— У меня получится. Я упрямый.
Донья Карлотта неожиданно улыбнулась.
— Знаешь, малыш, ты мне сразу чем-то понравился. Может, как раз этим своим упрямством. А ещё ты умеешь продавать шипение.
Я моргнул. А потом тоже улыбнулся.
— А, понял. Вы имеете в виду, шипение сосиски на огне. Я предпочитаю думать об этом как о продаже первосортных фальшивых собачьих какашек.
— Называй это как хочешь, малыш, потому что в большинстве случаев это работает. Но наша малютка… — она прерывисто вдохнула. — Это совсем другой случай.
Я наклонился и обнял дракониху за плечи. Не без робости, но я видел: ей это нужно. А потом набрался храбрости, и чмокнул в душистую щечку.
— Это тот же самый случай, тётя Карлотта.
Я страшно рисковал — принимая во внимание пиетет, который испытывали к драконихе все в городе… Но пронесло. Она только улыбнулась и потрепала меня по руке.
— Я сделаю всё, что угодно: продам шипение, выжму воду из бриллианта, поверну Задницу передом… Но я верну Зебрину.
— Тогда я должна кое-что тебе дать, — сказала дракониха и поднялась. — Никуда не уходи, — она изящно посеменила на высоченных каблуках в сторону кухни.
А ко мне направился…
— А, Руперт. Ну как там дедуля с папулей?
Я всё ещё слышал взрыкивания и взрёвывания из-за расписной шелковой ширмы.
Взрыкивания звучали так, словно некрупный бульдог заснул в медном самоваре.
— Перешли на фауну, — поделился чёрный дракон. — Дядя назвал Князя червяком. Одноглазым земляным червяком. На что Князь ответил летучей мышью. Бескрылой.
— Конструктивненько.
— То ли ещё будет, — посулил Руперт.
Вернулась донья Карлотта.
— Вот, держи, — она протянула мне небольшую бархатную коробочку. — Пускай будет у тебя.
— Что это?.. — наученный горьким опытом, я не спешил открывать крышку. Артефакт, превращающий реципиента в мелкое незлобивое существо, ручной паук-птицеед, карманная вселенная… Всё что угодно там могло быть.
— Так, пустячок, — донья Карлотта покраснела. — Милый пустячок, к которому в нашей семье питают особую любовь. Отдай его Зебрине, малыш. Ну, когда она…
— Я понял. Спасибо.
— Только помни: времени у тебя не много. Чем дольше она будет в драконьей шкуре, тем меньше в ней будет оставаться человеческого. Постепенно она забудет… — донья Карлотта отвела взгляд.
— Не забудет, — уверенно сказал я. — Если вы ещё не поняли, ваша дочь — такая же упрямая, как я. А может, и покруче.
Так и не открыв, я спрятал коробочку в карман.
Слепой козе ясно, что там — обручальное кольцо!
А уж после глумливого подмигивания Руперта не сомневался бы даже забытый в депривационной камере обмылок.
И всё равно я был ей благодарен. Нет, не за кольцо. За веру. То, что она мне его дала — говорило о многом.
А ещё донья Карлотта сказала "когда". Не "если".
За это я готов стерпеть хоть… хоть… Ещё одно подмигивание Руперта.
Выйдя на крыльцо "Чистилища" я глубоко вздохнул и позволил себе на мгновение расслабиться.
Наконец-то. Наконец-то я выхожу из СВОЕГО клуба.
Хозяйственно смахнув пыль с клоуна Боббо, я сбежал по красной дорожке на проспект.
Возле входа как раз парковался лимузин. Не такой роскошный, как у дона Коломбо. Медь на зеркалах потускнела. Фигурка на бампере блистала своим отсутствием. Стёкла не были покрыты дорогой тонировкой, а просто занавешены изнутри ситцевыми шторками в цветочек.
Всё ясно. Лимузин принадлежит Гильдии законников — которые своим примером стараются протолкнуть гражданам Сан-Инферно дикую и чуждую для них идею экономии средств.
Из лимузина показался начищенный почти до прозрачного состояния ботинок, затем край лоснящейся брючины.
Просторные уши заколыхались на ласковом, как удар горячим мокрым полотенцем, ветерке.
— А, господин Крохобор! Сколько лет, сколько зим.
Эльф выпрямился во весь свой невеликий рост, стряхнул с траченного молью костюма невидимую пылинку и настороженно спросил:
— Это что, какое-то заклинание?
— Не понял…
— "Сколько лет, сколько зим" — процитировал законник. — До меня дошли слухи, что ви, господин Безумный, часто пользуетесь этим выражением. Если это заклинание — я бы хотел увидеть разрешение на его активацию, подписанное главой Гильдии магов.
Я улыбнулся. Но только мысленно: несмотря на общее сходство и старшинство, по скорости ума Крохобору было далеко до Крючкотворса…
— А если и так? — спросил я. — Насколько я помню, мне удалось переплюнуть господина Серпента. Закопать его в его же песочнице. Мне сказали, что это автоматически лишает его должности, так что…
Я развёл руками.
— Как раз по этому поводу я здесь, — неискренне обрадовался законник. — И рад, что ви таки сами затронули эту животрепещущую тему.
Я икнул.
— Вообще-то я пошутил, — на всякий случай я отступил от эльфа на пару шагов — чтобы приступить к бегству в любой момент… — К Гильдии Магов я никакого отношения не имею.
— Это временно, — успокоил меня эльф, и зашелестел страницами огромного гроссбуха. — Вам приглашение.
Я проворно спрятал руки за спину. А то знаю я эти приглашения…
Сегодня вам сообщают, что вы совершенно случайно, буквально чудом, выиграли миллион, и приглашают посетить торжественную церемонию. А завтра выясняется, что вы — всего лишь соискатель, и для того, чтобы выиграть, нужно купить набор совершенно ненужных кастрюль и трос для прочистки труб…
— Что за приглашение?
— На соискание должности Верховного мага. Серпент тоже будет участвовать. Как и ещё несколько претендентов. И кстати, вьюноша… — эльф интимно наклонился ко мне. Пахнуло нафталином и сердечными каплями. — Не советую отказываться.
— Но я ничего не смыслю в магии!
— Вам это удаётся ловко имитировать, молодой человек. Но по совету моего племянника я советую вам принять приглашение. Иначе…
— Все сочтут меня трусом.
— И достаточно лёгкой мишенью, чтобы повысить свой статус за ваш счёт.
— Ясно-понятно… Когда дуэль?
— Соискание должности.
— Хрен редьки не слаще.
— Опять заклинание?
— А вы как думаете?
Эльф хитро прищурился и покачал у меня перед носом длинным и бугристым указательным пальцем.
— А вы умеете жонглировать словами, господин Безумный. Но так уж и быть, дам вам ещё один совет, лично от себя: бренчите поменьше. Доступно?
— Когда состоится экзамен? — перефразировал я.
— Ну, учитывая то, что соискателям на подготовку потребуется некоторое время… Составление заклинаний, как вы знаете, очень трудоёмкий процесс.
— Не знаю, но поверю вам на слово.
— Месяца через два — три, я полагаю.
Я моргнул.
— То есть, экзекуция состоится не сегодня? И даже не завтра?..
От облегчения я рассмеялся. Наконец-то. Хоть капля удачи на мою седую голову…
— Ой, я сказал, месяц? — законник пошевелил ушами. — Простите ради Люцифера, господин Безумный. Никак не совладаю с этими новшествами. У нас в Гильдии время измеряется в отчётных периодах, к другим единицам мы прибегаем крайне редко. Вас ожидают в Башне Искусств через час.
— Через час?.. — я подскочил. — Но это нереально. Я ничего не знаю о магических поединках, ничего не смыслю в магии и не умею колдовать!
— Тогда советую захватить с собой урну. В которую вас аккуратно сметут щеточкой, когда вы провалитесь. За этим я прослежу лично.
Минуту я таращился на эльфа в тупом онемении. В голове, как блохи на сковородке, прыгали разнообразные мысли. Выше всех подпрыгивала мысль о том, что если я его сейчас по-быстрому придушу и спрячу за колонной, то никто и не заметит…
И тут эльф рассмеялся.
Это было не слишком приятное зрелище. Серая пергаментная кожа вокруг губ разошлась, обнажив мелкие, острые вампирьи зубки и бледные до синевы дёсны. А из горла законника толчками выходило пронзительное кулдыкание — словно цапля подавилась лягушкой.
— Вы очень востры, вьюноша, — проскрипел законник, отсмеявшись. — И не даёте никому об этом забыть. Но помните: на каждую хитрую гайку найдётся свой болт с резьбой. Доступно?
Я молча кивнул. Чтобы не сболтнуть лишнего…
— Жду вас в Башне Искусств через час, — сказал эльф, развернулся и запрыгал вниз по ступенькам к лимузину.
А я устало опустился на ступени и с силой потёр голову. Волосы отросли и болтались по спине длинными патлами.
На каждую хитрую гайку… Что он этим хотел сказать?
Похлопав себя по карманам, я нашел мятую пачку "Рэд Эппл", достал из неё последнюю, похожую на одинокого бойца на поле брани, сигарету, и закурил.
После победы над Денницей я возгордился.
Да, я был крут. Я был суперкрут! Я победил демангела. Аплодируйте мне стоя…
Но ведь… — и я об этом уже думал — он меня переиграл.
Разве не отдал бы я всё, что у меня есть — и клуб, и золото, и титулы — за то, чтобы Зебрина была счастлива?
Даже если это — переменчивое счастье подростка, который сам не знает, чего хочет.
Денница меня переиграл.
Правильно Силантий говорил: на каждую гайку…
Стоп! — я вскочил. — Стоп-стоп-стоп!
И со всех ног, рискуя сломать шею, бросился вниз по ступеням, а потом — по проспекту Потерянных душ в сторону замка Аргобб.
Бежал недолго — кровь застучала в висках горячими молоточками, сердце жалобно пропустило удар…
Сбавив бег до расслабленной трусцы, я свернул к обочине. Огляделся, и приметив завлекательно сияющую вывеску, поплёлся туда.
Через десять минут я появился из магазина гордым обладателем нового, сияющего хромом и паучьими иглами чоппера "Изордеррекс-3000".
Там же я переоделся — в плотные джинсы, кожаную куртку и майку с черепом в цилиндре.
Одежда была чёрной, и такой стильной, что с непривычки сводило челюсти.
Кассандра была бы мной довольна, — пришла запоздалая мысль. На сердце растаяла крошечная ледяная сосулька…
Но когда я оседлал чоппер и взмыл в предрассветное небо, я про неё забыл.
Знаете, я всегда мечтал иметь мотоцикл. Даже прошел, втайне от бабули, курс экстремального вождения… Но в Москве у меня никогда не было денег, да и держать мотоцикл было негде.
Зато сейчас я был горд собой, как молодой павлин.
Я купил чоппер на СОБСТВЕННЫЕ деньги! Причём, в буквальном смысле: на них был отпечатан мой профиль.
Обошлось мне это чудо в пять золотых. Вместе со шмотками.
После этого я задумался вот о чём: надо, чтобы кто-нибудь прочёл мне краткую лекцию о курсах местных валют. Потому что я, оперируя скорее весом, чем количеством, явно многое не догоняю…
Силантия я застал в его "подсобке" с диванчиком, в уютном уголке архива.
Пришлось немножко поплутать, но немногие встреченные клерки почему-то шарахались от меня, как от Мора, и на вопросы не отвечали.
Впрочем, и продвижению не препятствовали — видать, и тут слава победителя Денницы бежала впереди меня…
— Вот послушайте, молодой человек: "Футбол стремительно становится самой популярной игрой в измерениях. Даже если вы не заядлый футболист, вы всё равно уже слышали об этом удивительном виде спорта. И сделали правильные выводы: эта игра увлекает, делает жизнь гораздо интересней и даёт неплохо заработать", — старый демон выжидательно посмотрел на меня поверх очков. — Ну как?
— Я бы заменил "стремительно" на "быстро", а в целом неплохо, — сориентировался я.
— Первая статья, — скромно похвастался демон. — Вот не знаю: ставить своё имя, как автора, или взять псевдоним?
— Ставьте, — решил я. — Страна должна знать своих героев.
— Но что это я?.. — спохватился архивариус. — Вы же ко мне наверняка не по поводу статьи… Итак: чем могу быть полезен?
Отложив отпечатанный на машинке листок, демон достал знакомый чайник и водрузил его на горелку.
— Слышал про вашу девушку, молодой человек. Примите соболезнования, — не оборачиваясь сказал старик. — Такая, в сущности, ещё молодая…
— Что вы имеете в виду?.. — я осторожно присел на край дивана. Новенькая кожаная куртка заскрипела, и это доставило мне почему-то несказанное удовольствие.
— Ну как же? — демон протянул кружку с крутым, как варёное яйцо, чифиром. — Изгнание из Гильдии убийц. Мне очень жаль, но мастер Заточчи в таких делах непреклонен.
— Так вы говорите о Кассандре? — дошло до меня. — Высокая, с желтым кулоном на шее…
— Опасная девушка, — кивнул демон, невольно повторяя прозвище, которым я про себя звал Кэсси. — Жаль, что ей пришлось уехать.
Я смутился.
— Ну… на самом деле, я пришел совсем из-за другой девушки.
— Дело молодое, — с готовностью кивнул старик. — Я и сам, помнится… — он закашлялся.
— Точнее, вовсе не из-за девушки, — продолжил я, постучав демона по спине. — Я здесь из-за Денницы.
— Ну что ж, — философски пожал плечами архивариус. — И такое тоже бывает. Дело молодое…
— ДА НЕТ! — я потерял терпение. — Денница здесь тоже ни при чём.
Демон воззрился на меня слезящимися глазами.
— Тогда я вас совсем не понимаю, юноша.
Я сделал глубокий вздох, а потом большой глоток раскалённого пойла. Глотку ободрало, словно ёршиком для мытья посуды, и в голове сразу прояснилось.
— Я пришел попросить у вас помощи, Силантий, — наконец я совладал и с мыслями, и с языком. — Мне нужно попасть на Клоаку Дьявола и разыскать там Денницу. Я знаю, вы можете, — я так торопился договорить, что глотал слова.
Архивариус пожевал губами. Затем почесал в затылке. Затем выпил мелкими глотками полстакана чаю…
— Вы мне нравитесь, Макс. Поэтому скажу вам, как на духу: бросьте это. Что бы там ни было, плюньте и разотрите. Оно того не стоит.
— Не могу.
— То есть, мой совет пропал втуне.
— Извините.
— Ну тогда… Найдите хотя бы поводыря.
— В смысле?..
— Клоака Дьявола — не совсем обычное измерение, господин Макс. Там превалируют иные законы реальности, нежели в других местах.
— То есть, таких, как Сан-Инферно? — осторожно уточнил я.
— Ну да, я же и говорю: обычных, — демон вновь посмотрел на меня поверх очков, заставляя чувствовать себя, как школьника у доски.
Домашнее задание он выучил, и в принципе, готов продемонстрировать свои знания, но вот незадача: кто-то съел мел…
— Бесполезно рассказывать, что вас там ждёт. Но поверьте хотя бы на этот раз: один вы там протянете ровно столько, сколько кусок сливочного масла на раскалённой сковородке. Смекаете?
Я поёжился.
Кого я могу попросить?.. Белоснежку или Чарли Куинн? После того, как сам "помог" им решить их проблемы? Нет уж.
— Может, нанять платного проводника?.. — высказал я версию.
— Не получится.
— Почему?..
— Любой, кому удалось вырваться из Клоаки Дьявола, НИ ЗА ЧТО не вернётся обратно. Ни за какие деньги.
— О.
— Я бы мог вас проводить… Но я слишком стар для этого дерьма, уж извините.
— Но мне обязательно нужно туда попасть!
Силантий громко вздохнул.
— Что бы про нас не говорили… мы, демоны, — не убийцы. Поэтому вот вам моё условие, молодой человек: найдите поводыря, и если я его одобрю — открою вам путь.
— Замётано, — я решительно протянул руку.
— На Клоаку Дьявола?.. — глаза Патриции сделались больше, чем её очки.
— Слушай, не в моих правилах напускать туману, но я не могу тебе всего объяснить, и не могу сказать, почему.
Честно говоря, я очень надеялся на эту отмазку. Во всяком случае, на мне она сработала. Два раза.
— Ты идиот, да?
— Послушай, Патриция…
— Нет.
— Я сделаю всё, что ты захочешь.
Я скрестил пальцы за спиной.
Поймите меня правильно: если она скажет, что за это я должен на ней жениться… Ну, в общем, это будет конфликт интересов.
— Убирайся из Сан-Инферно.
— Только с твоей помощью.
— Я не могу.
— Найди в себе силы.
— Знаешь, Макс, это уже наглость.
— Ты мне должна, Патриция.
Это был последний аргумент. Я не хотел его использовать, надеялся, что и так смогу её уговорить…
— Ничего я тебе не должна!
— Ты подыгрывала Деннице в споре! — я тоже повысил голос. — Сама клялась, что не примешь ничью сторону, но ты ему подыграла!
— Это не правда.
— ТЫ засадила Зебрину за решетку. ТЫ впустила к ней Денницу, позволив глупой девчонке заключить с ним Сделку! И ведь ты знала, что из этого ничего хорошего не выйдет, но всё равно сделала.
Патриция вдруг побледнела. Я б даже сказал — посинела, настолько быстро от её лица отхлынула кровь.
Из глаз, как из переполнившихся озёр, хлынули слёзы.
— Так значит, это всё из-за неё, да? — глухо спросила она. — Всё из-за молодой драконицы… Ты её любишь?
— Какое это имеет значение?
— Скажи.
— Сама скажи: зачем ты её засадила? И почему ты ревёшь?
— СКАЖИ, Макс.
— Скажу, если ты скажешь. И поможешь мне попасть на Клоаку Дьявола.
— Это не равноценный обмен.
— Уж какой есть.
— Ладно, — Партиция успокоилась, сняла очки, вытерла слёзы кружевным платочком и уставила на меня свои квадратные, как у Денницы, зрачки. — Давай скажем одновременно.
Я кивнул. Патриция молча показала один… два… три пальца, и я сказал:
— Я люблю Зебрину.
— Я засадила её, потому что люблю тебя, Макс.
…
— Вот чёрт.