Покорись мне

Глава 19

Хантер так и не сомкнул глаз. Сейчас Ката спала рядом с ним, уютно свернувшись под боком, однако за последние несколько часов он дважды будил ее и брал снова и снова, глубоко и мягко, слиянием ртов и тел, пока она не начинала кричать в экстазе. После, вымотанная, она уснула, и как бы он не хотел вновь скользнуть внутрь ее туго обхватывающей киски и снова заняться с ней любовью, он не мог.

Отчаяние стянуло каждую мышцу в его теле. Он оставляет ее, и это правильно, как не посмотри. Она была прекрасна в своем подчинении этой ночью… но Ката продолжала настаивать, что не была создана для такого образа жизни в долгосрочной перспективе. После встречи с Гордоном Хантер понял, почему она так думала, он просто не был согласен с ее точкой зрения. Но он не мог насильно заставить ее преодолеть свои страхи ради него. Несмотря на то, как сильно он ненавидел развод своих родителей, но полковник был прав. Хантер не мог удерживать Кату против ее воли. Она должна сама захотеть остаться с ним. Она должна сама принять решение и преодолеть свои собственные страхи.

И без этого их отношения были обречены.

Он бросил взгляд на часы. Почти три ночи. Он мог сосчитать оставшиеся мгновения вместе с точностью до секунды, и это разрывало его на части. Что, черт возьми, он собирается делать с той огромной пустотой, что она оставит в его сердце?

Никто ее не заполнит. Лучшее, на что Хантер мог надеяться, — что когда-нибудь Ката будет счастлива.

На тумбочке завибрировал его мобильник. Он сразу же схватил его. На дисплее высветилось имя Джека. Его время с Катой вышло. Он мгновенно переключился в режим полной боеготовности.

— Выкладывай.

Джек тяжело вздохнул.

— Мы нашли Кортеза Вильярела. Он так и не появился в «Сексуальных Сиренах», поэтому нам пришлось выслеживать его в лаборатории по производству мета в городе.

— И? — Хантер сел, опустив голову Каты на подушку, и спустил свои ноги на пол.

— Он мертв. По словам детектива, он мертв уже где-то от сорока восьми до семидесяти двух часов.

Дерьмо. Вероятно, это объясняло то, почему никто не приходил за Катой, с того момента как в нее стрелял Сильва. Вильярел, скорее всего, просто не успел нанять кого-либо еще до своей безвременной кончины.

— Причина смерти?

— Пуля в голове. В любом случае, это выглядело как бандитская разборка. На самом деле, один из конкурентов Вильярела уже взял за это ответственность на себя.

Он знает подробности убийства, которые никто кроме убийцы не мог знать. Так что эта версия подтверждается фактами. Я смог забрать сотовый и ноутбук Вильярела до приезда копов. Если у них появится больше информации, я дам тебе знать.

Чувство облегчения прошло сквозь Хантера.

— Спасибо.

Он отключил вызов и открыл жалюзи, серебристый лунный свет ворвался в комнату, мерцая на коже Каты. Он уставился на нее со вздохом. Это все.

Конец. У него не было причин задерживаться здесь… кроме той, что он любил ее. И, как оказалось, опасность для Каты миновала, поэтому он попросит Джека и Дика присмотреть за ней некоторое время, так, на всякий случай. И он обещал подписать документы на развод и уйти из ее жизни. Даже если это убьет его, он сдержит слово.

Сглотнув, Хантер схватил свой телефон и включил камеру. Только одно фото на память. Он нуждался в нем — в девушке заключен его личный рай и ад. Хантер хотел запомнить Кату именно такой — своей женой, в его постели, с мягким, пресыщенным и умиротворенным выражением лица.

Сделав снимок, он взглянул на фото, зная, что это будет первый раз из миллиона последующих, когда он будет смотреть на нее таким образом. Фотография получилась идеальной. Ката выглядела абсолютно прекрасной и роскошной: ее губы припухли, волосы спутались, почти прикрывая округлость ее груди… но не совсем.

Подавив порыв разбудить девушку, взять и снова попробовать уговорить, Хантер поднялся с кровати и натянул джинсы. Он порылся в кармане, выудил скомканные бумаги и расправил их. Слово «Развод» кричало с верхней части первой страницы.

Выругавшись, он пролистал документ до конца и увидел подпись Каты. Рядом была пустая строка, готовая для того, чтобы он добавил свое имя и официально объявил этот союз расторгнутым. Он схватил ручку, сомневаясь и практически задыхаясь от ярости и горя.

Если развод сделает ее счастливой, то он любил ее достаточно, чтобы отпустить.

Хантер прижал ручку к странице и заставил себя нацарапать свое имя.

Борясь с желанием швырнуть ручку, он осторожно положил ее, оставив рядом с документами на тумбочке.

Пока не стало еще тяжелее, он набросил оставшуюся одежду и направился к двери. В последний раз Хантер оглянулся на Кату, мирно спящую в облаке спутавшихся шелковистых волос, зарывшись руками в хлопковые простыни. Его сердце сжалось в груди. Но не осталось ничего, что можно было сказать или сделать, кроме как уйти.

С тихим щелчком он закрыл за собой дверь. Его захлестнуло отчаянье от осознания того, что это точка невозврата. Хантер прислонился к двери и провел ладонью по лицу.

Никогда он еще не делал ничего столь чертовски трудного. Он чувствовал себя разбитым на миллион кусочков.

Внезапно в коридоре появился Тайлер.

— Уходишь?

— Да, — он оглянулся на закрытую дверь. — Отвези ее обратно к отцу, когда она проснется. Спасибо за предложение отвезти Кату и ее мать в Лафайетт.

— Все равно мне тоже надо вернуться, — Тайлер пожал плечами, его светлые волосы, песочного оттенка, спадали на зеленые глаза. — Ты уверен, что хочешь сделать это? Ката — знойная женщина.

Хантера захлестнуло тоской. Умом он осознавал, что Тайлер не виноват, но это не остановило его от того, чтобы схватить парня за рубашку и приложить об стену.

— Я знаю, что ты чувствуешь по отношению к чужим женам. И хотя я и подписал документы на развод, она не для тебя. Я разорву тебя на части, если ты когда-нибудь прикоснешься к ней. И прошлой ночи никогда не было.

Указав взглядом на кулак Хантера, сжимающий его рубашку, Тайлер замер.

— Ты закончил делать из себя мудака?

Да, Хантер был согласен, что пора прекращать это, и отпустил Тайлера.

Парень разгладил свою рубашку.

— Как ты и заметил, когда пригласил меня, я влюблен в кое-кого другого. Но я должен сказать тебе, что думаю, ты разбрасываешься угрозами раньше времени. Ката определенно испытывает к тебе чувства.

Чувства, да. Но эти чувства не перевесили ее страх, и он не был уверен, что это когда-нибудь произойдет. Хантер любил ее. И он чертовски хотел, чтобы этого было достаточно.

Ката проснулась, когда первые лучи солнца пробрались в спальню. Хантер! Она открыла глаза, только чтобы обнаружить пустую кровать. Девушка коснулась дрожащей рукой простыни, на которой он лежал. Его половина кровати была холодной.

Чуть дальше, на тумбочке, лежали знакомые, помятые листки некогда плотной бумаги лицевой стороной вверх, все страницы были сложены вместе, за исключением последней. Черная ручка зловеще лежала сверху.

Ее захлестнул ужас, заставив ее сердце забиться в барабанном ритме. Безмолвие подписанного заявления пугало. Будто оно могло укусить ее, Ката протянула руку в сторону бумаг и медленно взяла их. Всего лишь один взгляд на них подтвердил, что Хантер подписал заявление. Через несколько коротких месяцев они больше не будут мужем и женой.

Нет, нет, нет!

Ката закрыла глаза. У нее навернулись слезы. Все, что произошло между ними прошлой ночью, было прекрасно. Если она смогла пережить одну ночь под его доминированием, она сможет сделать это снова. И снова. Ведь сможет же? Хантер никогда не обидит ее и не будет помыкать ею. Неужели она позволит самому лучшему мужчине, вошедшему в ее жизнь, уйти лишь потому, что она слишком боялась доверить ему свое сердце?

Всхлипывая, Ката потянулась за подушкой, притянув ее к груди. Боже, та была пропитана его запахом: ароматом древесины, летнего дождя и настоящего мужчины.

Девушка прижала подушку плотнее к телу.

— Он ушел несколько часов назад.

Ахнув, Ката обернулась на голос. Тайлер поднялся с кресла, стоящего в темном углу на другом конце комнаты. Он приблизился к ней и замер. Его мускусный сосновый запах стелился по комнате. И ее оглушили воспоминания. Он и был тем незнакомцем прошлой ночью.

Мгновенно, ее лицо запылало, тело заныло… но она прижала подушку еще плотнее к обнаженной груди. Мысль о прикосновении к Тайлеру оставляла ее сейчас абсолютно равнодушной. Они, возможно, были близки ночью, но сейчас утро. Вся ее сексуальность принадлежала Хантеру — человеку, который воплотил в реальность ее желание… и ее кошмар.

Он поморщился.

— Ого, недолго ты пребывала в счастливом неведении о прошлой ночи. И хотя было бы интересно подкатить к тебе, но Хантер убил бы меня за это. Да и ты во мне не заинтересована.

В мужественных чертах его лица скрывалась печаль, и сердце Каты потянулось к нему. Она не была уверена, что когда-либо видела такое чувство одиночества, снедающее человека.

— Ты влюблен в жену Люка.

— Вот что мы сделаем. Я дам тебе минуту… — он взглянул на аккуратно сложенную стопку одежды на соседнем столе, — чтобы ты смогла одеться.

— Спасибо, — выдавила из себя Ката. — Он ничего не сказал, когда уходил?

Ката почти боялась ответа, но она должна была знать.

— Вильярел мертв. Как и планировалось, вчера вечером Джек и Дик, выслеживая его, нашли тело. Мы думаем, что его убил кто-то из своих. Угроза миновала.

Вау. Так это было все. Как и планировалось? Ката помолчала, нахмурилась… и потом внезапно ее осенило. Вчерашняя ночь была не только прощанием. Он прятал ее, пока не удостоверился, что она в безопасности. Хантер подкупил ее разводом, за который она боролась с ним с самого начала их брака, просто чтобы она в порыве не сбежала домой и не подвергла себя опасности. Он сделал это в ущерб себе, ради нее.

Ката почувствовала, как ее сердце рухнуло вниз. И ее оглушило болью… несмотря на захлестнувшую любовь. Она закусила губу, отталкивая желание зарыться лицом в ладони и разрыдаться. Независимо от того, что он чувствовал, Хантер обещал довести сделку до конца. Возможно, он и контролировал все в спальне, но, когда было необходимо, он давал ей абсолютную власть.

— Если тебя это утешит, ублюдок несчастен. Этот мужчина любит тебя.

Нет, слышать это — не было утешением. Она чувствовала себя чертовски жалкой.

— Где он?

Может быть, они могли бы поговорить, немного притормозить, пока она не соберется с мыслями, и сможет справиться с этим. Его отпуск будет длиться еще следующие тридцать часов.

На лице Тайлера отразилось сожаление.

— Уехал. Его начальник опять сократил отпуск. Держу пари, он покинет страну уже к полудню.

Минимум на шесть месяцев. О, Боже. Она обхватила себя руками, борясь со следующей волной рыданий. Боже, это не может быть концом, только не так.

Он быстро преодолел расстояние между ними и неловко обнял ее.

— Я, хм… сок и тосты ждут на кухне. Приходи, как оденешься.

Как только он вышел, Ката смахнула слезы и набросила одежду. Она прошла по коридору к светлой кухне, на запах подгоревшего хлеба с арахисовым маслом.

— Где твой телефон? — спросила она.

Тайлер отрицательно покачал головой.

— Пока ты действительно не будешь уверена в том, что желаешь Хантеру только добра, отпусти его. Не издевайся больше над его сердцем.

— Я люблю его.

— Но сможешь ли ты жить с ним? С таким, какой он есть? — лицо Тайлера на мгновение исказилось мукой, и он напряженно выдохнул. — Не начинай, если не уверена. Так со мной поступила Алисса, прежде чем вышла замуж за Люка. Она проявляла заботу обо мне, но… не хотела того, чего хотел я. Она попыталась, — с проклятием он покачал головой. — Но это не зашло слишком далеко, она все прекратила. Это раздавило меня. Я понимаю, что не подходил ей, но хотел бы, чтобы она с самого начала не пыталась пробовать что-то со мной. Было бы проще, если бы она просто ушла.

Сердце Каты затрепетало. Готова ли она быть с Хантером во всех смыслах, так, как видит это именно он? Прошлой ночью он не поработил ее своей воле. Она чувствовала себя сильной, связанной с ним. Настолько сильной, чтобы отпустить. Но была ли она готова провести с ним подобным образом всю жизнь?

— Если тебе требуется столько времени, чтобы обдумать это, значит, ты не уверена.

Она попыталась подавить порыв отрицания, но тот прорвался наружу.

— Его не будет дома полгода, и к тому моменту, скорее всего, он уже все переживет и забудет.

— И если он не подходит тебе, тогда ты тоже можешь двигаться дальше. Проблема решена.

На данный момент, с припухшими от поцелуев Хантера губами и его запахом, окутывающим ее, Ката не верила, что для нее с Хантером все будет окончено.

Съев через силу несколько пересушенных тостов и выпив слишком терпкий сок, Ката молча поехала с Тайлером обратно в дом полковника. Логан встретил их одетый в джинсы и белую майку, облегающую его рельефные мускулы, которые, очевидно, появились от постоянных занятий спортом. Он бросил на нее холодный взгляд, но впустил, плотно закрыв дверь.

— Твоя мать наверху. Она хочет поговорить с тобой, — сказал он, отвернувшись.

Ката схватила его за руку.

— Хантер был здесь, прежде чем уехать?

— Да, — Логан замер в одной позе, не двигаясь, но его лицо было искажено кипучей яростью. — Он подписал документы, несмотря на то, что это его уничтожило.

Если ты когда-нибудь снова одурачишь его, клянусь, я не отвечаю за то, что сделаю с тобой.

Прорычав предупреждение, он развернулся и прошел в заднюю часть дома, захлопав дверцами шкафчиков по приходу на кухню. Ката вздрогнула, затем прижала дрожащую руку ко рту. Она действительно ранила Хантера. Она была так погружена в свои собственные страхи, что не заметила глубину его боли. Боже, осознание ударило по ней чувством вины. Что, черт возьми, она наделала?

— Ката? — мать позвала ее сверху.

Вздохнув, она вытерла руки о джинсы, а затем поднялась на второй этаж, перескакивая ступеньки. Если мама хотела поговорить с ней этим ранним утром, значит, что-то произошло. Может быть, выслушав проблемы матери, она отвлечется от своих собственных.

— Да, иду.

Стоя в коридоре, она заглянула в просторную спальню, расположенную рядом с хозяйской, в которую полковник поселил ее мать. Она покачивалась, сидя в старомодном кресле, с задумчивой улыбкой на лице. Это умиротворенное состояние не было свойственно ее матери.

— Доброе утро, — поприветствовала ее Ката, прощупывая почву.

— Дочка! — воскликнула она и нахмурилась. — Тебе нужно в душ. И как-нибудь прикрыть засос на шее.

Инстинктивно Ката подняла руки, чтобы прикрыться. Черт, Хантер имел склонность оставлять метки на ее теле, когда занимался любовью.

И у нее никогда не будет другого знака его обладания ею. Ее еще сильнее сдавило чувство невыносимой тоски, Ката пыталась не разрыдаться. Сейчас надо было поговорить с матерью. Ее собственное разбитое сердце может подождать. Бог не даст соврать, теперь у нее была вся жизнь впереди, чтобы справиться с этим.

Она нацепила искусственную улыбку.

— Как ты себя чувствуешь сегодня? Выглядишь лучше.

— Я действительно чувствую себя лучше. Впервые за много лет я ощущаю умиротворение. Можешь поблагодарить Хантера за это.

Ката послала озадаченный взгляд матери.

— Потому что он увез тебя от Гордона?

— И убедил меня поговорить с его отцом. Мы с Калебом поладили. Я думаю, мы станем отличными друзьями. Он — хороший человек. Они оба такие.

Они с мамой отличные друзья?

— Вчера ты не могла переносить этого гиперзаботливого человека.

— Хантер указал ему на это. Между ними случилась ссора… которую я подслушала. Не беспокойся обо мне, дорогая, — мать схватила ее за руку и сжала. — Я буду восстанавливаться здесь, в этом доме, с Калебом. Я собираюсь развестись с Гордоном и вернуться к работе медсестрой.

— Неужели? — она решилась на это всего за одну ночь?

В ответ на широкую улыбку матери и ее кивок, Кату переполнила радость, сладкая… но с привкусом горечи. Она пыталась в течение многих лет помочь матери увидеть другое будущее, но постоянно натыкалась то на одну отговорку, то на другую.

И вот появился Хантер. Он с осторожностью взял на себя ответственность за маму. И вместе со всем этим он преподнес Кате еще один драгоценный подарок. Она будет вечно благодарна ему. Даже если ее жизнь развалилась на части, мама собрала свою воедино. Это так много значило для Каты.

— Это так здорово! — она обняла мать. — Это правильное решение. Мари будет на седьмом небе от счастья.

— Было похоже на то, когда я позвонила ей утром, — неожиданно что-то грустное промелькнуло на ее лице. — Моя милая девочка, почему ты никогда не рассказывала мне? Я не могу выразить, насколько сильно сожалею, что подала тебе плохой пример.

Я заставила тебя сомневаться в себе, и это стоило тебе брака.

— Нет, — она хотела успокоить мать. — Я…

Что? Она не могла убедить мать в том, что она не играла никакой роли в этом.

— Решение о разводе было моим.

Своим видом мама пожурила ее.

— Да, все из-за меня. Я слышала, как Хантер и Калеб спорили. Я никогда не думала, что тебе будет страшно стать такой, как я. Чтобы подобное произошло с тобой? — она покачала головой. — Это невозможно. Ты такая сильная.

— Может быть, сейчас это так, но посмотри, что годы с Гордоном сделали с тобой.

— Потому что я позволила этому случиться. Это не означает, что мне не хватало сил противостоять ему; мне не хватало воли, — мама сжала ее руку. — Когда твой отец умер, мне едва исполнилось тридцать три. С тремя подрастающими детьми, без денег и с разбитым сердцем, что мне оставалось делать? Когда я встретила Гордона, он казался решением моих проблем. Поверь мне, вскоре после свадьбы я поняла, что решение не было правильным. Хоакин возненавидел его, подслушав, как Гордон кричал на меня. Но вы, дети, имели крышу над головой, еду, возможность посещать хорошую школу. О себе я не беспокоилась.

— Мама, ты вышла замуж из-за денег? Ради нас, детей?

Прежде она никогда не давала намека на то, что ее брак не был основан на любви.

— Это не первый раз, когда женщина ставит своих детей превыше себя. Гордон знал, что я не люблю его, и это заставляло его чувствовать себя ничтожным, я так думаю. Поэтому он заставлял меня чувствовать себя такой же ничтожной в ответ.

После того как Хоакин переехал, а врачи и я потеряли того маленького мальчика во время операции… — она пожала плечами. — Что ж, каждый день я чувствовала, что моя любовь к жизни тускнеет. Меня больше не волновало, что Гордон относился ко мне плохо. Повседневность в заботе о нем и доме проходила словно в оцепенении, особенно после автомобильной аварии. За это я была благодарна.

Ката медленно покачала головой, она была в настоящем шоке.

— Все это время ты вела себя так, как будто Гордон был твоим мужчиной, но ты знала…

Она кивнула.

— Я не хочу, чтобы вы чувствовали какую-либо вину за мой выбор. После того как мне исполнилось сорок, и я сломала ногу… я смирилась со своей жизнью с Гордоном.

Я была уже не молода, и большая часть жизни уже была позади.

— Ты ошибаешься! — настаивала Ката. — Ты чудесная и заслуживаешь счастья.

Иногда нужно бороться за него и идти за тем, чего ты хочешь, но…

— Так ли это, Ката? — мама послала ей одну из тех лукавых улыбок.

— Ты боролась за Хантера? Он может быть требовательным и временами сложным. Он, в конце концов, мужчина. И это не похоже на тебя — перерастать пытаться получить то, что ты хочешь. Своей жаждой к жизни ты напоминаешь мне твоего отца. Он никогда не позволял чему-либо становиться на его пути, — Шарлотта нахмурилась. — Все это время я не могла подумать, что ты держала мужчин на расстоянии, боясь стать похожей на меня.

Когда мама выразила это именно такими словами, ее собственное поведение показалось ей малодушным.

— Я видела, как Гордон запугивает тебя. Я знала, что ты была несчастна, но ты ничего не говорила, не пыталась изменить ситуацию.

Ее темные глаза смягчились любовью.

— Ката, у тебя всегда было гораздо больше мужества и силы, чем у меня, по крайней мере, до Хантера. Я позволила смерти твоего отца и поведению Гордона забрать меня настоящую, но ты… Я горжусь тобой, дочка. Не делай неправильный выбор просто потому, что я сделала такой. Если Хантер другая половина твоего сердца, ты не должна позволять ему уйти.

Это именно то, что она сделала, — позволила страхам и неудачным перспективам, разрушить ее шанс быть счастливой.

— Хантер иногда подавлял меня, и я думала…

— Что, если ты будешь с ним достаточно долго, то превратишься в меня? Он понимает это. Сегодня он возвращается на службу и не вернется домой до Рождества.

У вас есть время с этим разобраться. Ему потребуется время, чтобы подумать и исцелиться. Не бойся, дочка. Я верю, что он вернется влюбленный в тебя, как никогда.

Впервые, с тех пор как Хантер пообещал подписать документы о разводе, она искренне улыбнулась.

Припарковавшись у обочины через дорогу от квартиры Каты, Хантер в полной тишине сидел в джипе полковника. Он приехал в Лафайетт этим утром, чтобы поговорить с Джеком и Диком и своими глазами увидеть тело Вильярела. Это грязное дело осталось позади, и у него было несколько свободных часов, перед тем как он запрыгнет в самолет и отправится обратно в Венесуэлу.

Барнс, должно быть, курил крэк, если думал, что все люди, которых он послал на эту миссию, вернутся домой живыми. Итак, он потратил немного времени этим утром, убедившись, что главное управление ВМС было проинформировано об изменении его семейного статуса. Если бы он погиб до завершения бракоразводного процесса, то Ката не получила бы то, что ей полагалось, как вдове «морского котика».

Также он навестил сестру Каты. Он полагал, что как адвокат она не принимала клиентов по субботам. Как он и предполагал, она сделала для него исключение и согласилась встретиться с ним, на самом деле, даже более чем просто увидеться.

Скорее, высказать все, что она думала. После небольшого разговора по душам Мари все еще не испытывала к нему большой симпатии, но она знала подноготную их отношений и понимала, что он всегда будет любить ее сестру. И, как результат их встречи, теперь у него на руках имелся грамотно составленный набросок нового завещания, оставлявший все в пользу Каты.

Пошевелившись в кожаном кресле, так как в начале июня стояла жара, Хантер уставился в тонированное лобовое стекло. Единственное, в чем он ощущал потребность сейчас, это необходимость убедиться в том, чтобы Тайлер благополучно доставил Кату домой. Он едва подавлял в себе желание пойти к ней и убедить ее, что прошлая ночь не была лишь счастливой случайностью, и она может быть с ним одновременно и сильной женщиной, и его сладкой сабой, по-прежнему уважая себя на следующий день.

Скорее всего, она до сих пор не догадалась… он подстроил все так, чтобы она действительно не поняла. Что ему пришлось отпустить ее ради ее же блага.

Лежащий на сиденье рядом с ним телефон завибрировал. На экране высветилось имя Джека. Разве они уже не разобрали большую часть херни, касающейся Вильярела?

— Что случилось? — рявкнул он в трубку.

— Много чего. У тебя хорошие инстинкты. Ты уверен, что не хочешь работать со мной и Диком?

Возможно, если бы у них с Катой было будущее и… Он отогнал эти мысли прочь.

Все это просто не имело смысла.

— Говори.

Джек вздохнул.

— Я проверил телефон Вильярела. Дик проверил его компьютер. Там обычное преступное дерьмо, звонки местным бандитам и торговцам наркотиками. Есть только одна нестыковка. Никаких признаков связи между вашим парнем и убийцей. Он не говорил ни с кем из 337 района в прошлом месяце. Если только кто-то не связывался с киллером от его имени, Вильярел не нанимал Мануэля Сильву.

Кровь Хантера заледенела. Его первой мыслью было то, что Вильярел мелковат для подобного выпада. При отсутствии каких-либо других доказательств или подозрений он позволил себе успокоиться под влиянием случайного дерьма.

Он ударил кулаком по рулю.

— Черт подери! Я должен сесть на самолет через два гребаных часа, и я понятия не имею, кто пытается убить мою жену. Или почему.

— Нет никого в ее жизни, кто мог бы желать ей смерти?

— Нет. Ее мать думает, что она святая. Ее сестра обожает ее. Брат пропал без вести, работая где-то под прикрытием.

— Парень, который свёл вас вместе? Может быть, он ревнует?

— Бен? Черт, нет. Если бы он и хотел убить кого-то, то только меня. Но он не будет мутить воду. Я бы размазал его по стенке. Я делал это и раньше, не проблема повторить снова.

— Я сам не уверен, что хотел бы столкнуться с тобой.

Хантер фыркнул.

— Это была бы чертовски безобразная драка. Мужик, я должен разобраться с этим.

— Значит, в ее жизни нет никого, кто бы желал ей смерти, — Джек задумался. — А как насчет кого-то в твоей?

Хантер замолчал. Это не представлялось возможным… но он не мог исключать такую возможность, без тщательного рассмотрения со всех сторон.

— Ревнивая бывшая подружка?

— Нет.

У него годами не было ничего серьезнее, чем встреча на одну ночь. Как только он присоединился к команде, в первую очередь пожертвовал своей личной жизнью.

— Кто-то, кто хотел навредить тебе, ударив по самому больному?

Список мудаков, которые хотели навредить ему, вероятно, был длинным, и это заняло бы слишком много времени, чтобы выявить нужного. Лучше просто применить логический подход. Подавив нарастающую панику, грозившую разрушить его хладнокровие, он последовательно прошелся по цепочке событий.

— Если кто-то, кого я знаю, хотел навредить мне, то это должен был быть некто, кто в прошлое воскресенье, когда Сильва напал на нее, уже знал, что мы поженились в ночь перед этим. Люди, с которыми мы тусили тогда, которых мы никогда не видели после. Бен, не сделал бы этого.

Хантер продолжал двигаться в хронологическом порядке, перебирая события. Он мог назвать только одного человека, владевшего этой информацией еще до нападения на Кату.

Он замер.

— Энди Барнс, — он схватился за руль, подозрение и ярость отравляли его кровь. — Мой начальник.

Если он действительно был виновен, Хантер поклялся разорвать ублюдка на куски.

— Почему он хочет, чтобы твоя жена умерла?

Причина была большим вопросом.

— Мы всегда были в приятельских отношениях. Его последнее повышение изначально было предложено мне. Мы вместе проходили службу и шли на повышение. Я всегда думал, что это было дружеским соперничеством, но с момента последнего повышения он превратился в настоящего урода.

Джек начал что-то набирать на клавиатуре, щелчки слышались через телефон.

— Дай мне все данные, которые у тебя есть на него. Полное имя, дата рождения, что-нибудь…

У Хантера всегда была отличная память на цифры, и он благодарил Бога, что эта способность не исчезла. Через минуту он выдал Джеку дату рождения, номер телефона, адрес и другие факты о Барнсе.

Меньше чем через минуту Джек протяжно и низко присвистнул.

— Я взломал телефонные записи твоего босса. Он делает много звонков в Южную Америку.

— Это неудивительно. У ведомства имеются контакты осведомителей и бывших правительственных чиновников в Венесуэле, которые не довольны тем, как развивается их страна.

— Но он задал несколько вопросов о Кате.

— В субботу он совершил шквал телефонных звонков с мобильного телефона в Новом Орлеане. Они прекратились в воскресенье. И, судя по всему, его финансовое состояние было не в лучшей форме, пока он не получил небольшой перевод в воскресенье утром. Это сумма заставляет меня думать, что это был аванс за какое-то крупное дело, ну, ты знаешь. Но полная выплата еще не проведена.

Потому что Ката все еще жива.

— Я не знаю, кто мог заплатить Барнсу за это…

Хантер быстро прокрутил в голове взаимоотношения со своим сослуживцем. Это должно быть связано с работой, а в последние два года он посвятил большую часть своих миссий тому, чтобы остановить Сотилло и его отморозков.

— Черт, Барнс сократил мой отпуск, чтобы сегодня отправить назад в Венесуэлу, с целью перехватить встречу между наркобароном и торговцем оружием. Последняя миссия была просто потерей времени. А эта — настоящее самоубийство для всей команды.

— Может, он хочет убрать тебя. О, твой начальник только что получил смс от кого-то с венесуэльской мобилы. В нем говорится: «Доберусь до квартиры объекта в течение трех минут».

Венесуэльский номер? Кто-то из банды Сотилло?

Сердце Хантера едва не остановилось в груди. Может быть, Энди нанял нового киллера, чтобы убить Кату.

— Ты можешь отследить номер?

Долгая пауза, и после нескольких щелчков Джек вздохнул.

— Одноразовый телефон.

Дерьмо, невозможно отследить потенциального убийцу этим путем. Кто-то в организации Сотилло хотел, чтобы Ката была мертва. Но почему? Чтобы раздавить Хантера, убив его жену? Если так, то почему бы не подождать, пока он не уедет в место, откуда не сможет защитить Кату? Какой бы ни была причина, Хантер знал, что, если Барнс и организация Сотилло планировали напасть на нее сейчас, события приняли скверный оборот.