Колесницы выстроились вдоль защитной сетки и принялись пулять в неё огненными шарами.
Сеть вспыхивала снопами искр и трещала, как сварочный электрод. Долго она не протянет. И далеко не факт, что у меня получится её восстановить.
— Кэсси, как там твой пулемёт?
Я не отводил взгляда от неба. Казалось, стоит мне отвернуться — и сеть рассыплется.
— Готов к труду и обороне.
— Как только я скажу… Давай!
Я снял защиту и откатился под стену. Над ухом закашлял пулемёт, я зажмурился и зажал уши.
Через тридцать секунд выстрелы смолкли и я поднял голову. Колесницы, отлетев на безопасное расстояние, перестраивали порядок.
Ствол пулемёта потрескивал.
— Он что, неисправен? — я не специалист. Но даже мне кажется, что работать он должен несколько дольше.
— Что-то происходит с оружием в магическом поле, — сокрушенно вздохнула Кассандра. — Зря я полагалась на механику.
— Ты говорила, ПАРОЧКА сюрпризов.
— Второй тебе не понравится.
Я и от первого-то был не в восторге. Но вот ещё одна мысль о взрослении: когда ситуация складывается — или ты, или тебя, идеалы как-то сами собой рушатся.
— Я потерплю.
— Это огнемёт. Единственное, чего боятся экои — это огонь, вот я и… В общем, это на крайний случай.
Я сдавил пальцами переносицу.
Где-то там, в глубине замка, спит очень пожилая дама, которая возлагает на меня все свои надежды. Она была готова пожертвовать собой, лишь бы я уцелел.
— Кэсси, я кое-что придумал. Возможно, мне удастся так напугать экоев, что они взбесятся и понесут.
Кассандра с сомнением посмотрела на ровный строй колесниц. Они шли в атаку на башню, как шмели на банку с мёдом.
— Надеюсь, твоя придумка окажется лучше моего пулемёта, — сказала наконец Кассандра, а потом отошла в сторону.
Вот это да…
Кассандра, которая всегда считала меня маменькиным сыночком, отошла в сторону, чтобы предоставить действовать мне!
— Ма-акс?..
— Ах да, извини. Размечтался.
Я уставился на экоев. Денница говорил, что у них нет мозга. Совсем. Но есть же какие-то инстинкты, рефлексы. И если они боятся огня…
Иллюзия. Я не прошу слишком много: всего лишь большой и яркий язык пламени. Как у зажигалки, только чуток крупнее. Раз эдак в тысячу…
Вытянув руку, я ПРЕДСТАВИЛ, как из ладони бьёт пламя. Огненный язык вырастает на немыслимую длину и до смерти пугает экоев…
— Ай! — я затряс рукой. На ладони вздулся пузырь, кожа вокруг побагровела.
Кассандра ничего не сказала. Но так красноречиво задрала бровь, что всё моё мужество ушло в пятки.
Что я делаю не так?..
Энергия есть: я же получил ожог. Спасибо, что всю руку не превратило в головёшку…
Вспомнил!
Как всегда, я забыл расслабиться.
Прикрыв глаза, я представил, что моё тело — поливочный шланг, через который течёт вода.
Если я стану напрягаться — вода перестанет течь, получится затор и шланг лопнет.
Уж не знаю, как мне удастся расслабиться в таких условиях. Может, надо пройти ускоренный курс медитациям, или… Быстренько вспомнить, что обычно делают в таких случаях нормальные люди.
— Кэсси, у тебя выпить есть?
— Перед смертью не надышишься, Макс.
— Есть или нет? От этого зависят наши с тобой жизни.
Кассандра пожала плечами, и… достала из кармана объёмистую фляжку.
Я улыбнулся.
— Ты — настоящий солдат, Кэсси.
Кассандра поморщилась, словно ей только что вырвали любимый зуб.
— Я не пью на работе. Это для тебя.
— ?..
— Как только запахнет жареным, ты присасываешься к бутылке. Я это давно заметила: алкоголь придаёт тебе… смелости, что-ли. Вот и прихватила. На всякий пожарный.
— И вовсе это не правда! Я, конечно, люблю выпить, и… и никогда не упускаю случая выпить. Но ПОСТОЯННО я не пью.
— Ты будешь пить, или как? — она качнула фляжкой в воздухе.
— Давай, — открутив крышку, я глотнул и зажмурился. — Но имей в виду, — добавил я заметно севшим голосом. — СЕЙЧАС я это делаю только ради тебя.
— Ага. Конечно.
Кровь по венам побежала быстрее. В голове прояснилось, а на душу снизошел такой покой, какого я не испытывал уже давно. Примерно со вчерашнего дня.
— Виски с Вискарии? — я спрятал фляжку под куртку. Ведь Кэсси сказала, что он для меня, так?.. — Уважуха.
Кассандра качнула головой и отвернулась.
На языке вдруг образовалась горечь.
Только вчера мы с Денницей сидели под мостом и передавали друг другу такое же пойло.
Тряхнув головой, я вновь достал фляжку и сделал ещё глоток.
Да. Так намного лучше. А значит, я на верном пути…
Когда жидкости во фляжке осталось на самом донышке, а я ощущал приятное покачивание пола и не менее приятную расслабленность всех членов, я вновь решился посмотреть на колесницы.
Почему они медлят?..
Клин завис на безопасном расстоянии. Экои в упряжках издавали пронзительные крики — не понимали, почему им до сих пор не позволяют обрушится на стену и познать новые гастрономические радости.
Но возницы почему-то сдерживали крылатых скакунов… Или не скакунов? Ведь у них нет копыт?..
Я хихикнул.
Кассандра даже не повернулась: уставилась в небо, словно там было нечто сногсшибательно-интересное.
Ой, ну и ну её, буку.
Лично мне весело, и хорошо бы так и оставалось…
Стиль вусмерть пьяной обезьяны. Никогда не подводит.
Вскочив на парапет, я изо всех сил замахал возницам.
— Эге-гей, ребята! А слабо сделать бочку?
Мимо, опалив мне брови, пролетело огненное копьё…
Наверное, они подумали, что я их дразню. Но я просто хотел проявить дружелюбие, чесслово.
И почему снова брови?.. Что с ними не так?
Обидевшись, я выпустил в них шар. Огненный.
Ого. А нифигово получилось.
В небо, целя прямо в остриё клина, медленно и величественно поднялся клуб огня величиной с… ну, с воздушный шар.
У колесниц было достаточно времени, чтобы избежать столкновения. Но они не стали.
Воины разом выкрикнули какое-то слово, похожее на неприличное ругательство, и выставили перед собой руки в латных перчатках.
Мой "воздушный" шар лопнул, как мыльный пузырь. Отдача была такая, что меня расплющило о дальнюю стену, как гербарий.
— Ты в порядке? — спросила Кассандра. По-моему, мой огненный шар её впечатлил.
— Всё путём, кхе, кхе…
Главное, вспомнить, как дышать.
Пока вспоминал, в голову пришла одна догадка…
— Из какого они клана, Кэсси?
— Какая разница?
— Быстро ответь: в чём разница между огнестрельным и холодным оружием?
— Ну ты и спросил, Макс. Любому новичку ясно, что…
— Вот тут — та же фигня, — я махнул рукой в сторону колесниц.
Кассандра пожала плечами.
— Судя по рисункам на колесницах, это клан Феникс.
Значит, я не ошибся. Это — стихия огня… А чем обычно тушат огонь? Огнетушителями!
Я представил себе огромный, с себя ростом, баллон. Красный, как ему и положено.
Направил сопло на колесницы и… сорвал пломбу.
Белая, как взбитые сливки, струя ударила в остриё клина и разлетелась веером, залепляя сверкающие доспехи воинов, превращая их суровые, надменные лица в клоунские маски и до смерти пугая экоев.
Наконец головной возница не выдержал. Дёрнулся, запаниковал, путая поводья, колесница потеряла управление и кувыркаясь, рухнула в смог.
Экои вырвались.
Пытаясь уклониться от пенных брызг, они сталкивались с другими экоями, и через тридцать секунд в рядах противника начались разброд и шатание.
— Эге-гей!.. — кричал я, стоя на парапете и поливая колесницы из огнетушителя. — Наддай пару!
Через пару минут пена закончилась, но это было уже не важно. Строй смешался, половина экоев улетела, другая яростно сцепилась между собой. Колесницы сталкивались, и как подстреленные куры, дождём сыпались с неба.
— Никогда не видела такого заклинания, — скептически, но вместе с тем восхищенно, произнесла Кассандра.
— Нестандартный подход к проблеме — мой конёк, — скромно поведал я, приземляясь рядом с ней. — Закурить есть?
Я вспомнил, что очень давно не курил — тоже со вчерашнего дня. Стало грустно…
Мы закурили.
Кассандра держала сигарету по-солдатски, огоньком в ладонь, и скупо пускала дым вниз. Я курил сосредоточенно.
Как в последний раз.
"Перед смертью не накуришься" — металось в голове. Меня разобрал нервный смех…
— Кэсси, а ты уверена, что в метро, кроме меня, никого не было?
— Не веришь — спроси леди Шторм.
— Да нет, я не то что бы не верю ТЕБЕ. Скорее, я не верю ей. Старухе.
— Големы доложили, что нашли тебя в вагоне. Одного. Спящего. Полагаю, Денница и его подружка почуяли, что запахло жареным и свалили.
— Она не его подружка, — я сам не заметил, как перебил Кассандру. И смутившись, кашлянул. — Патриция — вроде как… моя. В смысле — моя подружка.
Кассанда вылупилась на меня широко открытыми глазами.
— Знаешь, я раньше не понимала, почему Лола зовёт тебя Оторвой.
— А я вот до сих пор не секу.
— Связаться с нефилим — само по себе извращение. Но СПАТЬ с ними — это…
— Не с НИМИ, — строго поправил я. — Только с девушкой. Ты же меня знаешь.
— Получается, что нет… — Кассандра перегнулась через парапет и заглянула вниз. Там клубился смог, и ничего кроме смога. — Твоя магия, твои… увлечения. Выходит, я тебя совсем не знала.
— Ты же понимаешь, что они вернутся?
Разговор о себе, любимом, меня напрягал. Макс — то, Макс — это… Почему бы не поговорить о более простых и понятных вещах? Например о том, как остаться в живых.
— Что там у нас осталось? — спросил я Кассандру. — Стихия земли, стихия воздуха…
— Не все кланы владеют только одной стихией, — качнула головой Кэсси. Леди Шторм, например — всестихийница. Поэтому они хотят её уничтожить. Но она не сдастся. Она им ещё покажет…
Когда Кассандра говорила о старой колдунье, лицо её становилось таким… Как на иконе. Одухотворённым, что-ли.
И немножко овечьим — в хорошем смысле.
— Ладно, это сейчас не ва…
Стена содрогнулась.
И это было не какое-то там мимолётное содрогание — словно в ворота пнула гигантская нога. Это был полноценный мощный толчок. По камню между мной и Кассандрой побежала трещина.
— Сдаётся мне, что это не землетрясение, — глубокомысленно сказал я.
Трещина и не думала угасать. Напротив, она расширялась, следуя изгибу стены, минуя, одного за другим, каменных истуканов и исчезая за поворотом.
Подступив к краю, я заглянул внутрь.
Ничего. Как и положено для пустоты…
— Что будем делать?
— Ты у нас маг, — Кассандра пожала плечами. — Сражаться с противником, которого даже не видно, я не умею.
И вдруг стена принялась шевелиться.
Я вовсе не преувеличиваю.
Вообразите, что замок — это великан. Много лет он спал, а сейчас проснулся и решил размять косточки.
Парапет поднялся, как гигантская рука, пошел волной… И обрушился вниз.
Мы оказались на краю обрыва.
— Уходим, — скомандовала Кассандра.
Схватив меня за руку, она повернулась к стальным воротам, ведущим вглубь замка.
— Подожди, — я упёрся и вырвал запястье из её схватки. Точнее, попытался вырвать. Словно меня схватил робот, честное слово…
Кассандра бросила на меня нетерпеливый взгляд и дёрнула ещё раз. Но теперь я был готов. Рука освободилась.
— Почему мы должны уходить? — спросил я. — Ты что, сдаёшься?
— Некоторое время назад ты вообще хотел сбежать, — прищурилась Кассандра. — Что изменилось?
Я смутился. Это было трудно, на качающейся стене. Но у меня получилось.
— Слушай, тебе не кажется, что сейчас не время об этом говорить? Давай отразим нападение, а потом уже будем спорить, хоть до посинения. Слепой козе ясно, что это — стихия земли. Наверняка они там, внизу, — я махнул рукой в пропасть, на дне которой, чисто теоретически, было основание замка.
— Да в том-то и дело, Макс! — Кассандра оскалилась. — Как мы будем с ними сражаться, если они под землёй?
— Может, у тебя завалялась парочка бомб…
Я сам поразился такой кощунственной мысли.
— Нет у меня никаких бомб, — рявкнула Кассандра. — Извини. Не успела на распродажу, — мимо пролетел отколовшийся кусок сторожевой башни. — Идём, я спрячу тебя в бункере.
Я моргнул.
— Здесь есть бункер? Тогда почему мы СРАЗУ туда не пошли? Могли бы спокойно отсидеться…
— Потому что мы не ДУМАЛИ, что всё настолько плохо, — это сказала не Кассандра. Из коридора выплыла бабуля — в кресле и тёплом махровом халате. Зелёном, под цвет глаз. — Кланы объединились. Пойдёмте. Нам не выстоять против всех.
Бабуля выглядела — краше в гроб кладут. Но учитывая, что и раньше она не цвела, как роза, это было не самое страшное. Она же старая, так чему удивляться?..
Но раньше она хотя бы держалась нормально.
Сейчас у неё тряслась голова. И руки. Пальцы бегали в непрерывном нервном танце, как бледные пауки.
Спокойными оставались лишь глаза. Взгляд был твёрдым, как мшистый камень.
Развернувшись, она устремилась вниз по пандусу, как на салазках. Мы с Кассандрой переглянулись и пошли следом.
Ворота за нашими спинами с грохотом сомкнулись.
В них сразу что-то ударило с той стороны, но я не стал оглядываться.
Какая разница?
— Это всё из-за меня, да? — нагнав, спросил я бабулю. — Они думают, что вы сделаете меня наследником и не хотят этого допустить.
Старуха посмотрела на меня искоса, не поворачивая головы.
— В последнее время, — наконец сказала она. — Я проводила не совсем мягкую политику сосуществования. Надоели эти старые козлы. Только и умеют, что цепляться за свои заплесневелые традиции.
Из уст пожилой леди такие речи было слушать более, чем странно.
— То есть, вы САМИ перессорились со всеми кланами. А теперь пожинаете заслуженные плоды.
— Ну…
Это было сложно, но бабуля всё-таки умудрилась выглядеть, как нашкодившая пятиклассница.
— Не смей порицать леди Шторм, — встряла Кассандра. — Ты просто не представляешь, что за люди стоят во главе кланов. Да любой из них, не задумываясь, бросит тебя в Горн Стихий и выкачает всю силу, до капли.
— Тут Кэсси права, — голос бабули звучал зловеще и тихо. Свист гильотины — вот нужное сравнение. Незабываемое ощущение — когда нож падает прямо на твою шею… — Хоть я и виновата в том, что сейчас происходит, если они победят — от тебя, мальчуган, останутся лишь слегка влажные портки. Просто ты оказался не в том месте и не в то время, внук. Не повезло.
Впервые она назвала меня внуком. Уж не дурной ли это знак?.. Как сомкнувшиеся на заднице челюсти крокодила.
— Знаете, моё везение уже вошло в легенду.
— Значит, у неё будет печальный конец, — бесстрастно заметила старуха.
— Не может везти бесконечно, Макс, — поддакнула Кассандра.
Что-то мне перестало нравиться, как спелись эти опасные дамочки…
— Так куда мы идём? — спросил я. — В бункер? Наверное, это правильно. Поспим, отдохнём, в картишки перекинемся… Вы в дурачка умеете? Нет? Я вас научу.
— Макс, ты что, всё ещё пьян?
— После того, что я видел? — я выдал свою лучшую улыбку маньяка. — Летающие колесницы, оживший замок… Ну что ты! Ни в одном глазу.
— Зиновий тоже был не дурак выпить, — подала голос бабушка. — Едва припечёт — так он мигом за бутылку. Похоронив Владиславу, год не просыхал.
Обогнав бабулино кресло, я заглянул старушке в лицо.
— Почему вы говорите о моём отце в прошедшем времени? Вы что-то знаете, да? О том, как он исчез из собственной спальни…
Бабуля отвела глаза.
— Золтан с Захарчиком — хорошие мальчики, — сказала она так, словно оправдывалась. Или заговаривалась — с пожилыми людьми это бывает… — Чего нельзя сказать о девчонке.
Я мысленно перебрал знакомых девушек… А потом до меня дошло.
— Вы говорите о Заре?.. И что с ней не так?
— Сорняк.
Сказала, как отрезала.
Вот старая ведьма.
— Ну знаете, — я задохнулся. — Так посмотреть, вы тоже — не марципанчик. Заманили меня в ловушку…
Старуха фыркнула. У старух это отлично получается — презрительно фыркать на всё, о чём они не желают говорить…
Я подобрался.
Про ловушку я ляпнул специально. Чтобы проверить парочку догадок.
— Так это ВЫ наложили проклятье на Денницу! Чтобы вынудить меня…
Старуха остановила кресло и зависла, поднявшись повыше и глядя мне прямо в глаза.
— Запомни, мальчуган: выбор — это то, что делает тебя человеком. ТОЛЬКО под давлением. ТОЛЬКО выбирая из двух зол, можно понять, кто ты есть. Я тебя ни к чему не вынуждала. Всего лишь подтолкнула, легонько. Хотела, чтобы ты чаще вспоминал о доме. Не более того.
— Но как же заклинание восьмёрки? — я моргнул. — Кто наложил ЕГО?
Старуха рассмеялась. Словно по каменному полу пробежал подкованный таракан.
— Не я, — наконец сказала она. — Проклятье Мёбиуса подразумевает, что оба объекта испытывают СХОЖИЕ побуждения. На этом же принципе базируется приворотное зелье… Я слишком стара для того, чтобы помнить, как нужно любить. Или ненавидеть.
— Если это были не вы… — я растерялся. Привык винить в своих бедах родственников, и теперь даже не знал, что и думать. — Тогда кто?
— Тот, кто хочет твоей смерти, — просто ответила старушка. — Привыкай, — утешила она. — Когда ты станешь главой клана, убийц станет гораздо больше.
Вдруг она затряслась, голова её свесилась на бок. Кресло, опасно накренившись, чиркнуло ножками по полу.
Я еле успел его подхватить — к счастью, конструкция оказалась не слишком тяжелой.
Вот было бы смеху: зашиблен насмерть инвалидным креслом.
— Леди Шторм! — Кассандра бросилась к старухе. — Леонида! Что с вами?
— Они прорвали периметр, — не поднимая морщинистых век, проскрипела старая леди. — Веди его к Источнику, Кэсси.
— Но до бункера осталось совсем немного! Там мы будем в полной безопасности.
— ИСТОЧНИК, — с нажимом проскрипела старуха, сжав руку Кассандры высохшей куриной лапкой. А потом обмякла и бессильно откинулась на спинку кресла.
Кэсси что-то сделала, и из днища кресла показались небольшие колёсики — как у тележки в супермаркете.
Схватившись за спинку, она решительно покатила старуху дальше. Вниз, по пандусу, мимо бронированных дверей, прорезающих стену через каждые десять метров.
— Не отставай, — сердито бросила она мне. — У нас мало времени.
— Что происходит?
— Это ты виноват, — заявила Кассандра. — Кого хочешь доведёшь своими бесконечными вопросами.
— Да что я сделал-то?..
— С ума меня сводил, — не слушая, продолжила ворчать Кассандра. — Где выросла, да чем занималась, да что ты сейчас думаешь… Так и с ней, — она на меня даже не смотрела. Знай себе, толкала кресло всё вперёд и вперёд, туда, где пандус плавно загибался и уходил во тьму. — Всю душу вытряс своими дурацкими расспросами! А она и так держалась лишь на чувстве долга…
— Да при чём здесь я?..
— Опять вопросы, да? — Кассандра бросила на меня какой-то недобрый взгляд. — Не можешь ты без них… Ну, если хочешь знать, Леонида поддерживает защитный периметр замка Шторм. Поддерживала. Пока ты не…
— Да ладно тебе, Кэсси. Ты же знаешь, что я не виноват. Она сама меня сюда притащила. И между прочим, сказала, что у меня есть ВЫБОР!
— Да нет никакого выбора, Макс! — мы как раз подкатили к высоким двустворчатым дверям. Я даже чуток расслабился: дерево Гофер… Орнамент незнакомый, но аура приятная. — За этой дверью — Источник. И Леонида хочет, чтобы ты принял его силу. Силу клана Шторм. Прямо сейчас.