Повелитель Бездны

Глава 7 Друг подземелий

В темноте крайне сложно определить, сколько времени проходит с того или иного момента. Давно. Но как давно я забрался под этот валун, разбив здесь примитивный лагерь. Я придавался сну, думам и даже пытался разминать только-только сросшуюся руку. Подвижность в руке вернулась ещё не полностью, но эффект сломанной руки уже давно исчез. Ожидаемый мною хищник так и не явился. Кто прикончил всех этих мышей для меня остается загадкой. В конечном итоге, я вылез из-под валуна, что бы подышать более свежим воздухом. Речной бриз почему-то не попадал под камень, и там становилось слишком душно.

Живот давно оповестил о желании подкрепиться. К сожалению, к моменту, когда мой организм как никогда нуждался в питательных веществах для ускорения лечения, никаких запасов еды не осталось. Комок раздавленного сыра я съел ещё по дороге до водопада. Мясом подкрепился уже после, на подвернувшемся пяточке суши, где отогревался. Я уже давно задумывался, об источнике своего питания, как со свода на меня упало что-то теплое.

Вздрогнув всем телом, я чуть было не вскочил, уносясь, прочь. Но ноги отказались подниматься. На миг их парализовал ужас. Здоровой рукой я потянулся к волосам, куда и попал неизвестный теплый комок. Схватив пальцами податливую массу, я поднес к глазам. Опознать субстанцию я ещё не успел, как специфический запах серы ударил прямо в нос. Гуано.

Чёртова летучая мышь не постеснялась обделаться прямо над моей головой. Учитывая, что в воздухе не раздался стайный писк, бояться нечего. Просто одиночная мышь решила обделаться именно в этот момент, даже не поняв, куда приземлился её снаряд. А ведь, если эти мыши ведут себя так спокойно, рядом с целым кладбищем других таких же существ, то напрашивается только одно из двух. Либо одна стая мышей перебила других, заняв их охотничью территорию, либо кто-то ещё перебил этих мышей, оставив всего несколько живых особей.

Если правильным окажется первый вариант, то ловить здесь мне нечего. А вот если на своде сидят всего несколько чудом выживших мышей, то это может стать отличным ужином. Отсюда назревает крайне интересный вопрос, почему я считаю, что сейчас ужин? Да потому что завтрак был в тюрьме у обрыва, тогда, кажется, был ещё день. Обед был в блужданиях по подземной реке. А ужин будет у меня сейчас, если удастся поймать и ошкурить парочку крыланов. Или ещё, какие виды мышей там сидят. Да даже если это будут огнемыши, из шкур, которых делают магические предметы с дополнительными свойствами к стихии огня, то и у них я найду, чем поживиться.

Каменная колонна, у которой я сидел, не являлась образцом ровности. Множественные каменные выступы, натёки соленой воды со свода образовывали идеальную лестницу. Я буквально чувствовал всем телом, что мне не составит труда забраться по ней до самого верха, используя всего лишь одну руку. А тем временем вторая рука уже уверенно сжимала кинжал, поэтому это восхождение будет много легче, чем все предыдущие.

Окрепший за десятки лет камень опоры прекрасно держал мой вес. Удерживая в зубах кинжал, а на плече веревку с петлёй, я уверенно взбирался вверх.

На самом верху меня ожидало разочарование. К слову, я рассчитывал найти там хотя бы пару-тройку крылатых проказников, но вместо этого меня встретил абсолютно пустой свод. Сталактиты, наросты и выбоины — всё это было в наличии, но не было главного — обитателей потолка любого необжитого грота.

Покрутив головой, я так и не заметил никого, походящего на маленького нетопыря, свисающего со свода. Тогда где же тот паршивец, что обгадил меня. Вряд ли он улетел, скорее, просто сместился. Двигаясь вдоль окаменевшего сталагната по горизонтали, отметил получение нового уровня скалолаза. Не припомню, что бы хоть один из навыков повышался столь же легко. Может, стоит заняться поднятием его до десятого. Или не мелочиться и сразу до двадцатого? Тридцатого? Сотого? Нет, ну на поднятие сотого уйдет не один год. А с другой стороны, нужно всего лишь усложнять свои тренировки. Взобраться по этой колонне оказалось легче легкого. Тело само выполняло все необходимые движения, чувствуя, куда стоит поставить руку или ногу, и как лучше зацепиться.

Ах вот ты где паршивец. Притаился у самого края колонны, вцепившись в него маленькими коготочками. Я уже потянулся к кинжалу, да так и застыл. Кажется, это не тот случай, когда добыча хоть немного стоящая.

Ухватив мышонка за лямку ремня, начал спускаться, аккуратно удерживая сопротивляющуюся зверушку в одной руке. Спуск оказался сложнее и дольше по времени, ведь было абсолютно не видно, куда ставить ноги и руки, но каким-то чудом, тело в который раз чувствовало каждый бугорок и выступ. Нога медленно спускалась, пока не находила подходящий выступ.

Спрыгнув с высоты половины своего роста, быстро юркнул в убежище с добычей. Положил маленький комок на камень, и аккуратно, придерживая крылья, перерезал ремешок. Почувствовав свободу серый комок, размером не больше моего кулака, забился в трещину у подножья сталагната.

Достав маленький комочек жизни, я покрутил его в руках. Недолго думая, мышь цапнул меня своими маленькими клыками, но не сумел прокусить даже кожу. Две единицы крепости не дадут прокусить кожу столь слабым зубам. Развернув крылья, я посмотрел на гладкую, чуть вытянутую мордашку, а она, в свою очередь, посмотрела на меня. Чем-то я ей не приглянулся, и мышонок попытался выскочить, жалобно запищав.

— ПИ-пИ-пИ.

И главное пищит так звонко, несмотря на то, что ещё малыш.

Тоненькие перепончатые крылышки то и дело норовили свернуться, но сопротивляться моей силе они не могли. Оглядев тело летуна, убедился, что есть здесь нечего. Косточки торчат во многих местах. Перехватив мышонка за кончики крыльев, чуть подкинул вверх. И хорошо, что успел ещё поймать, чуть не грохнувшись вместе с ним.

— Ты почему не улетаешь? — задал я напрашивающийся вопрос.

— ПИ-пИ.

— Не можешь?

— ПИ.

— Понятно.

Я взял в другую руку ремешок и покрутил его. Простой охотничий ремешок, затягивается на крыльях в ловушке. Не раз видел, как связанных мышей продают на рынке. Вот только этот оказался совсем маленьким, и каким-то образом выбрался из ловушки, да ещё и добрался до дома. Такой ремешок не давал ему возможности летать, а, следовательно, и охотиться. Малыш оказался истощенным, и если бы не случай, скорее всего, умер бы от голода, рано или поздно свалившись со свода.

Возможно, где-то поблизости находится место именуемое колодец огня. Так его называют охотники. Ещё его называли ареалом обитания огнемышей и крыс бездны. Если это так, то у меня вполне есть шансы вернуться обратно в Сноустейн. Нужно всего лишь найти этот самый колодец, встретиться с охотниками и попросить их проводить меня до города.

Пригревшись у меня в руке, мышонок, наконец, успокоился и уткнулся носом в соединение между большим и указательным пальцами, выставив уши торчком. Худой, слабый, оставшийся без родственников, да ещё и пойманный в ловушку. Повезло же тебе обделаться в момент, когда я был рядом. Мяса с него не будет, да и перехотелось мне, честно говоря, его есть.

Что я вообще знаю об огнемышах? Кожа идет на изготовление снаряжения с резистом к огню, или наоборот усилением проведения огненной стихии, для увеличения силы заклинаний. Между прочем, кожевенники подземных эльфов лучшие в этом ремесле. Мясо их не очень вкусное, но стоит дороговато. Питаются подземными обитателями, в том числе и рыбой. Опасность могут представлять только в стае, или если слишком высокого уровня. У самого большого из рукокрылых этого семейства был всего сорок второй уровень. Это, в общем-то и всё, что было известно мне.

Подумав немного, добавил к известной информации догадку, о сопротивлении огню. Если их шкура обладает резистом, при правильной обработке, то и они сами должны обладать им. Теперь точно всё.

Да уж. Ну и что теперь делать? Был один голодный рот, стало один и одна десятая. Не бросать же теперь этот комок теплого сопящего меха.

Летучие мыши хищники. Значит, нужно найти кого-то слабого и вкусного. Учитывая, что я всего на четыре уровня выше, то справиться с кем-то большим и страшным будет и мне не по зубам.

Поднявшись на ноги, пошёл осматривать окрестности колонны. Вот только куда идти? Темно и далеко не видно. Могу в этой темноте выйти прямиком к хищнику, или очень долго блуждать в поисках выхода. За спиной река, а что в остальных сторонах неизвестно. Могу пойти прямо, но что, если окажется, что там только через километр будет глухая стена. И что тогда?

Единственным разумным на мой взгляд вариантом, было двигаться по спирали, увеличивая круг поиска, пока не найду одну из стен или проход. На примере грота, в котором расположился Сноустейн, я знал, что такие подземелья могут оказаться сильно вытянутыми. Не повезет и буду идти прямо пару километров в тридцати шагах от стены.

Решив, для начала, тщательнее осмотреть колонну, двинулся вокруг неё. И как бы мимоходом пнул череп старшего собрата мыша. Пролетев немного вперед, он пару раз кувыркнулся, ударяясь о камень, и затих. Замер клыкастой мордочкой ровно напротив меня.

Была бы на мне обувь, раздавил бы наглеца, скалящегося на меня. Но обуви не было, а давить кости голой ногой чревато. Подойдя, собрался было пнуть его дальше, но тут из глазницы вылез упитанный белый опарыш. Подняв его за задницу, я задумался.

Для меня трупные опарыши будут точно не съедобны. Даже в приготовленном виде могут вызвать сильнейшее отравление и слабость. Если съесть несколько таких в сыром виде, можно чуть ли не сразу откинуть копыта. Разумеется, помирать я пока не собирался и есть не стал, но вот другой рот, пригревшийся у меня на руке, может и не откажется.

Растормошив истощенный комок шерсти, поднес к нему опарыша. Чуть помедлив, разнюхивая добычу, мышонок с азартом накинулся на добычу. Раскинув крылья на ладони, мышь усердно заработал челюстями прямо на импровизированном столе.

Удивительное чувство умиления накрыло меня, глядя на то, как голодный зверек, чавкая, разгрыз опарыша на две части, а затем накинулся на каждую часть по отдельности. Сразу за первой личинкой последовала вторая.

Распинывая кости и черепки от собратьев зверька, собирал питательных насекомых. Я с интересом скармливал личинку за личинкой, получая удовольствие от процесса. И полученное сообщение от системы стало для меня абсолютной неожиданностью.

Контроль? Приручение? Что за? Комок на руке продолжал чавкать, даже необратив внимание на это. Я приручил мышь? У меня теперь что, будет свой собственный питомец? Переведя дух, взглянул на мышонка.

Ничего не поменялось. Тогда… провел пальцем в воздухи, открывая меню персонажа. Пять. Пять иконок. Персонаж, стиль и питомец были белыми. карман по-прежнему серый, «Logout» — красная.

Жму в рукокрылую иконку.

Имя. И-м-я. Хм. От такой просьбы я немного растерялся. Никогда ещё в своей жизни не придумывал имя кому-то. Может тогда и не придумывать, а лучше взять чьё-то. Вот только кого бы выбрать? Родственников? Не. Лучше известного эльфа. Нынешний король Онорадун не слишком хорош, что бы в его честь называть питомца. В честь него я бы назвал только жирного крота, перед отправкой на бойню.

Я потрогал упирающиеся мне в руку коготочки. Может тогда воин? На мага ты не тянешь, а вот ночным воином можешь быть. Не так давно на город нападали пещерные гнуры. Тогда третий сотник повел себя героически, отстояв границы города и обойдясь почти без жертв, за что Онорадун назначил его первым сотником города. Первый сотник, герой и воин. В честь него можно было бы, и назвать мышонка. Только как его звали?

Бу… слышал же от кого-то. Бху… или все-таки, Бух… Бхур, Бхукур, Бурк, Бул, Бхурон, Буха, Бухич, Бухрон, Бухлон… Что-то совсем не запомнилось его имя. Но я вроде бы близко. Тогда.

— Нарекаю тебя, Бух.

Не-не-не.

— Бух.

— Да.

— ПИ-пИ-пИ, — отозвался мышонок, перестав чавкать.

— Теперь буду тебя звать, Бух. Узнаю, как всё-таки звали того сотника и может, буду звать тебя полным именем.

— ПИ, — согласно пискнул мышь и заползал по руке, выискивая ещё еды.

— Оголодал бедненький, ну ничего. Сейчас ещё насобираем. Я этим наесться не могу, зато тебя накормим.

А между делом уже открываю иконку Буха.

Ого! У моего нового пета есть свой набор характеристик. Только в отличие от меня у него всего пять характеристик и три навыка. Четвертый навык привязки, как я думаю, появился у него только что, точно так же, как у меня появилось приручение. К тому же, я сразу вижу, какой навык, к какой характеристике относится. С полетом и эхолокацией вроде бы всё более-менее ясно, но вот что такое частица огня, было не понятно. Каждая единица духа увеличивает запас маны на пять единиц, а также увеличивает скорость регенерации маны. Четыре духа дают одну единицу маны в секунду, но зачем моему питомцу мана?

Мелькнувшая догадка заставила открыть окно стиля.

Что? Не поверив своим глазам, перечитал ещё раз всю информацию умения.

Ха-ха-ха.

— Эй, Бух. Кажется, Система запуталась из-за тебя.

Решив проверить, вытянул руку и мысленно активировал умение. Материализованный в указанном месте беглец тут же бросился прочь. Двинувшись за ним, через шесть секунд обнаружил, как тот развоплотился без всякого огня.

— Опять ничего не понятно.

— ПИ-пИ, — согласился со мной Бух, повиснув у меня на запястье в низ головой.

Острые коготки аккуратно держались за руку, чуть впиваясь в кожу.

— Бух, как думаешь, может нужно, что бы ты применял это умение?

— ПИ.

— Да? Ты уверен? Вот только у тебя маны для этого маловато. Может, если удастся поднять тебе уровень, у тебя будет достаточно маны? Ладно, с умением разберемся позже. Тогда давай проверим полет?

Бух от такого предложения вытаращил свои бусинки глаз и попытался убежать от меня, карабкаясь по руке к шее.

— Бух, ну давай. У тебя же есть такой навык, значит, ты должен уметь.

Поймав мышонка обеими руками, я подкинул его в воздух. Полет мыши был, скорее, похож на пикирование вниз камня. Повезло, что успел поймать мышонка руками.

— Ну же, Бух, соберись. Ты должен уметь летать. Просто работай крыльями.

Вторая попытка оказалась куда благополучнее. Подброшенный вверх, мышь начал усердно махать крыльями, с трудом удерживаясь в воздухе. Я уже собрался было подбодрить его, когда Бух, махнув крыльями, вновь показал мастерство полета камня.

В этот раз поймать его я не сумел, так как он упал чуть в стороне. Звук падения был больше всего похож на посещение уличного туалета. Шмякнувшись о камень, я заметил, как мышь потерял сразу две единицы здоровья.

Так ведь и расшибиться не долго, подумал я. Пора заканчивать полеты на сегодня.

Подобрав летуна, заметил рядом длинную вытянутую железку. Поднял и её, тщательно осмотрел.

Однако, какие вещи могут лежать на полу обычного грота. Осмотрев свежие царапины на металле, я уже по-другому начал представлять себе местного хищника. Существо, использующее арбалетные болты, априори не может быть не разумным. А с любым разумным, при необходимости, всегда можно найти общий язык.

Убрав дорогую вещицу в сумку, я по пристальнее осмотрелся и заявил.

— Бух, давай-ка здесь осмотримся. Где остался один болт, могут остаться и ещё. А может и не только болты здесь остались, — произнес я, увидев пятно засохшей крови.

Как и собирался ранее, я принялся ходить по спирали, тщательно вглядываясь во всё, что валялось на полу. Кости мышей, черепки, камни, помет, битое стекло и даже целые пузырьки с выпитым содержимым. Странная форма сосудов не могла подсказать, что было в этих склянках, но форма явно не характерна для стеклодувов подземных эльфов. Может тот Лазарь пил эти зелья. Впрочем, для одного существа здесь слишком много. Забросив все целые флаконы, побрел дальше, увеличивая и увеличивая круги.

Когда край круга достиг реки, перешёл на дуговое процеживание местности. Шёл полукругом от реки до реки. Первые пару ходок своего результата не принесли, зато на четвертой по счету дуге, обнаружил среди камней инородный предмет. Такая вещь не могла возникнуть сама по себе в пещере. Слишком уж она была искусно изготовлена. Аккуратно подняв изящный клинок с изогнутой рукояткой и таким же изогнутым лезвием, всмотрелся в предмет.

Вот это вещь. Я крайне бережно покрутил предмет перед собой, осматривая мельчайшие изгибы и узоры. Дорогущий и крайне убойный предмет. Пятьдесят процентов шанс кровотечения и двадцать пять процентов шанс критического удара в спину и шею. Полость с ядом в клинке и накладка до двух рун. Да это же мечта каждого ассасина. А его стоимость должна быть на вес золота, если не больше. Нужно это проверить.

Плевать, это всё равно моя вещь.

Ещё.

Ещё!

Десять неудач. Одиннадцать! Наконец-то!

И следом за этим полетели полезные сообщения.

Сразу два уровня моего гильдейского навыка, завязанного на восприятие. И стоимость оказалась поистине огромной. Предмет далеко не с первого раза удалось оценить. Но это не беда. Если у владельца предмета высокое восприятие, то более одной попытки оценивания не следует проводить, иначе он может это обнаружить. Но так как владельцем этого сокровища стал я, то и оценивать могу до тех пор, пока не надоест. Правда встречаются и такие предметы, которые даже с тысячного раза не удастся оценить. В таких случаях обычно вызывают профессионального оценщика эпических или даже мифических вещей.

Приписка о создании этого предмета мастером кузнецом второго ранга была, как по мне, лишняя. Любой знающий эльф и без такой надписи в описании бы догадался. Ученики могут сделать только хлам, редко попадающий на рынок. Простые вещи может сделать только подмастерье профессии. Мастер первого ранга делает уже героические вещи, а второй и третий делают реликтовые и изысканные вещи соответственно. Лишь гранд-мастер может делать эпические предметы из адамантиума и мифрила. Самые редкие и желанные всеми предметы мифического класса не посильны никому из ныне живущих существ. Только древние могли делать мифические предметы крепче адамантиума. И секрет их создания затерялся где-то в истории.

В Сноустейне обитали сразу четыре мастера второго ранга и всего один третьего. Кузнец, портной, ювелир и оружейник были второго ранга, а личный ювелир архимага Рута в гильдии магов имел третий ранг мастерства своей профессии.

Жаль, что этот предмет мне придется продать. Если сложить все параметры в требование предмета и разделить их на пять, то получиться примерно тридцать пять уровней. Это означало, что при крайне грубых расчетах, для обладания этим предметов необходим был сорок первый уровень, это ещё без учета разбросанных во все характеристики первых трех уровней. Итого только с крайне неправильной прокачкой можно было обладать этим предметом на сорок четвертом уровне. Естественно, что имея кучей зависящих навыков можно было использовать этот предмет и куда раньше, вот только мне с моей двойкой в точности эта вещь стала бы ещё не скоро доступна.

Не обладая нужной силой, велик шанс, что не доброшу это оружие. Ловкость ниже необходимой увеличивала шанс неудачного броска, так ещё и не отменял возможность поранить себя. Убить себя своим же оружием мне только не хватало. А две единицы в точности сводили вероятность попадания к нулю. Принимая всё это в расчет, я продам этот кукри при первой же возможности.

Вот только надо выждать пока спадет недоступность привязки. Если привязать предмет, то его нельзя будет потерять, но в случае окончательной смерти владельца, привязка спадает и через трое суток его вновь можно будет привязать. Или продать. Если попытаться продать вещь с привязкой, то, скорее всего, тебя объявят мародером или убийцей. Законы продажи и избегания наказания первое, чему учат в гильдии воров. Только потом учат правильно воровать и считать вырученные деньги.

— Ну что, Бух, — я потрепал двумя пальцами мышонка по голове, — давай отсюда выбираться. Мы теперь будем крайне богаты, если удастся вернуться и продать этот кинжал.

— ПИ.

— И если будет, кому продавать его, — добавил я полушепотом.