Пес-оборотень и колдовская академия

~ 7 ~ Кутерьма

В Доме первый курс разделили на пять классов. Класс Макса отправили наверх, в библиотеку Бэкона, где дети тут же сгрудились у камина. Библиотека находилась на третьем этаже, и из южного окна было видно большое спортивное поле. Макс отвернулся от окна и пробежал взглядом по полкам: философия, искусство, литература… Тысячи книг.

Некоторые одноклассники Макса промокли до нитки, а вот сам он остался почти сухим: они с Ником сидели на дереве, пока не услышали колокол Старины Тома.

Дверь в библиотеку открылась. Вошли девушка и пожилой мужчина — те самые, кого Макс видел недавно с госпожой Рихтер. У мужчины было доброе лицо, толстые очки и аккуратная белая бородка. Девушка с короткой стрижкой, в небольших квадратных очках, оказалась симпатичной, но очень строгой и серьезной. В руках она держала стопку бумаг.

— Ребята, подойдите ближе, — сказал пожилой.

Дети неохотно отошли от горящего камина и сели.

Дэвид в очередной раз закашлялся и вытер нос рукавом.

— Ты Дэвид? — спросил учитель.

Тот кивнул.

— Лучше останься у огня, — тепло улыбнулся учитель, а потом обратился ко всей группе. — Здравствуйте! Я Джозеф Винченти, а это Хейзел Бун. Я глава отдела прибороведения, а мисс Бун — младший преподаватель мистики.

Фамилия «Бун» показалась Максу знакомой… Ах да, подумал он, Найджел говорил, что она быстрее всех потушила пламя в камине во время испытания потенциалей. Мисс Бун спокойно села и сложила руки на коленях.

— Мы будем вашими классными руководителями — то есть будем присматривать за вами и помогать успешно учиться. Так будет три года, пока вы не выберете себе специализацию и, соответственно, нового руководителя. Мисс Бун?

Та подняла глаза, и Макс с удивлением увидел, что они разные: один — карий, другой — ярко — голубой. Мисс Бун обвела учеников серьезным взглядом, остановившись на Максе. Тот поежился.

— Здравствуйте! Я очень рада, что меня назначили вашим руководителем. Вы мой первый класс. Выявители рассказали о вас много хорошего. Потому я возлагаю на вас большие надежды. Правда, без труда не вытащишь и рыбку из пруда, так что я сразу раздам вам расписание.

Мисс Бун вышла из — за стола и раздала ламинированные листочки. Ученики затихли минут на пятнадцать: все читали свое расписание, охали и что — то бормотали. Макс только недоверчиво качал головой.

Первой подняла руку Синтия.

— Я правильно поняла? Тут написано, что подъем в шесть тридцать утра, а потом еще десять уроков, не считая ухода за питомцем.

— Все правильно. — Мисс Бун пошевелила кочергой в камине. — В Роване сложная программа, и такими дисциплинами как физическое развитие, языки и мистика, нужно заниматься каждый день.

Макс, потупившись, слушал, как мисс Бун и мистер Винченти отвечают на вопросы об отметках, кабинетах, канцелярских принадлежностях и наградах. Порадовало его только то, что в Роване не оказалось строгого времени отбоя. Правда, радость его быстро уменьшилась: все равно свободное время уйдет на домашние задания.

Новичкам дали свободное время до ужина, чтобы получше ознакомиться с Домом и территорией вокруг него.

Макс побежал к себе и бросил расписание на кровать. Потом спустился на нижний этаж, намочил полотенце и яростно стер с волос всю «красоту». Мимоходом он заметил, что небесный купол по сравнению с утром стал темнее, а созвездия — ярче.

На ужин подали суп и бутерброды: Мамуля и Боб готовили завтрашний пир. В обеденном зале было сумрачно, свечи горели лишь в одной люстре. Снаружи гремел гром. Найджел быстро спустился в зал в компании еще нескольких взрослых, но ужинать не сел, а прошел вместе с ними в другую дверь. Девочки уселись за отдельный стол и сердито поглядывали на Джесси, который громко заявил, что все награды получат мальчики. Макса кто — то хлопнул по плечу, и он вздрогнул от неожиданности. Оказалось, что это Мамуля.

— Тебе звонят, золотце! Телефон на кухне.

— А! Спасибо, Мамуля! — Макс вылез из — за стола и пошел за ней.

На кухне Боб склонился над огромным подносом пирожных и покрывал их волнами шоколадной глазури. Увидев Макса, он поднял голову и улыбнулся. От улыбки, пусть и кривой, его грубые черты смягчились.

— Тебе кто — то звонит.

— Он в курсе, болван! Зачем он, по — твоему, сюда заявился? — прошипела Мамуля, подбежала к телефону и заговорила в трубку высокомерно — напыщенным тоном.

— Да, сэр, мы известили о вашем звонке мистера Макдэниелса. Он подойдет с минуты на минуту.

— Мамуля!.. — одернул ее Боб.

Мамуля прикрыла трубку рукой и запрыгала, корча жуткие рожи. Боб вздохнул и отвернулся к пирожным. Макс потянулся к трубке, но Мамуля отскочила.

— Это снова я, сэр! Кажется, он уже идет, сэр! Он наслаждался коктейлем на веранде…

Макс вырвал у нее трубку. В динамике пробасил голос отца:

— Вот как! Премного благодарен.

— Папа!

— Привет, Макс! А я еще говорил с секретаршей. Она у вас очень… э — э… профессиональная.

— Да, секретарша что надо, — проворчал Макс.

Мамуля хихикнула и захлопала в ладоши. Потом подбежала к столу, взвалила на плечо добрую половину быка и исчезла в кладовке.

— А я только вернулся из командировки в Канзас! — продолжал отец. — Я дома снова, ура, как сказала бы твоя мама. Ну, как ты? Как дела?

— Дела… нормально.

Макс отвернулся и провел пальцем по трещинке в стене.

— В чем дело, малыш?

— Ни в чем. Просто… тут будет не очень легко. И я по тебе скучаю.

Макс крепко зажмурился. В трубке наступило долгое молчание.

— … Я по тебе тоже.

Максу вдруг страшно захотелось оказаться дома: лежать на спине в своем форте, упираясь ногами в потолок, и весь день рисовать.

— Папа, а еще не поздно вернуться домой?

— Не поздно, — ответил мистер Макдэниелс. — Но не это главное. Главное — выполнить обязательства, которые ты на себя взял. Ты принял решение — сложное решение, — и я горжусь, что ты поступил как мужчина. Первые недели будет трудно, но я думаю, ты выдержишь. Если тебе совсем не понравится, в следующем году переведем тебя в школу ближе к дому.

Макс забыл, что отец его не видит, и кивнул. Вдруг кто — то шепотом его окликнул. Мальчик обернулся и увидел, что в дверях стоит Лючия и машет ему рукой.

— Макс, тебя ищут! Будут давать книги и форму.

Она исчезла за дверью.

— Папа, мне пора. Зовут получать учебники.

— Ну, хорошо. Веди себя хорошо, старайся — ради меня и мамы.

— Ладно, — поспешно сказал Макс. — Я люблю тебя!

— Я тебя тоже, сынок. Перезвоню через пару дней.

Макс повесил трубку и прошел длинный — длинный путь до двери. Тут его тронул за плечо Боб. В огромной ладони великана лежало пирожное с красивой надписью: «Добро пожаловать, Макс!» Боб подмигнул, вложил Максу лакомство в руку и подтолкнул к выходу.

На следующее утро, еще на подходе к комнате 301, Макс услышал смех.

— Джимми, ну ты и шутник! — произнес низкий голос с сильным акцентом жителя южных штатов.

В ответ Джимми что — то неразборчиво прохрипел. Макс медленно открыл дверь. На умывальнике, свесив ноги, сидел Джимми и разговаривал со старшекурсником в полотенце и шлепанцах. На скрип двери оба обернулись.

— Вот он! — взревел Джимми, спрыгивая на пол и неуклюже устремляясь к Максу. Тот попятился. — Один из этих неблагодарных ворюг!

Лицо Джимми побагровело. Он подходил все ближе к Максу, пока светловолосый и спортивный мальчик не остановил его, положив ему руки на плечи. Макс облегченно вздохнул.

— Ух, Джимми! Не так быстро!

Джимми сердито ткнул в Макса пальцем и пропыхтел:

— Этот малек надо мной издевался! Заставлял старого Джимми причесать их! Мол, надо пустить пыль в глаза девицам! Я ему говорю, что занят, а он просил, умолял: нужен, мол, высокий класс! А отблагодарил он меня? Где там! Свиньи, невежи, все до одного! Ни один не принес мне подарка!

Мальчик повернулся к Максу.

— Это правда?

Макс покраснел.

— Я не знал!.. Я… Простите!

Старший мальчик подмигнул, а потом обратился к Джимми:

— Ну, оставь этого типа мне. Я с ним разберусь.

Тут Джимми забеспокоился, завертел головой, бросая встревоженные взгляды то на Макса, то на старшего мальчика.

— Только не надо с ним слишком строго, Джейсон! Он ведь еще малек!

Джейсон нахмурился и покачал головой.

— Я человек строгий, Джимми, ты меня знаешь.

— Не смей его трогать! — взревел Джимми. — А то будешь иметь дело со мной!

Джейсон выпустил Джимми и поднял руки.

— Ладно, ладно! Пусть идет!

Джимми фыркнул, отбежал от него и подозвал к себе Макса.

— Шестой курс! — прошептал лепрекон. — Ведут себя как хозяева. Если он тебя тронет, только скажи Джимми, понял?

Макс растерянно кивнул. Поверх головы лепрекона широко улыбался Джейсон. Джимми похлопал Макса по плечу и пошел за шваброй, а старший мальчик протянул Максу руку.

— Привет, друг! Я Джейсон Барретт. А, ты, должно быть, новичок.

— Ага, — Макс пожал ему руку. — Я Макс Макдэниелс.

— Рад познакомиться, Макс. Добро пожаловать в Рован! — Джейсон оглянулся через плечо и понизил голос: — Слушай, Макс. Джимми, конечно, странный, но ему все равно нужно за услуги приносить подарки. Необязательно что — то ценное. Сойдет что угодно — жвачка, полбатона, почтовая марка… Ему просто приятно, что про него вспомнили, понимаешь?

Макс беспокойно покосился на Джимми. Джейсон продолжал более веселым тоном:

— К счастью, проблема Джимми не должна тебя очень беспокоить. Видишь ли, эта душевая как бы самая главная в Роване. Новеньким положено мыться в сто первой. — Джейсон тоже похлопал Макса по плечу и ласково вывел за дверь. — Начинай с малого, Макс! Тогда будет к чему стремиться!

За дверью Макс обнаружил кучку встревоженных однокурсников.

— Мы слышали Джимми, — прошептал Омар. — Ты как?

— Нормально. Только нам положено ходить в другую душевую. Комната сто один. Эта для пятого и шестого курса.

— Что за бред! — возмутился Джесси. — Она у нас на этаже!

Джесси бульдозером вошел в дверь. Остальные не двинулись с места. Изнутри раздался рев:

— Еще один! Отойди, Джейсон! Дай его мне!!!

Все вздрогнули. Тут Джесси с воплем выскочил из душевой, захлопнул за собой дверь и тяжело к ней привалился. Потом, покосившись на остальных, пошел к лестнице и бросил по дороге:

— Сто первая, да, Макс?

Новая душевая оказалась тесной и невзрачной, с дюжиной серых душевых кабинок, туалетов и раковин. В пыльной ванне валялся дохлый паук, подсвеченный одинокой лампочкой без плафона, которая висела на заплесневевшем потолке. Вдоль стен стояли ржавые шкафчики. Рольф отвел в сторону занавеску, засунул в кабинку голову и быстро повернулся к остальным.

— Могу пойти вторым!

— Там было так здорово! — шмыгнул носом Коннор, зашел в кабинку и повернул кран.

К тому времени, как все вышли из душевой, в Доме стало гораздо люднее. По коридорам слышались приветствия, хлопали двери, громыхали чемоданы. На этаже Макса весь коридор был заставлен вещами: повсюду ходили второкурсники, радовались встрече и сравнивали свои расписания. Едва в коридоре появились новички, разговоры прекратились.

— О, нет, — выдохнул Коннор.

— Мальки! Мальки!!!

Первокурсники пробежали сквозь орущий строй к своим комнатам. Старшие кричали и бросали в них комками скотча и другим мусором.

Макс буквально нырнул в свою комнату. Дэвид сидел на верхнем этаже, прислонившись спиной к кровати.

— Жутко, да? Я пошел в туалет, а они загнали меня обратно. — Он задумчиво добавил: — Я даже забыл про туалет.

— Это еще что! — выдохнул Макс. — Меня чуть не убил Джимми. А потом шестикурсник отправил меня в душевую в комнате сто один.

— Почему?

— Увидишь — поймешь, — вздохнул Макс и плюхнулся на кровать.

Макс с Дэвидом пробрались по шумной территории Рована и нырнули в туннель Убежища. Едва они вышли на луг, мимо пронесся табун лоснящихся вороных, на которых без седла сидели мальчики и девочки постарше. Ученики, смеясь и перекрикиваясь, обогнули лагуну и ускакали в дюны. Еще несколько рованцев сидели под пальмами и бросали рыбу двум огромным морским котикам, которые выползли из лагуны на песчаный пляж.

— Хочешь, покормим вместе Майю? — предложил Дэвид. — Это нетрудно: она ест только дыню, орехи и всякую травку.

— Не — а, — ответил Макс. — Мне ночью кормить Ника, а я даже не знаю, чем он питается. Лучше почитаю про него книжку. А то сделаю что — нибудь не так, и меня съест Йя — Йя!

Макс достал из кармана брошюрку про лимрилла, помахал приятелю на прощанье и направился к лагуне. Котики куда — то исчезли, зато под пальмой устроились загорать Большерот и Лючия. Макс помахал и им, обошел пляж и уселся с другой стороны, в поросшей травой и мелкими белыми цветами низинке. Сначала он немного полежал на спине и посмотрел, как над головой проносятся облака. Потом снял футболку и кроссовки, зажмурился и подставил лицо солнцу. Вскоре Макс крепко заснул и увидел странный сон: как будто его отец добился, чтобы мать официально признали погибшей, и женился на Мамуле, которая мигом приготовила из него жаркое.

Макс проснулся резко, словно от толчка — и обнаружил, что его с двух сторон зажали блестящие массивные туши. Он заорал, взвился в воздух и отскочил от двух огромных котиков, которые, как видно, прилегли рядом с ним, пока он спал. Кто — то хихикнул. Макс резко обернулся и увидел девочку за объективом фотоаппарата. Девочка опустила фотоаппарат. Макс никогда не видел никого красивее! У нее были длинные каштановые волосы, ярко — синие глаза и едва заметные веснушки на загорелых щеках.

Макс оцепенел от стыда.

— Снято! — пропела девочка. — А я думаю, когда ты проснешься! Ну все, точно напечатаем в газете. А может, и в ежегоднике!

— Ну, зачем ты так, Джули! — упрекнул ее один из котиков и перекатился набок. — Мы так славно тут грелись…

— Не могла устоять! — Девочка пожала плечами. Макс глупо заморгал. — Разве часто увидишь первокурсника, который дрыхнет на пляже с сэлки?

— Лучше извинилась бы! — фыркнул второй морской котик, вздрагивая жировыми складками.

— Ну, ладно. Извини…э — э… как тебя зовут? — Она выжидательно подняла брови.

— Макс. Макс Макдэниелс. Ничего страшного. Просто я не ожидал. — Он повернулся к котикам. Те, мигая, смотрели на него. — Вы меня тоже извините.

— Мы все понимаем, — проворчал один сэлки. — Ты спал. Мы тебя испугали. Я Хельга, а это моя сестра Фригга. Мы сэлки из Скандинавии. Ты так уютно устроился, что мы решили прилечь рядом и растопить жирок на солнышке.

Она громко шлепнула себя плавниками по животу.

— Ну, а я Джули Теллер, — представилась девочка. — Мистик первой стадии, главный фотокорр рованской газеты… Третий курс, — добавила она, увидев непонимающее лицо Макса. А тот не знал, что говорить, и готов был слушать только Джули. — Ты не против, если я использую этот снимок в газете?

— Э — э, наверное, нет…

Макс потянулся за футболкой. Вдруг он показался себе совсем маленьким и хилым.

— Спасибо! — радостно сказала девочка. — А ты откуда?

— Из Чикаго.

— У — у! Классный город. Мы с родными туда ездили пару лет назад. Я из Мельбурна.

Макс продолжал на нее таращиться.

— Который в Австралии, — добавила она.

Макс глупо кивнул. Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга.

— Что ж, — прочирикала Джули, — утренняя норма по фоткам выполнена! Рада была познакомиться, Макс! Пока!

Не успел Макс и рта открыть, как Джули ушла к туннелю, по пути кивнув гусыне Ханне, которая как раз ковыляла вместе с выводком к Максу.

По земле что — то тяжело хлопнуло.

— Пойду перехвачу рыбку. Приятно было познакомиться! — пророкотала Фригга и поползла к воде.

— Фригга! — с упреком воскликнула Хельга. — Нас же час назад кормили. Хватит лопать, ты и так огромная!

Сэлки сердито залаяли друг на друга и вдруг без всплеска ушли под воду.

Макса кто — то клюнул в икру. Он обернулся и увидел Ханну с гусятами.

— Привет, привет! — взволнованно протараторила Ханна. — По Убежищу ходят слухи, что ты свободен и можешь посидеть с детьми. Правда?

— Ой. Ну да, могу, — ответил Макс. — Лимриллы ночные звери, так что…

— Замечательно! Мне давно пора взбить пух, и одна дриада пообещала сделать это бесплатно. Присмотришь за ними пару часиков?

Ханна повернулась и обвела гусят крылом. Те загоготали.

— Сюзи, Бобби, Уилли, Милли, Хэнк, Хонк, Нина, Тина, Мейси, Лилиан, Мак и Крошка Рей. Гусята, слушайтесь Макса! Я мигом!

В знак благодарности шлепнув Макса крылом, Ханна уковыляла в лес. Макс растерянно проводил ее взглядом. Гусята вскочили ему на ноги и принялись долбить лодыжки острыми клювиками.

Макс провел с гусятами два часа: сам лежал в траве и пытался читать брошюрку, а гусята по нему топтались. Каждые полчаса он отводил подопечных к лагуне, заходил в воду и играл с ними. Гусята довольно плавали кругами в камыше. Вода была теплая, хотя иногда Макс чувствовал на глубине холодное течение. При виде Макса — няньки другие ученики смеялись и махали ему рукой. Макс очень устал, потому что гусята постоянно требовали внимания, и очень обрадовался возвращению Ханны.

— Ну вот, я совсем как новенькая! — воскликнула она. Гусята бросились к мамаше. — Хм — м — м… У кого — то из нас теперь дюжина поклонников! Спасибо, Макс, ты просто душка! Дети будут рады, если ты зайдешь в гости. Мы живем в маленьком гнездышке у яблоневого сада, за деревом Выпуска тысяча восемьсот сорокового года. Приходи в любое время!

— Обязательно, — ответил Макс, попрощался с гусиным семейством и направился к туннелю. Один гусенок (кажется, Лилиан) засеменил следом, и Ханне пришлось его ловить и возвращать к остальным.

Вечером в обеденном зале, залитом золотистым светом свечей и люстр, собрались сотни учеников.

Макс неловко поправлял непривычный галстук. Его и других первокурсников усадили за столы с букетами полевых цветов и хрустальными бокалами. Даже вилки и ложки были не простые, а с рукоятками из рога. Взрослые кудрявые фавны играли на лирах что — то незнакомое и в то же время успокаивающее.

Макс сидел между Синтией и Лючией и озирался, рассматривая остальных. В свете свечей, в парадной форме ученики казались гораздо старше своих лет. Напротив сидели шестикурсники, Джейсон Барретт разговаривал с какой — то девушкой. Госпожа Рихтер и преподаватели в синих одеяниях о чем — то тихо беседовали за центральным столом. Иногда они кивали кому — нибудь из старшекурсников или с любопытством рассматривали новичков. Музыка стихла, и госпожа Рихтер встала, чтобы обратиться ко всем присутствующим. Зазвучал ясный и сильный голос.

— Прошу всех встать.

Макс покосился на других и неуверенно встал. Голос госпожи Рихтер заполнил зал.

— В этом Доме Знаний настал День Возвращения, когда учителя и ученики вновь знакомятся и помогают друг другу расти.

Все молча подняли бокалы. Госпожа Рихтер продолжала.

— В этом Доме Знаний настал День Памяти, когда мы вместе вспоминаем прошлое с его радостями и печалями.

Снова поднялись бокалы.

— В этом Доме Знаний настал День Обновления, когда Рован приветствует новичков как дыхание новой жизни в своих залах, классах и садах.

Все закричали так, что Макс даже вздрогнул:

— Мы им рады! Мы им поможем в пути!

Ученики и учителя подняли бокалы, глядя в сторону новичков, и тут же их осушили. Лючия последовала их примеру, а Макс скривился и отпил совсем немножко.

Госпожа Рихтер села, и обеденный зал взорвался хором веселых разговоров. Из кухни потянулись десятки учеников с массивными серебряными блюдами.

Вскоре весь стол новичков внимательно слушал рассказ Синтии о том, как она получила письмо из Рована. Трубным голосом, театрально размахивая руками, Синтия рассказала, как она зашла в аквариум, и вдруг косяк тропических рыб сложился в таинственный узор. Заключив, что все это было «очень дико», Синтия уступила место другим первокурсникам, которые тоже решили поделиться своими историями. Макс предпочел молчать, тем более что пир удался на славу: жареные фазаны, фаршированные диким рисом, миниатюрные бараньи отбивные, горы свежих овощей, миски всевозможных сладостей и шоколада. Иногда во время перемены блюд старшие ученики и учителя подходили к столу новичков и здоровались.

В конце ужина зал зашумел. К радости Макса, из кухни вытащили на поклон Мамулю и Боба. Боб в накрахмаленной голубой рубашке и чистом белом переднике смахнул слезу, помахал восторженным едокам и, пригнувшись, исчез за дверью. А Мамуля все скакала, хлопала в ладоши и изображала один немыслимый реверанс за другим, пока ее вежливо, но твердо не увели обратно. (Это вызвало еще одну бурную волну аплодисментов.) Наконец госпожа Рихтер снова встала и постучала ложкой по бокалу. Ее тень в свете свечей казалась огромной.

— Добро пожаловать домой! — улыбнулась госпожа Рихтер. — Как директор Академии, официально объявляю: новый учебный год начался!

Ученики восторженно взревели, захлопали по столам и затопали, и Макс в том числе. Тут к столу новичков подошли несколько второкурсников.

— Привет всем! — сказал смуглый черноволосый мальчик. — Я Алекс Муньос.

— А я Анна Лундгрен, — представилась симпатичная девочка с короткими светлыми волосами.

— Привет, ребята! Я Саша Иванович, — сказал второкурсник с пышной каштановой шевелюрой.

Несколько новичков оторвались от десерта и поздоровались. Джесси печально застонал, прижал руку к животу и прислонился к Омару.

— Ну что, готовитесь к большой вылазке? — тихо произнес Алекс, наматывая стебель цветка на палец.

— Какой вылазке? — Синтия даже отодвинула тарелку.

— Сегодняшней, — сказала Анна, — на «Ястреб». Разве вам никто не сказал?

— Нет… — Коннор подался к ним. — А вы про что?

— Такая традиция новичков, чтобы сдружиться, — объяснил Саша. — Первокурсники тайком всю ночь проводят на корабле. С полуночи до рассвета.

— Это запрещено? — широко раскрыл глаза Омар.

— И да, и нет, — ответил Алекс. — По правилам на «Ястреб» забираться нельзя, но эта традиция существует уже давно. Если будете вести себя тихо, преподы не станут придираться.

— Ну, не знаю… — нервно проговорила Синтия.

— Дело ваше, — пожала плечами Анна. — Мы в прошлом году классно повеселились. Но если хотите, чтобы традиция прервалась на вас…

— Мы этого не говорили! — Глаза Коннора засверкали. — Ну, народ, давайте! Будет здорово!

Улыбка Коннора была заразительной, и вскоре все новички заулыбались, переглянулись и кивнули.

— Ладно, — пробормотал Рольф. — Захвачу чего — нибудь перекусить.

— А у меня есть радиоприемник! — подала голос Лючия.

— Берите с собой спальник или одеяло с подушкой и фонарик, если есть, — прошептал Коннор. — Передайте другим столам: встречаемся в полночь, перед спуском на пляж. Идите по одному или парами, осторожно, чтобы никто вас не видел!

Коннор повернулся к Алексу и Анне.

— А на борт можно забраться просто так? Там не заперто?

— Не — а, — ответил Алекс. — Проходишь тихонечко по пристани и лезешь на борт по веревочной лестнице. Сегодня теплынь, вам повезло! Мы вот в прошлом году попали под дождь.

— Но все равно было весело! — пропела Анна с улыбкой и встала. — Рада была познакомиться! Завтра расскажете!

Старшие пошли к своему столу.

Идея тайной вылазки Максу очень понравилась. Несколько минут он увлеченно строил планы вместе с остальными. Вдруг от стола преподавателей отделился мистер Винченти и подошел к нему.

— Извините, что прерываю, — улыбнулся учитель. — Макс, тебя можно на секунду?

— Конечно…

Макс испугался, что их обсуждение услышали, но мистер Винченти отвел его к ближайшей колонне и заговорил совсем о другом.

— Макс, директор хотела бы с тобой поговорить о некоторых событиях… событиях, которые случились перед твоим приездом в Рован.

— А — а… Только мне пора в Убежище. Мой подопечный — ночной зверь.

— Это важнее, — возразил мистер Винченти. — Я прослежу, чтобы твоего зверя покормили. А ты беги к ней, она ждет.

Кабинет госпожи Рихтер находился неподалеку от вестибюля, в конце коридора с портретами прошлых директоров. Дверь была приоткрыта, и в коридор выглядывал лучик теплого желтого света. Макс постучал. Сердце его сильно колотилось.

— Входите.

Макс вошел и увидел, что госпожа Рихтер вешает на вешалку синюю мантию. Сама она осталась в деловом костюме, хотя туфли сняла и стояла прямо в чулках. Директор устало улыбнулась Максу и жестом указала на стул перед огромным письменным столом. Ее кабинет был на удивление скромно обставлен: кроме стола здесь были только небольшой диван, кофейный столик и два стула. Застекленные двери вели в сад, а в углу был крошечный камин.

Макс сел. Госпожа Рихтер поставила в хрустальную вазу несколько цветов из обеденного зала, села за стол и, наклонившись вперед, пожала Максу руку. Под взглядом ее ярко — серебристых глаз Макс невольно выпрямился. Ее рука была теплой, сухой и сильной.

— Привет, Макс! Рада с тобой познакомиться и поговорить наедине.

— Я тоже, — сказал он.

Госпожа Рихтер облокотилась о стол и очень серьезно посмотрела на мальчика.

— Макс, нас очень тревожит, что Враг узнал, где ты и как тебя найти. Ты и твои сверстники — новое поколение Рована, и мне страшно даже думать, что будет, если Враг научится находить и похищать наших потенциалей.

Макс кивнул, как будто не знал, что семнадцать потенциалей и один ученик уже пропали.

— Я хочу, чтобы ты рассказал мне обо всем, что с тобой случилось, начиная со дня видения. Все, что вспомнишь. Не опускай никаких подробностей, даже самых незначительных.

Макс рассказал госпоже Рихтер все, что знал. Вскоре она начала задавать вопросы, и ему пришлось напрягать память и вспоминать даже то, что он забыл. Когда Макс закончил рассказ, госпожа Рихтер достала папку, быстро выбрала фотографию и показала Максу.

— Это он за тобой следил?

Макс всмотрелся в снимок — и испуганно отпрянул. Это и вправду был тот незнакомец из поезда и музея, хотя на фотографии он казался моложе и чище. Незнакомец сидел в уличном кафе с газетой, но смотрел в объектив. В его здоровом глазу угадывалась смесь тревоги и гнева: судя по всему, он только что заметил фотографа в проезжающем автомобиле. Макс прикрыл глаза и кивнул. Госпожа Рихтер убрала фотографию.

— Извини, что пугаю тебя, Макс… — Ее лицо смягчилось. — Но я должна была проверить рассказ Найджела. У меня пока все. Пожалуйста, не говори об этом ни с кем, пока нам не станет известно больше. Хорошо?

— Хорошо. Теперь можно идти?

— Можно. Только, Макс, запомни…

— Что, госпожа Рихтер?

Лицо директора стало снова очень серьезным, а голос — напряженным и настойчивым.

— Если ты когда — нибудь снова увидишь этого человека, беги и громко зови на помощь. Не отвечай ему, не заговаривай с ним. Это очень опасно. Понял?

Макс молча кивнул, хотя внутри него все будто заледенело. Госпожа Рихтер поднялась и вывела его за дверь, напоследок посоветовав зайти на кухню за какао. Едва она закрыла дверь, Макс бросился к себе в комнату.

Дэвид спал как убитый. Макс и Коннор потрясли его, и мальчик заморгал, но потом перевернулся на бок и спрятал голову под подушку. Макс зашипел сквозь зубы:

— Дэвид! Ну! Просыпайся! У нас вылазка, ты забыл?

— Не шепчи, Макс! — рассмеялся Коннор. — Ты еще у себя!

Коннор подскочил и запрыгнул на Дэвида. Раздался сдавленный стон.

— Вылезай, Дэви! Будет супер! Прекрасные дамы и морские приключения!

— Ладно, ладно… Только слезь с меня! — взмолился Дэвид.

Макс схватил в охапку несколько одеял и фонарик, и ребята тихо пошли по коридору. В вестибюле они чуть не врезались в Синтию и Лючию, которые на цыпочках крались к двери. Коннор жестом предложил им идти первыми, и девочки тихо выскользнули наружу. Через несколько секунд Коннор повернулся к Максу и Дэвиду. Его улыбка сверкнула даже в темноте.

— Готовы? — прошептал он. — Держитесь ближе к Дому и не высовывайтесь под фонари. Если надо будет отойти от стены, ползите, чтобы тень была короче. Когда доберемся до травы, побежим.

Макс кивнул и прошел мимо Коннора к двери. Выглянул наружу, обернулся и поманил за собой остальных. Троица обогнула Дом, пригибаясь, чтобы их не увидели из окон, и отползла к лужайке. Максу с одеялами и фонариком пришлось нелегко. Наконец мальчики по очереди поднялись и бросились в темноту. Макс бежал, вдыхая прохладный ночной воздух. От Старины Тома и Мэгги надо было держаться подальше: в нескольких окнах на самом верху горел зеленоватый свет.

Перед лестницей на пляж они увидели на фоне залитого лунным светом океана несколько десятков учеников: все взволнованно шептались и хвастались, кто что принес. Через пару минут подоспели запыхавшиеся Омар с Джесси. Коннор осмотрел группу и нахмурился.

— А где остальные?

— Многие отказались, — ответила одна девочка. — Не хотят неприятностей.

Коннор закатил глаза и хмыкнул, а потом пошел вниз по каменным ступеням. Макс прихлопнул на себе комара, поднял вещи и вместе с Синтией пошел следом.

Ночь была тихая, и волны ласково лизали борта «Ястреба» — черной громадины посреди залива. Коннор включил фонарик и побежал по пристани. Свет фонарика запрыгал будто сам по себе. Остальные потянулись за ним. Вдруг Коннор резко остановился и выругался. Вскоре Макс понял, почему: с борта «Ястреба» действительно свисала веревочная лестница, но сам корабль был в пятнадцати футах от пристани. Оставалось только плыть по холодной и черной воде. Коннор с досады пнул деревянный столб.

— Гады, не сказали!

— Давай обратно, — сказал Рольф и оглянулся на каменные ступени.

— Я в океан ночью не полезу! — заявила какая — то девочка и вздрогнула, заглядывая в воду.

— Ага, — поддержал ее другой мальчик. — Голосую: пойти назад.

Пока другие спорили, Макс стоял молча и наблюдал за кораблем. Он заметил, что корабль качается на волнах и то приближается к пристани, то отдаляется.

Макс отступил на пару шагов. Еще миг — другой он наблюдал за движением корабля, а потом, когда канат провис, кинулся к краю пристани и взмыл в воздух.

Ему показалось, что он не рассчитал расстояние и сейчас свалится в воду. И все — таки он успел схватиться за веревочную лестницу. С пристани донеслись удивленные и одобрительные крики. Макс нащупал ногами опору и полез наверх. Перевалился через борт и упал на что — то жесткое и неудобное. Рассмотрев это «что — то» получше, он улыбнулся, встал и приложил руки рупором ко рту.

— Эй! Тут есть трап! В воду лезть не надо!

Все взволнованно зашумели. Макс с кряхтеньем перебросил трап через борт и стал медленно подавать его к пристани. Противоположный конец схватили Сара и Рольф. Макс утопил свой конец в специальный паз и подал сигнал ребятам. Первокурсники по очереди взошли на борт, первым — Коннор с вещами Макса.

— Эй, Макс, где купил пружинки для ног? — Коннор сбросил вещи на палубу и огляделся.

— Ага, беру Макса в свою баскетбольную команду! — присоединился Дэвид, который уже искал в мешке Рольфа обещанную еду — к явному недовольству самого Рольфа.

Ученики разбрелись по палубе. Некоторые по очереди крутили руль. Лючия и Синтия залезли на стеньгу и расстелили в «вороньем гнезде» одеяла и спальные мешки. (На других сверху посыпались карамельки.) Коннор не спеша прошел к каюте, но вскоре вернулся с недовольной физиономией.

— Везде замки. Придется сидеть на палубе.

— Вот и хорошо, — пискнула девочка из Дании. — Там, наверное, очень страшно!

— Там не страшно, там классно. — Коннор присел на первое попавшееся одеяло и включил чье — то радио. Правда, пришлось сразу уменьшать громкость, потому что там на высокой ноте взвыла какая — то оперная певица. Коннор принялся крутить ручку настройки, а остальные начали устраиваться на ночлег. Корабль убаюкивающе качался, а Макс смеялся, играл с другими в карты, поедал запасы Рольфа и слушал рассказы однокурсников про их родные города и семьи. Омар как раз говорил о своем младшем братишке в Каире, когда корабль резко накренился, карты веером разлетелись по палубе, мачты громко заскрипели.

Дети замерли, и на секунду все затихло. Вдруг корабль содрогнулся. За бортом встала огромная волна. Ученики в поисках опоры врезались друг в друга.

Бум!

Бум. Бум!

Что — то громко колотило в корабль под ватерлинией.

«Ястреб», казалось, вот — вот сорвется с якоря. Трап выскользнул из паза и с плеском упал в воду. Лючия закричала. Макс лихорадочно озирался, пытаясь понять, что же так вспенивает море, но видел только бушующую бездонную черноту.

Воздух наполнили завывающие вопли. Макс свалился ничком и зажал уши. Корабль прыгал на волнах, как игрушечный, палубу захлестывала пенящаяся вода.

— Спасайся кто может! — изо всех сил крикнул Коннор и поднял Лючию. — Живо!

Дети ринулись на нос, спотыкаясь и падая. Вопли стали громче, загудела сама древесина, из которой было построено судно. Многие стали прыгать за борт с высоты пятнадцати футов, шлепались в воду и лихорадочно выгребали к берегу. Среди пены Макс увидел макушку Дэвида. Вдруг кто — то схватил его за руку. Сара испуганно прокричала:

— Я не умею плавать!

Вопли стали оглушительными. Корабль рванулся от причала, натягивая канаты до предела.

Макс схватил Сару и перекувырнулся с ней через борт. Они нырнули в море. Выплевывая соленую воду, Макс схватил Сару за футболку и изо всех сил погреб свободной рукой к берегу. Холодная вода бурлила и брызгала в лицо; водоросли цеплялись за ноги. Максу казалось, что вот — вот его схватит за ногу что — то ужасно сильное и потащит на глубину. Однажды их с головой накрыла огромная черная волна.

Сара бешено кричала и билась, задевая его лицо острыми локтями. Макс еле ее держал.

Наконец они нащупали ногами песок. Сара поползла в волнах прибоя по песку. В конце концов все новички взбежали по каменной лестнице, и вопли за спиной утихли.

В Доме горели все окна, а у фонтана собралась толпа учеников и учителей. Среди них была госпожа Рихтер, и фонарь отбрасывал резкие тени на ее рассерженное лицо.