Под небом Новгорода

Глава тридцать третья. Графиня де Валуа

На следующий день после встречи с Анной в санлинском лесу Рауль обосновался в замке Крепи, откуда изгнал свою жену Алиенору, обвинив ее в супружеской неверности. Обезумев от унижения и злости, графиня обратилась к архиепископу Жерве, умоляя его вмешаться. Будучи человеком осторожным, прелат спросил, не было ли в ее поведении чего-либо такого, что позволило бы супругу пойти на столь крайние меры. Алиенора поклялась на Священном Писании, что не была близка ни с одним другим мужчиной. Она заявила, что, если понадобится, она обратится в Рим и будет искать справедливости у папы.

Анна и Рауль встретились на полпути между Крепи и Санли под внезапно хлынувшим грозовым ливнем. Насквозь промокшая одежда прилипла к их телам. Когда они осознали свой жалкий вид, оба рассмеялись.

Рауль помог Анне сойти с лошади и на руках отнес ее в хижину дровосека. Осторожно уложив ее на ложе из сухих трав, он начал раздевать Анну. Она хотела было ему помешать, но Рауль сказал:

— Если вы не дадите себя раздеть, то заболеете.

Раздетую, он растер ее. Вскоре чувство холода сменилось приятным ощущением тепла. В первый раз мужчина проявлял о ней такую заботу. Когда Анна согрелась, Рауль укутал ее в шерстяное одеяло.

— А теперь займусь собой! — сказал он, начав раздеваться.

Полуприкрыв глаза, Анна смотрела на его большое, сильное тело. Вдруг ей захотелось этого мужчину. Она встала, не заботясь даже о том, чтобы попридержать одеяло, соскользнувшее к ногам, подошла и начала растирать тело Валуа. Вот ее пальцы задели напряженный половой член любовника. Восхищенная, Анна перестала растирать Рауля. Он взял ее ладонь и охватил ею свой член. Дрожа с головы до ног, они бросились друг к другу и, обнявшись, упали на сено.

Когда они оторвались друг от друга, в летнем небе уже вовсю сияли звезды.

В конце июля Анна и Рауль сочетались браком в Мондидье. Священник благословил их союз. Не прошло и года, как король Генрих умер. Королева письмом сообщила о своем браке графу Фландрскому и попросила его сказать об этом сыну Филиппу и его братьям. Бодуэн этой новостью был подавлен. Он призвал на помощь жену Аделаиду, дочь Матильду, зятя, архиепископа Реймского, епископа Шалонского и епископа из Мо. Все были поражены.

Но больше всех огорчился молодой король. Он не переставал плакать, и потому герцог Нормандский даже предложил вырвать королеву из рук графа. Думали, что де Крепи насильно удерживает Анну у себя, ибо уже столько раз могущественный сеньор похищал дам, чтобы оказывать давление на их семьи.

— Но королеву не похитили, — сказал Бодуэн, — это явно видно из письма.

— Я не верю! — воскликнул Гийом. — Этот человек способен на все. Он опоил ее каким-нибудь зельем.

— Ну, это едва ли, — мягко возразила Матильда. — Анна, похоже, влюблена…

— Вы сошли с ума! Мора не может любить такого человека, как граф. Мы опустошим его земли, он вернет ее нам… — горячился Гийом.

— И все равно она останется его женой перед Богом и людьми.

— Это невозможно, — сказал Гийом. — Граф уже женат.

Бодуэн пожал плечами.

— Он отрекся от Алиеноры из-за супружеской измены.

— Мы все знаем, что это ложь. Алиенора отправилась в Рим и просит восстановить ее в законных правах.

— Я хочу, — решительно заявил Гийом, — чтобы королева сама сказала мне, что вышла замуж по собственному желанию. Я поклялся ей в верности как своей сюзеренше. Я хочу знать, останется ли она ею. Где сейчас они? В Перонне? Амьене? Крепи? Мондидье?

В октябре герцог Нормандский застал в Перонне ту, которая всегда оставалась для него Морой из германских лесов. Для этого сурового человека, верного супруга и почтительного сына Церкви, опасного воина и смелого рыцаря Анна была больше, чем просто женщина, — она была частью его тайной мечты. Она была также королевой Франции и регентшей королевства. Когда Гийом увидел, как Анна шествует, одетая в белое платье вдовы, положив руку в перчатке на руку Рауля, то понял, что она нашла наконец свое счастье. Это его и задело, и опечалило, но он не выдал своих чувств и показал себя веселым сотрапезником на пиру, данном в его честь.

На следующий день, на охоте, Гийом поехал рядом с королевой.

— Вы помните нашу первую встречу? — спросил он у Анны.

— Да, — сказала Анна, пришпоривая коня.

Это был вызов, и герцог принял его. Лошадь встала на дыбы, получив сильный удар шпорами. Как и многие годы тому назад, его чуть не выбросило из* седла. Гийом рассмеялся и бросился вслед за Анной.

Их спутники остановились, весьма удивленные. Рауль и Матильда обменялись вопрошающими взглядами.

— Не обращайте внимания, граф, это просто игра, — сказала герцогиня.

Игра продолжалась до тех пор, пока загнанные лошади не остановились, все в мыле. Несмотря на тучность, Гийом легко спрыгнул на землю и помог Анне спуститься.

— Вы хорошая наездница, достойная наследница амазонок!

— Я могла бы обскакать вас, если бы захотела.

— На этот раз едва ли.

Они дружески смерили взглядом друг друга.

— Гийом, сядьте рядом… Вы хотите что-то сказать мне?

Всегда уверенный в себе, герцог был поражен естественностью поведения королевы и молчал.

— Мне сказали — но при дворе столько говорят! — что вы, дескать, были удивлены моим браком с графом де Валуа… Мне известно также, что говорят, будто граф меня похитил и что я вышла за него замуж, чтобы спасти свою честь… Говорят также, что его интересует только то, что я регентша Франции… Я счастлива сказать, что это не так. Мы нежно любим друг друга… Вы, так любящий Матильду, вы можете меня понять… Как, вы сомневаетесь в моих словах?!

Гийом покачал головой и ничего не ответил.

— Мне было бы очень горько, если бы вы сомневались в моих словах… Наверно, как все здесь, вы тоже думаете, что мне следовало бы посвятить себя воспитанию детей. Для мальчика плохо, если он так привязан к матери…

— Вы говорите глупости. Я нежно любил свою мать и все же стал мужчиной. Ее нежность и присутствие были мне дороги.

— Вы, как и Филипп, были ребенком, когда ваш отец скончался. Разве новый муж вашей матери не заменил вам отца?

— Никто не может заменить отца. Но… речь ведь не обо мне, а о вас. Этот брак лишает вас права управлять.

— Не думаю. Я ведь по-прежнему остаюсь матерью короля.

— Сомневаюсь, чтобы французские бароны согласились на власть графа де Валуа.

— Это касается не графа, а меня, дочери Ярослава, Великого князя Киевского, вдовы Генриха, короля франков, назначенной регентшей и признанной баронами…

— Жены нарушившего супружескую верность графа де Валуа!

— Замолчите!

— Граф все еще состоит в браке, разве вы не знали?

— Он отрекся от жены.

— Только чтобы овладеть вами.

— Даже если и так.

Покраснев от гнева, оба встали друг против друга. Ценою больших усилий герцогу удалось овладеть собой.

— Простите меня. Вы свободны располагать собой как женщина. Но вот как королева…

С упрямым видом Анна подняла голову и с вызывающей улыбкой посмотрела на Гийома.

— Я должна отказаться от любви, потому что Бог сделал меня королевой? Вы это хотели сказать? Потому что я вдова человека, с отвращением прикасавшегося ко мне? Почему вы краснеете? Разве вы с Матильдой не испытываете наслаждения, занимаясь любовью друг с другом? Почему же вы отказываете мне в радостях, которые испытываете сами? Граф де Валуа — мой супруг, и я люблю его, как Матильда любит вас… Гийом, прошу вас, оставайтесь моим другом, как до сих пор… Вы не отвечаете?

— Анна, друг мой, много времени тому назад я поклялся вам в верности. Я не возьму назад клятву. Будьте счастливы с графом. Я буду молиться за вас.

— Спасибо, герцог, вы меня весьма сейчас обрадовали.

Благодарность, осветившая лицо королевы, была ему невыносима.

Первые два года брака с Раулем Анна почти постоянно находилась во владениях своего нового супруга, переезжая из пероннского замка в амьенский и из Крепи в Мондидье. Ее два младших сына, Роберт и Гуго, оставались при ней. По ее просьбе Бодуэн Фландрский взял на себя управление королевством. Бароны, опасавшиеся влияния графа де Валуа, почувствовали облегчение.

Филипп много раз навещал мать и мало-помалу познакомился с отчимом. Мужчина и юноша были любезны друг с другом, не желая доставлять неприятности Анне.

В конце 1063 года королева-мать отправилась вместе с сыном в Суассон, где молодой король подтвердил дарственную в пользу монастыря Сен-Крепи. Они там пробыли много дней.

На следующий год Анна родила девочку, умершую сразу после рождения.