Глава 6

— Ты слегка позеленел, Хосс, — сказал Эбенизер

Старик держал один из углов крыши замка вместе с Мартой Либерти и Слушающим Ветер. Марта Либерти сидела в меловом круге, общаясь примерно с полудюжиной кукол — фигурок, в которые духи вселялись, чтобы общаться с миром смертных, — а затем кратко пересказывала ответы Стражу Йошимо, притаившейся за пределами круга с блокнотом и ручкой.

Слушающий Ветер сидел на угловой зубчатой стене замка, свесив с нее ноги. Сандалии он снял, и ноги его лениво болтались. Время от времени к нему подбегало какое-нибудь животное, в основном маленькие птички и белки. Они щебетали или стрекотали, и старый шаман, склонив голову, серьёзно слушал, а потом кивал, тихо отвечал и снова отсылал гонцов-зверей. Дикий Билл притаился за его плечом, наклонившись и склонив голову с хмурым видом безуспешно пытающегося овладеть новым языком. Он также записывал сообщения.

Оба Стража отрывали листки со сведениями и передавали их старшему советнику Кристосу, ходящему взад и вперед между ними и Чайлдсом с Райли, которые работали с радиопередатчиками.

— Я гонял свою лодку изо всех сил в течение нескольких часов, — ответил я. — Желудку это не понравилось.

Старик понизил голос. — Не жди, что я пожалею тебя, парень. Ты проклятый болван.

Эбенизер не очень жаловал Белую Коллегию вампиров. Мой дед возражал против того, чтобы я «помогал» брату. Как только я сказал ему, что у него есть ещё один внук, он тоже возразил. Он возражал достаточно сильно, чтобы потопить несколько лодок в гавани, и единственная причина, по которой одна из них не была Водяным Жучком, состояла в том, что я его остановил, выйдя сухим из воды.

Молнии невыпущенного гнева всё ещё окружали его потрескивающим облаком.

Однако старик не был глупцом. И он научил меня, как правильно рассуждать, когда речь заходит о сверхъестественном конфликте. То есть он знал направление моих мыслей и то, какие приоритеты поспособствуют нам пережить эту ночь.

— И насколько глубоко её нужно завести в ловушку, как ты думаешь? — спросил он у меня.

Я заставил себя не дотрагиваться до ножа, висевшего у меня на бедре. — Берег озера. Если мы заманим ее туда, она уже будет в пределах досягаемости.

Эбенизер нахмурился. — Это достаточно близко для того, чтобы ты попытался?

— Судя по тому, что сообщил Остров, это стандартное расстояние для пленения, — кивнул я утвердительно.

— Уфф, — выдохнул Эбенизер. — Это меняет дело.

— Почему это?

— Этниу — Титан, парень, — ответил он. — Ты можешь представить себе попытку связать Мэб?

Я вздрогнул.

— Ну, она на порядок превосходит её по силе и воле, — сказал Эбенизер.

— Ты просто не сможешь выйти против такого разума. Только не тогда, когда она в Титанической бронзе.

— Почему нет?

— Материя... она действует на мироздание на глубочайшем уровне, — сказал он. — Пока за ней стоит достаточно воли, физический мир будет влиять на неё очень незначительно.

Я прищурился на старика. — Значит, пока она верит, что непобедима, так оно и есть?

Старик удивленно поднял брови. — Никогда прежде не слышал, чтобы это так подытоживали. Но да, для наших целей это достаточно точно.

— Доспехи неприятия, — пробормотал я. — Адские колокола. Так как же мы их пробьём?

— Сначала нам надо их размягчить.

— Как?

— Одним бесконечным сражением, я полагаю, — ответил старик. — Измотав её волю. — Он втянул воздух сквозь зубы. — Представь себе, что кучка фермеров сражается с рыцарем в доспехах, — продолжил он. — Рыцарь может выдержать много наших ударов, но она будет бить в ответ так же сильно, если не сильнее, чем мы. И никто из нас не способен пережить её ответный удар.

— Значит надо заманить её туда, где мы сможем атаковать её с разных сторон, — рассудил я. — Использовать тактику стаи. Один отвлекает внимание, другой бьёт, когда она не видит.

— И достаточное количество ударов измотает её, — согласился со мной Эбинизер. — Конечно, рыцарь в доспехах знает об этом. Она будет стремиться избежать этого, если сможет, но у нее есть цель, которую нужно достичь. Поэтому она не может позволить себе оставаться там, где безопасно. Но если слишком много из нас соберется в одном месте, мы станем отличной мишенью для Глаза.

— То есть, то же жульничество, что и всегда, — сказал я. — Мы должны заставить её завязнуть в чём-то достаточно серьёзном, чтобы мы могли избить её достаточно сильно, чтоб измотать её волю. Но она будет ожидать этого — так что это должна быть достаточно лакомая мишень, чтобы она не смогла устоять перед соблазном. — Я покачал головой. — Не самый хороший расклад. Мы ставим на то, что она допустит ошибку.

Мэб внезапно появилась рядом в своем боевом облачении — в кольчужном платье под безупречно белым плащом, расшитым серебром. Её волосы свободно ниспадали вниз, как белые облака и шёлк.

— Я полагаю, мой Рыцарь, — произнесла она, — что ты проконсультировался со своим островом?

Я вынул из кармана связующий кристалл и показал ей.

— Превосходно, — одобрила она. — Я не считаю, что Этниу осознаёт опасность, которую может представлять для неё остров. Ей неведома концепция профессионализма. Мы можем ожидать от неё новых ошибок.

— Почему вы так считаете? — спросил я.

— Она здесь, — сказала Мэб. — Она могла бы выбрать любой город и достичь своей великой цели. Но вместо этого она здесь.

Я склонил немного голову, нахмурившись, прежде чем понял.

— Потому что вы здесь, — сказал я. — Это личное.

Один из уголков губ Мэб дрогнул.

— Это старые счеты между её народом и сидхе. Застарелая ненависть. Устоять против неё трудней всего.

Я покосился на своего деда. Старик никак не отреагировал.

— Она обязана разрушить, созданное мной, — сказала Мэб. — И она пытается отколоть от меня моих соратников и союзников, демонстрируя мою слабость — сейчас, в самую короткую ночь в году, когда моя сила находится в своей низшей точке.

Я посмотрел на другую сторону крыши, где Летняя и Зимняя Леди стояли в центре светящегося роя крылатого маленького народца. Мелкие фейри то появлялись, то исчезали размытыми полосами разноцветного света. И Молли, и Сарисса держали глаза закрытыми, их губы безостановочно что-то бормотали.

— Учитывая силу её воли, — сказал я, — не уверен, что остров представляет такую уж угрозу. Это всё ещё мне придётся запихивать её в бутылку.

Мэб бросила на меня взгляд, немедленно напомнивший, почему она была Королевой Воздуха и Тьмы. Её глаза были холодными и серыми, словно цепи.

— Любую волю можно сломить.

Меня пробила дрожь. Глубоко внутри. Потому что я действительно не хотел, чтобы Мэб это увидела.

— Многое ляжет на его плечи, — хрипло сказал Эбинизер. — Будет крайне важным держать его подальше от битвы, покуда не наступит нужное время.

Мэб послала Эбинизеру быстрый взгляд и то, что в самом техническом смысле, можно было расценить как лёгкое фырканье.

— Если ты желал тщательной точности и сдержанности, — сказала она, — ты выбрал не того чемпиона, Чёрный Посох.

Старик сердито посмотрел на Королеву Воздуха и Тьмы и сказал:

— И тем не менее.

— Когда ужасы начнут рвать на части жителей этого города, — спокойно сказала Мэб, — когда его женщины и дети начнут взывать о помощи, я позабавлюсь, наблюдая, как ты пытаешься сдержать его.

Я поднял руку и обратился к Мэб, со всем возможным уважением:

— Он прав. Если я — ключевой игрок, я должен быть готов, когда настанет время.

Мэб одарила меня взглядом, в котором было нечто похожее на жалость. Или, возможно, презрение.

— Как будто ты способен сдерживать себя лучше, чем он, — она покачала головой. — Утешься тем, мой Рыцарь, что я выбрала тебя именно для таких времен. Когда стихия разрушения — именно то, что нужно больше всего.

— Что? — спросил я.

Мэб сделала нечто более пугающее, чем способно большинство чудовищ.

Она улыбнулась.

И это было искренне.

— Гарри, — сказала она и её голос был почти-что тёплым. — С того самого момента, как я впервые увидела тебя, я увидела в тебе потенциал к истинному величию. — Она положила тонкую прохладную руку мне на предплечье и к улыбке на её лице добавилась гордость.

— Уже почти настало время тебе начинать осознавать это самому. И как только ты это сделаешь, как только поймешь, мы совершим великие дела. Мы вместе.

Мой старик встал между нами, между Королевой Воздуха и Тьмы и мной. Его голос был похож на гранит:

— Он не твое орудие, Мэб.

Улыбка Мэб приобрела голодный, волчий оттенок.

— Он как раз моё орудие, — прошипела она. — По собственному выбору. И это больше, чем когда-либо давали ему твои люди. И они называют сидхе нечестивыми и лживыми.

Я моргнул и покосился на Эбинизера.

Старик не захотел встречаться со мной глазами.

Мэб рассмеялась, тихо и довольно. Она обошла Эбинизера и провела рукой по моему плечу тем же жестом, каким владелец мог бы огладить крыло автомобиля, владением которым он особенно гордится.

— Сделай все возможное, чтобы оставаться в поле моего зрения во время битвы, мой Рыцарь. И будь тем, кто ты есть. Этниу будет той, кто она есть. У неё нет другого выхода. — Она кивнула Эбинизеру и начала говорить что-то ещё...

Послышался резкий жужжащий звук, в начале едва слышный, но быстро нарастающий. Я действовал не раздумывая. Я вытянул правую руку и толкнул Мэб к себе за спину, пока моя левая рука взлетела вверх и моя воля сформировала щит, нацеленный в основном в небо. Я едва успел собрать щит воедино, когда нечто, скрытое завесой, спикировав со скоростью близкой к скорости сапсана, разбрызгалось по его невидимой поверхности на добрых три фута в радиусе.

На моих глазах, шесть или семь фунтов... мяса, в основном, появилось из-за разрушенной завесы и медленно скользнуло вниз по сферической плоскости моего щита. Оно шлёпнулось на землю с влажным звуком. Я уставился на остатки этой штуковины. Оно выглядело смесью летучей мыши, ящерицы и кальмара. Всё резиновое и кожистое, серое и розовое, как говяжий фарш, оставленный без обработки слишком надолго. Воняло совершенно отвратительно, как будто лопнул какой-то ядовитый пузырь. Части какой-то желтоватой слизи активно растворяли плоть существа, пока оно подыхало, и его щупальца метались, размазывая всё больше этой дряни по крыше замка. Слизь искрилась и брызгала на зачарованном камне.

Я осторожно опустил щит и выпрямился.

— Что это, чёрт возьми, было?

Внезапно я очень остро осознал, что Королева Воздуха и Тьмы была прижата к моей спине, и я держал её там одной рукой способом, который можно было бы описать как непристойный. Я поспешно убрал руку и оглянулся на монарха сидхе.

— С вами всё в порядке?

Мэб встретила мой взгляд, её глаза практически сияли. Я поспешил посмотреть в сторону. Её глаза переместились на Эбинизера, в них был триумф. Она негромко ответила:

— Да. Отлично сделано, мой Рыцарь.

— Я имею в виду, вы ведь бессмертны, верно? — сказал я. — Зачем вообще вам нужен телохранитель?

Она кивнула в сторону желтоватой слизи, пузырящейся на камнях.

— Вне сомнений, что-то должно было ослабить или вывести меня из строя перед предстоящей битвой, — сказала она. — Бессмертие даёт значительное преимущество, но оно не заменяет разум. Запомни это, юный чародей.

Эбинизер сердито нахмурился, открывая рот.

— Есть ли какая-то странная причина, по которой это может быть необходимым, — мягко сказала Мэб, прежде чем он успел заговорить.

На секунду я уставился на эту парочку, переводя взгляд с одного на другую.

Ага. Пора некоторым вещам измениться. Как только разберемся с Этниу и фоморами.

— Я нахожу убийц Корба утомительными, — спокойно произнесла Мэб. Она задумчиво прищурилась на несколько секунд, прежде чем решительно кивнуть. — Очень хорошо, рыбак. Будь по-твоему. — Она щёлкнула пальцами и Красная Шапка, рядом с Молли, резко повернул голову, как будто Мэб позвала его по имени. Воин-сидхе — высокий, худощавый и длинноволосый, красивый в этой порочно-юной манере подонок — немедленно подошел, сдёргивая в поклоне бейсболку «Вашингтон Нэшнлз».

— Спускай малков, — велела Мэб.

Срань господня.

Малки были... не столько кошками, сколько кошмарами, случайно принявшими форму кошек. Представьте себе рысь, только немного выше и толще, весом около пятидесяти фунтов, с человеческим интеллектом и жаждой крови, как у серийного убийцы. И что бы вы себе не вообразили, если только вам не приходилось заниматься чертовски странными вещами, реальность была гораздо хуже. У малков были когти, способные прорезать камень и некоторые металлы, они были сверхъестественно скрытны и сильны почти, как шимпанзе, и они не ненавидели подчиняться приказам, даже от самой Королевы Воздуха и Тьмы.

Они возможно выполнят работу. Но они поранят кучу других людей в процессе, просто ради прикола. Это было в самой их природе. Если Мэб спустит стаю этих мелких психов на Чикаго, это будет кровавая баня, им будет плевать, кого изрежут на ленточки.

— Подождите! — воскликнул я.

Глаза Мэб повернулись ко мне, как орудийные башни.

Красная Шапка уставился на меня широко раскрытыми глазами и слегка отодвинулся прочь, словно готовясь нырять в укрытие.

Даже Эбинизер посмотрел на меня так, словно усомнился в моих умственных способностях.

— Эмм... пожалуйста, — добавил я поспешно. — Есть лучший способ.

Глаза Мэб сузились.

— Объяснись.

— Корб вас раздражает и это может влиять на ваши суждения, — сказал я.

Воздух в непосредственной близости стал на несколько градусов холоднее. Мэб не шелохнулась.

— Приберегите малков для чего-нибудь более важного, — сказал я. — Вы хотите, чтобы с этими... порождениями кальмаров разобрались? Позвольте мне заняться этим. До тех пор, пока Этниу скрывается, Корб способен лишь отвлекать ваши ресурсы. Верно?

Мэб сузила глаза, склоняя голову набок. Затем, с поджатыми губами, недовольно произнесла:

— Устами младенца. — Её жест в сторону Красной Шапки был, очевидно, достаточным, чтобы транслировать приказ не вовлекать малков. По крайней мере, пока.

— Как удачно для твоего здоровья и благополучия, мой Рыцарь, что ты необходим для моего замысла. Но подобных атак будет всё больше. Разберись с этим по-своему или это сделаю я. По-моему. — Затем она отступила назад и слегка наклонила голову в сторону Эбинизера.

— Прошу меня извинить. Я должна согласовать свои действия с войсками моей сестры. Будьте любезны, расскажите ему о нашем плане.

Старик стиснул челюсти, но тем не менее почтительно кивнул Мэб в ответ. Королева Зимы отвернулась от нас, словно мы её больше не интересовали, и подошла к столу, за которым Ваддерунг и один из высших вассалов Мэб, охотник-фейри, известный как Эрлкинг, повелитель гоблинов и предводитель Дикой Охоты, склонились над картой Чикаго.

На Эрлкинге был его шлем и лицо было скрыто тенями, но он был более высоким, чем обычный человек, и тощим в своей охотничьей коже и кольчуге. Ваддерунг походил на древнего пирата-моряка, ушедшего в корпоративный бизнес. Его худое, покрытое шрамами лицо и жуликоватая чёрная повязка на глазу странно сочетались с великолепным двубортным костюмом. Оба были здесь, чтобы сражаться.

Я сглотнул и оглядел крышу. Река в Плечах вскарабкался по внешней стороне стены замка и вспрыгнул на крышу. Сасквотч, должно быть, весил тысячу фунтов, но приземлился с едва слышимым шумом. Его викторианский смокинг немного по истрепался во время подъема — напряжение мышц на его икрах заставило швы на штанинах внизу разойтись. Лесной человек выпрямился, поднял руки размером с лопату и осторожно поправил маленькие очки на носу, кивнув Слушающему Ветер. Длинная коса старого индейца выглядела немного более растрёпанной, чем обычно — старик был самым искусным оборотнем в Белом Совете, и ему, вероятно, пришлось помотаться, пока я сбегал на остров и вернулся обратно.

Сасквотч небрежно опустился на корточки рядом с шаманом и они заговорили тихими, серьезными голосами, пока Дикий Билл опасливо отступил от массивной фигуры Реки.

Прямо у меня на глазах отряд свартальвов просто выплыл из каменной крыши замка, нагруженный инструментами, столбами и катушками колючей проволоки. Они начали размещать свою поклажу, поглядывая в небо с мрачным бормотанием. Отмеряя расстояния на крыше, они бесцеремонно теснили высшую аристократию и сверхъестественных королевских особ, не отвлекаясь на извинения во время работы — и все, включая Мэб, без возражений уходили с дороги, когда это было необходимо.

Быстро и эффективно, металлические опорные плиты были ввинчены в камень крыши, столбы установлены и колючая проволока натянута наверху, создавая навес футов десяти высотой. Оу. Свартальвы осознали опасность, исходящую от летающих тварей-убийц Корба, и предприняли шаги, чтобы ограничить им направления подступа.

Сообразительные ребята, эти свартальвы. Неудивительно, что даже Мэб не возмущалась. Не имеет значения, где вы окажетесь в мире — если вы хороши в своём деле, люди, которые достаточно хороши в собственном, чтобы это заметить, будут вас уважать.

Впрочем это также был показатель того, насколько большими были наши проблемы.

— Как справляешься, Хосс? — спросил у меня Эбинизер гораздо мягче, чем раньше.

— Ммм, — промычал я, облизнув губы. — Я не уверен, что когда либо раньше принимал участие в чём-то настолько... эпично-брутальном.

Старик хмыкнул.

— Полагаю, по твоим меркам, Чичен-Ица была тихим маленьким чаепитием.

— Эй, там был только Совет с Красной Коллегией. — Мне пришлось отступить, чтобы пропустить мимо себя вурдалака. Тварь наполовину трансформировалась в свою звериную форму и теперь пыталась втиснуться в кольчугу, которую, должно быть, получила у людей Марконе. Я почувствовал знакомый укол ненависти, пронзивший меня при виде этой штуковины. Я осторожно задвинул этот порыв на задний план.

— Здесь собрались все.

Эбинизер коротко фыркнул, развеселившись.

— Вовсе не все, парень. Даже близко не все. — Он оглядел крышу, кивая. — Но я допускаю, что довольно давненько у нас не было настолько большой заварушки.

Я не мог просто стоять и разговаривать со стариком.

— Сэр, — выпалил я, — когда всё это закончится, нам с вами надо бы кое о чём поговорить.

Эбинизер взглянул на меня. Его глаза были тверды как гранит.

— Время для разговоров прошло, парень. Помнишь?

Я недовольно взглянул на него и мы угрюмо двинулись дальше, наши посохи в унисон стучали о камни.

Мы подошли к столу с картами, Ваддерунг с Эрлкингом посмотрели на нас. Ваддерунг всё ещё был в своём деловом костюме. Эрлкинг был облачён в охотничью кожу, на вид откуда-то ещё до Возрождения, под темной кольчугой. На бедре у него висел охотничий меч, его обычный рогатый шлем был отложен в сторону. Король гоблинов, один из главных вассалов Мэб, обладал асимметричным лицом, покрытым шрамами, и, тем не менее, умудрялся выглядеть плутовато красивым. Последние несколько раз, когда я видел его, он был ну очень большим и очень пугающим. Теперь он был больше похож на обычного человека и мог бы сойти за особенно крупного и грациозного спортсмена-профессионала.

— А, молодой волк, — сказал Эрлкинг звучным басом, когда я приблизился. — Я не догадался, что он твой ученик, Чёрный Посох.

Старик кивнул Эрлкингу.

— О, он был скорее наёмным работником какое-то время. Просто перенял пару вещей, перед тем как ушёл в свободное плавание.

Эрлкинг склонил голову набок, нахмурясь.

— Он носит амулет, принадлежавший Маргарет ЛеФей.

— Она моя мать, — сказал я.

Эбинизер метнул в меня острый взгляд. Старик не верил в безвозмездный обмен информацией, по крайней мере между сверхъестественными народами. Что, вероятно, сделает попытки организовать наш с ним разговор чуть более трудными и печальными. Супер.

Нынешний предводитель Дикой охоты поднял в удивлении брови. Он какое-то время переводил взгляд с меня на Эбинизера и обратно, прежде чем произнести:

— Дитя Маргарет? Это многое объясняет. — Он покачал головой не без некой самоиронии. — Ты даже не представляешь, сколько головной боли твоя мать причинила мне в свое время. Твой... визит в моё королевство теперь приобретает гораздо больший смысл.

Ваддерунг, что за всё это время не поднимал взгляд от карты, прочистил горло, призвав несколько неуверенно:

— Джентльмены, займёмся делом?

Я придвинулся ближе к столу, прищурившись вниз на карту. Она была хорошо освещена химическими световыми палочками, расставленными по краям. Выполнена на толстом пожелтевшем пергаменте сепиевыми чернилами. Всё в стиле старых скандинавских картографов, вплоть до норвежских рунических букв.

И она двигалась. У меня на глазах, несколько крошечных синих блоков, отмеченных крестиком, медленно скользили по отмеченным на карте улицам. Они выделялись на фоне старомодного искусства так резко, как будто были какой-нибудь видеоигрой.

— Тактическая карта, — отметил я, — моего города.

Ваддерунг взглянул на меня одним глазом и снова опустил взгляд.

— Что из того?

— Требуется много усилий, чтобы сделать конструкт вроде этого, — сказал я. — И провести много времени в том месте, карта которого создаётся.

— У меня больше времени, чем у большинства, чтобы бывать в большем количестве мест, чем большинство, — ответил он.

Эбинизер ткнул толстым пальцем в карту.

— Что именно это обозначает?

— Легкую пехоту, — объяснил Ваддерунг. — Основные силы, которыми мы располагаем. Здесь люди Марконе. Там — Белой Коллегии. Местные силы фейри находятся здесь.

Они были рассредоточены на трех оборонительных позициях вдоль Лейк-Шор-драйв, чтобы иметь возможность ответить врагу, где бы тот ни высадился на берег. Два больших синих круга были отмечены в глубине суши — один здесь, поверх замка, второй окружал посольство Свартальвхейма.

— Наши резервные позиции, — указал Ваддерунг. — Тяжелые силы реагирования размещены в каждой из этих точек, обе выполняют роль оборонительных позиций.

Нужно отметить ещё пару оборонительных позиций, — сказал я, указав их на карте. — Здесь. Церковь Святой Марии и Всех Ангелов.

— Обычная церковь? — скептически переспросил Эрлкинг.

— Та самая Церковь, — ответил я. — По крайней мере, для Чикаго. Там есть истинная вера. Поверьте. Если нам придется отступить, они дадут нам убежище.

— А второе? — спросил Ваддерунг.

Я опустил палец на карту.

— Дом Майкла Карпентера. Рыцари Надежды и Веры находятся там. Оба сразу.

— Два отважных врага, — заметил Эрлкинг. — Вооруженные падшими клинками. Но только двое.

— А ещё там на постоянной основе дежурит дюжина ангелов-хранителей, — сказал я. — Как часть пенсионного пакета сэра Майкла.

— Мы не станем включать их в наши планы, — убеждённо сказал Ваддерунг, не допускающим возражения тоном. — Ни ангелов, ни рыцарей. Ни при каких обстоятельствах. Создание, которое ты называешь Мистером Радость, будет весьма раздражено подобным вторжением.

Я выгнул бровь, глядя на Ваддерунга. Я был совершенно уверен, что никогда не упоминал при нем прозвище, которое дал Уриэлю.

Ваддерунг очень ровно взглянул на меня.

— Мы обедаем вместе раз в год.

— А-а, — протянул я. — Что ж. Если бы какие-то нехорошие парни чисто случайно подошли бы слишком близко к этому дому, я чертовски уверен, что их бы испепелили. Конечно, Мистер Радость считает, что многие, кто подписал Соглашения, относятся к нехорошим парням. — И я был с ним согласен. И, вероятно, был одним из этих нехороших парней. Я сердито зыркнул в сторону упырей. — Но если нам понадобится переместить людей в этом направлении, мы можем послать их этим путём и быть уверенными, что лягушки не станут торопиться с преследованием.

Ваддерунг остро взглянул на меня. Лёгкая, недобрая улыбка на мгновение появилась на его лице и исчезла.

— Лягушки?

— Ну, фоморы... неважно, — сказал я. — Я имею в виду, что теперь мы можем перестать разводить дипломатию с этими засранцами, верно?

Остальные мужчины вокруг стола отреагировали низкими нервными смешками.

— Лягушки, — согласился со мной Эбинизер.

— Лягушки, — отозвался эхом Эрлкинг.

Глаз Ваддерунга сверкнул. Он покачал головой, что-то пробормотал, коснувшись края карты, и синие круги расцвели вокруг обеих обозначенных мною позиций.

— Наша главная проблема, — отметил он, — это Этниу. Она не единственная наша проблема, но пока она не повержена, победа недостижима.

— Она одета в Титаническую бронзу, — сказал Эрлкинг таким тоном, что было похоже, что он повторил это уже несколько раз за последние пару часов.

Я поднял руку.

— Вопрос из зала. А что, собственно, это такое?

— Уникальный сплав Олимпийской бронзы с мордитом, — ответил мне Ваддерунг. — Кинетическое оружие здесь мало поможет. Энергия стихий эффективна не намного больше. Чтобы физически пробить эту броню, потребуется существо в божественном статусе.

— Божественный статус, — повторил я. — Что это значит?

— Рыцари Креста, вероятно, — задумчиво произнес Эрлкинг. — Их сила, кажется, имеет правильное происхождение.

— Те ангелы, о которых ты говорил, могли бы помочь, — сказал Эбинизер. — Мордит представляет собой концентрат самого тёмного, самого злого вещества Извне. Как только сплав готов, вместо того, чтобы пожирать жизнь, он пожирает энергию. Жар, сила, молния, твоя магия — за всем стоит сила воли. Чтобы пробить эту броню, нужно больше, чем обычная сила.

— Сила должна исходить из правильного источника, — поддержал его Ваддерунг. — И быть использована по надлежащим причинам.

Мэб скользнула к столу.

— Достаточное количество адской силы способно справиться с этой задачей, — пробормотала она. — Осмелюсь предположить, что Никодимус Архлеоне мог бы пробить Титаническую бронзу.

— Это предполагая, что она просто будет стоять там и позволит любому из этих существ напасть на неё, — указал Эрлкинг. — Во-первых, эти активы не находятся в нашем распоряжении. Во-вторых, она будет сопротивляться и, скорее всего, убьёт их.

Ваддерунг хмуро сверлил взглядом Эрлкинга целых пять секунд, прежде чем произнёс:

— Ты видишь всё в мрачном свете.

— Сугубо реалистично, — не согласился Эрлкинг.

— То есть вы утверждаете, что для того, чтобы прижать её, нам нужен спонсор, — сказал я. — И что, по сути, никто здесь не является достаточно сильным или не находится на нужной волне, чтобы нас проспонсировать.

— Именно, — ответила Мэб.

Я нервно сглотнул.

— Значит у нас нет средства, которое может пробить эту броню, — подвёл я итоги.

— Видимо, нет, — сказал Эбинизер. — Придётся сделать это трудным путём.

Мэб согласно кивнула.

— Мы должны найти её, по-возможности, или ждать, пока она сама не выдаст себя.

— Что означает, что нам придётся подстраиваться под неё, — возразил недовольно Эрлкинг.

— Да, — ответила Мэб. — Прежде всего, мы должны реагировать гибко. Затем — противостоять ей и заставить её тратить нас свою силу.

— Э-э, — сказал я. — Это... будет больно, не так ли?

— Я ожидаю, что умрут многие, — сказала Мэб. — Как только мы свяжем её боем, мы должны выжать из неё все соки. И, когда ослабим её настолько, насколько это возможно, мы должны загнать её в воду. — Её огромные светящиеся серо-зелёные глаза повернулись ко мне. — И нам останется только надеяться, что воля моего Рыцаря будет достаточно сильной, чтобы противостоять её воле.

Я судорожно сглотнул.

— Ну да. Что будет, если я промахнусь?

Мэб пристально уставилась на меня.

— Полагаю, что последний Титан рассмеется и сделает именно то, что обещала. Уничтожит этот город и всех, кто встанет у неё на пути.

Да-а-а, зашибись.

— Итак, всё упирается в меня, — сказал я.

— Мы сделаем всю тяжелую работу вместо тебя, Хосс, — пообещал Эбинизер. — Ты просто закончишь её.

— Да, — произнесла Мэб. — Не подведи.

Я взглянул вниз на карту.

В одном из этих маленьких голубых кружков была маленькая девочка, которая, наверное, уже спала под присмотром рыцарей и ангелов.

И под моим тоже.

В моей груди появилась слабая боль и я тщательно упаковал это чувство, разлив его по бутылкам, чтобы использовать позже. Мой страх за ребёнка не помог бы мне защитить её лучше. Сохранить этот страх и использовать для создания заклинаний, которые уничтожат тех, кто попытается причинить ей боль — очень даже могло.

Чертовски верно, Гарри.

НЕ ПОДВЕДИ.

— Сначала о главном, — сказал я. — Мне понадобится пицца.

Загрузка...