Последний Охотник на Магов

Глава 22

Оранжевая сфера, окружённая узорами из кругов и хаотичных ломанных линий. Герб ордена Охотников на Магов. И он изображён на книге, что извлекла из своих архивов профессор Лазарева.

Удивление? Нет! Настоящий шок переполнял меня и жаждал вырваться наружу. Но я взял себя в руки. Нельзя показывать, что я на самом деле испытываю при виде этого знака.

— Откуда эта книга у твоей семьи? — спокойно спросил я.

— Так ты знаешь, что это такое? — не унималась Ольга.

— Не отвечай вопросом на вопрос. Откуда книга? — твёрдо повторил я.

— Да я и сама понятия не имею! — воскликнула Лазарева. — Её нашли в кабинете моего прадеда уже после его смерти.

Врёт? Нет, непохоже. Вижу по взгляду, что не врёт. Нужно узнать больше.

— Кем был твой прадед? — спросил я.

— Таким же лекарем, как и вся моя династия, — пожала плечами Ольга. — Ничего особенного. Об этой книге он никому из нас ничего не рассказывал. Говорю же, нашли её только после того, как он умер.

Всё ещё на ложь не похоже. Если же я ошибаюсь, и Ольга на самом деле врёт, эта книга может оказаться ловушкой. Но я не прощу себе, если не попробую её открыть. Здесь, прямо передо мной, может быть сокрыта та информация, что мне теперь недоступна.

Возможно, заполучив её, мне не придётся искать артефакт ордена, чтобы заполучить необходимые ответы.

Что стало с орденом? Ясное дело, что всех моих соратников сожгли, как и меня, но… Может, кто-то всё же смог уцелеть?

Тогда каким образом эта книга попала в руки мага? Есть только два варианта.

Либо кто-то из ордена водил дружбу с предками Лазаревой, либо же её прапрадеды были теми, кто убил владельца книги. Оба варианта мне не нравятся, но ничего другого я предположить не мог.

— Я не могу её открыть, — добавила Ольга. — Переплёт окутан какой-то силой… Она отталкивает меня.

Вот как? На книгу наложено отражение. И весьма сильное, судя по всему. Красивый трюк, но не продуманный. Этот томик мог запросто попасть в руки простолюдина, и тому не составило бы труда открыть его.

Ладно, чего зря время тянуть? Пора узнать, что там внутри.

Если я сейчас сам не открою, Ольга всё равно найдёт способ. Вижу это в азартных искорках, что мерцали в зелёных глазах.

Я с трепетом положил свою ладонь на оранжевый герб. По телу пробежал поток до боли знакомой силы. Отражение… Чистое! Им пропитана каждая страница. Кто-то очень могущественный запечатывал этот том. И он явно надеялся, что последователи ордена смогут добраться до этой книги.

Вряд ли он полагал, что это произойдёт три сотни лет спустя.

Корешок поддался, и я открыл первую страницу книги.

Лазарева тяжело дышала за моей спиной. Она надеялась, но явно не была уверена в том, что мне удастся снять печать.

Однако внутри были лишь стены нечитаемого текста.

— Что… Что это за язык⁈ — разочарованно воскликнула женщина.

— Не знаю, — солгал я.

Но я знал. Это шифр нашего ордена. Однако прочесть текст без специального дешифровщика я не смогу. У каждого из нас раньше был специальный артефакт, который мог с помощью колебаний отражения раскрывать истинную суть спутанных иероглифов.

— У твоего прадеда не было других… эм… Необычных предметов? — аккуратно спросил я.

— Вроде нет. О чём конкретно ты говоришь?

— Задам вопрос проще, — поправил себя я. — Другие вещи твоего предка не излучали такую же жизненную энергию, как я и эта книга?

— Нет, точно нет, — помотала головой Лазарева.

— Жаль, — сухо ответил я. — Без специального оборудования этот текст не прочесть. И я настоятельно рекомендую тебе, Ольга, больше никому не показывать эту книгу.

— Как это? — удивилась она. — Почему?

— Тебя могут убить, — предупредил я. — Ты профессор академии. Если кто-то из вышестоящих прознает об этой книге, не только у тебя, но и у всех студентов и преподавателей могут возникнуть проблемы.

— С чего ты…

— Тайна моего рода, — перебил её я. — Не могу рассказать подробностей. Просто доверься мне.

В мире аристократии это был весомый аргумент.

— Ладно, — недолго подумав, согласилась Ольга. — Убедил. И ещё больше заинтриговал! И вот как тебе каждый раз это удаётся?

К женщине вновь вернулась её привычная игривость. А я лишь пожал плечами вместо ответа на её вопрос.

— К книге мы ещё вернёмся, — сказала она, убирая томик в тайный отсек своего шкафа. — А пока вопрос куда более срочный. Твоё противостояние с Мясниковым.

— В это лезть не нужно, — ответил я. — Мне известно, что одного из нас собираются отчислить. И этим «счастливчиком» буду не я. Больше говорить тут не о чем.

— Да погоди ты, Владимир! — воскликнула она. — Неужели ты не понимаешь? Я могу рассказать тебе о его слабом месте. Мясников не сможет тебя одолеть.

— Не понимаю, откуда такое рвение — помогать мне? — засомневался я. — Я ведь даже не дал прямых ответов насчёт книги.

— Я просто не готова отпустить такого студента, как ты, — призналась она. — Ты — первый, в ком я чувствую такой мощный потенциал. На моём защитном потоке, между нами говоря, нет и близко столь способного мага. Мясников, конечно, тоже хорош, но… Ох, и негоже так говорить преподавателю… Но всё же скажу. Я знакома с его родом. Они очень злобные и опасные маги. Мясниковы всегда ходили по краю между чистой и тёмной магией. Его мастерство меня совсем не восхищает. Оно холодное и отдаёт гнилостным оттенком. Другое дело — ты. Ты должен остаться в этой академии, Владимир. Помяни моё слово — за тобой будущее магического мира.

За мной будущее магического мира, хах! Скажи мне кто-нибудь эту фразу триста лет назад — и я бы рассмеялся. Если бы в те времена моих руках была реальная власть над всеми колдунами, то сейчас бы в этом мире не осталось магии. А нынче многое изменилось. Возможность уничтожить связь с Тёмным миром осталась, как и завещал орден…

Однако не всё так просто. А в этом времени стало даже сложней. И я ещё не решил, как поступить лучше.

Всё же, только артефакт ордена, сможет помочь разобраться. Ведь именно он даёт мне силу отражения. Именно он положил начало ордену Охотников на магов.

И в нём до сих пор скрыта заветная цель, которая наверняка изменилась. Да, с разумными артефактами и не такое бывает. Это же не просто антимагический предмет. В нём скрыта первая душа, что пришла к нам из Тёмного мира.

В моё время она хотела вернуть магию в Тёмный Мир, и орден в этом помогал. Это была взаимовыгодная сделка. Но об этой тайне знала только верхушка ордена.

— Вов, ты меня слышишь? — насторожилась Ольга, чем вывела меня из состояния крайней задумчивости.

— Хорошо, Ольга, ты меня заинтриговала, — я улыбнулся и, сложив руки на груди, вальяжно развалился на стуле. — Рассказывай, где слабое место у нашего Пашки?

Ответ на этот вопрос я уже знал. Мне было интересно, окажется ли Лазарева права.

— Он обладает негативной жизненной энергетикой, — пояснила она. — Фактически, он вампир. И классический, и энергетический. Павла Мясникова подпитывает кровь и чужая мана. Но твоя жизненная сила слишком велика. Он не сможет питаться ею. Сломает зубы. Это как попытаться разом проглотить свинью с яблоком во рту!

Изъяснялась она витиевато. Но при этом не ошибалась. Лазарева очень хорошо понимала, как работает моя сила. И это наталкивало меня на одну безумную мысль.

У этой женщины есть потенциал к отражению. Передо мной настоящий маг, который при желании мог бы обрести ту же силу, что и я.

И это не первый раз, когда я с подобным сталкиваюсь. Тело моего предшественника — Владимир Белова — по какой-то причине тоже обладало зачатками отражения. Каналы были открыты. Именно поэтому я и могу пользоваться своей силой, практически как прежде.

Почему некоторые современные маги обладают потенциалом к отражению? Пока что это для меня большая-большая загадка.

Остаток занятия мы разбирали основы лекарского дела, как и было прописано в расписании. Я внимательно слушал и мотал на несуществующий ус. Но из нового узнал лишь пару тонкостей. Всё же на лекарей мы почти не озолотились, чтобы досконально их изучать.

В общежитие я вернулся за полночь.

С завтрашнего дня у меня стартует череда адских тренировок с боевым потоком. Десять дней подряд я буду укреплять тело, дух и своё отражение. Очень скоро Мясников получит по заслугам! Ради этого я готов выложиться на полную. А это будет сложно, раз я хочу выбрать способ наказания гораздо изящнее убийства.

В этом времени мне пока не стоит умерщвлять магов, чтобы не привлекать внимание. Хах, никогда бы не подумал, что буду искать способ сохранить жизнь врагу. Ну ничего, Мясникову смерть ещё сказкой покажется!

На следующий день я вспомнил, что пообещал свидание одной девушке.

— Бесово вымя! — тихо выругался я, когда мы с Бродским сидели на занятии Лазаревой.

— Да, дружище, вымя у неё — что надо! — произнёс Николай, мечтательно пялясь на бюст Ольги Анатольевны.

— Да я не о том! Есть одна проблема, — прошептал я.

— Какая?

— Я пообещал продавщице из лавки «Волшебный металл» свидание сегодня вечером, — объяснил я. — Но я никак не смогу туда попасть. У меня сегодня стартуют тренировки с Ковтуновым и остальными. Мне ни в коем случае нельзя их пропускать.

— Ну ты даёшь, Володька! — Николай заговорщически толкнул меня локтем вбок. — Красивая хоть?

— Понятия не имею, я её даже не видел! — ответил я, чем ещё сильнее удивил Бродского. — Она меня ждать будет. Эх, не хочется расстраивать девушку по телефону.

— Слушай, Вов, — ответил Бродский. — А я сегодня как раз в тот район собирался за новым котелком для зелий. Если хочешь, заскочу в магазин. Скажу, что ты не сможешь прийти.

— Не, так тоже хреново. Сам не пришёл, а друга послал, — задумался я, и внезапно в голову закралась шальная мысль. — Коль, а может, вместо меня на свидание сходишь? Тебе же как раз женского внимания не хватает.

— Ого! А разве так можно?

— А почему нет? Она только имя моё знает. Точнее, когда я сдавал щит, была не её смена, так что узнать не должна.

— Звучит неубедительно, — хмыкнул Коля.

— Почему же? Не понравится, расстанетесь по-людски после прогулки. А если наоборот, то признаешься. Скажешь, что я козлина, который надумал не приходить, а ты решил спасти девушку от одинокого вечера. Выставишь себя героем, и дело с концом!

— Фига ты придумал! Ну, если она окажется красивой, то план не плох.

Бродский почти согласился. Оставалось его дожать. Чтобы этот план был выгоден нам обоим. Ведь ни одна девушка в здравом уме из нашей академии с ним на свидание не пойдёт. Особенно после того, как Коля перепил своих зелий от бессонницы, что делали его похожим на живого мертвеца.

— Коль, сам подумай, когда у тебя ещё выпадет шанс на свиданку сходить? С девушкой, которой ты заранее симпатичен.

— Только понравился ей ты, а не я!

— Так это поправимо! Выстави себя с хорошей стороны. А это очень просто, если будешь делать комплименты, каждый раз когда хочешь начать рассказывать про свои зелья, — посоветовал я.

— Хм, а в этом есть логика. Мне уже захотелось попробовать твою тактику, — загорелся Бродский.

— Ну и решено! Приходи за ней в лавку в конце смены. И цветы не забудь! Обычные, а не пропитанные зельями с феромонами. Да, да, Коль, я видел твои эксперименты.

— Да без вопросов! Как девчонку зовут?

— Екатерина, — сказал я. — Как выглядит — даже не спрашивай. Мы по телефону познакомились.

— Вот и всё, друг, — подмигнул Бродский. — Считай, что дело сделано. Я даже розы куплю. Слышал, что это беспроигрышный вариант…

— Бродский! — крикнула через всю аудиторию Лазарева. — А ну быстро прекратите отвлекать Белова от занятий! В противном случае я из вас сама зелья наварю!

Остаток лекции пришлось сидеть молча, чтобы Ольга не воплотила свою угрозу. Она теперь постоянно смотрела то на меня, то на Бродского. Только мне Лазарева строила глазки, а на Колю смотрела с прищуром, напоминая о своей угрозе.

Вся вторая половина дня пролетела в напряжённых тренировках. Поладить со студентами боевого потока было просто, но вот организовать командную работу было той ещё задачкой.

Я объяснил Ковтунову и остальным, как работает моя сила. Пришлось сочинить целую историю о том, как мои щиты поглощают чужую магию. Мол, особенный родовой дар.

Мы долго ломали голову, как грамотно воспользоваться этой способностью на олимпиаде, и пришли к одному простому выводу.

В командной работе моё отражение работало идеально, но, если организаторы олимпиады введут испытания «один на один», против других боевых магов мне придётся туго. Чисто из-за их непредсказуемости во время первых атак.

Зелья мышечной силы расходились очень быстро. Боевой поток закупил несколько десятков склянок на две недели. Бродскому предстояло очень хорошо поработать. Ну, уже после свидания.

Однако мои соратники также употребляли и зелье памяти. И в итоге из-за действия побочного эффекта щедрость пёрла из них только так! Мне даже слегка неловко стало… Правда, всего на минуту. Деньги лишними никогда не бывают, особенно в моём случае. Хах! Кажется, я нашёл самый действенный способ собирать деньги с аристократов! Причём вполне легальный, я же никого не принуждаю.

Мы с Николаем получили четыре тысячи рублей на двоих, и это очень мотивировало развивать дело дальше.

Я вернулся в общежитие поздно ночью. Нужно было готовиться к завтрашним занятиям, но силы были уже на исходе. Пришлось и самому закинуться зельем памяти, чтобы преодолеть порог своих возможностей.

В мою комнату, как к себе домой, вошёл Бродский.

— Долго же тебя не было! — воскликнул я. — Как свидание прошло?

Лицо Бродского источало такое блаженство, что я поначалу даже испугался.

— Николай, ты чего? Опять палёных зелий напился? — забеспокоился я.

— Нет, Володь… — пропел он. — Я не пил своих зелий уже целые сутки.

— Целые сутки? — удивился я. — А это — достижение! Раньше тебя и на пару часов едва хватало. Это что же подтолкнуло тебя к таким изменениям? Влюбился?

Я заметил в руках Бродского котелок для зелий.

— Влюбился, — признался Бродский и покраснел. Кажется, мы теперь встречаемся. Это ведь не… Не пошатнёт нашу дружбу?

Я долго смотрел на чудную физиономию Бродского, было сложно не рассмеяться. Но друга я обижать не хотел. А тем более всё, что касается женского пола, он больно близко к сердцу воспринимал.

— Николай, ну ты даёшь! — воскликнул я. — Вот это ты решил проблему! Молодцом! Ты же назвал ей своё настоящее имя?

— Прости меня, Володь! Но я не смог… Тогда казалось, что она точно обидится и больше не придёт, — принялся оправдываться Бродский.

— Да успокойся ты, Коль. Скажешь в конце следующего свидания, и уже точно не сбежит. Ну, если не начнёшь про зелья рассказывать! — улыбнулся я. — Рад, что вы поладили. Как она хоть выглядит? Красивая?

— Не то слово! — воскликнул Николай и плюхнулся мою кровать. — Мы весь день ходили по городу, ходили по разным магазинам с магической утварью, целовались!

— Целовались? Ого, а ты медлить не любишь, как я посмотрю! Молодчина, Николай. Так держать!

— Правда… — Бродский вновь поник. — Есть одно «но».

— Какое? Она замужем? — предположил я.

— Нет… — Николай с трудом проглотил сухой ком. — Я не знаю, как сказать ей правду…

— Через рот! Ладно, на первой встрече мы такое замутили, чтобы всем было выгодно. Но дальше врать не стоит.

— Володь, честно, я не знаю, как так вышло! Она меня пленила! — оправдывался он.

Причём говорил так, словно не собирался раскрываться. Это мне уже не нравится.

— Я всё прекрасно понимаю, но ты ж не просто моим именем пользуешься. Ты девушку обманываешь! — произнёс я. — Лучше скажи ей правду, как можно скорее. Я очень рад, что ты нашёл себе человека по душе. Думаю, она сможет понять. Но учти, Николай, чем дольше ты тянешь, тем больше копится вранья. Ты меня понял?

— Да, Володь, понял, — кивнул Бродский. — Договор был рассказать вечером, а я его не исполнил. Завтра точно скажу!

— Ну и славно! — я полез в карман за пачкой купюр. — Боевой поток сегодня закупил большую партию зелий. Держи свою долю. И вперёд — за работу!

Я протянул деньги Николаю.

— Ого! Три тысячи! — воскликнул Бродский. — Сейчас же приступлю к делу!

Николай спрыгнул с кровати, нырнул в шкаф и исчез в его глубинах.

Так, стоп. Нам ведь четыре тысячи заплатили… Зачем я отдал ему три? Тьфу! Проклятая побочка! Лучше не пить зелье памяти перед разделением денег. Бродский-то заслужил, а вот Гаспар ненароком может получить от меня кругленькую сумму.

А этот голубь точно обойдётся! Он ещё ни одного заказа не выполнил!

Десять дней пролетели незаметно. Учёба, тренировки, торговля — и так по кругу. За столь короткий срок я набрал несколько килограммов мышечной массы. Благодаря регулярным медитациям отражение перестало ощущаться, как третья рука. Сила вновь текла во мне, как родная.

Мясников, будь проклята его жалкая душонка, ни разу не приходил на наши тренировки. Павел предпочитал заниматься у себя дома, а наша компания его отвращала. Он нам тоже не нравился, так что всё взаимно!

Бродский совсем поехал крышей из-за отношений с Екатериной. Ну, хоть имя ей настоящее назвал. Правда, только с четвёртой попытки…

Каждый вечер он исчезал из виду, проводил всё свободное время с девушкой, и лишь по ночам брался за варку зелий. Спящим за эти десять дней я не видел его ни разу. О психологическом состоянии моего друга говорили растущие чёрные круги под его глазами. Словно он реально в зомби превращался.

С семьёй за это время мне удалось повидаться лишь разок. Я ненадолго заехал домой в прошлую субботу и вернул родовой щит на своё законное место.

Эх, надо было видеть лицо Сергея! Парень был на седьмом небе от счастья. Похоже, мой младший брат до последнего не верил, что я смогу вернуть родовую реликвию нашей семье.

Мать, Аня и Сергей продолжали аккуратно расспрашивать меня об учёбе, источнике дохода и прочих аспектах моей жизни. Семья явно ещё не привыкла доверять и полагаться на меня. Но в их глазах уже не было ненависти и отвращения. За столь короткий срок мне удалось потушить пожар ошибок, допущенных бывшим Владимиром Беловым. Осталось только укрепить наши отношения — и жизнь моей новой семьи будет идти только в гору.

Ну, и ещё надо не попасться, когда декан будет искать щит.

Всю неделю в газетах мелькали тревожные новости. Тёмный Час несколько раз опускался на разные районы города. В Санкт-Петербурге стало совсем неспокойно.

Но, по крайней мере, в академии на эту тему переживать не приходилось. Вся территория нашего учебного заведения была огорожена особым магическим полем, благодаря которому Тёмный Час студентам угрожать никак не мог.

По крайней мере, сюда ещё не спускалось столько тьмы, чтобы ей хватило силёнок тягаться с мощной магией купола.

Настал заветный день олимпиады. Тренировочное поле академии переоборудовали под громадный стадион. Звучит очевидно, но магия творит чудеса. Преподавателям удалось возвести целый колизей меньше, чем за неделю.

Этим утром приехали студенты Московской Магической Академии в сопровождении двух мужчин. Один из них был преподавателем боевой магии из Москвы, а второй, судя по форме, был одним из магов Легиона.

Значит, и Легион уже здесь? Должно быть, декан заранее отправил государственной армии письмецо с нашими именами. Мясников и Белов — два претендента на вылет. И ни один из нас не хотел менять обучение в академии на банальную военную подготовку.

И сегодня наша судьба решится. Может, Павел и полагается на помощь отца, но тем хуже для него. Свою судьбу я буду вершить сам. А проигрывать я не привык!

Наша команда из двенадцати человек вышла на стадион. Народ на трибунах ликовал. Кажется, здесь собралась вся академия. Занятия были отменены в честь этого знаменательного события. И даже я проникся духом. Настолько воодушевляла поддержка толпы студентов.

Большая часть зрителей скандировали слоган нашей академии: «За магией — будущее!». Я бы с ними поспорил, но не в этот замечательный день.

Однако пара небольших групп резко выделялись на фоне всех остальных присутствующих. Бродский, Колокольцева и Антарктьева держали здоровенный плакат с надписью «Белов, вперёд!». Вот это приятно и неожиданно!

На противоположной стороне стадиона тёрлись совладельцы закрытого клуба: Мария Мясникова, барон Погребицкий и их грузный друг Вячеслав, фамилию которого я так и не удосужился узнать. Друзья Павла трясли полотном с надписью «Мясников». Слово «Вперёд!» на нём не уместилось. Хах!

А значит, я уже был на шажок впереди зловредного мага крови.

На огромном балконе появился наш декан Аркадий Сергеевич Быков. Я рассчитывал, что нас почтит визитом сам ректор, но тот по какой-то причине так и не появился.

— Уважаемые гости и участники олимпиады! — прокричал в магофон Быков. — Ректор нашей академии вынужден задержаться, поэтому своё слово он скажет чуть позже. Дабы наши боевые маги не растеряли свой задор, предлагаю начать первый этап олимпиады!

Быков взмахнул рукой.

Стадион разделился на две половины яркой электрической линией. Над нашими головами появились две магические сферы. Яркие, искрящиеся голубыми электрическими разрядами. Но на самом деле в них почти не было урона, я это даже на расстоянии чувствовал. Таким можно навредить, только если хорошо постараться, или же своей магией подзарядить.

— И первый этап, по традиции, магические вышибалы! — воскликнул Быков. — Один удар по противнику, и он вылетает!

Трибуны взорвало от торжествующих воплей. Конечно, после удара такой сферой волосы неделю будут дыбом стоять!

Капитан Московской команды поймал свою сферу и приготовился к предстоящей схватке. Но наша сфера по непонятной причине оказалась не у капитана, которым мы выбрали Ковтунова.

Это ещё что за фигня? Мухлеж в самом начале?

Ковтунов в недоумении посмотрел назад — на Павла Мясникова.

Сфера искрилась в его руках. Павел бросил на меня хищный взгляд и ухмыльнулся. Вот же ведьмина поганка!

В глазах Павла читалась явная угроза: «Ты вылетишь первым, Белов!».

А вот как бы ни так!