Поступь крови. Перерождение. Том 1

Глава 7

Беседа с бандитом заняла в общей сложности около двадцати минут. А моего резерва энергии хватает, чтобы держать Кровавый Доспех активированным, всего на двадцать пять минут. Так что встреча с Кентавром откладывается до следующей ночи — когда энергетический запас полностью восстановится.

Я допил последнюю бутылку воды, восстанавливая водный баланс, и попрыгал обратно, домой. В кухне-пристройке горел свет. Я заглянул в окно. Дедуган глушил водку и разглагольствовал на философские темы. В качестве собеседника он использовал табурет, который водрузил на стол. Даже поставил перед ним полную стопку и положил кусочек чёрного хлеба.

— Несправедливая штука… — бормотал он. — Я всю жизнь жопу рвал и ничего не заработал. Ну как… заработал, но всё равно нужно было пахать, пахать, и пахать. И конца-края этому не было видно! А потом… вот она, родимая, — он смачно поцеловал запотевшую бутыль водки. — Беленькая, любимая… И так на душе хорошо стало! И работать больше не надо! Ну как… работать-то надо, но мне-то теперь насрать! И главное — разницы-то нет… Что пахал как ломовая лошадь, что бухая как чёрт, а всё одно! Не жили богато, нечего начинать!

Дед хряпнул две стопки подряд и замычал заунывный мотивчик. Нет, так не пойдёт. Я покачал головой. Настало время кодировки! Магия крови — одно из немногих направлений, которое давало кое-какие другие способности, кроме заклинаний. Эти способности по большей части были бесполезными, но забавными. Например, я мог как бы «внедрить» в кровь человека аллергию на что угодно. Я ухмыльнулся. Дед будет счастлив. В этот момент дед поссорился с табуретом и долбанул по нему кулаком. Кусочек старого лака попал ему под ноготь. Дед попытался его вынуть и расковырял ранку. Выступила кровь. В принципе, мне не нужна кровь для таких манипуляций, но теперь всё точно пройдёт без сучка без задоринки.

— Да чтоб тебя на залупе провертели! — дед от досады пнул стену.

Сконцентрировавшись, я мысленно подключился к информации, которая содержалась в его крови. Пока я был слаб, поэтому прочитал только его пьянство. Но о нём я знал и без этого. Я попытался «вложить» в кровь новые данные — точнее, непереносимость алкоголя. Окончательную и бесповоротную.

— За любовь! — провозгласил дед, как раз когда я закончил. Он успел помириться с табуретом и сейчас крепко его обнимал. Он поднял очередную стопку и поднёс ко рту. Выражение его лица мгновенно изменилось с восторга на отвращение. Дед в ужасе швырнул стопку в стену, и его начало рвать.

Шум, который он устроил, разбудил маму. Я услышал, как она заворочалась и что-то пробормотала сквозь полудрёму. Я поспешно зашёл в дом, проскользнул в свою спальню и притворился спящим. Минуты через три мама окончательно проснулась — встала, проверила меня и поплелась на кухню, шёпотом костеря деда. Пока они ругались, я отрубился.

Проснулся я от того, что кто-то трогает мои стопы. Я подскочил от неожиданности и попытался лягнуть наглеца. Вскрикнула мама.

— Русланчик! Это я, не бойся!

— Чт-то т-ты д-делаешь? — пробормотал я.

— Сынок, ты, кажется, лунатишь, — мама потёрла мою пятку и показала мне свои вымазанные в чём-то чёрном пальцы. Упс. На таких мелочах и прокалываются. Пока я думал, как выкрутиться, мама принялась осматривать дверной проём: — Лишних денег нет, но… Можно поставить деревянную решётку. Отец сегодня трезвый, он сколотит и уж как-нибудь присобачит…

— М-мама, я с-сам!

— Глупости какие! Конечно, ты не сможешь сколотить решётку, — отмахнулась она.

— Н-нет, я им-мею в в-виду, чт-то я с-сам в-вышел, — проговорил я. — К-когда д-дед б-буянил. Я п-проснулся.

Сработало. Мамино настроение моментально изменилось. Она заметно огорчилась и порывисто стукнула себя ладонью по лбу.

— Вот голова моя садовая! И правда, мы же так орали! Отец ещё и окно в кухне разбил. Прости, сыночек, я в следующий раз сразу полицию вызову, чтобы его в каталажку оформили, — пообещала мама. — Пошли позавтракаем. Я оладьев напекла и картошки в мундире сварила. Соседка сметанки домашней дала. Тебе понравится!

Она порывалась донести меня до кухни, но я отказался. Гидра-Помощник услужливо доложил:

«Все процессы в организме замедлены, мозговая активность в пределах нормы. Речь заторможена, но уровень заикания снижен. Чувствительность полностью восстановлена, но подвижность всё ещё ограничена, пульс уменьшен. Регенерация и физическая сила снижены до обычных человеческих показателей. Состояние организма в целом характерно для человека, который вышел из комы три месяца назад и проходил активную терапию.»

По стеночке я вполне спокойно дотопал до кухни. Врачи бы, определённо, заподозрили нечто странное, но мама нарадоваться не могла на то, как быстро я восстанавливался. А вот дед её счастья не разделял — судя по всему, он устроил поминки по своему алкоголизму. Но так как от водки его воротило, в рюмку он подливал холодный чай. Когда я вошёл, он на меня зыркнул и пробурчал:

— Всё из-за тебя.

— Да что ты мелешь, старый болван! — мама отвесила ему подзатыльник.

— Что есть, то и говорю! — огрызнулся дед и ткнул в меня пальцем. — Сына твоего прокляли, потому он и валялся двенадцать лет труп трупом! Я тебе сразу говорил, что Артемьевы родить тебе не дадут! Даром, что ли, на аборт посылали⁈ Наверное, наняли бабку-знахарку, она и прокляла твоего сына! А сейчас его проклятье на меня перешло!

— Почему же ты не впал в кому?

— Хуже! Хуже! — горестно взвыл дед. — Я пить не могу! А мне Василич вчера пять литров спирта притаранил! Ты хоть понимаешь, что я полторы недели мог не просыхать⁈

— Понимаю, — мама медленно-медленно поднялась из-за стола и упёрла руки в боки. Дед прижух, осознав, что проболтался. Она наклонилась к нему, взяла за шиворот и процедила: — Понимаю, что ты мне обещал с Василичем больше не связываться. Да что там обещал! Клялся, божился! Как там было? «Вот те крест, Маруся, я того упыря пошлю в пешее эротическое!» Так было, отец, или не так⁈

— Чёрт попутал! — дед состроил грустную физиономию. То ли притворялся, что раскаивается, то ли действительно совесть проснулась.

Пока они устраивали разборки, я уплетал оладьи со сметаной за обе щёки и запивал горячим сладким чёрным чаем. Вкуснотища! Краем глаза я заметил, что во дворе мелькнула тень. Она упала на виноградник и метнулась в сторону дома. Хлопнула дверь. Мама и дед моментально насторожились. Дверь хлопнула ещё раз, и спустя пару секунд в кухню вошёл невысокий мужик. Когда-то он был красивым, но от былой красоты осталось лишь напоминание. Глаза опухли, нос явно был не раз ломан, всё лицо словно поплыло вниз. Он равнодушно скользнул по мне взглядом и уставился на маму.

— Почему ты не заплатила Гнилому? — требовательно спросил он, и я увидел, что у него нет двух верхних зубов.

— Ты совсем оборзел? — дед попытался оттеснить его к порогу.

— Отвали, алкаш, — презрительно поморщился мужик, оттолкнул деда и демонстративно вытер руку о кухонное полотенце.

— Гриша, это всё, что тебя интересует? — растерянно протянула мама. — А как же Руслан? Наш сын? Ты даже не обнимешь его?

— Да-да, привет, малой, — кивнул мне «папаша». — Обязательно обниму, когда порешаю всё с Гнилым. Марусь, ты ж должна понимать. Если ему не заплатить, мне обе руки отрубят. Нечем будет сына-то обнимать! Чем дольше тянем, тем хуже становится! Меня же убьют, Маруся, и Род не спасёт. Ты вообще понимаешь, что со мной случилось сегодня утром⁈ Я прихожу к Гнилому, а его дружки говорят, чтобы я сам выкручивался! Говорят, что ты больше платить за меня не будешь! Да я подумал, что остался в этом мире один-одинёшенек!

— Конечно, конечно, я помогу, Гриш, — вздохнула мама. — Руслану отец нужен. Как же не помочь, — она поколебалась, но всё-таки спросила: — А почему тебе Род не помогает? Они же тебе лечение оплачивали. Почему бы им твои долги не купить? Они хоть что-то тебе говорили? Может, они тебя вообще из Рода исключили? — было видно, что эти вопросы ей даются тяжело. Походу, привыкла у него на поводу идти и не сопротивляться.

— Не мели чепухи, — фыркнул Григорий и нервно сжал кулаки. Его челюсть заходила вправо-влево. — Они отрубили финансы, пока не исправлюсь. А чтобы исправиться, мне нужно все долги выплатить. Типа доказать, что у меня яйца есть. Марусь, там осталось-то тысяч пятьдесят выплатить, и всё, можно с повинной в Род возвращаться. А потом уж и Руслана примут — всё-таки старший внук, наследник.

— Н-наслед-довать м-может т-только р-рождённый в б-браке, — возразил я.

— Да много ли ты знаешь, овощ больничный, — отмахнулся Григорий.

— Это твой сын, — неожиданно суровым голосом произнесла мама. Она выпрямилась, каждая чёрточка её лица светилась решимостью. — Я не буду ничего платить, пока Руслана не примут в Род. Он бандитам ничего не должен! И доказывать ему тоже ничего не нужно! Пусть его примут в Род Артемьевых и обеспечат необходимым лечением. Я все деньги на тебя спустила, чтобы у Руслана отец был! А ты хоть представляешь, сколько физиотерапия стоит⁈ Сколько лекарств ещё надо купить⁈

— Да ты не торопись, — поморщился Григорий и кивнул на меня. — Присмотри за ним недельку-другую. Может, он снова отрубится. А ты только бабки впустую сольёшь.

— Свали по-хорошему, — попросил дед, который покраснел от злости.

— А то что? — ухмыльнулся Григорий и влепил ему издевательскую пощёчину, а потом отшвырнул в противоположную часть кухоньки.

— Я вызову полицию, — пригрозила мама. — Ты мне десять лет голову морочил! Тебя ведь и правда из Рода турнули, да⁈ А я, дура, все эти годы надеялась, что сына вытащу в люди. Что жизнь у него другая будет!

— Вызывай, но сначала деньги гони, — Григорий схватил нож со стола, на котором налипли хлебные крошки, и начал им размахивать. — Думала, можно так просто от меня избавиться⁈

Я уже собирался вмешаться, но в этот момент дедок вытащил из духовки пятилитровую стеклянную бутыль и с размаха опустил её на голову Григорию. Хрясь! Повсюду разлетелись осколки, по комнате разлился густой спиртовой запах. Глаза Григория закатились, и он рухнул на спину, раскинув руки. Мама проверила его пульс и облегчённо взмахнула рукой: мол, живой, ничего страшного.

— На такое дело и спирта не жалко, — подвёл итоги дед и спросил у мамы: — Марусь, куда этот мусор вынести?

— Есть у меня одна идея, — мама вышла во двор и набрала кого-то по телефону. Разговор получился коротким. Спустя минут пятнадцать загудел мотор, скрипнула калитка, и мама провела в кухню двух уже знакомых мне амбалов. Только сегодня они пришли к нам без своего главаря. Не проронив ни слова, они подхватили Григория и вытащили его на улицу. Снова взревел двигатель автомобиля и постепенно стих вдали. Мама взяла оладий, обмакнула в сметану и задумчиво прожевала. — Странно. Гнилой… то есть Андрей не отвечает. А его дружки даже денег требовать не стали. И объясняться не пришлось.

— Что, больше не будешь тратить деньги на этого альфонса? — уточнил дед.

— А ты — на водку? — спросила мама.

Несколько минут они смотрели друг на друга, а потом дед растерянно протянул:

— Мда, дела-а-а-а-а-а-а.

Мама присела рядом со мной и сдавленно пробормотала:

— Прости меня.

— М-мне не н-нужен т-такой отец, — отрезал я. — З-знать ег-го не ж-желаю.

— Ну хоть у кого-то в этой семье мозги варят, — улыбнулся дед, и его улыбка была неожиданно искренней. — Ладно, раз уж пьянка теперь не вариант, пойду в сарай. Проверю, хватит ли у меня пороха в пороховницах, чтобы костыли соорудить. А ты, Марусь, прибери здесь.

Пока они занимались делами, я вернулся в комнату и включил телевизор. Мама несколько раз заглядывала ко мне и умилялась — она думала, что я таким образом навёрстываю упущенное. Постигаю современный мир.

Я же искал новости об Открытии Преисподней и нашествиях Демонов. На удивление Империя продолжала жить своей обычной жизнью. Разумеется, был объявлен режим быстрого реагирования, по всей стране военные и полиция были наготове. Однако школы, университеты, магазины и прочие заведения работали по привычному графику.

Словно не произошло ничего необычного. Разве что появилась новая реклама — о наборе людей с «необъяснимыми навыками» на государственную службу. Обещали полный соцпакет, высокую зарплату, а в перспективе — аристократический титул. Но что действительно меня поразило — так это то, что по всей планете обсуждали открытие магических школ. В моей первой жизни об этом заговорили лишь через четыре месяца после Открытия Преисподней. Я здорово подтолкнул этот мир к развитию, причем, сам того не понимая.

Изменился ли мир Демонов тоже?

Очень интересный вопрос. Следующие месяцы я буду внимательно наблюдать за нашествием Демонов и соотносить хронологию с прошлой жизнью. Если не ошибаюсь, первый крупный Демонический прорыв произойдёт в Москве, в юго-западном районе, двадцать второго сентября. Тогда это стало катастрофой — люди столкнулись с Демонами первого ранга, но сейчас… Сейчас это может стать преимуществом для Российской Империи. И для меня лично. А до этого будут сотни мелких прорывов. К сожалению, днём я охотиться не смогу. Придётся патрулировать Москву ночью в поисках Демонов.

— Зацени-ка! — в мою спальню ввалился дед и протянул мне два кривых костыля. Его руки дрожали, на лбу выступила испарина. Очевидно, ему было плохо. Организм привык к ежедневной дозе алкоголя, а его заставляют быть трезвенником. Может, слишком резко я деда закодировал? Да нет… старик должен выдержать.

— Спасибо, — я проскакал через комнату на костылях туда и обратно.

— Не за что, — дед похлопал меня по плечу и, пошатываясь, вышел во двор, развалился на лавочке под навесом.

Остаток дня пролетел незаметно. Я дождался, когда все улягутся спать, и незаметно выбрался из дома. Сегодня предстоял важный разговор с Кентавром. Дело в том, что у меня был ещё один инструмент, который значительно ускорит развитие человечества. Однако сперва я хочу с его помощью увеличить свой капитал.

Ночной клуб «Гелиос» находился относительно недалеко от моего дома, в более престижном районе. Я решил не прыгать по крышам, а пройтись пешком. Старался выбирать тёмные улочки, на которых точно не было камер. Осторожность никогда не повредит. Разумеется, я не собирался заходить через парадный вход. Охрана лишь посмеётся над ребёнком, а против рыцаря в кровавых доспехах сразу откроет огонь.

Здание клуба было одноэтажным и располагалось в отдалении от жилых домов. Немудрено — музыка в нём гремела на два квартала. Одним большим прыжком я перенёсся из кустов на крышу клуба. Дверь, ведущая на чердак, была закрыта на замок, но мне не составило труда его взломать. Я активировал Кровавый Доспех и проник на чердак, а следом — спустился в служебное помещение. Это была кладовка для посуды и прочей кухонной утвари. Я вышел в коридор и столкнулся с поваром.

— Помоги… — начал кричать он, но я закрыл ему рот ладонью и впечатал в стену. Он заткнулся, быстро-быстро моргая.

— Где Кентавр? — спросил я.

Повар ткнул дрожащим пальцем вправо, где в конце коридора темнела железная дверь. Чтобы он не поднял тревогу, я вырубил его и связал мусорным пакетом — верёвок не было, пришлось выкручиваться подручными средствами. Я прислушался. Из-за железной двери раздавались сдавленные стоны. Кто-то очень приятно проводил время. Я ударил кулаком, выбивая дверь. Бах! И она с грохотом упала внутрь. С огромного кожаного дивана подскочили три обнажённые девицы и забились в угол. А вот мужик в чёрном деловом костюме даже не двинулся. Он застегнул рубашку, разгладил складки на брюках и спокойно спросил:

— Что тебе надо?

— Сотрудничество.

— Говори.

— Без лишних свидетелей, — я кивнул на девушек.

— Дамы, упёздывайте, пока наш гость не разозлился, — Кентавр щёлкнул пальцами, и девушки, всхлипывая, потопали к двери. Я отступил, освобождая проход, и они вылетели наружу, как пробка из бутылки шампанского. Кентавр перевёл взгляд на меня и повторил: — Чего тебе?

— Карборановая кислота, — я улыбнулся. — Очень много карборановой кислоты.