Последнее лето ярла Ульфа

Глава двадцать вторая В которой Ульф Хвити в очередной раз убеждается, что предавший однажды предаст снова

Прошло три дня. Без каких-либо интересных событий, если не считать припозднившегося вестника о падении предыдущего гарда. Вестником оказался тот самый печенег, который предлагал мне уступить ему Зарю. Печенег настолько торопился, что его коняшка сломала ногу, угодив ею в сусличью нору, так что большую часть пути ублюдок отмахал пешком. Вернее, отковылял. Ходоки из степняков так себе.

Но молодец. Добрался.

И был очень удивлен, повстречав не своих соплеменников, а конный дозор варяжат. Они его и доставили на «базу», прописав заодно лекарство от проворства: стрелу в ляжку. Стрелу из печенега вынули, и поскольку ничего интересного он сообщить не мог, то, по совету Фроста, копченого (таково было собирательное прозвище всех печенегов в Киеве) отправили домой, к родным кочевьям. В лучших печенежских традициях. То есть пешком и избавив от всего, кроме исподнего. А поскольку исподнего у печенега не имелось, то с одной лишь повязкой на простреленной ноге.

Судя по роже ухромавшего в ковыль печенега, он ожидал худшего. Но у меня в тот день было отличное настроение. И было оно таковым еще целых два дня. А потом на реке вместо ожидаемых лодий и драккаров Рюрика появились торговые насады, принесшие неожиданные новости. И как только я их услышал, настроение резко испортилось.

А новости были такие. Взятый нами несколько дней назад гард оказался покинут. Но что куда неприятнее: за сутки до этого купцы встретили флот князя Рюрика. И флот уходил вверх по Днепру.

Рюрик нас бросил.

Через час я собрал хольдов для совета.

— Я выпущу ему кишки! — прорычал Медвежонок. — Закончу работу, которую не доделал Змееглазый!

Когда-то мой брат ходил под парусом с Красным Соколом и безмерно уважал того, чьим гербом он был. Теперь от уважения и следа не осталось.

— Может, что-то случилось? — осторожно предположил Витмид, который тоже когда-то был хирдманом тогда еще не князя Рюрика, а Хрёрека-ярла, славного викинга и потомка самого божественного Ингве [17].

— Случилось. Честь где-то потерялась! — поддержал моего брата Стюрмир.

Еще один бывший Хрёреков хирдман Оспак Парус тоже буркнул что-то неуважительное в адрес прежнего вождя. Кажется, с престарелой шлюхой его сравнил.

Но каковы бы ни были мотивы и сексуальные привычки Рюрика, это нам вряд ли поможет. Надо решать: что делать дальше? Следовать прежнему плану, то есть попытаться произвести коварный захват очередной заставы, было глупо. Тем более, по словам Фроста, с которым я успел поговорить чуть раньше, там была не просто застава, а гард покрепче того, который мы взяли накануне. И размещалось в нем минимум полсотни хузар и втрое большее количество печенегов. Более того, там было место впадения в Днепр какой-то речки, вдоль которой шла дорога к какому-то крупному селению, а оттуда чуть ли не к самой столице Хузарского каганата. В последнем, впрочем, Фрост был не уверен. Слухи слышал, но не более. Но место знал хорошо. По его словам, там даже имелось что-то вроде ярмарки на здешний лад. Причем с большими таможенными льготами для тех, кто спускался по реке.

— Надо возвращаться! — заявил братец. — Мне не терпится посмотреть в глаза лисице!

— Всем хочется, но, думается мне, с этим стоит повременить, — заметил Витмид.

— Это почему? — вскипел Медвежонок.

— Мы, Сваресон, не пустые идем, — напомнил Витмид. — У нас полным-полно отменного товара. Повезем его обратно, туда, где в беличьи шубы бонды жен наряжают?

Медвежонок задумался. Витмид задел главное чувство настоящего викинга. Жадность. Опять-таки напомнил о нашем прежнем плане. Спуститься до моря.

— Бури? — Я повернулся к нашему эксперту по данному региону.

Но тот лишь головой качнул. Не советчик.

Неожиданно вмешался Фрост. Этот словно в голову мне заглянул.

— А пошли до моря! — азартно предложил он. — Путь я знаю. Хоть до самого Корсуни проведу! [18] На таких кораблях по этому морю ходить — милое дело.

Ну да. Поглядел на здешние купеческие «однодеревки». Набор брусьев и досок, собранный вокруг еще одного бруса-киля. Наши драккары, правда, тоже «однодеревки» по местным понятиям, поскольку кили у них тоже вытесаны из цельных дубовых стволов. Но сравнивать их — это как жеребца французского шевалье сравнить с пузатой клячей франского крестьянина.

К сожалению, у этого плана был минус. Один, но очень большой. Он строился на том, что Рюрик хотя бы на месяц возьмет под контроль днепровскую акваторию.

Тащить корабли по волокам, гадая — опознают нас хузары или нет?

Мнения разделились. Часть считала, что стоит рискнуть. Не узнают. Часть полагала, что оно того не стоит.

— Чтобы торговать с ромеями, не обязательно плыть к ромеям.

Это Бури разомкнул уста. И, как всегда, четко по делу.

Я мог бы и сам сообразить. Не только наши купцы плыли вниз по Днепру. В обратную сторону тоже имелся немалый трафик.

Вот с этими товарищами Бури и предлагал вступить в товарные отношения.

Предложение было принято единогласно.

Но с оговоркой. Моей. Купцов заморских мы будем ждать здесь. А что мешает? Припасов довольно. Место удобное. Единственный минус — заявятся с внеплановой проверкой предыдущие хозяева. Но именно с внеплановой. По словам пленных, появления начальства не ожидалось до осени как минимум. И так было всегда. Правда, существовала вероятность, что утечет информация о том, что кто-то громит приднепровские заставы. Но даже в этом случае вряд ли сразу пришлют целую армию. Сначала — разведчиков. Потому ухо следует держать востро. Как, впрочем, и обычно.