Полное собрание сочинений. Том I

Беседа четырнадцатая. О блаженном состоянии и падении первых человеков.

В прежней беседе мы говорили, между прочим, братия, что первые люди сотворены были по образу и по подобию Господа Бога. А как Господь Бог обладает высочайшим, безконечным блаженством, потому что Он обладает до безконечности всем, что нужно для блаженства, то потому самому и первые человеки, сотворенные по образу и по подобию вседовольнаго и всеблаженнаго Бога, были сначала также всем довольны и блаженны, или совершенно счастливы. Да, было им чем быть довольными и счастливыми. Ум их был светел и без труда знали все окружающее: Сам Господь Бог был светом их разума, и самое первое, животворнейшее для них знание – было знание Господа Бога: сердце их было полно любви к Богу и друг к другу и блаженно сей любовию; предметы же мирской суеты, например: богатство, слава, излишния житейския удобства, прихоти, увеселения, ни мало не удовлетворяющия безсмертнаго духа человеческаго и сильно занимающия людей нынешняго света, тогда не могли иметь ни малейшаго места в их чистом Сердце: мир и радость о Дусе Святе[188], неизменная, постоянная, обитали в сердцах прародителей, а с миром и радостию – Сам Господь Бог. Воля была у них святая: она стремилась прилепляться к Господу Богу, она хотела делать только угодное Ему. Как невинныя дети, первые люди Богом жили, Богом утешались, Богом дышали: и началом и концом их мысли и желания и дела был Господь Бог. Кроме того, причиною их блаженства был и самый прекрасный мир, только лишь сотворенный всесильным словом Божиим. А в мире – в этом произведении премудрости и благости Божией чего не доставало для наслаждений духовных и телесных? – Для первых людей Сам Господь Бог нарочито приготовил прекраснейший рай, или сад, который достоин был владыки земнаго, и, между многими прекрасными и плодоносными деревьями, насадил в раю древо жизни, плоды котораго имели удивительное свойство предотвращать болезни и смерть так, что человек был бы от вкушения этих плодов всегда здоров и крепок и никогда не умер бы и телом. Наконец вся земля отдана была во власть первых людей со всеми на ней тварями. Только с одного дерева из всех дерев в раю Господь под угрозой смерти – запретил вкушать плоды, и это сделал только для испытания и укрепления в повиновении и добре их воли, одаренной свободою, их преданности и покорности Богу. Древо это называлось древом познания добра и зла. И заповеди Господь Бог Адаму, глаголя: от всякаго древа, еже в раи, снедию снеси: от древа же, еже разумети доброе и лукавое, не снесте от него: а в оньже аще день снесте от него, смертию умрете[189], Кажется, первые люди должны были бы почесть себя счастливыми, что за все дары Божии – с такою любовию и щедростию им предложенные они могут принесть в дар своему Творцу и Благодетелю хотя одно послушание, которое паче жертвы благи[190] и тем заслужить новыя и большия милости Божии. Но, ни благодарность к Творцу, ни страх смерти не удержали первых людей в послушании Начальнику их жизни: они показали недоверчивость к Богу, верному и истинному в словах Своих и оказались очень доверчивыми к твари, отпадшей от Бога чрез гордость и непослушание, т. е. к диаволу, отцу лжи. Диавол, будучи свержен с неба за противление Богу вместе с возмущенными им низшими духами (см, бес. 7), с завистью смотрел на блаженство первых человеков, малым чем умаленных от Ангелов. Зная, что люди созданы от Господа свободными, что им возможно склониться к злу, как возможно было сделаться из добрых злыми падшим духам, – что для этого хорошо было искуснее опутать и омрачить их ум и совесть, да пленить их ложным представлением несравненно высшаго блаженства, чем в каком они были, он решился погубить их. И вот злобный и лукавый дух устроил смертную сеть для наших прародителей, приготовленную так искусно, что они по невнимательности, и не заметили ее, пока не увязли в нее.

Вот каков был ход искушения и как совершилось самое падение. Диавол вошел в змия животное хитрое, и языком его начал речь свою в раю с Евою, которая не слышала лично от Господа запрещения вкушать от древа познания добра и зла, а слышала только от мужа. И рече змий жене, говорить св, бытописатель Моисей: что яко рече Бог: да не ясте от всякаго древа райскаго? Заметьте, братия, первыми словами диавол старается поселить в Еве недоверчивость к Богу, как бы не истинному в словах Своих и заискать доверие к себе: представляет Бога недоброжелателем, себя каким-то доброжелателем, готовым к услугам.

Братия! будьте всегда на страже своих мыслей и своего сердца: диавол и ныне приступает искушать всякаго человека, который старается жить благочестиво, богоугодно, и особенно в то время, когда человек занимается благочестивым делом[191], дерзко клевещет людям на Бога и всячески старается похитить от сердец их веру в Него[192]. Даже Господь наш Иисус Христос после крещения возведен был духом в пустыню искуситься от диавола, по своему человечеству: вот доказательство, что диавольское искушение падает на всех людей, ревнующих об исполнении заповедей Божиих[193]. – Остерегайтесь исконнаго человекоубийцы: призывайте чаще в помощь Господа Иисуса Христа, победившаго диавола и нам даровавшаго крепкое оружие против него: Свое, страшное для демонов Имя и животворящий крест. Обряцытеся во вся оружия Божия, яко возмощи вам стати противу кознем диавольским[194]. Как же узнать козни человекоубийцы над человеком? От плодов его познаете его. Он, как тать, приходить к человеку только для того, чтобы украсть, убить и погубить[195], т. е. вы узнаете присутствие при себе искусителя по потере душевных сокровищ своих: душевнаго мира, живой, сердечной веры в Бога, надежды на Него и любви к Нему, по духу хуления, ропота, нетерпения, по духу гордости, зависти, ненависти и другим страстям, по какому-то невольному сомнению о непреложных истинах веры, погубляющему душу и проч.

Обратим внимание на дальнейшия слова в повествовании Моисея о падении наших прародителей. На слова диавола: что яко рече Бог: да не ясте от всякаго древа райскаго? В которых видно сильное желание клеветать на Бога – Ева отвечала: от всякаго древа райскаго ясти будем: от плода же древа, еже есть посреде рая, рече Бог, да не ясте от него, ниже прикоснетесь ему, да не умрете. Ева опровергая первую ложь врага, как бы так говорит: ты говоришь неправду, будто Бог не повелел нам есть плодов со всех райских дерев: нет от всякаго древа райскаго ясти будем, а Господь Бог сказал только, чтобы мы не вкушали и даже не прикасались к плоду только того дерева, которое стоит среди рая, чтобы нам не умереть. И рече змий жене: диавол продолжает коварный разговор с женою и еще покушается внушить ей недоверчивость к Богу: не смертию умрете. Ведяше бо Бог, яко в оньже аще день снесте от него, отверзутся очи ваши, и будете яко бози, ведяще доброе и лукавое. Клеветник, отец всякой лжи, взводит дерзкую клевету на Самого Бога, клевещет на Того. Кто есть Истина. Господь ясно сказал: смертию умрете, а диавол говорит: не умрете: мало того, чтобы уничтожить страх смерти, предостерегавший первых людей от преступления заповеди, он обещает им вместо смерти жизнь и божественное всеведение: не смертию умрете, говорить он, ведяше бо Бог, яко, в оньже аще день снесте от него, отверзутся очи ваши, и будете яко бози, видяще доброе и лукавое. Что же Ева? Она заслушалась беседы злаго искусителя, искусно разставившаго сеть для ея самолюбия вместо того, чтобы тотчас же отвратить слух от лживых слов его: она засмотрелась на запрещенный плод: и виде жена, яко добро древо в снедь и яко угодно очима видети: она не думает о заповеди Божией, а думает о своем наслаждении: намеренно смотрит на то, на что не должно смотреть и тем раздражает чувство вкуса: наконец мечтает о божеском знании: красно есть, еже разумети. Что же? неужели только добро, угодно и красно запрещенное дерево? Ослепленное самолюбие больше ничего не видело. Ева склонилась на сторону искусителя: и вземши от плода его, яде: и даде мужу своему с собою, и ядоста. Кончилось искушение: потемне злато, изменися сребро доброе[196] помрачился светлый образ Божий в людях, Смерть духовная прежде всего овладела ими и помрачила в них свет ума, лишила их чистоты сердца и вместе с нею мира и радости о Духе Святе[197]. И обсекла у них, как крылья, лучшия стремления их души. И отверзошася очи обема, и разумеша, яко нази беша: и сшиста листвие смоковное и сотвориста себе препоясания. Отверзлись глаза у первых людей, но не как у богов, а как у грешных, смертных, несчастных тварей: отверзлись для того, чтобы видеть свое великое бедствие, свою душевную и телесную наготу. Прежде, когда Адам и Ева были чисты и невинны, святость Божия покрывала их как бы одеждою, и лучше всякой одежды: и они не знали никакой наготы, живя в божественной чистоте. Когда же они чрез грех удалились от Бога, ниспали от Его божественнаго общения: тогда, естественно почувствовали свою наготу, т. е. болезненное чувство лишения сродной им одежды святости, коей источник – Бог. Нет и у нас, братия, этой одежды чистоты, святости и добрых дел: и мы наги, хотя не все разумеем, что мы наги: прикрывая свое тело мягкими, нарядными и дорогими одеждами, многие из нас тщеславятся ими и мечтают, что они одеты, как следует: а они как и все мы наги: наши души наги пред очами Господа, хотя тело и прикрыто прилично. Наг еси[198], говорит Господь, т. е. наг душевно. Все позаботимся, братия, об одежде добрых дел. Если не приобретем их – нас ожидает тьма кромешная и вечная[199].

Господь не замедлил обличить виновных. И вот в полдень Адам и Ева слышат глас Господа Бога, ходяща в раи: и скрыстася Адам же и жена его от лица Господа Бога посреде древа райскаго. И призва Господь Адама, и рече ему: Адаме, где еси? где ты? куда ты ниспал? И рече Ему: Адам говорит: глас слышах Тебе ходяща в рай, и убояхся, яко наг есмь, и скрыхся. Господь, призывая к покаянию виновнаго, сказал, что причиною наготы его – вкушение от запрещеннаго плода, но Адам не признался в своей виновности, а слагал вину на жену и даже на Бога. Жена, говорит он, юже дал еси со мною, та ми даде от древа, и ядох: а жена в свою очередь на змия: змий прельсти мя, и ядох[200]. Вот гибельное следствие греха: грех делает человека гордым, склонным к лжи, упорным. Это случилось с первыми людьми: это было всегда: это есть и теперь. И взрослые и дети стыдятся часто признаться в сделанном грехе и ссылаются или на слабость человеческую, или на разныя обстоятельства: или на других людей: часто видишь одну гордость и упорство в виновном: нередко встречаешь таких грешников (а мы все грешники) в коих незаметно ни смирения, ни сознания перед Богом своей виновности избави Бог всякаго от этих сатанинских плевел.

Братия! все мы грешны без сомнения, и аще речем, яко греха не имамы, себе прельщаем и истины несть в нас[201]. В минуты искушений или по падении в грех – одно спасение нам: смирение, признание в своей виновности пред Богом и сердечное сокрушение о своих грехах. Противен в очах Божиих гордый грешник, и не заслуживает он помилования: напротив приятен Ему смиренный и Бог подает ему благодать оправдания. Господь гордым противится, смиренным же дает благодать[202].

Так как Бог правосуден, а содеянный грех был делом свободнаго произвола человека, оказавшагося невнимательным, неблагодарным и недоверчивым пред Творцом своим, и при том, так как весьма легко было не нарушить заповедь по ея легкости к исполнению: то Бог определил достойное наказание прародителям, а в лице их и всем людям. Еве, которая первая прельстилась, предрек он великия печали и воздыхания, болезни при рождении детей и подчинение мужу: Адаму изрек Господь проклятие на землю за грех его и предрек чрезмерные труды, скорби и печали, с которыми соединено будет впредь их питание насущным хлебом до тех пор, когда и сами они возвратятся чрез смерть в ту землю, из которой были созданы. А как плодов древа жизни теперь они были уже недостойны вкушать, да они и увековечили бы только их несчастную жизнь и вместе их зло: то Господь изгнал первых людей из рая сладости возделывать землю, а к раю приставил Херувима и пламенное оружие, обращаемое для охранения пути к древу жизни. И так труды и печали, болезнь и смерть сделались уделом человечества, по определению Всевышняго. И определение это, как мы все знаем, строго исполняется. Впрочем не до конца прогневался на нас Господь: по Своему безприкладному милосердию Он оставил скорбным сердцам прародителей надежду на Избавителя. Который должен был спасти их и род человеческий от греха, проклятия и смерти. Этот Избавитель есть Сын Божий. Так как Он имел родиться от Девы без мужа от Духа Святаго: то и назван был потому Семенем жены.

На нынешний раз беседа наша продлилась чрез меру. И так поспешим, предложив вам нравоучение из сказаннаго, положить ей конец.

Первые люди пали в грех похотию плоти, похотию очей и гордостию[203]. Отсюда следующее правило для нашей жизни: отнюдь не потворствовать грехолюбивой плоти, так как она опасный, домашний враг наш, и – распинать ее со страстями и похотями[204], не смотреть с похотию на то, что запрещено заповедями Божиими, хотя бы это было и угодно очима видети, т, е., нравилось нам. Припомним слова Спасителя: аще око твое десное соблажняет тя, изми е, и верзи от себе: уне бо ти есть, да погибнет един от уд твоих, а не все тело твое ввержено будет в геенну огненную[205], т. е. решись не смотреть на то, что соблазняет – или: всяк иже воззрит на жену, ко еже вожделети ея, уже любодействова с нею в сердце своем[206]. Возлюбим от всего сердца смирение: оно есть основание всякой добродетели и на него с благоволением призирает Господь Бог, как поучает нас этому Пресвятая Дева: призре Господь, говорит Она, на смирение рабы Своея[207], и всею душою возненавидим всякую гордость, как исчадие гордаго сатаны: она разрушает всякую добродетель и делает человека, ею зараженнаго, противным Богу и людям. От всего сердца будем веровать в Бога и в Его святое слово, равно как и в Церковь, хранительницу истины и убоимся верить, под опасением смерти, всему тому что говорят другие против Бога и Церкви. Аминь.