Про героев и людей

Аристомах Мерквуд

Раннее утро в королевстве начиналось тихо и мирно. Первые лучи солнца уже разрезали облака и наполняли небосвод светом. Ополоумевшие птицы наполняли сонный город жизнью, а постоялый двор еще спал. Только проникающий сквозь полуоткрытые окна легкий ветерок приносил аромат свежей зелени и теплого хлеба, заботливо привезенного подмастерьем пекаря.

Мельник Лобарт, осторожно прикоснулся к плечу старшего сына.

— Просыпайся, э-эй, — прошептал он с неожиданной нежностью. Мальчик медленно открыл глаза и улыбнулся отцу.

— Одевайся, я жду тебя внизу, — всё так же тихо сообщил отец и осторожно вышел.

Мика сел на край кровати и глубоко задумался о своей тяжелой участи. А что будет, если он еще хотя бы пять минуток поспит? Можно сказать отцу, что зашивал рубаху или что порвалась лямка на сандалиях. Сколько времени мог бы занять ремонт? Может быть, хотя бы минутку лишнюю полежать? Вон Лефти спит — его никто не дергает. Несправедливо. Мика прикоснулся к своему лицу, задел обожженный подбородок и тут же всё вспомнил. Никаких минуток! Никакого сна! Что за герой из него выйдет, если он даже проснуться не может?

Мика резко соскочил на ноги. Голова недовольно закружилась. Серые конопляные штаны, льняная рубаха, дорогущие дедовы сандалии из кожи. Он готов. Герой готов.

Он рванул к двери и остановился. Может, стоит поцеловать мать перед уходом? Достаточно ли это по-геройски? Наверное, нет, пусть целуется с малышом Лефти.

Отец ждал Мику внизу, за большим обеденным столом. На деревянных тарелках лежал свежеиспеченный хлеб, искрящийся медом, а также разнообразные кусочки сыра и нарезанные фрукты. В небольшой глиняной чашке покоился ароматный горячий травяной отвар, наполняющий воздух сладостью. Мика схватил горячий хлеб, покрытый слегка хрустящей корочкой. Мягкий, теплый аромат наполнил его ноздри, а рот наполнился слюной. Он нарушил тишину, разломив хлеб на две половинки, и восхищенно начал рассматривал хлебную мякоть, наполненную небольшими воздушными пузырьками.

— Почему хлеб такой вкусный? — спросил Мика.

— Его только что принесли. Вставать раньше всех имеет свои преимущества, да?

— А зачем мы встали так рано, пап? Чтобы попробовать хлеб?

— А ты уже и забыл? Мы сегодня едем домой, — отец осторожно прикоснулся к лицу Мики. — А мне еще надо тебе кое-что показать в городе.

Мальчик послушно кивнул и протянул руки к разнообразным кусочкам сыра, которые лежали рядом с хлебом. Ароматы сыров пленительно смешивались в воздухе, создавая сладкую и пряную симфонию. На тарелке были представлены разные сорта сыра: мягкий козий сыр, кусочки острого чеддера с привлекательной текстурой, а также ароматный голубой сыр, покрытый синеватыми жилками. Мика с нетерпением брал в руки разный сыр, изучая его цвет, текстуру и запах. Первый кусочек он положил на язык, наслаждаясь мягкостью и сливочным вкусом, который превращался в нежный пикантный оттенок. Второй кусочек был острым и насыщенным, заставляя его губы немного приоткрыться и слегка высунуть язык. Наконец, голубой сыр с его глубоким и сложным вкусом распался на языке, заполняя рот нежной солоноватостью и оставляя долгое послевкусие.

— Какая вкуснятина, пап, что это за сыр? — спросил Мика и потянулся к дымящейся чашке с отваром.

— А это наш сыр.

— Наш сыр? Мы теперь сыровары, не мельники?

— Нет! — возмутился отец. — Давай, доедай, я тебе кое-что покажу.

Покончив с этой простой, но важной трапезой, они вышли во двор. Город постепенно оживал, наполняясь голосами и шорохами. Посапывая и отбивая копытом по камню, их ждала семейная лошадь. Она была уже запряженная в новую массивную, украшенную красочными резными узорами телегу. Крытая, с огромными деревянными колесами, широкой скамейкой кучера — она была прекрасна.

— Ого, пап! Это наша?

— Ты посмотри, что в ней.

На дне телеги был расстелен крепкий покров из соломы, чтобы товары были защищены от повреждений во время перевозки. Весь груз был тщательно упакован и расположен. Первым предметом, который привлекал внимание, была большая деревянная бочка, наполненная, во всей видимости, свежим яблочным сидром. Рядом с бочкой стояла корзина, переполненная сочными фруктами. Там были спелые яблоки, сладкие груши и сочные сливы. Фрукты выглядели свежими и аппетитными, словно только что были сорваны с ветвей.

— Это для твоей матери в дорогу, — пояснил отец.

В углу стоял деревянный ящик, наполненный разнообразными сырами. Отец Мики выбрал самые лучшие образцы местных сыров, часть из них уже прошла дегустацию. Также в телеге были разные мешки и ящики, содержащие необходимые всевозможный провиант и специи.

Помимо продуктов, в телеге нашлись и всевозможные предметы, необходимые для быта и защиты. Там были шерстяные одеяла и теплые плащи. Также были упакованы ножи, котелки и другие инструменты. Лобарт еще раз убедился, что все было тщательно уложено и зафиксировано. Закрыв крышку телеги, он подошел к лошади и сильно похлопал ее по шее.

— Уже не знаю, сможет Лили все это утянуть, как считаешь?

— Но откуда это всё, па? Мы теперь богаты?

— Едва ли. Но у нас был удачный год, мы с твоим дедом трудились за пятерых, сам видел. Я думал, когда-нибудь ты получишь нашу мельницу, и именно ты станешь богатым.… Но ты выбрал другой путь, или уже передумал?

— Не передумал, — пикнул Мика и стыдливо опустил голову.

— Ладно, пойдем, времени у нас не так много.

Бросив последний взгляд на полную товаров телегу, они вышли с постоялого двора.

Утро уже входило в законные права и кутало столичный город своей особенной атмосферой. Позолоченные лучи солнца проникали сквозь пыльные воздух, создавая игру света и тени на улочках, обрамленных высокими домами из камня и дерева. С каждым шагом к центру города, встречалось все больше самых разных людей. Мужчина с густой бородой и в запыленной одежде поднимал рассыпанные фрукты по улице, недовольный малыш незаметно выкидывал уже собранные фрукты обратно из корзины. В серых глазах стражников отражалась напряжение и грусть, отчужденность от окружающего мира. Два молодых монаха о чем-то шептались за углом, высокий незнакомец в плаще старательно прятал лицо. Мимо пронесся экипаж кого-то очень богатого, и все люди привычно прижались к домам, покорно уступая дорогу.

Выйдя на городскую площадь, отец и сын оказались в центре жизни. Даже в это время сюда стекались толпы людей. Вокруг них суетились горожане, занятые своими повседневными делами. Женщины в многослойных юбках и фартуках торговали свежими продуктами, а ремесленники спешили на свои посты, усердно приготавливаясь к началу рабочего дня. Все это создавало гамму звуков, наполняя воздух звоном молотков, голосами торговцев и живым гомоном горожан.

Центр города украшали величественные здания, выстроенные в соответствии с веками накопленным мастерством. Высокие башни с грозными каменными стенами взмывали в небо, словно хранители города. Арки и фрески, украшающие фасады, рассказывали истории прошлого и держали в памяти мудрость веков. Это было самое красивое место, что видел малыш Мика.

— Ты меня раньше сюда не водил, пап.

— Конечно, здесь довольно опасно, пройдохи и воры со всего королевства стекаются сюда, чтобы засунуть руку в карман честному человеку! — он сделал паузу. — Но мы тут не ради них.

Он потянул сына за руку в сторону от толпы и, замедлив шаг, начал рассказ:

— В это трудно поверить, но в незапамятные времена существовало множество королевств. В них жили самые разные люди и говорили они на разных языках. Понимаешь? Один человек не понимал, что говорит второй. Но все эти королевства давно разрушены. Знаешь, что с ними случилось? Конечно, знаешь! Драконы, пещерная нечисть, темные маги и прочие отродья стерли их города до основания. Мы единственные, кто выдержал натиск, единственные, кто воспрял духом и дал отпор, единственные кто загнал эту мерзость в глубокие норы. А знаешь почему? Его имя ты слышал от деда тысячи раз.

Отец указал на огромную статую в конце площади. Двадцатиметровый каменный исполин возвышался в центре столицы. Огромным копьем он проткнул уродливого змея с мелкими нелепыми крылышками. Хвост змея впечатывал в неровный постамент грозного вида латный ботинок.

«Аристомах Мерквуд. Первый среди Великих» — гласила надпись. Ниже были несколько странных строк, напоминающие стихи, но не имеющие никакой рифмы. Отец без запинки произнес:

«Я умер внутри, чтобы жить снаружи,

Моя сила — дар, подобный проклятью

Я обречен вести борьбу

Моя борьба — потомству подарок»

— Это здесь написано? — удивился мальчик.

— Насколько я помню. Я могу прочитать только его имя — Великий Аристомах, первый из героев. А вот тебе придется научиться читать, если хочешь пойти по его стопам. Героям не нужны помощники-неумехи. Придется тебе найти учителя.… Эй, чего ты улыбаешься? Дракон под его ногами не выглядит внушительно? А этот вовсе и не дракон, эта статуя изображает, как он топчется на драконьих яйцах, так что это новорожденный змеёныш. Ты же знаешь, по легенде он был нашим королем и собрал отряд из десяти тысяч воинов и отправился противостоять злу. Из того похода не вернулся никто. И лишь Аристомах, спустя какое-то время воскрес на Красном Алтаре. Вокруг него потом построили собор Героев, пойдем, покажу.

Мика с отцом вышли с городской площади и начали тяжелый подъем на холм, где уже виднелись высокие шпили грандиозного собора. По дороге мельник продолжил свой рассказ:

— И он стал первым героем! Переродился! Обрел немыслимую силу, собрал отряд из своих приближенных и вновь отправился в поход! Некоторые не возвращались вовсе, а кто-то, упав в бою, воскрешался на Красном Алтаре, как Аристомах. Каждый получал не только способность возрождаться, но и удивительные способности. Верховный жрец Гидеон Д'Аркмор способен лечить любые болезни, хотя для походов он оказался не очень полезен… но ты это никому не говори! Так вот, эта борьба длится и сегодня, герои идут в поход, люди ждут их с победой, а мальчишки рвутся в бой, в надежде возродиться следующим героем. Но знаешь ли ты, сколько из этих оруженосцев становятся героями? На моей памяти, из простых ребят — никто. Последним героем стала Алиана Д'Аркмор, дочь Гидеона. Но из нас, из простых людей, никто не вернулся. Каждые полгода десятки ребят вроде тебя уходят за славой, но не находят пути обратно. Ты не знал?

Мальчик с тревогой остановился и посмотрел на отца, его глаза искали понимания и поддержки. Он чувствовал себя одиноким и испуганным перед своей новой судьбой.

— Не бойся, мой сын, — сказал отец, взяв Мику за плечо. — Я буду рядом с тобой каждый шаг пути. Ты не одинок в своей судьбе. Наш дед давно мечтал, что его потомки хотя бы попробуют выбиться в герои.

— А ты пробовал? — дрожащим голосом спросил Мика.

— Да, твой дед настоял. Я провалил испытание. Прямо здесь.

Они стояли на вершине холма, на небольшой каменной площадке перед внушительным собором. Здание, возвышалось над городом, будто охраняло его от несчастий и бедствий. Его шпили словно пытались дотянуться до облаков. Ветер играл с витражами, раскачивая их взмахами, словно огромными крыльями стремительных птиц. Скупой свет отражался от цветных стекол и беспорядочно окрашивал окружение в дивные оттенки, словно настоящий волшебник, творящий чудеса. Воздух наполнялся магическими эманациями, сама природа принимала участие в этом величественном зрелище. Двери, словно созданные не для человека, но для дракона, были наглухо заперты.

— Первое испытание — это письменный экзамен… — продолжил рассказ отец Мики, — …герои требую от своих помощников быть грамотными и знать историю, здесь я не преуспел, но ты — другое дело! Второе — поединки. Ты должен будешь одолеть других претендентов на дуэлях.

— А третье испытание?

— Какое третье?

— Испытаний всегда должно быть три!

— Ну, ты должен понравиться определенному герою, который возьмет тебя в ученики. Не волнуйся, Тиберий Звёздный сам выбрал тебя, — отец вяло улыбнулся. — К тому же, он принимает всех. Самое главное — проявить себя в походе, только так ты сможешь воскреснуть на Красном Алтаре и стать героем. Пойдем, посмотрим на него.

Отец с сыном приблизились к входу в храм. Они сделали несколько шагов вперед, но внезапно их прервал молодой, стражник с густыми бровями, стоящий перед величественными воротами собора.

— Стойте! — крикнул он с твердостью в голосе. — Во время героического похода вход в святое место не дозволен простым смертным.

Отец и сын замерли, ошеломленные строгостью стражника. Охранителю ворот было не больше двенадцати лет, но вел он себя как матерый капитан. Он приблизился к незваным гостям, осмотрел их лица, словно искал в них какие-то скрытые признаки или недостатки и остановился на обожженном подбородке Мики.

— Я хотел показать сыну алтарь! Он хочет стать героем… — начал отец.

— Вот этот меченый? — презрительно спросил стражник.

— Его отметил сам Тиберий! — вступился отец за Мику.

— Господина Тиберия Мерквуда здесь нет, — заметил стражник. — И вас быть не должно.

Позади Мики раздался звук тяжелых шагов и бряцания доспехов.

— Что здесь происходит? — рыкнул грубый, хорошо поставленный командный голос. — Где твой наставник, кадет? Это еще что за олухи? А ну пошли прочь!

Отец дернул Мику за руку и потащил за собой. Подчиняясь внезапной необходимости, они бегом бросились к отдаленной аллее, где тени деревьев могли скрыть их от возможных неприятностей. Ветер доносил размытые, но, несомненно, грубые слова. Мика чувствовал, как адреналин струится в его венах, но он сдерживал свой страх, полагаясь на решительность отца.

Они скрылись в густой листве, отдышавшись от напряжения и шума. Мику посмотрел на отца, его глаза наполнены смешанными эмоциями — страхом и решимостью. Отец, улыбнувшись ему, нежно погладил его по голове.

— Черт возьми! Это был сам капитан Гаррет! Начальник стражи Мерквуда, а то и всего королевства! Ну и влетит же сегодня этому сопляку, а за его наставника в пору ставить свечку.

— А мы чего убежали? — пискнул Мика.

— Ты что! Говорят, Гаррет — самый властный из всех смертных, одного косого взгляда хватит, чтобы отправиться в тюрьму. Давай, пойдем, нам уже давно пора выезжать.

Мика с отцом возвратились на постоялый двор, где их ждала вторая половина семейства. Лицо матери украсила улыбка, когда она увидела их, но она сразу же заметила тревогу на их лицах.

— Что случилось? — спросила она с тревогой в голосе.

Отцу не понадобилось много времени, чтобы рассказать ей о неожиданном приключении. Мать слушала внимательно, прижимая руки к груди, ее глаза наполнились беспокойством.

— Нам пора выезжать, — скомандовал отец

Семья попрощалась с Григорием, взрослые сели на скамью в передней части телеги, а братья забрались внутрь и зарылись в одежды и прочие припасы. Так семья покинула столицу. Их лошадка двигалась медленно по извилистым дорогам, ведущим к родной деревне. Мика сидел и смотрел, как мимо них неспешно проплывали поля, реки и леса. Они проезжали мимо усадеб и деревушек, где местные жители встречали их с любопытными взглядами.

Время от времени они делали остановки, чтобы отдохнуть и покормить лошадь. На этих остановках Мика замечал, как отец разговаривает с другими путешественниками, обменивается историями и новостями. Он видел, как мать помогает соседней женщине, пока дети играют весело вокруг.

По мере того как они приближались к своей деревне, смутные воспоминания о столичных тревогах начинали исчезать, уступая место знакомым запахам и звукам. Мика не мог скрыть радости, когда его глаза увидели знакомую церковь и крыши соседних домов. Наконец, семейная мельница показалась вдали. Лошадка ускорила шаг, чувствуя приближение дома.