Последний тигр. Обитель Святого Ястина

Глава 15

Кастора лихорадило, зуб на зуб не попадал. Тупая боль пульсировала в животе. Он попытался поднять голову, но в глазах потемнело, а в ушах раздался звон.

— Ты бы не дёргался, милсдарь писарь, — сказал знакомый голос и впервые Кастор обрадовался шершавым, ироничным ноткам. — Циклоп тебя с того берега еле достал, еще бы щепотка свечи и встретился бы с Создателем.

— Да я как с тобой познакомился, милсдарьграмард, так на том берегу одной ногой и стою, — сказал Кастор и опустил голову обратно.

Выглядел грамард ужасно, синяк на скуле, губы разбиты, лицо осунувшееся, зеленовато-бледное, но главное, что живой был, сидел рядом и улыбался этой своей дурной улыбочкой.

— Что случилось? — спросил Кастор. Грамард не ответил, улыбка стойко держалась на губах, а вот карие глаза потухли. Кастор занервничал, нечасто Орис лез в карман за словом и еще реже не находил его там.

Последнее, что помнил Кастор, как они спустились в подземелье и он увидел небесный камень. Как завороженный всё ходил и ходил по залу, глядя себе под ноги, нельзя было вообразить что-то более прекрасное, чем столько небесного камня в одном месте. А потом Кастор поднял глаза и увидел стены выложенные мозаикой. Она была намного больше найденной в горах Эндо и прекрасно сохранилась. Художник выбрал один из самых популярных сюжетов апостольского завета — рождение Звезды. Мастер Гильдебрандт всё бы отдал ради того, чтобы побывать здесь, думал Кастор, он был так возбужден, что совсем забыл о сыщике, а когда оглянулся, того нигде не было…

Грамард придержал ему голову и поднёс чашку с водой к губам.

Кастор выпил, поблагодарил и огляделся. Напротив него сидел МистатЛайер подтянув колени к груди. Рядом с ним трое, которых Кастор не знал или не помнил. Окружающие их стены, закруглялись, напоминая формой неглубокую чашу. Кастор приподнялся и заглянул за край. Их убежище окружали люди, кто-то размахивал копьями, кто-то бросал камни, но таких смельчаков было мало. Большая часть людей скрывалась за дверями, лишь изредка заглядывая в щель. Открыто напасть на них мешало какое-то препятствие, похожее на паутину, попавшие в неё камни, разлетались на мелкие кусочки. Кастор протёр глаза и вдруг понял что видит. Это был тот самый Рой из ущелья, только теперь он превратился в плотную сеть и накрыл их, словно купол. Кастор пошарил руками по груди в поисках Звезды и похолодел — её не было.

— Не пугайся, — сказал грамард. — Звезда твоя здесь, в моём кармане. — Грамард похлопал по карману куртки. — Её время еще не пришло.

— А когда оно придёт? — спросил чей-то незнакомый голос. — Мы тут уже больше двух склянок сидим!

Время в склянках отмеряли только моряки и Кастор посмотрел на говорящего, череп лысый, лицо узкое, обветренное, морщинистое, для морских путешествий незнакомец был староват. Хотя вполне мог быть владельцем небольшого каботажника или ладьи.

— Дождёмся когда Циклоп вернётся, — ответил Орис.

— А если не вернётся?

— Вернётся, — сказал другой незнакомец, маленький человек с молотом в руках.

— Кастор узнал килийского ворона, он читал про это оружие, когда вместе с монсеньором сочинял историю своей жизни. — Если ты прав, мальчик, то он найдет способ открыть ту дверь. А нам остаётся терпеливо ждать.

Лысый фыркнул.

— Будто тут у кого выбор есть, дрянь то только под его дудку пляшет.

— Орис, что происходит? — спросил Кастор.

— Что последнее ты помнишь?

— Рассказывай, давай, — начал терять терпение Кастор. — И звезду мне верни!

— Не могу, — покачал головой Орис. — Надо убедиться что ты в своём уме, а не оно в твоём!

— Какое еще оно? — закричал Кастор, дернулся и охнул от боли.

— Не кричи милсдарь писарь, — понизил голос Орис. — Будет лучше если ты меня послушаешься, а позже я всё тебе объясню.

— Милсдарь, — наклонился вперёд сыщик. — Потерпите немного, мы скоро выберемся!

— Да вы оба сдурели, что ли? — Кастор тяжело дышал от боли. — Думаете я буду спокойно лежать и ждать пока тьма нас сожрёт?

Орис наклонился над ним и тихо сказал:

— Тьма это всего лишь инструмент, как и магия Создателя. Есть вторая истинная Речь способная её подчинить, тот, кто сможет овладеть ею получит власть более страшную, чем есть у церкви. Будет раскол, случится новая война, а после мир канет в смуту. И потому мы должны были умереть здесь. Так тебе сказал Святой Ястин. Я понимаю, что мы обязаны сделать всё, чтобы тьма не вырвалась на свободу, но не думаю, что наша смерть есть верный путь!

И пока Орис говорил, туман в голове Кастора рассеялся, будто ветер унёс. Он задержал дыхание, боясь спугнуть воспоминания.

Они явились ему из черноты коридора, того, что был справа от зала с мозаикой. Кастор увидел тени проходящие сквозь стены, а потом фигуры людей замерцали в ореоле неземного света. Они закружили вокруг, отрезая пути к бегству. Кастор потянулся к звезде и в очередной раз взмолился, прося Создателя уберечь его слабое, тщедушное тело и усмирить ужас поселившийся в душе, но в этот раз Создатель не откликнулся. Свет звезды не мог тягаться со светом исходящим от потусторонних гостей, те сияли всё ярче и ярче, пока из глаз Кастора не брызнули слезы, он ослеп и был вынужден закрыть глаза. От страха сердце в груди стучало быстрее, ладони взмокли, он стоял там, ощущая под ногами лишь одну опору — небесный камень и ждал что вот-вот умрёт, в этот раз навсегда. И вдруг они разом заговорили, гулким эхом звонкие голоса ударяли в своды высокого потолка.

— Да не наступит тьма

— Да не наступит конец всему

— Да не познает мир забвение среди звезд

— Тьму во имя моё отринь

— Плоть во имя моё схорони

— Свет во имя моё вознеси

— Ты, сошедший с небес,

— Ты, родившийся здесь

— Твоя кровь, моя весть

Голоса возносились и падали, голоса разрывали Кастора изнутри. Он обхватил голову руками и упал на колени. А когда всё стихло, долго тряс головой, ему казалось что он оглох. А когда открыл глаза и огляделся, фигуры исчезли, а слепящий свет погас. Страх ушёл, рассеялся ужас и смятение, Кастор преисполнился сил и веры. Он помнил это бесконечное чувство лёгкости, он стал свободен от страха и счастье переполнило его. Ничто больше не могло его остановить, никакая мысль не упиралась в стену, он мог всё и знал это. Как никогда ясно видел цель и понимал, что должен сделать. Уверенный в себе он шёл через тьму коридоров к единственно верной цели — смерти.

По спине пробежал холодок, Кастор вспомнил переполненный зал и людей опускающихся перед ним колени. Вспомнил подлый удар в живот и как зазвучала Речь, как по её зову в зал ворвался Рой и кинулся на людей. Как песнь остановила его, подчинила себе и заставила служить. Это было тот самый кошмар, о котором его предупреждали, именно этого он и не должен был допустить.

Кастор зажмурился и снова открыл глаза. Все это произошло с ним и одновременно с кем-то другим.

— Они пришли ко мне и сказали, что я должен сделать и я поверил, поверил и стал свободен от страха. Никогда я не чувствовал себя лучше, чем в тот момент! Я был счастлив, что могу отдать жизнь во имя великой цели — ради спасения людей! — сказал Кастор, теряя голос и мужество.

— Не ты принял то решение, тебе его навязали, — ответил Орис.

— А что если умереть — это все, что мы можем? Если другого пути нет?

— Должен быть!

— Ты не знаешь, ты просто хочешь верить.

— Знаю, — уверенно сказал Орис и в этот раз Кастор не почувствовал раздражения, только зависть. Он хотел уметь так говорить. Воодушевляюще и без толики сомнения.

— Это место хорошо хранило свои секреты много сотен лет и его магия продолжает действовать, — говорил Орис и Кастор цеплялся за его слова и веру, как за соломинку. — Цель её — оградить тьму от мира, ведь как только мир узнает о её существовании, души людей сдадутся первыми. Именно изнутри мы более всего уязвимы.

Кастор вспомнил кровавый ужас, царивший в ущелье, как рвалась плоть и люди кричали от ужаса, но были не в силах убежать. Страх снова был с ним, ворочался внутри, стекал меж лопаток, парализовал волю, делая его слабым и нерешительным.

— Мы должны бороться, — услышал Кастор свой голос, но Орис не ответил, он прислонился к стене и закрыл глаза.

— Поспи лучше, надо беречь силы для последнего рывка.

Кастора разбудил гонг, он вздрогнул и открыл глаза. С потолка на него сыпался песок и мелкие камни. Чаша вокруг него и под ним вибрировала.

Сыщик уже был рядом, вместе с Орисом он пытался поднять Кастора на ноги.

— Давайте же, милсдарь, надо бежать, — пыхтел ему в ухо сыщик.

— Как думаешь, — спросил сыщик у Ориса. — Это значит что у него получилось?

— Не знаю, — ответил грамард.

— Вот же, тьма хаттова, — пробормотал сыщик. — Не хотелось бы тут помирать!

Им наконец удалось поставить Кастора на ноги, но его тут же вырвало.

— Давайте, давайте, шевелитесь — кричал им маленький человек с молотом, свешиваясь с края. Лысый был проворнее и уже спрыгнул вниз.

Голова у Кастора разваливалась на кусочки, его тошнило и он еле переставлял ноги, он уже готов был остаться здесь, только бы не двигаться больше с места, но тут у края чаши вырос гигант, чьё лицо густо поросло шерстью, он улыбнулся грамарду и тот с облегчением воскликнул:

— Попрыгунчик!

— Я понесу твоего друга, — сказал гигант и легко поднял Кастора на плечо. — Надо бежать, скорее!

— К озеру, озеру, — кричал кто-то. Кастор висел вниз головой и не мог видеть что происходит, а еще вынужден был закрыть глаза, чтобы мир вокруг не крутился волчком и не усиливал его тошноту. Где-то далеко грохотало, почти как тогда, когда вернулась вода в озеро.

Они остановились, Кастор на мгновение осмелился приоткрыть глаза и увидел впереди маленький огонёк света. В темноте все фигуры расплывались, но Кастор узнал голос Ориса.

— Милсдарь писарь, держись, я вытащу нас отсюда, — шептал грамард ему на ухо. Что-то снова загрохотало и больше Кастор ничего не услышал.

Очнулся он в темноте. Голоса звучали совсем рядом, и Кастор прислушался.

— Нет, милсдарь, я вам не позволю, вы не можете. Скажите что надо делать и я сам всё сделаю, — шептал сыщик.

— Ты останешься, кто-то же должен договориться с твердолобыми северянами, а в этом тебе нет равных, — отвечал Орис. — А еще ты должен помочь Кастору добраться до Решани. Дальше он сам решит что и кому говорить.

— Ох не доедем мы никуда милсдарьграмард, бежать надо и как можно дальше! И лучше всего бежать к королю!

— Думаешь он своей выгоды не увидит?

— За ним сила стоит!

— За белыми тоже стоит и что?

— Этим верить нельзя.

— Никому сейчас, МистатЛайер, верить нельзя, — печально вздохнул Орис. — Но церкви то невыгодно берегонтиз-под земли доставать, А враг моего врага, как известно… Ты попытайся убедить Кастора прикинуться увечным, после того, через что вы прошли, он может сослаться на потерю памяти. Это будет лучше всего!

— Я уже думал об этом, попробую, но все же предпочел бы поменяться с вами местами, милсдарьграмард!

— Нет, это моя работа, а твоя — позаботиться о нашем друге!

Кастор пошевелился и застонал от боли.

Сесть получилось не сразу, но Кастор был упорен.

— Милсдарь, — воскликнул сыщик и кинулся к нему. — Как хорошо что вы очнулись!

Привычным движением Кастор коснулся груди, в этот раз звезда была на месте, она отозвалась на прикосновение и вспыхнула, разгоняя мрак. Значит этот осёл упрямый таки решил его бросить!

Кастор поднял голову и на миг забыл о грамарде. Перед ним лежало огромное озеро, высокие своды пещеры светились, усеянные мелкими каплями воды. Часть потолка обрушилась, но все еще можно было рассмотреть Лики Святых. А на берегу озера расположились люди, много людей. Кастор поискал взглядом рой, но не нашёл его.

— Думаю, ты будешь рад услышать, что мы нашли выход, — сказал Орис. — Циклоп нашёл!

Грамард присел рядом с Кастором на корточки и указал рукой на другой берег, туда, где на скале был нарисован символ. Кастор уже видел его раньше и узнал.

— За этой скалой проход, — уверенно сказал грамард, — он выведет наружу, окажетесь по ту сторону Высокого край, но люди боятся чужой магии и без звезды не пойдут, поэтому тебе придётся вывести их.

Кастор посмотрел на Ориса.

— А ты что собираешься делать?

— Остаться здесь, — грамард был совершенно серьёзен и Кастор выругался. — Остаться здесь и защищать тайну этого места, пока смогу.

Кастор покачал головой.

— Какой в этом смысл? Рой уже перестал быть тайной, там, снаружи, есть те, кто не просто знает о существовании второй Речи, но и научились её использовать. Милсдарь сыщик, ты рассказал грамарду что случилось в ущелье?

МистатЛайер кивнул.

— Во всех подробностях, которые и на смертном одре останутся со мной.

— Про Деврана я уже знаю, — сказал Орис. — Как и Барахольщик, он вышел со дна Кхамира. Легенды говорят, что за верность богиня дарует своим детям силу использовать вторую Речь, она же — предвестник её пришествия. УрдальАин Рах породила тьму, против которой и восстал Создатель. Рой же, как и магия, всего лишь орудие в их войне. Без него вторая Речь бессильна!

— Умерь своё всезнайство, — ответил Кастор. — Нам доподлинно не известно на что способна вторая Речь, мы можем лишь строить теории и по капле собирать информацию.

— Именно потому я принял решение остаться, — кивнул Орис. — Циклоп каким-то чудом владеет ею, хотя нигде не учился. Я должен попробовать разгадать его секрет. И не допустить к рою новых служителей богини. А они, я думаю, придут.

— А следом еще и последователи Святого Ястина подтянутся, — сказал сыщик. — Не справиться вам вдвоём, кому-то ведь еще еду добывать придётся. Нет, милсдарьграмард, идея ваша сомнительна, предлагаю подумать еще раз.

— Поддерживаю, — сказал Кастор. — Самое разумное завалить входы в тоннели.

— Это уже было, — покачал головой Орис. — Раскопают.

— Тогда заберём рой с собой? — предложил сыщик. — Девран же смог, может и нам удастся.

— А как же берегонт? Он тоже оружие и еще неизвестно, что страшнее, фанатики-еретики или король, мечтающий низложить Церковь.

— Интересно, почему берегонт так пагубно влияет на речь Создателя, но не реагирует на вторую Речь? — задался вопросом Кастор. — Если бы мы смогли направить в нужное нам русло, то смогли бы изменить расстановку сил. Что думаешь?

— Пока не знаю, — ответил Орис — Но думаю, берегонт создаёт некое поле, с его помощью частички роя связываются друг с другом. Это же поле ограничивает использование Речи Создателя. Похоже они изначально были созданы противодействовать друг другу.

— Я думал, та гора из берегонта сдерживает рой, — удивился Кастор. — А ты говоришь, что все наоборот?

— Скажем так, они зависят друг от друга, берегонт создает… как бы поточнее объяснить? Он нужен рою, как вода нужна рыбе, но свойства его могут проявлять себя и отдельно. Понимаешь? Вспомни лекцию мэтра Капринуса о свойствах некоторых горных пород. МагнитимусыЭрхорна, например, те даже способны левитировать.

— И снова я забыл, что ты образованный, — засмеялся Кастор. — Помогите ка милсдари, встать, хочу осмотреться и подумать.

Пока Кастор вновь осваивал прямохождениепод своды пещеры прибывали все новые и новые люди. Их вёл за собой маленький человек с молотом и гигант с волосатым лицом.

— Гван и Попрыгунчик вернулись, — сказал Орис и ушёл, оставил Кастора на попечение сыщика.

— Людей собирают, — объяснил МистатЛайер. — Те роя боятся, сидят, забившись по углам, а нам то уходить надо. Как думаешь, сможешь их уговорить?

В памяти Кастора всплывали обрывки его самонадеянной речи, и по спине бежали мурашки. Древняя магия показала ему безграничное могущество человеческого существа, лишенного страха. Стоило только захотеть и…

Кастор тряхнул головой. Соблазн был очень велик, но он привык преодолевать соблазны. Он сможет найти другой путь. Страх часть его природы, он научится контролировать его и не терять разум. Монсеньор научил его, что чистота разума превыше всего. Он больше никогда не позволит чужой силе ослепить и подчинить себе его разум.

Пальцы сжали звезду и та засветилась ярче.

— Страх мой верный спутник, — ответил Кастор сыщику. — Так что у меня с этими людьми много общего, надеюсь это поможет их убедить.