось от левой груди до правого бедра. «А-а-а-а!» – крик парня эхом разносится по подземелью. Нетопырь опускает морду, чтоб откусить Михаилу лицо – напрасно, парень все еще вооружен. Он вонзает кинжал нетопырю в глаз. Монстр отпрыгивает, кинжал торчит из глаза, чудовище пытается достать его, но лишь расковыривает рану.

Мишаня, уже машинально, зажигает пламя, но темнота не отступает, огня нет. Парень тянется к свитку, нащупывает пояс, на нем три рубца, но сам пояс уцелел, а вот от свитка под ним осталась лишь пара клочков. Когти зацепили свиток, он испорчен и больше не будет ни огня, ни света.

Мишаня во тьме, ползет назад. Откуда только силы взялись, чтобы шевелиться, с такими то ранами? Единственное что он видит благодаря магическому зрению это силуэт нетопыря, который мотаясь туда-сюда, из-за кинжала в глазу, в конце концов успокаивается, разворачивается и неспешно приближается к Мишане.

– Прочь мразь! – кричит парень в панике – Отъебись! Паскуда!

Отползает, его рука ложится на флягу – метнул, попал нетопырю куда-то в область морды: «гр-р-р!». После фляги на земле нащупывает чернильница, кидает - мимо.

Содержимое сумки, которая так же не осталась невредимой из-за последней атаки монстра, вываливается наружу. И ремешок тоже распорот, и сумка сползает с плеча парня, пока тот ползет. Но Мишаня нащупывает этот ремешок, подтягивает сумку к себе поближе, раскрывает. И вот вслед за чернильницей полетели – наконечник посоха, магические камни, вторя фляга, запасы мяса на обед и обе книги – все отправлено в полет, летит куда-то в темноту, что-то попало в цель, а что-то нет. Последним был выброшен второй свиток, он, развернувшись на лету и скользя по воздуху, пронесся в другую сторону от цели.

Сумка опустела. Монстр у ног Михаила.

Мишаня в кошелек засунул пальцы, там железный шар – метнул. Нетопыря обдало дымом, он не обрадовался, чихнул и в сторону отпрыгнул. А после шара – горсть монет, Мишаня не метнул, скорее, разметал повсюду, «дзинь-дзынь-дзон!» – переливался звон, когда монеты приземлялись. И вот он вынул из кошелька то, что монстру уж очень сильно не понравилось – светящуюся колбу, магическую вещь высокой ценности. Она могла бы отпугнуть нетопыря, если б Мишаня был немного сообразительнее или хотя бы расторопнее, но в тот момент парень паниковал, вообще не думал, и метал все, что попадалось в руки.

Колба пролетела мимо цели и «Клац!» – разбилась, ударившись о плитку пола. Светящаяся золотом жидкость расплескавшись, на мгновенье застыла в воздухе и вновь собралась в одну точку, чтоб в тот же миг взорваться, разойдясь повсюду волнами мистических энергий.

Потоки манны, словно цунами заволокли и монстра, и Мишаню. Они оба взмыли в воздух и зависли в невесомости. А вокруг бушевали штормы и вихри золотой манны.

«Какая мощная энергия, аж голова кружится» – едва мелькнула мысль, и пол поменялся местами с потолком, колонны накренились в одну сторону, соединились и перевернулись, мост рухнул и опустился сверху как громадная плита, реальность изменялась невообразимым образом и трещала по швам.

Мимо носа парня пролетел выброшенный им ранее магический свиток: «О! Мое!» – подумал невольно и свиток исчез, будто в воздухе растворился.

Затем вдруг в один миг, Мишаня осознал, что оказался в лапах монстра, словно телепортировался в них.

«Нет! Отпусти! Прочь от меня! Уйди подальше»

Парень освободился, а расстояние меж ним и чудовищем умножилось в десятки раз. Платформа вытянулась, ее длинна была колоссальна. Нетопыря вытеснило к мосту, а Михаила занесло в какой-то коридор. Впереди по-прежнему осталась видна платформа и эпицентр магического взрыва на ней.

Однако мощь магической бури слегка померкла.

Вдруг нетопырь, лишь раз взмахнув крыльями, мгновенно, словно метеор преодолел все это невообразимое расстояние. Мишаня не успел моргнуть, как монстр оказался рядом, и парень мысленно взмолился «Стой!», а нетопырь замер в полу метре от него, не в силах шевелиться. Однако, секунды через три, кровь внутри парня будто ожила, зашевелилась и потекла разом из всех ран. Она слилась в единый поток и устремилась прямо в глотку чудища.

– Нет! Прекрати! – воскликнул Мишаня, но думал о другом: «Я так скоро сдохну, сколько минут осталось?»

И стены закрутились по спирали. Раздалось громогласное тиканье часов. Мишаня и чудовище, как стрелки на циферблате рывками стали медленно сближаться, чем ближе они были, тем стремительнее двигался кровавый поток.

Золото магического вихря истончалось.

«Ни капли крови больше не отдам! Бежать! Спасаться! Туда где безопасно» – кровавый поток прервался, парень вдруг осознал себя бегущим, точнее бежит не он, а ноги сами собой уносят его вглубь коридора.

Впереди огромные стальные ворота. Проржавевшие, тугие, закрытые веками, вдруг чудесным образом они распахиваются перед ним, словно приветствуя гостя. Мишаня попал в чертог, наполенный солнечным светом. Однако вновь за краткий миг во взоре Михаила все переменилось – зал перевернулся вверх ногами, а свет померк, и парень оказался снова схвачен, а нетопырь летит, неся его обратно в темноту.

«Да чтоб у тебя крылья отсохли!» – как будто проклятье опустилось на монстра – он стремительно спикировал вниз, не в силах больше лететь.

От золотой бури оставался лишь легкий ветерок.

«Выход так близко! Мне хватит сил! Я убегу!» – и он бежал на свет.

Монстр за парнем гнался, рычал, шипел, никак не мог достать. Но на пути обоих ждало еще одно препятствие, прямо перед залом. Ворота были распахнуты насильно, и одна из ржавых петель не выдержала – створка ворот начала крениться прямо на Мишаню.

Чтобы уклониться, парень притормаживает, отпрыгивает в сторону, это целая секунда, а монстр уже рядом. Он подскочил и пасть раскрыл, вот-вот укусит. «Ба-бах!» – створка рухнула, поднялась большая копна пыли. Нетопырь шугается из-за грохота. Мишаня, повернувшись к чудищу, бьет кулаком по его страшной роже «шмяк!», второй рукой хватает рукоять кинжала застрявшего в глазу, прокручивает и выдергивает его. Чудовище пронзительно ревет, а Михаил от него сбегает.

Уже в зале, парень падает на колени, а затем и на спину, на него с потолка изливается солнечный свет. Из клубов пыли выпрыгивает нетопырь, но тут же, прикрывая морду иссохшими крыльями, визжит и убегает в темноту. Мишаня приподнимаясь, глядит ему в след: «Я! Спасся!» – роняет голову и засыпает.

Возможно, спасся, но не совсем. Сейчас то день. Но что произойдет, когда настанет ночь?