Предательство босса Мафии

20

ВИНСЕТ

Напряжение от всего, что произошло с Изабеллой и Элио, тяжелым грузом ложится на мои плечи, когда мы собираемся в кабинете Доминика.

Доминик сидит за столом, выражение его лица стоическое и нечитаемое, а Маркус расхаживает взад-вперед с хмурым выражением на лице. Данте сидит в кресле рядом с ним. Я сижу на одном из кожаных кресел, в голове крутятся мысли об Изабелле и опасности, которой она подвергается. Но сейчас не время зацикливаться на своих личных проблемах. У нас есть общий враг, который осмелился бросить вызов семье Романо.

— Мы до сих пор не знаем, где скрывается Элио, — говорит Маркус, в его голосе звучит ярость. — Элио Валенте перешел черту, нападая на наши склады и убивая наших людей. Если мы не найдем его в ближайшее время, то можем потерять больше, чем уже потеряли.

Доминик кивает в знак согласия, его челюсть сжимается.

— Мы должны дать понять, что больше не потерпим его нападения на нас. Этот идиот в подвале очнулся от сна?

Маркус покачал головой.

— Нет.

Я наклоняюсь вперед, мой взгляд скользит между братьями.

— Как мы его найдем? Элио хитер, и ему слишком долго удавалось ускользать от нас. Нам нужен план.

Маркус перестает вышагивать и смотрит на меня жестким взглядом.

— Начнем с того, что усилим контроль над городом. Мы собираем информацию, используем наши связи и не оставим ни одного камня на камне, пока не выследим его.

Данте вступает в разговор, его голос спокоен.

— Нам также нужно предугадать его следующий шаг. Элио не из тех, кто легко отступает. Он нанесет новый удар, и мы должны быть готовы.

Я киваю головой, в голове уже проносятся мысли о возможных вариантах.

— Мы усилим охрану складов, создадим группы наблюдения и будем внимательно следить за его известными сообщниками. Мы должны быть на шаг впереди него в любое время.

Доминик откинулся в кресле, на его лице появилось задумчивое выражение.

— А что насчет Изабеллы? Она — мишень, пока связана с нами. Мы должны обеспечить ее безопасность.

При упоминании имени Изабеллы я чувствую, как меня охватывает чувство защищенности.

— Я позабочусь о ней, — говорю я, мой голос тверд. — Я не позволю, чтобы с ней что-то случилось.

Доминик кивает, в уголках его губ появляется намек на улыбку.

— Хорошо. Но помни, Винсент, мы на войне. А на войне нет никаких гарантий. Мы должны быть готовы ко всему, а ты не человек мафии. Ты не знаешь, как работает мафия.

Я встречаю его взгляд, в моих глазах горит решимость.

— Я понимаю, Доминик. Но я вырос в мафии, поэтому я знаю, как все устроено, и я не успокоюсь, пока Элио Валенте не заплатит за то, что он сделал.

Наступает короткая минута молчания.

— Завтра вечером тебя посвятят в члены, — говорит Маркус, нарушая тишину. — Только так остальные мужчины будут доверять тебе и согласятся работать с тобой.

Я думаю, но мысли сейчас не слишком помогают. Изабелла носит моего будущего ребенка, и я должен защитить их обоих, и мне все равно, чего мне это будет стоить. Посмотрев на старшего брата, я соглашаюсь.

— Все в порядке.

В выражении лица Маркуса появляется беспокойство.

— Ты ведь знаешь, что, став частью Коза Ностры, пути назад уже не будет?

— Знаю, — отвечаю я. Даже если бы жизнь Изабеллы не была под угрозой, и она не была бы беременна моим ребенком, я бы все равно сделал это, чтобы защитить свою семью. Но осознание того, что я могу потерять, если что-то пойдет не так, заставляет меня еще сильнее стремиться защитить то, что принадлежит мне.

— Тогда решено. Завтра вечером ты станешь мужчиной мафии. — Вместо ожидаемого мною счастливого выражения на лице Доминика, его плечи обвисли, как будто на него свалилась вся тяжесть мира.

Честно говоря, я думаю, что так оно и есть. Доминик всегда был тем, кто заботился, руководил и жертвовал ради нас с Маркусом, и настало время сделать что-то для него. Что-то, чтобы облегчить бремя, которое его тяготит.

— Я договорился о встрече с Алексеем, — говорит Данте. Он поднимается со стула и идет к барному холодильнику в углу кабинета Доминика. Схватив бутылку водки и рюмку, он возвращается на свое место и наливает себе. — Этот ублюдок все такой же самоуверенный, как и всегда.

— Хорошо. Он может нам понадобиться, если дела пойдут плохо. — Доминик постукивает пальцами по столу. На пару секунд он погрузился в раздумья. — Мне нужно поговорить с Михаилом.

Михаил. Это имя мне неизвестно.

— Кто такой Михаил?

— Младший сводный брат Алексея. — Челюсть Маркуса сжимается. — Этот маленький засранец заставил нас бегать по Нью-Йорку в его поисках несколько месяцев назад.

Я слышал об Алексее. Он печально известен как блудный сын, который сговорился с врагами своего отца — моими братьями, на убийство своего отца и украл его трон как главы Братвы.

Насколько я слышал, отец Алексея убил его мать и женился на другой женщине. Этот Михаил, о котором они говорят, должно быть, один из сыновей его отца от его второй жены.

— Вот почему мне нужно поговорить с ним, — говорит Доминик. — Он работал с Элио Валенте. Он должен быть в состоянии рассказать нам кое-что о нем.

— Откуда ему знать что-то об Элио, если Братва тоже соперничает с Каморрой? — Спрашиваю я. Мне нужно знать, как все устроено в этом мире, на краю которого я прожил всю свою жизнь.

— Этот ублюдок сбежал из дома после смерти отца, — отвечает Маркус. — Наверное, он думал, что Алексей его убьет.

— Но это была полная чушь. Хотя они сводные братья, Алексей до смерти любит своих братьев. — Доминик качает головой и смотрит на меня так, что меня охватывает чувство вины. — Старшие всегда должны страдать. Короче говоря, мы поймали его, и я заставили его провести неделю в моей темнице, прежде чем вернули его брату. Я бы с удовольствием оставил его у себя подольше.

— В душе ты зверь, брат. — Я не это имел в виду, но мой брат действительно жесток.

— Детям нужна дисциплина. — Данте отхлебнул водки и нахмурился. — Посмотри на себя, ты стал взрослым человеком так поздно. Это действительно позор.

Я бросаю на него взгляд. Быть раздражительным — самый сильный талант Данте. Уверен, Маркус чувствует то же самое. Удивительно, что Доминик до сих пор держит его в друзьях, не вырвав ему язык изо рта. У Доминика скверный характер, а Данте слишком много говорит. Странное сочетание. Воистину.

Данте с подозрением смотрит на меня, покручивая в руке водку.

— А ты не пробовал спросить у Изабеллы, что она знает о Валенте? Она может знать, где он.

— Она ничего о нем не знает, потому что он не хотел бы, чтобы она знала. Он не настолько глуп. Я знаю, что веду себя скорее эмоционально, чем логично, но сегодня я чуть не потерял ее. Я не знаю, что бы я сделал, если бы с ней что-то случилось. Я бы сжег весь мир дотла, и мне было бы плевать, кому я причинил боль. Я бы обыскал каждый уголок ада в поисках Элио, пока не нашел бы его.

А потом… потом я бы заставил его страдать от участи, которая хуже смерти.

— Не соглашусь. Он глуп. — С сардоническим смешком говорит Данте. — Но ладно. Как скажешь, парень. Она твоя девушка. Но если она нас предаст, я не буду колебаться…

— Советую тебе следить за тем, как ты закончишь это предложение, Данте, — рычу я, обрывая его.

Данте хмурится.

— Что ты собираешься сделать? Пустишь пулю мне в голову? — Его смех гулко разносится по кабинету. — Ты даже не смог контролировать свою девчонку, и посмотри, какой беспорядок ты устроил.

Я вскакиваю на ноги и приближаюсь к нему.

— Скажи это еще раз.

Данте открывает рот, чтобы повторить всю ту чушь, что только что из него вылетела, но меня останавливает голос Доминика.

— Прекратите это дерьмо. Вы оба.

Мои пальцы сжимаются в кулаки, дыхание становится тяжелым, когда я пытаюсь удержать себя от того, чтобы подойти к Данте и ударить его по лицу. Он счастливый ублюдок.

— Встреча окончена, — говорит Доминик, откидываясь на спинку стула и складывая пальцы перед собой. — Мы продолжим обсуждение после инициации, и вы все будете вести себя лучше. Уходите все.

Я делаю глубокий вдох, глядя на своих братьев, и выхожу из кабинета, прежде чем успею сделать что-то, о чем потом пожалею.

Изабелла принимает душ, когда я вхожу в ее комнату. Я чувствую запах клубничного шампуня и банного мыла. У меня возникает соблазн присоединиться к ней, но я догадываюсь, что она испугается, а я не хочу делать ничего такого, что заставит ее чувствовать себя неловко. Ей и так тяжело от мысли, что мои братья ее ненавидят.

Подойдя к кровати, я сажусь на нее и позволяю своим мыслям блуждать по завтрашнему вечеру. Я официально стану человеком мафии, пролив кровь одного из наших врагов. Я вспоминаю свою службу в армии, все жизни, которые я спас, и травму от того, что не смог спасти единственного человека, который имел для меня наибольшее значение. Моего лучшего друга.

Второй раз такого не случится. Я буду беречь свою семью, я должен. Завтра я заберу жизнь, чтобы обеспечить это.

Вода перестает течь, и через минуту появляется Изабелла. Она обернула полотенце вокруг груди, а другим прикрыла волосы. Она прекрасна. Настолько красива, что мой член дергается, а по венам пробегают искры электричества.

— Привет, — говорит она, увидев меня. Она нервничает, это видно по тому, как ее пальцы теребят край полотенца. — Я не ожидала, что ты вернешься так скоро.

— Тебе неловко рядом со мной? — Я должен быть джентльменом и выйти из комнаты, если это так, но я не могу. Мне нужно обнять ее, успокоить и дать ей почувствовать себя в безопасности. Это то, что ей нужно после того дня, который она пережила.

Горькая улыбка играет на ее губах, когда она разворачивает полотенце вокруг головы, и ее серебристые волосы падают на плечи. Она чертова богиня.

— Нет, я не чувствую себя неловко рядом с тобой. Мне просто стыдно.

— Эй. — Я встаю и осторожно подхожу к ней. — Тебе нечего стыдиться.

Ее взгляд падает на пол.

— Я предала тебя. Я трусиха и чертова идиотка. Я не заслуживаю тебя.

— Посмотри на меня, милая. — Поднеся руку к ее лицу, я обхватываю ее щеку и наклоняю ее лицо к своему. — Ты через многое прошла. Ты сделала то, что должна была, и заслуживаешь всех гребаных благ в мире. Теперь моя работа — защищать тебя, и я обещаю, что не позволю причинить вред тебе и нашему ребенку.

Ее глаза становятся туманными, когда она смотрит на меня.

— Нашему ребенку? Ты не сердишься, что я беременна?

Я улыбаюсь.

— С чего бы это? Конечно, сначала я был шокирован, потому что не ожидал, что стану отцом, но ты и наш ребенок — лучшее, что когда-либо случалось со мной.

Слезы катятся по ее лицу.

— Спасибо тебе. Я так боялась стать матерью одиночкой. Я так боялась сделать это одна.

Боже, как мне неприятно видеть ее слезы. Я притягиваю ее к себе и обнимаю.

— Теперь ты никогда не останешься одна, детка. Я буду с тобой на каждом шагу. Все, что тебе нужно сделать, это опереться на меня.

Я держу ее, пока она не перестает плакать. Когда она отстраняется, то одевается в красное ночное платье. Я помогаю ей высушить волосы и расчесать их, после чего мы вместе ложимся в постель. Она кладет голову мне на плечо, и я крепко обнимаю ее, пока мы оба не засыпаем. В эту единственную ночь я позволяю себе помечтать о жизни с ней и нашим ребенком, о жизни, в которой не будет ни опасности, ни кровопролития.