Про героев и людей

Хавьер

Мика лежал на своей новой кровати в подвале дома на улице алхимиков. Сжимая зубы и тратя все свои силы, чтобы не расплакаться, он неровно дышал, разгоняя застывшую в воздухе пыль. Смотря в потолок, Мика пытался найти ответы. Его усталые глаза скользили по покрытой плесенью поверхности, словно искали вдохновение или знак. Но ответы не приходили, и он оставался один с собственными мыслями и сомнениями.

— Ну и чего ты тут разлегся? — голос Стефана был необычайно бодрым.

Мика поднялся с кровати и украдкой смахнул с глаз лишнюю влагу. Стефан сиял. Было невозможно поверить, что он вообще умеет грустить. Мика уставился на него.

— Ничего, а ты чего такой веселый? — спросил Мика, все еще немного ошеломленный.

Стефан улыбнулся и бросил Мике зеленое яблоко.

— Тебя приняли! Я договорился! — торжественно объявил Стефан. — Только не вздумай никому говорить, что это ты оскорбил господина-очень-важного-паладина.

— Подожди. А меня могли не принять?

— Конечно, могли, и еле приняли. Ты чего не рад?

Мика стоял неподвижно, сжимая яблоко в руке.

— То есть, я мог весь день тут убираться просто так? Ты мог меня выгнать с такой же легкостью, с какой пустил? Да ведь у меня ничего больше нет. Меня все бросили! Дед уехал, трактирщик — выгнал, монахи хотели запереть в подвале… или и про подвал была чушь?

— Знаешь, Мика, я долгое время был в твоем положении. Ощущал сомнения, падал духом, не видел выхода. Но я понял, что нельзя позволять этим эмоциям властвовать над собой. Мы можем выбрать, как относиться к тому, что происходит вокруг нас.

— Ты был на моем месте? — уже спокойно спросил Мика.

— Ну конечно нет, заканчивай эти нюни, тупица. Хави тебя покормил?

Мика внезапно осознал, что он совсем забыл про возможность навестить некого Хави и о своем чувстве голода. Он ничего не ел с самого утра, но смутная боль в желудке появилась только сейчас. Он повернулся к Стефану и произнес сдавленным голосом:

— Я совсем о нем забыл, — Мика немного подумал и добавил. — Ты самый большой козел, которого я встречал, но я слишком голоден, чтобы злиться. И я вернул свои деньги.

Стефан кивнул с пониманием.

— Пойдем, перекусим, — предложил Стефан и принялся переодеваться. — А это что, ведро от колодца? Зачем ты его сюда притащил?

Мика попытался объяснить, как он ловко использовал ведро для уборки и как похорошел подвал дома при нем, и даже показал самодельную кровать. Стефан старания не оценил.

— Не забудь вернуть ведро, — распорядился он. И давай уже пойдем.

Два молодых стражника, покинув свой пыльный подвал, решили пройтись по ночным улочкам города. Старший уверенно выхаживали впереди, словно город принадлежал лично ему, а сзади плелся, неопытный в таких делах Мика. Вышедши на улицу, парни немедленно почувствовали на себе дуновение влажной ночной прохлады, которая, подобно зловещему пророку, несла с собой приметы предстоящего несчастья. Тонкий туман проникал сквозь прорехи между зданиями, словно покрывал улочки мертвенным покрывалом. Луна, вяло освещавшая город, создавала жуткую картину из мрачных теней на стенах домов.

— Завтра встанешь пораньше, дойдешь-таки до Хави, возьмешь еды и вернешься обратно. Потом мы сходим к Лобарту, потом в казарму, я тебе там все покажу. И на закате заступаем на службу, — рассказывал на ходу Стефан.

— Моего отца зовут Лобарт! — обрадовался Мика знакомому имени.

— Так звали твоего отца, — медленно произнес Стефан, делая акцент на прошедшем времени. — Теперь твоя семья — это корпус городской стражи, а твой отец — капитан Гаррет, а я… ну тоже отец, наверное. Младший отец.

— А Лобарт?

— А Лобарт — ростовщик. Он владеет домом, в котором мы живем. Несколько лет назад он выдал свою дочь за алхимика Константино. Эта дочь, ее все зовут Лулу, начала растрачивать накопления алхимика, и очень скоро он задолжал внушительную сумму. Угадаешь кому?

— Ее отцу?

— Ха. За день в хорошей компании ты успел поумнеть. В общем, дом теперь принадлежит Лобарту, влюбленные разошлись, а Константино в отместку решил отравить бывшего родственника. Лобарт жив, но вести дела почти не может. Он мой старый работодатель, так что мы живем в его доме, а взамен следим за ним и охраняем от возможной мести коллег Константино.

Мика кивнул, поняв, что про судьбу алхимика лучше не спрашивать, но другой вопрос он удержать не смог:

— А что значит работодатель? Я думал, ты работаешь на город?

— Наши обязанности — ходить в караулы, за каждый платят по три медяка. Бывает, что несколько дней сидишь без дела. И тут все зависит от тебя. Ты можешь ходить по городу и искать негодяев, а можешь стабильно подрабатывать на солидных людей.

— То есть или ловить негодяев или работать на них?

— Задашь этот вопрос Лобарту, если хочешь, — закончил разговор Стефан.

Они вышли в ту часть города, которая просыпался только тогда, когда солнце скрывается за горизонтом. На пустырях и в темных переулках шныряли сомнительные личности, сгорбленные и неряшливые. Их взгляды скользили по каждому прохожему, и на их лицах мелькали таинственные улыбки, как будто они знали все секреты города. Мике и Стефану пришлось пройти через узкие улочки, где дома налегали друг на друга, словно старые друзья, которые возвращаются домой после бурной ночи. Окна, покрытые грязью, смотрели на прохожих с недоверием, скрывая темные секреты за своими деревянными ставнями.

Молодые стражники остановились у кабака с совершенно неподходящим для этой части города названием: «Честь и блеск». Его деревянные двери скрипели от вековой изношенности, а заплесневелая вывеска, покрытая мхом, чуть ли не свисала со стены. Оттуда доносились странные звуки — громкий смех, раздраженные крики и грубые выражения. Затхлый запах спиртного и дыма пронизывал воздух, создавая дурманящую атмосферу.

Стефан невозмутимо вошел внутрь, следом за ним осторожно забежал Мика. Внутри их поджидало беспорядочное скопление людей. Мерзкие старухи, погруженные в свои мысли, тихо сидели в углах, а пьяницы с блеклыми лицами безрассудно хлестали пиво и вино, смакуя горечь жизни. Шум и гам поглощали их разговоры, словно черти, ожидающие свой час.

Мика сразу сообразил, что они пришли в место, где тают невинность и мораль, где истинные лица людей открываются во всей своей уродливой красе. Сколько же таких мест в этом мрачном и жестоком городе, где добро и зло соединялись в запутанной паутине судеб.

В трактире Стефан заметил знакомое лицо и помахал ему с порога, не дожидаясь ответа, подсел к нему и поманил товарища за собой. Человек за столом был средних лет и казался нерешительным и даже угрюмым. Он колебался, когда незваные гости подсели к нему. Стефан был невозмутим. Он представил своему знакомому Мику, и велел трактирщику принести изрядное количество еды и выпивки.

Подкупив шутками и забавными историями, Стефан очень ловко расположил к себе интенданта Тома, который поначалу не был настроен на дружеское общение. Мика в беседе не участвовал. Еще бы. Перед ним, наконец, стояла еда. Простая, пресная, но вполне себе питательная еда.

Том, уловив приманку бесплатного веселья и алкоголя, вскоре расслабился и стал говорить о своих проблемах и сомнениях. Его голос звучал неуверенно, словно плывущая по воде лодочка, и слова выплывали из него с трудом. Стефан продолжал угощать его напитками, подстегивая его рассказами и анекдотами. Мика тоже перехватил немного пива и перестал понимать, что происходит и зачем они сюда пришли и сорят деньгами.

Спустя несколько часов, Том, освещая своей улыбкой зал таверны, осторожно встал, качнулся, и пошел к выходу. Стефан, весь вечер игнорирующий выпивку встал следом. Шепнул Мике, чтобы тот расплатился и ждал его дома.

Покорно повинуясь старшему товарищу, Мика совершил последний платеж тучному хозяину, отдав львиную долю своего приданного. С чудовищной усталостью, которая тяжело опутывала каждый шаг, Мика пошел в поисках своего нового дома. Следуя кривым улицам города, он поблуждал некоторое время. И вот, тяжело дыша от усталости, он, наконец, вышел на улицу алхимиков. Спустившись в безмолвие подвала, Мика улегся на свою самодельную кровать и мгновенно погрузился в объятия сна.

С тяжелой головой от непрекращающегося храпа Стефана, Мика проснулся и взором окинул подвал. В тусклом свете рассеянных лучей он заметил новую груду вещей, неожиданно появившуюся возле спящего товарища. Мика сомневался, что стоит разбираться с ней сейчас, потому как помнил о поручении сходить утром к некому Хави.

Поднявшись с постели, Мика прокладывал свой путь через мрачные углы подвала, где вчера так старательно наводил порядок. Вдыхая сырой воздух, пропитанный запахом забытых времен, он продвигался к выходу, готовый вернуться в мир шумного гама городской суеты. Оказавшись на улице, Мика сильно удивился тому, что мерзкий подвальный запашок с гнильцой никуда не пропал. Он сонно осмотрелся вокруг, но решиться эту загадку было несложно: источник этого смрада — он сам. Его старая, пропитанная потом одежда выделяла непристойные ароматы, требуя срочной стирки. Смирившись с неприятным запахом, он решил оставить вопрос о стирке будущему себе.

С полуоткрытыми глазами Мика продвигался по уже знакомым улицам, растворяясь в уличной толпе. Попав в мельтешение разноцветных тканей и блеска ювелирных изделий, он забыл обо всех заботах, о том, что он остался совсем один, о вони, которую разносил по округе, о новом товарище, который вел себя довольно гадко. Всего за пару дней он, сын мельника, стал по своему духу почти горожанином.

Следую маршруту, который узнал вчера, Мика вышел на площадь, известную как Малый рынок, без единой подсказки. На самом деле, это было скорее скромное скопление нескольких лавок, а история названия затерялась в пучине времени. Местные жители уже не могли вспомнить, каким образом это пространство получило такое солидное название, но это не имело особого значения. На Малом рынке Мика заметил одного человека, который вполне соответствовал описанию Хави — толстяк с усами. Он стоял рядом с овощным прилавком и даже не пытался зазывать покупателей. Взгляды людей на площади почти не обращались к нему. Он стоял там, словно архитектурный элемент, словно неотъемлемая часть этого мира, с лицом, полным усталости.

Толстяк с усами был облачен в потертый черный халат, который, хотя и не отвечал современным модным городским тенденциям, носил в себе отпечаток былого лоска. Его усы, густые и причудливо закрученные, казались несколько неуместными для его образа.

С уверенностью, которая рождалась в безысходности, Мика приблизился к нему и заговорил.

— Это вы Хави?

Толстяк посмотрел вниз на Мику и грозно сдвинул пушистые брови.

— Какой я тебе Хави, пацан? Я Хавьер. Не вздумай чего стащить.

— Я от Стефана, вы его знаете? — продолжал Мика.

— Это значит, ты сюда не покупать пришел? — рыкнул Хавьер.

— Стефан сказал, что вы дадите нам какие-то продукты, — не унимался Мика.

— Значит, Стефан сказал? И где он сам? Этот мерзавец боится показаться мне на глаза и прислал какого-то дурачка на побегушках.

Мика сделал шаг назад, ему казалось, что толстяк вот-вот обрушит свой гнев на него. Хавьер, тем временем, продолжал сокрушаться:

— Короче так, парень, я продам тебе еды…

— Но Стефан сказал, что вы дадите нам еду бесплатно! — перебил Мика, уже готовый в случае опасности удирать.

Удивительно, но еще немного попыхтев, толстяк с усами порылся под лавкой и с безобразной улыбкой, подал Мику щедрую корзину продуктов. Поблагодарив, Мика взял ее в руки, и даже не взглянув на содержимое, побежал в направлении своего дома.

Когда Мика вошел в свой дом Стефан, почему-то очень довольный, расположился на удобном стуле и встретил Мика своим веселым голосом. Своей беззаботностью, Стефан очень напоминал Мике отца, по которому он скучал с момента расставания.

— Ну что, чего принес? — спросил Стефан. — Уфф, это от тебя так воняет?

— Ты не говорил, что Хави очень зол на тебя, я уже подумал, что вместо продуктов я получу тумаков! — пожаловался Мика.

— Да не боись, мой отец не стал бы никого бить, — безразлично сказал Стефан, изучая содержимое корзины.

— Ты не говорил, что это твой отец. Ты постоянно недоговариваешь, — рассердился Мика.

— Ты привыкнешь, — отозвался товарищ.

Стефан отправил Мику мыться в колодце, а сам взялся за готовку. Наспех отремонтированный стол был уже накрыт, когда Мика вернулся. Дырявая скатерть, украшенная вышитыми узорами, была заботливо постелена, а на ней гордо восседали два тарелки. Мика не мог скрыть своего удивления — его завтрак, восхитительный и разнообразный, выглядел так, будто сам Великий Кулинар потрудился сегодня в их замшелом подвале.

На тарелках привлекательно расстилалась яичница со схрустывающимися полосками жирного мяса, обжаренными до золотистых краев. Стефан щедро разлил густой кленовый сироп, изящно покрыв им пышные овсяные блинчики. В глубокой миске переливались сочные фрукты, окутанные сладким ароматом.

— Что? Как ты это все сделал?

— Не забывай, мы ведь живем в доме алхимика, тут есть куча всего занимательного, и твердый огонь, и жидкий лед, я тебе потом все покажу.

Мика, сияя от радости, сел за стол и принялся наслаждаться этим божественным угощением. Его глаза сверкали, а улыбка на лице становилась все шире с каждым вкусным кусочком, который он поглощал. Завтрак вместе со Стефаном был не только о пище — это было время, когда они становились друзьями.

Пока Мика дожевывал последний кусочек блинчика, Стефан с интересом разглядывал оставшиеся продукты в корзине. Там лежали свежие овощи, нежное масло, ароматные специи и хлеб, который уже давно потерял свою былую свежесть.

— Ты должен был пойти в повара! — заключил Мика.

— Ага, Хавьер тоже так думал… — задумчиво отозвался Стефан, убирающий продукты куда-то в подземный люк.

— Он поэтому злой на тебя?

— От тебя хотели, чтобы ты стал героем, я должен был продолжить дело отца и открыть с ним таверну, но мы оба здесь. Давай покажу, что вчера удалось достать…

— Но меня не взяли в оруженосцы, а что случилось с тобой? Как ты попал в стражу? — не унимался Мика.

— Хавьер убил мою мать, а я его сдал страже. Он просидел в кутузке три года, а меня один из стражников взял к себе. Поэтому в свои пятнадцать я уже страж первой категории, почти сержант.

— Как он ее убил?

— Он убил ее своей добротой, только вместо доброты он использовал тесак для мяса.

— Ну да, — отозвался Мика максимально нейтрально, поскольку был не в состоянии определить, шутит его товарищ или нет.

Стефан встал из-за стола, подошел к груде барахла, что появилась ночью, и с гордостью в глазах, протянул Мике снаряжение стражника, которое он смог добыть для него.

— Вот! Том одолжил. Пусть не новый, но бесплатно, — сообщил Стефан.

Мика пытался вспомнить, во сколько монет ему обошлось это «бесплатно».

Набивной поддоспешник был не новым, но выглядел очень прилично, он представляют собой сшитую из мешковины форму, заполненную чем-то мягким, вроде хлопчатой ваты. Такой кафтан мог обеспечить прекрасную амортизацию ударов и защитить от натирания при ношении брони.

Но это еще не все. Стефан продолжил доставать разные предметы из кучи. Он вытащил грубый пеньковый ремень с массивной пряжкой, которая была покрыта множеством мелких царапин. Следом он показал льняной подшлемник с назатыльником в идеальном состоянии. Завершали парад новинок уродливые стеганые шоссы.

Стефан, с гордостью предложил Мике примерить снаряжение. Мика осторожно взял поддоспешник в руки и начинает одевать его, стараясь внимательно следовать инструкциям Стефана. Когда поддоспешник надет, Мика ощутил себя настоящим воином, почувствовал силу и уверенность. Он оглядывается, осознавая, как он превращается в настоящего стражника, готового защищать и сражаться.

Стефан внимательно рассматривал Мику, оценивая, как новые вещи сидят на его фигуре. Он подстроил некоторые ремешки и отрегулировал фиксаторы, чтобы обеспечить оптимальную посадку. Очевидно, что приятель Стефана Том действительно постарался выбирать хорошие вещи.

— Ну что, чувствуешь, что теперь он готов принять любые вызовы и справиться с трудностями? — немного язвительно спросил Стефан, — вот тебе и первый урок. Надо дружить с правильными людьми.

— Эта дружба мне дорого вышла, — заметил Мика.

— Сложно даже вообразить, сколько это барахло стоит на рынке, так что не жалуйся. Нам еще повезло, что капитан Гаррет следит за обеспечением стражников броней и оружием. Возьмешь в оружейке кожаную кирасу, горшок на голову и готов!

Стефан вынул откуда-то из своей лежанки небольшую кожаную флягу и протянул товарищу.

— А это от меня. Самая полезная вещь из всего снаряжения.

Мика благодарно принял флягу, которую Стефан подарил ему и принялся неумело привязывать ее к ремню. Стефан от такого зрелища безвольно закатил глаза и тяжело вздохнул.

— Ну, ты и недотепа. Подожду тебя на улице, пришла пора навестить господина ростовщика, — сказал Стефан и уже начал уходить, но снова повернулся. — И не забудь тут прибраться.

Ветер шуршал в листве, когда Стефан и Мика подошли к внушительному дому ростовщика. Здание было окружено высоким каменным забором, что говорило о богатстве и превосходстве его владельца. По сравнению с ним, дом алхимика больше напоминал собачью будку. На входе они были встречены грозным громилой, чьи массивные плечи и холодный взгляд наводили страх на каждого, кто осмелился ступить на порог этого места. Каждого, но не Стефана.

Громила молча взглянул на гостей с презрением и, узнав Стефана, провел их сквозь тяжелые дубовые двери. Внутреннее убранство поражало своим богатством: золотые узоры на потолке, картины маслом в дорогих рамах и роскошные мебельные гарнитуры.

Стефан и Мика, которые надеялись на встречу с ростовщиком, были разочарованы. В просторную комнату с камином, куда их отвел привратник, вошла дама средних лет. Женщина не отличалась общепринятой красотой внешности. Ее лицо было обычным, с небольшими несовершенствами, которые только подчеркивали ее возраст. Она имела морщины вокруг глаз и на лбу. У нее были тусклые и незаметные черты лица. Глаза были слишком маленькими и безвыразительными, лишены той огненной страсти и сияния, которая часто привлекала взгляды. Они были обрамлены неровными и редкими ресницами, что еще больше размывало ее красоту. Серые волосы тронула седина, они были слегка запутанными и выглядели небрежно, что давало женщине уставший и неряшливый вид.

Однако Лулу, несмотря на свою спорную внешность, предпочитала носить одежду из дорогих тканей, что создавало некоторый контраст. Роскошные наряды придавали ее образу изысканность и изящество, прикрывая физические недостатки и подчеркивая ее вкус и женственность.

— Госпожа Лулу, — поздоровался Стефан. — Мы рассчитывали на прием вашего отца.

— Отец еще не пришел в себя, мой драгоценный бывший муж был довольно талантливым алхимиком. Кстати, как там наше семейное гнездышко?

— Дом под чутким присмотром, госпожа Лулу, — сказал Стефан и чуть заметно поклонился. — Мы рассчитывали спросить об оплате за эту, и прошлые услуги…

— Ты глухой, мальчик? — грозно спросила женщина.

Мика удивленно стоял позади товарища, не веря, что такого здорового и взрослого юношу могут назвать мальчиком! Да ему уже лет пятнадцать, не меньше! А кто тогда сам Мика?

— Очень жаль, что Ваш отец не может вести дела, но я свою работу честно сделал, — ответил Стефан, достойно выдерживая напор Лулу.

Дочь ростовщика внезапно, так что Стефан и Мика вздрогнули, протянула руку и позвонила в колокольчик, висевший рядом. Тихий звон разнесся по усадьбе. Мика стал нервно оборачиваться, ожидая, что громила сейчас вернется и будет их выдворять. Но на звон прибежали две молодые девчонки в белых халатах. Они преданно встали у своей госпожи и заискивающе на нее уставились, как бывало, смотрят собаки на хозяев.

— Принесите мне Книгу, — раздался решительный голос Лулу.

Служанки бросились из комнаты вон. И вернулись так быстро, что Мика не успел даже перенести вес тела на другую ногу.

Книга долгов, история неисполненных обязательств перед ростовщиком Лобартом была настоящим артефактом. Лулу принялась ее листать, вглядываясь в каждую запись. Глаза ее сузились до размера горошин, когда она обнаружила имя должника с просроченными обязательствами. Это был некий мистер Бертрам, считающий себя искусным дельцом.

— Мистер Бертрам, взял в долг у моего отца пятнадцать унций серебра, чтобы открыть публичный дом. Его дело прогорело, имущество уже изъято, но он остался должен сто двадцать медяков, — Лулу сделала паузу и продолжила. — За работу тебе обещано порядка восьмидесяти монет. Думаю, мы оба согласимся, что твои деньги теперь у него.

— Но что он сможет отдать, если у него уже всё забрали? — Пискнул Мика.

Лулу оторвала глаза от книги и обратилась к Стефану:

— Это кто сейчас говорил?

— Мика, закрой рот, — кинул через плечо Стефан.

— Твои люди не знают свое место, — сказала Лулу, закрывая книгу. — У Бертрама был брат в рыбацком квартале. А вам здесь больше не рады.

Лулу встала, подобрала свои роскошные юбки и вышла в одну из дверей. Одна маленькая служанка схватила тяжеленную ростовщическую книгу и поволокла ее за хозяйкой. Вторая девочка весьма решительно выталкивала друзей из дома. Здоровяк, дежуривший у парадной двери, только рыкнул им вслед.

Мика стоял у каменного забора, молча слушая Стефана, который продолжал долго и тщательно выговаривать ему о необходимости проявлять уважение и соблюдать правила при общении с работодателями. Стефан, обычно беззаботный и веселый говорил крайне недовольным голосом. Мика, сжал зубы, старался сохранить спокойствие и не наговорить грубостей в ответ. Он знал, что Стефан прав, и признавал свою ошибку. Но заданный им вопрос остался без ответа.

— Так и что мы с него можем получить, если у него ничего нет?

— Блин, Мика, да не знаю я. Давай его сначала найдем.

Мика и Стефан отправились в портовый район, надеясь найти какие-либо следы Бертрама. Это особенное место в городе оказалось оживленным местом, где было множество мелких рыбацких улочек, порт, одинокая старая башня и полное отсутствие порядка. Построенные из камня и дерева дома располагались хаотично, подобия улочек переплетались друг с другом, создавая сложный лабиринт. Атмосфера в районе была наполнена запахами тухлой рыбы и соли. Периодически слышались крики чаек, которые кружили в воздухе, ожидая свою порцию улова. Деревянные лодки и суда, расположенные вдоль набережной, качались на волнах.

Жители рыбацкого района отличались своим крепким видом и темно-багровым загаром. Рыболовство было их основным занятием, так что в тесных двориках, перед домами, можно было увидеть сети, удочки, и грязные ведра, корзины и другие инструменты. Весь район был усыпан небольшими рыбными лавками и магазинчиками. Рыба, крабы, моллюски и другие деликатесы были выставлены на деревянных прилавках и ожидали своих покупателей.

Стефан и Мика обходили рыбацкие улочки, задавали вопросы местным жителям, но информации про Бертрама так и не нашли. Мика начал чувствовать себя все более безнадежно. Не имея конкретных сведений, поиск становился все более сложным. Стефан тоже начал сомневаться в успехе своих усилий, но наотрез отказывался сдаться.

Когда им улыбнулась удача, солнце уже начало краснеть. Мика и Стефан обрадовались, узнав, что продавец странной плоской рыбой согласился рассказать им о подозрительном типе всего за одну медную монетку.

Мика передал один медяк продавцу, и тот заговорил, его голос переходил на шепот, чтобы никто не мог подслушать:

— Вот что я знаю. Один сомнительный лоб поселился у Йоргена. Сам-то он парень хороший, но этот тип какой-то мутный. Люди ходят к нему постоянно по ночам, на шум соседи жаловались. Даже если и не его ищете, и его бы проверить не мешало.

Мика и Стефан переглянулись, понимая, что эта информация может быть полезна. Они задали продавцу несколько вопросов о месте, где живет этот Йорген. Он рассказал им все что мог, и даже хотел проводить, если бы у него купили рыбу, но Стефан был непреклонен.

Солнце полностью упало за горизонт, окутывая рыбацкий район в приятные сумерки, когда Мика и Стефан добрались до дома, который подходил по описанию.

Перед ними была небольшая рыбацкая халупа, сделанная из старого дерева. Ветхий брус был ободран, крыша покрылась мхом. Вход был обрамлен низким козырьком, едва ли защищающим от дождя. Дверь, изготовленная из грубой доски, имела небольшие трещины. Жилья имело стойкий запах бедности.

Мика и Стефан, осторожно отодвинув дверь, вошли внутрь. Они оказались в комнате, освещенной тусклым светом от круглого окна. Возле потрескавшегося камина стоял старый деревянный стол, на котором лежали некоторые рыбацкие принадлежности: удочки, сети, ножи, ловушки.

У дальней стены комнаты располагалась дверь, ведущая во вторую комнату. Мика и Стефан без лишних размышлений вошли в нее. Перед ними оказалась небольшая спальня с простой деревянной кроватью, на которой обнаружился полуголый мужчина рядом со спящей женщиной. Мужчина, средних лет с рыжими волосами и спутанной бородой, поднял глаза и посмотрел на Мику и Стефана с изумлением.

Женщина, проснувшись от шума, приоткрыла глаза и тоже уставилась на посетителей. Она была прекрасной, с длинными волосами цвета песка и мягкими чертами лица. Мика, осознав, что они вторглись в приватную сферу этих людей, быстро произнес извинение:

— Простите, что мы ворвались в ваш дом. Мы искали одного человека…

Стефан жестом заставил Мику замолчать. Мужчина, тем временем, схватил с пола одежду и выбежал вон, не проронив ни слова. Повисла тишина. Стефан о чем-то размышлял, девушка старалась прикрыть наготу, а Мика не мог оторвать от нее глаз.

— Бертрам, — коротко сказал Стефан.

— Я его не знаю! — ответила девушка противным писклявым голосом так, что даже Мика почувствовал ложь.

— Твой муж, дорогая, он все-еще не расплатился с господином Лобартом.

Девушка громко заплакала, уперев лицо в колени. Мика полушепотом спросил у друга:

— Если тот мужик не Бертрам, то кто?

— Расскажи моему другу, кто твой гость, как часто твой дорогой Бертрам их находит?

Девушка зарыдала еще сильней.

— Может нам подождать его в другой комнате? — предложил Мика.

— Мы его можем тут неделю ждать, — фыркнул Стефан. — Мой юный друг очень смущен, давай не будем его нервировать. Мы сейчас выйдем в ту комнату, а ты тут спокойно оденешься, достанешь заначку из-под половицы и отдашь нам положенные сто двадцать монет, которые твой Бертрам задолжал.

Стефан резко крутанулся, схватил Мику за руку и вышел в комнату с камином, там он силой усадил его на стул, а сам остался стоять.

— Я понимаю, как это выглядит. Но не мы тут злодеи, это Бертрам эксплуатирует жену и влезает в долги к серьезным людям, — сказал Стефан чуть смущенно, словно извиняясь.

— Какого черта, Стеф? Этим ты занимаешься? Отнимаешь последнее у отчаявшейся женщины? Я не этого хотел. Черт с ними с героями, я могу смириться с тем, что я не стану бороться со злом. Я уже было поверил, что стану бороться с преступниками, а теперь я и есть зло, Стефан!

Мика вскочил с места и неоправданно близко приблизился к товарищу. Стефан молчал. Мика молчал. Дверь скрипнула.

— Здесь семьдесят… — жалобно пискнула уже одетая девушка, прижимая деревянную шкатулку.

— Сто двадцать, — рявкнул Стефан.

— Это правда, всё. Может, вы вернетесь позже, когда мы с мужем сможем подкопить…

— В комнате у тебя было серебряное кольцо, а сейчас его на тебе нет, — деловито сказал Стефан.

— Это кольцо матери, правда, не отнимайте его.

Девушка снова была готова обрушиться в безутешное рыдание. Стефан подошел к ней и опустошил шкатулку с медяками, потом обратился к красному от гнева Мике:

— Ну, давай, герой, это твое решение, или забери у нее кольцо или будешь приходить к ней за остатком.

Стефан вышел из халупы, оставив своего протеже с нелегким выбором. Соль покалывала его нос, делая его уязвимей к рыбной вони, морской воздух непривычно щипал глаза. Но что-то новое, неизвестное, терзало стражника сильней прочего. Это невероятно колкое и неприятное чувство стыда.

Мика вышел на улицу довольно быстро, он молча встал рядом с товарищем, давая понять, что вопрос решен. Стефан знал ответ на свой вопрос заранее, но не спросить он не мог:

— Ну?

— С нее хватит, я оставил ей кольцо. И она больше ничего не должна.

Стефан лишь кивнул. Хмуря свои огромные брови, он немного посверлил взглядом своего младшего товарища и скомандовал:

— Бери деньги, отнеси их Хавьеру.

— Что-нибудь передать?

— Передай, что остальное отдам позже.