Плохая мать

Глава пятая

Бар практически пуст, освещение было приглушенным, из звуковой системы тихо играла «Fly Me to the Moon» (традиционная джазовая песня, написанная Бартом Ховардом в 1954 году), так что это больше напоминало приглушенный фоновый шум. Сиенна взяла жаркое, обмакнула его в кетчуп и сунула в рот, перевернув страницу первоначального отчета о вскрытии.

В тот день она рассмотрела все детали дела, но иногда что-то бросалось в глаза, чего раньше не было, если просмотреть отчет или улику при других обстоятельствах и в другом месте, и поэтому она делала это сейчас, когда ела в одиночестве.

Водитель автобуса не смог предоставить им вообще никакой информации, и поэтому они провели день, просматривая сайты казино в поисках фотографий униформ, а затем сократили их список до десяти. Они побывали в каждом из этих мест, но пропавших без вести сотрудников не было, так что это оказался тупик. Конечно, могли быть и другие места работы — рестораны, бары, черт возьми, стриптиз-клубы — где они носили похожую униформу, так что в любом случае было бы глупостью (без каламбура) нацеливаться в первую очередь на казино. Она не могла не задаться вопросом, какой спрос в любом стриптиз-клубе на женщину лет пятидесяти с чем-то, которая не была такой уж привлекательной, но решила быстро уйти от этого конкретного вопроса.

Они с Кэт отправились в отель и казино «Эмералд Айл», нервы Сиенны напряглись, но они так и не увидели Гэвина Декера. Она попыталась подготовиться к тому, что что-то в заведении побудит их поговорить с охраной, но этого не произошло. На продажу выставлено несколько колод карт, совпадающих с теми, которые были вложены в руку жертвы, но когда они попросили менеджера сувенирного магазина проверить компьютер, она сказала им, что только четыре колоды, приобретенные за последние три месяца, были оплачены наличными. Каковы были шансы? Сиенна редко платила за что-либо наличными, и поэтому полагала, что большинство людей поступали так же.

— Не туристы, — сказала Кэт, когда озвучила эту мысль вслух. — Туристы всегда берут с собой наличные на безделушки, на чаевые и так далее. — Хорошая мысль, но неудачная для их случая.

Они ушли, не имея никаких зацепок, но и не увидев Гэвина Декера, который в сознании Сиенны был неоднозначным. Они отправились на Изумрудный остров лично из-за связи между картами и главой службы безопасности, но когда зацепка не помогла, они сочли более эффективным позвонить в другие сувенирные магазины казино в районе. Некоторые из них несли карты и просматривали колоды, купленные за последние три месяца с использованием отслеживаемого метода оплаты, но это заняло бы как минимум пару дней.

Кэт упомянула о разговоре с Гэвином Декером, чтобы узнать, может ли он что-нибудь понять о картах с изображением лебедя, но в этом не было срочной необходимости. Карты продавались по всему городу. Если бы они решили, что им будет полезно задать Гэвину несколько вопросов, Сиенна не была уверена, как бы она с этим справилась. Вероятно, ей придется сказать, что когда-то она знала его, и позволить Кэт согласиться на эту работу. Однако, если и был какой-либо конфликт интересов, то он являлся незначительным. Она не разговаривала с этим мужчиной одиннадцать лет.

Когда Сиенна рассеянно засунула в рот еще одну картофелину, ее взгляд остановился на паре в баре, их головы были близко друг к другу, когда мужчина что-то сказал, а женщина засмеялась, скрестив ноги и взмахнув волосами. Сиенне не нужно было быть детективом, чтобы распознать эти сигналы.

Ты ей нравишься, чувак. Надеюсь, ты не мешок с дерьмом.

Она снова сосредоточилась на записях по делу, вытащила из стопки копию письма, найденного у жертвы, прежде чем прочитать ее, кажется, в сотый раз. Это ее беспокоило. Кто это написал? Убийца? Подложил ли он его за пояс своей жертвы, чтобы они хоть немного заглянули в его жизнь? Послание детективам, которые обнаружат его, что он когда-то подвергся насилию в детстве?

Или это было что-то другое? Художественный вымысел, который преступник написал по неизвестным причинам? Или что-то, художественное или нет, написанное совсем другим человеком — другом жертвы? Черт возьми, может быть, это было что-то случайное, что женщина подобрала на улице, и не имело никакого отношения к совершенному против нее преступлению.

Но это было нелогично.

Нет, это что-то значило. У них просто еще нет достаточно информации, чтобы понять, что именно.

Сиенна положила листок обратно в стопку и закрыла папку. Ей необходим хороший ночной сон. Ей нужен был ясный мозг. И, будем надеяться, что прорыв в деле наступит завтра.

После целого дня отсутствия новых зацепок пресс-конференция была для них лучшим выходом, но немедленных звонков в участок не последовало. Итак, Сиенна вышла после долгого и изнурительного дня и, чувствуя себя необычайно одинокой, решила зайти в этот бар по пути домой. Она полагала, что скучала по дому, даже если в каком-то смысле это не был ее дом. Или все же был. Но теперь она стала чужой, и это вызывало массу сложных эмоций.

Сиенна вздохнула, опустив голову и рассеянно потерев затылок. Но когда кто-то сел в кабинку напротив нее, она подняла голову, и шок пронзил ее тело. Шок и странная внутренняя тишина, скрывающаяся за удивлением. Ты знала, не так ли? Где-то глубоко внутри ты знала, что это неизбежно. Она ощущала это как отдаленное приближение поезда: горизонт был пуст, но земля слабо дрожала под ее ногами. Он приближался. Все эти долгие годы их столкновение было каким-то образом предопределено.

— Гэвин, — сказала она и порадовалась твердости своего голоса.

— Сиенна.

Они смотрели друг на друга, двое незнакомцев, которые когда-то были родственными душами. И она верила, искренне верила в глубине души, что родственная душа — это не временный статус.

— Я включил новости, — сказал он тихо. — И ты была там.

Как будто ее невозможно было найти последние десять лет. Она отвела взгляд. Пара в баре собрала вещи и уходила вместе. Она снова посмотрела на него и откашлялась.

— Что ты здесь делаешь? — она покрутила пальцем в воздухе, указав на бар, в котором они сидели. Она ничего не объяснила о своем возвращении в Рино. Поскольку ничего ему не должна.

Он посмотрел по сторонам, и она воспользовалась моментом, чтобы изучить его поближе, ее глаза быстро скользнули по его чертам. Да, он выглядел старше, но был одним из тех мужчин, которые с возрастом становятся красивее. Конечно, он был именно таким мужчиной.

Однажды, несколько лет назад после нескольких бокалов вина она нашла его. Ей хотелось доказать себе, что она над ним, раз и навсегда. Было больно, но она выжила. Однако он не находился прямо перед ней, не был реальным. Она не могла видеть текстуру его кожи или чувствовать древесный аромат его одеколона. Это было… сильнее. И он так и не ответил на ее вопрос.

Она уже открыла было рот, чтобы спросить еще раз, когда он сказал:

— Я пошел на вокзал, чтобы увидеть тебя. Видел, как ты ушла, и последовал за тобой сюда. — Он подарил ей легкую, кривую улыбку, которая напомнила о том мальчике, которым он был. Но это был тот самый мальчик, который причинил ей такую сильную боль. — Я сидел снаружи в своей машине и отговаривал себя приходить сюда, — признался он.

Она не улыбнулась в ответ, слегка постучав пальцами по столу.

— Я вижу, ты потерпел неудачу.

Он издал небольшой смешок, но затем стал серьезным.

— Что ты делаешь в Рино, Сиенна?

Она пожала плечами.

— Мне предложили работу.

Он изучал ее несколько секунд.

— Это не может быть столь веской причиной.

— Это не так, но тоже не твое дело.

Что-то мелькнуло в его выражении лица, но она была слишком взволнована его неожиданным присутствием, чтобы прочитать это.

— Ты все еще злишься на меня.

Всплеск негодования пробежал по ее жилам, и она наклонилась вперед.

— Я не сержусь на тебя, Гэвин. Зачем мне это? Я тебя не знаю. Моя жизнь и нынешние обстоятельства тебя просто не касаются.

Он посмотрел на нее несколько тяжелых ударов, а затем на его лице появилась небольшая улыбка.

Ее бровь опустилась.

— Что смешного?

— Ты злишься на меня.

Сиенна выдохнула, откинулась на спинку стула и положила в рот холодное жаркое, просто чтобы занять себя чем-нибудь. Ее челюсть не хотела работать, и она практически проглотила его целиком. Засранцу нравился ее гнев, вероятно, он питал его эго, и поэтому она его подавляла.

— Чего ты хочешь? Перемирия? — спросила она после того, как затолкала жаркое себе в глотку, едва умудрившись не подавиться.

— Может быть. — Он сделал паузу. — Но сначала расскажи мне о картах.

— Картах?

— О тех, из твоего дела. Женщина, которую убили прошлой ночью.

— Извини, но я не могу тебе ничего рассказать об убийстве, которое все еще расследуется.

— Ты, или кто-то из полиции Рино, вероятно, все равно собирались меня допросить, если бы вы не нашли никаких более серьезных зацепок, так почему бы тебе не сделать это сейчас и не рассказать мне немного о них.

Она сузила глаза.

— Полагаю, менеджер сувенирного магазина сказал тебе, что мы заходили сегодня утром.

— Твой ум работает быстро. — Он снова улыбнулся. — Так было всегда.

Она медленно вздохнула, но ее вспышка гнева утихла. Возможно, он был прав. Теперь, когда он сидел перед ней, почему бы не воспользоваться возможностью и не расспросить его о картах? Они все равно планировали это сделать, так что, по сути, разрешение ей уже было дано.

— Отлично. На месте преступления мы нашли несколько карт. Позже нам сказали, что дизайн на оборотной стороне этих карт изначально был вдохновлен татуировкой, которой ты был хорошо известен во времена игр в покер.

Он на мгновение замер, а затем перевернул руку и поднял рукав рубашки, обнажив рисунок на внутренней стороне запястья. Ее живот сжался, хотя она хорошо представляла, как это выглядит, судя по дизайну карт. Чего не было на картах, так это участка озера за лебедями, деревьев, которые она хорошо знала. Она встретилась с ним взглядом.

— Когда ты это успел сделать?

Гэвин отвел руку назад, опустив рукав. Официантка подошла к столу и спросила, может ли она принести ему что-нибудь.

— Чашку кофе было бы великолепно.

Она кивнула.

— Что-нибудь еще для вас, мэм?

— Нет, я в порядке. Просто счет, когда у вас будет такая возможность. — Сиенна хотела иметь возможность уйти, как только будет готова.

— Когда я покинул Рино, то пошел в армию. — Он улыбнулся немного грустно. — Я бы сразу начал соревноваться в картах, но…

— Тебе было всего восемнадцать. Да, я прекрасно знаю.

Опять эти воспоминания.

— Ага. В общем, мы с ребятами пошли куда-то выпить в наши первые выходные, и все сделали татуировки. У них есть змеи, армейские знаки отличия, леопарды и мечи, а у меня…

— Лебеди плывут по озеру. Симпатично.

— Верно. Они до сих пор меня изводят по этому поводу. — Он улыбнулся, и, черт возьми, она смягчилась. Не так уж и сильно, но она это сделала.

Она покачала головой, и легкая улыбка, которую она подарила ему в ответ, исчезла. Она не собиралась больше спрашивать, почему. Это было красивое озеро. Там были хорошие воспоминания, даже если для нее они позже были омрачены. Это была счастливая часть его детства. Что-то прекрасное среди уродливого.

— На днях мне довелось проезжать мимо Парадайз-Эстейтс, — сказала она ему, и если он и сомневался в утверждении «случайно», то на его лице это не отразилось. — Но я направлялась на восток, поэтому не проезжала мимо озера.

— Хорошо, что ты этого не сделала, — сказал он, когда появилась официантка с чашкой кофе. Она поставила его рядом с кувшином со сливками и ушла, прежде чем он продолжил свою речь. — Весь парк превратился в ад. Здесь кишат наркоторговцы и даже проституция.

Сиенна издала стон разочарования.

— Боже, это позор. Не могу сказать, что я очень удивлена, но я надеялась…

Ей не нужно было заканчивать предложение. Он кивнул, очевидно, точно зная, о чем она думала. Я надеялась, что жители общины, где располагался Paradise Estates, проявят некоторую гордость за парк, подаренный им филантропом, пытающимся украсить этот район с благими намерениями, но ошибочной логикой и слабым пониманием бедности и человеческой природы. Я надеялась, что они будут работать над поддержанием парка в чистоте и ухоженности. Безопасности. Но это была несбыточная мечта. Большинство жителей общины едва сохраняли свои дома пригодными для жизни. Зачем им содержать парк? У них не было реальной собственности ни в одном из них. Было несколько человек, которые изо всех сил старались использовать парк по назначению — эстетичное, семейное место, чтобы отдохнуть в нем, не нужно было ехать через полгорода. Но это тяжелая битва, которую они, очевидно, проиграли.

— Да, — вздохнул он. — Все пошло наперекосяк. Однако у Отиса и Одетты были дети, четверо.

Глаза Сиенны расширились от удивления. Отис и Одетта. Она забыла, что когда-то они дали имена своим любимым лебедям. Но Гэвин поднял руку, словно ему хотелось умерить ее очевидный восторг.

— К сожалению, Одетта скончалась. Ее пытались спасти, но…

Сиенна резко вздохнула.

— О, нет. — Бедный Отис. Лебеди находят свою пару на всю жизнь. — Отис еще здесь?

— Нет. Они его перевезли. Я не уверен, куда. Озеро превратилось в болото, заполненное мусором.

Она открыла было рот, чтобы расспросить его побольше о бедном отце-одиночке, но дважды подумала и сжала губы. Как они вообще смогли так легко вернуться к непринужденной беседе? Она села прямее.

— Итак… карты. Кто их придумал?

Он откинулся назад, перекинув руку через верх кабинки.

— Лидер моего фан-клуба.

— У тебя есть фан-клуб? — она попыталась удержать бровь от поднятия, но ей это не удалось.

Он поморщился.

— Был. Он распался, когда я бросил играть… — он покачал головой, как будто сама мысль о фан-клубе причиняла ему сильную боль.

— Ты был довольно знаменит, — признала она. — Я не удивлена, что у тебя есть фан-клуб. На самом деле, я была удивлена, что на стене в «Изумрудном острове» не было твоих фотографий — как местной знаменитости и все такое.

Гэвин рассмеялся.

— Были. Я заставил каждого удалить их все. Кому захочется смотреть на это, увеличенное в три раза? — он обвел рукой свое лицо.

Многим женщинам, предположила она. Это было чертовски симпатичное лицо. Так было всегда. В настоящее время, насколько она могла судить, официантка, которая их обслуживала, и еще одна обсуждали это обморочным, приглушенным голосом, глядя на него из-за бара. Ничего не изменилось. Все старшеклассницы тоже хотели внимания Гэвина. Однако в те дни он смотрел только на нее. Тогда она верила, что так будет всегда. Она снова посмотрела на Гэвина, и его глаза встретились с ее на одно мгновение, затем на второе, прежде чем она снова отвела взгляд.

— В любом случае, — сказал он, очевидно, заметив ее внезапный дискомфорт, — я, наверное, мог бы откопать ее имя, если тебе понадобится — президента фан-клуба. Время от времени она пишет мне по электронной почте. Насколько я знаю, она все еще живет в городе.

— Да, если бы ты мог прислать мне ее имя, было бы здорово. — Казалось, их разговор зашел в тупик. — Насколько мы можем судить, карты продаются во многих магазинах по всему городу.

Гэвин отпил кофе.

— Иногда я их вижу, но сомневаюсь, что продажи хоть сколько-нибудь близки к тем, которые были во время моей покерной карьеры. — Он посмотрел на нее. — Какие там были карты? — спросил он. — Эти карты нашли в руках жертвы?

Прежде чем она успела ответить, ее телефон, лежащий на столе рядом со стаканом с водой, внезапно зазвонил. На ее экране появилось Main Squeeze (Моя большая любовь) — имя, которое Брэндон в шутку записал в ее телефон, чтобы идентифицировать себя. Она схватила его, но не раньше, чем увидела, что взгляд Гэвина опущен туда, где только что был телефон. Он явно видел «имя» звонившего. Не то, чтобы это имело какое-то значение.

За исключением того, что это была личная шутка между ней и мужчиной, с которым она встречалась. Мужчина, который звонил ей сегодня полдюжины раз, и которому она до сих пор не перезвонила.

— Извини, — сказала она, выбежав из кабинки и забрав материалы дела. Она не могла себе представить, что сержант Дален похвалит ее, если она оставит открытое дело на барном столике. — Мне нужно ответить на этот звонок.

Она подошла к задней части бара, сунув папку под мышку, и ответила, нырнув в небольшой темный коридор, ведущий к туалетам.

— Привет, Бран.

— Привет, детка. Я только что видел пресс-конференцию в Рино.

— Да, это был сумасшедший денек.

— Представляю. Уже возбуждено дело об убийстве?

— Ага. Тело было найдено прошлой ночью, и мы сразу взялись за дело. Я собиралась перекусить, а потом собиралась позвонить. Уже заканчиваю здесь. Могу я позвонить тебе, как только вернусь домой?

— Конечно. — В его голосе звучало небольшое разочарование, но, независимо от того, было ли дело в Гэвине Декере или нет, она скорее пойдет домой и поговорит с Брэндоном там, чем в общественном баре. Она обязана ему уделять все свое внимание, даже если это было возможно только по телефону. Во многих сферах их отношения были отложены на второй план, пока она вовлечена в свой личный скандал и борьбу с последствиями. — Я буду ждать. И, эй, я скучаю по тебе.

— Я тоже по тебе скучаю. До скорого. — Она нажала кнопку «Отбой», затем остановилась в пустом коридоре и несколько раз глубоко вздохнула. Внутри у нее было чувство растерянности, как будто весь ее мир заключался в стеклянном шаре, и кто-то только что хорошенько его встряхнул, так что все, что она когда-то знала, все еще было там, но полностью и совершенно перевернуто. Она на мгновение зажмурилась, как будто это могло вернуть все на места свои.

Но ощущение растерянности осталось.

Она медленно вернулась к столу, за которым все еще сидел Гэвин, его взгляд скользил по ее телу, когда она вернулась на место напротив него. Его глаза слегка прикрыты, а выражение лица было таким же расслабленным и привлекательным. Она отогнала эту мысль. Вытащив свою кредитную карту, она положила ее на стол, где официантка оставила счет.

— Я уже позаботился об этом, — сказал Гэвин.

Она раздраженно выдохнула.

— Тебе не следовало этого делать.

Он уклончиво пожал плечами, как будто ее мнение о том, что ему следовало или не следовало делать, не имело большого значения. И теперь ее негодование вернулось. Казалось, он просто ненадолго отошёл на второй план. Она начала собирать свои вещи.

— Мне пора идти.

— Мне понадобится от тебя информация, — сказал он.

— Прошу прощения?

— Чтобы я прислал тебе по электронной почте имя женщины, которая разработала эти карты.

Карты. Президент фан-клуба.

— Ой. Верно. Да. — Она открыла сумку и достала из небольшой стопки новенькую визитную карточку. Он взглянул на нее, мгновение постучал ее по столу, а затем сунул в свой бумажник, лежащий на столе.

Сиенна выскользнула из кабинки, взвалила сумочку на плечо и схватила папку со стола.

— Спасибо за твою… помощь и… это было… Я рада видеть, что у тебя все так хорошо.

Он выглядел одновременно слегка удивленным и немного раздраженным.

— Я рад помочь. Поэтому передам тебе эту информацию. — Быстро вздернув подбородок, она повернулась. — И Сиенна. — Его голова была повернута в сторону, но он не повернулся, чтобы встретиться с ней взглядом. Когда она снова посмотрела в его сторону, то увидела только его мужественный профиль — острую линию подбородка, прямой нос, темно-золотистые ресницы под густыми бровями. — Я рад видеть тебя тоже.

Она поспешно ушла. Но не смогла прочитать тон его голоса, а может быть, просто не хотела.