Последний Охотник на Магов

Глава 2

Отчисляют?

Как только это слово достигло моих ушей, в старых воспоминаниях Владимира Белова оно вспыхнуло крайне нехорошими ассоциациями.

Вот ведь сопляк бестолковый! Умудрился накосячить так сильно, что довёл дело до отчисления из академии. А мне разгребать!

В моё время маги по лесам прятались, чтобы изучать и практиковать ремесло… Им и имперские законы не мешали развиваться. А тут на уроки ходить и с учителем практиковаться предшественнику, видите ли, сложно было!

— Володенька, мы же столько денег вложили в твоё обучение, столько денег! — застонала от отчаяния мать.

Надо срочно привести её в чувство. С отчислением разберусь завтра утром. Уж моего характера хватит, чтобы уболтать декана.

Декана?

Кажется, слияние памяти прогрессирует. Я уже на автомате воспроизвожу слова, которые никогда не знал. Тем лучше. Если бы мне пришлось с нуля заучивать все современные понятия, на привыкание к новому миру ушло бы не меньше года.

— Забыл тебя предупредить, мам, — сказал я. — В академии допустили ошибку. А когда разобрались — письмо уже было выслано. На данный момент вопрос решён, можешь не переживать, меня не отчислят.

— Правда? — с надеждой в голосе спросила она.

— Правда-правда, расслабься. Лучше давай продолжим приготовления к чаепитию, — предложил я. — А письмо давай мне. Я завтра занесу его обратно в деканат.

И я не лгал. Так и есть, вопрос можно считать решённым. Завтра я отправлюсь в деканат и исправлю ситуацию любой ценой. И у меня на то целых две причины.

Первая — я хочу помочь семье Беловых. Мне нужны хоть какие-то близкие люди в этом мире. И за тело сыночка следовало бы отплатить. А без опыта, сил и магического образования в этом мире сложно будет что-то сделать.

Вторая — именно в магической академии я смогу изучить врага. Да, там мне не помогут развить отражение, но с этим я и сам справлюсь. Не в первый раз за это дело берусь. А вот получше изучить тех, с кем мне в дальнейшем, возможно, предстоит биться — это очень полезный опыт. От проклятых магов можно ожидать чего угодно! Не уверен, что смогу ужиться с ними в одном мире, но несколько лет с колдунами за одной партой уж как-нибудь переживу.

Пока мама заваривала чай, я быстро изучил холодильник и обнаружил, что он наполовину пустой.

Аристократы ещё называется… О каких тут долгах идёт речь? Они с голоду скоро помрут, если я не решу вопрос их финансов.

Ясно. Значит, сегодня обойдусь без ужина. Объедать новую родню не стану.

— А вот и чай! — позвала меня мама. — Володь, а ты так ничего и не приготовил?

— А знаешь, мам, я решил надолго не задерживаться. Чай попьём, поговорим — и я поеду в общежитие. Там перекушу. Ещё с учёбой надо разбираться.

Мне искренне не хотелось лгать этой бедной женщине. Но эта ложь во благо. Беловы ещё заживут, как аристократы. Уж добиваться своего я умею, раньше с этим никто не мог поспорить.

Не станут спорить и здесь!

— Володенька, я всё у тебя стесняюсь узнать, — усевшись за стол с чашкой чая, спросила мать. — В тебе силы магические проснулись? Ты в последнее время как-то уклончиво отвечал про инициацию. У вас же скоро распределение на специализированные группы должно начаться.

Ага, как же. В этом теле, похоже, не только магии, но и банального мужского начала-то не водилось.

— Проснулись-проснулись, — кивнул я. — Как раз завтра буду разговаривать с деканом на эту тему.

— Ох, — вздохнула мать, радостно прикрыв ладонями рот. — И какая ветвь, сынок? Какое направление?

Не разговор, а хождение по канату! Ну ничего, сейчас выкручусь, ещё и информацию полезную получить смогу.

— Преподаватели говорят, что сила должна быть, как у отца. Проявит себя в ближайшее время, — ответил я.

Заодно и про отца своего предшественника узнаю.

По лицу матери пробежала смесь радости и печали. Нехорошая смесь.

— Магические щиты, значит? — спросила она. — Это хорошо. Безопасная магия.

Магические щиты? А вот это уже интересно. С такой магией можно легко подогнать мою легенду и выдать старинную технику отражения за магические щиты.

Хоть в чём-то мне повезло. А то будь у отца дар стихии воды, я бы уже не вывернулся.

— Ты погрустнела, — заметил я. — Из-за того, что отца вспомнили?

— Ты же знаешь, Володь, — со вздохом произнесла она. — Я всегда очень боялась, что ты пойдёшь по его стопам. Алкоголь, азартные игры… Никакие щиты его в итоге не спасли. И долгов теперь… И сам он где неизвестно.

Мать резко замолчала и начала искать счета, которые я успел спрятать в свой карман.

— Они у меня, не ищи, — признался я.

— Так ты видел!

— Видел-видел. Не переживай. Я этот вопрос беру под свою ответственность.

— Володь, да как же ты его возьмёшь? — мать с трудом сдерживала слёзы. — Они наш дом собираются забрать…

Последнее, что осталось у Беловых. Правда, дом — это громко сказано. Было бы что забирать!

— Я же сказал, проблему долгов я решу самостоятельно, — настоял я, выходя из-за стола. — Если кто будет приходить с вопросами — направляй сразу ко мне. Пусть со мной говорят.

— Володя, а ты куда собрался? Младших не станешь дожидаться? Они уже скоро будут! Серёжка с Анечкой по тебе соскучились.

Хотел бы я с ними познакомиться, но не сейчас. Учитывая, что до этого из себя представлял Владимир Белов, мне даже подумать страшно, что думает обо мне его семья. А младшим нужен хороший пример, раз нет отца. Вернусь, когда смогу им его показать.

— Заскочу на выходных, — решил утешить её я. — Вот тогда и пообщаемся в спокойной обстановке. А сейчас мне пора. Меня ждёт много работы.

Я попрощался с матерью, покинул особняк Беловых и поймал очередное такси. Благодаря конверту с извещением об отчислении, мне удалось узнать адрес своей академии.

— Вас куда? К общежитию? — спросил таксист.

О, какая удача! И «казармы для студентов» искать не придётся.

На этот раз водитель попался не из болтливых и мне удалось спокойно изучить письмо декана.

Если опустить всю мишуру, суть в нём была изложена следующая: Владимир Белов — ленивый, безалаберный оболтус. Умудрился пропустить больше половины занятий за два прошедших месяца. Деньги за обучение никто возвращать не собирается, а вот приказ об отчислении будет подписан уже завтра.

Хорошая получается история… Чем же, интересно, этот болван занимался вместо учёбы? Не могу представить, чтобы он кутил и пропивал родительские деньги, поскольку этих денег нет и быть не могло.

На что же он тратил своё время, когда род Беловых буквально загибается от нищеты?

Подозреваю, что ответ на этот вопрос мне ещё предстоит узнать.

Так вышло, что я слишком быстро проникся тёплыми чувствами к семье Беловых. Может быть, это произошло из-за слияния моего разума с памятью ушедшего владельца тела.

А, может, я получил то, чего у меня никогда не было — семью? Да, с долгами. Да, волкодав меня дери, с дворянскими магическими корнями! Но всё же в этом новом мире у меня уже есть место и люди, которым я нужен.

Триста лет назад моей семьёй был орден, искореняющий магов и прочую нечисть. А сейчас я собираюсь жить среди тех, кого бы без раздумий прикончил ещё тогда. Вертлявая же девка эта судьба!

Но больше поражает, как я вообще смог свыкнуться с этим парадоксом. Да ещё и так быстро. Возможно, так меня изменили годы в забвении и пустоте.

Я получил на руки ещё один счёт за пользование такси и высадился на одной из центральных улиц. На город уже опустилась плотная завеса ночного мрака.

Да… В это время суток особенно хорошо видно, как магия преобразовала этот мир, пока меня не было.

За широким трёхэтажным зданием общежития возвышалось громадная магическая академия. Десятки башен, рассекая небеса, сияли голубыми огнями, как маяки. А эти огни явно не естественного происхождения. Куда ни глянь — везде магия!

Быстрым шагом я пересёк аллею и вошёл в широкие двери общежития.

— Кто там всё шастает посреди ночи? — послышалось возмущённое ворчание из-за длинной стойки, что стояла слева от входа.

Полный усатый мужчина щелчком пальца зажёг лампу, и та ослепила меня тем же надоедливым голубоватым светом.

Ещё один маг? Нет. Не чувствую знакомого покалывания. Простолюдин. А вот лампа у него магическая. Ну и ну! Раньше магией стирали с лица земли города, а теперь используют её для освещения комнат. Похоже, колдуны уже не знают, как повыделываться со своим мастерством.

— А-а, это ты, Белов? — сонно протянул мужчина и громко зевнул. — Опять неприятности ищешь, авантюрист ты наш?

— А вы кто такой, чтобы интересоваться моими личными делами? — ответил я вопросом на вопрос.

Мужичок от удивления продрал заспанные глаза.

— Не понял? А где привычное «прости-и-и-те, только не рассказывайте дек-а-а-ану»? — мерзко проскулил он, явно изображая прошлого Белова.

Я медленно подошёл к стойке и склонился над вахтёром. Магическая лампа начала интенсивно мигать и с громким хлопком потухла. Мужичок вздрогнул.

— Прошу прощения, — ледяным тоном прошептал я. — Вы смеётесь надо мной?

Я не сводил с него пронзающего взгляда. Таких людей сразу нужно ставить на место. Пусть привыкает, что я — другой человек, и со мной нельзя разговаривать, как раньше.

— Да будет вам, Белов! — махнул рукой вахтёр. — Уже и пошутить нельзя!

Вот, он уже и на «вы» перешёл. Значит, сноровку я не потерял при перемещении в это тело.

Ладно, попугали — и хватит. Но свой авторитет в академии нужно восстанавливать. А уж если говорить прямо — создавать с нуля.

— Давайте, отмечайтесь в журнале, и идите спать, — предложил мужчина. — Время уже позднее.

Я молча вписал своё имя и время возвращения в общежитие. Знания о местной письменности тотчас вспыои в голове. Но почерк был мой, а не прошлого Белова.

Посмотрел время на круглых часах, которые противно тикали на стене. Но один вопрос так и оставался не решённым…

В какой из сотен комнат в этом здании я живу⁈ Да и на каком этаже?

Вредный вахтёр, заметив моё замешательство, хитро заулыбался.

— Что такое, Владимир Алексеевич? — спросил меня он. — Неужто номер своей комнаты позабыли? Не серчайте, Погребицкий его тоже не вспомнил.

Погребицкий… Точно, это тот парень, с которым я на дуэли подрался.

— Так он добрался всё-таки? — решил разузнать я.

— Жив-здоров, за полчаса до вас прибыл. Видать, хорошо вы друг друга амнезией приложили, раз оба дорогу до кровати найти не можете.

Отлично. Вахтёр сам же для себя и сочинил идеальную легенду. Амнезия. Пусть будет так.

— Дуэль — есть дуэль, — пожал плечами я. — В пылу боя всякое бывает. Так вы номер комнаты не напомните?

— Триста четвёртая, — ответил вахтёр. — А я — Виталий Петрович Собакин, приятно вновь познакомиться. Это я так, напоминаю, на всякий случай. А то Погребицкий даже мать родную вспомнить не мог.

Уж не знаю, как у них зашёл разговор про мать Погребицкого, но я решил дальше не продолжать эту занимательную беседу.

Сильно клонило в сон. Перед завтрашней беседой с деканом нужно хорошенько выспаться.

Я поднялся на третий этаж и быстро нашёл свою комнату. Однако и на этом мои приключения не заканчивались. Около моей двери тёрся какой-то длинный худощавый парень в чёрном пальто.

Старые привычки моментально привели тело в боевую готовность. Сколько ж раз я натыкался на подобные засады около своего дома. Маги способны на любую подлость.

— О, Вовка, я тебя заждался! — воскликнул незнакомец и вышел на свет.

Я невольно вздрогнул, увидев лицо молодого человека. Бледный, как сама смерть. Под глазами чёрные круги. Длинные тёмные волосы завязаны в конский хвост.

— Мать моя родная, это где ж тебя так помотало? — не удержался я.

— А? — удивился незнакомец. — Ты о лице, что ли? Да не переживай, это я новое зелье тестировал. От бессонницы.

В памяти всплыли воспоминания об этом человеке. Николай Бродский. Единственный приятель Владимира Белова, и просто непревзойдённый чудак. Если так о нём думал даже бывший «я», это говорит о многом!

— От бессонницы, говоришь? — уточнил я. — И как, работает? Что-то вид у тебя больно болезненный.

— Работает! Даже лучше, чем я думал, — воодушевлённо заявил Николай. — Третьи сутки уже не сплю.

— Хм… А разве должно быть не наоборот?

— Должно быть! Но, по крайней мере, отвар начал на сон влиять — это уже победа. Из-за прошлой его версии у меня прыщи вылезли на…

— Не надо подробностей! — остановил его я, пока не стало слишком поздно. — Лучше скажи, чего меня под дверью поджидаешь посреди ночи? Сразу скажу — пить эту дрянь я не стану.

— Да я тут не за этим! Слушай, — Николай перешёл на шёпот, — ты вроде говорил, что можешь один запретный ингредиент достать? Мне для нового отвара нужно позарез.

Это ещё что за новости? М-да…

— Откуда я тебе его возьму? — решил прощупать почву я.

— Как откуда? — удивился Николай. — Ты же говорил, что состоишь в подпольном клубе. У них там, вроде, всё достать можно.

Ого-го! Да я полон сюрпризов! Только что-то мне подсказывает, что с такой информацией нужно быть поаккуратнее. Особенно в беседе с Николаем. Особенно в общем коридоре. Особенно тихой ночью.

— Не знаю я ни о каких клубах, — ответил я. — Иди спать, Бродский.

— Ну ты чего, Вов? — обиделся Николай. — Хорошо же общались!

— Спать иди, говорю, — настоял я, попутно открывая дверь в свою комнату.

— Да как же я теперь засну?

Но ответ на этот риторический вопрос Николай не получил, поскольку я захлопнул дверь перед его носом. Информация о закрытом подпольном клубе, конечно, полезная. Но у меня сейчас и так проблем навалом. Разберусь с отчислением, а потом уже попробую выяснить, что это за опасные знакомства имел Белов до моего вторжения в его тело.

Моя комната была совсем небольшой. Шкаф, кровать да письменный стол — вот и всё убранство. Хоть я в прошлом и не был дворянином, но жить привык в более просторных покоях.

А уж бардак-то какой! Никакого уважения к собственному жилищу! Я быстро раскидал книги и грязное бельё по своим местам и рухнул на кровать.

Кто бы что ни говорил, а перерождение — очень выматывающая штука!

Проснулся я от громкого звона. Будильник — так называют в современном мире этот маленький металлический шарик, напитанный одновременно магией звука и магией времени.

Магам правда некуда свои силы что ли девать? И чем же вам не угодили механические часы? А уж проснуться организм и сам может, достаточно хорошенько его натренировать.

— Какой-то инструмент слабаков, — хмыкнул я, рассматривая магический механизм.

Я переоделся в повседневную униформу академии, умылся, и сразу же выдвинулся на встречу с деканом. Утро было прохладным для позднего апреля, но редкие солнечные лучи и пение птиц настраивали на хороший лад. Первое утро новой жизни — не часто приходится испытывать такие эмоции!

Мышечная память привела меня в главный корпус. По пути я не встретил ни единой души. Должно быть, встал слишком рано. Оно и к лучшему. Компания алхимика Коли Бродского мне сейчас совсем ни к чему.

Хотя и с ним бы не помешало наладить отношения. Единственный друг предшественника, как никак.

Но добраться до кабинета декана без новых знакомств оказалось задачей невыполнимой.

— Владимир! — услышал я тонкий женский голос за своей спиной. — Владимир! Белов! Ты куда собрался?

Громко цокая каблуками, меня догоняла стройная блондинка. Шагала она настолько быстро, что её длинные волосы плясали на плечах, словно морские волны.

Ну и походочка! Грациозная, как кошка. Создавалось впечатление, что каждый её шаг был заточен на то, чтобы показать изящество изгибов её тела. Я невольно засмотрелся на приближающуюся ко мне девушку и на мгновение забыл, что собирался к декану.

— Доброе утро, — поприветствовал я незнакомку.

— Да какое же оно доброе, Владимир? — насупив брови, спросила она. — Ты неделю на занятиях не появлялся. Я уже вся изволновалась.

В голове быстро всплыло её имя. Юлия Колокольцева. Интересно, кем она приходилась Белову? Никаких подсказок, кроме её имени память мне не подкинула.

— Не стоило обо мне волноваться, — ответил я. — Я решал личные вопросы.

— Как это не стоило? — воскликнула девушка. — Это моя прямая обязанность, как старосты первокурсников — волноваться о таких прогульщиках, как ты, Владимир.

Ах, вот оно что! Староста. Я уж было подумал, что тут дела любовные. Но нет, куда уж там прошлому Белову! От мамкиной юбки так и не успел оторваться.

Удивительное чувство — вновь оказаться в теле молодого юнца. Скольких женщин за свою жизнь я повидал, а в груди-то всё равно что-то ёкает. Ладно, сейчас на это нет времени. Сначала разговор с деканом, потом флирт с однокурсницами. Главное — не перепутать.

— Больше переживать обо мне не придётся, — уклончиво ответил я. — А пока, прошу меня простить, Юлечка, меня ждёт декан.

— Юлечка? — удивилась девушка за моей спиной. — Владимир, зачем же фамильярничать?

На этот вопрос я отвечать не стал. Привыкайте потихоньку к новому Владимиру Белову.

Мне настолько не терпелось поговорить с деканом, что я прошёл прямиком в его кабинет мимо секретарши, которая вопила что-то о предварительной записи.

Какая к чёрту запись, дамочка? Тут главного охотника на магов отчислять собираются!

— Аркадий Сергеевич! — завопила за моей спиной секретарша. — Я его не пускала. Этот нахальный юноша сам вошёл!

Декан моего факультета — Аркадий Сергеевич Быков мирно попивал утренний кофе, когда мы с его секретаршей вошли в его кабинет. Судя по приближающемуся цоканью каблуков, сюда же направлялась и Колокольцева.

— Ну куда ж вы такой толпой! — вскрикнул он, чуть не пролив кофе на белый костюм. — Ну, право слово, как стадо баранов! Белов, входи. Остальные — на выход!

— Аркадий Сергеевич, — кричала откуда-то позади Колокольцева. — Я принесла вам списки…

— Потом! Всё потом, Колокольцева! — перебил её Быков. — Оставьте меня с юношей наедине.

Когда дверь, наконец, захлопнулась, Аркадий Сергеевич произнёс:

— Присаживайтесь, Владимир. Я, честно, и не рассчитывал, что вы придёте.

— Благодарю, — кивнул я и уселся в комфортабельное кресло напротив декана.

Одного взгляда на Быкова было достаточно, чтобы оценить его происхождение. Статный выхоленный мужчина средних лет; аккуратно уложенные волосы с редкой сединой. Настоящий аристократ. Граф — это меньший титул, который можно дать ему за одну лишь внешность.

И чем ближе я к нему приближался, тем сильнее ломил затылок. Передо мной сидел действительно могущественный маг.

— Хочу поговорить по поводу моего отчисления, Аркадий Сергеевич, — сообщил я.

— Сразу к делу? — улыбнулся Быков. — Это хорошо. Правда, говорить тут, особо не о чём. Как видите, приказ о вашем отчислении уже лежит на моём столе. И я сильно сомневаюсь, что вы сможете изменить моё мнение, Владимир.

— Если подпишите его — лишитесь способного студента, — уверенным тоном заявил я. — Вам это ни к чему.

— Способного студента? — хмыкнул Быков. — Владимир, при всём уважении к вашему роду, ваше отношение к учёбе не оставляет мне иного выбора. За два месяца учёбы вы посетили едва ли половину занятий. Поздно проявлять ответственность и инициативу. Вы сами прекрасно понимали, к чему всё это приведёт. Теперь же, для вас это вопрос жизни и смерти, вот вы и готовы наговорить мне, что угодно, лишь бы я вас оставил.

Так, а это были уже совсем нехорошие новости… Надо срочно разбираться.

— Что вы имеете в виду? — решил уточнить я.

— Ну как же? — пожал плечами Быков. — На востоке вовсю идёт война с ханствами. А вы знаете, что вытворяют их шаманы на поле боя. Или вы новости не читаете?

Инстинкт самосохранения выудил из памяти факты, которые мне следовало бы раскопать заранее. Теперь всё ясно. Дворян мужского пола, не закончивших академию или попусту не поступивших сюда, отправляют в регулярную армию. Российская Империя находится в состоянии войны сразу с несколькими государствами.

Значит, слабых аристократов используют, как пушечное мясо? Интересный факт. Жаль, что я не узнал об этом заранее. Придётся принимать решение быстро.

Но моя стихия — не война, а охота. Я привык действовать незаметно. В одиночку или с малой группой орденцев. Мы могли месяцами выслеживать мага… Но прямое противостояние на поле боя — это совсем другая тактика.

Я мог бы плюнуть на эту академию и отправиться на поле боя добровольцем. Однако есть один большой нюанс. Я больше не тот всемогущий отражатель, от которого даже молния может отрикошетить. Это тело слабо и нуждается в тренировках. Попаду на войну — и Владимиру Белову крышка. А на ещё одно отражение смерти сил у меня точно не хватит.

Пока не время истреблять магов… Иначе я сам могу стать для них лакомой добычей. Еще один повод задержаться в академии.

Пришлось идти на риск.

— Аркадий Сергеевич, как я и сказал, академии не выгодно терять такого студента, как я. Во мне проснулась родовая магия.

— Хмм, — Быков сверлил меня взглядом. — Магические щиты? Ваш отец хорошо владел этим направлением. Жаль, свернул на скользкую дорожку. Однако, простите за прямоту, ничего выдающегося в этой ветви нет.

— Если вы так считаете, давайте проверим это на практике, — предложил я.

— Что-что, простите? — растерялся декан.

— Ударьте меня магией.