Профессор, поправьте очки!

25.

– -Послушайте еще из Ван Вэя,-сказал профессор.

Светильник холоден. Сидим в жилище.

Сквозь осенний дождь слышим размеренный звон колокола.

– -Красиво,-одобрил Сева.-А теперь я скажу:

Две стрелки часов – две мертвые кильки,

Плавающие в тухлом соусе времени.

– -Неплохо,-сказал Потапов.-Но символический ряд слабоват.

– -Что вы имеете в виду?

– -Примитивные ассоциации.

– -Зато правда.

Они лежали одетые на шершавых одеялах в койках дежурных телеграфистов. Дохлые кильки на циферблате подбирались уже к цифре 12, и Чикильдеев с Потаповым чувствовали себя в каменном мешке неуютно. Утром они попытались выбраться из отпущенного им пространства, но уперлись в стальную дверь с железным штурвалом, повернуть который оказалось не в их силах.

Где-то в недрах спецобъекта раздался неясный звук, напоминающий протяжный вздох.

– -Сюда кажется идут,-предупредил Сева.-Смотрите, не ляпните лишнего.

– -Самое неприятное, к чему нас принуждает жизнь,-пробормотал профессор,-это вежливо обращаться с дураками и мерзавцами!

Скоро их уши различили легкие шаги. Потом дверь открылась, и острожно, как большой таракан, вошел Викентий Сергеевич. На сей раз он был в защитного цвета френче без опознавательных знаков и в мягких сапогах. Хотя голова его была лишена усов и седого ежика, и даже курительная трубка в руке отсутствовала, Потапов и Чикильдеев на несколько секунд словно бы замерзли.

Первым опомнился Сева.

– -Присаживайтесь, Викентий Сергеевич.

– -Спасыба, я постою,-отозвался тот с хорошо знакомым акцентом.-А вот вас мы посадим.

– -Да уж посадили,-с вызовом сказал профессор.

Викентий Сергеевич посмотрел на него с ироничным прищуром и прошелся взад-вперед меланхолическими шагами.

– -Вы, помнится, вчера тоже были недовольны, товарищ Питухаев?

Под пристальным взглядом холодноватых глаз профессор поежился, но все так же ерепенисто сказал:

– -А вы злопамятны!

– -Я не злопамятен, но всё помню.

– -Какое всё-таки счастье, что те времена прошли!-воскликнул лже-Питухаев.

– -Нэ биспакойтесь,-снова перешел на акцент Викентий Сергеевич, то ли специально, чтобы подразнить собеседника, то ли не в силах выйти из роли,-Всегда можьно набрать тысич питьдесят хароших людей, готовых стоять на вишках лагерей.

– -Да!-горько заметил профессор.-Народ у нас обоюдный, это еще Бунин заметил.

– -Вот видите. В этом обоюдном народе тысяч пятьдесят и надо найти. В России, товарищ Питухаев, одни всегда пытались играть роль отцов-благодетелей, а другие прикидывались благодарными верноподданными, но получалось и у тех и у других плохо. Я всего лишь сломал этот порочный круг и сделал так, как должно быть. Вы недовольны этим?…Впрочем, извините, на минуту вас оставлю.

Викентий Сергеевич вышел за дверь и сразу вернулся с термосом и пластиковой сумкой. Севе показалось, что за порогом всё это ему вручили чьи-то услужливые руки.

Когда червячка слегка задавили, Викентий Сергеевич вдруг сказал:

– -Теперь прошу следовать за мной.

– -Куда это?-недовольно спросил Сева.

– -После еды заключенным полагается прогулка,-ответил Викентий Сергеевич в своей привычной манере – то есть, давая понять, что не исключено, что шутит.

Он поднялся и направился к выходу из комнаты-пенала. Севе и профессору не оставалось ничего другого, как последовать за ним.

Ведя их до оскомины знакомого вида коридорами, Викентий Сергеевич сказал:

– -Ваше позднее появление застало меня вчера врасплох. Сегодня гости наконец смогут увидеть дом, куда они попали…

– -Куда они загремели,-поправил Сева.

– -Молодость мыслит ощущениями,-заметил в ответ Викентий Сергеевич.-Но есть понятия, которым все возрасты покорны. Скажем, вот эта гермодверь. Между прочим, выдерживает нагрузку в десять тонн на один квадратный метр.

Он с видимым усилием толкнул того самого монстра со штурвалом, который запирал выход из мышеловки, и с которым Сева пытался справиться утром, не подозревая, сколько давления на один квадратный метр ему не хватило до полной победы. Преодолев первую гермодверь, Викентий Сергеевич вскоре привел их к другой, через которую все трое вышли из узкого коридора в просторный туннель.

– -Обратите внимание, диаметр здесь в полтора раза больше, чем у обычного туннеля подземки,-сдержанный голос Викентия Сергеевича глухо отдавался под скупо освещенными сводами.-Стыки тюбингов расчеканены свинцовым шнуром… -он почти нежно погладил грубый чугун.- Всякие ученые гадают: какой техникой были построены пирамиды Гизы и храмы Баальбека? И не понимают, что все они построены исключительно волей бюрократов и администраторов…

– -Значит, Метро-2 всё-таки существует?-то ли спросил, то ли констатировал профессор.

– -Как видите!-весело ответил Викентий Сергеевич.- Как и подземный город в Раменках и многое другое. В ноябре сорок первого на станции метро "Маяковская" состоялся торжественный митинг, Сталин прибыл туда в спецвагоне. Вы думаете, он на "Белорусской”-радиальной по билетику в него сел?.. А вывоз в том же сорок первом из Москвы золотого запаса? Состав ушел по железной дороге, но ни от одного из вокзалов не отходил. По этому самому туннелю он и проследовал.

– -Скажите, Викентий Сергеевич,-вдруг вспомнил Сева,-вы, как местный житель, может быть, в курсе… насчет пропавшего машиниста. Не слышали такую историю?

– -Не только слышал,-сказал Викентий Сергеевич,-но иногда, прогуливаясь ночью по путям, встречаю свежие плевки. Думаю, это он тут бродит.

– -А с чего это он вдруг так: остановил поезд и ушел по рельсам?

– -Не хочу врать, но работка у машинистов – не подарок. Между прочим, опоздание на три минуты на работу считается серьезным нарушением, а для нашего народа приходить на службу вовремя – тяжелое испытание. Добавьте сюда проверку давления и пульса перед выходом на линию. И на алкоголь, разумеется. Так что нервная работенка. Всего четыре выходных в месяц, и, главное, в туннеле – одиночество и вечная вибрация, а от неё – остеохондроз, гипертония, дистония…

– -Да,-сокрушенно вздохнул Сева.-В такой ситуации запросто крыша протечет…

– -Теперь прошу внимания,-сказал Викентий Сергеевич.

Пока продолжался описанный чуть выше разговор, Чикильдеев и Потапов продолжали следовать за своим провожатым по затейливым ходам подземного города и не заметили, как очутились перед большими железными воротами. Викентий Сергеевич загремел замком, приоткрыл страдающую ревматизмом створку, и все трое вошли в темноту, наполненную запахами пыли, металла, резины и старой кожи. Викентий Сергеевич шагнул вбок и на секунду исчез. Когда вслед за щелчком рубильника с потолка пролился неяркий свет, у Севы и профессора от неожиданности зрелища вырвались первобытные восклицания: перед ними был целый музей старых автомобилей. Причем не просто автомобилей, а экипажей той особой породы, которым высокая власть могла довериться без опасения уронить свой престиж. Хотя лаковый блеск кузовов прятался под пыльным флером, белые ободки на колесах и обилие никелированных пустяков вызывали в душе уважение к неподвижным монстрам, похожим на дремлющих зверей… И боязно было вторгаться в мир, откуда эти чудовища родом, и где скрыто столько всего такого, о чем среднестатистическому гражданину лучше не догадываться…

– -Закрытый гараж особого назначения,-сказал Викентий Сергеевич, любуясь машинами и наслаждаясь произведенным впечатлением.-Какие динозавры, а? Чем-то напоминают своих хозяев… Вот это "Красный путиловец". Всего десять таких красавцев было собрано для правительства диктатуры пролетариата… ЗИС-101, какие благородные формы!..

– -Смотри-ка, вам не чуждо чувство прекрасного!-ввернул профессор.

– -Я люблю всё красивое, товарищ… э… Питухаев,-невозмутимо повернулся к нему Викентий Сергеевич, снова съехав на бессмертный акцент вождя.-В том числе, когда солдаты красиво маршируют… Вот здесь, взгляните,-продолжил он нормальным голосом,-ГАЗ-12, детище инженера Липгарта. Сам инженер по доносу снят с должности в пятьдесят первом, а машина осталась служить народу… Вот ЗИЛ-111, выдерживает прямой удар из гранатомета…

– -Шикарные тачки,-заметил Сева.

– -Вы находите?-отозвался Викентий Сергеевич, и его голос предательски дрогнул.-Какая же вам нравится больше всего?

– -Вот эта,-сказал Сева, трогая рубиновый флажок на капоте.

– -Хороший выбор,-одобрил Викентий Сергеевич.- ЗИС-110, кузов бронированный, вес семь с половиной тонн. Утвержден к производству в 1944 году, начало сборки – 1945-й. Утверждают, что напоминает "Паккард-180". Но!-сказал Викентий Сергеевич с обидой.-Но поверьте, это все же не "Паккард".

Сева пальцем проделал полынью на пыльном стекле.

– -А внутрь-то можно заглянуть, товарищ гид?

Викентий Сергеевич не смог скрыть секундного размышления. Но тщеславие коллекционера взяло верх над сомнениями.

– -Минуту.

Он ушел в угол, некоторое время возился там, позванивая металлом, вернулся и с видом фокусника, выступающего на детском утреннике, показал ключ.

– -Прошу!

Сева нажал на тугую ручку, прохладную и огромную. Дверь почти бесшумно отворилась, открыв покрытую ребристой резиной подножку.

– -Было выпущено всего две тысячи триста машин, включая кареты "скорой помощи",-трепетным полушепотом дохнул в чикильдеевское ухо Викентий Сергеевич.-Знаменитых ЗИМов, для сравнения, было выпущено аж пятьдесят тысяч… Залезайте, не стесняйтесь.

Сева осторожно сел в мягкий диван, обитый песочной тканью с улиточным рисунком. Холодный и жесткий руль был так близко, что словно давил на грудь и вжимал в сиденье.

– -Обзорчик не очень,-сказал Чикильдеев, невольно съежившись и вертя головой.-А это что за ручечка?

– -Гидродомкрат для управления стеклами.

– -А-а!.. А эта кнопка?

– -Включение стартера.

– -Гляди-ка! Солидно…

– -Дайте и я сяду!-потребовал профессор, дергая ручку задней двери,-Хочу глянуть, каким видится окружающий мир из этого лимузина?

Он залез внутрь и торжествующе кукарекнул оттуда:

– -Обзорчик узковат! Это вы правильно заметили, Всеволод!.. А это что за кнопка?

– -Если вы ее нажмете, то поднимется звуконепроницаемое стекло между вами и водителем,-заговорщически пояснил Викентий Сергеевич.-Валяйте, не стесняйтесь. Когда разговаривают большие люди, рядом не должно быть лишних ушей.

– -В таком случае – ни за что!-отдернул руку профессор.

– -А вот это, прошу заметить,-продолжал смаковать подробности рассказчик, поглаживая мягкую широкую петлю, свисающую со стенки,-для того, чтобы тем, кого возили, было легче поднять зад, когда приходило время вылезать наружу. Люди-то ведь ездили солидные, в чинах и годах…

– -Вот она, наша былая демократия!-с удовольствием набросился на наживку профессор.

– -Бросьте,-почти миролюбиво сказал Викентий Сергеевич.-Демократия есть уровень жизни, а не политический строй. Неужели вы там, наверху, этого еще не поняли?

Сева тем временем освоился на водительском месте, гладил руль и отметил про себя, что в полу у ретроэкипажа – такие же три педали, что и у банальных "Жигулей". Развлекаясь, он нажал на никелированную загогулину внутри баранки и дернулся, словно ужаленный, когда автомобиль неожиданно отозвался властным глуховатым гудком.

– -О! Она что же, может еще и ездит у вас?

– -Не исключено,-таинственно сказал Викентий Сергеевич, так что стало ясно: ездит.

– -Вот это да! Интересно было бы покататься! Никогда не ездил в авто с переключением скоростей на руле. Первая куда?

– -Вверх,-после недолгого колебания сказал Викентий Сергеевич.

– -Просто вверх и всё? А задний ход?

– -На себя и вверх.

– -А этот обсосанный леденец?

– -Включает сигналы поворота,-сказал Викентий Сергеевич, слегка поморщившись от севиного некорректного сравнения.

– -Я так и думал… А вторая скорость?

– -Уж не хотите ли вы на ней уехать?-спросил Викентий Сергеевич с насмешкой, которая слегка отдавала угрозой.

– -Ну, если это вас так пугает…-сказал Сева со встречной насмешкой и выбрался из недр ЗИСа, всем видом старательно показывая, что потерял интерес к уникальному гаражу.

То ли не поверив в это, то ли не в силах остановиться, Викентий Сергеевич выдвинул никелированную скобу над вальяжным крылом и предложил:

– -Не хотите ли взглянуть на двигатель? Восемь цилиндров, шесть литров, работает на сто десятом бензине.

– -Спасибо. Я в этих тонкостях плохо разбираюсь,-холодно отозвался Сева.

– -Жаль,-непритворно вздохнул Викентий Сергеевич.-Весьма впечатляющее зрелище…

Увидев, что его спутники отдалились, профессор тоже выбрался наружу.

– -Ну что же,-сказал Викентий Сергеевич, как показалось Севе, несколько оскорбленно,-если гараж вас больше не интересует, продолжим экскурсию в другие места.

Экскурсанты покорно пошли к выходу.

– -Интересно, куда ведет этот туннель?-спросил Чикильдеев их провожатого, когда тот запирал замок.

– -Не знаю, не ездил,-обрезал тот его любопытство.

В этот момент у него в кармане запищало, как накануне. Лицо Викентия Сергеевича озаботилось.

– -Сожалею, но прогулка окончена. Возникли неотложные дела.

На сей раз поспевать за его быстрыми шагами было непросто, словно невидимая сила настегивала спину в неброском кителе. Очень скоро все трое снова оказались в лабиринте узких коридоров со страшноглазой женщиной на стенах. Возле знакомой монстроподобной двери Викентий Сергеевич с галантностью профессионального конвоира пропустил Чикильдеева и Потапова вперед, сказав ласковым тенором:

– -Скоро вернусь.

– -Ну уж!-засомневался Сева.

– -Зачем мне вам врать,-сказал Викентий Сергеевич.-Я ведь не министр финансов.

Он закрыл дверь, и Чикильдеев с профессором увидели, как повернулся штурвал и услышали неприятный лязг металлических штырей, входящих в невидимые пазы.