Предательство босса Мафии

21

ИЗАБЕЛЛА

Как только я открываю глаза, то сразу же жалею об этом. Из больших окон в комнату льется слепящий солнечный свет. Шторы открыты, хотя они были закрыты перед тем, как я заснула прошлой ночью. Закрыв глаза, я тянусь к Винсенту на его стороне кровати, но не чувствую его. Я жду мгновение, прежде чем снова открыть глаза и прислушаться к звуку текущей воды — на случай, если он в ванной, но ничего не слышу.

— Винсент? — Тревожные колокольчики звенят в моей голове, и я задыхаюсь, пока ищу его. — Винсент?

Слезы застилают мне глаза. Не успеваю я опомниться, как выбегаю из комнаты и бегу по лестнице, выкрикивая его имя во всю мощь своих легких, пока меня охватывает паника.

— Изабелла?

Я оборачиваюсь и вижу Елену, которая смотрит на меня из фойе. Ее брови приподняты, а на лице — растерянное выражение.

— Ты его видела?

— Кого видела? Винсента? — Спрашивает она, словно все еще не понимая, что со мной происходит.

Я киваю. В груди все сжалось, и мне кажется, что я вот-вот потеряю сознание.

— Он лежал со мной в постели, а когда я проснулась, его там не было. Что-то случилось, пока я спала?

— Сегодня утром Винсент ушел с Домиником и Маркусом. Они ушли рано. — Говорит она. — У тебя все в порядке?

Я держусь за грудь и наполняю легкие воздухом впервые с момента пробуждения. Почему я так запаниковала? Что со мной не так?

— Я в порядке. Прости, если я тебя потревожила, я просто… испугалась, что что-то могло… — Я замолкаю, прежде чем сказать что-нибудь, что заставит меня выглядеть еще глупее, чем я уже есть.

— Изабелла, я могу заверить тебя, что то, что ты чувствуешь, это нормально. Надвигается война, и это нормально — бояться. — На ее губах играет улыбка. — Я тоже боюсь, что с Домиником что-то случится. Я не хочу потерять мужа и отца моих детей, и я боюсь остаться одна.

Приятно слышать, что ей иногда бывает страшно, и я не одинока в этом.

— Что ты делаешь в такие дни?

Ее улыбка немного меркнет.

— Ничего. Я просто держусь ради своих детей и надеюсь, что он будет возвращаться домой ко мне каждую ночь.

— Спасибо, что поделилась этим. Мне стало легче. — Я потираю живот, нуждаясь в общении с ребенком. Я должна оставаться сильной.

Я должна.

— Пойдем, я попрошу Марию приготовить тебе завтрак. — Елена идет на кухню, и я следую за ней.

На кухне стоит мальчик с голубыми глазами и темными волосами. На вид ему не больше девяти, и он набивает рот тостами. Это ее сын или сын Джейн? Я вижу только, что у него есть черты Романо, даже слепой мог бы это заметить.

Глаза Марии встречаются с моими, и она улыбается.

— Доброе утро, Мария, — приветствую я, придвигая табуретку рядом с мальчиком.

— Доброе утро, — отвечает она, в ее голосе слышится итальянский акцент, который я как-то не заметила прошлой ночью. Она занята тем, что кладет ананасы в соковыжималку. — Ты хорошо спала?

Я киваю.

— Да. Спасибо, что спросила.

Мальчик поворачивает ко мне голову, как будто только что заметил мое присутствие.

— Здравствуйте, вы, должно быть, тетя Изабелла. А я Лукас.

Я замираю. Откуда он уже знает мое имя? И называет меня тетей? Я всегда мечтала, чтобы у Наоми были милые дети, которые называли бы меня тетей, но это слишком неожиданно, и я действительно не знаю, как реагировать.

— Привет, Лукас. Приятно познакомиться.

Он внимательно смотрит на меня, потом поворачивается к Елене.

— Мама, она еще красивее, чем на фотографии.

Значит, он сын Елены и Доминика? Принято к сведению. Но о какой фотографии он говорит? Я не решаюсь спросить.

Елена хмурится.

— Не болтай, Лукас. Доедай, а то опоздаешь в школу.

Лукас наклоняется ко мне и шепчет:

— Никому не говори, дядя Винсент — мой любимый дядя, потому что он играет со мной в видеоигры. Мама сказала мне, что ты его подружка, поэтому ты мне нравишься больше, чем тетя Джейн.

— Я слышала, кто-то сказал, что тетя Джейн ему нравится меньше всех? — Говорит Джейн, заходя на кухню. — Лукас, это несправедливо. Ты только что ранил мои чувства.

— Не волнуйся, тетя Джейн. Я люблю тебя больше, чем дядю Маркуса. — Он хихикает, показывая отсутствующий зуб в нижней челюсти.

Елена качает головой и вздыхает.

— У тебя нет любимчиков, когда речь идет о семье, Лукас. А теперь доедай.

Лукас выглядит так, будто хочет что-то сказать Елене. Но вместо этого он снова наклоняется ко мне.

— Мама всегда так говорит, но я знаю, что она лукавит. Она любит папу больше, чем всех остальных членов семьи.

— Лукас, — предупреждает Елена.

Я хихикаю, не сумев сдержаться. Он такой милый мальчуган.

— Ну, ты будешь мой любимый племянник.

Мария приносит Лукасу стакан сока, и он благодарит ее, принимая стакан. Он очень воспитанный ребенок. Сидя рядом с ним, я еще больше радуюсь тому, что скоро стану мамой.

Лукас хмурится.

— У тебя не может быть любимых племянников, когда я твой единственный племянник. — Он глотает свой сок. Спустившись с табурета, он берет рюкзак с Губкой Бобом со стула рядом с собой. — Пока, мама. Пока тетя Джейн и тетя Изабелла. Пока, Мария.

Он выходит за дверь прежде, чем кто-либо из нас успевает ответить.

— Этот ребенок полон энергии. Если бы только у нас с Маркусом все было иначе. — Говорит Джейн, ставя чашку перед кофеваркой. Выражение ее лица становится мрачным.

Елена подходит к ней и кладет руку ей на плечо. Я знаю, что это значит. Раз у них с Маркусом нет детей, и она грустит по этому поводу, значит, они пытаются, но у них ничего не получается.

Я не знаю, что сказать, учитывая, что мы практически незнакомы. Я не хочу сказать что-то и в итоге расстроить ее.

— Здесь есть что-то интересное? — Спрашиваю я, надеясь разрядить напряженную обстановку на кухне.

Елена проходит к острову и садится напротив меня.

— Да. Сначала я покажу тебе все вокруг, а потом ты сможешь познакомиться со своими телохранителями.

Я не уверена, что правильно ее расслышала.

— Телохранителями?

— Да, телохранителями. Только не говори мне, что Винсент не обсуждал это с тобой.

Я качаю головой с такой силой, что она может вылететь из моего тела и упасть на пол.

— Он не обсуждал.

— У каждой из нас есть два телохранителя, которые следуют за нами, если мы покидаем особняк. Дом окружен еще большим их количеством. — Должно быть, она заметила, как мне не по себе, потому что усмехнулась и сказала: — Поначалу нелегко держать их рядом, но ты привыкнешь.

Я не уверена, что привыкну, но ладно.

Джейн присоединяется к нам.

— Не переживай так сильно. Елена управляет многомиллионной компанией, а я владею галереей. Поверь мне, когда я говорю, что это убивает нас, когда мы не можем ходить на работу без телохранителей. Мои боевые навыки для Маркуса ничего не значат.

— Ты умеешь драться?

— Я много лет была детективом. Конечно, я умею драться. — Она скрестила руки на груди. — Я была одним из лучших детективов в Нью-Йорке. И самой молодой, — добавляет она.

— Почему же тогда ты решила открыть галерею? — Спрашиваю я, заинтересовавшись.

— Я стала детективом только для того, чтобы найти человека, который убил моего отца. — Она делает паузу. — Я ушла и решила заняться своей мечтой после того, как узнала, что это был Элио.

Я смотрю на Елену.

— А как насчет тебя? У тебя есть какая-нибудь безумная история с Элио?

Елена пожимает плечами.

— Нет, но у меня была одна с Дэвидом Петерсоном. Дядей Доминика. Это долгая история.

Я опираюсь рукой на остров.

— У нас целый день.

Елена улыбается.

— Он хотел занять место Доминика на посту главы Коза Ностры, а когда узнал обо мне и моем сыне, похитил меня и попытался похитить Лукаса после того, как профинансировал проект моей компании.

— Это ужасно, — слышу я от себя.

— Мафия гораздо больнее и темнее, чем ты думаешь, Изабелла. Я потратила годы, пытаясь бежать от итальянской мафии.

В кухню входит женщина, которая держит за руку маленькую девочку, очень похожую на Елену. Девочка хихикает, увидев свою мать.

— Мама! — Она бежит к Елене и поднимает руки, чтобы Елена взяла ее на руки.

Елена поднимает девочку к себе на колени.

— Как ты, малышка?

Девочка улыбается.

— Я в порядке, — восторженно говорит она. — Я скучала по тебе, мама.

Ее слова еще не очень понятны, но я, много лет проработала с детьми, и могу их понять.

— Твоя дочь так похожа на тебя. Она хорошенькая.

— Спасибо. — Елена с любовью смотрит на свою дочь. — Все говорят, что она похожа на меня. Я очень хотела, чтобы она была похожа на Доминика. Ее зовут София.

Мария подает нам еду. Яблочные оладьи с черникой и малиной. Она подает Елене и Джейн по чашке кофе, а мне — стакан свежего апельсинового сока. Она настаивает, что мне нельзя кофе, потому что я беременна, и я не спорю с ней. После завтрака Елена в сопровождении своих телохранителей отвозит Софию в детский сад, а Джейн показывает мне окрестности и знакомит с моими телохранителями.

Они оба высокие и крупные, как горы. У Нико длинные, темные, вьющиеся волосы и густая борода, закрывающая почти всю шею. Абрамо более стройный. У него подстриженные волосы и нет бороды, но он очень высокий.

Как они могут быть моими телохранителями, если они меня саму пугают?

— Нет, я отказываюсь, чтобы эти люди ходили за мной по пятам, — резко говорю я. — Мне не нужны телохранители.

— Ты не можешь отказаться. Винсент сам их выбрал. — Джейн подходит к Нико и тычет ему в живот. Нико даже не вздрагивает и не смеется. Его лицо не читается, но глаза убийственны. — Видишь? Он крепкий, как скала.

Я фальшиво улыбаюсь.

— Спасибо, это помогает. Но я не могу позволить этой горе-мужчине быть моим телохранителем. Он выглядит так, будто свернет мне шею и убьет, если я посмею его разозлить.

Джейн хихикает.

— Он не посмеет. Он умрет в ту же минуту. Не волнуйся.

Я смотрю на Абрамо. Он смотрит на меня. Я улыбаюсь ему, но он не улыбается в ответ. Его руки лежат на прикладе пистолета, спрятанного в кобуре.

— Это безумие.

— Расскажи мне об этом. После того как Элио чуть не убил меня, Маркус даже не разрешает мне одной ходить в туалет. — Ее глаза расширяются, как будто она только что вспомнила что-то важное. — Тебя будут обучать, как только у ребят появится свободное время.

Я поднимаю бровь.

— Обучать чему?

— Драться. — Она поворачивается спиной к Нико, и я не свожу с нее глаз. Я не доверяю этим парням. — Ничего серьезного. Просто основы самообороны и умение стрелять.

— Я буду держать в руках оружие? Забавно, что я только что перешла от шприцов для спасения жизней к пистолетам для самозащиты. Как тебе такое противоречие?

Джейн кивает.

— Если тебе станет легче, я перешла от ловли преступников к работе с ними. — Она направляется к двери, и я следую за ней. Когда мы оказываемся внутри, она говорит: — Доминик будет обучать тебя, или Маркус. Выбирай.

Моя кровь сворачивается.

— Я не против, чтобы Винсент был моим тренером.

Она смеется так, что кажется, будто она издевается надо мной.

— Винсент будет слишком мягок с тобой. А вот твой враг — нет. Поэтому один из тех, кого ты боишься, будет твоим тренером. К тому же у них это хорошо получается.

— А если я откажусь? — Спрашиваю я.

Она смотрит мне прямо в глаза, ее смех затихает, и я слышу только шум крови в ухе.

— Доминик правит Коза Нострой, а Винсент — часть Коза Ностры. Ты понимаешь, что это значит, если ты станешь партнером Винсента?

Я не отвечаю. Я не понимаю, что это значит. Но я знаю, что тон ее голоса пугает меня до смерти. Она звучит слишком серьезно. Я не слышала от нее такой серьезности с тех пор, как впервые встретила ее.

— Это значит, что Доминик тоже твой капо. С этого момента ты не можешь говорить ему нет.