Про героев и людей

Лефти

Отряд из тридцати стражников отправился на плац, где обычно проводились тренировки новобранцев. Сегодня турнирная площадка была украшена особым образом. Целая команда из местного театра усердно работала всю ночь, чтобы создать атмосферу праздника и важного события. Были установлены яркие знамена и флаги, которые развевались на легком ветру. На воротах, были развешаны гирлянды из ярких лент и цветов. По бокам плаца были расставлены декоративные факелы, которые вечером будут освещать торжественный прием.

В центре арены, облаченный в парадный доспех, капитан Гаррет ожидал своих подчиненных, восседая на своем величественном коне. Он начал с вдохновляющей речи, а закончил инструктажем. Мика был поставлен в пару со стариком Дитрихом на ворота. Их задачей было принимать жетоны у молодых претендентов и пропускать их через ворота, а также направлять сопровождающих гостей на лестницу.

Мика и Дитрих заняли свою позицию у ворот и приступили к работе. Они внимательно следили за толпой зевак у ворот, принимали жетоны у молодых ребят и вежливо подсказывали сопровождающим. Несколько раз мимо них капитан с группой стражников выезжал за ворота, чтобы навести порядок и не допустить происшествий.

Вокруг плаца бурлило возбуждение и напряжение. Молодые претенденты, одетые в свои лучшие одежды, подходили к воротам с надеждой и решимостью на лицах. Они понимали, что этот момент может стать решающим в их жизни. С каждым полученным жетоном Мика чувствовал себя все более вовлеченным. Он видел азарт и решимость ребят, и это напомнило ему о его собственной судьбе и стремлении стать героем. Внутри него боролось зависть и сожаление. По мере того, как время шло, Мика все глубже погружался в свои воспоминания.

Мика перевел взгляд с толпы зевак на очередного претендента и оцепенел, заметив знакомое лицо. Прямо перед ним стоял Лефти, его младший брат. Прошло уже больше трех лет с того момента, как Мика последний раз видел его. Лефти претерпел значительные изменения. Он вырос, стал крепким и мощным юношей. Радость от встречи с братом смешалась с горечью и сожалением за упущенное время. Мика мог лишь представить, как трудно было Лефти пройти по тому же пути.

За его могучей фигурой маячил Грегор, человек, которого Мика хотел видеть меньше всего на свете. Взгляд деда не задержался на Мике ни на секунду, словно он и не признавал его существование. Все эти годы Мика не получал вестей из дома, и тут не могло обойтись без принципиального и безжалостного главы семейства.

Мика собрался с мыслями и сделал полшага вперед, почти вплотную приблизившись к Лефти. Он попытался улыбнуться, но Лефти на него даже не посмотрел. Мика почувствовал укол разочарования, но не собирался сдаваться.

— Привет, Лефти, — сказал Мика с надеждой в голосе. — Не ожидал тебя здесь увидеть. Ты хорошо выглядишь, думаю, ты готов показать всем, на что способен.

Лефти молча кивнул и наконец, обратил внимание на старшего брата. Он изменился не только физически, но и взглядом. Глаза его выражали решимость, как когда-то у старшего брата.

— Мика, я не нуждаюсь в словах поддержки, — прозвучал холодный и отстраненный голос Лефти. — Просто возьми жетон.

Мика видел, что Лефти вырос, но все же надеялся на теплую семейную связь, которую они разделяли в детстве. Однако сейчас не было времени для разговоров о прошлом. Будущее Лефти зависело от его собственных действий и решений. Он принял жетон и жестом указал на арену, а Дитрих проводил Грегора на верхние трибуны.

— Удачи, брат. Я знаю, что ты сможешь преуспеть там, где я сплоховал, — сказал Мика и, поразмыслив, добавил. — И я буду гордиться тобой, независимо от исхода.

Лефти снова кивнул, на этот раз уже немного более приветливо. Кажется, без Грегора брат чувствовал себя более свободным.

— Ты чего тут возишься? — крикнул сержант Альрик издалека и быстрыми шагами подошел к Мике.

— Простите, сержант, это мой брат. Можно с кем-нибудь поменяться на трибунах?

Мика, стоя на стене, наблюдал за впечатляющим появлением Тиберия Звездного. Его сердце, как и раньше, замерло, когда величественный паладин поднял своего “Добродетеля” вверх, освещая присутствующих невероятной аурой. Его золотые доспехи ослепительно блестели на солнце. С трибун это выглядело еще более эффектно. Великолепие паладина захватывало воображение всех присутствующих на арене. Прочие герои на арене оказались на заднем плане, побледнев перед величайшим из паладинов. Аплодисменты и восторженные возгласы зрителей наполнили воздух. Как было бы здорово сейчас оказаться там, среди напуганных кандидатов, рядом со своим братом. В какой момент он решил отказаться от повторного участия? Почему он предал свою судьбу? В глубине души Мика знал, что это было его предназначение — стать героем, достойным своей семьи и восхищения всех героев, особенно Алианы.

Паладин обратился к кандидатам, предложив отменить поединки и провести более мирные испытания, как того хотел верховный жрец Гидеон Д'Аркмор. И тут же заявил, что он не согласен с такой идеей, дополнив речь словами о том, что в рядах героев нет места слабакам. Это были те же самые слова, что он произносил, когда Мика был в числе кандидатов. Может даже верховный жрец ничего подобного и не предлагал?

Кандидаты загалдели, а Мика уже знал, что будет дальше. Он все это видел это раньше. Паладин освободил центр арены, освобождая место для поединков.

Мика с азартом следил за дуэлями брата на тренировочном плацу. Лефти проявлял агрессивность и решительность, когда он вступал в поединок. Он мастерски управлял своим оружием, будто оно стало его продолжением. Он метко выполнял удары и блокировал атаки противников с изяществом и точностью. Каждое движение было отточено и выдавало в нем годы тренировок. Кто же его обучал? Не похоже на стиль Декстера.

Во время поединков Лефти демонстрировал адаптивность и интеллект. Он быстро анализировал стиль и тактику своих противников, находил их слабые места и применял хитрые стратегии, чтобы их победить. Он без проблем обходился с каждым противником, разгадывал их оборону и находил возможности для контратак. «Сомневаюсь, что ты выстоишь даже против соломинки» — говорил в детстве Мика своему младшему брату, когда тот просил позаниматься с ним фехтование, но теперь Мика был бесконечно рад, что не он является соперником его соперником.

Лефти собирал победы одну за другой, доказывая свою силу и превосходство, и, несомненно, являлся лучшим на турнире, так что ни для кого из зрителей не стало сюрпризом, когда он оказался в числе победителей. Грегор тут же побежал вниз, расталкивая зрителей. Это была его давняя мечта: оказаться рядом, когда победители будут выстроены на плацу, а Тиберий будет лично оказывать каждому почести.

— Иди, поздравь брата, — шепнул на ухо Мике сержант.

— Он меня ненавидит. Мой дед. А может и брат тоже.

— Иди, это приказ. Потом еще здесь подежуришь на всякий случай и можешь быть свободен.

Мика медленно спустился по ступенькам, ведущим на арену. Мика неуверенно ступил на песок, пропитанный потом и кровью, шум толпы начинал затихать. Грегор уже обнимал за плечи маленького Лефти, возбужденно пританцовывая. Мика скромно встал чуть поодаль.

Тиберий подходил к каждому новому оруженосцу. И когда очередь дошла до Лефти, он поприветствовал его ласковой улыбкой.

— Вот он, наш юный герой! Ты сегодня всех удивил. Я с большим удовольствием наблюдал за твоими поединками. Твоя родня должно быть тобой гордится! — сказал он с горящими глазами.

Мика, забыв про зависть, испытал необычное чувство радости за брата, услышав такие слова от паладина, которым он всегда восхищался. Он с благоговением посмотрел на Тиберия и тот поймал его взгляд, изучил стражника, но как будто не узнал и пошел дальше.

Грегор, сияя от счастья, поднял руку Лефти вверх и вместе с ним обернулся кругом, словно пытался всем вокруг показать, что это их общая победа. Его взгляд скользнул по Мике, но не задержался. На его лице больше не было ненависти, безграничное счастье не оставляло и шанса другим эмоциям.

Лефти избавился от руки деда и, сделав несколько шагов, обнял Мику так сильно, что тот едва устоял.

— Братишка, как хорошо видеть тебя здесь! Прости меня, мне запрещали писать тебе, говорили, что ты позор нашей семьи и можешь дурно на меня влиять, — сказал Лефти с влажными глазами.

Для Мики эти слова были куда важней бессмысленной победы. Он поздравил брата с победой ответными объятиями. Нескрываемо счастливый Грегор стоял рядом, тщетно стараясь оторвать своего победителя от брата-неудачника.

Внезапно, к ним подошел сам Гаррет. Мика по привычке встал смирно, однако он не вызывал интереса у капитана.

— Лефти? Тебя просят проследовать за паладинами, — сказал он, указывая на группу паладинов, стоящих неподалеку, в окружении других победителей.

— Я должен идти. Увидимся позже, — сказал Лефти брату и деду, исчезая в толпе паладинов.

Остались только Грегор и Мика. Они стояли рядом, сгорая от молчаливой напряженности. Ни одно слово не было произнесено, хотя множество разных витало в воздухе, среди этих слов не было ни одного приличного.

Грегор медленно повернулся к Мике, его глаза излучали гнев и обиду.

— Даже не думай что-нибудь испортить в этот раз! — прошипел он, прежде чем медленно уйти.

Мика продолжал нести свою службу на арене, но остаток дня превратился в однообразную и скучную рутину. Внутри него зарождалось ощущение некоторой пустоты. Однако это было отличная возможность погрузиться в мысли и задуматься о своей жизни. Он размышлял о своих мечтах, целях и пути, который он выбрал. Лефти занял его место в рядах оруженосцев и теперь получит шанс стать в один ряд с великими защитниками человечества. А вечером ему предстояла встреча с Алианой, которая уже давно захватила его сердце.

Освободившись от бессмысленной работы, Мика быстро добрался до дома и торопливо сменил одежду, надеясь показать себя в наилучшем свете перед благородными людьми. Он выбрал красивый синий кафтан Стефана, свои льняные брюки почти без заплат и странную шляпу, которую нашел в вещах алхимика. Вскоре он насладился легким перекусом из вчерашнего хлеба, и, не забыл захватить платок Алианы, отправился в дорогу.

Сердце билось сильнее по мере того, как Мика приближался к дому верховного жреца Гидеона. На какой-то момент он даже забыл, что никто его там не ждет, и что он идет туда не для сладких воркований с прекрасной девушкой. Перед ним стояла серьезная задача, и нельзя было терять единственную зацепку в деле Энни.

На склоне холма, где небеса и земля сливались в объятиях, простирался Верхний квартал, где у подножия замка короля Мерквуда стояли лишь роскошные особняки влиятельных особ. Вокруг квартала простирался барьер из вековых деревьев, покрывающий своими ветвями небо, защищая святое пространство от посторонних глаз. Широкий проход, подобно городским воротам, охраняли два стражника и пропускали только тех, кто на их взгляд был достоин. Один из них, подозрительно осмотрел Мику, но сразу узнал в нем коллегу, и с оттенком неодобрения проводил его взглядом, не захотев задавать вопросы.

Внутри Верхнего квартала царило великолепие, подобно симфонии, воплощенной мастерами-менестрелями. Узоры на фасадах домов сияли как россыпь драгоценных камней, а витражи великолепными красками отражались миллионом цветов, разукрашивая каменную мостовую. Каждый уголок этого места дышал магией и волшебством, каждая деталь обладала своим неповторимым местом и смыслом. Замок короля возвышался совсем рядом, заботливо приобнимая квартал.

Но даже среди этого великолепия, среди изысканных особняков и волшебных усадеб, дом верховного жреца выделялся своей роскошью и великолепием. Его мощные стены, украшенные витыми резными узорами из неведомых камней, простирались ввысь. Фасад, обволакиваемый бархатистым мхом времени, блестел изумрудным светом. Два монаха, стройные и непоколебимые, стояли перед входом, словно они были живыми стражами духовного порога.

Стоя перед ними, Мика, мгновенно потерял всю свою уверенность и рвение. Он просто молча ожидал, когда к нему обратятся.

Секунды тянулись медленно, как вечность, пока монахи не скрестили свои взгляды на Мике. Они пронзали его изучающим взором, измеряя его намерения и подлинность. Наконец, один из монахов, произнес слова, пропитанные пренебрежением:

— Тебе не место в священной обители героев.

— Я стражник Микаэль, — поприветствовал монаха Мика. — Я жду встречи с Алианой Д'Аркмор.

— Тебя ожидают?

— Я полагаю, что в какой-то мере… — ответил Мика с некоторым колебанием.

— Позови стражу с ворот, пусть проводят стражника Микаэля к капитану Гаррету, — сказал первый монах своему напарнику.

— Подождите, подождите! — запротестовал Мика, пока охранник не успел даже дернуться. — У меня есть приглашение!

— У стражника Микаэля есть приглашение от леди Алианы, когда ее великий отец отсутствует дома?

— Да, вот! — Мика достал серебристый шелковый платок. — Она мне его сама дала.

Монахи довольно долго смотрели на Мику, нелепо размахивающего платком.

— Он говорит правду, — наконец отозвался первый, словно, в самом деле, он мог отличить правду ото лжи.

— Давай его сюда, я передам леди Алиане, — добавил второй и протянул руку.

— Нет. Проводи его в сад, — приказал первый. — Я не думаю, что стражник Микаэль назвался настоящим именем и при этом замыслил дурное.

Сжимая платок в потной ладони, Мика проследовал за монахом вдоль живой изгороди и оказался во внутреннем дворе усадьбы, где его окружили восхитительные красоты. Небольшой садик, раскинувшийся перед ним, выглядел сказочно. Тени изящных кипарисов пересекали аккуратные каменные дорожки. Цветочные клумбы, будто утопали в море ярких лепестков. В центре садика, подобно сердцу, величественно возвышался пульсирующий фонтан. Вода, источаясь из него, играла в солнечных лучах. Звук его брызг и пение птиц создавали единую мелодию, которая струилась в воздухе, наполняя его таинственным блаженством. Сад был собран из самых прекрасных мгновений природы, воплощал в себе искусство и красоту. Все было настолько идеальным, словно мастера-садовники действительно отдавали свою душу этому волшебному уголку. Это был сад, в котором время останавливалось.

Среди этого великолепия, словно живой алмаз в океане красок, сидела прекрасная девушка с золотистыми волосами, обрамляющими ее лицо, словно корона из солнечных лучей. Она была одета в платье из тончайшего шелка, которое таяло на ее фигуре, отливая нежными оттенками пастельной палитры. Она оставалась все такой же юной и прекрасной, как и в тот раз, когда Мика получил ее платок. Перед ней стоял мольберт, настоящий алтарь для ее творчества. Разноцветные кисти лежали рядом, ожидающие своего момента, чтобы воплотить задумку на холсте. Масляные краски разлиты в палитре, и каждая их капля была как капелька жизни, готовая воплотиться в произведение искусства.

Девушка сосредоточенно смотрела на плод своих трудов. Ее глаза были полны вдохновения и страсти, а движения ее рук были словно танец образов, рождающихся из ее воображения. Каждая кисточка, пропитанная маслом, была как волшебная палочка, которая оживляла холст, превращая его в мир собственной мечты.

Мика приблизился и затаил дыхание, не желая нарушать магию этого момента. Алиана Д'Аркмор ощутив легкую дрожь, обернулась на нарушителя ее покоя, но лишь улыбнулась. Она медленно встала и подошла к Мике. Своей красотой она затмевала все волшебство этого места, а ее платье рождало куда более яркие фантазии, нежели холст на мольберте. В ее глазах светилась игривость и загадочность, словно она сама была частью того волшебства, которое ожило на ее полотне.

— Смотри! — сказала она и взмахнула рукой на картину. Бабочки на полотне ожили. Своими изящными крыльями они заиграли разноцветными оттенками, словно зажженные живым огнем.

Мика, охваченный невероятным зрелищем, отступил назад, неожиданно потеряв равновесие. Он упал на землю, уставившись на магическое представление перед собой. Бабочки парили вокруг него, оживленные магией художницы.

Монах-охранник, все-еще стоящий неподалеку, испустил издевательский фырк. Он смотрел на Мику, который был потрясен и одновременно очарован происходящим. Девушка мягко приблизилась к Мике и протянула ему руку, приглашая его встать. Мика, едва собравшись с духом, взял ее руку и поднялся с земли.

— Я не знала, что сегодня у меня будут гости. Как тебе моя новая картина? — прощебетала Алиана.

— Это и есть твоя геройская сила?

— Нет, — нахмурилась девушка. — Это искусство!

— Прости, я…

— Я тебя знаю? — прервала его Алиана и протянула руку к лицу Мики. — Я уже видел эти шрамы.

— Да, леди Алиана, мы с вами виделись три года назад, вы мне подарили этот платок, — Мика протянул пропитанный потом платок. — Я должен был его вернуть.

— А ты не торопился, — заметила девушка, продолжая изучать его лицо. — Можешь оставить себе.

— Спасибо, — только и ответил Мика, смущенный пристальным взглядом девушки.

— У меня тоже были похожие увечья, — призналась Алиана, но после перерождения на Красном Алтаре все изъяны исчезают, ты знал?

— Не знал, но мне уже не стать героем.

— Может это и не так плохо? Я — герой и что я имею? Меня заперли в этом доме, лишь изредка позволяют прокатиться на лошади, а гостей ко мне обычно не пускают. Как тебя зовут?

— Я городской стражник Микаэль, — представился Мика.

— Ты потратил много усилий, чтобы попасть сюда. Неужели лишь для того, чтобы полюбоваться мной? И этого ты ждал три года?

— Да… — Мика на несколько секунд опустил взгляд неприлично ниже лица девушки — … то есть, нет, я здесь ради ответов.

— Ответов? — обиженно переспросила Алиана и поджала губы. — Впервые за три месяца я вижу новое лицо, а он пришел задавать вопросы. Не боишься, что мой отец узнает о твоем визите?

Мика безмолвно покраснел.

— Не волнуйся, ему сейчас не до этого, он собирается лично отправиться в следующий поход. Насколько я слышала, он уже через несколько дней.

— Несколько дней? — встревожился Мика.

— Тебя это волнует?

— Да, мой брат сегодня выиграл турнир претендентов и, наверное, тоже пойдет в поход! Но он не успеет подготовиться, он еще слишком маленький.

— Мне жаль, — искренне ответила девушка. — Его шансы там невелики. Расскажи, как прошел турнир?

— Почему? Что вообще происходит в походе? Почему тебе удалось возродиться, а тысячам других — нет? — не выдержал Мика.

— Эти вопросы ты пришел задавать? Тогда я тебя разочарую.

— Я пришел по просьбе Лулу, я ищу Энни.

— Лулу уже приходила сюда, — сказала девушка, пожала плечами и повернулась к мольберту.

Мика молчал.

— Энни приходила ко мне несколько раз, точнее это Лулу ее сюда отправляла, хотела нас подружить, но этого не произошло. Мы не смогли найти общий язык. Энни — она… — Алиана задумалась, — …она очень свободная. Ходит где вздумается, общается с кем придется. Рассказывала о мужчинах, о таких вещах… О таком дочь жреца слышать не должна.

— Может она называла какие-то имена или места? — предположил Мика.

— Я даже не делала вид, что слушала ее вздор и похабщину, — отозвалась Алиана без всякого интереса в голосе и вновь взяла в руки кисти.

Мика слышал, как сзади приближается монах. Время аудиенции явно подходило к концу.

— Кажется, она что-то говорила про мурмиллона и ретиария. До свидания Микаэль.

— До свидания, леди Алиана.

Грузный монах, подхватив Мику под руку, уверенно и с силой повел его прочь из сада, прочь с территории особняка.

Молодой стражник, находясь на широкой улице, еще раз задумчиво осмотрел местные дома, скользнул взглядом по замку и отправился туда, где было его место.

Вернувшись в свою обитель, Мика снял с себя вычурную одежду и погрузился в облегчающую, обновляющую стужу холодной колодезной воды. Омывая не только тело, но и душу. Развалившись прямо на траве у колодца, Мика старался сохранить в памяти образ прекрасной Алианы. А после принялся переваривать крохи информации, что ему удалось добыть.

Как странно осознавать, что в недавние времена дом алхимика, с его необычными формами казался богатым. Однако, сравнивая его с изысканной усадьбой ростовщика, он казался просто невзрачным, но по сравнению с домом жреца, и то и другое — просто жалкие халупы. Страшно представить, какие сравнения придут, если однажды удастся побывать в замке короля. И в этом сравнении познается истинная ценность вещей. Вглядываясь в это море изобилия, сердце Мики горело жаждой богатства. Ощущение, что его собственная жизнь ужасно блеклая опять пришло к нему, накрыло его волной, заставило тонуть в сомнениях. Но ощущение недостатка рождало и чувство стремления, зажигала искру амбиций и решимости. Чтобы изменить свою жизнь, перестать быть простым наблюдателем на воротах жизни, нужно работать усердно и неустанно, чтобы достичь тех высот, которые манили его. Вот Стефан — он да, он стремится, однажды он возглавит городскую стражу. Наверное, он уже напал на след дурмана и в одном шаге от очередного звания. Но где же он?

Стефан не произнес ни слова, лишь отрицательно покачал головой, и быстро направился на службу, оставив друга без ответов. Учитывая интенсивность последних дней, необходимо было провести день, отдыхая, чтобы восстановить свои силы и найти внутренний покой. Однако у Мики не получалось насладиться свободным днем в полной мере, так как на него давила тяжелая ноша ответственности: расследование для капитана и пропавшая девушка.

Он отправился в лавку Хави, чтобы взять немного продуктов, необходимых для ужина. Отец Стефана в очередной раз ненавязчиво поинтересовался, как там Стефан. Но что тут можно было ответить? Только то, что Хавьер хотел услышать.

Оставив продукты дома, Мика решил прогуляться по центральному рынку. Наконец он смог отвлечься от паразитирующих мыслей. Всевозможные запахи наполняли воздух, а шум и суета продавцов и покупателей создавали ощущения муравейника. Он остановился перед кондитерской лавкой и не удержался, чтобы не приобрести несколько конфет, чтобы порадовать себя и, возможно, Стефана. И пусть они были почти на мели, но что меняли две монеты?

Продолжая свою прогулку, Мика направился к набережной. Вдыхая свежий морской воздух, он наслаждался спокойствием и красотой природы. Как же давно он не был на природе, уже, наверное, год не покидал ворот столицы, а ведь он двенадцать лет прожил в деревне! Надо будет обязательно сходить на речку, быть может в следующий свободный день? Когда он теперь будет?

Вернувшись домой, Мика был встречен громким храпом Стефана. Всюду валялась грязная посуда, что добавило Мике немного раздражения. Он понимал, что его друг сильно устал, но домашние обязанности были наложены на двоих в равной мере.

Однако, несмотря на все это, Мика принялся за уборку и мытье посуды. Закончив домашние дела, полный недовольства, он уселся на сломанном кресле, с чашкой чая в руках. И тут же Стефан перестал храпеть и начал неприятно чавкать воздухом. Он всегда просыпался, когда Мика бездельничал.

— Выспался? — язвительно спросил Мика.

— А ты где прохлаждался?

Мика бросил Стефану одну из конфет.

— Это еще что? Ты что, ограбил дом Гидеона?

— Нам нужно иногда себя баловать, — пожал плечами Мика. — Может и силы на уборку за собой останутся.

— Началось…. Ты уже слышал? Герои выступают в Дикие Земли уже на днях! Черт возьми, пацаны только-только завершили турнир, даже полгода им не дали пожить в удовольствие!

— Да, Алиана мне сказала, — грустно отозвался Мика.

— Так ты ходил к леди-мечта-всех-прыщавых-юнцов? А что же ты грустишь?

Мика рассказал другу о том, как встретил брата, о его выдающемся выступлении на арене, и о Грегоре, который запрещает семье общаться с ним.

— Если все, что ты рассказал, правда, то у парня реальные шансы стать героем. Ну, ты сам посуди, даже ты три года назад выиграл турнир. А он — лучший из лучших, по твоим словам.

— Наверное… — протянул Мика.

— К тому же у тебя получится его проводить! Мы завтра на рассвете отправляемся в Базовый лагерь у горного перевала.

— Что?

— Служба, — просто ответил Стефан. — Выйдем с обозом из города, три дня в пути. Подготовим лагерь, сгоним крестьян, чтобы заготовили дров и натаскали воды. В прошлый раз герои остались недовольны, так что мы там будет в качестве надзирателей.

— И на эту работу назначали или спросили желающих?

— Назначили желающих, — улыбнулся Стефан. — Да нам хоть заплатят на твои конфеты!

— А как же дурман и поиски Энни?

— Как раз там и постараемся выяснить, ведь дурман делают из лепестков серебряной бузины. А где эту бузину собирают? Вот именно! В деревнях. А что удалось узнать о деле Лулу?

— Мне удалось попасть на встречу с леди Алианой…

— Это я уже понял, — нетерпеливо перебил Стефан.

— Она сказала, что Энни упоминала что-то про мурмиллона и ретиария.

— И что это значит?

— Я думал, ты мне объяснишь! — воскликнул Мика.

— А ты не мог у нее уточнить, ну так, по-дружески поинтересоваться, что за…

Мика недовольно сморщился от похабной брани, на которую не поскупился Стефан.

— А как твои успехи с расследованием, что ты решил свалить из города в поисках цветочных лугов? — огрызнулся Мика.

— Я нашел несколько потребителей, даже больше, чем планировал. Проблема обретает тревожные масштабы. Но они не помнят, откуда они это берут, ни лиц, ни мест, словно эта чума им напрочь отшибает память…

— Получается, мы оба вернулись ни с чем? Знаешь, я только сегодня думал, что надо больше времени проводить за городом, на природе…

— Ну, значит наша прогулка — это хорошая новость для тебя, — сказал Стефан и рухнул на свою лежанку замертво.