Похищенная

17

– Давай вернемся домой, в наш вигвам, – прошептал Ворон. Дыхание его было горячим. Он весь дрожал.

У Тэсс кружилась голова от возбуждения, она была просто не в состоянии рассуждать благоразумно.

– Нет! Здесь, сейчас. В лесу. Ведь мы с тобой встретились именно в лесу. Здесь нас только двое и больше никого в целом свете. – Тэсс ласково провела рукой по его щеке. – Пожалуйста.

Ворон нежно поцеловал ее в лоб. Она расслабилась в его объятиях, и они стали медленно опускаться на мягкий травяной ковер. Тела их все время соприкасались, как будто они боялись хоть на миг потерять тепло друг друга.

Когда Ворон оторвался от нее, она почувствовала почти физическую боль. Он расстелил подстилку. Огромное мудрое дерево шелковицы укрывало их своими старыми сучковатыми ветвями.

Ворон протянул руку Тэсс. Она взяла ее и поняла, что уже ничего нельзя изменить. Что бы ни происходило вокруг – гроза, землетрясение, потоп, – сейчас случится то, что должно было случиться. Тэсс тонула в омуте черных глаз.

– Тэсс… Моя Тэсс, – шептал Ворон. Голос его прозвучал, как шорох ветра в летнюю ночь. – Сколько ночей я не спал, мечтая об этом! С того самого дня, как я увел тебя от могауков. – Он поцеловал ее в висок, затем в ухо, потом в ложбинку на шее. – С того самого дня, как я увидел тебя, я мечтал о том, чтобы ты стала моей. Я хотел касаться тебя, гладить, ласкать, как сейчас. Вот так.

Тэсс задохнулась от удовольствия, когда Ворон медленно провел пальцами по ее позвоночнику вдоль спины, вниз, туда, где была завязка на юбке. Он медленно распустил ее и стал страстно ласкать ее бедра. Только небольшая кожаная полоска замшевого нижнего белья отделяла его руку от самой потаенной части ее тела.

Тэсс подняла голову, чтобы поймать ртом его губы. Она обвила руками его шею в страстном поцелуе.

Теперь она вся была в его руках. Он ласкал ее, и от каждого прикосновения она вздрагивала всем телом.

Ворон стал медленно раздевать ее. Он обнажил ее грудь. Потом наклонился и поцеловал ее правый сосок. Тэсс застонала, спина ее выгнулась.

– Другую, другую… тоже, – прошептала она.

– Так? – спросил он и сначала дотронулся до левого соска пальцами, а потом лизнул его языком.

– Да… Да…

– А может, так? – Он слегка прикусил сосок зубами, не причиняя ей боли, и потянул его на себя.

– О, да…

– А здесь? Ты хочешь, чтобы я ласкал тебя здесь, сладкая моя Тэсс?

Его рука побежала вниз по ее телу и проникла в самое заветное – к ее лону. У Тэсс перехватило дыхание. Хотелось закричать, но она сдержалась.

Голос… Его слова… Они возбуждали еще больше, чем его прикосновения.

– Да… Да… Еще… – шептала Тэсс.

Ей было совсем не страшно в его власти. Она доверяла ему. Они лежали бок о бок, лицом друг к другу.

– Тебе не будет больно. Ничего не бойся, – прошептал он. – Тебе будет хорошо.

Тэсс закрыла глаза, предвкушая удовольствие. Это просто какое-то волшебство! Почему простое прикосновение Ворона доставляет ей такое наслаждение?

Нога Ворона оказалась между ее ног, он медленно поднял ее и дотронулся коленом до ее лона. Тэсс застонала от удовольствия. Она крепко прижалась к нему всем телом. Она приподняла голову, и Ворон стал страстно целовать ее шею, губы, уши. Руки его неустанно ласкали ее грудь.

Когда Ворон снял с нее юбку и дотронулся до самого укромного места ее тела, горячего и влажного, Тэсс вскрикнула. Ей казалось, она сейчас сойдет с ума. Так вот о чем молило ее тело! Она сама развязала тесемки белья и прижалась к нему бедрами. Ее охватила безумная страсть. Она и не представляла, что это будет так…

Ворон не торопился. Он медленно и нежно гладил ее, давая ей время привыкнуть к необычным ощущениям, к нарастающим волнам потока страсти.

Потом вдруг, к ее удивлению, он остановился и взял ее за руку.

– Тэсс, – тихо сказал он. – Потрогай меня так, как я сейчас трогал тебя, – попросил он.

Тэсс посмотрела вниз.

Она была не маленькой девочкой и знала, что находится у мужчины между ног.

Сможет ли она заставить себя дотронуться до этого? Когда он трогал ее там, она была на седьмом небе. Значит, и ему она может доставить такое же наслаждение?

Она нерешительно положила руку на его плоский, мускулистый живот. Тугие мышцы тут же ответили сильным напряжением. Дыхание Ворона участилось и стало шумным.

Тэсс улыбнулась. Ей понравилось, что теперь он был в ее власти. Она смело стала опускать руку вниз, пока не нащупала кожаную шнуровку. Ворон глухо застонал.

Тэсс развязала шнурок, выпуская на свободу всю силу и уязвимость этого дикого мужчины-воина. Ее рука сжала его плоть. Ворон страстно целовал ее лицо и шею.

– Так? – спросила она. – Я все правильно делаю?

– Да! Да! – жарко шептал он. – Да, моя Огненная Женщина!

Тэсс опустила руку чуть ниже.

– А вот так? – лукаво спросила она.

– О, китихи… – выдохнул Ворон.

Тэсс была ошарашена новыми ощущениями. Как ни странно, ей и самой было очень приятно чувствовать руками тонкую нежную кожу его плоти. Она ощущала, что член становится все тверже и сильнее в ее руках. Его жар тут же передавался ее женскому естеству.

Ворон приник к ней и стонал, время от времени произнося что-то шепотом. Тэсс не понимала слов. Но это было неважно.

Гораздо важнее было другое. Оттого, что она ласкала его, ее собственное возбуждение все нарастало. Она снова и снова гладила его член, ласкала его пальцами, не в силах остановиться.

Но вдруг Ворон сам убрал ее руку.

Тэсс приподнялась на локте.

– Я сделала что-то не так? – тихо спросила она, испугавшись, что все испортила.

Не разжимая объятий, Ворон перекатил Тэсс на спину, а сам оказался сверху. Потом заглянул ей в глаза.

– Нет, что ты, милая Тэсс. Все хорошо.

Когда он оказался сверху, она почувствовала, что его член касается ее лона, и задрожала от желания.

– Тогда почему ты остановил меня? – удивилась она. – Мне так понравилось…

Ворон рассмеялся. Смех его был хриплым и глубоким.

– Просто… – зашептал он ей на ухо, – я испугался, что все закончится для меня слишком быстро, так и не начавшись для тебя. – Он немного помолчал. – Ты сказала мне, что еще ни разу не была близка с мужчиной. Ты преподносишь мне особый подарок. И сейчас нельзя торопиться.

Тэсс улыбнулась ему. Она была благодарна ему за его откровенность с ней.

Она смотрела, как он медленно наклонил голову и слегка коснулся губами соска ее правой груди, потом левой, потом снова правой, но теперь он взял сосок глубоко в рот и сделал сосущее движение. Спина Тэсс выгнулась дугой, она глухо застонала. Ей казалось, что внутри ее бушует пожар и потушить его может только он, Ворон.

Ворон стал спускаться все ниже и ниже, не отрываясь от ее тела. Его горячий язык оставлял влажную полоску на ее нежной коже. Тело Тэсс откликалось жаркими волнами дрожи. Она следила за тем, как он ласкает ее, и замирала в предвкушении чего-то необыкновенного.

И все же она никак не была готова к тому, что испытала, когда его губы коснулись ее влажного лона. Она подумала, что ей, наверное, должно быть стыдно, но никакой неловкости она не испытывала. Напротив, это было райское ощущение. И потом… Ведь этот мужчина – ее муж. И ей так приятно все, что он делает с ней!

– Ты такая сладкая, – бормотал Ворон. – Такая моя… Моя огненная…

Тэсс в блаженстве откинула назад голову, вытянувшись всем телом. Пальцы ее утонули в его волосах. Задыхаясь, она повторяла его имя. Ее раздирали противоречивые чувства. Тэсс хотелось прекратить эту сладостную муку, но в то же время она желала, чтобы это длилось вечно.

Ворон поднял голову и посмотрел на нее. Тэсс ловила ртом воздух, ее дыхание участилось.

– А теперь… – шепнул Ворон ей на ухо, – может ли этот мужчина сделать тебя своей?

– Да! Да! – взмолилась Тэсс, впиваясь ногтями в его спину.

Тэсс знала, как устроена женщина. Но она никак не была готова к тому, что случилось через секунду.

Ворон вошел в нее с удивительной легкостью. А где же та боль, о которой она столько слышала от молодых женщин? Она только почувствовала внутри себя мужскую силу, которая могла утолить ее желание.

Некоторое время Ворон не двигался, чтобы Тэсс привыкла к тому, что он внутри ее. Затем он стал медленно двигаться вверх-вниз и чуть вперед, постепенно увеличивая темп. Повинуясь древнему зову, тело Тэсс стало двигаться в такт. Внутри нарастал жар. Все более требовательно и настойчиво.

Время для них двоих остановилось. Сейчас они были единым целым. Одним существом во власти любви.

Движения становились все быстрее и ритмичнее, и вдруг неожиданно все тело Тэсс содрогнулось, она крепче впилась в плечи Ворона.

– Ворон! Еще! Еще! – молила она.

Он не останавливался.

Тэсс вскрикнула и зарыдала. Несколько последних судорог экстаза, и тело ее расслабилось.

Тэсс услышала, как Ворон громко застонал, напрягся и замер наконец.

Руки Тэсс упали на матрас. Она почувствовала такую слабость и легкость, будто ее опустошили. Ей казалось, что она парит на облаке где-то высоко над землей. Двигаться, говорить, думать не хотелось.

Ворон убрал прядь волос с ее влажного лба, Тэсс открыла глаза и посмотрела на него. На ее губах заиграла улыбка.

– А ты зря не говорил мне, что это бывает так хорошо. А то я потребовала бы, чтобы ты выполнил свой супружеский долг значительно раньше.

Ворон рассмеялся и поцеловал ее в кончик носа.

– Я много раз занимался любовью, – ответил Ворон хрипловатым голосом, – Но так – никогда!

Тэсс нахмурилась.

– Я что-то не так сделала? Извини. Я просто не соображала, что делаю.

Он снова рассмеялся и тронул губами мочку ее уха.

– Нет-нет, – прошептал он. – Наоборот. Мне никогда не было так хорошо. Ты все делала правильно, Тэсс. Мы с тобой так подходим друг другу, точно были созданы как одно существо, разделенное надвое при рождении.

Тэсс улыбнулась. Она все еще чувствовала его внутри себя.

– Значит, тебе понравилось?

Он поцеловал бившуюся на ее шее голубую жилку.

– Мне очень понравилось. Это самый драгоценный подарок, какой когда-либо мне преподносили.

Тэсс протянула руку, чтобы потрогать его волосы. Они были гладкими и мягкими, как китайский шелк.

– Я… Я ничего не понимаю. – Тэсс чуть опустила ресницы, избегая смотреть ему прямо в глаза. – Я не понимаю своих чувств к тебе. Мы такие разные, но в моем сердце…

Ворон приложил палец к ее губам, чтобы она замолчала.

– Не надо слов, китихи, от них только станет еще больнее.

Тэсс покачала головой.

– Нет! Я хочу! Я должна тебе сказать. Я люблю тебя, Ворон, воин-ленапе. И неважно, где и как я буду жить. До конца моих дней я буду любить тебя. Я не знаю почему. Знаю только, что это, как ни странно, так.

Ворон ничего не ответил. Он просто наклонился и поцеловал ее. Поцелуй был долгим и нежным, и Тэсс снова почувствовала жар внизу живота.

Когда он отстранился, Тэсс грустно вздохнула.

Она все-таки сказала это. Она сказала, что любит его. Говорят, девушка не должна первой признаваться в любви, но для нее сейчас это не имело значения. Тэсс просто не могла не сказать.

Сегодняшняя ночь теперь навсегда останется в ее сердце. И пусть Ворон промолчал в ответ. Для нее было очень важно понять, что чудо любви даровано и ей, что и ей от Бога дано так сильно любить кого-то.

Ворон стал снова целовать и ласкать ее. И все повторилось. Они не могли оторваться друг от друга.

Где-то далеко жил своей жизнью город Аннаполис и индейская деревушка. Где-то далеко от них был большой и сложный мир. Но сегодня время принадлежало им. Только им двоим. Тэсс знала: то, что происходит с ней сегодня, бывает только раз в жизни. И она была счастлива.

Лишь под утро Тэсс, свернувшись калачиком, уснула в объятиях Ворона.

Майрон Элсворт удобнее уселся в седле. Было раннее утро, еще только розовело небо на востоке. Но было уже жарко.

Майрон прихлопнул на руке комара, на белой муслиновой рубашке осталось алое пятнышко. Человек в круглой фетровой шляпе вышел из кустов и кивнул ему. В руке он держал окровавленный нож. Это была кровь индейца-дозорного.

Майрон указал рукой в сторону деревни. Его люди с мушкетами оседлали лошадей. Майрон заплатил им большие деньги, и они были готовы служить ему. Это была уже третья индейская деревня на которую они нападали в эту неделю.

Его люди знали, что они ищут, вернее, кого. Тэсс должна быть где-то здесь.

Майрон сделал знак головой: «Вперед» и, привстав в седле, пришпорил своего коня. Он услышал, как позади него наемники тоже двинулись в путь, покрикивая на коней. Они направлялись к спящей деревне ленапе.

Тишину утра нарушил выстрел. В деревне поднялся переполох. Испуганные индейцы выскакивали на улицу из своих жилищ. Мужчины что-то кричали женам. Визжали младенцы. Женщины хватали детей и пытались бежать куда глаза глядят.

Кто-то поджег какую-то хижину, запахло дымом, и крики стали громче.

– Тэсс! Тэсс! – кричал Майрон, двигаясь по деревне к центру. – Тэсс Морган!

Молодой индеец в набедренной повязке выкрикнул гортанный клич и замахнулся на Майрона боевым топориком. Майрон нажал на курок, и выстрел в грудь сразил противника наповал. Кровь фонтаном хлынула на землю.

Майрон быстро перезарядил ружье. Он терпеть не мог убивать. Он просто ненавидел это! Но ради Тэсс он готов был сделать все, что угодно.

Мимо пробежала женщина с младенцем, одна рука ее безжизненно висела.

– Найдите Тэсс! – крикнул Майрон своим. – Женщин не трогайте!

Он подогнал лошадь к индианке с ребенком. Женщина не останавливалась.

– Тэсс Морган! Белая женщина! Рыжие волосы! – Он потрогал себя за волосы. – Ты не видела ее? Она здесь?

Индианка только простонала в ответ, отвернулась и, обогнув горящий вигвам, бросилась в лес.

– Господи Иисусе! – пробормотал Майрон. – Да где же ты, милая? Я знаю, что ты жива. Я чувствую, что ты где-то рядом, в этих забытых Богом дебрях.

Вся индейская деревня была в движении. Женщины, старики, дети бросились к лесу в поисках укрытия. Мужчины вступили в бой с людьми Майрона. Пешие индейцы и конные наемники…

Майрон в растерянности кружил по деревне, заглядывая то в одну хижину, то в другую. Но теперь горели уже почти все вигвамы. И скорее всего они были пусты.

Майрон спешился. Не в силах прекратить поиски, он все бегал по деревне, выкрикивая имя Тэсс, хотя искать уже было негде.

Он наткнулся на мертвого индейца. Половина головы его была снесена выстрелом.

Никаких белых женщин здесь не было. Ни одной. Повсюду он видел только ужас в черных глазах индейцев и рваные кровавые раны.

– Ее здесь нет! – крикнул он своим, стараясь перекрыть вопли и стоны.

Глаза саднило от едкого дыма и копоти, он то и дело тер их кулаками.

«Ее нет здесь, нет, нет…» – повторял он про себя, чувствуя, как комок подступает к горлу.

Один из его парней подъехал ближе, и Майрон махнул ему рукой.

– Уходим! Собирай ребят и уходим! Ее здесь нет!

Рядом проехал его друг, Лэс. К его мушкету был прикреплен длинный штык, с которого на землю капала кровь. Майрон отвернулся. При виде крови его всегда тошнило. Если бы только эти дикари не сопротивлялись! Если бы они просто рассказали ему, где Тэсс, кто взял ее в плен. Он бы нашел этого ублюдка и сам расправился с ним. Он был уверен, что индейцы понимали, о чем он их спрашивает. Он знал, что такие простые английские слова им известны.

Майрон вернулся к своей лошади.

Деревня опустела. Все удрали в лес, даже мужчины. Он слышал, как трещат ветки и плачут дети. Вигвамы догорали.

Сквозь дым Майрон разглядел одного из своих парней. Тот слез с лошади и поймал за волосы какую-то индианку. Она была полуголой, в короткой красной рубашке, разорванной на груди. Она изо всех сил старалась вырваться, крича что-то на своем языке. Глубокая рана на ее правой брови сильно кровоточила.

– Я тут нашел одну, которая говорит по-английски! – крикнул Крисман Майрону. – Она обозвала меня мерзким подонком, когда я проезжал мимо. Я видел, как она передавала оружие своим в лес. Она пряталась за вигвамом. Хижина вовсю пылала, но она и не думала уходить.

Майрон привстал в седле.

– Я ищу свою невесту. Рыжеволосую белую женщину, – сказал он, обращаясь к индианке. – Ты не видела ее, скажи, женщина? Ее зовут Тэсс.

Женщина разразилась потоком слов на родном языке, не произнося ничего по-английски.

– Ты же сказал, что она говорит по-английски, – растерялся Майрон.

– Говорит, я слышал! – подтвердил Крисман.

– Если она выругалась, это не значит, что она знает наш язык. Она – женщина. Откуда ей знать английский?

Он круто развернул свою лошадь.

– Собирай людей и давайте убираться отсюда, – бросил он через плечо.

Крисман отпустил женщину, как следует пихнув ее напоследок. Потом он повернулся, чтобы взять поводья своей лошади. И тут Майрон увидел, как в руках женщины сверкнул нож. Он не успел предупредить. Эта стерва вонзила клинок в спину Крисмана между лопаток и с силой повернула его.

Майрон вскинул мушкет и выстрелил, но промахнулся. Женщина вильнула влево и исчезла в дыму.

Майрон выругался и кинулся к Крисману. Он слез с лошади и перевернул друга на спину. Он был мертв, в этом не было сомнений. Глаза его были широко открыты, он не дышал.

Майрона затошнило. Ему показалось, что сейчас его вырвет. Он отвернулся.

Крисман был здоровяком. Майрон не смог бы поднять его на лошадь. Выбора не было. Придется оставить его здесь.

Быстро протараторив молитву, Майрон взобрался на лошадь. Оставив друга, он объехал лагерь индейцев, выкликая имена своих. Черт побери! Они слишком увлеклись. Если успеют, то пусть уходят за ним, а нет – он наберет других и продолжит поиски.

Выкрикивая проклятия на весь род того лысого белокожего, который поджег вигвам, Женщина Грез, схватив самое необходимое, выбралась наружу. Она вытерла ладонью рассеченную бровь и подползла к белому, которому она всадила нож в спину. Потом поднялась во весь рост, наступила убитому на спину и вытащила свой любимый охотничий нож. Сплюнув в его сторону напоследок, она пошла к лесу.

Где же ее сын и невестка? Они ушли из лагеря этой ночью. Хокуа Уна знала, что белые искали Тэсс. Но она была уверена, что с такими злодеями, как те, что жгли ее деревню и убивали невинных, нельзя жить. Даже если по собственному заблуждению человек считает, что хочет этого.