Про две жизни и одну смерть

Неожиданная встреча

«Персик» не зря считался заведением элитным. Обычный человек, даже заметь он массивную дверь, никогда не смог бы её открыть. И за дверью этой скрывалось кое-что поинтереснее обыкновенного борделя. «Персик» начинал работать с заходом солнца, и каждый клиент был внесен в особый список, в который попадали исключительно по рекомендации проверенного гостя.

Меньше всего на свете Регина хотела бы оказаться в таком месте в качестве «работницы», но жизнь редко интересовалась её мнением. Поэтому она стояла в темной комнате, сжав челюсти — одни небеса знали, скольких сил ей стоило не кинуться на урода Дидье, который и держал это мерзкое заведение.

— Какая чудесная пташка, — сказал тот, стиснув пальцами подбородок Регины. — Наши клиенты полюбят твою изящность.

«Кто тут изящная?!» — хотелось заорать Регине. Дался всем её рост! Но она знала, что впереди её ждет что похуже, поэтому постаралась смягчить жажду убивать, которая расползалась по её лицу, и нервно улыбнулась. Она уже не девчонка, она выдержит, будет льстить и угождать сколько потребуется. Вспыльчивость принесла ей одни проблемы, и Регина научилась ее подавлять.

Дидье отпустил её и небрежным движением перекинул темные с проседью волосы через левое плечо. Регина поспешно отвела взгляд. Её предупреждали, что если будешь пялиться на шрамы, которые так любил выставлять напоказ хозяин притона, то проблем не оберешься. Да и зачем ей смотреть? Каждый шрам и так вот уже двадцать лет снился Регине в кошмарах. Бугры и рытвины спускались от уха к плечу, будто в шею Дидье вгрызался дикий зверь. Шрамы перетягивали его бледную кожу, сами при этом были отвратительно красные, как сырое мясо, словно раны не зажили до конца.

Дидье полистал распечатанные результаты анализов её крови, довольно кивая и хмыкая. Регина для него перестала быть человеком и превратилась в товар. Тошнило от мысли, что её выбирали, как скотину на ярмарке.

— Сегодня поглядим на тебя в деле, — решил Дидье.

* * *

Редьярд понятия не имел, что увидит, когда откроет глаза.

Голова трещала, потому что воспоминания из далекого прошлого накладывались на события последней недели. Он потихоньку сращивал две жизни в одну, раскладывал, как драгоценности, все те мгновения, которые они прожили вместе. За несколько дней он увидел так много сторон Агнии, но каждую хотелось заполучить в свое единоличное владение. Редьярд зажмурился, вспомнив, что его потерянное «я» хотело того же самого, даже не зная, кто эта самая Агния на самом деле. И при этом Редьярд буквально вывалил на неё все свои темные и грязные тайны. Он лгал, обманывал, приставал, плакал — нет, рыдал, как жалкий сопляк — и говорил правду снова и снова. Не стесняясь, требовал себе Агнию, обвинял её и умолял. После такого представления нормальный человек даже видеть его не захотел бы. Как ему повезло, что «нормальный человек» — последнее, что можно сказать об Агнии.

Редьярд открыл глаза.

Агния не смотрела с презрением, нет. Она вообще на него не смотрела — скрестив ноги, сидела на ковре и разглядывала механизм в своих руках. Потом потянулась, пошарила ладонью по полу, схватила отвертку и наклонилась к неведомому устройству.

— Проснулся? — спросила Агния, не оборачиваясь.

Не проживи Редьярд эту неделю рядом с ней, обязательно решил бы, что его просто-напросто не хотят видеть. Что Агнии все равно, вот она и взялась мастерить, что любая железка ей интереснее спящего Редьярда. Но не он один, вольно или невольно, делился секретами все эти дни. Чего только не узнаешь о человеке, если поживешь с ним бок о бок хотя бы несколько дней. Так вот, если другие от волнения принимались ходить взад-вперед по комнате или ногти грызть, то Агния бралась за отвертку.

— Я приготовила завтрак. Ничего особенного, но ты просил…

Агния по-прежнему сидела к нему спиной, и Редьярд улыбнулся, глядя на неё с чувством, близким к умилению.

— Агния, иди ко мне.

— Я тебе что, собака? — спросила та и покрепче сжала отвертку, словно не знала, что с ней делать.

Голову она опустила еще ниже.

— Даже не посмотришь на меня, сестрёнка?

Агния стремительно обернулась.

— Ты!..

Она скрестила руки на груди и вздернула подбородок. Своим видом Агния почти кричала: «Ну, давай, смейся!», но Редьярд смеяться не хотел. Он бы с радостью сграбастал её, прижал к кровати и целовал до тех пор, пока у Агнии губы снова не стали обжигающе горячими.

Хотя одной фразой или парой небрежных слов она могла размазать его достоинство по полу, это Агния выглядела взволнованной. Будто именно она раскрыла все свои секреты. В груди Редьярда от этой мысли стало тесно. Агния говорила ему правду. Когда обнимала, когда обещала остаться навсегда. Попалась!

— Я никогда не забуду твою доброту, — с мягкой улыбкой сказал он.

— Глупости какие, — нахмурилась Агния. — Ты был не в себе и нуждался в помощи, тут нечего помнить.

— Почему я не могу быть благодарным?

Агния отвела взгляд.

— Не нужна мне твоя благодарность.

— А что нужно? — спросил Редьярд негромко и встал с постели. — Поверь, я чувствую еще много чего.

Он опустился на ковер, прямо за её спиной, и медленно положил ладони на талию.

— Я заметила, — фыркнула Агния, но руки его не скинула.

Ободренный, Редьярд погладил большими пальцами скрытую водолазкой поясницу. Агния далась в руки! Никак нельзя было упускать такую возможность.

— Не думай, что мое поведение… мое расположение… — Агния запнулась, — даст тебе какие-то преимущества.

— Не даст? — с притворным огорчением спросил Редьярд.

— Ты мой подчиненный и будешь получать такое же отношение, как остальные.

— Как насчет привилегии спать в твоей постели? — он спросил это почти шепотом, касаясь губами уха, и Агния напряглась всем телом.

Не сказать, что реакция была очень уж хорошей, но одно то, что после этой фразы у Редьярда все зубы остались на местах, сигнализировало о симпатии.

— У меня тесно, кровать узкая, в шкафу мало полок, — быстро сказала Агния.

Редьярд сам не понял, как крепче сжал объятия, и замер, ошеломленный её словами. Это что получается, с ним не только спать, с ним жить готовы? Плевать было на то, что фактически Агния попыталась ему отказать.

— Я не займу много места, — проговорил Редьярд, сглотнув. Больше всего на свете он боялся спугнуть свою удачу. — Ты меня и не заметишь.

Агния вывернулась из его хватки и посмотрела скептически.

— Тогда зачем ты ко мне вообще собрался?

Редьярд не был праведником. Он с ума сходил, даже когда Агния от его внимания отбивалась. И вот теперь с невинным видом спрашивает у него такие вещи! Спустя века распутной жизни его любовницам требовалось много ухищрений, чтобы он чего-то захотел. Агнии требовалось просто быть.

— Что?..

Но Редьярд не знал, как это объяснить, поэтому притянул её к себе, не слушая возмущенных возгласов. Агния пахла так сладко и смотрела так дерзко, что в Редьярде боролись две сущности: одна хотела валить её на ковер, вторая — шептать признания. В итоге он обрел гармонию весьма просто — обхватил ладонями лицо Агнии, любуясь, а потом мягко прижался к губам в поцелуе.

— Ты обещала… Завтра, послезавтра и все дни после. Это правда? — спросил Редьярд, оторвавшись.

Агния посмотрела на него так, словно её поймали на месте преступления, и потянула на себя с такой силой, что они столкнулись носами.

— Агния… Ай!

Больше Редьярд не смог и слова вымолвить — Агния набросилась с таким пылом, что пришлось сжать её подбородок, спасая зубы. Он усилил нажим и чуть развернул её лицо, лаская языком то верхнюю, то нижнюю губу, словно прося прощения за напористую хозяйку. Агния, довольная тем, что Редьярд больше не открывал рот не по делу, позволила ему вести и закрыла глаза, расслабляясь. Отказать ей никаких сил не было. Потом Редьярд вытащит из неё признания, а пока возьмет что предложили. С этой мыслью он толкнулся языком, едва-едва, но Агния послушно приоткрыла рот, а дальше все было как в тумане.

На ковер Редьярд её все-таки повалил и даже попытался стянуть водолазку, но Агния за нее боролась так, будто та у неё последняя. Редьярд скользнул ладонями под ткань, поглаживая подушечками пальцев напряженные мышцы и притягивая Агнию ближе.

Целоваться с тем, кому дыхание не нужно — тот еще вызов. Редьярд оторвался от губ Агнии, стараясь не рассмеяться вслух, и прижался щекой к щеке, переводя дыхание — еще подумает, что это он над ней. От одних поцелуев у него накрепко встал, и не было ни шанса, что Агния не заметила. Но она не вырывалась, не клеймила его похотливой скотиной, а очень даже охотно позволила развести свои ноги так, что Редьярд устроился между ними, еще теснее прижимаясь к ней.

Агния при этом выглядела совершенно бесстыдно — так нельзя, за такое надо запирать в спальне — глаза её потеряли фокус, в уголках собрались слезы, а бледные губы блестели. Не выдержав свидания с ковром, хвост растрепался, и Редьярд с трудом удержался от того, чтобы схватить это шелковистое богатство и дернуть как следует, так, чтобы Агния застонала и прижалась поближе, в попытках ослабить натяжение. Вместо этого Редьярд опустил руку ниже и приподнял поясницу Агнии, а та послушно выгнулась, и он снова выругался, нашаривая свободной рукой пряжку ремня.

Казалось, что от счастья Редьярда отделяли всего-то штаны, но Агния напряглась и крикнула:

— Пусти!

Редьярд разжал хватку, не понимая, где он облажался.

— Сигнальный контур пересекли, — сказала Агния, вскакивая на ноги.

Непослушными пальцами она затянула ремень и едва успела опустить задранную водолазку, когда печать на двери засветилась.

— Госпожа Агния, прошу простить за вторжение.

Свейн, конечно, Свейн — кто еще это мог быть! — открыл дверь безо всякого стука и вошел в комнату.

— Редьярд, почему ты на полу?

— А ты разве видишь сквозь ткань? — не смутившись, вернул он вопрос.

Брови Свейна показались над повязкой.

— Ну вот, у всех свои секреты, — сказал Редьярд и поднялся на ноги.

— Асгрим прибыл и просит встречи, — дипломатично перевел тему Свейн.

— Идем.

Агния сделала шаг к двери, но Редьярд резво схватил её за растрепанный хвост и потянул на себя. Обернувшись, она глянула на него с таким негодованием, что Редьярд не знал, смеяться или бояться.

— У тебя на голове бардак, — прошептал он ей на ухо. — Давай помогу.

Наверняка Агния уже продумывала варианты его мучительного убийства, но Редьярд быстренько стянул с волос резинку и спешно пересобрал их. Свейн стоял рядом, отвернув голову в сторону и делая вид, что ничего необычного не происходит.

* * *

После такой катастрофической потери лица Агния всерьез прикидывала, как бы добыть у Асгрима во время переговоров зелье для стирания памяти. Она понятия не имела, что успел заметить Свейн и какие выводы из этого сделал. Не то чтобы у них в Бюро царили строгие правила — напротив, Магнус придерживался концепции «плодитесь и размножайтесь», но Агния не понимала, как смотреть в лицо подчиненным, которые узнают, что она делала что-то настолько бесстыдное.

Они втроем поднимались к залу для встречи особых гостей, а Агния пыталась взять свои эмоции под контроль. Ступенька — распрями спину, ступенька — пригладь волосы, ступенька, ступенька… Асгрим не тот человек, с которым можно терять бдительность. В конце концов, одно то, что она с ним познакомилась пару сотен лет назад, говорило о том, что его не стоит недооценивать. Нет, Агния не сомневалась, что Асгрим на их стороне, пусть те же братья-инкубы натурально его боялись. Шутка ли, такой красивый человек, но живет как монах, воздерживаясь от близости с другими? Для них это было страшнейшим преступлением.

Асгрим какое-то время работал с людьми из Комитета, но не сошелся с ними характерами — что именно ему не понравилось, никто так и не узнал. Хоть Асгрим и был человеком, но за счет особого духовного развития он давно сравнялся по силе со сильнейшими представителями нечисти. Сама Агния не стала бы вступать с ним в схватку, не подумав дважды.

Любой, кто посмотрел бы на Асгрима, сразу понял бы, что тот богат, имеет скверный характер, и его стоит обходить стороной по большой дуге. Агния не знала второго такого человека, который мог носить одежды из чистого шелка и не выглядеть при этом как сутенер или клоун. Вот и сейчас Асгрим стоял в центре зала в своем бесстыдно дорогом брючном костюме — зеленый шелк и золотая вышивка! — и недовольно поджимал губы.

— Могли не спешить так сильно, я почти не заметил, сколько времени пришлось вас ждать.

Редьярд прищурился, словно пес, увидевший птицу, которая беспечно приземлилась слишком близко к его носу. Агния понятия не имела, виделся ли Разор с Асгримом в прошлом, но ничего хорошего от их общения она не ждала.

— Надеюсь, ты не сильно страдал от одиночества, — сказала Агния, схватив Редьярда за руку.

Она сжала его пальцы, предупреждая, и тот чуть расслабился.

— Твои близнецы немного меня развлекли. Я предложил им поучаствовать в эксперименте по лечению венерических заболеваний, но они почему-то отказались. А жаль, у инкубов удивительная устойчивость к человеческим болезням.

То-то Агния не увидела близнецов в зале. Видно, сбежали, чтобы залечить душевные раны.

В этот момент дверь снова распахнулась, и в зал вошел Магнус. Агнии показалось, что она его не два дня, а целую вечность не видела — директор выглядел так, словно не спал столетие. Испытывая легкий стыд от того, что бросила начальника в такое тяжелое время, Агния склонилась в приветствии.

— К делу, — сказал Асгрим, когда закончился обмен любезностями. — У меня никак не складывалась картина, для чего Ингольф Варг прикармливал одного человека. Дидье. Слышали о нем?

Магнус кивнул, остальные только вопросительно переглянулись.

— Держит притон для кровопийц. Работников своих он зовет конфетками, а угощаются ими молодые вампиры. У тех обычно нет гарема из доноров, и они кормятся чем придется. Для вампирчиков заведение Дидье — настоящее спасение. Именно Ингольф Варг направлял к нему молодняк. Я не понимал, зачем ему это, но если он связался с Комитетом имени Святого Климента, то картина становится яснее.

— И что Комитет от этого получает?

— Не всегда Дидье устраивают деньги, — сказал Асгрим. — Порой он просит об одолжениях.

— Вербует?

— Именно. Большие шишки в правительстве в последнее время стали заводить подозрительных любовниц. Не удивлюсь, если те нашептывают им полезные для Комитета вещи. Вампирский гипноз хорошо работает на людях.

Звучало разумно. Для того, кто хочет захватить побольше власти, конечно.

— Мне ни разу не удалось перехватить Дидье, чтобы вежливо побеседовать. И это к лучшему. Теперь я смогу задать нужные вопросы.

— Значит, за нашей спиной Комитет использовал нечисть? — спросил Магнус, нахмурив брови.

— Почти уверен, что притон Дидье — верхушка айсберга.

— Что ж, не думаю, что нас встретят как дорогих гостей. Надо собирать команду, — сказала Агния и огляделась. — Свейн, куда подевались остальные? Где Ульфхам, где… — Агния осеклась.

Она забыла о проблеме, которая ждала её за пределами камеры Редьярда.

— Допрос Геры дал результат? — спросила Агния у директора. — Где она?

Не хотелось верить, что слова Свейна о предателе были правдой. Она доложила директору Магнусу обо всем, что осведомитель рассказал Свейну. Директор обещал разобраться, но Агния была не из тех, кто прячет голову в песок. Если лиса продала своих товарищей, то она не будет колебаться и накажет предательницу без капли сомнений.

— Я её отпустил, — безмятежно ответил Магнус. — Девочка мне все рассказала. Она очень сожалела, так что я не стал её дальше мучить.

— Отпустил? — тихо проговорила Агния, и все стоящие рядом поежились.

— Виндикта, уверена, что хочешь обсуждать это прямо тут? — спросил Магнус и бросил короткий взгляд на Редьярда.

— Нет, — процедила Агния. — Доверюсь вашему решению, директор.

— Так мы будем брать Дидье? — нетерпеливо спросил Асгрим.

Он всегда прохладно относился к человеческим эмоциям, иногда Агния думала, что он даже больше монстр, чем некоторые её подчиненные.

— Если кому-то еще интересно прижать Комитет, конечно, — недовольно добавил он.

— Идем, — решила Агния, игнорируя взволнованные взгляды Редьярда.

И чего глядит, спрашивается? В конце концов, Агния — последняя, кому надо бояться кровопийц.

* * *

— Слушай, если клиент захочет перепихнуться — выставляй цену повыше и не смей отказываться. От укуса такой приход, что получишь лучший трах в своей жизни, да еще и полные карманы денег в придачу, — прошептала ей хостес, подхватывая под руку.

Регину едва не вытошнило на цепкие алые коготки.

Она давно следила за этим грязным «Персиком». Поначалу решила, что это наркопритон, потому что открывалось заведение ночью, и люди выходили из него словно под кайфом. Но потом информаторы принесли новость, что хозяин ищет новых работников, и по описанию выходило, что нужны ему секс-труженики — привлекательные и абсолютно здоровые мужчины и женщины. На «собеседование» требовали целую охапку анализов!

Но зачем в бордель заказывали столько лекарств и еды? Список медицинских закупок, который добыла Регина, поражал и наводил на мысли, что с таким арсеналом можно хоть подпольные операции проводить. Только начальство от её выкладок отмахнулось и велело про «Персик» забыть. Но Регина не для этого столько охотилась на торговцев живым товаром. А в этом борделе, она не сомневалась, с людьми поступали самым отвратительным образом. Наверняка заманивали дурачков легкими деньгами, потом сажали на иглу — и готово, продавай хоть богатым извращенцам, хоть на органы.

Так что она взялась за внеурочную работу, наплевав на все запреты. И как только Регина увидела хозяина «Персика» — сразу поняла, что на верном пути, потому что это лицо снилось ей двадцать лет в кошмарах. Дидье, оказывается, жил и здравствовал, снова мучил людей, паскуда.

Регина хотела наброситься на него, обхватить изуродованную шею и стискивать ее до тех пор, пока эта скотина не расскажет правду. Да, она знала, что в рабстве не живут долго, но в голове крутились мысли, что если Регина не найдет маму живой, она разыщет каждого причастного — заставит их умыться кровью и плевать на последствия. Быть может, окружающие люди считывали это её намерение, поэтому с ней после приюта никто не сближался.

У Регины была только одна попытка добраться до истины. Сначала придется раскопать, что тут на самом деле происходит, и только потом прижимать Дидье.

А пока ей удалось выяснить, что в бордель ходили настоящие извращенцы, которые отыгрывали вампиров, или что-то в этом роде. Кровь пили, короче. Нет, Регина и не такое видала. Её группа как-то раз накрыла сектантов-убийц, которые заявляли, что поглощают души своих жертв. Крыша у них знатно протекала. Тогда, правда, явилась особо секретная сотрудница и дело забрала, к раздражению Регины. Сволочь высокомерная, посмотрела на всех как на говно и только высоким хвостом махнула на прощание.

— Душ, диван, кровать. Где клиенту будет удобнее, там и устроишься. И не смей вонять немытым телом! После того, как угостишь клиента, можешь сколько хочешь спать. Осмотр у врача в полдень, — инструктировала её дамочка, показывая комнату для приема клиентов. — Если потребуется — сделают переливание, но наши гости такое не любят. Секут на раз, если их выпивку слишком сильно разбавили.

Переливание? Неудивительно, что Дидье пришлось искать новых работников. Похоже, чокнутые клиенты кому-то и правда порвали глотку. Регина хотела определить степень шизанутости местных посетителей и вызнать, не пропадали ли работники, но хостес слиняла, как только закончила инструктаж, на все вопросы махнув рукой.

Регина походила по комнате, а потом села на диван, предварительно осмотрев обивку на предмет всякой мерзости. Ей обещали, что о клиенте предупредят заранее, но время шло, а дамочка с ресепшена — нет. Двери иногда хлопали, слышались голоса, но в её коридорчик никто не заглядывал. Регина даже успела съесть весь виноград, живописно разложенный на блюде. Чего добру пропадать?

Вдруг дом тряхнуло, и Регина едва не скатилась с диванчика, на котором прикорнула всего-то на минутку. Она потерла ушибленные колени, а потом подкралась к двери и выглянула в коридор. Мимо неё прошагал незнакомый мужчина, клиент сто процентов. Выглядел он точно как богатый извращенец — разряженный как павлин, да еще рожа у него была такая, словно он пришел тут всех поиметь.

— Не высовывайся, — бросил ей этот засранец, обернувшись.

У Регины было два пути: идти туда, где слышались новые удары и грохот, или последовать за этим подозрительным типом. Подумав всего секунду, она припустила за извращенцем. А тот шел прямо к Дидье! Нет, так не пойдет, если этот типчик решил его прибить вперед Регины, придется вмешаться.

Дверь в кабинет хозяина стояла распахнутой, и она шагнула внутрь.

Интуиция Регину не подвела. Вероломный гость стоял рядом со столом Дидье, а сам хозяин кабинета хрипел на полу, хватаясь за шею. Полюбовавшись мгновение на приятную картину, Регина крикнула:

— Отставить удушение! Дидье — мой.

Мужчина обернулся на окрик и удивленно приподнял брови.

— Ну и молодежь пошла нынче, — вздохнул этот тип и добавил, взмахнув рукой: — Забудь все и возвращайся к себе. Ты ничего не видела.

— Младший лейтенант Бланд. Руки за голову, — сказала Регина с наслаждением, подкрепив приказ наставленным пистолетом. Не зря она с таким трудом его протащила в «Персик».

— Ты любопытная, — сказал мужчина, чуть сузив глаза.

Ей почудилось, что смотрел он не простым взглядом, а как-то вглубь и видел все её прегрешения, начиная с дурацкого винограда.

— Катись к чертям, извращенец. Тебе тут не зоопарк, — ощерилась Регина.

В этот момент здание снова тряхнуло. Стену кабинета снесло, будто тараном, и вместе с обломками внутрь ввалилось огромное существо, сразу заняв едва ли не половину пространства. Оно походило на дикого зверя, которого облепили гончие. Крылатый монстр рычал и ревел, сбрасывая с себя врагов, и один упал прямо к ногам Регины. К стыду своему, она едва не завизжала, как тетушка из столовой при виде мыши.

Упавший начал подниматься и Регина разглядела чудовище получше — облик его был гротескно искажен, плоское уродливое лицо прорезали ноздри-щели, а распахнутый окровавленный рот украшали клыки, прямо как из фильмов про Дракулу.

Инстинкт сработал быстрее мысли, и Регина пальнула в страшную морду.

— Серебро? — спокойно поинтересовался извращенец, словно в комнате не творился филиал ада. — Нет? Тогда лучше отойди, они очень злые, если только ранить.

Регина успела отпрыгнуть, когда плоскомордый снова вскочил на ноги, наплевав на пулю в голове. Тварь зарычала и пригнулась, готовясь к атаке, но рык ее вдруг сменился скулежом, а потом и вовсе слабым бульканьем. Не удивительно, когда из груди вылезают огромные когти. Вампир — а Регина быстренько поверила в то, что кровососы тут обитали самые настоящие — обмяк и посерел еще больше, а потом и вовсе рассыпался пылью. Перед носом Регины остались только когти, и она проследила взглядом до их владелицы.

— Специальный агент, — сказала она и сглотнула.

Та самая мерзавка, воровавшая дела Регины, стояла сейчас перед ней, и её глаза медленно светлели, теряя пугающий вид.