Приманка для Коршунова

Глава 2

Даша

Вернулась в актовый зал. Смотря исключительно себе под ноги, поднялась на сцену. Завернула за кулисы и остановилась. Замерла, будто на стену налетела.

Коршунов стоял, привалившись плечом к стене. Руки сложены на груди, а длинные ноги скрещены. Мои глаза останавливаются на его икрах. Крепких. Со светлыми волосками. Я снова зависаю. Погружаюсь в какое-то марево. Мне кажется, что мир вокруг замедляется. Я как завороженная рассматриваю парня. Сначала ноги, замечаю на коленях множество шрамов. Крепкие бёдра, на которых шикарно сидят джинсовые шорты. Торс и крепкая грудная клетка, обтянутые серой футболкой. Чёрт. Он совсем не похож на одиннадцатиклассника. Он выглядит гораздо взрослее.

Хоть обещала себе не смотреть в его сторону, непроизвольно глазами скольжу выше. По шее. По подбородку. По губам. На вид жёстким. Какие они на вкус? Каково это ощущать его поцелуй? Сглотнула. Закусила губу. Взглядом на нос скользнула и на переносице его остановила. Выше поднять взгляд было выше моих сил. Чёрт. Я неприлично рассматриваю парня. Чужого парня. я чуть слюнями не захлёбываюсь. Веду себя, как тупица. Как влюблённая идиотка.

Сжала с силой кулаки. Впилась ногтями в ладошки. С такой силой, что почувствовала, как протыкается кожа. Это немного помогло. Отрезвило. Заставило вынырнуть из вязкого марева. Опустила глаза на раскрытую ладонь, на которой выступили капельки крови. Поэтому пропустила тот момент, когда Коршунов приблизился.

Просто в следующий миг моя ладонь оказалась в чужой руке. Меня подкинуло. Обдало кипятком. Чувство было таким, как будто кто-то вылил что-то горячее мне на макушку, и жидкость медленно стала растекаться по всему телу. По каждому участку. Везде. Даже мелкие волоски на руках встали дыбом. Мои пальцы в чужой руке дрожали. Ладошки стали ледяными и мигом увлажнились. Большой палец руки Коршунова проходится по ранкам. Моя рука дрогнула. Было щекотно и невероятно, просто феерически приятно. Волнующе. Бум. Бум. Бум. Сердце громко бьётся в груди. Настолько громко, что мне кажется, что его громкий стук слышат все вокруг.

Я медленно поднимаю глаза. Сталкиваюсь взглядом с очами парня. К дрожи добавляется звон в ушах. Чёрт. Я в жизни не видела настолько красивых глаз. Карие словно так любимый мною шоколад. С крохотными крапинками золотистого цвета. В обрамлении густых чёрных ресниц. Зачем мальчику такие? Зачем? Чтобы заставлять терять голову таких неопытных глупышек, как я?

Коленки подгибаются. Клянусь. Просто подгибаются, как после тяжелой физической нагрузки. Как при болезни, когда мало сил.

Что же творится то такое? Зачем этот едва знакомый мне парень так на меня смотрит?

— Сашенька, — тихий голосок заставил меня вздрогнуть. Будто кувалдой по голове ударили. Со всей дури. Оглушили. Заставили вернуться в реальность. В реальность, где помимо затягивающих в свою глубину глаз есть ещё актовый зал и одноклассники. И Сашина девушка, которая сейчас стоит сбоку и смотрит на наши соединённые руки. Чёрт. Что ты творишь, Дашка?

Выдернула ладошку из руки парня и спрятала за спину. Попятилась, не разрывая зрительного контакта. С каждым моим шагом лицо парня становилось всё мрачнее. Развернулась и скрылась за кулисами с противоположной стороны. Так, чтобы не видеть Сашу. Чтобы он не видел меня. Дура. Идиотка. Все мозги испарились? Стояла истуканом и пялилась влюблённо на чужого парня. Таяла от его прикосновений.

— Котёнок, ты чего? — на плечи легли чужие руки и сжали. Я вздрогнула и перевела взгляд на лучшего друга, который обеспокоенно смотрел в моё лицо. — Дашок, тебе плохо? — Лёва потрогал мой лоб тыльной стороной ладони. — Ты вся горячая. Ты заболела.

— Не заболела я, — слабо возразила я, обмякая в сильных руках друга. Подаваясь к нему ближе, обвивая руками его торс и лбом вжимаясь в мускулистое плечо. Почему я в него не влюбилась? Почему я не влюбилась в своего лучшего друга? Идеального парня. Красивого. Доброго. Заботливого. Он бы точно не стал заигрывать с девушкой, состоя при этом в отношениях. — Всё нормально, Лёвушка. Просто я перегрелась. Жарко очень.

— У тебя руки ледяные, Даш, — вздрогнул друг, когда я руками пробралась под его футболку и положила руки на его поясницу. Тепло родного человека успокаивало, а знакомые с раннего детства запах успокаивал мои заполошно мечущиеся мысли.

— Всё хорошо, честно, — пробормотала я.

— Тебя кто-то расстроил? Снова Якушев к тебе приставал? Я ему рожу начищу, — зарычал друг.

— Настоящий Лев, — улыбнулась я, чувствуя, как слёзы, наконец, отступают. — Никто не обижал. Просто настроения у меня нет…

— А… — протянул Лёва с умным видом. — Скоро у тебя Эти дни. Вот мелкий котёнок и рычит на всех.

— Лёва! Я же просила меня так не называть, — я нахмурилась и отодвинулась от друга. — Барсова я. Бар-со-ва.

Друг только глаза закатил и повторил со смешком:

— Котёнок.

Я зарычала и треснула кулаком его по плечу. Лев заржал и рванул от меня по узкому проходу. С визгом налетела на него, запрыгнула на спину и шутливо сжала шею ладонями. Парень завалился на сложенные стопкой маты на живот и замер. Смеясь, я села на его спине и выпрямилась. Вскинула голову и увидела Коршунова.

На его скулах играли желваки. Ноздри широко раздувались, будто парень был зол. Увидела, что на руках Саши вздулись вены, а кулаки крепко сжаты.

Лёва зашевелился, и я чуть не упала. Пришлось вцепиться в него руками. Когда подняла голову, новенький уже ушёл, будто его и не было. Настроение снова испортилось. Чёрт. Как я смогу учиться рядом с Коршуновым, если всегда буду так остро на него реагировать. Лёва что-то спрашивает, но я уже не слышу. Отвечаю невпопад, пока друг не отвлекается на одноклассника. До конца репетиции стою в стороне и только открываю рот, когда мы поём песни. Прячусь за Лёвой от пронизывающего и испепеляющего взгляда новенького. Этот год обещает быть тяжёлым…