Полное собрание сочинений. Том I

Беседа шестая.

В прежней нашей беседе говоря об Ангелах Божиих, мы по сказали всего, что предположили сказать об них; и именно – не сказали о том, сколь много их, и какой между ними порядок, потому что у умных Сил непременно должен быть порядок. Теперь об этом именно мы и будем говорить, братия. И так, сколько же Ангелов Божиих, или всех Сил небесных? Вопрос не маловажный для нас: потому что всякий верующий по крещении вступает в сообщество Ангелов[60]; а любовь и благоговение к ним побуждают узнать, хотя приблизительно, – число их.

Уж из прежней нашей беседы мы знаем, братия, что св, писание упоминает о множестве воинств небесных, считает их тысячами тысяч и тьмами тем. Так, напр, один пророк видел в видении своем, что когда Ветхий денми, т, е. Господь Саваоф, сел на престоле Своем, то тысяща тысящ служаху Ему, и тмы тем предстояху Ему. Св. Кирилл Иерусалимский говоря о числе Ангелов и приводя это место из книги пророка Даниила, замечает, что «о тысячах тысяч и тьмах тем Ангелов – а не больше – сказано не потому, чтобы такое именно было число их, но потому, что большаго числа пророк выговорить не мог»[61] т. е. наши человеческия числа недостаточны для того, чтобы подвести под них все Силы небесныя. Значит, братия, Ангелов – безчисленное множество.

И это должно быть так по самому разуму нашему. На земле, которая составляет самую ничтожную часть всего видимаго творения Божия, мы насчитываем и однородных, особенно разнородных тварей так много, что почти теряемся в их числе, не говоря о том, сколько еще мы их не знаем. Не больше ли несравненно должно быть безплотных Сил, для которых местом жительства, по св, писанию, служит все небо, хотя Ангелы и не ограничиваются местом так, как мы? «Населенная нами земля», говорит св. Кирилл Иерусалимский, «есть как бы некоторая точка, находящаяся в средине неба; посему окружающая оную небо столь же большее имеет число обитателей, сколько – большее пространство»[62]. Далее, смотря в осенний или зимний вечер на безоблачное небо, мы видим чрезвычайное множество звезд – так, что люди, занимавшиеся разсматриванием неба в продолжении тысячелетий, доселе не могли сосчитать их за множеством и отдаленностью. Если в видимом, вещественном мире, Всемогущий Творец показал Свою творческую силу, Свое величие так безпредельно, в таком необъятном числе небесных светил: то не безпредельнее ли показал Он Себя в мире светлых духов, не большее ли число создал подобных Себе тварей для того, чтобы оне прославляли Его совершенства, наслаждались Его лицезрением – и блаженствовали? Величие Божие разительнее, очевиднее в мире духовном: не там ли, не в мире ли духов, в их безчисленных сонмах, Господь Вседержитель, как источник благости, сияет вечною любовию? Безпредельному, всеблагому Творцу свойственно было явить Себя именно в безчисленном множестве разумных тварей. И лучшие из людей желают – когда есть возможность – чтобы как можно больше было облагодетельствованных ими. Всеблагий ли Бог этого не желал, а потому и не сделал, – так как желание Его есть вместе и дело? Но многое у Господа не то, что – многое у нас. Для Него наши числа ничего не значат. Нам тысячи и миллионы кажутся уже очень большими числами; но у Творца нашего нет тысячей и миллионов: у Него один – как тысяча и тысяча – как один, миллион – как единица и единица – как миллион, т. е. и много и мало для Него одинаково ничтожно. Его многое значит наше «без числа». Господь наш Иисус Христос, Творец Ангелов, считает всех ангелов за девяносто девять овец Своих, а весь род человеческий за одну, только за одну овцу. Сколь же много должно быть Ангелов! Так понимают св, отцы[63] притчу Спасителя о человеке, имеющем сто овец и потерявшем одну из них. Видите, братия, что Господь имеет Свой. Божеский счет; потому что наш человеческий, ограниченный счет не приличен Ему, когда идет дело о числе Его тварей. Да, у Господа – тварей безконечно много, не по нашим числам. Безконечно много их на земле, а на небе – и тем больше! И так Ангелов безчисленное множество.

Но при множестве должен быть порядок. У премудраго Создателя везде мы видим порядок; и на небе – между светилами небесными, которыя своею чередою восходят и заходят, двигаясь в постоянном порядке и никогда не сбивая с пути друг друга, хотя и целыя тысячи лет двигаются по небу; – и на земле, как в неодушевленной природе, так и в одушевленной, – порядок, подчинение заметны особенно между некоторыми животными, не говоря уже о людях, у которых порядок, подчиненность друг другу современны началу человеческаго рода[64]. Тем более должен быть порядок, подчинения между Силами небесными. Если у людей есть чиноначалия, тем больше – у небожителей – и земное, человеческое чиноначалие есть только самое слабое подражание небесному, ангельскому чиноначалию. Так, братия, у Ангелов есть свое чиноначалие: есть на небе Престолы умные, на коих Бог почивает разумно и посредством коих установляет Свои праведные сосуды[65], – есть Господства, Начальства и Власти, как и у нас – на земле, в благоустроенных государствах есть цари, на коих Бог изливает благодать Свою, и чрез коих управляет народами[66], – есть господства, начальства и власти. Св, апостол Павел говорит о чинах ангельских так: Тем, Т, е. Сыном Божиим, создана быща всяческая, яже на небеси, и яже на земли, видимая и невидимая. Что же именно невидимое создано на небе? – аще престоли, продолжает он, аще господствия, аще начала, аще власти: всяческая Тем и о Нем создашася[67]. И так Ангелы разделяются по чинам. Сколько же чинов ангельских?

Св. Церковь учит, что Ангелы разделяются на девять ликов или порядков, а эти девять – на три чина. В первом чине находятся те, кои ближе всех к Богу, именно: Престолы, Херувимы и Серафимы; во втором: Власти, Господства и Силы; в третьем: Ангелы, Архангелы, Начала. В св, писании встречаются все эти чины. Св. Дионисий Ареопагит, ученик св, апостола Павла, говорит, что так разделил чины ангельские сам св, апостол Павел. «Всех Сил (чинов) небесныхъ», говорит он, «св, писание нарекло раздельными именами девять, а наш божественный священно-наставпик (разумевает ап. Павла) разделил их на три тройственныя степени»[68]. Впрочем, учение о небесном чиноначалии вообще таинственно и непостижимо для нашего разума, пока мы – на земле и видим предметы мира духовнаго только якоже зерцалом в гадании[69]. Для нас достаточно знать только, что Ангелов безчисленное множество, – больше несравненно, чем весь род человеческий, и что они разделяются по степеням на низших и высших, более близких к Богу и менее близких. В честь и славу Всесвятаго Духа, Господа животворящаго, Коего сошествие на св, апостолов ныне мы празднуем, прибавим, что источник жизни и совершенства для всех ангельских чинов есть Он, Всесвятый Дух, вместе со Отцем и Сыном, подобно, как Святым же Духом И всяка человеческая душа живится и чистотою возвышается, светлеется священнотаинственно Тройческим единством[70].

Какое же правило для своей жизни выведем мы из учения о числе Ангелов и о их разделении по степеням? Ангелов безчисленное множество и все они духи светлые, умные, добрые, сильные крепостию, но и между ними есть высшие и низшие по своим силам и совершенствам; – и они для своего общаго блага совершеннейшим образом подчиняются друг другу, низшие – высшим, эти – еще высшим, эти – более высшим и т, д.; всякий из св. Ангелов знает свое место и свой чин. Так должно быть, братия, и между нами. Люди также не одинаковы по своим силам и способностям. Чтобы все они были счастливы, нужно непременно взаимное подчинение; в обществе должны быть высшие, и низшие, богатые и бедные, сильные и слабые, потому что при равенстве всех людей никто не стал бы служить друг другу, каждаго, при настоящем испорченном состоянии человека, обуяла бы гордость и люди могли бы дойти до того, что стали бы истреблять друг друга.

Можно еще почерпнуть отсюда вместе и знание и правило для благочестия. Мы часто слышим в храме, что Церковь величает Божию Матерь честнейшею Херувим и славнейшею – без сравнения – Серафим. Вообразим же себе, братия, величие Божией Матери. Мир духов, мы сказали раньше, безчислен в собственном смысле слова, и они составляют собою настоящий, благоустроеннейший, светлейший мир, постепенно приближающийся к Богу. Самые близкие к Богу ангельские чины – это Херувимы и Серафимы, духи самые чистейшие, молниевидные, пламенеющие вечною любовию к Богу, сияющие светом разума Божия и другим изливающие премудрость[71]. В них Бог особенно почивает Своею благодатию, как говорит Псалмопевец: взыде (Бог) на Херувимы, и лете[72]; или: седяй на Херувимех явися[73]. Но Матерь Божия честнее и Херувимов, славнее и самых Серафимов, при том – без всякаго сравнения; потому что Она, не только на пречистых руках Своих носила Того, Кто весь мир носит одним словом Своим[74], но – и во чреве, и есть истинная Матерь Бога Слова. Поймем же братия, сколько можем, величие Божией Матери, и будем чтить Ее по достоянию, как Владычицу Ангелов и человеков[75]. Не забудем чтить подобающим поклонением и Ангелов, как друзей Божиих, как совершеннейших, разумных тварей Божиих, в коих Бог преимущественно почивает Своею благодатию. Аминь.