Последний Шаман 2

Глава 23 «Интригующая»

Раз настал судьбоносный момент, вам наверное нужен пакет.

Разрушенный посёлок Нижне-Сватовское мы покинули только спустя час.

За это время на нас никто не напал, никто не отвлёк и даже дикие звери стороной обходили место, в котором горевала женщина. Увидев чёрный обломок, Варвара сперва не захотела верить. И пока я вовсю ругался на власть на их безжалостные эксперименты, она стояла рядом, смотрела и повторяла одно и то же слово «нет». И сколько бы она ни повторяла, сколько бы ни отрицала суровую действительность, надпись на спице и не думала исчезать.

И стоило мне закончить браниться, как эту эстафету медленно, но верно перехватила Варвара. Сквозь слёзы она цедила слова проклятий и склонялась всё ниже и ниже к злополучном обломку, пока и вовсе не упала перед ним на колени. Загребая землю дрожащими пальцами она роняла горькие слёзы, копившиеся в ней всё это долгое время.

Я не стал ей мешать. Отошёл в сторону, и девушек придержал, дабы они не помешали необходимому процессу. Да, Варваре было тяжело и наконец-то эта тяжесть нашла дорогу наружу. Женщина рыдала, била землю и проклинала всех сотворивших с ней такое, а я стоял рядом и вспоминал.

Вспоминал ту, которой она когда-то была. Весёлую, строгую, только-только встающую в должность управляющей посёлка. Уж кто-кто, а Варвара верила системе и честно блюла законы Столицы и региональных Семей. Мы с ней, бывало, спорили по этому поводу и всегда, абсолютно всегда она склонялась в сторону властей и ими сложенных устоев. И когда эта власть, не важно, ошибкой или злым умыслом, вот так вытерло ноги об неё и обо всё, что ей дорого, это оказалось выше её сил.

И женщина горевала. Рыдала, ненавидела, проклинала и в клочья разрывала последние остатки веры в святость и непогрешимость системы. Судя по всему, именно эта вера сковывала её чувства и держала в липком и выматывающем незнании о том, что именно произошло в тот роковой день и почему с ними поступили именно так…

Мотнув головой, я вернулся из воспоминаний недавних событий и посмотрел в сторону Медвяна, заботливо несущего в руках Варвару. В своём приступе она полностью выбилась из сил и теперь опустошённо смотрела в свинцовое небо, скрестив ладони на груди. Моросящий дождь дорожками стекал по её лицу и капал с выступившей местами шерсти. Ведь в буйстве у Варвары случился полу-оборот, в котором она изрядно прорядила часть оставшихся поселковых строений.

—…а я предлагал сразу таблеточки. — проворчал Медвян, на мой взгляд натолкнувшись.

Своим большим пальцем он убрал прилипшую седую прядку с лица Варвары и прижал её к себе покрепче. Если бы не его помощь, мы бы её и не успокоили. А так, поймал осторожно, бревно у неё деликатно отобрал и за руки её когтистые удерживал, пока женщина не проревелась.

— Да теперь и таблеточками можно, — согласился с ним, тоже со лба своего дождливую морось стирая. — Только сперва отогреем и заботой укутаем. Ты то сам как, зайдёшь к Светлозёрским?

Пока шли, я это предложение ему дважды озвучивал, но и в этот раз Медвян отказался.

— Прости, брат. Нам, ликвидаторам, с гражданскими пересекаться не с руки. Слишком уж много надежд они на нас возлагают, но не все и не всегда мы оправдать можем. Будет лучше, если я в лесочке поживу.

— Ну как скажешь, — пожал я нагруженными плечами, так как вместе с гирей потащил в том числе и найденный обломок. — Но с девчатами тогда сам договаривайся, а то я смотрю, они от тебя не отлипают.

— Да не боись, Семён. Договорюсь. — прогудел Медвян, поглядывая вниз на девушек-волчиц.

Те видно так за свою матушку перепугались, что теперь семенили с ликвидатором рядом, стараясь под его широкий шаг подстроиться. От волнения, каждая из дев его за часть военной формы держала и только Лилия за моей спиной хвостиком шла, но тоже на матушку поглядывала. Мы им, конечно, объяснили, что всё с ней будет хорошо, да только поди же попробуй трепетное сердце девушки успокоить.

Так и шагали под дождиком, шлёпая по грязи в сторону Светлозёрска. И настолько эта ситуация напомнила мне события совсем недавние, что я аж хмыкнул. Одно радовало, теперь девушки своим ходом идут, а то пришлось бы объяснять местным, откуда я бессознательных дев набираю. Хотя так и так придётся объяснять и делать это не особо хотелось.

Дабы от мыслей отвлечься, попросил Медвяна побольше поведать об Одержимых и заодно уточнил, почему он мне так свободно о них рассказывает. Ведь ошейник до сих пор находился при нём.

— Да тут всё просто, брат, — ответил он, кивком мне на грудь указывая, где под одеждой значок висел. — Ты же теперь ликвидатор. Военных полномочий с меня не снимали, так что я имею полное право вербовать на службу, пусть и не официально. И пока числюсь командиром Легиона Смертников, моё слово имеет силу и вес. А раз ты ликвидатор, то в некоторых темах у нас запретов нет. Как например в обмене боевого опыта.

— Вот это ты конечно да… — промолвил вслух, удивляюсь такому откровению.

Уж чего-чего, а я и не знал, что иду рядом с целым, мать его, командиром. Вот это мне судьба, конечно, удружила и потому к его советам я прислушался со всем вниманием.

И пока шёл дождь, стекая ручейками вдоль нашей тропы, то вместе с ними тёк и рассказ Медвяна. Он говорил последовательно о всём случившимся за Уралом и пусть повествование и сводилось только к видам Одержимых и их повадках, всю ужасающую картину произошёдшего там я смог дополнить. С последних пор скудным воображением я не страдал, так что прекрасно представлял, как погибали люди от Крюнгеров, Копателей, Сверчков, Химерсов и прочих, и прочих, и прочих чудищ.

В копилке ликвидаторов собралось множество разных определений, прекрасно описывающих свойства того или иного монстра и обо всех Медвян методично рассказывал. При этом особенное внимание он уделял именно манере боя Одержимых и их уязвимым точкам. Оказалось, что не у всех камень жизни прятался в центре груди. У некоторых он находился и в основании позвоночника, и в голове и даже попадались случаи, когда в одном Одержимом находилось несколько кристаллов.

— Вот такие, брат, совсем паскудные, — говорил о них Медвян. — Среди Бретеров наиболее часто встречаются. Ты им один камень разбил, а они всё дерутся и не останавливаются. И пока второй камень рассечь пытаешься, они разбитый как-то умудряются срастить. С такими тяжелее всего дела обстоят и тут только затяжной бой выручает. Всё таки силы у них не вечные, а вода и камень точит.

Вникая его мудрости, я продолжал собирать картину его жизни и волосы на теле шевелились всё сильнее. Медвян и правда повидал многое, ведь о воспоминаниях он говорил чаще как непосредственный участник событий. Ведал о травмах своих, о погибших товарищах, об успешных победах и о неудачах. И опираясь только на одну единственную свободную для него тему, Медвяну удалось рассказать гораздо больше, чем он мог.

И я от всей души его за это поблагодарил, когда на границе леса мы с ним прощались.

К этому моменту Варвара вызвалась идти самостоятельно, а вот девушки-волчицы лапами упёрлись и ни в какую не хотели уходить. Даже за собой Медвяна потянули, но легче было бы сосну зубами дёрнуть, чем его с места сдвинуть. И потому им оставалась в одёжках своих цветных и разномастных жалобно выть.

— Нет-нет и нет. Даже слушать не хочу, — мотал головой ликвидатор, в который раз втолковывая им свою позицию. — Навещать можете, но с вами не пойду. И вам самим к людям нужно, иначе умственно не разовьётесь. Всё. Идите. Да ну чтоб вас. Эй, Семён! Не ждите их, просто идите сами.

Крикнул он в наши спины и на колени присел.

Придерживая вместе с Лилией всё ещё неуверенно идущую Варвару, я всё же прислушался к диалогу между Медвяном и волчицами и покривился. Жестокие он им вещи сейчас говорил, но иначе бы они от него не отстали. И чем дальше мы от них удалялись, тем более хлёсткими становились его слова. В итоге Агата его кулаком в грудь ударила и за нами следом импульсивно пошла, а вместе с ней и остальные девушки засеменили.

И я не спорю, пенять в то, что они оставят свою больную мать и бросят её на произвол судьбы, аргумент, конечно, сильный, но думаю, можно было с ними и помягче. С ворчанием забрав из моих рук ладонь Варвары, Агата сама её повела и на скулах её девичьих я подметил гораздо больше капель, чем мог бы дать моросящий дождь.

Первая влюблённость и первое расставание всегда сильны, а уж в их сердцах звериных наверняка эти чувства смело можно помножать на два, не ошибёшься. И что не говори, но прошёлся Медвян по всем сердцам девичьим, за исключением, разве что, Лилии. Вот кто смотрел на меня неотрывно, так это она и чуйка подсказывала, что остаться одному в эту ночь у меня шансов крайне мало.

Ещё бы вспомнить, как дела эти любовные делаются, ведь за давностью лет я все навыки мог растерять… Или всё же не все… Или, быть может, я наоборот новых навыков набрался, раз впитал в иных жизнях опыт… разнообразнейший опыт, стоит сказать… который и опробовать не грех.

Сам над собой посмеиваясь и ненароком аурой огненной с щёк своих влагу испаряя, я и дошёл с девушками до баррикад. И как и в прошлый раз, с них восторженно воскликнули.

— Да ну ладно! Семён, ты откуда таких красавец берёшь? — крикнул один из ковбоев, стряхивая со шляпы влагу.

— Так ведь сейчас сезон! Вы не знали? — шутканул им в ответ и в сторону лаза напрягшихся девушек направил. — Только вы их не трогайте и не пугайте особо. Дамы дикие, я их сразу к Елизавете поведу.

— Так это ты вовремя, — подметил второй ковбой, спускаясь с обломков здания. — Там твоя вчерашняя уже полчаса как орёт. Подойти сил нет.

Прислушавшись, я сквозь моросящий дождь расслышал со стороны дома режущий уши писк. Вот я болван! Это же надо было вот так взять и о своей подопечной забыть. Наверняка же ундина перепугалась до чёртиков, найдя себя в совершенно незнакомой обстановке и в окружении неизвестных ей людей.

— Й*бжеж, вот это я сглупил, конечно. Сейчас сподобимся, — успокоил я ребят Хенвлоу, которые с интересом поглядывали на девушек-волчиц, а в частности, на их экстравагантные наряды. — Девчата, за мной. Идём вашу подругу выручать. Варвара, можешь подсказать, как там твою дочку зовут?

— Её зовут Астра. — тихо отозвалась подруга и я поспешил.

Всё потому что острый, почти ультразвуковой писк становился всё громче, а Варвара с синяками под глазами двигалась всё медленнее. Уже дойдя до домика, я встретил на пороге морщащихся Майкла с Гердой и сидящего на ступеньках донельзя хмурого Якова. За то время, пока я отсутствовал, он успел побриться, приодеться и собраться волосы хвост. И увидев нашу делегацию, он нахмурился ещё сильнее.

— Ты где их, чёрт возьми, берёшь? — спросил он сурово и я в его сторону обломок чёрной спицы бросил.

— На, подержи подарочек, — тот кашлянул от неожиданности, но спицу перехватил, продолжая с недовольством глядеть на меня и на держащихся настороженно девушек. — И где беру, там уже нет, так что не завидуй. Майкл, Герда, что там, как дела?

Спросил у стоящих ребят и они непонимающе на меня уставились.

— ЧТО?

— ЧЕГО?

Почти синхронно и одинаково громко они воскликнули и я всё понял. Переспросил чуть громче.

— КАК ДЕЛА, ГОВОРЮ⁈ — а потом вспомнил, что целительным навыком обладаю и за пару секунд вылечил их оглушённые уши.

— Оу. Спасибо, да там она кричит и не затыкается. Елизавета с девушками её пробует успокаивать, но она ни в какую, — ответил Майкл, с интересом разглядывая новоприбывших. — Воу. А это кто, Семён?

— Подруги мои, — буркнул сухо, так как вблизи дома от режущего писка тоже уши начинало закладывать. Причём он звучал как-то на удивление проникновенно, будто и вовсе не заглушался стенами. — Герда, приюти их и обогрей, а я пока…

Девушка кивнула и пустила меня в дом, следом заводя остальных.

И стоило мне подняться по лестнице на второй этаж и от души попросить заткнуться, как писк ундины тут же стих. В коридоре рядом с ванной комнатой я обнаружил умученных девушек вместе с Елизаветой и потратил пару минут на исцеление их барабанных перепонок. И к приятному удивлению, Лизку с Лаурой подлечивать почти не пришлось, так как последняя умудрялась и себя и её исцелять. Такую умницу я похвалил и повернулся для ожидаемого разноса, который не заставил себя ждать.

— Ты почему на связь не выходил? — шлёпнула Елизавета тыльной стороной ладони по моему плечу и сила удара оказалась гораздо выше, чем прежде. — Тебе зачем гарнитуру выдали?

— Каюсь, грешен, виноват со всех сторон, — выдал скороговоркой извинения и захотел сразу ушмыгнуть в ванную комнату, но за дверью сразу же ударился лбом о дно поставленной стоймя ванны. — Ого! Вот это она сильна, ничего не сказать.

— Вот то-то и ого, — поддержала гневно моё удивление Елизавета, поднимаясь и потирая уши. — Мы ей ничего не успели объяснить, как она взяла и забаррикадировалась. Так что уж будь добр, разберись, а то горожане уже с претензиями приходили.

— Сейн-момент, Лизка, — кивнул подруге, и постучал в дно ванны, как стучал бы в дверь. — Сударыня Астра, будь добра, убери ванну, тут никто тебя не обидит. Это я, Семён. И я твоих сестёр привёл и матушку твою названную. С ними всё в порядке, так что выходи, тут все свои. Знакомить буду.

За чугунной ванной Астра что-то прожурчала извиняющимся тоном и ванна легонько сдвинулась. Со своей стороны я ей помог и удивился, как легко хрупкой девушке удалось сто с лишним кило ворочать. Но с другой стороны, она-то меня мёртвой хваткой в болоте и держала, так что, видимо, и в человечьем обличии ей силищи не занимать.

Поставив ванну на место, мы с ней вышли и она только и делала, что за моей спиной пряталась и лицо ладонями зажимала. Теперь то она понимала, что оказалась в гостях и ей стало стыдно.

— Семён, я не ослышалась, и ты всех ко мне в дом привёл? — спросила Елизавета строго, но в голосе её уже не слышалось возмущённых нот. Пройдя за мной до лестницы, она воочию убедилась в моих словах и смиренно выдохнула. — Ну ладно. Чего-то такого я от тебя и ожидала.

Спустившись со мной вниз, она поздоровалась с пришедшими девушками и как только среди них наткнулась на уставшее лицо Варвары, замерла как вкопанная. Покрасневшими глазами та тоже на неё посмотрела и… волшебным оказался для меня этот момент. Я его часто видел и каждый раз поражался, как удаётся женщинам всего лишь за пару секунд прочувствовать другую жизнь насквозь.

Две женщины, две матроны, две матери героини, повидавшие и прочувствовавшие всякое, смотрели друг в друга глубоко, видя до самого дна. Елизавета уверенно подошла к Варваре, не замечая удивлённое рычание её дочек и прижала к себе. Та робко ответила и даже у меня слёзы к глазам подступили.

— Ну здравствуй родная. — сказал тихо Лизка, выпуская из берегов океан её чувств. — Ох потрепало тебя…

И Варвара вцепилась в её одежду и содрогнулась в рыданиях, хотя казалось не далее как пару часов назад это делала. Видимо не всё вышло, не всё выплакалось, и не всё от сердца отлегло…

И дабы не утонуть в женских чувствах, я передал Астру со своих рук, на руки к Лилии, шепнул ей «Здесь Друзья» и осторожно направился к выходу, тихонько закрывая за собой дверь. Мне никто не помешал. Все оказались слишком увлечены проживанием чувств и новыми знакомствами. И всё бы ничего, но на пороге меня встретил всё такой же хмурый Яков, с обломком спицы наперевес.

— Вот значит как? — протянул он с ухмылкой. — Детей в дом привёл и в бегство?

— Не в бегство, а в стратегическое отступление, — поправил его, двинувшись вверх по улице, которую так и продолжал заливать усилившийся моросящий дождь. — Но если хочешь. Можешь бразды отцовства принять. Я тебе и в этом уступлю.

Намекнул ему ехидно, чем вызвал ироничный хмык.

— Нет, пожалуй воздержусь. — ответил он и поудобнее обломок себе на плечо положил.

С последней нашей с ним встречи, его поведение всё таки поменялось. То ли спеси стало меньше, то ли осознанности больше, но в любом случае теперь он казался более договороспособным. И посему я задал вопрос прямо, решив проверить его намерения.

— Ну что, дядя. По честному сотрудничать будем, или рогами упрёмся, как бычки тупорылые? — спросил Якова, влепив под конец шутейку аккурат из их семейного лексикона и он тяжело выдохнул.

— Будем, — сказал Яков сухо и тут же добавил. — Сотрудничать будем.

— Ну наконец-то! Так бы и сразу, — обрадовался я и по спине его похлопал. — Тогда готов слушать просьбы, идеи и предложения. Лизку-то, я надеюсь, ты внимательно выслушал?

— Более чем, — буркнул Яков, провожая взглядом дежуривших у временного госпиталя ковбоев. Те его постарались всячески проигнорировать, спешно залюбовавшись дождём и лужами под ногами. — Просьбы будут. Первая, отведи меня к тем дверям. Пока сам не увижу, не поверю. Второе, дай заглянуть в любую из них. Ну и в третьих…

Яков замялся и я с улыбкой ждал продолжения, ибо подошёл он вплотную к тому, с чего начинались собрания Семьи Кравец. А именно, с озвучивания всеобщей цели. И уж о ней то и он и я догадывались, при этом прекрасно понимая, что кому-то придётся переступить через свою гипертрофированную гордость.

— И в третьих, помоги мне вернуть мои земли. — выдавил он из себя и я не удержался.

— Обычно в конце принято добавлять «пожалуйста».

— Семён, я тебя сейчас пере*бу этой шпалой, так что, пожалуйста, не доводи до крайности. Я тебя прошу.

— Эхе-хе-хе-хе! Ну раз просишь, то отказать не могу, — прохихикал я наигранно старческим голосом, оставшись довольным произведённым эффектом. Более того, теперь я понял, какую радость испытывают вороны, когда меня подстёбывают. — Тогда и у меня будут встречные просьбы. Когда твои земли вернём, ты возьмёшь под патронаж всех девушек Елизаветы и Варвары, а также тех людей, на кого я укажу.

— Это приемлемо, — кивнул он, протискиваясь в лаз у второй баррикады. И уж не знаю, что именно сделал Яков, но в его присутствии ковбои старались выглядеть тише воды, ниже травы. Только взглядами нас проводили и даже слова не сказали. — Что ещё попросишь?

— Честности. Всё что знаешь ты, должен знать и я. Тоже самое и с моей стороны. Такой обмен предлагаю на правах родственника, коим тебе когда-то являлся, — предложил ему и тут же почувствовал то же напряжение, которое и раньше возникало. — Да ёж твоюж. Яков, ну вот ответь мне. Неужто вы в кругу семьи, нарушая установленные законы налево и направо, в своём познании не преисполнились до предположения о реинкарнациях? Вы же книги читали, эксперименты ставили, многое знали и изучали, так чего не веришь то мне?

— Не было доказательной базы, — сухо произнёс Яков. — Поэтому я и озвучил свои просьбы, но даже с ними…

— Но даже с ними ты будешь сомневаться и предполагать, что тебе промыли мозги, — закончил я за ним поток параноидальных мыслей и отворил дверь своего участка. — Ясно всё с тобой. Слова тут будут лишними, так что бросай спицу туда и айда в регрессию. Один раз показать гораздо проще, чем объяснять.

Сдавшись окончательно с упрямством Якова, я зашёл в домик Майкла и с порога чуть было не оказался сшиблен гусиком. Всего за день он прилично подрос и теперь вовсю лез обниматься. Пришлось уделить ему пару минуток на поглад и похвалу, так как счастьем он искрился и сыпал наравне с новым выученным словом — «БАТЯ».

И тут уж явно без нравоучений Чёрного не обошлось и оставалось радоваться, что второе слово хотя бы не матерное. Но с ворона станется, так что в воспитание мелкого надо держать ухо востро. Ведь Яков на ментальном уровне гусика тоже слышал и косился на тварюшку с настороженностью, но без удивления. Наверняка не первый раз с таким сталкивается.

Оглядев гостиную на наличие Чёрного, я увидел бедолагу в самом безопасном и спокойном месте — спящим в позе умершей летучей мыши прямиком под потолком. Судя по натоптанным под ним следам, гусёнок определённо старался до него допрыгнуть, но в виду отсутствия толковых лётных качеств, сделать этого не смог.

Кстати, Белый тоже оказался здесь же. Сидя в открытой духовке на режиме в пятьдесят градусов, ворон с удовольствием в ней отогревался. Теперь-то ясно, почему он решил от нас свалить на подходе к городу. Просто напросто продрог, бедняга.

— Эй, Белый, вылазь. Работа есть, — постучал я по плите, на что ворон выдал протяжное жалобное «кааар». — И не каркай, друг мой. Тут человека в регрессию надо сводить, так что будь другом, сподобься. Яков, садись на диван, а лучше ляг.

Бурча что-то под нос, бывший трактирщик нехотя присел, оглядывая творящийся балаган. Чёрный ворон под потолком болтается, Белый ворон в духовке сидит, гусь так вообще решил себя занять догонялками за собственным хвостом, крутясь на месте. Обстановка и правда воспринималась как дурдомная, это я по глазам его видел. Но единожды решившись, отступать Яков явно не собирался. Лёг на спину, расслабился и позволил подошедшему ворону себе на грудь усесться.

— Карко-рарар? «Куда его?» — спросил у меня Белый и я ответил.

— Да закинь его в предпоследнюю. Если выдержит, покажи ему, как годик в прошлой жизни пожить, думаю ему хватит. Я сам тоже на боковую пойду и срез воспоминаний себе устрою. Думаю у меня самостоятельно вполне получится.

Выдал ему ценных указаний и пошёл наверх, так как день вышел насыщенным. Зевал безбожно и прежде чем в кровать рухнуть снял с себя и браслет, и барсетку с яблочком и гирьку, для которой у лестницы ещё утром приготовил бетонный блок. И понятия не имею, что меня дёрнуло, но все вещи я ровненько по линеечке разложил. С левого края гирьку, потом барсетку, потом Яблоко и после браслет. От большего к меньшему…

…прямо как в тюрьме для озарённых.

Да уж, воспоминания Лидии до сих пор со мной и сбежать от них на время я смогу только в сон. Поэтому лёг поскорее, даже на помывку забив, ведь дождь мне её заменил прекрасно. И в сон уходя наравне с Яковом, вместе с Белым вороном и Чёрным вороном, я и не заметил и не услышал даже, как один не спящий тихонько прокрался ко мне в комнату.

Изогнув свою длинную шею, гусёнок не рискнул разбудить своего батю. Тихо шлёпая лапками, он решил подойти к столу. Сперва он опробовал на вкус гирю и снова обжёгся. Пожевал барсетку и тихонько её выплюнул. А вот перед Яблоком Основ пернатое создание задержалось и с интересом поводило клювастой головой. Яблоко билось током, но в Эфирном плане гусёнок прекрасно видел и её яркость, и насыщенность, и вкусность содержимого. И конечно же в своей умной голове он активно думал, как дотянуться до того, что находится внутри.

И не додумавшись ни о чём умнее, он просто напросто простёрся намерением к плоду точно также, как делал это с маленьким чёрным сородичем и с маленьким белым сородичем и в принципе со всем остальным окружающим миром, с которым он взаимодействовал. И если сперва ничего не получалось, то вскоре створки Яблока начали потихоньку отворяться. Ведь гусик был не глупым и старался подражать своему отцу, чьи ментальные приёмы видел и запоминал.

И спустя пятнадцать минут Яблоко Основ раскрылось достаточно, чтобы глаза гусёнка наполнились счастьем.

И он ещё не знал, к чему именно приведёт его маленькая, но, без всякой скромности, гениальная шалость.

Ураааа! Вторая книга закончилась, а впереди третья https://author.today/work/294297 !))

Наградите автора лайком и донатом: https://author.today/work/286925