Простой советский спасатель 4

Глава 18

К первому разветвлению мы дошли довольно-таки быстро. Часть трубы, которая лежала на поверхности, упиралась в более узкий проход, больше похожий на коллектор, чем на подземные ходы, которые я лично видел конкретно под нашим городом.

Лена остановилась на пороге между двух миров так сказать, оглянулась, нетерпеливо поджидая меня. не снижая темпа, но и не ускоряясь, я добрался до спутницы. Девушка вопросительно выгнула бровь и протянула мне фонарь, помня о нашем уговоре. Я улыбнулся и перехватил тяжелую рукоять.

— Идем? — уточнила девушка.

— Подожди, торопыга.

— Что ты ищешь? — в девичьем голосе сквозило недоумение.

Я же внимательно оглядывал землю и бетонное покрытие вокруг нас еще раз в надежде отыскать кусок кирпича, которым модно рисовать на стенах. Впрочем, я сильно сомневался, что коричнево-красные стрелки будут видны на кирпичной же кладке, но надежду, как не пытай, в человеческой душе сложно убить. Вот и моя трепыхалась и верила в лучшее. В конце концов, я обнаружил таки почти круглый белый камень, окатанные морем. Такие встречаются на берегу. Детвора ими рисует разные узоры на серых крупных голышах, когда строит замки или выкладывает каменные картины.

Как он попал в этот туннель — загадка, но чиркал на стене неплохо. На старых камнях белую полоску будет неплохо видно при свете фонаря.

— Вот теперь идем, — удовлетворенно произнес я, обошел Лену, шагнул вперед и очутился на стыке сумерек и влажной темноты подземелья. Точнее, городского недостроенного коллектора.

— Леш, нам направо, — уточнила девушка. — Вообще-то мы оговаривались, что до первого ответвления веду я, — возмутилась проводница. — А ты взял и все поменял.

— Да? Прости, запамятовал. Ты ж фонарь сама отдала, вот я и решил — началось, — хмыкнул в ответ и неторопливо двинулся вперед. — Идешь? — оглянулся на девчонку.

— Иду, куда ж я денусь, — проворчала моя спутница и затопала следом.

— Аккуратно, под ноги смотри, дорога неровная какая-то. Булыжниками что ли засыпали? — я остановился, нагнулся и осветил землю. — Ого, да здесь брусчаткой вымощено. Ничего себе.

Удивление росло с каждым пройденным метром. Кому понадобилось мостить уличным камнем туннель городского коллектора? Или все-таки это продолжение (начало?) энского подземелья? Путь контрабандистов? Но что в нашем городе можно вывозить контрабандой? Осетра уже давно нет, черной икры соответственно тоже.

Стоп, Леха, отмотай назад и включи мозги. Это в моем столетье из нашего Азовского моря практически исчез осетр как вид. Выловили чертовы браконьеры, сетями взрослых и мальков вытравили. Сколько попыток восстановить популяцию ушло котам под хвост из-за тварей неразумных, которые считают себя человеком разумным.

Но в семьдесят восьмом еще модно было разжиться осетринкой и черной икрой в нашем городке. Не скажу, что лежала на прилавках в свободном доступе, но достать вполне можно было.

Стоило вспомнить про благородную рыбину, как на ум пришла история о местном купце-контрабандисте, который оборудовал подземный ход от своего рыбного цеха, вернее, от ледников, где хранил добычу, до берега Таганрогского залив. И тут несостыковочка сразу — залив у нас с другой стороны. Но кто сказал, что такой ушлый купец был один на весь наш провинциальный городишко? Ладно, возьмем как предположение, и будем танцевать от этой точки-версии.

— Лен, а ты отцу даже не намекала про свое приключение? Не спрашивала про выходы из подземелья к морю?

— Нет, — негромко отозвалась из-за моей спины Лена.

— Почему? Дочь пошла по его стопам, все такое…

— Ха. Это на словах, а по факту — девушка не должна носиться с мальчиками как оглашенная по полям и лесам. Веди себя прилично и прочее мракобесие, — голос Лены набирал обороты. Видать, задел больную тему.

— Это Николай Николаевич такое выдает? — удивился я.

Мне казалось, доктор как-то современней что ли, взять хотя бы увлечение дочки нудизмом.

— Подожди, а как в эту теорию вписывается твое изучение нудизма? Стоп, ты ж говорила, что у вас вся семья давно и прочно занимается солнечными ваннами во все тело?

— Нет, — вздохнула девушка. — Это бабушка мораль читает и воспитывает. А папа ей не перечит, считает, что мне после смерти мамы не хватало женского внимания и руководства. Вот теперь я его полной ложкой кушаю.

— Понятно, — вздохнул я. — Долго еще до твоего поворота?

— Чуть-чуть осталось, — откликнулась девушка. — Чувствуешь?

— Что? — я напрягся, придержал дыхание, чтобы четче слушать окружающий мир.

— Мы начали заворачивать влево.

— Не может быть, туннель идет по прямой.

— В том-то и дело! — Лена замедлила шаг и оглянулась на меня. — Это очень странный эффект, его сразу и не заметишь. Но он есть! Здесь нужно быть очень внимательным. То ответвление, куда ребята уходили, совсем рядом, но его очень легко пропустить. Странность в том, что проход словно скрывается в этом закругление, — девушка на мгновение умолкла, пытаясь подобрать слова. — Я не знаю, как это объяснить. Только не смейся! Вход как будто прячется в складках пространства.

— Даже не думал! Осторожно! — повысил я голос. — Смотри под ноги! — Лена так увлеклась описание странного оптического обмана, что едва не чертанулась, споткнувшись о ветку, непонятно как оказавшуюся под землей. — Как вы поняли, что тоннель поворачивает?

— Когда едва не проскочили поворот, но при это обнаружили ответвление. Леш, я правда не знаю, как объяснить, — жалобно протянула Лена. — Ну, не физик я. Хоть и стоит пятерка в аттестате, но се эти линии горизонта и прочие физические прелести не мое.

— Точно! — меня осенило. — Предполагаю, вы просто неправильно с парнями оценили перспективу.

— Это как?

— Не останавливайся, просто слушай! — велел я девушке, которая решила притормозить и послушать меня, стоя на одном месте. — Иначе мы до вечера будет здесь бродить.

— Хорошо, — фонарик метнулся по стенам, соглашаясь с хозяйкой. — Скоро уже придем, и сам все увидишь. Рассказывай, что ты придумал.

— Не придумал, — поправил я. — Просто предположил. Я, как ты понимаешь, тоже не сильно великий физик, но мне кажется, мысль верная.

— Не томи, рассказывай, — нетерпеливо шикнула Лена.

— Ну, смотри, — я задумался, пытаясь объяснить свою идею. — Знаешь, как работает горизонт? Рисование в школе любила?

— Ну, рисовала, насчет любви не уверена, — не сбиваюсь с шага, пожала плечами девчонка.

— Короче, земля у нас какая?

— Антисанитарная, — не задумываясь, отрапортовала девушка.

— Чего? — опешил я: обзывать наш шарик заразным, мне даже в голову никогда не приходила.

— Ну а какая она по твоему? — скептически поинтересовалась Лена. — Ты знаешь, сколько в почве обитает паразитов? Да одни только геогельминты могут вызвать у человека такие последствия, вплоть до летального исхода!

— Так, стоп! Лена, солнце мое, остановись! — воскликнул я, когда понял, что девушка свернула на любимую профессиональную тропинку. — Я про нашу планету, а не про почву. Жуть! И как ты с этим живешь! — меня аж передернуло, когда я представил, о чем (или о ком все-таки?) моментально подумала девушка, едва услышала вопрос.

Я, конечно, не ханжа, но, черт побери, в своей деятельности никогда не задумываюсь над безопасностью. Точнее, когда беру в руки нож, или там завожу мотор, я просто выполняю действие, а не думаю о том, что лезвием можно порезаться, а на лодке — перевернуться.

— Ой, прости, — смущенно хмыкнула Лена. Мне показалось, даже девичья спина смутилась.

— Черт… Тогда я не понимаю…

— Что именно? — девушка не выдержала и обернулась.

— Как ты в нудистки-то попала с такими… таким… Короче, там же земля голая, и ты… э-э-э… голая…. В смысле, без одежды… А в земле паразиты всякие, а ты… Ну, черт, запутался совсем, — я сбился с мысли, которую не получалось выразить интеллигентным языком, все время хотелось по-простому, без изысков.

— Ты не понимаешь — это другое, — возмутилась девушка, коса взметнулась рассерженной змеёй и тут же упала, шлепнув по аппетитной точке.

Я невольно проводил девичью красу взглядом и сглотнул. Так, начинает сказываться воздержание. Последний раз я зажигал с Ниной, а это было… Было-было-было, и прошло, и когда так подфартит в следующий раз — неизвестно. Тут либо серьезные отношения с Еленой прекрасной. Либо свободные с горячей Нинель.

Нина, Ниночка… В голове мелькнула какая-то мысль, но тут же умчалась, изгнанная сердитым девичьим голоском.

— Паразиты живут в почве! Мы что, по-твоему, совсем маленькие и глупенькие? Едим землю или в себя засовываем? Загар можно стоя принимать, а можно лежа на коврике.

Я едва не застонал вслух: ну зачем же так жестоко? А? Остановись, фантазия, не будоражь кровь!

— Все-все, сдаюсь! Понял, принял, был бы дурак, не понял! — взмолился я, старательно удерживая взгляд на светлом затылке, стараясь не обращать внимания на то, как плавно покачиваются полупопия. Черт, и ведь даже темнота не спасает! Я просто их вижу!

— Поверь мне: за нудизмом — медицинское будущее! — назидательно подняв палец вверх, выдала Лена, вызвав во мне очередной приступ смеха, который я успешно скрыл кашлем.

— Что случилось? — в голосе девчонки зазвучало подозрение с примесью легкого беспокойства.

— Все… кхем… все в порядке… Долго еще? — съехал я с темы.

— Совсем чуть-чуть, — нотка неуверенности проскользнула в словах, но тут же исчезла. — Думаю, совсем скоро. Так что там с твоей идеей про поворот тоннеля? — вот хитрюга, перевела стрелки, спрятала свое сомнение. Ладно, поглядим что дальше, если что, перехвачу инициативу. Хорошо бы все-таки отправить её домой… Мечты, мечты…

Я встряхнулся, отбросил все несуразные мысли, в том числе эротические, и попытался вспомнить, на чем остановился, когда наш разговор о подземелье и его зрительных иллюзиях внезапно свернул не в ту степь.

— Так вот… О чем это я? — задумался вслух.

— О земле, которая не почва, а планета, — уверенно откликнулась девушка. — Так вот, отвечаю на твой вопрос: земля — круглая. Надо точнее формулировать, чтобы получать верные ответы, — Лена не удержалась все-таки от шпильки. Я улыбнулся: язвочка.

— Да так вот, вернемся к нашим баранам. Ой, прости, к овечкам.

— Леша! — голосок девушки прямо-таки задрожал от возмущения, зато я был отомщен.

А вот не надо мне тут в темноте быть красивой такой! И соблазнительной! И вообще, мне уже далеко не пятьдесят! А намного меньше. Может, у меня гормоны играют на баяне в такой интимной обстановочке!

Вслух же я покаялся и продолжил.

— Так вот, — менторским тоном начал я. — Ты должна прекрасно помнить из школьной программы по изобразительному искусству…

— Ой, ну все, прекрати, пожалуйста!

— Простила?

— Простила, — коса снова взметнулась, на этот раз ласково. Вот как у нее это получается? Даже прическа выразительно-разговорчивая.

— Так что там с горизонтом? — мы дружно рассмеялись, вернувшись в сто первый раз в русло начатого разговора.

— Так вот… Земля — круглая, это факт.

— Кончено, факт, — смешливо фыркнула девчонка. — Леш, ты сомневаешься?

— Пока космические корабли бороздят просторы нашей вселенной, я ни в чем не сомневаюсь. Так, не перебивай!

— Не буду! — круг света запрыгал, подтверждая слова хозяйки.

— Так вот… Земля — круглая, потому мы отсюда, ну, в смысле, не из подземелья, а там, наверху, из любой точки Энска не увидим, например, Уральские горы или там Алтай с Аляской. Хотя должны были бы.

— Почему?

— Потому что, — отрезал я. — Потому что если бы земля была плоской, то с высокой точки с абсолютным зрением мы вполне смогли бы увидеть другую часть света. А вместо этого мы видим небо впереди. Понятно?

— Почти, — задумчиво протянула Лена, видимо переваривая мои далеко не профессиональную лекцию по рисованию. Ну не художник я, как мог, так объяснил.

— И получается, точно такой же эффект вы с парнями наблюдали в тоннеле. Если проход поворачивает, то наш взгляд будет упираться в стену. Но ты, — я запнулся и уточнил. — Вы, когда шли по темному проходу, смотрели под ноги, и вам показалось, что поворота нет. Это просто неправильная оценка перспективы, — довольным тоном закончил я и едва не вписался в девичью спину.

— Лен, ты чего?

— Пришли! — почему-то шепотом сказала Лена.

— Куда? — я продолжал тупить.

— Куда надо. Это здесь! — луч света от фонаря метнулся по стене, но я, кроме кирпичной кладки, ничего не увидел.

— Ты уверена? — с сомнением переспросил у девчонки.

— Да! Это здесь! — Лена ни капли не сомневалась в воей правоте.

— Лен, без обид, я ни черта не вижу, кроме кирпичей.

— А я говорила! Вот попробуй, отыщи проход! — торжествующе потребовала девушка.

— А может. Ты просто не помнишь, куда дальше идти?

Но моя попытка схитрить не удалась.

— Не зачет! Ищи-ищи, — хмыкнула Лена. — Тебе посветить?

— Спасибо, у меня свой.

Ну что ж, поиграем, раз девочке так хочется. Я, конечно, незлопамятный, но память у меня хорошая. Опасности я не чувствовал, ничего подозрительного за время нашего пути не произошло. Шагали мы, по моим ощущениям, не меньше часа. Прислушался к темноте, все тихо и спокойно. либо мы пошли другим путем, либо вчерашний человек ходит другой дорогой.

— Подожди, а как ты отсюда вышла возле акации? — я пытался сориентироваться в подземном пространстве, свести точку выхода Лены ко мне и наше путешествие, но у меня ничего не выходило.

По моим прикидкам, девчонка должна была пройти тем же путем, что и странный товарищ в бейсболке. Но Лена уверяет, что она оставалась на стреме, когда пацанва пошла изучать новое ответвление. Значит, потом они все вместе или вернулись, или нашли другой выход.

— Слушай, а тот выход, где мы сегодня встретились, ты его сама отыскала, или с мальчишками? — медленно обводя фонариком стены подземелья, уточнил я, вглядываясь в каждую складку и трещину, пытаясь отыскать проем.

— Нет, мы знали, куда идти, я же рассказывала.

Ну да что-то такое Лена говорила, точно. Значит, они-таки отыскали ход контрабандистов, или кто тут шарохается под землей. Получается, этот отвод что-то совсем иное. И тут возникает вопрос: знают ли о нем те, кто прячет здесь свои тайны? И если да, не нарвемся ли мы сейчас на них? Ладно, я, взрослый здоровый мужик. Но со мной девчонка, а это уже проблема.

Что-то мой инстинкт сохранения окружающих включился слишком поздно. Похоже, я до сих пор не воспринимаю всерьез всю ситуацию, в которую вляпался. Ну, правда, чистая Санта-Барбара со всеми вытекающими индийскими танцами и песнями.

— Стоп! Вот оно! Охренеть! — вырвалось у меня, когда я, наконец, поймал то, что пыталась мне объясниться Лена.