Проклятие новичка (СИ)

Глава 15

Пару секунд я осмысливал новую информацию.

Денница продолжал крутить руль и обеспокоенным не выглядел. Патриция тоже не выказывала признаков страха. Скорее, она была зла, как тысяча голодных росомах.

— Что ты несёшь, — буркнула девушка. — Это в принципе невозможно. Просто сними ногу с педали газа и дай машине остановиться. Ну, поймают нас Аннунаки… Позвонишь мамочке и она всё уладит.

— Извини, если я недостаточно ясно выразился, — Денница не удостоил Патрицию даже шевеления ухом. Всё его внимание было сосредоточено на дороге. — Я давно уже не давлю ни на какие педали. Машина заколдована.

— Не говори ерунды, — буркнула Патриция. — Я не чувствую даже следов магии.

— Это всего лишь означает, что колдун был ЧЕРТОВСКИ хорош, — рявкнул Денница.

Машину хорошенько тряхнуло. Такое чувство, что "Алеф" решил порезвиться и попрыгать на колёсах, изображая трепетную лань.

— Денница! — взвизгнула Патриция. — Мало нам проблем?

— Прости, сорвалось с языка.

— Ребята, — позвал я. — Насколько я понял, вы и сами неплохие колдуны.

— И что с того? — девушка бросила на меня яростный взгляд.

— Ну, расколдуйте машину — и всего делов.

Патриция саркастично рассмеялась.

— Гениально! И что б мы без тебя делали, а? Ни за что б не сообразили…

— То есть, это сделать невозможно, — уточнил я. Так, на всякий пожарный.

Скорость уже была такая, что ветер срывал волосы с головы. Глаза слезились. Нос и уши заледенели — хотя над асфальтом поднималось жаркое марево.

Но надо отдать должное демангелу: машину он вёл, как Шумахер. А может, даже лучше.

Конечно, не обошлось и без духоподъёмных моментов: один раз дорогу перегородил некстати решивший развернуться тягач с громадной сверкающей цистерной — и судя по устрашающим знакам, вёз он явно не молоко.

Другой раз прямо перед нами выперся автобус — вредный водитель никак не хотел уступать дорогу, как Денница ему не сигналил.

Пришлось объехать его по обочине. По низколетящему днищу нещадно скрежетали камни, а Денница нещадно скрежетал зубами.

— Вся надежда на Аннунаков, — пробормотала Патриция. — Надеюсь, их ловчие сети сработают.

Как на грех, ни одного робота-полицейского на гравимотороллере в поле зрения не попадало.

Может, это тоже часть заклятья?..

— Скоро выберемся на скоростную трассу, станет полегче, — уж не знаю, кого демангел пытался утешить: нас или себя.

— Я так понимаю, о том, что топливо закончится и мы остановимся, можно даже не думать? — стараясь не перегружать голос эмоциями, уточнил я.

Патриция покачала головой.

— Это не обычное заклятье движения, — наконец сказала она. — Скорее, одержимость.

— Как когда в человека вселяется демон? — я вспомнил "Экзорциста". Очень познавательное кино — в свете последних событий…

— Это сандерс, — непонятно пояснила Патриция. — Демон скорости.

— О.

— Обычно их применяют в качестве двигунов для по-настоящему больших машин. На авиалайнерах, в космических кораблях… Для простого авто он слишком мощный.

— Но когда-то же он выдохнется, — как мне казалось, резонно заметил я.

— До этого ещё очень и очень далеко, — откликнулся Денница. — А пока сандерс будет всё разгоняться, пока "Алеф" не развалится под воздействием ускорения.

— Я могу открыть портал.

— На такой скорости?.. — Патриция расширила глаза. — Не вздумай! Нас попросту размажет в пространстве.

— Но что тогда делать?

Я откинулся на спинку короткого и неудобного заднего сиденья. Пейзаж по сторонам трассы проносился столь стремительно, что впору было вспомнить об эффекте Доплера.

— Может, у тебя есть система защиты? — спросил я Денницу. — Ну, катапульта под сиденьем, парашют…

— В этом нет необходимости, — вместо демангела ответила Патриция. — Машины в Аду славятся своей надёжностью. В них никогда ничего не ломается.

— Кажется, прямо сейчас стоит пересмотреть это утверждение.

— Ты не понимаешь, Макс! То, что с нами случилось — беспрецедентный случай. Наказание за применение магии в таком ключе столь сурово, что даже законченный псих с манией самоубийства особо жестоким способом, сам придёт сдаваться Аннунакам, только подумав о таком.

— Ини хочет сказать, Макс, что кто-то настолько хочет тебя убить, что не остановится ни перед чем. В прямом и буквальном смысле, — всё так же глядя на дорогу, откликнулся Денница.

— Но при чём здесь я? Заколдовали-то твою машину.

— Это не имеет значения, — пожала плечами Патриция. — Проклятье обратной связи, помнишь? Если умрёт кто-то из вас — другой последует за ним. Вероятно, отчаявшись добраться до тебя с ПОМОЩЬЮ Денницы, злоумышленник решил действовать ЧЕРЕЗ него. Непосредственно.

— То есть, укокошить демангела, чтобы я отбросил копыта?

Вот это новость. Мало того, что мне предстоит провести остаток жизни — не такой уж и длинный — в его обществе. Так ещё и пылинки сдувать… Впрочем, последнее всё равно не поможет.

— Можно тебя попросить, Макс? — вдруг спросил Денница.

— Валяй, — я махнул рукой. — Чем могу, как говориться, — и я нервно хихикнул.

— Не называй меня демангелом. Пожалуйста.

— А в чём дело?.. — я даже придвинулся ближе к Деннице, слегка потеснив Патрицию. — Мне казалось, это определение в точности отображает твою сущность.

— Оно звучит оскорбительно, — рявкнул Денница.

— Да ладно тебе, — я неуверенно усмехнулся. — Называть кошку — кошкой, это нормально. Скажи ему, Пат!

— Он прав, — кивнула девушка. — Демангел — это жуть как оскорбительно. И обидно. Если бы ты назвал так меня — остался бы без глаз. И ещё кое-каких шарообразных органов.

— Да никого я так не называл!

Вслух так ТОЧНО никогда не говорил. Обычно такие эпитеты я приберегаю для внутреннего употребления.

— Зато подумал, — язвительно изрёк демангел. — И вот ещё раз.

— То есть… Ты постоянно слышишь мои мысли?

— Не представляешь, как это бесит, — и он ещё жалуется?.. — Послушав некоторых кажется, что сделка — это единственное, что убережет их бессмертную душу от окончательного поругания.

Демоны знают все людские помыслы, — говорил Силантий. — А ангелы могут читать в их сердцах…

И тут меня поразила молния.

Я онемел. Перестал дышать. И вообще перестал чувствовать тело.

Читая мои мысли, Денница ДОЛЖЕН был знать о том, КАК я собираюсь выиграть сделку.

Он должен был ЗАРАНЕЕ знать, что я собираюсь делать, и легко обойти все мои, как мне тогда казалось, "хитроумные" ловушки.

Но почему-то он этого не сделал.

Проиграл, обманул Зебрину, свалил в своё измерение и дождался, пока я последую за ним…

А здесь притворился милым, и вообще вёл себя так, что я ПОЧТИ ЧТО начал ему доверять.

Коварен, чёрт.

Машину тряхнуло.

— Я ничего не говорил, — поспешно оправдался я.

— Выбоина на дороге, — спокойно пояснил демангел.

Чёрт. Трудно отказаться от любимой привычки…

Машину вновь тряхнуло, по асфальту загрохотал оторванный глушитель.

Разговаривать стало невозможно.

Стараясь думать как можно избирательней, я прикрыл глаза и откинулся на спинку сиденья.

Машину трясло всё сильнее — вдали от города за качеством дорожного покрытия следили спустя рукава.

Значит скоро наш верный "Алеф" рассыплется на мелкие детальки, а нас самих размажет тонким слоем на протяжении десяти километров.

Будет над чем попыхтеть криминалистам.

Я вздохнул.

Вот и заканчивается моя жизнь. Учеников не воспитал, учения не создал… До бабушки, стало быть, далеко.

Вот спросит меня старушка на том свете: что ты, внучек, успел сделать за свою жизнь?

А я ей: бегал, как оглашенный, с жареным задом и суетился почём зря.

— О-ёй, — негромко произнесла Патриция.

— Что?.. — распахнув глаза, я пару мгновений не мог сфокусировать зрение.

А потом увидел…

Впереди, на дороге, был какой-то завал.

Судя по торчащим веткам, на трассу упало дерево — дуб или ещё какое-то мощное растение с обхватом, как талия господина Тота.

В него уже успели врезаться грузовик, автобус и несколько малолитражек. Интересно: они что, не видели, куда прут, или заклятье демона скорости встречается не так уж и редко?

— Держитесь, — предупредил Денница.

Объясняю для нетерпеливых: съехать с трассы было невозможно. По обе её стороны произрастал густой лес из тех самых деревьев, одно из которых и рухнуло на асфальт. Они стояли сплошной стеной, и проехать сквозь них было так же легко, как блохе проскочить сквозь зубья частого гребня.

— У тебя хотя бы подушки безопасности есть? — спросил я.

До затора оставалось метров сто.

— А что это такое?.. — спросил Денница.

Руки с руля он убрал и вообще развалился в своём водительском кресле, как на троне. Типа: если смерть неизбежна — расслабься, и получай удовольствие.

И тут я не выдержал.

Знаю: человек слаб. Он считает жизнь слишком привлекательной штукой для того, чтобы её лишится.

Он хочет наслаждаться свежим воздухом в лёгких, пением птичек в небе, дуновением лёгкого ветерка в волосах…

И весьма желательно, по-возможности, не испытывать при этом боли и предсмертных судорог.

Плюнув на предупреждение Патриции, я открыл портал.

Я что хочу сказать: если уж всё равно предстоит быть размазанным, то какая разница?..

А попытка — не пытка.

Ну… Не всегда.

В последний миг я схватил за руку Патрицию.

Кажется, я всё-таки не успел.

Пространство вытянулось в струну, мои пятки остались где-то далеко-о-о, в другой галактике, в то время как голова продолжала нестись вперёд.

А потом пространство сжалось, подошвы ботинок ударили меня по затылку и в глазах потемнело.

Ничего так, съездили позавтракать, — мелькнула последняя мысль и я отключился.

Точнее, мой разум очень, очень хотел это сделать. Но ему не дали: попробуй спокойненько полежать без сознания, когда во все отверстия хлещет вода.

Холодная, как замороженный азот, и вонючая, как грузовик, доверху набитый навозом.

Тело принялось совершать инстинктивные судорожные движения в попытке не умереть.

Рядом трепыхался кто-то ещё, и судя по доносившимся сквозь бульканье ругательствам, ему-то дышать удавалось.

Логично предположить, что это была Патриция. Тем более, я улавливал характерные сердитые вибрации…

— Ёрш твою за ногу через бедро и об колено!

Загиб был таким пространным и заковыристым, что я даже не пытался его осмыслить — просто затрепыхался в том направлении, откуда доносился звук.

— Патриция?.. — мне наконец-то удалось глотнуть воздуха. Пах он, как сероводород в желудке у древней черепахи, но это даже неплохо. Заставляло почувствовать себя живым. — Здесь такая темень… Я ничего не вижу!

— Глаза протри, идиот.

Я попытался последовать совету и ушел под воду с головой. Вновь стал задыхаться, почувствовал, как кто-то вцепился в воротник моей рубашки и потянул на поверхность.

— Здесь мелко. Просто упрись ногами в дно, — голос девушки был донельзя злым.

И я её понимаю: сидишь в кабриолете, никого не трогаешь, тихо-мирно готовишься к смерти… И вместо уютного и тёплого Небытия попадаешь в вонючую холодную воду.

Нет худа без добра: вода смыла облепивший лицо ил и я смог проморгаться.

Патриция, мокрая, как выхухоль и такая же сердитая, стояла по колено в воде и сложив руки на груди, уничтожала меня взглядом.

— А… Кто меня вытащил?

Безуспешно пытаясь отряхнуться, я провёл рукой по волосам и нащупал…

— Гермиона, ангел мой! Это ты меня спасла. Опять.

Ящерка недовольно хлестнула мне по уху мокрым хвостом.

Как я уже понял, у василиска была одна очень характерная черта: когда вокруг не происходило ничего интересного — например, зажаренного целиком быка прямо под носом — она впадала в спячку.

Гермиона свила гнездо из носового платка в моём кармане и дрыхла без задних лапок — вот я о ней и забывал.

Сунув мокрую ящерку за пазуху — не обязательно мёрзнуть ВСЕМ, верно?.. — я огляделся.

Вода, вода, кругом вода.

А в небе, почти у самого горизонта, трепыхаются какие-то грязные полотенца…

— Ёрш твою за ногу с тройным загибом!

— Наконец-то и до тебя дошла вся неизбывная радость происходящего, — прокомментировала мой порыв Патриция.

— Мы в Лимбе!

— Восхищает, как ты умеешь понимать очевидное.

Ни с чем: ни с самолётом. Ни с птеродактилем. Ни с гигантской бабочкой, нельзя спутать резвящегося в небе экоя. А водятся они лишь в одном-единственном измерении…

— Как мы здесь оказались?

Я что хочу сказать: в Лимбе я был всего один раз. И поверьте: ЭТО было последней точкой в пространстве, которую я бы выбрал для перемещения.

— Вероятно, какой-то идиот открыл портал, — ядовито хмыкнула Патриция. — Хотя его и предупреждали этого не делать.

— Если что, на минуточку, портал идиота спас нам обоим жизнь, — запальчиво возразил я. — И кстати: почему "обоим"? А где Денница?

— Судя по всему, в лучшем мире, — отрезала Патриция. — И наверняка чувствует себя ГОРАЗДО счастливее, чем мы.

— Взорвавшись в собственном автомобиле?

Жалко. Нет, правда… Я только начал к нему привыкать.

На меня посмотрели, как на… ну да. Полного идиота.

— Макс, ты забыл одну маленькую, совершенно незаметную на общем фоне деталь, — зловеще проговорила Патриция. — МЫ ДЕМОНЫ! Практически бессмертные существа. Максимум, что нам грозило — это хорошенько вываляться в пыли.

Я моргнул.

Об этом я как-то не подумал.

Значит, Денница не погиб…

Вместо этого он преспокойно восстал из обломков автомобиля, отряхнулся и пошел домой.

Но всё-таки что-то не сходится…

— Вы-то может, и уцелели бы. Но я-то не демон.

— Это твои личные половые трудности.

— Ага. Особенно, учитывая заклятье обратной связи. Если бы я погиб, от Денницы остались бы рожки да ножки — причём, в БУКВАЛЬНОМ смысле.

Я был так доволен своей железобетонной логикой, что широко улыбнулся.

Молодец я!

— А ты не думал, что мы с Денницей могли ВЫТАЩИТЬ тебя из машины? — спросила Патриция. — Помни: ты мой гость! Я НЕ ИМЕЮ ПРАВА дать тебе погибнуть.

Я опешил.

— А… Как же все ваши с Денницей разговоры о том, что всех нас ждёт неминучая гибель? Что злой колдун решил достать меня, убив Денницу?

Патриция устало закатила глаза и тряхнула обвисшими, как грязные сосульки, волосами.

— Так это был ТРОЛЛИНГ? Я изо всех сил топнул по жиже ногой и провалился по колено. — Предупреждать надо!

— Для твоего образа жизни ты удивительно доверчив, Макс.

— Я думал, мы друзья, — вытащив из грязи ногу — без ботинка, — я повернулся к Патриции спиной и энергично зашлёпал к горизонту.

— А ещё — ведёшь себя, как ребёнок, — Патриция пристроилась рядом. Она легко шагала по болотной жиже — даже шпильки не проваливались!

— Да мне и в голову не могло прийти, что вы с Денницей станете шутить такими вещами. Вы практически УБЕДИЛИ меня в том, что мы погибнем. Я не мог этого допустить.

Патриция рассмеялась. Тряхнув головой — грязные брызги полетели во все стороны — она шлёпнула себя по бёдрам.

— Ну и глупая у тебя была рожа! "Мы все умрё-ё-ём!" — пропищала она противным голосом. — Спасти нас может только Великий и Безумный Макс!..

Я посмотрел на неё с предубеждением.

— Знаешь, пожалуй, тебя я тоже буду звать демангелом. В тебе ничего не осталось от той Патриции, которую я любил. Совсем ничего.

И я вновь зашлёпал по болоту, куда глаза глядят.

Но не прошел я нескольких шагов, как грязь передо мной вздыбилась, пошла гигантскими пузырями и предо мной воздвиглось чудовище.

Облепленное тиной, вонючее и такое же липкое, как дорвавшийся до конфет младенец.

— Кто здесь упоминал демангела? — вопросило чудовище удивительно знакомым голосом.

— Денница?..

— Я же просил не называть меня этим мерзким словом. Это не политкорректно, в конце концов!

— ДЕННИЦА?..

— Нет, архидемон Вельзевул.

— Мы считали, ты остался в машине.

Денница посмотрел на Патрицию.

— Удивительно, как он умеет признавать очевидное, правда?

Та лишь закатила глаза.

Он отряхнулся, как собака. Во все стороны полетели ошмётки грязи и пиявок.

Одну из них дем… Денница с силой оторвал от щеки и всосал в рот, как макаронину. Облизнулся, подняв глаза к небу… И тоже увидел экоев.

Загиб, которым огласил пространство Денница, нельзя было назвать ни тройным, ни даже пятерным.

Это было вдумчивое, скрупулёзное проклятье, затрагивающее моих предков до седьмого колена, а также всех, без исключения, дальних родственников и их внебрачных детей.

— Ну что ты так взъелся? — спросил я, когда дем… Денница замолчал, чтобы перевести дух. — Вероятно, скорость твоей спортивной тачки была настолько велика, что тебя тоже "накрыло" порталом. Делов-то.

— Да в том-то и дело, что делов! — бесновался Денница.

Это всё холодная ванна.

Некоторые под ледяным душем просыпаются и преисполняются бодрости, а другие, стоит СЛУЧАЙНО опрокинуть на них ведро воды, впадают в ярость.

Всё дело в контроле. Я вот, например, практически не злюсь.

— Знаешь, а может, это даже неплохо, — задумчиво проговорила Патриция. — Вы вместе, а значит, нам легче будет разобраться с проклятьем обратной связи…

— Мы не успеем, — отрезал Денница. — Потому что как только меня кто-нибудь узнает — нам хана.

Я подозрительно сощурился.

— Друг мой ситный, только не говори, что и в Лимбе ты успел наследить.

— Я не виноват, — Денница уселся прямо в воду и подтянул колени к груди, бессильно опустил на них руки. — Меня подставили.

— Все так говорят, — вспомнил я крылатую фразу из любого полицейского сериала.

— Значит, мы пойдём в суд и докажем, что ты не виноват, — убеждённо заявила Патриция.

— Не получится, — тряхнул головой Денница. — Мне запрещено даже ПОЯВЛЯТЬСЯ в Лимбе. За нарушение запрета — полная дематериализация.