Приманка для Коршунова

Глава 17

Лёва

Я ничего не успеваю сделать, наблюдая за тем, как Даша падает со сцены. Всё происходит настолько быстро, что я только руку успеваю вытянуть, пытаясь её поймать. Но Дашка, зацепившись ногой за провод, взмахнула руками и завалилась на колонку. Я успел заметить, как её лицо исказилось от боли. Как всё тело содрогнулось. Она стала похожа на сломанную куклу. Я остолбенел. Оцепенел от парализующего страха. За Дашку. За то, что она что-то сломает. И в следующий миг Барсова упала со сцены. Ударяется виском об угол колонки. И обмякает. Перестаёт шевелиться. Её руки выгнуты под неестественным углом. И мне кажется, что я вижу кровь, которая расползается вокруг её головы. Нет. Боже. Нет. Я делаю шаг, но ни на миллиметр не приближаюсь к Даше. Ноги становятся ватными. От вида крови. От вида крови Дашки. Она кажется мне маленькой и поломанной.

А затем, будто по щелчку чьих-то пальцев я стал слышать окружающие звуки. Визг одноклассниц ударил по ушам. Я вздрогнул. И кинулся к Дашке. Упал на колени и протянул дрожащую руку, чтобы отвести упавшие на лицо волосы. Глаза Даши закрыты. Она не дышит.

— Д-а-а-а-ш, — голос сиплый, чужой и дрожащий.

Хочу поднять её с пола, но голос Коршунова заставляет остановиться:

— Не трогай. Отойди.

Обернулся и тут же оскалился. Какого чёрта ему нужно?

— Отвали.

— Слушай, рыжий, письками померяемся потом. Сейчас не время выяснять отношения. Отойди. Позвони лучше в скорую, пока эти придурки пялятся.

Я, ничего не понимая, смотрю в его лицо. Как отупевший. Провожу рукой по лицу, пытаясь прийти в чувства.

— Быстрее! — рявкает Коршунов.

И я прихожу в чувства. Кинув взгляд на Дашку, поднимаюсь с колен. Рукой ныряю в задний карман джинсов, где должен лежать телефон, но не нахожу. Руки дрожат ещё сильнее. Паника накрывает. Чёрт. Даша без сознания, я вижу кровь, и ничем не могу ей помочь.

— Держи, — Саша впихивает мне в руки свой смартфон.

Дрожащими пальцами набираю скорую. Автоматически отвечаю на все вопросы диспетчера. Наблюдаю за тем, как Коршунов опускается на колени рядом с Дашкой. Осторожно обхватывает её запястье. Прощупывает пульс.

— Колючка, — его голос дрожит. — Колючка, пожалуйста, — дрожащей рукой касается её лба. — Чёрт, малыш…

Я не знаю, как я слышу его. Среди крика, шума и громких голосов. Опускаюсь на корточки. Чёрт.

Замечаю, как дрогнули пальцы Дашки. Тут же накрываю ладонью её ледяные пальцы. Вглядываюсь в серое лицо подруги. Её ресницы дрогнули. Даша открыла глаза. Сжала мою ладонь. Часто заморгала. Подруга зашевелилась, но Коршунов склонился к её лицу.

— Тише, Колючка. Тише, малыш. Не шевелись. Тебе нельзя вставать. Ты меня слышишь? — мягко спрашивает парень.

— Д-д-а, — едва слышно выдыхает Дашка. — Н-е-е-е ви… — Барсова снова затихает.

Мы с Коршуновым одновременно склоняемся над ней.

— Дашка… — кажется, я ору. — Дашка, не закрывай глаза. Скорая уже едет.

Пальцы Даши слабо сжимают мою ладонь.

— Всё будет хорошо, Колючка. Всё будет хорошо.

Я слышу вой серен. Встаю и иду на крыльцо. Провожу фельдшера в актовый зал. Нервно кусаю костяшки пальцев, наблюдая за тем, как молодой человек осматривает Дашку. Несмотря на то, что Коршунова пытаются отогнать, он не отходит. Сжимает ладонь Даши и смотрит безумным взглядом в её лицо.

Дашку перекладывают на каталку. Когда я хочу сесть в карету скорой помощи, меня останавливают:

— Вы куда, молодой человек? Только один человек может поехать.

— Я поеду.

— Уже едет Ваш классный руководитель, — качает головой фельдшер.

— Я знаю о ней почти всё. Я её лучший друг, — кричу я.

— Успокойтесь, молодой человек! Не кричите! Вы нас задерживайте.

Я отступаю, наблюдая за тем, как закрываются двери. Как карета скорой помощи уезжает, увозя Дашку. Сжимаю кулаки, понимая, что ничем не могу ей помочь. Сажусь на ступеньки, закрывая лицо ладонями. Блинство! Я ничем, ничем не могу ей помочь. Дашка. Моя мелкая. Моя улыбчивая подруга.

На плечо ложится маленькая ладошка. Вздрагиваю. Вскидываю голову. Передо мной стоит Кукла.

— Всё будет хорошо, Лёва. Всё будет хорошо.

— Она там, — я машу рукой. — Я не поймал. Я мог уберечь её от падения, а она упала. Чёрт. Маш, она ударилась виском. Чудо, что она выжила. Я… — мой голос предательски дрожит.

— Всё хорошо, Лёва. Ты не виноват. Настя толкнула Дашу. Это все видели. Ты не мог её поймать. Ты стоял далеко, — пальцы Маши касаются моих волос. — Всё будет хорошо. Врачи о ней позаботятся. Помогут.

Девчонка шагает ближе. Обнимает тонкими руками меня за плечи. Прижимаюсь лбом к её впалому животу. Дышу её запахом, который, как это не было бы странно, меня успокаивает. Пальчики Куклы перебирают мои волосы. А нежный голос повторяет и повторяет над головой:

— Всё будет хорошо, Лёва. Всё будет хорошо.

Вслушиваюсь в её голос и начинаю верить, что так и будет.

— Спасибо, Маша, — сипло шепчу я, поднимаю глаза и подбородком упираюсь в её живот. Руками обвиваю тонкую талию. — Спасибо…

— Пойдем в больницу? — пальцы Куколки касаются моего лица. — Нужно навестить её. Узнать, что скажут врачи. И нужно позвонить её родственникам.

— Я не могу, — я качаю головой. — Её воспитывает бабушка… Я не могу… Пока не знаю, что произошло. Нельзя чтобы она переживала просто так…

— Тогда мы поедем. Поможем, чем сможем, — Кукла явно соображает лучше, чем я. — Я знаю, что в больнице нужны документы. Паспорт, полис и снилс. Ты же сможешь зайти к ней домой? Забрать её документы, — я киваю заторможено. — Отлично. Тогда пойдём, — проводит пальцами по моей моей щеке.

Отходит, протягивает мне ладошку, которую я крепко обхватываю. Поднимаюсь с лестницы и сжимая крепко её руку, иду за ней следом. Будто сомнамбула. Чувствую себя слабаком, но ничего не могу поделать. Не могу собраться. Перед глазами снова и снова хрупкая фигура моей Дашки. Кровь на полу. Её серое лицо.

В автобусе Маша обхватывает мой торс руками. Щекой прижимается к моей груди. Трётся носиком. И начинает тихо шептать:

— Я обещаю тебе, Лёвушка, всё будет хорошо. Дашенька чудесная девушка. Светлая и добрая. Врачи ей точно помогут. Слышишь? Всё будет хорошо. Ты точно не виноват.

Носом зарываюсь в волосы Куклы. Вновь и вновь втягивая запах Маши. Трусь носом, жмуря крепко глаза, которые щиплет. Я готов всё отдать, только бы оказаться на месте Дашки. Что я могу сказать её бабушке? Она всегда мне доверяла. Без оглядки отпускала Дашку гулять со мной ночью. Отпускала на любые вечеринки. А я не уберёг. Позволил её обидеть. Не защитил.

— Лёвушка, посмотри на меня. Прошу. Лёвушка, — шепчет Маша. — Прошу тебя.

Я опускаю взгляд на лицо Куклы. Маша обхватывает ладошками моё лицо, привстаёт на носочки и целует быстро меня в губы.

— Ты не виноват. Не вини себя, — шепчет прямо в губы.

— Спасибо.

Прижимаюсь лбом к её лбу. Прикрываю глаза и устало выдыхаю. Мне нужно собраться.

— Ты мой маленький ангел, Маша. Мой маленький ангел, — глажу её лицо большими пальцами, обхватив голову малышки обеими руками.

Улыбается и опускает глаза. Расплатившись за проезд, веду Куклу к своему дому. Я немного пришёл в себя. Привёл мысли в порядок. Демьян! Я должен позвонить Демьяну. Если меня не пустят к Дашке, родного брата точно пропустят.

— Малышка, подождёшь меня у меня дома? Дашкина бабушка заподозрит что-то неладное, если мы придём вдвоём.

— Хорошо, — Кукла сжимает мою ладонь. — Я вызову такси.

— Спасибо, Маш. Спасибо, малышка моя.

У Куклы очаровательно краснеют щёки. Даже в такой ситуации я не могу не любоваться ей. Открыв дверь в свою квартиру, оставил Машу на кухне. Не выдержав, чмокнул малышку в макушку, заполнив её запахом лёгкие под завязку.

*****

— Лёвушка? — бабушка Дашки, вытирает руки о полотенце. — А где Дашенька?

— Дашка в школе сценку репетирует. Там документы заполнить нужно некоторые, мне паспорт её нужен.

— Проходи в комнату, Лёва. Пирожок будешь? С картошкой и грибами, — к горлу подкатывает тошнота. Какие пирожки, когда Дашка в больнице, а я даже понятия не имею, как она. Какие пирожки, когда я лгу ей в лицо?

— Нет, спасибо. Я быстро. За документами и обратно в школу.

— Хорошо, — бабушка Дашки кивнула и ушла на кухню. Выдохнул облегчённо и пошёл в комнату к мелкой. Безошибочно нашёл на полке конверт с документами. Схватил его, всунул ноги в кроссовки и крикнул, выходя из квартиры:

— До свидания!

Уже бегом рванул к себе домой. Маша стояла у окна на кухне и смотрела во двор.

— Малышка, документы у меня.

Девушка вздрогнула и обернулась ко мне. Рассеянно улыбнулась. Кивнула и поспешила ко мне.

— Такси подъедет через пару минут, — всунула ножки в босоножки. — Что ты делаешь? — спросила, когда я присел перед ней на корточки и застегнул босоножки.

Я промолчал. Поцеловал её коленку и поднялся.

Уже через пятнадцать минут мы зашли в здание городской больницы.

— Добрый день, к вам привезли Барсову Дарью, в какой она палате?

— Вы ей кто? — недовольно спросила медсестра, пережёвывая печенье.

— Друг.

— Я не могу разглашать такую информацию.

— Я привёз её документы, — рыкаю я.

— Молодой человек! — визгливым голосом говорит она. — Я скажу такую информацию только родственникам. Вы ей не брат. И не муж.

— Я говорю вам, что я привёз документы.

— Я сейчас вызову охрану! — медсестра встаёт.

— Извините, пожалуйста. Помогите нам, прошу вас. Дарья Барсова и этот парень выросли вместе. Они воспитывались вместе. У Даши есть только пожилая бабушка, которая не переживёт такую новость. Поймите, пожалуйста. У Даши больше никого нет. Она захочет увидеть Лёву рядом, когда очнётся, — тараторит Кукла. — Прошу Вас.

Глаза девушки наполняются слезами. Медсестра колеблется.

— Ладно. Давайте документы, — нехотя говорит девушка. Протягиваю ей конверт. — Ещё родственники есть?

— Брат. Я не успел позвонить.

— Так звоните, пока я оформляю.

Я бью себя по карманам, осознавая, что потерял телефон. Чёрт. Д*рьмовый день.

— Держи, — Маша протягивает мой телефон. — Он выпал на сцене. Я подняла.

— Спасибо.

Мне приходится набирать номер Демьяна и объяснять сложившуюся ситуацию. Брат Дашки молча выслушивает и сбрасывает.

— Пятнадцатая палата, — говорит медсестра, возвращая документы.

Я киваю и спешу по коридору, забыв о Маше. Смотрю на номера кабинетов, чувствуя, как с каждым шагом меня охватывает паника. Я боюсь. У палаты застываю. Лбом прижимаюсь к двери.

На спину ложится ладошка Маши. Проводит вверх вниз. Поглаживает. Успокаивает.

— Пойдём, Лёва.

Открывает дверь в палату. И заходит первая. На стуле у кровати сидит Татьяна Павловна. Смотрит что-то в телефоне. На койке лежит Дашка. Её голова забинтована. Глаза закрыты.

— Лев, я не могу дозвониться до Дашиной бабушки, — замечает меня классуха.

— Наверное, не слышит. Я думаю, что пока лучше не говорить, пока не скажут диагноз. Незачем ей зря переживать.

— А Демьян?

— Я уже позвонил ему. Он скоро приедет.

— У Дарьи сотрясение, - поджимает губы Татьяна Павловна. — Частичная потеря памяти. И зрения.

— Что? — ахает Маша.

— Даша почти не видит, — качает головой женщина. — Доктора говорят, что это временно. Зрачки реагируют на свет.

— Вообще не видит? — хриплю.

— Расплывчато, — Татьяна Павловна вскакивает. — Меня же по судам затаскают. Боже.

— А то, что Даша не видит, Вас не волнует? — рявкаю я. — Конечно! Голован снова отмажут! Её папочка ведь спонсор. Бабки отваливает учителям за пятёрки. Что побледнели? Не подозревали, что кто-то знает?

— Одинцов, что ты себе позволяешь? Жду твоих родителей в своём кабинете!

— Сами им об этом и сообщите. Заодно и причину придумайте. Это куда важнее, чем здоровье Даши! — рявкаю я.

Татьяна Павловна хватает сумку и покидает палату. Присаживаюсь на стул рядом с Дашкой. Накрываю её ладошку рукой.

— Она ушла? — шёпотом спрашивает мелкая.

— Да, — голос чужой. — Ты помнишь, что произошло?

— Нет, — Дашка открывает глаза. Смотрит мимо меня. Куда-то за спину. — Лёва, я тебя не вижу, — губы Даши задрожали. — Только белые пятна. Всё размыто. Лёва! Мне так страшно!

— Всё будет хорошо, мелкая. Я клянусь. Всё будет хорошо, — я утыкаюсь лбом в ладонь Дашки. — Обещаю тебе.

— Голова болит, — шепчет она.

— Поспи, мелкая. Я буду рядом.

— Бабушка знает?

— Я не сказал пока. Не хотел, чтобы она переживала.

— А Дёма?

— Скоро приедет. Спи, Дашуня. Спи.

Даша послушно закрывает глаза. Через пару минут её дыхание выравнивается. Перебираю её пальцы, вглядываясь в серое лицо. Мне стыдно. Стыдно перед Дашкой. Перед её бабушкой. Перед Демьяном.

— Лёва, я пойду. Не хочу мешать.

— Спасибо, Маш. Спасибо за всё.

Кукла улыбается уголками губ и выскальзывает за дверь. Откидываюсь на спинку стула и жду, когда Дашка проснётся.