Покорись мне

Глава 14

— Заявление на развод? — звук его голоса эхом отразился от стен. Хантер смял листы бумаги в руке. Он сглотнул, его ноздри раздулись от гнева.

Ката вздрогнула.

— Я-я не думаю, что смогу продолжить это даже следующие пять минут. Не похоже на то, что мы проведем вместе всю нашу жизнь.

— Но ты и не готова остаться, чтобы разобраться во всем? — Хантер близко придвинулся к ней и встретил ее взгляд. — Этого. Никогда. Не. Случится, — он говорил медленно, четко выделяя каждое слово. — Мы будем работать над этим, Ката. Я не совершу те же самые ошибки, что и отец, наблюдая за тем, как уходит моя собственная жена.

Она застыла. Только что произнесенные им слова проясняли очень многое. Он пытался держать эмоции под контролем, но обида и гнев так и сочились из него.

Сердце Каты сжалось, когда их взгляды встретились, в ее глазах застыл вопрос: что же произошло.

— Когда я учился в выпускном классе, моя мать пришла к отцу с документами на развод, чтобы остаться со своим любовником. И отец ничего не сделал, чтобы остановить ее.

Ката понимала, что именно бездействие отца глубже всего ранило Хантера.

— Возможно, он больше не любил ее?

Хантер мрачно рассмеялся.

— Он бы вырезал свое сердце из груди, если бы это помогло вернуть ее. Я не совершу такую ошибку, Ката. Я буду бороться за тебя, пока не перестану дышать.

Так вот почему он отказался говорить о своей матери в Вегасе. Сейчас черты его лица были полны решимости и боли. Она боролась с желанием обнять и утешить его.

Неудивительно, что он был в шоке, увидев ее на коленях у Бена. Теперь стало ясно, почему Хантер был таким собственником и проявлял гипертрофированную заботу о ней с самого начала — из-за матери, ушедшей из семьи ради любовника… И когда Ката сообщила ему о разводе, она заставила пережить его те же болезненные чувства, что он испытал когда-то в прошлом. Она лучше других знала, насколько больно, когда эмоциональные проблемы между родителями крепко кусают тебя за зад.

Говоря начистоту, в этом они были похожи. Ее сердце болело за него. Но это не означало, что она могла позволить себе остаться с ним.

Хантер уронил голову, его плечи напряглись.

— Ни один из нас не видел ее больше. Она погибла меньше чем через год.

Ката ахнула. Женщина не только их бросила, но и умерла? Еще одно ужасное событие, свалившееся на голову парня, который и так тяжело переживал развод родителей.

— Как это произошло?

— Убийца пробрался к ней в квартиру, изнасиловал, а потом задушил ее. Она жила одна, и некому было ее защитить. Это преступление до сих пор не раскрыто.

Неудивительно, что Хантер так серьезно отнесся к защите своей жены. Он не понаслышке знал, что могло произойти с женщиной, оставшейся без защиты.

— Мне очень жаль, что ты потерял свою маму из-за бессмысленного насилия. Мой отец умер от инфаркта, когда мне было десять, так что я понимаю какого это — потерять родителя. Я действительно сожалею о том, через что пришлось пройти тебе и твоей семье, — взяв его за руку, она нежно сжала ее. — Но, Хантер, я — не она. Я не могу заменить ее. Да и ты — не твой отец. Когда я уйду, ты будешь в порядке. Наш брак был простой прихотью, ты едва ли заметишь мое отсутствие в своей жизни.

В то же время Ката боялась, что он теперь навсегда в ее сердце. Но даже в этом случае она не могла остаться и пройти через ту боль, которая, как она знала, обязательно придет.

— Все это херня…

— Не пытайся меня остановить. Нам обоим будет только больнее, когда наши отношения в любом случае подойдут к концу.

— Это, — он сжал бумаги, — имеет ли ЭТО отношение к Бену?

Почему он не видел очевидность того, что спонтанный брак не мог стать постоянным? Она не могла быть с кем-то, кто не только требовал полностью ему отдаться, но и успешно удовлетворял свои требования. Он так сильно за нее цеплялся, потому что не хотел пожалеть об упущенной возможности, как его отец. Их не связывали продолжительные отношения… но он заслужил честности от нее.

— Нет, я, правда, не люблю его. И я не ухожу от тебя к кому-то другому. Я ухожу, потому что хочу вернуться назад к своей жизни.

Хантер снова сглотнул, его кулаки сжались. И, несмотря на то что он выглядел разъяренным и гордым, на его лице легко читалась уязвимость. Тот факт, что Ката хотела развода, убивал его. Несмотря на то что расставание было взвешенным решением, вина и тоска разъедали ее изнутри.

— Все это — дерьмо собачье. Ты хочешь уйти потому, что полностью подчинилась, и это испугало тебя. Я не позволю тебе сбежать от этого, — он скрестил руки на груди. — Я не подпишу это, пока не буду убежден в том, что у тебя действительно нет никаких чувств ко мне.

Внутри нее вспыхнуло разочарование, и злые слезы выступили на глазах.

— Ты не можешь запретить мне уйти. Сделав это, ты будешь ничем не лучше Гордона.

Он окинул ее суровым взглядом.

— Ты серьезно считаешь, что я мог бы довести тебя до полной потери твоего внутреннего «я»?

Он уже это сделал.

— Нет.

— Или я отказал бы тебе в медицинской помощи, когда ты нуждалась бы в ней?

— Я знаю, что ты бы так не поступил, — мягко согласилась с ним Ката. — Ты потратил много времени и усилий, чтобы спасти меня.

— Значит, ты считаешь, что я бы запретил тебе ходить на работу и общаться с друзьями, чтобы сделать тебя полностью зависимой от меня?

Из-под густой завесы ресниц Ката сверкнула на него яростным взглядом.

— Нет. Я волнуюсь о том, что позволю тебе сделать со мной все что угодно в постели… и, в конечном итоге, это перейдет на всю мою жизнь, доволен?! Я перестану себя уважать. Пожалуйста, просто поставь подпись.

НИКОГДА.

В наказании за ее непослушание и в попытке сблизить их он слишком быстро и глубоко погрузил ее в подчинение. Это испугало ее. Он сам виноват.

Хантер понял, что ему следовало бы догадаться раньше, насколько сильно влияют разборки в её семье на саму Кату. Но вместо этого он и сам кипел от эмоций, да к тому же сказалось долгое отсутствие сна. Теперь он должен был подавить все эти разрушающие чувства из-за мыслей об уходе матери и осторожно продвигаться в отношениях с Катой — иначе она уйдёт.

Хантер сделал глубокий вдох, восстанавливая самоконтроль. Она была права: за четыре дня невозможно было узнать кого-то достаточно хорошо, чтобы приспособиться к браку.

Он уже принял свои чувства к ней. Восстановление доверия, проросшего во время ее наказания, было очень важным аспектом. Необходимо было доказать ей, что она не потеряет себя, даже если полностью подчинится ему. Ката должна была понимать, что он никогда не захочет менять ее изнутри. Но все это не будет иметь значения, если она будет убегать от доминирования, в котором он так нуждается, и которое она жаждет получить от него.

Бумаги, все еще зажатые в его руке, были её попыткой взять под контроль ситуацию. Часть его не могла не злиться на то, что она вновь и вновь не доверяла настолько, чтобы позволить ему подвести ее к самой грани. Но подобный выплеск эмоций с его стороны привел бы лишь к ухудшению ситуации.

Нетвердой рукой Хантер положил бумаги о разводе на тумбочку, потом взял девушку за плечо.

— Милая, я хочу твоего подчинения, но я никогда не хотел, чтобы ты чувствовала себя слабой. Я никогда не хотел отобрать у тебя твою жизнь. У тебя есть столько власти надо мной, что это пугает меня до чертиков. Всего за несколько дней мои чувства к тебе пустили корни в самую глубину моего сердца. И они укоренились глубоко во мне, и это на всю жизнь, — он встретил ее взгляд. — Я не поверю ни на минуту, что однажды ты просто растворишься во мне. Ты — невероятная, сильная женщина. Ты должна знать это.

— Нет, я перестала быть такой, — ее карие глаза блестели от непролитых слёз. — Ты такой сильный. Такой доминирующий. Через какое-то время ты сломаешь меня, а я буду продолжать отдавать и отдавать тебе себя, и в один прекрасный день я проснусь и пойму, что от меня ничего не осталось, прямо как от Mama. Возможно, ты не хочешь, чтобы это произошло, но я задаюсь вопросом: а что если где-то глубоко в душе это — твой способ увериться в том, что я никогда не уйду? Если это произойдёт, я возненавижу себя.

Хантеру был понятен её страх, но она была чертовски неправа. Он всего лишь хотел любить её. То, что он не встретился с её родителями сразу же после свадьбы, пинало его по яйцам сейчас. Им бы следовало сделать это раньше, но из-за киллера, пытавшегося убить Кату, они не могли назначить встречу и, наконец, познакомиться.

Ему нужно было это исправить.

— Как ты можешь предполагать, что потеряешь себя, если всё, что ты делала с момента нашей встречи, — так это боролась за то, что ты действительно хочешь и во что веришь? Прямолинейность и уверенность — одни из главнейших причин, по которым я люблю тебя. Ты боролась за свою мать, за себя, даже за своё удовольствие!

Ката, ты не та женщина, которая может потерять себя.

Она покачала головой.

— Я должна была быть в ярости после порки, которую ты мне устроил, но вместо этого я могла думать лишь о том, угодила ли тебе.

— Это естественно для сабмиссива — иметь желание угодить своему Дому.

— Прекрасно, это значит, что ты будешь в настоящем раю, пока я потихоньку буду терять самоуважение…

Он прикоснулся к ее щеке.

— Это не работает в одностороннем порядке. Я тоже хочу угождать тебе. Всегда.

Но иногда мне необходимо совмещать это с твоими нуждами. Не думаешь ли ты, что вместо того чтобы шлепать тебя, я бы лучше провел лишние десять раундов в постели, занимаясь любовью?

— То есть, ты отшлепал меня только ради меня же самой? — в ее голосе звучало недоверие. — И тебе это не доставило никакого удовольствия?

— Разве что совсем немного, — признался он. — Но, да, в большей степени — это было ради тебя. В итоге, разве у тебя не возникло ощущение счастья и умиротворения? Желания отплатить тем же? Не чувствовала ли ты себя ближе ко мне?

Её ошеломлённое выражение лица показало Хантеру, что Ката даже в этот самый момент гадала, не читает ли он её мысли.

Хантер притянул её ближе к себе, ощущая себя одновременно спокойным и распаленным ее обнаженным телом, и пышной грудью, тесно прижатыми к нему.

— Я хочу защищать и любить тебя, а не разрушать. Или пленять. Я давлю на тебя в постели, потому что ты женщина с твёрдым характером, и у тебя хватит сил принять всё с достоинством. Сам процесс погружения тебя в подчинение — уже является для меня наслаждением. Если ты когда-либо почувствуешь, что отдаёшь слишком много, то просто используй стоп-слово. Мы всё остановим, что бы ни происходило, и поговорим. Как только я уйду с оперативной службы, мы начнем продвигаться более умеренными темпами в наших отношениях. Но тебе не нужны эти бумажки, милая.

Тебе просто нужно довериться мне, и я знаю, что это будет лучшим решением для нас обоих.

Ката напряглась в его руках и отшатнулась, качая головой.

— То, как я хотела услужить тебе сегодня ночью, испугало меня. Я знаю, ты говоришь, что это естественно, но это слишком скользкая тропинка, ведущая в ад, — она запнулась. — Ты заслуживаешь милую девушку, которая будет счастлива подчиниться тебе и никогда не оставит тебя. Но я не могу быть такой. Просто подпиши бумаги.

Когда ее глаза еще сильнее наполнились слезами, она болезненно поджала губы.

Хантер понял, что, несмотря на то что она считала развод выходом, ей было больно оставлять его. Это растопило его сердце и только укрепило его решение стоять до конца.

— Эта девушка — ты. Я не буду рушить наш брак без веской на то причины. И страх не может служить причиной для такого шага, — пропустив сквозь пальцы её волосы, он сжал их, притягивая её рот к своему. — Я собираюсь заслужить твоё доверие, показать тебе, какими прекрасными отношения могут быть между нами. Да, ты дашь мне многое, но, милая, в ответ ты получишь всё и даже больше. Я возвращаюсь на службу в воскресенье. Позволь мне доказать тебе, что у нас все получится, хотя бы за это время.

Она моргнула, когда осознала то, что он сказал. Ему пришлось сдерживать себя, чтобы не наброситься на её губы. Её сознание бунтовало против их притяжения, но, когда он приказал ей подчиниться, она перестала думать и начала чувствовать. Ему нужно было напомнить ей это состояние, когда ею управляли ощущения и эмоции, а не страх. Он дал ей почувствовать своё доминирование, и она нуждалась в большем, но также ей была необходима и его ласка.

Склонив к ней голову, он прикусил её нижнюю губу, затем успокоил жжение языком. Она ахнула. Хантер накрыл её сладкий приоткрытый рот своим, едва сдерживаясь, чтобы не уложить её на спину, развести бедра, глубоко погрузиться в неё и основательно трахать её, пока она не поймет, насколько она желанна.

Ката была настолько сладкой, что колени Хантера превратились в желе, когда он медленно вторгся в её рот. На короткий момент она напряглась. Но он успокоил её нежными поглаживаниями по спине, крепко поддерживая её за затылок. Она расслабилась и вцепилась в его бицепсы.

Будто нырнув в теплую воду в поисках сокровищ, он терпеливо углублял поцелуй, пока она сама не потянулась ему навстречу, встав на носочки, неосознанно поощряя его к действиям. Его язык танцевал вокруг её в нежной ласке, в тихом обещании большего. Ее нежный стон отозвался у него прямо в члене.

Услышав его, он отклонился назад, мягко касаясь её губ своими, соединяя их на миг, прежде чем отодвинуться.

Приподнимаясь на носочках, Ката прижалась плотнее, обхватывая его шею руками и сжимая пальцами короткие пряди его волос. Сейчас она просто хотела его. И он намеревался остаться с ней, пока она не начнёт умолять. До тех пор, пока она уже не сможет уйти от него.

Покрывая поцелуями её скулы, свободной рукой Хантер ласкал её спину сверху вниз, прочертив пальцем дорожку по внешней стороне бедра, он достиг её попки… но даже не притронулся к ней. Он повторил те же действия в случайной последовательности, усиливая давление пальцев на ее разгоряченную кожу, поглаживая костяшками крутые изгибы ее тела, лишь слегка касаясь чувствительного участка над ее попкой. Он вдыхал запах её нежной кожи за ушком. А Ката постанывала и была охвачена дрожью.

— Милая, те звуки, которые ты издаёшь, так возбуждают меня, — прошептал он ей на ушко.

Ее тело нетерпеливо ерзало напротив его, набухшие соски потирались о его грудь, а ее бедра все плотнее вжимались в него. Хантер постарался удержать девушку, пытался утихомирить. Так маленькая лисица хотела подчинить его при помощи своей сладкой киски у его члена? В конце концов, он позволит ей это… Но только тогда, когда она полностью отдаст контроль над своим телом в его руки и поймет, что это тоже приносит ей удовольствие.

— Когда я летел сюда, — прошептал он, — я часами фантазировал о тебе. Я заставлю тебя кончить каждым способом, который мне взбредет в голову.

Ее дыхание сбилось, а тело выгнулось, безмолвно умоляя о большем. Это была хорошая реакция… но недостаточная. Он хотел, чтобы она отдалась ему своим разумом, сердцем и душой.

Губами он проложил дорожку по ее нежной коже, в поисках мускусного аромата, сконцентрированного в ложбинке между ее плечом и шеей. Он прикусил это нежнейшее местечко, а затем резко втянул его в рот, заставляя пробудиться в ней каждое нервное окончание. Затем облизал то же место, дразня ее ощущениями. Когда она задрожала, он улыбнулся.

— Ты не можешь.

Черт его дери, если это так. Он прошёлся рукой вверх по её талии, слегка поглаживая рёбра, пока не остановился возле одной из её тяжелых, набухших грудей.

— Почему нет, милая? — он расположил палец так, чтобы лишь немного задевать ее, и заставил себя не двигаться, зная, что это подтолкнет ее к желанию большего. — Ты считаешь, что мы не должны делать этого, или что я просто не способен на это?

Она не могла скрыть дрожь.

— Я уверена, что ты можешь все. Просто это плохая идея.

— Больше всего мне бы хотелось разложить тебя на своей кровати и посмотреть, насколько сильно я могу возбудить тебя, используя только руки, — прошептал он в ее ушко, вырисовывая круги на ее коже. — Найти точное давление на твои бесподобные розовые сосочки, чтобы при касании они поднимались и умоляли о большем. Я хочу, чтобы твоя киска была не просто влажной, а чтобы она истекала соками. Я хочу исследовать каждый дюйм твоей шелковистой кожи каждым известным мне способом.

У Каты перехватило дыхание, и ее начало мелко трясти. Ее соски вновь набухли.

Сдерживая улыбку, Хантер отклонился назад на достаточное расстояние, чтобы увидеть, как румянец поднимается вверх по ее груди. Идеально. Он поцеловал уголок ее рта. Когда она попыталась углубить поцелуй, он начал покрывать ее лицо легкими ласками, медленно переходя от одной стороны к другой.

— А потом я войду в тебя пальцами.

— Хантер, прекрати, — хотя ее голос и звучал яростно, но дыхание было частым и поверхностным.

Он улыбнулся и прикусил ее за мочку уха.

— Милая, я только начал. Я не могу дождаться, когда смогу войти в твою влажность. В твою шелковую глубину. Я просто до смерти хочу найти ту самую чувствительную точку снова, приласкать твой клитор и смотреть, как ты достигаешь пика блаженства, радуя меня этим.

Ката обхватила его лицо ладонями, заставляя встретиться взглядами. Ее глаза казались дикими от желания, они возбужденно сверкали, приобретая зеленый оттенок.

А обычно оливковую кожу щек покрывал румянец. Ее губы были покрасневшими и искусанными. Все это буквально схватило его за яйца и проникло в самое сердце, не давая шанса сбежать.

— Не делай этого, — её умоляющий голос был тих, словно мяуканье.

— Не рассказывать, как я дико желаю доставить тебе удовольствие? Я не хочу останавливаться, милая.

Она покачала головой, пытаясь отодвинуться.

— Бог свидетель, у нас потрясающий секс, но ты не слушаешь меня. Я не могу быть той, кто тебе нужен, и секс лишь всё усложнит между нами.

Им нужно было заняться сексом, чтобы он показал ей, что у нее нет причин волноваться. Кате нужно было понять, что то, чего она действительно хочет, не является чем-то ужасным. Он надеялся пробиться сквозь ее стены, чтобы они могли поговорить и решить все возникшие проблемы.

— Я хочу твою миленькую попку, — он продолжал, как ни в чем не бывало, отказываясь идти на поводу у ее страхов. — Я собираюсь ласкать ее, а потом хорошенько поработать над ней. Эти сладкие половинки так и просятся быть отшлепанными.

Самыми кончиками пальцев он прошелся от ее шеи до поясницы, а затем продолжил двигаться между ее ягодицами, надавливая сильнее.

— Я уверен, что она также отреагирует на горячий секс.

Ката задохнулась, попыталась сделать шаг назад. Но его хватка была слишком крепкой.

— Никто не входил сюда прежде, и я хочу быть первым, — и единственным. — Я могу кончить только об одной мысли о том, как я развожу эти прелести в стороны, вожу по ним членом, покрытым твоими соками, а потом глубоко вхожу. Я хочу этого, детка. Настолько же сильно как узнать, кончишь ли ты от анального секса.

Ката отвела взгляд, нахмурив брови, как будто борясь с собой против соблазна, который он собой представлял.

Хантер поднял её подбородок и заставил ее встретиться со своим взглядом.

— Никаких попыток к побегу, никаких игр в прятки. Глаза в глаза. До воскресенья, Ката.

Ее лицо приняло упрямое выражение… одновременно выдавая крайнюю степень потребности. Хантер терпеливо ждал ее решения, что дико раздражало. Она вздохнула, открыла рот, закрыла. И мужчина не преминул воспользоваться возможностью.

— Пока мы не выясним, кто и почему пытается убить тебя, я знаю, что тебе безопаснее со мной. Останься. Я защищу тебя.

— Никто не нападал на меня с воскресенья. Возможно, они сдались.

Он тоже был озадачен, что долгое время было тихо, но его инстинкты подсказывали, что это ещё не конец.

— Или же они выжидают момента, когда мы ослабим внимание.

Ката колебалась.

— Хорошо. До воскресенья, но ты должен учитывать то, что я говорю тебе, и давать мне личное пространство.

Это было последнее, в чем Ката нуждалась. Но это была действительно большая уступка с её стороны — дать ему больше времени. Если она доверится ему, то получит от него что-то невероятное в ответ.

— Я сделаю все от меня зависящее, — он взял её лицо в ладони и посмотрел прямо в её глаза. — Но ты должна попробовать довериться мне.

Она послала ему серьезный взгляд, и он чертовски сильно надеялся, что она рассматривает его предложение. Наконец, она кивнула.

Вздохнув от облегчения, он взял Кату за бедро и притянул ее ближе, шепча ей прямо в губы:

— Итак, на чем мы остановились? Ах, да… После того как я найду все возможные способы заставить тебя кончить при помощи моих рук, я проделаю то же самое своим ртом. Ты знала, что это мой фетиш? Мне всегда хочется пробовать каждую часть твоего тела. Твои губы… — он прижался к ним долгим поцелуем, а затем наклонился прошептать ей на ухо: — Твою шею. — Еще несколько нежных касаний губ последовало за этим. — Твои соски.

Хантер прошелся пальцами по этим твердым вершинкам, воодушевившись, когда она застонала и прижалась к нему. Одной рукой придерживая ее за спину, второй поглаживая ее грудь, он всосал в рот один из маленьких бутонов.

Черт, да. Ему безумно нравилось ощущение этой сладкой конфетки на языке и то, как Ката среагировала, когда он сжал губы вокруг налившейся вершинки плоти, а потом нежно укусил. Она застонала и с силой вдавила в него свои бедра, извиваясь и молчаливо прося о большем.

Не полный успех, но… они уверенно двигались к нему. Страсть, как лава, растекалась по его венам, он посасывал один сосок, в то же время перекатывая между большим и указательным пальцами другой. Они будут саднить завтра, но сейчас Ката не могла почувствовать ничего, кроме нарастающего возбуждения. Она запустила руки в его волосы, крепко схватившись за его голову. Небольшой укус высвободил настоящего дьявола.

Отклонившись назад, он оценивающе осмотрел свою работу. Великолепные соски. Красные, набухшие, возбужденные. Он наклонился ко второму, чтобы повторить все то же самое, массируя и чувствительно пощипывая первый. Очень скоро обе ее вершинки были идентично налиты, темные и жаждущие.

Сжав руками ее талию, Хантер перетянул Кату к себе на колени, одновременно языком выписывая круги по ее мягкому животику, углубляясь во впадинку пупка.

Он схватил ее за бедра и слегка толкнулся, наслаждаясь ее реакцией. Возможно, она не понимала причины, и она не хотела соглашаться, но она хотела его.

Одной рукой поглаживая низ ее живота, он приближался к ее киске.

Отклонившись назад, Хантер изучал ее внимательным и страстным взглядом. Ее бедра покрылись мурашками.

Они покачивались в поисках большего. А еще Каталина была очень влажной. Он улыбнулся.

Хантер провел пальцем по ее бедру и остановился в самом низу живота, а затем… начал мучительно долгий спуск. Ниже, еще ниже, со всей неторопливостью, на какую был способен. Ката сделала резкий вдох и задержала дыхание. Он чувствовал ее молчаливый приказ прикоснуться к ней и отправить за грань. Еще один всхлип сорвался с ее губ, заставляя его член затвердеть, испытывая его волю. Ему удалось себя сдержать.

Казалось, прошла целая вечность, пока он, наконец, прикоснулся к ее клитору, почувствовав его под большим пальцем: опухший, возбуждений, такой восхитительно напряженный и выступающий из-под капюшона.

Она выдохнула, запутывая пальцы в его волосах, притягивая его ближе к себе.

— Хантер…

Наклоняясь, Хантер остановил свой рот у ее клитора, согревая своим дыханием чувствительный комочек.

— И здесь. Я хочу, чтобы мой рот был прямо в этом месте, всегда.

— Сделай это немедленно, — приказала она высоким, пронзительным голосом.

— Тебе бы это понравилось?

Хантер скорее почувствовал, чем увидел ее энергичный кивок.

— Я вся горю. Как тебе удается заставлять меня так сильно желать тебя?

Большим пальцем он едва коснулся ее скользкого клитора, лишь слегка задевая его мягким касанием, и тут же убрал руку.

— Я не сделал ничего особенного, милая. Ты хочешь кончить?

— Да-а-а-а-а, — прошипела она. — Пожалуйста.

Ах, вежливая маленькая просьба. Определенный прогресс.

— Скоро. Мне нужно ещё кое-что от тебя. — И, чтобы увериться в её согласии, он потёр её бутон большим пальцем, затем провел по нему еще раз, медленно.

— Все, что угодно, — простонала она.

Вот оно: самая прекрасная и опасная фраза.

— Хорошая девочка. Это работает в обе стороны. Я сделаю все для тебя.

Хантер улыбнулся, накрывая ее рот своим и погружая в сладкий поцелуй, медленный и тягучий, как патока. Ката выгнулась, застонала, вцепившись в его плечи — отчаянное желание отражалось в каждом ее движении.

— Пойдем со мной, — Хантер взял ее за руку и повел к специально обитому столу в гостиной и сделал он это по двум причинам: во-первых, он хотел быть как можно дальше от тех треклятых бумаг о разводе; во-вторых, то, что он хотел с ней сделать, было удобнее провернуть на том столе.

Как только они добрались до низкого черного столика, он, немедля, уложил ее на живот. Когда она почувствовала холодное прикосновение кожи, то напряженно замерла. Ката оглянулась через плечо, и он увидел панику в ее ореховых глазах. Он не мог позволить ее мыслям снова все разрушить.

Нежно приласкав ее спину, Хантер прокладывал себе путь, двигаясь к ее промежности, пока не достиг влажной киски и не нашел клитор, удерживая девушку на самом краю.

— Я обожаю, когда ты такая мокрая, — он начал вычерчивать круги на напряженном комочке нервов. — Мне интересно, как долго я смогу доводить тебя до оргазма? Две минуты? Десять? Час?

— Черт возьми, нет. Не пытайся вывернуть меня наизнанку!

Хантер щелкнул выключателем под столом, превращая его из подставки, обитой черной кожей, в полностью функционирующий игровой стол, по бокам которого были расположены кольца. Он полез в ящик и достал две пары наручников. Менее чем через десять секунд он закрепил один браслет на ее запястье, а второй вдел в кольцо, то же самое он проделал и с другой рукой.

— Разреши мне удовлетворить тебя, — четко произнёс он.

Она потянула запястьями, её тело сковало от тревоги.

— Что ты делаешь?

— Ты же хочешь кончить.

Стряхнув волосы, упавшие ей на лицо, Ката посмотрела на него через плечо.

— И?

— Но ты в этом не нуждаешься. Пока.

— Не мучай меня, — она тщетно извивалась. — Черт возьми, отстегни меня!

Нет, пока он не даст ей то, в чем она действительно нуждается. До тех пор, пока она не использует стоп-слово, он будет продолжать расширять рамки ее границ. Все прочие слова, что срывались с ее губ, были просто отвлекающим его шумом.

Вновь покопавшись в ящике, он выудил бутылочку лубриканта. И, благослови, Господь, Джека, там же лежал еще запечатанный, многофункциональный и просто идеальный для его целей вибратор.

Он взял его и поднялся на ноги.

— Я сейчас вернусь.

На пути к кухне Хантер распечатал игрушку, помыл её, затем установил батарейки, которые, хвала небесам, нашёл в одном из выдвижных ящиков.

Вернувшись обратно, он перетянул Кату к себе на колени и смазал свои пальцы и игрушку лубрикантом.

— Какого черта ты творишь? — в её голосе вновь проскользнули нотки страха.

— Ты хорошо справляешься, поэтому я добавлю ещё кое-что к твоему… опыту.

Пальцем он прочертил линию по её заднице, надавливая на маленькое отверстие, которого, как он знал, ещё никто не касался.

— Остановись!

— Тебе больно?

Он знал, что нет, он лишь слегка надавил.

— Н-нет, но…

— Тогда не разговаривай до тех пор, пока я не скажу, или пока ты не захочешь произнести стоп-слово. Ты поняла меня? Если нет, то я вообще не буду к тебе прикасаться. Выбор за тобой.

Ката надолго замолчала, и Хантер подумал, а не перегнул ли он палку в этот раз.

Наконец, она прошептала:

— Да, Сэр.

На него мгновенно нахлынуло чувство облегчения.

Очень медленно он надавил на ее тугой проход. Она сжалась, но он продолжал нежно давить, пока не проник сквозь тугое колечко мышц. Ката ахнула. Когда она попыталась оглянуться, он надавил между ее лопаток свободной рукой, заставляя ее оставаться на месте. Ей нужно было полагаться не на свои ощущения, а на связь, установившуюся между ними. Ката попыталась сопротивляться, но уже через мгновение подчинилась.

Выйдя, он добавил еще больше смазки и начал вновь проталкиваться уже двумя пальцами. Мышцы ее ягодиц напряглись, и он нежно погладил ее бедро.

— Расслабься.

Постепенно она смогла расслабиться.

— Мне неудобно.

Да уж, ему тоже. Она была горяча, как ад, обжигая его пальцы. Горячие и тесные стенки, сдавливающие его… Боже, пока он мог лишь фантазировать о том, как его член входит в это тугое отверстие. Это будет не только великолепно ощущаться, но и, как многие женщины говорили, анальный секс — лучший акт подчинения. Доминирование и близость — то, чего он желал больше всего от Каты.

Он немного раздвинул пальцы.

— Это для тебя, милая, чтобы облегчить мое проникновение, когда придет время.

Хантер медленно разрабатывал ее вход, проталкиваясь внутрь и наружу, почти выходя и вновь проникая на всю длину пальцев, нежно поглаживая ее, когда девушка дергалась. Кате не потребовалось много времени, чтобы задрожать и вцепиться в края стола до белизны костяшек пальцев. Ее дыхание сбилось, а кожа раскраснелась. Ее киска становилась все более влажной с каждым толчком. Она была чертовски близка.

— Хочешь кончить? У тебя нет на это разрешения.

Напоминая об этом, он хочет, чтобы это свело ее с ума?

Вынув пальцы, Хантер взял вибратор и приставил узкий конец к ее входу.

— Дай мне войти.

— Что ты… ах!

Хантер надавил на игрушку, с легкостью проникая в узкий проход, благодаря удобному наконечнику. Она зашипела, когда утолщенная часть стала растягивать ее.

Хантер замедлился, ни в коем не желая причинять ей боль, но одновременно давая ей прочувствовать каждый дюйм.

— О… Боже! — она ахнула. — Я… он жжется, и я…

Она часто и тяжело дышала, поэтому Хантер терпеливо ждал, когда ощущения притупятся, и она сможет с ними справиться.

— Я не разрешал тебе говорить, — продолжая медленно надавливать, заметил он.

— Но, Хантер…

Шлепком по бедру мужчина прервал ее.

— Как ты ко мне обращаешься?

— Сэр. Я знаю, но…

— Стоп-слово или молчи.

Со временем она научится, он был уверен в этом.

В полной тишине Хантер ввел в нее игрушку до самого основания. Боже, теперь это было прямо загляденье: ее попка была до сих пор красной после порки, ее девственный вход заполнен и медленно растягивался, а ее упрямое сопротивление почти было готово покориться ему.

Хантер нежно дернул ее за волосы назад.

— Ката, поверни голову. Посмотри мне в глаза. Хорошая девочка. Теперь честно.

С тобой все в порядке?

— Жжется.

— Я знаю, — но по тону ее голоса он понимал, что было что-то еще, помимо этого. — И?

Она сильнее выпятила свою попку, проталкивая вибратор внутрь себя. Ее зубы вонзились в нижнюю губу. — Я хочу кончить.

Так ей понравились анальные ласки. Некоторые женщины просто ненавидели подобные ощущения. Лично ему очень нравился такой способ обладания женщиной, своеобразный акт разделения запретного удовольствия. Он был рад, что Ката так на это отреагировала.

— Мы скоро об этом позаботимся, — он обхватил ее бедра так, чтобы она не смогла ускользнуть от него. — Но сначала нам нужно поговорить.

Ее прекрасное тело покрывали капельки пота. А кожа раскраснелась еще больше, когда она послала ему умоляющий взгляд.

— Но…

— Ты сделала мне больно, Ката. Ты не можешь просто швырнуть мне что-то типа бумаг о разводе, прежде не поговорив и не попытавшись разобраться во всем.

— Я ничего не знала о твоей матери, — она сжала зубы из-за возрастающего удовольствия. — Моя сестра — адвокат, это она дала мне документы на развод.

Знание того, что инициатива исходила не от нее, принесло ему небольшое облегчение. И надежду.

— И?

— Я не была уверена, нужно ли мне их использовать. А потом ты перевернул все с ног не голову.

— И ты подумала, что, это было достаточно хорошей причиной, чтобы избавиться от нас?

Боже, неужели его голос надломился? Он нахмурился.

— Запомни: я никогда не буду наказывать тебя за твои чувства. Они настоящие и правдивые. Однако я буду наказывать тебя за то, что ты не говоришь со мной о возникших проблемах. То, чем мы занимаемся в спальне — отдельно от брака, брак — это партнерство. Это же «решение» о разводе было полностью твоим.

Ката замолчала. Затем ее глаза наполнились слезами.

— Ты, неандерталец, так и не услышал меня. Ты можешь быть идеальным мужчиной для какой-нибудь милой сабы…

— Я — идеален для тебя. Если ты хочешь поговорить о своих ощущениях после сцены — отлично. Общайся со мной, а не разводись. У тебя тоже ко мне есть чувства.

Это пугает тебя, и ты тут же набрасываешься на меня. Отношения так не работают.

Мы — партнеры, и должны проходить через все вместе, — на секунду он запнулся. — Тебя ждет еще одно наказание.

Она изумленно приоткрыла рот.

— Видишь? Ты просто самолично решил наказать меня. Это не похоже на партнерство и совместное решение всех вопросов.

— А это то, где наши отношения «дом — саба» переходят в игру. Чтобы преуспевать, тебе необходимо общаться. Так как ты еще этому не научилась, моя обязанность тебе помочь.

— Это полный бред.

— Ты используешь свое стоп-слово?

— Вот о чем я тебе и твержу. Ты — просто наглый мудак.

Он приподнял одну бровь.

— Думаю, что нет. Замри.

— Но вибратор…

— Останется там же, где и был.

Очень медленно Хантер задвигал игрушкой, стимулируя ее точку G. Когда Ката ахнула, он только улыбнулся. Он нашел то самое место и поставил вибратор на самую слабую скорость, одновременно скользя другой рукой между ее ног и находя клитор.

— Господь всемогущий, — вскрикнула она, когда новая волна влаги оросила его ладонь. Девушка застонала, затем еще раз, в то время как он выписывал круги на ее напряженном комочке нервов.

Ката потерлась о его руку, ища освобождения. Вместо этого он отодвинулся назад и усилил вибрацию.

Все тело Каты содрогнулось. Когда Хантер снова нашел ее клитор, другой рукой он прошелся по ее все еще красной после порки попке. Ее бедра покачивались, в поисках освобождения, которому в ближайшее время не суждено было наступить.

Он еще больше увеличил режим вибрации. Ката сжимала его, выгибалась, дрожала. Ее клитор был тверд, как камень. Она была так близка, что мужчина задержал дыхание вместе с ней.

— Слишком много! Черт возьми. Пожалуйста…

— Пожалуйста, что? Ты хочешь кончить?

Ее тело снова дернулось на его коленях в попытке найти освобождение. Это случится только тогда, когда он решит, и определенно не из-за того, что она так извивается. Он ни в коем случае не будет вознаграждать ее за ее поведение в последние дни.

— Ты же знаешь, что хочу, — она всхлипнула. — Прикоснись ко мне. Трахни меня.

Заставь меня кончить.

Моля о терпении, Хантер приласкал ее попку еще раз.

— Ты требуешь или просишь, милая?

— Умоляю… — она впилась ногтями в кожаную обивку стола, все также неистово извиваясь. — Я обещаю больше никогда не лежать на коленях у Бена. Никогда не убегать из-под охраны. Пожалуйста.

— В будущем, если тебя что-то будет тревожить, ты придешь поговорить о своих чувствах со мной, вместо того чтобы преподносить мне кошмарные сюрпризы, вроде бумаг о разводе?

— Клянусь…

Ката могла быть разной: импульсивной, упрямой, язвительной, уязвимой и чертовски сексуальной. Но она никогда не лгала. Хантер улыбнулся.

— Хорошая девочка.

Он приласкал ее затылок, перебирая темные шелковистые волны ее волос, а когда спустился по позвоночнику прямо к ее попке, девушка задрожала. Затем он выбрался из-под нее и поднялся в полный рост.

— Хантер?

Он не ответил. Вместо этого мужчина встал позади нее и осторожно вытащил игрушку, игнорируя все звуки протеста, и отложил вибратор в сторону.

— Подогни колени и подними попку вверх, милая.

Задыхаясь, Ката, лишь немного замешкавшись, принялась выполнять его приказ, хотя тело подчинялось с трудом. Но, наконец, ее румяная попка была раскрыта прямо перед ним.

— В добавок к тому, что я буду искать каждый доступный способ заставить тебя кончить при помощи моего рта и рук… — он подошел к краю стола и схватил ее за бедра, — однозначно, я проделаю все то же самое и своим членом и буду делать это снова и снова. И начну прямо сейчас.