Покорись мне

Глава 3

Хантеру не было нужды что-то доказывать. Его порочный голос шептал о том, что она уже и так знала: Ката хотела его намного сильнее, чем когда-либо хотела Бена.

В своих фантазиях она часто представляла, что ее любовник и незнакомец ласкают ее целую вечность и ещё один день. Но здесь и сейчас тяжелое дыхание девушки смешалось с дыханием Хантера, его неумолимый пристальный взор пронзал её сквозь полумрак, обещая жгучее наслаждение. Несмотря на ее опасения насчет его привычки держать все под контролем, Ката хотела его. Сильно.

— Не останавливайся, — прошептала она, приподняв свои бёдра ему на встречу.

Он поколебался, затем встал и закрыл дверь в ванную комнату, отгораживая их от приглушённого храпа Бена. Снова опустившись на матрас, Хантер навис над девушкой и пронзил её взглядом в полумраке.

— Этой ночью я трахну тебя один.

— Знаю.

— И не раз, — поклялся он.

У неё перехватило дыхание. Желание отразилось на мужественном лице Хантера, пока его горячая рука ласкала грудь Каты, изгибы ее талии. Сердце девушки чуть не выпрыгнуло из груди, когда мужчина расположился между её бёдер, подбираясь к киске. И тут… он остановился. Возбуждённая до боли, она готова была взорваться.

Казалось, он точно знал, как заставить её сойти с ума.

— Продолжай говорить со мной, — его хриплый шёпот проникал сквозь кожу Каты.

— Рассказать тебе, чем я хочу заняться на этой кровати? — девушка не сомневалась, что он был способен дать ей то, чего она так жаждет.

— Более того, я хочу, чтобы ты была абсолютно откровенна со мной.

— В сексуальном плане?

— Во всём, — Хантер смотрел на неё торжествующим, пронзительным взглядом.

Сердце Каты пропустило удар. Она прикусила нижнюю губу и сосредоточенно всматривалась в тени на его лице.

— Чего конкретно ты хочешь?

— Все, что ты готова дать мне, — он иронично улыбнулся, — или даже больше.

От этого вкрадчивого шёпота девушка напряглась. Что ему нужно от нее помимо страсти?

Конечно, это не более чем одна ночь удовольствия без обязательств. Они были до абсурда далеки друг от друга. Возможно, эти собственнические замашки были его фишкой. Видимо, он считает, что это приводит женщин в восторг. Без разницы…

— Я не могу обещать, что буду соглашаться со всем, но, если произойдет что-то, что мне не понравится, мы это обсудим.

— Замечательно.

Его сильные пальцы сжали бёдра Каты. Он развел их чуть шире, и начал опускаться вниз по её телу. Рот Хантера был мучительно близко, и девушка отчаянно нуждалась в нём.

— Ката, я заставлю тебя сделать кое-что.

— Мы сделаем это при свете? — она нахмурилась. Неужели, увидев все её округлости, он все еще хотел заняться с ней сексом?

— Для начала.

Она замерла.

— Хантер…

— Доверься мне, сладкая.

От того, как он назвал её «сладкой», Ката вздрогнула. Обычно она ненавидела такие проявления нежности, но, когда слышала это от него… хм-м. Наконец-то оставшаяся часть фразы была обработана утонувшим в похоти мозгом. Довериться ему… в отношении чего? Неужели, говоря всё это, он пытается убедить её в чём-то?

Хантер уже принимал участие в менаже до этого. Какие ещё трюки были припрятаны у него в рукаве?

— Послушай, я не знаю, как далеко заходят твои предпочтения, но у меня есть несколько ограничений.

— Какие, например? — его горячее дыхание скользнуло по животу Каты, а губы принялись жадно покрывать кожу умопомрачительными поцелуями.

— Я очень боюсь ножей.

Его хрипловатый смех обдал её теплом.

— Никаких ножей. Мне нравится жёсткий секс, но в пределах разумного.

Ката расслабилась. Возможно, она просто преувеличивает.

— Мне не нравится боль.

Хантер пожал плечами и провёл пальцами по её очень влажной киске.

— Ты получишь только сладкую боль, разжигающую страсть. Последнее, что я бы с тобой делал, так это причинял боль намеренно.

Ката нахмурилась.

— В случае, если ты недопонял раньше, я не хотела бы подчиняться.

— Тебе понравится.

Тон его голоса был более убедительным, чем слова, которые произносил этот мужчина. Хантер не давал ей ни секунды передышки, чтобы не разрушить ту атмосферу мужского доминирования, что царила в комнате. Она проходила через это раньше и вышла сухой из воды. Она сможет справиться с Хантером. Ката стрельнула в мужчину дерзкой улыбкой и позволила своим коленям расслабиться, раздвигая бедра шире.

— Ладно. Посмотрим, что у тебя есть пожёстче…

— Ох, сладкая, — проговорил он с укором, и их взгляды встретились. — Не нужно сомневаться во мне. Я всё сделаю правильно.

Прежде чем она смогла что-то ответить ему, Хантер снова склонился над девушкой. Он мучительно медленно скользил пальцами в её влажной теплоте, теребя большим пальцем ее клитор, и только потом припал к ней ртом. Он медленно посасывал клитор, утыкался носом в ее влажную мягкость и нежно ласкал. Дразнил.

Ката напряглась, пристально смотря на Хантера. Он излучал уверенность, и не только в постели. Этот человек был действительно умен. Интересен. Опасен. Она ощутила его нежные, скользящие по коже прикосновения… но его взгляд обещал, что эта ночь не будет легкой для Каты. Одна только мысль об этом заставляла ее дрожать.

Он решительно надавил пальцами на ее точку G, и все сомнения улетучились.

Все здравые мысли, которые ещё присутствовали несколько минут назад… исчезли из ее головы. Смелые ласки Хантера вызывали у Каты головокружение: он смаковал этот выпуклый комочек нервов между ее ног, заставляя ее тело биться в лихорадке страсти.

Боже, как же он был хорош в этом. Действительно хорош. Как бы она не напрягалась и не задыхалась от вожделения, он находил новые неожиданные способы доставить ей еще большее удовольствие. Слегка царапая напряженную паутину нервов внутри нее, ласково задевая зубами сверхчувствительный клитор, мужчина попутно скользил подушечкой большого пальца по ее нежной плоти, пока не надавил на задний проход Каты.

— Нет. Хантер, я… о-о-о-х. Ах…

— Не думай о том, должно ли тебе это понравиться, — прошептал он у внутренней стороны ее бедра. — Думай только о том, что чувствуешь в настоящий момент.

Палец Хантера всё глубже пробирался в ее тугую попку и дарил острое наслаждение его любовнице, заставляя девушку задыхаться. Ещё никто не прикасался к ней там. Пару раз Бен намекал о своем желании попробовать анальный секс, но она всегда шарахалась от такой идеи. Однако сейчас… Миллионы покалываний зародились в ее теле, отдаваясь мелкой дрожью и посылая эти волнующие ощущения прямо в киску.

— Тебе нравится?

Ката смогла лишь кивнуть.

— Но я не понимаю…

— Просто чувствуй.

Сказав это, он снова принялся терзать ее клитор губами, а пальцы Хантера без устали продолжали распалять чувствительное местечко внутри нее, в то время как большой палец делал поступательные движения в ее попке.

Хантер трогал ее так, будто уже догадался о своей власти над ее телом и сейчас собирался использовать это знание, чтобы свести Кату с ума. Возможно, сейчас держать контроль было и сложнее, чем обычно… Ее сердце стучало так громко и так надрывно, что она не слышала ничего, кроме этого звука. Собственные стоны отдавались гулким звоном в ее ушах. Как ему удавалось одновременно повергать ее в ужас и доставлять такие ощущения? Удовольствие, даримое Хантером, накрывало ее словно цунами, и она сжала кулаки, вонзив ногти в ладони. Ката не сомневалась, что могла утонуть в этой волне, но она никогда бы не перестала желать этого и кричать об этом. Время остановилось, и девушка затаила дыхание в ожидании.

Напряжение жгло и становилось плотным, осязаемым, словно она могла ухватиться за него пальцами, умножаясь и стремительно увеличиваясь в объеме, пока Ката не почувствовала, что ее тело вот-вот взорвется. Тело девушки изогнулось, а губы приоткрылись в преддверии оргазма. Она выкрикнула его имя. Испытанный экстаз полностью опустошил ее, замелькав звездочками перед глазами. Безжалостное внимание Хантера с каждым касанием пальцев, движением языка все больше погружало ее в пучину удовольствия. Эти ощущения подавляли Кату своей интенсивностью и вызывали ощущение, что она больше никогда не будет прежней.

Наконец, ее дыхание выровнялось, а сердце забилось в обычном ритме. Только тогда Хантер поднялся с постели. До того, как смогла себя остановить, Ката чуть слышно захныкала от его отдаления. Но, увидев, куда он направился, она поняла, почему он ее покинул.

— Прошу, не включай свет. Я не хочу… — Боже, даже концовка этого предложения была слишком очевидной.

— Быть увиденной? — он зажег лампу, как если бы не слышал того, что она сказала.

Ката на мгновение ослепла от яркого света. Ее захватило тревожное предчувствие. Теперь ему открывался полный обзор на ее покрасневшие щеки ярко-алого оттенка, на ее припухшие соски и влажную киску. На лице, конечно же, взгляд полностью удовлетворенной женщины. Его синие глаза, казалось, смотрели сквозь ее кожу, проникая в самую суть. Она опустила веки, но было слишком поздно прятаться.

Желудок девушки сжался в узел. Как ему удалось так быстро заставить ее сомневаться в себе, докопаться до самых сокровенных глубин ее души, делая ее этим совершенно уязвимой? Это по-настоящему пугало. Никогда еще она не открывалась настолько кому-либо, особенно незнакомцам.

С проклятием Ката отвернулась от него, откатившись в сторону. Хантер положил одну руку ей на бедро, а другую на плечо.

— Не прячься.

До того, как она смогла что-то возразить, он обездвижил ее бедра и сфокусировал свой пристальный взгляд на пышных изгибах ее тяжелой груди.

— Хватит пялиться, — Ката скрестила руки на груди и отвела взгляд в сторону.

Перенеся свой вес на колени, Хантер бережно, но в то же время твердо, сжал ее запястья и поднял их над ее головой.

— Это все равно что запретить мне дышать. Невозможно.

— Я же просила не включать свет. Я не хочу, чтобы твои глаза блуждали по моему телу. А теперь катись к черту!

— Почему ты не хочешь, чтобы я видел тебя?

Сколько еще этот упрямец будет доставать ее своими вопросами?

— Оральный секс со мной еще не дает тебе права требовать ответы. Да выключи же этот гребаный светильник! Мне не нравится быть объектом пристального внимания.

— Это не так. Если бы ты не хотела обратить на себя внимание мужчин, ты бы не надела черную кожаную мини юбку или этот откровенный красный свитер, который сидит на тебе словно вторая кожа. Ты бы не покрывала свои сочные губы блеском и не делала бы яркий педикюр. На вечеринке ты хотела быть привлекательной. Но ты боишься предстать обнаженной передо мной. Почему?

Ката побледнела, сердце сделало кувырок. Он замечал слишком много.

Она попыталась призвать на помощь логику. Пока что он всего лишь задал несколько вопросов, опираясь на свои наблюдения, — это точно не поведение придурка мирового уровня. Он не был таким психом, как ее отчим Гордон. Это немного успокоило. Возвращение контроля поможет. Иначе Хантер мог надавить на нее, что совсем не входило в ее планы.

— Выключи свет или позволь мне уйти.

Он не двинулся с места, чтобы удовлетворить ее просьбу.

— Какой-то урод плохо отозвался о твоем теле?

Всю ее жизнь. В частности, был не только один урод. Начиная от Шона Лампке во втором классе и двигаясь прямо к Майку Мак-Киндли, члену футбольной команды в старшей школе. Никто из них не видел ее голой, но все поддразнивали, особенно после того, как в пятом классе начала расти ее грудь… Их мнение ничего не значило для Каты. Она гордилась собой. Пошли они все, если им что-то в ней не нравится. Но открыться Хантеру? Она никогда не делала этого ни для кого.

— И что теперь? — бросила она вызов. — Нам предстоит провести вместе одну ночь, и тебе вовсе не нужно для этого знать мои самые сокровенные тайны. Если ты хочешь меня, то погаси уже чертов светильник и трахни.

— Ката, мне необходимо видеть тебя. Всю тебя. Я хочу смотреть на твое лицо, когда буду входить в тебя. Я хочу наблюдать, как подрагивают твои закрытые веки, и как розовеет кожа от накатывающих волн возбуждения, до того, как твои прекрасные ореховые глаза широко распахнутся, а тело сотрясется в оргазме, — его взгляд потемнел от желания. — Я не позволю тебе спрятаться от меня, сладкая.

Опять это слово — сладкая. Почему лишь звучания его голоса оказывается достаточно, чтобы заставить ее гореть? И ей не должен нравиться этот властный тон, которым он ее убеждал, заставляя ощущать покалывание на кончиках пальцев. Черт ее дери, если он не олицетворял все, чего она отчаянно желала.

— Не позволишь мне? — парировала она. — Ты собирался здесь разделить меня с Беном, а затем напоил его так, что он уже был ни на что не годен. Сейчас ты пытаешься обнажить нечто большее, чем мое тело. А ведь я едва знаю тебя. Твоя причуда — все вокруг себя контролировать слегка затянулась, не находишь? Этого не произойдет.

Его губы скривились, и это совершенно точно не могло быть улыбкой.

— Снаружи ты можешь казаться грубой. Но внутри тебя скрывается слабая, уязвимая женщина. И в такие моменты, как сейчас, ты ненавидишь эту слабость. Ты не хочешь, чтобы кто-нибудь разглядел ее за твоей показной независимостью. Ты безрассудна лишь тогда, когда тебе это удобно. Имеешь множество друзей, но ни один из них не близок тебе по-настоящему. Ты ненавидишь, когда тебе указывают, в особенности, если это любовники. Ката, я собираюсь быть тем человеком, который изменит твое мнение. Абсолютно обо всем.

У нее чуть не отвисла челюсть, когда от его слов ее кожа покрылась мурашками.

Всевышний, Хантер читал ее как открытую книгу. Он аккуратно прощупал почву, сделал выводы и заставил все это на него работать. Она готова была поспорить, что это являлось для него такой же обыденностью, как и способность дышать.

Никто, похожий на него, не подходил ей. И неважно, как сильно он волновал Кату.

— Ты слишком самоуверен. Я всего лишь не хочу… делать вид, будто бы ничего не происходит. Ты не станешь мне указывать. Понял? — она толкнула его в грудь. — Хватит с меня всего этого.

Он не двигался, только продолжал удерживать ее, задумчиво наблюдая.

— Последнее, чего бы я хотел, так это притворяться, что ничего не происходит, милая. Где в этом может быть подвох?

Вся ее сущность взбунтовалась. Он что, хотел подчинить ее своим прекрасным телом и острым умом, всего лишь возбудив до боли?

Ката брыкалась и извивалась, пытаясь отстраниться от него, но ее усилия не принесли никакого результата.

— Отвали от меня, черт тебя дери! Я не хренов приз или вершина, которую нужно покорить, чтобы потешить свое эго. Я сказала тебе, что уже сыта всем этим по горло, — она вновь толкнула его в грудь. — Катись в ад!

Лицо Хантера смягчилось. Он провел тыльной стороной пальцев вниз по ее щеке, и его взгляд стал тревожно интимным.

— Я вовсе не хочу выиграть тебя, как какой-то дорогой приз на местной ярмарке, чтобы самоутвердиться. Мне необходимо быть с тобой — со всей тобой. И я хочу, чтоб и ты принимала всего меня. Я тоже обнажусь.

Как бы в доказательство только что сказанному, он сорвал с себя через голову облегающую футболку цвета древесного угля.

Мышцы пресса соблазнительно сокращались, переходя в мускулистую грудь, что вызывало зуд в пальцах Каты от желания дотронуться до него. Внушительные плечи, завершавшие картину, не давали усомниться ни на мгновение, что он спрячет ее от всего мира в своих объятьях. Дрожь смешалась вместе с затаенным возбуждением.

Заставляя ее трепетать еще сильнее.

— То, что ты скинул с себя рубашку, ничто по сравнению с твоими попытками проникнуть мне в душу.

— Это лишь первая ступень, лапочка. Поверь, я хочу, чтобы ты узнала меня и изнутри. Чтобы чувствовала себя комфортно со мной.

Ката нахмурилась, пытаясь переварить услышанное.

— Это… требует времени. У тебя проблемы с пониманием термина «интрижка на одну ночь»? Это только на ночь, так что ничего из твоей чепухи «узнать поближе» не имеет значения.

— Пожалуй, не соглашусь. Я хочу, чтобы ты доверяла мне и желала этого. И я рассчитываю получить ту часть тебя, которую ты никогда не открывала другим мужчинам.

Она посмотрела на него, как если бы он потерял рассудок, потому как он действительно сошел с ума.

— Не много ли ты на себя берешь?

— Я понимаю, что требую слишком многого. Просто подари мне частичку себя сегодня, остальное я честно заработаю.

Каждое его слово поражало разум Каты. Заработает — так он хотел не только контролировать ее, но и владеть ею?

— Я тебя не понимаю. Я хотела лишь трахнуться с тобой, и для большинства парней этого было бы достаточно. Небольшое взаимное удовольствие и…

— До того, как я встретил тебя, да. Сейчас? — Хантер покачал головой. — Я буду с тобой абсолютно откровенен. Я не намерен соглашаться на меньшее, чем все возможное.

Его пристальный взгляд говорил, что он убийственно серьезен. Ката сглотнула, ее мысли блуждали в закоулках разума. Они едва знакомы. В этом нет никакого смысла. В любом случае только потому, что он чего-то хотел, это вовсе необязательно должно было случиться. Она ни в коем случае не позволит контролировать ни эту ситуацию, ни себя.

— Я говорила тебе, что не хочу быть замешана во всем этом. Немного повозиться между простынями — замечательно. Но… хотеть от меня, чтобы я разрешила владеть собой, или даже… — она покачала головой. — Я не являюсь собственностью мужчины.

Он рассматривал ее долгое время, свет от прикроватной лампы мягкими тенями ложился на ее плечи, грудь и соски. Хантер смотрел в упор, и Ката знала, что он с легкостью мог прочесть ее гнев, нерешительность и бурлящее под кожей вожделение.

Эмоции смешались в мощнейший коктейль.

Девушка действительно хотела отвести взгляд, но будь она проклята, если доставит ему такое удовольствие, отступив первой. Однако, чем дольше продолжалась их игра в гляделки, тем сильнее разрасталась ее неуверенность. Слезы — гребанные искренние слезы — жгли ее глаза, к черту их. Ката не имела понятия, откуда они могли взяться, такие непохожие на ужасное чувство уязвимости и незащищенности, но она никогда не признается в том, как сильно они ее пугали.

Ката не знала его достаточно хорошо, но подозревала, что у Хантера был план, направленный на то, чтобы заставить ее есть с его руки. Как только он сосредоточился на доминировании — одной из ее самых заветных фантазий и самых сильных страхов — Хантер пугающе покорил ее своей напористостью.

— Знаю, я прошу многого, — хрипло прошептал он, заставляя изнывать ее женскую сущность. — Я собираюсь потратить достаточно времени на то, чтобы заработать твое доверие и показать тебе, из какого теста я сделан. Я абсолютно честен в том, кто я и чего хочу. А ты?

Внутри нее все сжалось от желания.

— Я здесь только для того, чтобы удовлетворить наши обоюдные потребности.

— А после? Мы просто разойдемся в разные стороны? Это действительно то, что ты хочешь?

Ката уже открыла рот, чтобы ответить «да»… а затем осознала, что, несмотря на все, идея того, что их пути никогда не пересекутся вновь, беспокоит ее — сильнее, чем она могла вообразить. Почему? Он ведь призывал ее к чему-то большему, чем просто покориться страсти, а именно — пересечь границы, к которым она боялась даже близко подходить, и не имело значение, насколько это соблазнительно. Хотя иногда она фантазировала о вещах, которые никогда не испытывала. Если бы она высказала хотя бы половину своих мыслей вслух, Хантер бы завладел ею прямо сейчас, когда она настолько чувствительна и слишком нуждается в нем, чтобы останавливать его.

Но, если бы она просто предложила ему трахнуться несколько раз, он не стал бы принимать в этом участие. Если она хочет его — а она хотела и отчаянно — она должна притвориться, что играет в его игру.

Так же сильно, насколько ей было сложно признать это, он интриговал ее, заставлял тонуть в омуте наслаждения. И уйти прямо сейчас тоже не вариант.

— Как насчет этого? Весь следующий час я буду предельно откровенной с тобой, — она стиснула зубы, проталкивая слова. — Но, если я скажу «стоп», ты остановишься.

— Час? — в его голосе не звучало радости.

Ката кивнула.

— Это все, что ты можешь от меня получить. Возможно, после этого мы оба во всем разберемся и забудем о случившимся.

— Я бы не ставил на это, милая.

Долгое время он молчал, пока она смотрела в его решительные синие глаза.

Ранее они были будто укрыты завесой, позволяя лишь бегло взглянуть на человека, скрытого внутри него за показным вызовом и жаждой секса. Теперь он распахнул душу перед ней: желание все еще кипело внутри, но что-то более глубокое читалось на лице мужчины. Это было важно для него. Почему? Такой человек, как Хантер, мог и, пожалуй, получал все, что ему хотелось.

Почему она стала для него важной, хотя они едва знакомы?

Плевать… Он всего лишь её «подарок» на день рождения, о котором она забудет уже завтра. По крайней мере, Ката надеялась на это.

— Будь по-твоему, — согласился он. — Час, для начала. Я хочу, чтобы ты видела меня.

Мужчина встал и потянулся к застежке на джинсах, чтобы расстегнуть молнию, он сбросил ботинки, а затем кинул всю эту кучу вещей на толстый ковер. Так Ката впервые увидела его обнаженным.

— Ох, Срань Господня, — слова выскользнули из ее рта раньше, чем она смогла их остановить. Одним словом, Хантер был великолепен. Каждый дюйм его тела был жестким, твердым и впечатляющим. Большим… везде. Она сглотнула.

Красавчик усмехнулся.

— Рад, что ты одобряешь. Я собираюсь свести тебя с ума.

И в этот момент у нее не было причин сомневаться в его словах.

Хантер скользнул назад в постель, накрывая Кату собой, опираясь на колени и локти. А затем разместился прямо между ее бедер, примыкая своей грудью к ее груди, животом — к ее животу, а губами почти касаясь ее губ. Как она и предполагала, он затмевал собой все вокруг, заставляя смотреть только на него. Его взгляд растворялся в ее. Он еще даже не вошел в девушку, но Ката уже ощущала, как задыхается, теряет голову.

Слегка наклонившись к ней, он накрыл ее губы своими, решительно сминая и нежно требуя. Она приоткрыла для него свой ротик, и он со стоном в него погрузился, это зажгло ее и опалило все тело до кончиков пальцев. Язык Хантера кружил по ней, удерживая в добровольном плену соблазна.

Стоило ей открыть рот еще шире, как он скользнул глубже, чуть прикусив ее губу, затем дразнящими поцелуями направился вниз по ее шее так нежно, что она застонала и вздрогнула, цепляясь за него и извиваясь под ним.

Внезапно Ката осознала: Хантер был намного опаснее для нее, чем она могла бы себе представить. Этот мужчина мог использовать свои знания о ее теле и ее наслаждении, чтобы очаровать ее еще сильнее. Управлять ею. Тревожное чувство выжгло дыру в ее животе.

— Подожди, Хантер, я…

— Час, — напряженность в его взгляде повергла ее в трепет. — Я не собираюсь тратить ни минуты на споры.

Она не могла отказаться от их чертового соглашения, не нарушив слово. Так же сильно, как он волновал ее, она боялась выказать свой страх.

Другая часть Каты не могла остановить его от прикосновений к ней. Хантер потер ее губу подушечкой большого пальца.

— Ты так великолепна, сладкая. Мне доставит наслаждение — доказать тебе, что часа нам будет недостаточно.

Смесь восторга и тревожного предчувствия промелькнули внутри нее. Господи, он заставлял ее дрожать.

Хантер аккуратно опустился на девушку и сосредоточил внимание на ее сосках.

Ката ахнула. Неужели они всегда были такими чувствительными? Он надавливал, посасывал, лизал, царапал, омывал языком, до тех пор, пока она не обхватила его голову руками, недовольная тем, что не может схватить пальчиками его слишком короткие волосы. Ее стоны звучали пронзительно и отчаянно. А Хантер не останавливался, лишь двигал ладонями все дальше вниз по ее телу, пока его рот обслуживал сначала один сосок, затем второй, снова и снова чередуя эту безжалостную ласку.

Боль между ног вновь начала нарастать. Ката выгнулась ему на встречу, ощущая, что ее сердцевина становилась все более влажной. Он должен знать, насколько мокрой она была. Конечно, он мог это чувствовать. Но Хантер всего лишь продолжил целеустремленно, ненасытно пожирать ее соски. Они разбухли, стали болезненно покалывать, и это чувство настолько поглотило ее, что было великолепно само по себе. Но Хантер все еще не ослабил свой напор, не уклонился. С каждым движением его языка, с каждым нажимом она чувствовала, что все больше попадает под его чары.

— О, боже. Черт! Хантер… — она обхватила его накаченные бицепсы, впиваясь в кожу ногтями.

Он вздрогнул и начал сосать еще усерднее.

— Это невероятно, — он упивался тугими пиками, поочередно делая то один, то другой все более жестким и чувствительным. — Мне никогда не будет достаточно.

— Ты убиваешь меня.

— Но тебе нравится это, — это был не вопрос — он знал наверняка.

— Они будут ныть завтра, — Хантер проурчал это так, как будто данный факт радовал его. — Но каждый раз, когда под твоей блузой станут саднить эти красивые, набухшие сосочки, ты будешь думать обо мне.

Дерьмо, так и будет. И учитывая то, как неустанно он трудился над двумя маленькими бутонами, она будет думать о нем часто. Это дало ему новый уровень власти над ней. И Ката все еще не желала останавливать мужчину. Безрассудно она отклонилась назад, предлагая себя, погружая сосок глубже в его рот… зная, что будет расплачиваться за свою слабость на следующий день.

Хантер улыбнулся, прижавшись щекой к ее чувствительной коже, и убаюкал ее грудь в своей руке, медленно поглаживая большим пальцем и опуская вниз, лаская набухшую вершинку. Затем он нежно укусил твердую горошинку, и возбуждение возросло, приближая ее ближе к краю.

— Что ты делаешь со мной?

— Пытаюсь произвести положительное первое впечатление, — усмехнулся он.

Она хотела возненавидеть его за то, что он ломал ее сопротивление, но она слишком сильно нуждалась в разрядке. И он точно намеревался сделать это, сжимая, подталкивая и соблазняя до тех пор, пока у нее не осталось сил играть в прятки, а лишь умолять его движениями тела и бессвязными словами.

Она раскрыла губы и задержала дыхание в ожидании, когда он снова возьмет ее сосок в рот. Но Хантер замер. Вместо этого он смотрел на нее, как на свою жертву, его глаза блестели как у хищника перед расправой.

Горло сжалось от опасения. Неважно, как сильно ее тело хотело этого мужчину, она не могла стать беспомощной и позволить ему быть во главе. Хантер подавлял ее.

Поглощал.

Ката забыла на время о своей потребности в оргазме и потянулась к любовнику, обхватывая напряженный член. Все его тело содрогнулось от шока прикосновения. Но девушка также была удивлена. Член Хантера был такой большой и отзывчивый в ее руках, полный жизни и пульсирующий. Бархатистый и напряженный. Жаждущий.

Он стиснул зубы. Его плечи напряглись, а кулаки сжались. О, да. Она подтолкнула его к краю, и Ката вздрогнула от волнения. Но вот дьявол, управляя возбуждением Хантера, она сама становилась ближе к пику наслаждения.

— Ката…

— Ты хотел видеть меня, чувствовать меня. Я желаю то же самое получить от тебя.

Искусительница медленно двигала своей рукой вверх и вниз по длинному стволу, задевая большим пальцем скользкий кончик, а затем перешла на чувствительную нижнюю часть.

Его сильная челюсть напряглась, словно он пытался заговорить, но не мог. На что она расплылась в улыбке. Сейчас она управляла ситуацией. В конце концов, почему бы не провести одну единственную ночь на высшем уровне?

— Тебе хорошо? — она села, мурлыкая у груди Хантера. Затем скользнула свободной рукой под его яйца, нежно касаясь их и разминая. Ката безусловно добилась его внимания, особенно когда прошлась поцелуями по его ключицам, а затем вниз к грудным мышцам. Он напрягся. Ее язык на его соске усиливал жар.

— Да. Ты все ощущаешь, правда?

Член Хантера в ее руке напрягся еще больше, как и все его тело.

— Твою мать.

Ката одарила его хриплым смехом и заработала рукой еще быстрее, яростно облизывая его сосок, упиваясь сладкой победой, которая чувственной волной прошла через нее. Но долго это не продлилось.

Хантер схватил ее за запястье и отодвинул от своего члена, что вырвало из него прерывистый вздох. Запустив пальцы в волосы Каты, он накрутил на кулак густые пряди и натянул достаточно сильно для того, чтобы отклонить ее голову назад и заставить встретиться с его потяжелевшим взглядом. Лицо мужчины выражало не что иное, как молчаливое чувственное предупреждение. Ой-ой.

Хантер опустился на пол, схватив что-то, тут же исчезнувшее в его руке.

Секундой позже он разорвал зубами маленький пакетик фольги. Самостоятельно натянул презерватив, начиная с набухшей головки члена, которая настойчиво покачивалась у пресса, и заканчивая основанием, окруженным темными волосками.

Ожидание и тревога пронзили Кату, стянув в напряжении живот. Один Бог знает, к чему собирался подтолкнуть ее этот человек. Она уже и так находилась за гранью реальности, готовая чувствовать, как он растягивает ее, ощущать глубокие, медленные толчки внутри нее, дающие им обоим умопомрачительное удовольствие.

С рычанием он толкнул ее на спину. Она подпрыгнула на матрасе, но Хантер придавил ее, раздвигая влажные складки ее плоти и губами задевая ухо.

— Я собираюсь войти в тебя глубоко, сладкая. Ты отдашься мне полностью, и я дам тебе все, в чем ты нуждаешься.

Его слова напугали Кату осознанием того, что он рассчитывал на ее душу — не меньше.

Она всмотрелась в его глаза и покачала головой.

— Ты трахнешь меня. Я позволю тебе это. Конец истории.

— Посмотрим, — сказал он загадочно.

А затем ее мысли стали бессвязными, когда Хантер начал в нее проникать, скользя вдоль каждого дрожащего нервного окончания, словно густая сладкая патока растекалась внутри нее удовольствием, стремясь полностью опустошить. Напрасно она пыталась удержать свои бедра от того, чтобы перестать льнуть к нему. Ката обхватила его шею и закусила губу, чтобы сдержать стон. Она знала, это прозвучит так, будто она сдается. Они едва начали, а девушка уже слишком ярко ощущала, как уступает.

Хантер внезапно остановил свое неумолимое скольжение в нее, и все ее тело напряглось от возмущения. Девушка подняла к нему вопрошающий взгляд, чертовски надеясь, что он не мог видеть ее молчаливой просьбы.

— Ты сдерживаешься. Открой прекрасный маленький ротик. Подари мне свой стон, милая.

— Просто трахни меня.

Он чуть отодвинулся от жаждущего проникновения в ее лоно.

— Ты снова собираешься это обсуждать? Ты знаешь, что я ожидаю от тебя.

Да, она знала. И уже знала, что он был терпелив и контролировал себя достаточно для того, чтобы сдержать собственное удовлетворение, дабы доказать свою точку зрения. Блин.

— Ты обещала, что дашь мне всю себя на час, — напомнил он. — У тебя осталось сорок четыре минуты.

Черт, Ката пообещала, и она не тот тип людей, что оказываются от своих слов.

Она всегда позволяла Бену быть главным, если он хотел, с этим никогда не возникало проблем, когда они тусовались вместе. Но Хантер? Он был сильнее. Пугающе возбуждающим. Он так просто заполучил ее, и она хотела того наслаждения, что он отчаянно желал ей дать. Сдаться было бы легко.

Но в глубине своего сознания она все же задавалась вопросом… Если она уступит, то не заберет ли он какую-то часть ее безвозвратно? Ни за что бы она не пошла по стопам матери.

Хантер смотрел на нее, ожидая ответа. Ей придется либо заткнуться и успокоиться или же уйти сейчас. Она забьет на это, как только все закончится.

Никаких ласк, объятий, разговоров или второго раунда после этого захода. Она встанет, оденется и уйдет, пока он не навредил ей еще больше.

С отчаянным вздохом Ката принялась покрывать поцелуями его напряженные плечи, слегка прикусив твердые мышцы, и медленно провела ногтями по заднице Хантера.

— Неплохо. — Зажимая ее волосы в кулаке, мужчина привлек лицо своей жертвы на несколько дюймов ближе к своему, и их взгляды скрестились.

— На этом я умолкаю. Я собираюсь показать тебе, что именно я от тебя хочу.

Но разве он уже не сделал это своими губами, пальцами, обжигающими прикосновениями?

Ката судорожно вздохнула, как только Хантер опустился на нее и скользнул своим членом внутрь, погружаясь мучительно медленно, дюйм за дюймом, вновь распаляя ее потребность.

Она вцепилась в него пальцами и негромко вздохнула, когда он медленно толкнулся в нее, вызывая волну мурашек, спустившихся вниз по позвоночнику, заставляя закипать кровь.

Хантер безжалостно протолкнулся в нее на всю длину, проникнув так глубоко, как ни один мужчина до этого, и она жалобно прокричала его имя.

— Вот так, лапочка. Почувствуй меня.

Как будто у нее был другой выбор…

Он вращал, крутил, двигал бедрами, дразня все чувствительные точки внутри нее. Каждое новое прикосновение порождало все новые волны удовольствия, и внезапно она оказалась в огне. Не в силах остановить себя, Ката вонзила свои ногти в его плоть. Он со стоном, который она прочувствовала киской, откинул голову назад.

— Превосходно. — Мужчина прихватил зубами то чувствительно место, где сходились шея и плечо девушки, куснул мочку уха и проследил языком путь до ее ротика, пожирая свою добычу.

Даже когда разум Каты восстал против этого, тело само раскрылось для мужчины. Ее губы разошлись, чтобы попробовать его снова, спина выгнулась, чтобы приблизиться к нему, а ноги раздвинулись шире, чтобы принять его глубже. Он поглощал каждое ее невысказанное приглашение и не разрывал связь их губ до тех пор, пока она не познала его вкус, пока ее ногти настойчиво не вонзились в его спину, когда он подхватил ее бедра, сжав их, чтобы войти еще глубже.

Хантер был везде, он заслонял собой все пространство, он ощущался в запахе, заполнявшим ее нос, и даже во вкусе на языке. Как только он опустился на Кату снова, проникая до самого конца, и заполнил пустоту внутри нее, то стал центром ее ощущений. Он был всем, о чем могла думать девушка, каждая ее фантазия была связана с ним. Он был неумолимым так же, как природная стихия.

Он ласкал лицо Каты горячими ладонями, нежно обхватывая ее лицо и целуя с искусной настойчивостью. В забытье она раскрыла губы, и он пленил ее рот.

Продолжать прятаться было невозможно, поэтому она полностью отдалась поцелую и плавящим импульсам, что поступали прямо в ее измученную ожиданием киску.

— Хантер, — проговорила она, задыхаясь.

Пот выступил у него на лбу, на висках, на спине. Его тело напряглось, член затвердел. Однако он все еще был поглощен своей властью над ней, и потому не менял темп — это сводило Кату с ума.

— Чувствовать тебя — великолепно, Ката. Такая тугая и скользкая. Я никогда не захочу покинуть твое тело.

В этот момент она не могла представить себя без него. Это могло бы привести ее в ужас по нескольким причинам, она была уверена. Но сейчас девушка тонула в наслаждении… и беспокойстве: как она забудет, что это человек соблазнил ее и завладел ее разумом? После убийственного оргазма ранее она полагала, что возможность получить новый находится где-то между сложным и невероятным.

Потерять голову один раз хватило ей с лихвой, но второй? С Хантером это не являлось проблемой. Ожидание разрядки когтями вцепилось в тело Каты, пока единственным, что она могла осознать, не осталась маленькая точка, на которую мужчина нажимал головкой своего члена снова и снова, а она помогала ему, стремясь быть как можно ближе.

Боже, все внутри Каты пробуждалось и настраивалось на него. Солоновато-мускусный вкус его кожи покрыл ее язык, когда она лизнула его плечо. Хриплый шепот наполнил голову Каты, поощряя каждую ее ответную реакцию. Что могло быть убедительнее? Хантер смотрел на нее так, как будто она была единственной женщиной в целом мире, пока медленно заполнял ее пылающую киску толчок за толчком.

— Быстрее, — умоляла она, не узнавая своего голоса.

— Скоро.

Его ритм не изменился. Мужчина продолжал скользить внутри нее, нажимая на чувствительное местечко, что сводило Кату с ума. Разум девушки боролся с наваждением, хотя она жаждала его. Она потерялась в понимании, чего действительно хочет, ее тело решило за нее. Ката подавалась навстречу, делала все возможное, чтобы принять его глубже, быстрее, сильнее.

— Сейчас!

— Не ты здесь главная, сладкая.

— Но, мне нужно…

— Я дам тебе это так скоро, как ты будешь готова.

Готова? Разве можно быть более готовой? Она дышала огнем, сердце качало лаву. Она чувствовала, что в клиторе по-настоящему нарастала боль, взрываясь адским огнем, угрожая спалить ее заживо.

— Я уже готова!

Он покачал головой и прислонился лбом к ее лбу, чтобы она не могла смотреть никуда, кроме его глаз.

— Нет, сладкая. Предоставь все мне. Я хочу позаботиться о тебе.

Распластанная на спине и придавленная Хантером — единственным якорем с реальностью в это мгновение — у нее не было много вариантов. Ката закусила губу, так как гнев и возбуждение взыграли в ней с равной силой.

Головка его члена задевала нужную точку снова и снова. Буря, назревающая в ее теле, превратилась в ураган. Жажда похоти устремилась по венам. Ката была подчинена ему. С каждым ошеломительным погружением он входил все глубже, а трение усиливалось.

Она задыхалась, ее мир вышел из-под контроля.

Их взгляды сцепились. Она знала, что Хантер мог прочитать тревогу и нужду в ее глазах.

— Теперь ты готова.

Хантер ускорился, его стремительные толчки породили огненную лихорадку глубоко под ее кожей. Ее лоно вздрагивало, сжималось. А удовольствие росло в геометрической прогрессии, распространяя огонь по всему ее телу. Она кричала, умоляла, царапалась. Но оргазм все не наступал. Он по-прежнему находился в руках ее мучителя.

Тяжело дыша, Ката вонзила в мужчину свои ногти, отчаянно цепляясь за то малое, что некогда являлось ее самообладанием. Она отдавала Хантеру слишком многое, и он пожирал это, с каждым ударом требуя еще больше. Да, она пообещала ему час откровенности, не представляя, что он мог погрузиться не только в ее тело, но и в ее душу, завладев и тем, и другим. Это стало ее ошибкой. Но сейчас уже слишком поздно.

Он вбивался в нее с яростной сосредоточенностью, согнув плечи. Его пристальный, гипнотический взгляд был все еще направлен на Кату, позволяя ему отчетливо видеть реакцию на его действия.

Удовольствие билось внутри нее. Покалывание переходило в дрожь, углубляя непрекращающуюся боль между ног. Чем Хантер безжалостно пользовался, совершая толчки в самое чувствительное место.

Наслаждение было подобно цепной реакции, которая создавалась путем подпитки, а затем обретала собственную жизнь. Внезапно потребность в разрядке поглотила ее полностью, и Ката испугалась, насколько далеко могло все это зайти.

Насколько сильно чары Хантера влияли на нее.

— Смелей, сладкая. Позволь этому случиться. А я буду здесь, чтобы поймать тебя.

Она яростно встряхнула головой.

— Этого слишком… ох… — она всхлипнула, подрагивая. — Слишком много!

— Тогда всё идеально. Следуй за мной, Ката.

Казалось, ее тело нуждалось в последнем толчке и грубоватом поощрении, чтобы снять предохранитель с удовольствия. Она выкрикнула его имя снова, когда ее тело сжалось в экстазе.

— Да! Вот так, — напевно произнес ее мучитель. — Смотреть, как ты кончаешь, заставляет меня… Блять!

Как только кульминация достигла своего пика, поглощая ее, все его тело напряглось: широкие ладони сжали ее бедра еще крепче, посылая волны мягкого удовольствия в каждую частичку ее тела так, как она и не могла вообразить прежде.

До того, как появился Хантер в ее жизни. Он совершал глубокие толчки и опустошал ее, заходя настолько далеко, что девушка не могла взглянуть на него и не подумать о том, как же сильно влиял на ее тело этот человек. Потеряв самообладание, Хантер в один миг взорвался внутри Каты как сверхновая звезда. Мучительное удовольствие заставило ее кричать до тех пор, пока она не сбила дыхание и не утратила голос. Как только оргазм немного утих, оставив после себя томное, тягучее удовлетворение и характерный мужской запах Хантера, его взгляд остановился на ней, открытый, сосредоточенный, позволяющий ей заглянуть к нему в душу и увидеть там мужество, решительность и то, что он стал желать ее еще больше.

Последствия пережитого оргазма обрушились на Кату, грозя расколоть ее на части и разорвать изнутри. Девушку накрыла волна беззащитности. Жгучая, как кислота, влага наполнила ее глаза, горло перехватило. Подступали слезы. Для нее было невозможно показать кому-либо свои слезы, в особенности человеку, который мог обнажить ее душу. С ним было бы неплохо общаться или танцевать. Они бы просто хорошо повеселились. Но теперь… он влиял на нее эмоционально, контролировал ее тогда, когда она сама не могла держать себя под контролем.

Тень Мамы и Гордона. Конец игры.

Для ее же собственного благополучия они больше никогда не должны пересекаться.