Попаданец в Дракона - 5

Глава 10

Семь драконьих выдохов, пусть даже шесть из них принадлежали лишь молодым драконам – это всё ещё семь мощных потоков чистых стихий, созданных одними из самых смертоносных существ во вселенной.

Огонь, лёд, кислота и яд – вот те стихии, что накрыли пытающихся уклониться от несущейся к ним самой смерти орков.

Чем дальше огонь того же Аргалора отходил от него самого, тем сильнее он расходился, накрывая всё большую площадь. Так как красный дракон дрался не против могучего противника, а против сотен и тысяч более слабых врагов, то он не стал по своему обыкновению уплотнять пламя, а позволил ему в кои-то веки разгореться и разбушеваться так, как оно всегда желало.

Подпитываемый самыми темными драконьими желаниями и бесконечной жаждой доминирования красных, Аргалор обрушил настоящий ураган из бушующего адского огня, накрывшего плотные, не успевшие рассеяться ряды зеленокожих.

Дикий крик расколол воздух, когда пылающие фигурки в море красного пытались кататься и бить себя, стараясь сбросить пламя. Напрасные усилия, ведь и на земле, и вокруг них был лишь жадно пожирающий их огонь.

Некуда было бежать и негде было спасаться. Те орки, у кого имелись защитные, противо-огненные амулеты, выиграли себе в лучшем случае секунду-две, что было даже хуже, ведь когда жадные языки словно бы разумного драконьего огня приняли их в свои жаркие объятия, они знали, какой конец их ждёт, видя перед этим смерть своих товарищей.

Те орки, кому посчастливилось избегнуть первого удара, с болью отворачивали лица и пытались прикрыть глаза от бьющих в них нестерпимо жарких ветров самого ада, в котором корчатся, сгорая, их товарищи.

Вонь горелого мяса поднялась в небо и над всем этим слышался лишь торжествующий драконий рёв.

Закончив первый выдох, Аргалор вытянул передние лапы и сдернул с носорога пытающегося увернуться орочьего хана, после чего с силой взмахнул крыльями, порождая мощный воздушный удар, отбрасывающий всех, кто имел глупую надежду его перехватить.

Лишившийся хозяина зверь с красными от животного ужаса глазами, громко ревя, бросился куда глаза глядят, топча и круша всё на своём пути. Его инстинкты буквально вопили убираться отсюда как можно дальше.

- Мерзкая тварь! – кричал на орочьем бьющийся в лапах хан, пытаясь извернуться и рубануть топором по пальцам дракона. В своё время Аргалор потратил некоторое время, чтобы изучить этот примитивный язык. – Отпусти меня и сражайся честно!

- Отпустить тебя? – рычаще смеясь, переспросил Аргалор, крепче сжимая одной лапой тело хана, а второй хватаясь за его голову. Небрежно сброшенный костяной шлем, кружась, полетел куда-то вниз. – Ты сам этого попросил!

Пасть дракона приблизилась к лицу орка и из неё хлынул тонкий, но невероятно яркий поток переливающегося огня, что словно дым втянулся сквозь рот и ноздри корчащегося зеленокожего. Всё это время пылающий на голове Аргалора Игнис с удовольствием помогал творить заклинание, не давая магии выйти из-под контроля.

Чем больше огненного дыма втягивалось в орка, тем ярче загорались у него глаза, а сквозь тело начали пробиваться багровое сияние. Лишь когда сжимаемый в когтях орк начал напоминать сияющую ёлочную игрушку, Аргалор взмахнул лапой и хорошенько метнул тело прямиком в одну из самых крупных групп камлающих шаманов.

Сотворенная Аргалором живая бомба сыграла с зеленокожими заклинателями злую шутку, ведь их ощущения были настроены на чистые заклинания, но никак не на скрытую внутри стихийную мину.

Бум! – мощный взрыв расцвёл в порядках магов орков, черным облаком поднимаясь высоко вверх. Там, где упал незадачливый орк, осталась глубокая воронка.

«Кажется, его возвращение на землю, которого он так желал, оказалось поистине незабываемым». – жестоко рассмеялся Аргалор, поворачивая голову и смотря за тем, как его крыло присоединилось к старому доброму драконьему развлечению: «охота на кричащих и бегающих под ними гуманоидов».

Разлетевшиеся широкой сетью цветные и металлические драконы разом высвободили свои выдохи, прочертив в порядках орков отлично видимые полосы разрушения.

Там, где пролетали черные и медная драконица оставалась лишь булькающая темно-зелёная жижа, в которой плавилось и умирало в жутких мучениях всё живое. Живая плоть и одежда сплавлялись в единое целое и стекали по желтеющим от кислоты костям. Первыми обычно плавились конечности, поэтому всякий желающий мог с тошнотой наблюдать, как их товарищи пытаются инстинктивно собрать вываливающиеся из животов расползающиеся кишки беленькими фалангами пальцев.

В этом плане яд Тифондрис был ненамного гуманнее. Если кислота Луидоры и Аксилии с Цербасом наглядно демонстрировала, что случается с живыми существами при попадании магической кислоты, то яд зеленой драконицы хитро проникал внутрь, после чего вызывал страшные мучения.

Радостно хихикающая Тифондрис жадным взором смотрела на корчащихся у стен крепости отравленных орков, ведь в отличие от других драконов снаряжение этих орков ничуть не пострадало и его можно было бы продать. И хоть броня и оружие варваров мало кому понадобились бы, но вот амулеты и артефакты были совсем другим делом.

Невольно Аргалор пожалел, что его пламя не имело такой же избирательности. Было бы очень удобно, если огонь уничтожал лишь живую плоть, не трогая ценную обертку!

На морде красного дракона появилась неприятная усмешка, когда он глянул на наслаждающуюся чужими страданиями Тифондрис. Она может думать, что всё это её, но она забыла, что единственное место для сбора трофеев принадлежит Аргалору, поэтому если она не хочет нести всю добычу в своих лапах, то ей придётся раскошелиться.

После же Архонии оставалось поле ледяных скульптур, где орки застыли прямо в движение, будто кто то остановил время.

Раздавшийся в стороне мощный взрыв привлёк внимание Льва, и он невольно усмехнулся, но уже с настоящим весельем. Выпустившая свой выдох золотая драконица, как и красные драконы, тоже обладала огнём.

И хоть огонь Аргозы больше отливал золотым светом, но даже так Лев с удовольствием смотрел, какие разрушения он причинял вокруг.

Смотря на разошедшуюся золотую повелительницу неба, Аргалор невольно залюбовался её четкими и смертоносными движениями. Несмотря на то, что её выдох значительно уступал выдоху Аргалора она неплохо компенсировала его умением пользоваться, разделяя на несколько потоков, охватывающих убегающих орков с нескольких сторон и загоняющих в огненный котёл.

Однако любование Аргалора золотой драконицей резко прервал ударивший прямо в его грудь тяжелый камень. Если бы не выстрелившие ему навстречу брыхнувшие осколками шипованные лозы и огненный доспех, Лев получил бы тяжелую рану, а так он отделался лишь сильным ушибом.

«Кто посмел?!» - горящий от ярости взгляд дракона быстро оббежал поле боя и немедленно остановился на тяжелой магической платформе, чьи орудия безошибочно смотрели прямо на красного ящера.

Вот только, как бы Аргалор ни хотел расправиться с возомнившими о себе невесть что наглецами, это, к сожалению, оказалось сделать не так просто.

Собранная шаманами орков платформа мало того, что имела на себе стационарный щит, который подпитывали сразу все шаманы разом, так ещё и они сами не стеснялись насылать на красного ящера целый сонм своих духов. Плюс, не переставали стрелять и осадные орудия, благодаря своей полу-магической природе обладающие меткостью, которой бы позавидовали даже земные зенитные комплексы.

Вот и выходило, что любая попытка приблизиться к платформе оканчивалась нескончаемым потоком заклинаний и снарядов, пока испуганные шаманы бросали сразу всё, чтобы отогнать дракона.

Благо, что каждый такой обстрел тратил их магию и запасы снарядов невероятными темпами, поэтому всё, что надо было делать Льву, это подождать. Но проблема была в том, что он не хотел этого делать!

Пока он был вынужден брать платформу измором, остальные драконы изволили весело проводить время.

Аргалор даже подумал было, так сказать, делегировать свои обязанности. Или, проще говоря, приказать заняться этой платформой кому-нибудь другому, но всё произошло и без его участия.

В самом начале боя Аргалор пытался найти великого хана, чтобы за один удар обезглавить войско зеленокожих, но так и не найдя его сходу, пожал плечами и атаковал просто воинов.

Однако, как оказалось, упускать из виду великого хана было ошибкой.

Крик боли Аксилии был совсем не тем, что Аргалор ожидал услышать. Пока сам Лев всё ближе и ближе приближался к платформе, уже прекрасно видя перекошенные от напряжения и страха рожи шаманов за барьером, великий хан рассудил просто.

Огромный, чуть ли не двух с половиной метровый орк, одетый в полностью артефактную костяную броню, с гримасой оглядел разгром своих войск. Конечно, отличающиеся стойкостью орки всё ещё сражались там, где обычные человеческие войска давным-давно бы побежали, но был ли в этом смысл?

От взгляда великого хана не укрылись и телодвижения легионеров к крепости. Воспользовавшись отвлечением, они старательно выбивали орков наружу, и вскоре они ударят в тыл рассеянным войскам хана.

Вождь орды понимал, что даже если драконы прямо сейчас исчезнут, то это конец. Опять же, возвращение обратно в степь было бы тем же концом, только растянутым во времени. Другие кланы не пощадили бы великого хана, что потерпел поражение. Когда кто-то объявлял себя великим ханом, то у него оставался путь только вперёд.

Претендент или добивался успеха в каждом своём начинании, объединяя все племена и кланы степи, формируя орду численностью в сотни и сотни тысяч зеленокожих, и объявляя себя Ханом ханов, или он погибал, ведь многие ханы не желали никому служить.

Великий хан повернулся и посмотрел на стоявших возле него самых верных и преданных воинов и шаманов. Понявший его без слов старый и беззубый шаман коротко, но уважительно чуть наклонил голову. Склонили головы и воины, не винившие хана за свою неминуемую смерть.

Между великим ханом и тем, кто его воспитал с самого детства, не было нужды в словах. Старый шаман дал жест своим ученикам, и все они забормотали единый речитатив, окружая великого хана магией, а воины начали подтаскивать к ним вереницу пленных людей. Последние выглядели ужасно и явно находились на грани смерти. Но когда их тащили к шаманам, то у них словно бы из ниоткуда возникли новые силы. Они кричали, брыкались, кусались и дрались, но всё было бесполезно.

Вновь и вновь кривые кинжалы шаманов вонзались в сердца пленных людей и гномов, от чего очень скоро вокруг магов образовалась стена из тел. Следующими пошли уже ближние воины. Понимая, что против драконов они не особо помогут, таким образом они решили отомстить.

Конечно, великий хан мог приказать хватать и других воинов, вот только воины из других кланов добровольно не согласились бы на смерть, а значит, ритуал не получил бы должной силы.

Если же великий хан выживет, то, вернувшись и продемонстрировав головы стольких драконов, все окружающие кланы решат встать под его руку. Тогда-то он точно позаботится об их семьях.

Со смертью всех пленных, воинов и рабов ученики шамана начали один за другим вспарывать глотки уже себе.

С каждой новой принесённой жертвой стоявший в центре хан словно бы немного увеличился, а его зелёные глаза светились чуточку ярче. Когда главный шаман убивал последних своих учеников, то их сущности не исчезали, как у людей, а прилипали к вождю, образуя за его спиной корчащийся дымный плащ.

Последним себя убил сам орк-старик. Его смерть окончательно воплотила и сформировала плащ из духов. Сам же великий хан вытащил тяжелые, явно не орками созданные топоры и, высоко подняв их, громко закричал, хоть его слова в грохоте окружающей битвы мало кто слышал.

- Я, Ордаш Дьявольский топор, бросаю вам вызов, жалкие ящеры! Сегодня один из нас падёт, в этом я клянусь своей собственной душой!

В ту же секунду над лезвиями вспыхнуло адское пламя. Созданное дьяволами оружие всегда требовало свою цену, но прямо сейчас орочий вождь готов был заплатить её сполна, благодаря чему в артефакт стремительно втекало всё больше и больше энергии из адского плана.

Оглядев безумным взором всех мертвецов, Ордаш поднял голову вверх и его глаза мгновенно прикипели к черной, самой большой драконице.

- Аксилия Жаждущая крови, - прорычал Дьявольский топор. Слава о черной драконице, нападающей на орочьи кланы, широко распространилась по всей степи. – Ты первой умрёшь от моего топора!

Миг, и вождь взлетает в небо мощным прыжком, оставившим на месте его старта расходящиеся во все стороны трещины. И хоть глазомер не подвёл великого хана, от чего он должен был попасть в драконицу, но и та не стояла на месте.

Трепетавший позади орка духовный плащ содрогнулся и резко бросил Ордаша прямиком к так и не заметившей опасности Аксилии.

- А-а-аргх! – болезненно зарычала черная повелительница неба, когда перевитое толстыми жгутами мускулов тело с огромной силой врезалось в район её живота.

Но в следующую секунду обычный крик боли перешел в надсадный вой, когда топоры вспыхнули настоящими потоками адского пламени, прожигающим себе путь даже сквозь драконью чешую.

Потеряв разум от терзающей её невыносимой боли, Аксилия инстинктивно свернулась в воздухе, пытаясь вцепиться в причину страданий, но Ордаш был слишком опытен, чтобы не предсказать действия зверя.

Словно альпинист он с нечеловеческой скоростью втыкал топор за топором в плоть корчащейся драконицы и тем самым ловко лез прямиком к её плечу, нацелившись на шею и голову!

- Проклятье! - цель великого хана не укрылась от Аргалора, и он рванул прямиком к Аксилии, чувствуя, как время утекает сквозь лапы. – Аргоза, на тебе эта сраная платформа!

- Поняла. – происходящее с Аксилией заметила и золотая драконица, в кои-то веки не став обсуждать приказы и вновь заняв было расслабившихся шаманов.

Остальные ящеры были заняты сражением с шаманами или уничтожением основных сил орков, а летающий корабль лишь подлетал к полю боя.

В этом бою Аргалор мог полагаться лишь на себя и свои силы.