Попаданец в Дракона 3

Глава 20

В глазах Аргалора Стальбург должен был стать сияющей жемчужиной, вершиной его предпринимательской деятельности, во всяком случае, на тот момент времени.

Но пока что сияющим он являлся исключительно в воображении дракона.

Десятки столбов дыма мрачно подымались вверх, образуя низкую и непроглядную черную тучу, когда раздуваемый тяжелыми мехами огонь жадно плавил новые и новые порции руды. В тяжелых, созданных магами из покрытого рунами камня, печах варился и булькал плавящийся чугун, пока одетые в огнезащитные одежды сталевары продували его, стремясь превратить в сталь.

Вокруг котлов, в огне весело танцевали и плавали огненные элементали, контракты с которыми Аргалор заключил после сжигания лесов вокруг шахт. Благодарные за столь вкусную трапезу, элементали были рады в нужное время поддавать жару.

Затем котлы наклоняли и расплавленный металл стекал по специальным каналам или в заранее подготовленные сложные формы, заказанные научно-техническим отделом, или просто в формы для слитков. Когда они остынут, слитки стали будут подсчитаны, погружены на телеги торговцев и отправлены по всей Священной империи.

Этот мир всегда жаждал всё больше и больше металла для ведения своих бесконечных войн. Некоторую часть готовой продукции не стеснялись скупать даже кланы эльфов под землёй. Кое-что забирал и клан Сакрас, ведь именно через них велась очень даже выгодная торговля с подземными городами других рас.

Когда же металл достаточно остынет, специальный работник аккуратно приложит тавро, отпечатывая символ Аргалора и Стальбурга, дабы репутация красного дракона шла всюду, куда «течет» его сталь.

Сам знак был в виде трёх голов дракона, олицетворяющие единство всех сторон консорциума. Конечно, качество было далеко не идеальным, но можно было различить характерные очертания.

Технология выплавки стали не была новой для Тароса, именно поэтому Аргалору не потребовалось много труда, чтобы найти специалистов знакомых с технологическим процессом.

Сам же Думов хоть в прошлом и жил в технологически развитом мире, но его познания в выплавке стали ограничивались лишь самим названием.

Тем не менее, будучи далеко не новичком в бизнесе, Аргалор прекрасно понимал, что при входе на уже существующий рынок ты или должен снижать цены, или предоставить рынку нечто хоть сколько-то новое, позволяющее тебе расчистить «стартовую площадку».

И этим самым новым стали прекрасно известные, но почти исключительно лишь гномам, их собственные руны. Великий чародей Дюма предоставил откровенно мало рун, тем не менее ценность нескольких из них трудно было переоценить.

Руны укрепления и огнестойкости начали столь широкое использование, что Аргалор не сомневался — в будущем его ждёт неизбежный конфликт с кланами гномов.

К счастью, технология нанесения рун была чрезвычайно сложной и имела аж несколько защитных механизмов. Так, для самой работы требовались специально изготовленные инструменты, секрет изготовления которых было куда проще сохранить, чем сам вид рун.

Это позволило Мивалю Эвенвуду, взявшего на себя должность начальника отдела магии, без страха нанимать различных неопытных учеников и адептов, которых или выгнали их учителя или они ушли сами.

От них не требовались значимых магических познаний. Единственными требованиями были наличие вменяемого магического резерва и умение эту магию направлять.

Таким образом, хоть такие маги и узнавали парочку рун, но без тщательно охраняемых инструментов их знания были бесполезны.

Стремительно разрастающийся Стальбург требовал немалое число таких вот магов-мастеровых, ведь известные Аргалору руны отнюдь не были вечны. Возможно, те же гномы, способные составлять целые рунные цепочки и предложения, могли творить чуть ли не вечные артефакты, но руны Стальбурга стабильно надо было исправлять, наносить снова и запитывать магией.

Как результат, на каждые несколько печей должен был иметься как минимум один маг.

Однако выплавка стали хоть и была главной статьей дохода Стальбурга, но одной ей Аргалор не собирался ограничиваться. Кому как не ему было известно, что истинная прибыль исходит отнюдь не из торговли чистым сырьём, а когда это самое сырьё превращают в какие-то товары?

Ещё горячая тигельная сталь из печей Стальбурга поставлялась в соседние «цехи», представляющие собой множество расположенных рядом с друг дружкой мелких кузниц, откуда постоянно доносился звон ковки.

К великому сожалению Аргалора до полной механизации ещё было очень далеко и шла она очень медленно. Не хватало буквально всего: золота, рабочих, инструментов, стали и мастеров с магами.

Да, за каждый последующий год число механических инструментов росло, но и рос сам Стальбург, из-за чего общий процент всё равно скорее падал, чем увеличивался.

Самым первым и одновременно массовым примером механизации стал старый добрый водяной молот. Возможно, та же технология парового молота была более перспективной, но с её реализацией было слишком много проблем. Кроме того, Аргалор не желал выпускать джинна из бутылки так рано, рискуя что кто-то обгонит его, своровав технологию.

Заранее планируя этот момент, Стальбург был построен на берегу полноводной реки, чтобы её течение сумело крутить расположенные друг за дружкой и на обоих берегах водяные колеса, уже к которым и были подсоединены тяжелые молоты, равномерно падающие на наковальни.

Среди кузнецов было настоящее соревнование, в котором доступ к подобным кузницам получали лишь самые умелые и эффективные мастера.

Ориентируясь на массовость, Аргалор сразу отмел производство особо сложных и ценных товаров. Стальбург не производил никаких клинков или другого серьезного оружия.

Нет, мануфактуры промышленного центра специализировались на производстве таких вещей как ножи, гвозди, топоры для лесорубов, якоря и прочие особо нужные предметы, в которых не было нужды в большом мастерстве кузнецов.

В будущем Аргалор планировал и вовсе отойти от концепций кузниц и начать производить первые, простейшие токарные станки для создания более сложных предметов утвари и деталей. С наличием магии вопрос питания стоял бы не так остро, куда сложнее было создать детали, чья стоимость не была бы столь безумной.

Впрочем, пока это всё были мечты будущего.

Пять лет потребовалось Стальбургу, чтобы отбить первые внесенные в него инвестиции, и ещё пять, чтобы начать приносить существенную прибыль, которую Аргалор с тяжелым сердцем тут же вкладывал в развитие самого городка.

Но не стоило думать, что лишь дракон был заинтересован в успехе промышленного центра графства Эклунд.

Консорциум Диверум оказался чрезвычайно мощной и жизнестойкой силой, о потенциале которой не догадывались даже его создатели. Тем не менее именно Аргалор первым увидел во что их союз может превратиться при должных усилиях.

Ланатель и Дедариус рассматривали консорциум в основном как способ защитить свои интересы и предотвратить преждевременную войну. Уже в будущем, когда все места были бы заняты, а заказчики расхватаны, они не видели бы ничего дурного в том, чтобы нарушить соглашение и ударить в спину.

Дабы предотвратить подобное развитие событий, Аргалор взял за правило использовать любые возможности, чтобы привязывать как лича, так и клан Сакрас к создаваемому драконом будущему. Чтобы если та же Ланатель и пожелала разорвать отношения, её бы убили свои же, не желая терять столь выгодную статью дохода.

Аргалор должен был стать настолько незаменимым, чтобы как тот же французский король говорить: «Консорциум Диверум — это я».

Руководствуясь всем выше сказанным, именно лич Дедариус стал совладельцем шахт на территории Эклунда, выкупив их у не очень довольных баронов. Аристократы до последнего не желали расставаться с чем-то столь ценным, но намёк на то, что лучше взять золото сейчас, чем внезапно исчезнуть, заставили их пересмотреть свой подход.

Конечно, они могли бы попытаться найти защиты у герцога, но как любила повторять полиция на Земле, пока не случилось преступления, им не звоните.

Имея стабильный заработок золота из шахт, мертвый некромант был кровно заинтересован, чтобы работающая под землёй нежить была дееспособна, а контролирующие её некроманты не совершали глупостей, вроде незаконных экспериментов или похищения разумных.

С темными эльфами Аргалор и вовсе нашел иной способ, сделав их совладельцами тогда ещё только строящегося Стальбурга.

Кто-то мог бы сказать, что это было неразумно, отдавая часть своей власти. Какой смысл передавать половину промышленного города темным эльфам, если можно было иметь сразу всё?

Ответ прост: Аргалору требовались невероятно обширные навыки клана Сакрас в вопросе поиска, вербовки и убеждения различных групп населения. Кроме того, темные эльфы тоже были вынуждены нести первичные расходы на постройку первых зданий, кузниц, печей и много чего прочего.

Именно Ланатель курировала вопрос поиска безработных магов и похищения их из лап прочих работодателей. На создание столь обширной и могущественной шпионской сети могли потребоваться десятилетия, и то, задумка могла бы провалиться, ведь для контроля подобной структуры нужны были поистине неординарные личности.

И маги были далеко не единственными, кого завербовали темные эльфы.

Подкуп, шантаж, угрозы, подстава — клан Сакрас не стеснялся никакими средствами, если это могло принести им больше золота. А видя, как Стальбург стремительно растёт и приносит всё больше прибыли, они готовы были носом рыть землю.

Внезапный пожар, уносящий собой кузницу безутешного работника, и случайный незнакомец рассказывающий о просто невероятном предложении. Украденный дорогой меч, вследствие чего мастер вынужден бежать из герцогства, чтобы нечаянно наткнуться на столь привлекательное предложение. Обрушение только начавшей строительство шахты из-за чего инженер поспешно ищет новую работу, так как с таким послужным списком его никто не нанимает.

Темные эльфы умели делать разумных искренне уверенными, что Стальбург оказался самым удачным выбором в их жизни. Неожиданной белой полосой в столь непроглядной черной полосе жизни.

Потеряв всё, эти разумные готовы были рвать жилы, чтобы устроиться и показать себя на новом месте. И Консорциум Диверум давал им всё, что они искали и даже больше.

Семьи мастеров немедленно получали полное обеспечение. Магазины Стальбурга были готовы закрыть все нужды своих жителей, а строящиеся неподалеку бараки для рабочих и небольшие домики для мастеров радостно встречали новых жильцов.

Зарплата тоже была более чем приличной. Конечно, значительную её часть приходилось отдавать за ипотеку за дом или квартиру, но в перспективе всё это в будущем стало бы исключительно их!

И вся эта красота была доступна за сущую мелочь — всего лишь подпиши контракт со Стальбургом. Да, после подписания твоя жизнь будет тебе уже не до конца принадлежать, но разве на Таросе обычные люди и так свободны?

Вседозволенность аристократов, рыщущие в темноте разумные и неразумные монстры, войны — Стальбург и стоящий за ним красный дракон готовы были дать защиту от каждой из этих угроз.

Иронично, но из всех требований контракта, многие из которых вызвали бы сердечный приступ у жителя развитых стран Земли, больше всего мастеров раздражал пункт о взятии и обучении сразу нескольких учеников.

Из-за гильдейской структуры большинства стран Тароса, мастера достаточно редко и мало позволяли ученикам добираться до ранга мастеров. В большинстве своём мастера брали учеников, но те были вынуждены или до конца своих дней так и оставаться учениками или уходить на новые земли, где не было бы претендентов.

В этом плане принятие большого числа учеников, чтобы сделать их мастерами, на прямую конфликтовало с интересами самих мастеров. Впрочем, Асириус убедил кузнецов, что с ростом Стальбурга работы хватит на всех.

Поэтому же стоит отметить, что развитие столь мощного промышленного центра не могло не коснуться мастеров самого графства Эклунд. Благодаря массовости, оптовой закупке материалов и лучшей организации Стальбурга кузнецы Эклунда буквально взвыли, ведь большая часть из них оказалась совершенно не у дел.

Люди могли намного дешевле взять тот же самый товар в магазинах Стальбурга, разбросанных по всем городам графства. Триумвират решил сделать промышленный центр официальным лицом всей своей деятельности, вот почему символ трёх драконьих голов начал появляться много где, в том числе и на магазинах.

«Трёхголовый дракон», как его начали называть, был знаком качества и дешевизны, заставляющий их противников яростно скрипеть зубами от безнадежности.

Как итог, у тех кузнецов, кто работал с низовыми товарами, осталось не так уж и много вариантов. Они могли продолжать работать, чтобы разориться, уйти прочь, пожаловаться или вступить в Стальбург, активно набирающий новых кузнецов.

Большинство выбрало последний вариант, хоть некоторые отважились и на третий. И если тех, кто жаловался Сванте, только ставили «на карандаш», то отправившиеся к герцогу так к нему и не добрались. Развивающемуся графству не нужны были проблемы ещё и с гильдиями герцогства, ведь хватало сложностей и с самим герцогом.

Уже в первые годы стало ясно, что любви между новоявленным графом и Нильсом Бломом не предвидится. Если кто-то желает добрых отношений, он не отправляет армию шпионов, чтобы выведать все секреты и слабые места.

Наличие клана Сакрас позволило Консорциуму скрыть большую часть своих секретов, но даже так Аргалор был неприятно удивлён, когда появившаяся в замке группа убийц чуть было не прикончила Сванте.

Лишь случайность и заранее установленные ещё Ларсом в его спальне защитные барьеры спасли жизнь Сванте. Когда дракона разбудила заработавшая тренога с истошно вопившим полу-хафлингом, Аргалор был далек от благодушного настроения.

Осознав провал операции и не сумев добраться до Сванте, группа убийц тихо испарилась до того, как щиты погасли и стражники добрались до спальни их перепуганного графа.

Мастерство проникших и их скорость могли говорить лишь об одном.

— Это эльфы. — скривилась Ланатель, когда на её красивом лице появилась неприятная гримаса чистой ненависти.

Ради столь важного повода они все вынуждены были собраться вместе.

— Хочу заметить, ты тоже эльф. — с бесящей педантичностью заметил Дедариус, заставив женщину недовольно на него посмотреть. Лич получал извращенное удовольствие от мелких придирок, будучи одним из самых «душных» и занудных разумных за обе жизни Думова.

Его же «бессмертие» позволяло личу совершенно не спешить, объясняя окружающим где и почему они не правы.

— Как будто ты не понял, что я хотела сказать! — вызверилась эльфийка. — Они почти достали этого графеныша из его скорлупы. Семь из десяти защит были прорваны. Лишь параноидальность Ларса спасла нас от очередного поиска нового графа.

— И что эти эльфы здесь забыли? — нахмурился Аргалор, желая объяснений. — С каких это пор целая группа светлых эльфов идёт в убийцы? Они редко собираются даже парами, если, конечно, это не атака одного из их лесов. Но в таком случае вы были бы все мертвы, а я бы улетел прочь. И как ты вообще поняла, что это они?

— Узнаю знакомый почерк, — неопределенно пожала плечиком Ланатель. — Кроме того, учитывая их мастерство в магии, они могли бы даже дать бой стражникам, но именно светлые всегда уходят, чтобы гарантированно сохранить свою шкуру. А насчет причины, всё просто — они узнали о присутствии нашего клана в этом графстве.

— И каковы последствия? — голос Орона не изменился, будто эта ситуация его ничуть не трогала. — Должны ли мы ждать полноценного ответа от одного из эльфийских лесов?

— К счастью нет, причина пока слишком мала, — к облегчению остальных покачала головой эльфийка. — Но они так просто тоже не отстанут и будут пытаться вновь и вновь. И что-то мне подсказывает, они связаны с одним светловолосым магистром Блома.

В последнем никто из собеседников не сомневался.

Связь убийц светлых эльфов с враждебным герцогом заставила Аргалора и двух оставшихся членов триумвирата усиленно искать способы ответить на угрозу.

К несчастью шансы на успех ответного покушения были исчезающе малы. Охрана Нильса была непробиваема, особенно в его замке и городе. Попытка мятежа же привела бы к тому, что остальные графы поддержали именно герцога и история Эклунда тут же бы и закончилась.

Единственной причиной, почему Нильс сам не атаковал, был конфликт с остальными графствами. На этом и следовало сыграть.

Растущий Стальбург требовал не только металлы, но и другие материалы, которых в графстве Эклунд просто не было.

Всего в герцогстве существовало четыре графства, не считая домена самого Блома.

Графство Венес обладало сразу парой прекрасных месторождений каменного угля. Граф Мортен Венес, благодаря продлевающим жизнь эликсирам, молодо выглядящий мужчина лет пятидесяти пяти, был рад заключить очень прибыльный контракт на поставку каменного угля в печи Стальбурга.

Ещё с одним графством, а именно графством Корбейн, Сванте заключил торговый договор, по которому граф Перут Корбейн мог облагать товары Эклунда довольно значительным налогом.

Последнее было не очень выгодно Стальбургу, но ради политической выгоды и дабы не обрушивать рынок Корбейна, был заверен этот договор.

Таким образом два из трёх графств Нихагена не особо горели желанием слушать призывы герцога к радикальному решению вопроса. Они всячески затягивали и уклонялись от попыток Нильса с ними помириться.

Благодаря эликсирам дворяне могли жить куда дольше обычных смертных, пусть и не так долго, как сильные маги. Поэтому тянущаяся десять лет холодная война не была чем-то уникальным.

Налог Сванте благополучно платил, как Блому, так и императору, поэтому у герцога пока не было твёрдого повода наказать зарвавшегося вассала. Что, впрочем, не мешало ему прикрывать глаза на неофициальную войну между темными и светлыми эльфами.

Любящие леса ушастые засранцы всеми силами демонстрировали неодобрение тем, что их темные собратья рискнули выглянуть на поверхность. Из-за чего стабильно раз в полгода вспыхивали ожесточенные бои с применяем магии. А трупы обычных шпионов и агентов и вовсе находили каждый месяц.

Тем временем торговля сталью и металлическими изделиями хоть и приносила хорошую прибыль, но не являлась тем, что вознесет Аргалора на высший пьедестал среди всех правителей Тароса и, естественно, остальных драконов этого мира.

После пары десятилетий трудов и усилий, научно-технический отдел окончательно создал и уже даже наладил производство первых готовых маго-имплантов сразу двух линеек.

Они не предназначались для боя, но в мирной жизни показывали себя превосходно. Несколько влиятельных лиц их купили и были довольны, но Аргалору требовалась массовость.

Их стоимость была, мягко говоря, огромной, поэтому ориентированность была исключительно на верхний слой рынка. Но связаться, а главное убедить таких людей и нелюдей в своём потенциале было не так уж и просто.

Клан Сакрас уже начал потихоньку рекламировать компанию «Маготех», как решил назвать её Аргалор, в подземном мире, но они имели слишком медленный прогресс.

Вот почему дракон решил встретиться со своей давней знакомой, чья реклама и связи могли сыграть решающую роль.

К тому же, Аргалору было искренне любопытно посмотреть, в кого вырос тот мелкий пацан за двадцать пять лет, как они друг друга не видели.