Позор царства (СИ)

Глава 5

Я вздохнул, выдохнул и пользуясь тем, что девушкам собираться надо довольно долго, сел за стол и взял чашку кофе, поданную Алессой, которая собралась очень быстро, натянув на себя невероятно красивый, совсем не мешковатый и обтягивающий в нужных местах комбинезон. Но тем не менее рабочий. Явно это ей Ленка заказывала у портных. Любит она её и готова наряжать как куколку.

— А вдруг там надо будет что-нибудь техническое посмотреть? Оценить? — с очень милой и какой-то беззащитной улыбкой пояснила мне свой наряд мулатка-механик, которую меня так и подмывало назвать Гаечкой.

Алесса уселась мне на колени и стала с негодованием посматривать на других девчонок, которые по её мнению слишком долго возятся. Ну да, там же завод ждет… Мне сейчас было не до мулатки, но просить её заняться чем-нибудь другим я не стал. Алесса как котенок, если уж ластится к кому-нибудь из нас, то прогнать её рука не поднимается.

Но я все-таки собрался с мыслями и скомандовал Иве:

— Продолжай!

— Что продолжать? Дай доступ, и я с Алессой продолжу. Пока все соберутся, по-быстренькому… — захихикала дриада.

— Рассказывать продолжай.

— Итак… Там был далай-кардинал.

— Кто? — не понял я. — Далай-лама?

— Нет, далай-кардинал. На Тибете есть далай-лама, он примерно такой же, как в вашем мире, судя по твоим рассказам. Вечно как бы перерождающийся в разных телах и всё-такое. Большой авторитет среди заумников. А есть даже более авторитетный далай-кардинал. Это такое религиозное движение на стыке христианства и буддизма. Кстати, признается и Римом, и частью буддистов.

— Дальше… — проворчал я, не желая вникать в религиозные заморочки. Там же чёрт ногу сломает!

— Этот тип сидит тоже на Тибете, но редко. Все больше по миру шляется. Но с комфортом, не с котомкой. Несет свет праведной жизни. Причем, зачастую лично. У него, кроме серьезных массовых окормлений, есть правило. Даже два правила. Первое — он один раз в день медитирует часа так три на виду у грешников.

— Спит? — усмехнулся я.

— Некоторые так думают, и ты так считал.

Я задумался было, что тут что-то не так с временами в утверждении. С чего это я что-то там «считал», да еще в прошлом времени? И непонятно, почему я что-то там вообще думал про далай-кардинала, если про этого святошу первый раз слышу? Ну да ладно. Дальше по ходу рассказа ясно станет, а если нет, то потом спрошу.

— Правило второе — он тра тит три часа в день на вразумление одного еще не совсем конченного грешника. Или грешницы. И со стороны выглядят эти процессы похоже. Сидит этот далай-кардинал на специальном пуфике в позе лотоса, натянув капюшон. Если рядом никого, то медитирует. А если рядом сидит ещё кто-то, то они беседуют. Тихо и без свидетелей. И этот второй, если не против, то накидывает себе на голову специальное полосатое покрывало, в знак согласия принимать какую-то нереальную мудрость. Иногда не сразу накидывают, но потом, по мере беседы, почти все накрываются.

Я пока ни черта не понимал, поэтому предпочел дослушать пояснения.

— Ты заметил, что этот далай-кардинал сел медитировать в зимнем саду, и смекнул, что у тебя есть три часа. Подошел к ниппонской стервочке, когда она бродила по залу со скуки, и прямо предложил ей выпить… ну и оттянуться, по-взрослому. Та, как она любит это делать, выдала невыполнимое требование. Сказала, что если ты найдешь способ избавить её от надзора папаши, то так и быть согласится выпить с тобой.

Я вспомнил, что в этом казино были и зал просто обеденный, и зимний сад. Не только помещения, где играли, и где кабаре выступало. Я изначально сидел, кстати в зале для игры, где никакой концертной программы не предлагали. Но главное не это. А что главное, я как-то понять не мог. Поэтому предпочёл слушать.

— Ты сказал ей подойти к далай-кардиналу и сесть на стул. И накинуть это покрывало. А она и согласилась. Ну да, сама же тебе предложила что-то придумывать, так зачем отступать. Ей там жутко скучно было, потому что в зал со стриптизом папаша с ней идти и не собирался, конечно же.

— Так! Стоп! — наконец дошло до меня первое несоответствие. — Что далай-кардинал делал в казино?

— Как что? — удивилась Ива. — Он не ходит по монастырям. Там и так все праведные. Он обращает к нереально светлой истине погрязших во грехе. Так что такие места — естественный ареал его охоты. А греховные развлечения… Как он говорит: «К моим стопам грязь не липнет». Ну так вот… Ниппоночка села перед святошей, а ты погасил свет.

— Что? — не понял я.

— Ну там, в этом казино, все освещение электрическое. Часть залов защищены от магии, чтобы играть можно было без мошенничества колдунов. А значит магические светильники не работают. Ну и во всем здании электрические лампы. А ты что-то сунул в одно место, и весь свет погас. Только свечи кое-где остались. Пока чинили, ты подошел к ниппонке, снял с нее кимоно, хотя она и брыкаться пробовала, но не орала, потому что ты дал ей свой пиджак и сказал, что она сама хотела без надзора остаться. Кимоно ты накинул на спинку стула, а сверху покрывало. Вот её папаша все три следующие часа за этими тряпками и наблюдал из-за своего столика в отдалении. А мешать как бы беседе со святошей никто конечно же и не пытался.

— Ну в целом понятно… — вздохнул я, поражаясь своей изобретательности.

— Ну да. Сначала девушка упиралась, конечно, но ты пел соловьем. Угостил её вином с коньяком.

— Что? — не поверил я, услышав о таком подлом приёме.

— Нет, ты не тайком подмешивал, а сказал, что это коктейль такой. А она и повелась. Мне же ты сказал, что она хотела посмотреть как тебе вышибут мозги, а значит на неё правила джентльменского поведения не распространяются. На войне как на войне. Да она вообще всем была недовольна. Но только в начале. Сначала пять минут недовольства, потом десять минут удовольствия. И так все два с лишним часа.

— Ладно, — вздохну я. — Без подробностей. Сам потом вспомню, как мозги в порядок приведу.

И тут Ива занервничала. А почувствовав это, и я насторожился. Покрутил в голове полученную информацию и зловеще спросил:

— А откуда я знал про далай-кардинала, если раньше никогда такой фигней не интересовался? А знал я, получается, много.

— Ну, Андрей! — чуть не завопила дриада. — Знала я. Но ты от меня потребовал, чтобы рассказала. И, к примеру, про электричество я ничего не знала, да и сейчас не знаю, как ты свет ухитрился погасить. А твои слова про «закоротил» мне ничего не объяснили.

— А может ты все и придумывала? Я-то был почти без мозгов.

— Ну я, — вздохнула пойманная на несоответствиях девушка. — Но не всё! Многое ты сам придумывал. И вообще, делал все сам. Хорошо, что меня от органов чувств не отключал.

— Чёрт! — выругался я. — И почему же?

— Забыл, наверное, — хихикнула Ива. — Но я так впечатлениями напитана!

— Ну да… ниппонка… экзотика… А потом я еще и напился.

— Э-э-э… — настороженно произнесла Ива. — Вообще-то ты вернул эту ниппонку, имя которой так и не спросил, еще в полночь. Опять свет гасил. Но её папаша всё-таки что-то заподозрил, по её довольному виду. Раздраженному как обычно, но и довольному. А потом еще сопоставил, что далай-кардинал в эти часы не беседовал, а именно медитировал, как потом всем понятно стало. Но доказать ничего не сможет, если дочка не расколется, конечно. А она не из таких.

— Что с полночью? — вернул Иву на тропу повествования я.

— Ой! Ну там неинтересно… Всего парочка принцесс.

— Принцесс? — чуть не завопил я.

— Да там королевства крошечные, одно название. Корсиканское и Миланское. Да и эти дамочки являются принцессами только если очень широко смотреть на такие вещи… Так почти всех благородных можно в принцы записать, через родство в седьмом колене. Но главное, что эти две любят так представляться, да и вдобавок оказались те ещё оторвы. Клейма ставить негде. Даже не интересно охотиться было. Да там и непонятно было, кто на кого охотился.

— Чёрт! — в очередной раз произнес я, подумывая, что пора переходить на слова покрепче.

— Ты ради них даже апартаменты там снимать не стал. Одну отвел в душевую, а другую в спортзал, — безжалостно добила Ива. — Но ты всё-таки потрудился, чтобы занять их мужей.

И тут у меня в голове опять пронеслось про несоответствия. Замужних дам я всегда обходил стороной, да и на апартаменты не жлобился.

— Ива! — рыкнул я. — Ты врешь! И откуда у меня столько сил взялось?

— Ну немного приврала, — мысленно пожала плечами дриада. — Ты плохо соображал и постоянно спрашивал моего совета. Все бубнил, что надо бы уже и домой. Причем, энергии в тебе было дофига… Этот наркотик, как я понимаю, здорово бодрит, так что домой идти было просто глупо. Веселье же только начиналось!

— Начиналось? — не поверил я.

— Ну да. Сначала ты отвлек мужей, когда выпил с ними и уговорил залезть с тобой на сцену к стриптизершам. Там ты начал…

— Хватать девок?

— Нет, они сразу разбежались. А прибежавших охранников ты выбросил в оркестровую яму, которая в этом казино за сценой находится. Ерунда… Всего-то парочку инструментов сломал. Они сломали. А потом ты стал петь. Частушки. На латыни. Не очень приличные. Те два принца позавидовали минуте твоей славы и составили тебе конкуренцию. Но петь у них не получилось, потому что за попытку петь серенады их освистали, а частушек они не знали. Тогда они стали танцевать. На шестах.

— … — уже серьезнее выругался я.

— Но ты сбежал. Танцевать не стал. Тут тебя эти принцессы и перехватили. Поочередно.

— Но потом-то я хоть напился? — обреченно спросил я.

— Попробовал начать, — серьезно ответила Ива. — Но тебя поймал далай-кардинал и сказал, что тебя надо исправлять. А ты… Ты…

— Что я?

— Ты сказал, что только если он выпьет с тобой.

— И?

— Видишь ли… Ты хотел этого святошу… это… того…

— Что! — мысленно взревел я. — Не верю! И если узнаю, что это ты что-то намутила, то тебе конец!

— За что? — взвизгнула Ива. — Я просто тебе ещё не все рассказала. Мелочи упустила. Когда ты возвращал ниппонку, то как свет вырубил, пошел сначала за кимоно и сказал, что далай-кардинал, который продолжал тогда медитировать, розовой мордой больно на женщину похож, а ты долго на него в свете свечей пялился. И еще он… такой… немного полный и ну… с совсем не мужской фигурой. И без следа щетины, хотя вроде как его раса какие-то бороды носит.

— Я сказал или всё-таки ты? — рыкнул я.

— Я! — призналась Ива. — Но потрогал этого типа именно ты. За грудь. И правда сиськи нащупал. Это женщина оказалась. Лет так тридцати. Полненькая, но очень симпатичная. И она, нахалка такая, под мужчину маскируется. Но ей в принципе всё равно, потому что так-то по той религии их бог обоеполый. Но все равно все готовы воспринимать на этом посту именно мужчину. А так-то она святоша еще та. И не разоблачили её. Потому как у них там очень строгий целибат для далай-кардинала… Был…

Мне уже стало смешно. Я прекратил ругаться и просто стал слушать. А Ива, почувствовав моё настроение, принялась быстро тараторить:

— Уже под утро она к тебе подошла и сказала. Хотя не так. Она с тобой уже разговаривала. Когда ты её это… осязательно разоблачил, она потом глаза открыла и сказала, что такого нахала еще не видывала. Оказывается, она не спит во время медитации, а всё видит и слышит вокруг. Но ты тогда ей пообещал, что не раскроешь её тайну, и она успокоилась, только сказала, что такому негодяю все равно никто не поверит. А вот под утро она подошла и сказала, что хочет тебя усмирить.

— Это как? — не понял я.

— Она сильная магичка и среди прочих знает одно заклинание, которое может накладывать на мужчин. Они потом перестают на женщин внимание обращать. Совсем.

— Кастрирующее заклинание что ли? — насторожился я.

— Что-то вроде этого, но на мозговом уровне. Но не навсегда. На три месяца только. А дальше, как она считает, тот и сам осмыслит свое поведение и прекратит беситься. Но заклинание это она может наложить только с согласия жертвы, она же воплощение добра. Как правило, убеждает сначала во время трехчасовой беседы. А по итогам, раз! И всё… Потерянный для противоположного пола человек.

— На три месяца?

— Чаще навсегда. Она действительно умеет словами на путь истинный наставлять. Вот и тебе предложила, типа околдовать тебя, но без предварительной беседы. Ибо бесполезно, так она сказала. А ты взял и согласился. Но с условием. Сначала она на тебя колдует, а потом вы вроде как беседуете с глазу на глаз. И если ты пожелаешь, то она с тобой выпить не откажется.

— Сложно… — проворчал я. — Особенно для тупого, каким я тогда был.

— Ну я подсказала. Но не всё, — вздохнула Ива. — Того, что ты меня под это жёсткое заклинание подставишь, я сама предложить не могла!

— Что-то не похоже, что оно на тебя подействовало, — хмыкнул я.

— Подействовало. Но как-то не так. Я же дриада, а не человек. А как подействовало, я еще не поняла. В общем, ты её увел в комнату и споил.

— Подлый прием, — вздохнул я.

— Достойный обезьяны… — согласилась Ива, потом подумала и добавила. — И дриады. Но главное не это. Святоша считала, что ты обезврежен, да и она пару бокалов вина выпьет без проблем. Но её развезло просто в дрова. Она же раньше вообще спиртного не пробовала. Даже коньяк не пригодился, который ты ей готовился подливать в вино, если процесс медленно пойдет.

— Ну ладно… Если с двух бокалов, то нашей вины тут не много.

— А затем ты уговорил её. Она упиралась поначалу, но ты ей её же слова процитировал, что ничего к ней не липнет. Ну и не прилипло… Несколько раз. И вообще, ты пел как соловей. Но потом ты её репутацию спас, что она пьяная и в мятой одежде выходила из той комнаты. Облил её и себя вином чуть не с ног до головы. А куче народу, который ждал снаружи и ваш выход наблюдал, сказал, что в экстазе решил отказаться и от вина. Потому стал опустошать бутылки и малость перестарался.

— И поверили?

— Не очень. Но в святости далай-кардинала никто не усомнился и решили что это он тебя в ярости облил, как неисправимого грешника, хотя ярость для него тоже запрещена, но не так строго. Да и ты вроде как теперь под заклинанием на три месяца.

Я помолчал минуту и видя, что девчонки уже почти собрались, ссадил с коленей Алессу и уже вставая спросил Иву:

— А что там такое случилось, что в казино концентрация принцесс такая повышенная.

— Так у нас в Твери осенью будет шабаш европейских монархов. Что-то вроде Конгресса Наций. В этом году очередь нашего царства его принимать. А сейчас, через несколько дней, будет молодежь королевских родов собираться. Вроде как познакомиться. О браках может договориться. Это бобровое действо называется Молодежной Лигой. Но так-то здесь и королей будет немало, а особенно королев. Молодежь одних отпускать опасаются. Ну и тусовка не только из европейцев ожидается. Будет много гостей со всего мира.

— Чёрт! — выругалась Вика.

А я промолчал, потому что «чёрт» мне показалось слишком мягким, а более крепко при девушках я предпочитал не выражаться.

Мы сидели на скрипучих стульях вокруг антикварного стола в обшарпанной комнате для совещаний в маленькой заводской конторе. Сидели все, кроме Алессы, которая буквально прилипла в экстазе к окну, таращась на главный и по сути единственный, но очень огромный цех завода. Ну да, ей до финансов дел нет совершенно.

Мы уже беглым взглядом просмотрели основные бумаги и финансовые планы, что и вызвало такие эмоции у Вики. Я повернулся к немолодой сухощавой женщине. Секретарь. Единственная из хоть какого-то начальства, оставшаяся в конторе. А сегодня она даже в выходной специально пришла на работу и сидела здесь, предположив, что новый владелец захочет взглянуть на свое приобретение. Секретарша принесла нам все бумаги и вот теперь, похоже, сильно сомневалась, что правильно поступила, не сделав ноги со всем руководством.

— Расскажите, пожалуйста, своими словами, что произошло, — как можно мягче попросил я, чтобы не запугивать сотрудницу. Да, уже мою сотрудницу.

— Полтора года назад этот завод, как отдельное предприятие, принадлежащее роду бояр Плешниных, получил чрезвычайно выгодный заказ, — начала дама, нервно помотав головой на мой жест, приглашающий садиться за стол. — Подписал его собственноручно ваш батюшка.

На последних словах женщина поклонилась Вике, похоже прекрасно зная бывшую принцессу в лицо. А та только поморщилась. Хотя сама виновата. Или забыла, или специально не стала менять внешность перед поездкой.

— Простите, — прошептала секретарша. — Позвольте приготовить вам кофе?

Я сообразил, что она в диком замешательстве, и кофе нужен в первую очередь ей самой, так что кивнул, а когда она вышла, встал, подошел к окну и проворчал:

— Какой кретин стал строить корабль в двух километрах от реки?