Подлинная судьба Николая II, или Кого убили в Ипатьевском доме?

Глава 6. Охота на царя

После разгона Учредительного собрания надежды Николая Романова на то, что там могла бы быть решена его судьба, рухнули. Но и новой власти надо было решать этот вопрос, оставшийся от прежней.

29 января 1918 года в Совнаркоме рассматривался вопрос «О передаче Николая Романова в Петроград для предания его суду». По нему было принято решение: «Поручить Н. Алексееву представить в Совет Народных Комиссаров к среде все резолюции Крестьянского съезда по этому вопросу». Через месяц, 20 февраля 1918 года, Совнарком постановляет: «Поручить Комиссариату Юстиции и двум представителям Крестьянского съезда подготовить следственный материал по делу Николая Романова. Вопрос о переводе Николая Романова отложить до пересмотра этого вопроса в Совете Народных Комиссаров. Место суда не предуказывать пока».

По данному вопросу докладывали Алексеев и Урицкий.

Присутствовали: Ленин, Свердлов, Штейнберг, Крыленко, Карелин, Сталин, Петровский и др.

6—8 марта в Петрограде состоялся седьмой съезд РКП(б), на котором был окончательно решен вопрос о заключении мирного договора с Германией и ее союзниками. Среди большевиков шла дискуссия об отношении к миру с германскими империалистами. Большинство уральских организаций высказывалось против мира с немцами. Но даже среди лидеров не было единогласия в этом вопросе. Е.Преображенский и Сосновский были против мира, Крестинский колебался, Го-лощекин был первоначально настроен против мира, но после личной встречи с Лениным по этому вопросу изменил свое мнение на противоположное.

Находясь в Петрограде председатель Екатеринбургского комитета партии Голощекин, выступив на заседании Президиума ВЦИК, кратко изложил мнение екатеринбургских товарищей о «безнадзорности» Романовых в Тобольске. По предложению Я.М.Свердлова Президиум ВЦИК решил: во-первых, подготовить судебный процесс по делу о преступлениях бывшего царя перед страной и народом; во-вторых, перевезти Романовых из Тобольска в Екатеринбург; в-третьих, выделить особоуполномоченного ВЦИК для организации этого переезда в контакте и под контролем Уральского Совета. Со своей стороны и Уральский Совет должен послать в Тобольск надежного человека.

Вернувшиеся со съезда уральские представители сразу же занялись судьбой Царской семьи.

Через несколько дней после возвращения, Голощекин вызвал Авдеева и сообщил ему следующую секретную информацию: «Находящийся в Тобольске б. царь Романов собирается удрать за границу. Этому побегу способствует та меньшевистско-эсеровская власть, которая до сих пор существует в Тобольске. По имеющимися в партийном комитете сведениям побег бывшего царя готовят черносотенцы, съезжающиеся в Тобольск и вокруг Тобольска. Уральский обком партии решил, во что бы то ни стало, предотвратить побег бывшего царя, организовав в Тобольске подлинно революционный Совет рабочих и солдатских депутатов, распустив все ее реакционные организации: земства, думу и поставив к бывшему царю надежную охрану».

Группа Авдеева прибыла в Тобольск 16 марта, Хохряков уже был в Тобольске, через 2–3 дня появился Семен Заславский. И еще через несколько дней прибыл упомянутый выше отряд Демьянова и Дегтярева из Омска.

Перевыборы Совета в Тобольске дали большинство большевикам. В руководство Совета вошли Хохряков и Заславский. И первое, что было сделано — Царская семья была переведена на солдатский паек. Кроме того, было объявлено, чтобы вся свита, кроме докторов, жила безвыходно в том же доме, что и Царская семья. Тогда же была создана и партийная организация большевиков.

Было еще одно следствие, октябрьского переворота, коснувшееся Царской семьи. Довольствие, обещанное Керенским охране, кончилось, и отряд отправил в Петроград солдата Лукина с целью выяснения финансовых вопросов. Лукин разговаривал со Свердловым и рассказал ему о состоянии охраны и о тех слухах, которые ходили в Тобольске относительно подготовки к побегу бывшего царя.

О реакции правительства на это сообщение рассказал Свердлов на заседании ЦИК 9 мая, т. е. тогда, когда вся Царская семья находилась уже в Екатеринбурге.

В частности он рассказал следующее: «Недель пять назад из Тобольска к нам явился представитель охраны бывшего царя и сделал подробный доклад об его охране. Из доклада мы убедились, что в дальнейшем Романова и его семью в Тобольске оставлять нельзя. Мы получили сведения, что в Тобольске были попытки произвести подкуп среди крестьян в пользу Романова. Кроме того, тобольская охрана уменьшилась в своем составе. Имея перед собой этот материал, а также другие, поступившие от совета уральской области сведения, президиум решил переменить место пребывания Николая Романова и избрал новым местом его заключения центр Уральской области Екатеринбург».

Сохранился протокол заседания Президиума Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета об охране Царской семьи в г. Тобольске:

«Из протокола № 3 заседания Президиума Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета об охране Царской семьи в г. Тобольске.

1 апреля 1918 г.

Присутствуют: Я. Свердлов, М. Покровский, М. Владимирский, М.Спиридонова, [П.] Прошьян и В.Аванесов.

Слушали: Сообщение об охране бывшего царя:

1) об увеличении караула, 2) о жаловании, 3) о пулеметах и ручных гранатах, 4) об арестованных (Долгоруков, Татищев, Гендрикова и учитель английского языка). (Устное сообщение делегата Отряда особого назначения).

Постановлено: I. Сообщить отряду особого назначения по охране бывшего царя Николая Романова следующее распоряжение: 1) Просить отряд продолжать нести охрану впредь до присылки подкрепления. 2) Предписать отряду оставаться на своем посту и ни в коем случае не оставлять поста до приезда назначенного ВЦИК подкрепления. 3) Усилить надзор над арестованными, и впредь до особого распоряжения предложить учителю английского языка или жить с арестованными, или же прекратить сношения с ними. 4) Деньги для отряда, пулеметы, гранаты будут присланы немедленно с отрядом от ВЦИК.

И. Поручить Комиссару по военным делам немедленно сформировать отряд в 200 человек (из них 30 человек из Партизанского отряда ЦИК, 20 человек из отряда левых социалистов-революционеров и отправить их для подкрепления караула и в случае возможности немедленно перевести в Москву. (Настоящее постановление не подлежит оглашению в печати)…

Председатель ВЦИК Я.Свердлов.

Секретарь ВЦИК В. Аванесов».

У правительства молодой Советской республики не было альтернативы — заниматься ли судьбой бывшего царя России Николая Романова или же выводить Россию из войны с Германией, в которую вовлек Россию тот же Николай Романов.

Пользуясь современным бюрократическим языком, «вопрос был спущен на тормозах»: если 29 января 1918 года Совнарком, т. е. правительство Советской республики, постановил принять решение вопроса о переводе Николая Романова после подготовки следственного материала по его делу, то 3 апреля ВЦИК принял решение о содержании Николая Романова и о возможности перевода его в Москву, поручив это дело военному комиссару Енукидзе, который, по-видимому, отказался заниматься им. 6 апреля все тот же ВЦИК отдал решение этого вопроса своему же председателю Свердлову.

Из протокола заседания Президиума Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета о переводе Царской семьи на Урал:

«6 апреля 1918 г.

Присутствуют М.Н.Покровский, Я.М.Свердлов, М.Ф.Вла-димирский, А.И.Окулов, В.А.Аванесов, Г.И.Теодорович и заведующий Военным отделом А.С.Енукидзе.

Слушали: По вопросу о бывшем царе Николае Романове.

Постановлено: В дополнение к ранее принятому постановлению поручить тов. Свердлову снестись по прямому проводу с Екатеринбургом и Омском об назначении подкрепления для отряда, охраняющего Николая Романова, и о переводе всех арестованных на Урал.

Сообщить СНК о настоящем постановлении и просить о срочном исполнении настоящего постановления.

Председатель ВЦИК Я.Свердлов.

Секретарь ВЦИК В. Аванесов».

9 апреля 1918 г. Я.М. Свердлов послал Уралсовету телеграмму с извещением о том, что Яковлеву поручено перевести бывшего царя и его семью на Урал.

Телеграмма Председателя ВЦИК Я.М.Свердлова Уралсовету о переводе Царской семьи в Екатеринбург

«9 апреля 1918 г.

Дорогие товарищи!

Сегодня по прямому проводу предупреждаю Вас о поездке к вам [подателя] т. Яковлева. Мы поручили ему перевезти Николая [Второго] на Урал. Наше мнение: пока поселите его в Екатеринбурге. Решайте сами, устроить ли его в тюрьме или же приспособить какой-либо особняк. Без нашего прямого указания из Екатеринбурга Николая Второго никуда не увозите. Задача Яковлева — доставить Николая [Второго] в Екатеринбург живым и сдать или Председателю Белобородову или Голощекину. Яковлеву даны самые точные и подробные инструкции. Все, что необходимо, сделайте. Сговоритесь о деталях с Яковлевым.

С товарищеским приветом. Я. Свердлов».

Этой телеграмме предшествовала встреча Председателя ВЦИК Я.Свердлова с Яковлевым, появившимся в Москве в связи с другими делами, никак не связанными с Царской семьей. Во время этой встречи Свердлов дал новое задание Яковлеву и инструкции по его выполнению.

Сам Яковлев в своих воспоминаниях подробно рассказал об этой встрече: «Ну дело вот в чем, — без всяких околичностей прямо приступил к делу тов. Свердлов. — Совнарком постановил вывести Романовых из Тобольска на Урал. Исполнение этого поручения возлагается на тебя»… «Исполню в точности, т. Свердлов, — ответил я. — Каковы будут полномочия?» «Полная инициатива. Отряд наберешь из уральцев по своему усмотрению. Поедешь поездом специального назначения. Мандат получишь за подписью председателя Совнаркома т. Ленина и моей как председателя ВЦИКа с правом вплоть до расстрела, кто откажется выполнять твои распоряжения…Только уральцы уже потерпели там поражение, как только были получены сведения о подготовке побега Романовых, Екатеринбургский Совет отправил туда свои отряды и хотел увезти Романовых, однако ничего из этого не вышло. Охрана не дала. Омский Совет со своими отрядами также ничего не мог добиться положительного. Теперь там несколько отрядов и полная неразбериха. Может даже произойти кровопролитие». «А как велики силы этих отрядов?» — спросил я. «Точно не знаем, ее не меньше 2-х тысяч, вместе с тобольцами. Охраны около 250 чел. Эту кашу надо скорее расхлебать. В Москве у нас недавно был представитель этой охраны, некий Лукин, и много жаловался на свое положение в Тобольске, на безденежье, на враждебное к ним отношение некоторых отрядов. Тебе предстоит это уладить. А самое главное, ты должен выполнить свою миссию чрезвычайно быстро. Скоро будет распутица и если реки тронутся, тогда придется перевозку отложить до установления пароходного сообщения, а это ни в коем случае не желательно. Понял теперь, в чем заключается твоя задача?» «А разве охрана категорически отказалась выдать или Тобольскому Совету Романовых?» — переспросил я тов. Свердлова. «В том-то и дело, это и есть основное затруднение, — ответил он. — Во всяком случае, там положение серьезное. Верить охране нельзя. Большинство состоит из офицеров специально подобранных Керенским. Удалось убедить Лукина, что Романовых необходимо передать представителю ВЦИК и предупредив его, что мы немедленно командируем туда нашего чрезвычайного уполномоченного. Лукин уехал и предупредит об этом охрану. Уральскому Совету я телеграфировал о твоем назначении. В Омский Совет я дам тебе письмо, и ты немедленно отправишь его с верным курьером в Омск для передачи тов. Корастылеву. Все находящиеся в зоне Тобольска уральские и омские отряды перейдут в твое распоряжение, так же как и тобольские отряды. В Тобольск я также сообщу и по приезде предъявишь им свой мандат. В Тобольске, говорят, скопилось большое количество белогвардейцев. Имей это в виду. С солдатами охраны надо расплатиться. Деньги для выплаты им жалования на Урале найдем». — «Денег везу пять миллионов, т. Яков…» Свердлов: «Возьмешь с собой сколько нужно, согласуешь с Уфимским Советом. Итак, твердо запомни. Совнарком назначил тебя чрезвычайным комиссаром и поручает тебе в самый короткий срок вывезти Романовых из Тобольска в Екатеринбург. Тебе даются самые широкие полномочия — остальное выяснишь самостоятельно. Во всех твоих действиях должна соблюдаться строжайшая конспирация. По всем вопросам, касающимся перевозки, обращайся исключительно ко мне. Вызывай по прямому проводу: Москва — Кремль — Свердлову, не раньше 12 — 1 ч. ночи по-московски. Ну, а теперь мне некогда. Действуй. Поезжай к тов. Невскому и условься о специальном поезде. Я ему позвоню. Мандат и письмо получишь завтра утром. Прощай. Ухожу».

Закончив переговоры т. Свердлов снова исчез на какое-то заседание, в котором, как он говорил, он утонул с головой…Тов. Свердлов поставил свою подпись и вручил мне мандат, в котором говорилось, что т. В.В. Яковлев назначается Совнаркомом и ВЦИКом чрезвычайным комиссаром на предмет специального назначения. Все, кому ведать о том надлежит, обязаны беспрекословно выполнять его распоряжения. (Таково приблизительно содержания мандата, копия которого должна находиться в архивах канцелярии ВЦИКа. В мандате ввиду конспирации не указывалось о бывшем царе, ни о Тобольске. Оригинал был мною своевременно возвращен тов. Свердлову.) Одновременно с мандатом тов. Свердлов вручил мне несколько писем Омскому, Уральскому и Тобольскому советам.

…Чтобы окончательно убедиться в правильно понятых мною инструкциях, я вернулся еще раз к происходившему между нами разговору. Я в кратких словах повторил полученные мною накануне инструкции, тов. Свердлов молча, кивком головы, их подтверждал. Наконец я обратился к тов. Свердлову с последним вопросом: «Груз должен быть доставлен живым и невредимым?» «Да, и ты за него отвечаешь, — резко отозвался Свердлов и подал мне руку. — Ну прощай, надеюсь, выполнишь инструкции в точности. Соблюдай строгую конспирацию».

Из текста приведенного отрывка из воспоминаний Яковлева однозначно следует:

1. Свердлов от имени Совнаркома и ВЦИК поручил Яковлеву перевозку Николая Романова из Тобольска в Екатеринбург.

2. Свердлов еще до разговора с Яковлевым сообщил в Екатеринбург о его поездке и о поставленной перед ним задаче перевозки Николая Романова из Тобольска в Екатеринбург.

3. В мандате, выданном Яковлеву и подписанном Лениным и Свердловым, не раскрывалась задача, поставленная перед Яковлевым как чрезвычайным уполномоченным Совнаркома и ВЦИК. Были перечислены только его полномочия.

Однако из текста различных документов, приводимых ниже, следует, что Яковлев появился в Тобольске с мандатом, подписанным Лениным, и поручением — вывезти бывшего царя и его семью из Тобольска в Москву.

Из показаний Кобылинского на допросе его Н.А.Соколовым 6—10 апреля 1919 года: «Десятого числа утром Яковлев пришел ко мне вместе с Матвеевым и отрекомендовался мне «чрезвычайным комиссаром». У него на руках было три документа. Все эти документы имели бланк: «Российская Федеративная Советская Республика». Документы имели подписи Свердлова и Ованесова (или Аванесова). Первый документ был на мое имя; в нем мне предписывалось исполнять беспрекословно все требования чрезвычайного комиссара товарища Яковлева, на которого возложено поручение особой важности; неисполнение мною его требований влекло за собой расстрел на месте. Второй документ был на имя нашего отряда; он аналогичен по содержанию с первым; санкция в нем была такова: суд революционного трибунала и также расстрел. Третий документ — был удостоверение о том, что предъявитель удостоверения есть такой-то, на которого возложено поручение особой важности. О сущности же поручений в документах не говорилось».

Предъявлять мандат, подписанный Лениным и Свердловым, Кобылинскому Яковлев, по-видимому, не счел нужным.

Из воспоминаний руководителя фракции большевиков в Тобольском Совете И. Коганицкого, опубликованных в 1922 году: «…. Когда новый исполком приступил к работе, было решено реорганизовать охрану бывшей Царской семьи; часть демобилизовали и распустили по домам; влили туда свежих людей и самым усиленным образом повели кампанию против ставленников Керенского. Сами солдаты из охраны заставили их отказаться от постов и покинуть отряд. Вместо них комиссаром был назначен т. Дуцман, приехавший для этой цели из Омска. Николая решили перевести в каторжную тюрьму № 1, для чего предполагалось привести камеры в более чистый вид, чем это было для тех, кого сажал туда Романов. Но вскоре приехал т. Яковлев с поручением из центра перевести Николая в Москву. Проверив поручение и мандат по прямому проводу, стали готовиться к отправке».

Из воспоминаний председателя губернского исполнительного комитета Немцова: «И вот, в апреле в Тюмень приехал комиссар Яковлев с московским отрядом в 42 человека. Он предъявил мне мандат на «изъятие» Николая Романова из Тобольска и доставку его в Москву. Мандат был подписан председателем Совета Народных Комиссаров Владимиром Ильичем Лениным».

И только 26 апреля Яковлев, после стычек с уральцами, требовавшими в соответствии с телеграммой Свердлова от 9 апреля 1918 г. вывоза высокопоставленных арестантов в Екатеринбург, заподозрил изменение маршрута. Вряд ли сейчас можно сказать (по крайней мере, до тех пор, пока не будут найдены оригинал или копия мандата, выданного Яковлеву) — что же в действительности произошло. Может быть, Свердлов действительно хотел вывезти царскую семью в Москву для организации суда. И именно этим были вызваны его настойчивые напоминания о конспирации, поскольку сама перевозка Романовых в Екатеринбург уже не была для уральцев секретом. А с уральцами, среди которых было много друзей Свердлова, он не хотел ссориться. Но факт остается фактом: его телеграмма в Екатеринбург от 9 апреля 1918 г. чуть было не привела к уничтожения Царской семьи уже при вывозе ее из Тобольска. Да еще вместе с Яковлевым и его отрядом.

В настоящее время, благодаря различным воспоминаниям, известны многие подробности перевоза Царской семьи из Тобольска в Екатеринбург. Но нет однозначного ответа на вопросы: зачем это было сделано, и куда на самом деле должна была быть вывезена Царская семья.

А история этого перевоза началась так:

Из воспоминаний Д.М.Чудинова, опубликованных в 1927 году: «В апреле 1918 года к начальнику штаба Уфимской городской боевой организации народного вооружения Петру Зенцову явился комиссар В.В.Яковлев и предложил на основании имеющегося у него от Совета Народных Комиссаров РСФСР мандата создать отряд из 45 надежных товарищей».

Яковлев так объяснил Д.М.Чудинову цель командировки в Сибирь: «Совнарком поручил мне перевезти из Тобольска в Екатеринбург Николая Романова».

Яковлев появился в Тобольске 22 апреля и мгновенно попал в центр разборок между екатеринбургским, омскими отрядами и отрядом особого назначения, охраняющим Царскую семью. Представители Уральского областного совета считали, что Тобольск находится в Уральской сфере, а представители Омска — что Тобольск принадлежит Западной Сибири с центром в Омске. На этих основаниях каждая из этих групп претендовала на охрану царственных заключенных. Собственная же охрана никого из этих представителей в дом особого значения не допускала, ссылаясь на то, что они охраняют арестантов государственного значения, а не местного. И допустить кого-либо в дом можно было только по указанию российского правительства, а не местного руководства. Дело грозило дойти до вооруженного столкновения, если бы прибывший комиссар Яковлев, предъявивший мандат, подписанный Лениным и Свердловым, не взял ситуацию в свои руки. На заседании Комитета особой охраны, возглавляемого Матвеевым, Яковлев рассказал о своих чрезвычайных полномочиях, на основании которых как охрана семьи Романовых, так и местный исполком и все, находящиеся в Тобольске отряды беспрекословно подчиняются ему. Никакие распоряжения, меняющие положение дела, не должны исходить помимо него. А после того, как чрезвычайный комиссар объявил отряду, что согласно постановлению Совнаркома он привез отряду причитающиеся ему суточные деньги, да еще в большем размере, чем они ожидали, весь отряд перешел на его сторону.

Однако по воспоминаниям Авдеева в этот же день состоялось и другое совещание, имевшее куда более серьезные последствия.

На этом совещании присутствовали: Павел Хохряков, Семен Заславский, Гузаков, Зенцов, Авдеев и другие. Яковлев изложил свой план выполнения возложенной на него задачи, т. е. вывоза бывшего царя из Тобольска. При этом он сказал, что собравшиеся должны ему помочь, не спрашивая о конечном пункте вывоза. Видимо, именно это и насторожило уральцев, получивших от своего руководства поручение вывоза семьи Романовых в Екатеринбург.

Авдеев так описывает последующее: «Несмотря на то, что на этом совещании было принято наше предложение о вывозе бывшего царя, все же мы, уральцы, решили в ту же ночь собраться отдельно, так как поведение Яковлева показалось нам подозрительным. На наше совещание, в числе других товарищей уральцев, был приглашен и тов. Бусяцкий, начальник пехоты, прибывший к нам в Тобольск из Екатеринбурга.

На этом совещании тов. Заславский предложил организовать на дорогах в Тюмень близ села Ивлева засады вооруженных групп, которые на «всякий случай» могли бы служить подкреплением. Некоторые предложили еще, чтобы вблизи Яковлева и бывшего царя всегда были уральцы, чтобы вовремя принять решительные меры. Также было решено при увозе из Тобольска бывшего царя вместе с Яковлевым направить Заславского, Авдеева и отряд Бусяцкого, а Хохрякова оставить в Тобольске до выезда остальной части семьи. Комендантом «дома заключения» был выделен Авдеев.

Позднее один из солдат из отряда Босяцкого, Неволин А.И., рассказал Яковлеву о планах захвата Царской семьи по дороге из Тобольска в Тюмень. Планы эти создавались еще до приезда отряда в Тобольск. Перед отрядом была поставлена задача: привезти Николая Романова в Екатеринбург «живым или мертвым».

Один из вариантов выполнения этой задачи, обсуждавшийся с солдатами был следующий: «…по дороге к Тюмени сделать засаду. Когда Яковлев последует с Романовым, как только сравняются с нами, вы должны из пулеметов и винтовок весь отряд Яковлева ссечь до основания. И никому ничего не говорить. Если кто станет спрашивать, какого вы отряда, говорите, что московского, и не сказывайте, кто у вас начальник, потому что нужно это сделать помимо областного и вообще всех советов».

Поскольку Голощекин направил в Тобольск отряды Хохрякова, Заславского и Авдеева, неизвестно кто направил туда же отряд Бусяцкого и поставил перед ним указанную задачу. Но судя по приведенному отрывку ни областной совет, ни вообще большевики отношения к этому не имели. Может быть, к этому имели отношение эсеры, чье влияние среди солдат было велико, или анархисты. К тому же, герой этой охоты за бывшим царем Семен Заславский, начальник Екатеринбургского отряда, был анархистом. Да и организация больше напоминает подготовку террористического акта, чем выполнение поручения советской власти.

Яковлев, получивший мандат, подписанный Лениным с возможным поручением вывоза Царской семьи в Москву, а с другой стороны, встревоженный требованиями уральцев — вывезти арестантов в Екатеринбург на основании телеграммы Свердлова от 9 апреля 1918 г., посылает телеграфный запрос Свердлову с просьбой подтверждения прежнего маршрута:

Телеграфный запрос чрезвычайного комиссара В.В.Яковлева из Тюмени Председателю ВЦИК Я.М.Свердлову.

Москва, 26 апреля 1918 г. 20 ч. 50 мин.

Маршрут остается старый или ты его изменил? Сообщи немедленно в Тюмень. Еду по старому маршруту. Ответ необходим немедленно.

Яковлев».

В тот же день был получен ответ из Москвы:

Телеграмма Председателя ВЦИКЯМ.Свердлова чрезвычайному комиссару В.В.Яковлеву

«26 апреля 1918 г.

Маршрут старый, сообщи: груз везешь или нет.

Свердлов».

Если бы первоначальный маршрут предусматривал поездку в Екатеринбург, посылка этой телеграммы не имела бы смысла, так как маршрут совпадал с требованиями уральцев вывоза Романовых в Екатеринбург. Телеграмма заставляет заподозрить, что первоначальный маршрут предполагался другим.

Получив информацию о готовящемся покушении на арестованного бывшего царя, Яковлев предпринял ряд мер для его защиты:

Во-первых, телеграфировал Голощекину и Дидковскому о готовящемся покушении.

Во-вторых, приказал отряду Гузакова «привести все в боевой порядок» и встретить его отряд.

В-третьих, приказал Председателю Тюменского Совета Немцову также подготовить отряд и выехать ему на встречу.

В-четвертых, подробно телеграфировал военному комиссару Уралсовета Голощекину о намерении екатеринбургских отрядов захватить поезд с Царской семьей.

Телеграфное сообщение Чрезвычайного комиссара ВЦИК В.В. Яковлева военному комиссару Уралсовета Ф.И.Голощекину о намерении екатеринбургских отрядов захватить поезд с царской семьей:

«Тюмень 27 апреля 1918 г.

В ваших отрядах одно желание — уничтожить… багаж, за которым я послан. Вдохновители: Заславский, Хохряков и Кусяцкий. Они принимали ряд мер, чтобы добиться в Тобольске, а также в дороге, но мои отряды довольно еще сильны и у них ничего не вышло. У меня есть один арестованный из отряда Бусяцкого, который во всем сознается.

Не буду говорить все, а лишь предстоящее. Оно заключается в следующем. Заславский перед моим выездом за день скрылся, сказав, что вы его вызвали в Екатеринбург. Выехал он, чтобы приготовить около Екатеринбурга пятую и шестую роту и напасть на мой поезд. Это их план.

Осведомлены ли вы в этом? Мне кажется, что вас обманывают и их постоянные усмешки при разговорах… Вас наводят меня на подозрение, что Вас обманывают. Они решили, что если я не выдам им багажа, то они перебьют весь наш отряд вместе со мной.

Я, конечно, уверен, что отучу этих мальчишек от их пакостных намерений. Но у Вас в Екатеринбурге течение среди отрядов сильное, чтобы уничтожить багаж. Ручаетесь ли Вы охранять этот багаж? Помните, что Совет Народных Комиссаров клялся меня сохранить. Отвечайте подробности лично. Я сижу на станции с главной частью багажа и как только получу ответ… Выезжаю. Готовьте место.

Яковлев, Гузаков».

Но, видимо, не доверяя никому из уральского руководства, в то же день Яковлев послал подробное донесение Свердлову о происходящем на маршруте:

Телеграфное донесение чрезвычайного комиссара В.В.Яковлева Председателю ВЦИК ЯМ. Свердлову о маршруте следования

«Тюмень 27 апреля 1918 г.

Только что привез часть багажа. Маршрут хочу изменить по следующим чрезвычайно важным обстоятельствам. Из Екатеринбурга в Тобольск до меня прибыли специальные люди для уничтожения багажа. Отряд особого назначения дал отпор — едва не дошло до кровопролития.

Когда я приехал, екатеринбуржцы дали мне намек, что багаж довозить до места не надо. У меня они так же встретили отпор. Я принял ряд мер, и они там вырваться у меня не решились. Они просили меня, чтобы я не сидел рядом с багажом. Это было прямым предупреждением, что меня могут тоже уничтожить. Я, конечно, преследуя цель свою, чтобы доставить все в целости, сел рядом с багажом.

Зная, что все екатеринбургские отряды добиваются одной лишь цели — уничтожить багаж, я вызвал Гузакова с отрядом. Вся дорога от Тобольска до Тюмени охранялась моими отрядами. Не добившись своей цели ни в Тобольске, ни в дороге, ни в Тюмени, екатеринбургские отряды решили устроить мне засаду под Екатеринбургом. Они решили, если я им не выдам без боя багажа, то решили перебить нас.

Все это я, а также Гузаков и весь мой отряд знаем показаний арестованного нами одного из отряда екатеринбуржцев. А также по тем действиям и фактам, с которыми мне пришлось столкнуться. У Екатеринбурга, за исключением Голощекина, одно желание — покончить во что бы то ни стало с багажом. Четвертая, пятая и шестая рота красноармейцев готовят нам засаду.

Если это расходится с центральным мнением, то безумно везти багаж в Екатеринбург. Гузаков, а также и я предлагаем все это перевести в Симский горный округ, и мы сохраним как от правого крыла, так и от левого. Предлагаю свои услуги в качестве постоянного комиссара по охране багажа вплоть до ликвидации. Заявляю от моего имени, а также от имени Гузакова, что за Екатеринбург не ручаемся ни в коем случае. Отправить туда под охраной тех отрядов, которые добивались одной цели и не могут добиться, ибо я принял достаточно суровые меры — будет безумие. Я вас предупредил, и теперь решайте: или сейчас же везу багаж в Симский горный округ, где в горах есть хорошие места, точно нарочно для этого устроенные, или я отправляюсь в Екатеринбург. Теперь за вами слово. И за последствия я не ручаюсь. Если багаж попадет в руки, то он будет уничтожен. Раз они шли на то, что если придется для этого погубить меня и мой отряд, то, конечно, результат будет один. Итак, отвечай: ехать мне в Екатеринбург или через Омск в Симский горный округ.

Жду ответа. Стою на станции с багажом.

Яковлев, Гузаков».

Ответ был получен в тот же день:

Из переговоров по прямому проводу Председателя ВЦИК ЯМ. Свердлова с чрезвычайным комиссаром ВЦИК В.В.Яковлевым об изменении маршрута

«Москва 27 апреля 1918 г.

[Свердлов] — У аппарата Свердлов. У аппарата ли Яковлев? (Интервал.) Сообщи, не слишком ли ты нервничаешь, быть может, опасения преувеличены, и можно сохранить прежний маршрут, жду ответа?? (Интервал) Да, да читал. (Интервал.) Довольно понятно. (Интервал маленький.) Считаешь ли возможным ехать в Омск и там ждать дальнейших указаний? (Интервал.) Поезжай в Омск, по приезду телеграфируй. Явись к председателю совдепа Косареву Владимиру, вези все конспиративно, дальнейшие указания дам в Омске. Двигай. Ушел. (Интервал.) Будет сделано. Все распоряжения будут даны. Ушел. До свидания».

Однако, дав указание Яковлеву ехать в Омск, да еще конспиративно, Свердлов не предупредил Екатеринбургский Совет и совершенно не представлял, что революционные солдаты Екатеринбурга не спускали глаз с «царского» поезда. И как только поезд свернул к Омску, Екатеринбург мгновенно отреагировал. Буквально на следующий день, 28 апреля, Урал-облсовет, несмотря на объяснения, данные Яковлевым в телеграмме от 27 апреля Голощекину, и телеграмму, данную в тот же день на имя Голощекина и Дедьковского, разослал в окружающие Екатеринбург города и населенные пункты телеграмму следующего содержания:

Телеграфное распоряжение председателя Уралоблсовета А.Г. Белобородова об аресте В.В.Яковлева и возвращении Царской семьи в Екатеринбург

«№ 3507 28 апреля 1918 г.

28 апреля с разъезда 18 Омской железной дороги отправился экстренный поезд номер два под начальством комиссара Яковлева, конвоирующего бывшего царя Николая Романова.

Комиссар Яковлев имел поручение Всероссийского Совнаркома доставить бывшего царя из Тобольска в Екатеринбург, сдать его в распоряжение областного Совета РКС депутатов Урала. Согласно письма Председателя ЦИК Свердлова 9 апреля без прямого приказа «центра» бывший царь не должен был никуда увозиться в другое место, мы таких указаний не получали.

Увозя Николая Романова из Тобольска, комиссар Яковлев посадил его в Тюменский поезд, направив его в Екатеринбург, но на ближайшем разъезде изменил направление, направил поезд в противоположном направлении — на восток к Омску. Областной Совет рабочих, крестьян, солдат Урала, обсудив поведение комиссара Яковлева, единогласным решением видит в нем прямую измену революции, стремление с неизвестной целью вывезти бывшего царя из пределов революционного Урала вопреки точному письменному указанию Председателя ЦИК, это является актом, ставящем комиссара Яковлева вне рядов революционеров. Областной Совет Урала предлагает всем советским революционным организациям, в особенности Омскому совдепу принять самые решительные экстренные меры включительно до применения вооруженной силы для остановки поезда бывшего царя. Комиссар Яковлев имеет в своем распоряжении вооруженную силу до ста человек приблизительно. Комиссар Яковлев должен быть арестован вместе с лицами его отряда, которые будут сопротивляться. Весь конвой должен быть заменен новым из надежных вполне людей, арестованные вместе с Николаем Романовым должны быть доставлены в Екатеринбург, сданы облсовету.

Предлагаем не обращать внимание на разные документы, которые будет направлять Яковлев и на них ссылаться, ибо все предыдущие шаги бесспорно свидетельствуют о преступном замысле, осуществляемым Яковлевым, и возможно, по поручению других лиц. Областные Комитеты партии коммунистов-большевиков, левых эсеров и максималистов считают выполнение постановления облсовета обязательным для членов этих партий.

О принятых мерах, а также последствиях просим немедленно телеграфировать в Екатеринбург облсовету.

Председатель Уральского областного Совета рабочих, крестьянских, и солдатских депутатов Александр Белобородов».

Телеграмма была отправлена в Петропавловск, Омск, ст. Татарская, Барабинск, Чулымская, Новониколаевск.

После этого Белобородое видимо понял — хоть областной Совет и принял решение, а правительство не мешало бы поставить в известность. В этот же день Белобородое послал Свердлову и Ленину телеграмму с аналогичным содержанием.

«Копия № 6709 Тов. Ленину и Свердлову Из Екатеринбурга от 28/4-18 г. 18.50

Телеграмма

Ваш комиссар Яковлев привез Романова в Тюмень, посадив его в поезд направился в Екатеринбург. Отъехав один перегон изменил направление. Поехал обратно. Теперь поезд с Николаем находится около Омска. Какой целью это сделано нам не известно мы считаем такой поступок изменьче-ским. Согласно вашего письма 9-го апреля Николай должен быть в Екатеринбурге. Что это значит. Согласно принятому Обл. Советом и Областным Комитетом партии решено сейчас отдать распоряжение задержать Яковлева и поезд во что бы то ни стало арестовать и доставить вместе с Николаем в Екатеринбург.

Ждем у аппарата ответа.

Белобородое и Сафаров».

(ГАРФ. Фонд 130 on. 2)

В биографических хрониках В.И. Ленина за 28 апреля 1918 года указано:

«Ленин ведет переговоры (18 час. — 18 час. 50 мин.) по прямому проводу с Екатеринбургом… Ленин вместе с Я. М. Свердловым ведет переговоры (21 час. 30 мин. — 23 час. 30 мин.) по прямому проводу с Екатеринбургом». Но Ленин, по-видимому, ничего не стал решать с перевозкой бывшего царя и поручил решение этого вопроса Свердлову.

По всей вероятности ответом на эти переговоры явилась следующая телеграмма Уральского Облсовета Свердлову:

«28 IV веч.

Москва ЦИК Свердлову.

Областной Совет обсудив Ваш ответ констатирует что Президиум ЦИК предпринял ответственное решение не уведомив предварительно областной совет совершив тем самым акт явно дискредитирующий Облсовет точка. Изменяя свое решение ЦИК преднамеренно или нет но все таки третирует Облсовет ставя нас в невозможно ложное положение точка Аннулировать отданное Омску и по всей Сибирской магистрали распоряжение задержать Яковлева мы не можем Точка Единственным выходом из создавшегося положения считаем отдачу Вами распоряжения возвращения поезда Екатеринбург точка Ваш ответ и вся история обсуждается происходящей областной конференции».

На следующий день, 29 апреля 1918 г., телеграмма Свердлова в поддержку Яковлева:

Телеграмма Председателя ВЦИКЯ.М. Свердлова руководству Уралоблсовета о подтверждении полномочий В.В.Яковлева

«Москва 29 апреля 1918 г.

Все, что делается Яковлевым, является прямым выполнением данного мною приказа. Сообщу подробности специальным курьером.

Никаких распоряжений относительно Яковлева не делайте, он действует согласно полученным от меня сегодня в 4 часа указаниям. Ничего абсолютно не предпринимайте без нашего согласия. Яковлеву полное доверие. Еще раз — никакого вмешательства».

К тому же уральцам не повезло, они не учли следующее.

Во-первых: Омский совдеп не был подчинен Уральскому областному совдепу, и не склонен был выполнять его указания. Более того — они конфликтовали из-за принадлежности Тобольска.

Во-вторых: Председатель Омского Совдепа Косырев оказался очень хорошим знакомым Яковлева, хорошо знавшим его по революционной борьбе.

В-третьих: Переговоры с Свердловым Яковлев вел в присутствии Косырева. И последний подтвердил указание Свердлова Яковлеву — вести Царскую семью в Омск.

В-четвертых: Яковлев сохранил телеграфные ленты, подтверждающие его переговоры с центральной властью.

В результате по всем адресам, по которым ушла телеграмма Белобородова с требованием ареста Яковлева как изменника, ушла телеграмма, подписанная Косыревым, требующая аннулирования предыдущей телеграммы и объявившей ее результатом преступного недоразумения.

Телеграмма Председателя Омского Совета крестьянских, рабочих и солдатских депутатов

«Российская Федеративная Советская республика КВД Омский Совет крестьянских, рабочих и солдатских депутатов.

Вне всякой очереди

Омск, Татарская, Барабинск, Чулымская, Новониколаевский совдеп, Совжелдеп… Посланная телеграмма из Екатеринбурга за № 3507 за подписью Белобородова от 28-го апреля. Прошу немедленно аннулировать. Это результат преступного недоразумения. Яковлев действует по распоряжению Всероссийского ЦИК'а. В данном случае его направление на Омск было дано ему предписанием председателя Свердлова, что подтверждено в моем присутствии по прямому проводу.

Председатель Сиб. Совдепа Косырев».

Положение сложилось парадоксальное, если не учитывать, что речь шла о жизни и смерти.

Два человека, руководители Советов депутатов, безусловно, преданные делу революции, обвиняют друг друга в измене революции. Вопрос о судьбе Романовых как бы отошел на второй план. На первый план выдвинулся вопрос: кто является изменником — Яковлев, выполняющий указания Свердлова, или же Белобородое, обвиняющий Яковлева в невыполнении указаний Свердлова.

Конфликт разгорался уже не между отрядами, екатеринбургским и омским, а между Советами депутатов, екатеринбургским и омским.

Белобородое оказался в сложной ситуации. Объявить Косырева и тем более Свердлова в контрреволюционности он не мог. Но и отменить свой приказ об аресте Яковлева он тоже не мог. Члены Совдепа, среди которых были и эсеры и анархисты, под чьим давлением этот приказ появился, не поняли бы этого. Более того, воспользовавшись ситуацией, они могли поднять вопрос о перевыборах руководства Совета. И еще неизвестно, кто бы пришел к власти.

Конфликт следовало потушить, пока ситуация не стала необратимой. Вопрос был решен чисто бюрократическим путем, по принципу: начальник все решит.

А решать пришлось — вывозить ли бывшего царя в Москву для суда над ним мимо Екатеринбурга или удовлетворить требования Уралоблсовета о содержании бывшего царя и его семьи под стражей в Екатеринбурге, т. е. выполнением своих же указаний, данных в телеграмме от 9 апреля 1918 г.

Конфликт был улажен в пользу Уралоблсовета. 29 апреля 1918 г. Я.М. Свердлов направил телеграмму В.В. Яковлеву с отменой предыдущего распоряжения везти арестованных через Омск:

Телеграммная записка Председателя ВЦИК ЯМ. Свердлова, переданная в г. Омск чрезвычайному комиссару ВЦИК В.В. Яковлеву о маршруте следования поезда

«28 апреля 1918 г.

Немедленно двигай обратно в Тюмень. С уральцами сговорились. Приняли меры — дали гарантии личной ответственностью областников. Передай весь груз в Тюмени представителю Уральского областкома. Это необходимо. Поезжай сам вместе с ними, оказывай содействие представителю областного Совета. Задача прежняя. Ты выполнил самое главное. Возьми у Владимира Косарева, представителя Совдепа, в Омске подкрепление. Уверен в точном исполнении всех указаний. Привет.

Свердлов».

В этот же день, 29 апреля 1918 г., Белобородое разослал телеграммы, отменяющие его распоряжения о задержании и аресте чрезвычайного комиссара В.В.Яковлева:

Телеграфное распоряжение председателя Уралоблсовета А.Г. Белобородова

об отмене приказа об аресте чрезвычайного комиссара ВЦИК В.В.Яковлева.

«Екатеринбург 29 апреля 1918 г.

Военное. Вне всякой очереди

Отмену телеграммы о задержании и аресте комиссара Яковлева сообщаем, что в результате переговоров с Председателем Совнаркома и Председателем ЦИК по вопросу следования поезда, выяснилась причина, заставившая Яковлева двинуть поезд к востоку. Распоряжение о задержке поезда отменяется, товарищи железнодорожники приглашаются оказывать содействие по продвижению поезда в западном направлении, о чем будет дано Яковлеву соответствующее приказание Москвы.

Председатель Уральского областного Совета».

На основании этих переговоров с Кремлем последовала инструкция не кому-либо, а человеку, которого Яковлев обвинил в покушении на «царский поезд» — С.С. Заславскому:

Инструкция Уралоблсовета по приему и конвоированию Николая II, выданная представителю Уралоблсовета С.С. Заславскому

«29 апреля 1918 г.

Секретно.

1. Настоящая инструкция дается Вам на основании переговоров по прямому проводу с Москвой с Председателем Центрального Исполнительного Комитета тов. Свердловым.

2. В своей деятельности Вы руководствуетесь следующим, переданным по прямому проводу разговором:

Свердлов (Москва): «Будете ли удовлетворены следующим приказом Яковлеву: Немедленно двигаться в Тюмень. С уральцами сговорились — приняли меры дали гарантии. Передай весь груз в Тюмени представителю Областкома Уральского. Так необходимо. Поезжай сам вместе, оказывай полное содействие представителю. Задача прежняя. Я полагаю, при этих условиях Вы можете взять на себя всю ответственность. Что скажете?

Белобородое, Сафаров, Дидковский, Хотимский, Преображенский (Екатеринбург): «Согласны».

3. На основании этого разговора Вы являетесь прямым представителем Уральского областного Совета.

4. В вашем распоряжении находится отряд под командой товарища Броницкого.

5. В Вашу непосредственную задачу входит проследовать с отрядом от Екатеринбурга до Тюмени, там вас будет ожидать комиссар Яковлев, конвоирующий бывшего царя; на станции Тюмень Вы предъявляете т. Яковлеву настоящую инструкцию и свой мандат, уславливаетесь с ним о времени сдачи Вам, как представителю Облсовета, бывшего царя; принимаете от тов. Яковлева бывшего царя при акте, который должен быть подписан Вами, Яковлевым и командированным вместе с Вами Тиминым; после принятия вводите в помещение, занимаемое караулом, людей из своего отряда, или если считаете это возможным, оставляете часть старых караулов; после выполнения этих пунктов отдаете приказание немедленно следовать поезду на ст. Екатеринбург, где производится окончательная сдача бывшего царя целым и невредимым в Екатеринбург в расположение Облсовета.

6. В случае нападения на поезд злоумышленников обороной поезда будет руководить начальник отряда т. Броницкий, имеющий в своем распоряжении все средства обороны, которого Вы должны познакомить с настоящей инструкцией.

7. О Вашем прибытии в Тюмень, сдаче бывшего царя, отправке поезда в Екатеринбург уведомите Облсовет телеграфно.

8. Тимин, командируемый вместе с Вами, заменяет Вас в Ваше отсутствие».

Интересно, что текст этой инструкции противоречит той самой телеграмме от 9 апреля, на которую ссылался Белобородое, обвиняя Яковлева в измене.

В тексте той телеграммы была поставлена задача Яковлеву: «Задача Яковлева — доставить Николая [Второго] в Екатеринбург живым и сдать или Председателю Белобородову или Голощекину». А не какому-то Заславскому.

Видимо, ссылаясь на эту телеграмму, Яковлев не допустил передачи Романовых в руки Заславского, чем, возможно, спас Царскую семью от гибели в результате взрыва поезда, или похищения ее «неизвестными лицами в солдатской форме», как это случилось позже в Алапаевске. А то, что такая возможность была реальна, и Авдеев знал об этом, свидетельствуют его же собственные воспоминания, опубликованные в 1928 году.

Отрывок из этих воспоминаний: «… Яковлев пригласил меня в купе, где помещался начальник караула, и, закрыв дверь, заявил примерно следующее: «Достоверно известно, что уральцы готовили взрыв поезда, поэтому я вынужден ехать в другую сторону. Вы же должны рассказать мне все, что знаете о подготовке взрыва, так как причастность ваша к этому делу несомненна». Я стал доказывать ему, что это ложь, никакого смысла взрывать поезд нет, раз царь будет привезен в Екатеринбург, столицу Урала. Тогда Яковлев дает мне полчаса на размышление й заявляет: если я не сознаюсь во всем, то ему придется прибегнуть к крайней мере, использовав данные ему полномочия от ВЦИК по отношению к лицам, которые препятствуют выполнению возложенных на него задач. Сказал, что зайдет через полчаса, вышел из купе.

В ожидании возвращения Яковлева прошло полчаса, а казалось — прошла вечность.

Протестуя против действий Яковлева, я заявил ему, что на пути к Омску он, скорее всего вместе с поездом, может взлететь на воздух, чем по пути к Екатеринбургу, и что в том у меня нет сомнения. Яковлев удивленно спрашивает, откуда у меня эти сведения. Я говорю, что сами действия Яковлева говорят за то.

На остановке поезда Яковлеву сообщили телеграмму, присланную Уральским областным исполкомом, которой Яковлев объявлялся вне закона и которой предписывалось всем советским органам задерживать его или взорвать поезд».

Авдеев, видимо, не сильно преувеличивал, говоря об указании, содержащемся в телеграмме взорвать поезд. Но о том, что такой план существовал, упоминается и в книге Быкова «Последние дни последнего царя»: «Немедленно был выслан из Екатеринбурга специальный поезд с отрядом для задержания Яковлева и возвращения его в Екатеринбург. Одновременно велись переговоры с надежными партийными товарищами в Омске, и в результате переговоров решено было поезд на Сибирь не пускать, а в случае надобности даже взорвать его».

Яковлев повез Царскую семью в Екатеринбург в соответствии с новыми указаниями Свердлова, но перед выездом из Тюмени предупредил о возможных последствиях:

«Москва Свердлову

Несомненно я подчинюсь всем приказаниям центра точка

Я отвезу багаж туда куда укажете Точка Но считаю своим долгом еще раз предупредить Совет Народных Комиссаров что опасность вполне основательная которую могут подтвердить как Тюмень так и Омск Точка Еще одно соображение Точка Если вы отправите багаж в Симский округ то вы всегда и свободно можете увезти в Москву или куда хотите Точка Если багаж будет отправлен по первому маршруту то сомневаюсь удастся ли вам его оттуда вытащить Точка В этом ни я, ни Гузаков, ни екатеринбуржец Авдеев никто из нас не сомневается так же как не сомневается в том что багаж всегда в полной опасности Точка И так предупредил Вас [о] последствиях снимаем с себя моральную ответственность всем отрядом едем по первому маршруту Точка Сейчас выезжаем Точка Напоминаем что при переговорах по аппарату все время недоразумения Точка Прошу чтобы Невский строгой телеграммой дал наказ всем железнодорожным начальникам не давать по телеграфу никаких других сведений кроме тех чтобы наш поезд шел без остановки и останавливался только на маленьких станциях Точка

Значит еще раз напомни Подбельскому и Невскому Прощай Сейчас тронусь Точка Сдам багаж затем заеду за другой частью

Привет Яковлев Гузаков»

Небезынтересно, что уже в этой телеграмме Яковлев предупредил Свердлова, что Уральский облисполком не выпустит бывшего царя из Екатеринбурга живым.

Окончилась эта история с перевозкой Романовых в лучших традициях нарождающегося советского бюрократизма, служившего крышей для чиновников, использующих демагогию для спасения собственной задницы в критических обстоятельствах.

30 апреля Яковлева вызвали на «ковер» в президиум Уральского областного Совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. На заседании выступали и Заславский, и Авдеев, т. е. те люди, которых Яковлев обвинял в покушения на Николая Романова. Яковлев ссылался на то, что он старый революционер, и показывал телеграфные ленты, подтверждающие выполнение им указаний центрального правительства, ссылался на свидетелей.

Ничего не помогло.

В результате появилась следующая резолюция президиума Уральского областного Совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов:

Постановление президиума Уральского областного Совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов о действиях В.В.Яковлева во время перевозки Николая II из г. Тобольска в г. Екатеринбург

«30 апреля 1918 г.

Заслушав объяснения т. Яковлева и тт. Гузакова и Авдеева, Заславского, областной Совет, на основании этих сообщений, считает действия т. Яковлева вызванными его нервозностью, подозрения и рисующиеся ему заговоры более всего продуктом его преувеличенных опасений и непониманием возложенной на него политической миссии. Что касается обвинения т. Яковлева в контрреволюционности и измене революции, то областной Совет решительно такое обвинение с т. Яковлева снимает.

Председатель областного Совета Урала А. Белобородов Секретарь…»

Протокол совещания Облсовета, реабилитирующего В.В. Яковлева, обвиненного в измене революции

Ниже приводятся выдержки из воспоминаний, не Авдеева, не Быкова, не Яковлева, а самого Белобородова, подписавшего вышеприведенную резолюцию: «Прежде чем перейти к «Яковлевскому» периоду всей этой истории, необходимо остановиться на одном чрезвычайно важном обстоятельстве в линии поведения Обласовета. Мы считали что, пожалуй, нет необходимости доставлять Николая в Екатеринбург; что если представятся благоприятные условия во время его перевозки, он должен быть расстрелян в дороге. Такой наказ имел Заславский и все время старался предпринять шаги к его осуществлению, хотя и безрезультатно».

Таким образом, вышеприведенная резолюция оказалась ложью, вызванной, с одной стороны, пониманием «политического момента», а с другой — опасением, что центральная власть не одобрит проявление уральцами сепаратизма и анорхизма по отношению к ее указаниям.

Основной принцип нарождающейся советской бюрократии — искать не причину какого-либо события, а его виновника. В данном случае виновными оказались не Заславский, не Белобородое, присвоивший себе право аннулирования мандата, подписанного Лениным и Свердловым и принимающего решения общегосударственного значения, не Свердлов, настаивавший на конспиративности задания, данного Яковлеву. Виновным оказался Яковлев, добросовестно выполнивший возложенное на него задание и спасший жизнь семье Романовых, войдя при этом в конфликт с Уральским областным Советом рабочих, крестьянских и солдатских депутатов.