Против течения. Книга 1

Глава 15.2

Когда Мира закончила рассказ, Бренн некоторое время молчал, глядя на свои узкие ладони с длинными пальцами.

«Руки аристократа», — подумала Мира. Он в целом выгодно отличался от грубых, неотёсанных жителей Азара, был как будто на голову выше всех, с кем ей довелось здесь познакомиться. В том числе и Гая. И если рядом с Гаем её всегда охватывало смятение и бросало то в жар, то в холод, то в присутствии Бренна становилось спокойно.

— Почему ты так уверена, что это Хадар дал слугам приказ лгать тебе? — спросил он, наконец.

— Больше некому, — фыркнула Мира.

Он покусал кончик светлого уса:

— Видишь ли, я видел Хадара. Он довольно туманно дал понять, что здесь произошла какая-то пакость и тебе нужна поддержка.

Мира вспыхнула.

— Но от него не было приказа вести себя также как слуги, — продолжал он. — И, когда я пришёл сюда, никто не предупредил меня. Согласись, довольно глупо подговорить всех отрицать само существование Астафьи, по крайней мере, существование в стенах этого дома — и при этом не сказать мне ни слова. Притом Хадар знал, что я сюда пойду, более того, сам меня сюда отправил.

— Может, он просто забыл? — неуверенно предположила Мира, сама понимая, что такой вариант не выдерживает критики.

— Нет, тут дело не в забывчивости, — возразил Бренн.

— Тогда в чём?!

Молодой человек посмотрел на неё в задумчивости, вновь покусал ус и, кивнув своим мыслям, сказал:

— Пойду-ка я, поболтаю со слугами. Может, удастся что-нибудь выяснить.

— Спасибо! Если удастся, выясни, где сейчас Астафья?

Он неопределённо кивнул, встал, подошёл к двери и на прощание с улыбкой произнёс:

— Ешь, пей, ни о чём не беспокойся.

— Не беспокоиться, это не про меня, — ответила она.

Бренн кивнул и вышел.

Мира встала, налила в бокал ещё вина.

— Ты слишком беспечна и доверчива, — строго пискнул за спиной Скандалист.

Она развернулась. Все три газилинна вылезли из-под одеяла и лежали на подушке, их волоски недовольно топорщились.

— Нельзя раскрываться первому встречному, тем более секретарю Кровавого господина, — продолжал Скандалист. Его товарищи молчали, из чего следовало, что он выражает общее мнение.

— Вас я тоже до недавнего времени не знала, — ответила Мира резче, чем хотела.

— Ну, ты сравнила! — обиженно вставил Молчун.

— Мы не служим Кровавому господину, — возразил Скандалист.

Мира потёрла виски руками, устало произнесла:

— Вчера я думала также, как вы. Что больше не стану никому доверять, не наступлю на эти грабли. Но я так не могу! Я не настолько сильная, чтобы полагаться только на себя! Мне нужны друзья, нужна поддержка, иначе я чувствую, что тону. И мне тяжело считать всех вокруг врагами. Жить в постоянном ожидании, что любой может вытащить из-за спины нож!

Газилинны в унисон вздохнули.

— На настоящий момент Бренн мой единственный друг в Азаре, — добавила Мира и, спохватившись, поправилась: — Я имею в виду, среди людей.

Она подумала про Гая, но тут же признала, что как раз другом он для неё никогда не был. Слишком уж противоречивые чувства вызывал. Он был тем, кого она одновременно любила и ненавидела, к кому тянулась всем сердцем и от кого убегала.

— И всё-таки будь осторожна, — пискнул Граф. — Бренн не так прост, иначе не стал бы секретарём Кровавого господина.

Мира с теплотой улыбнулась и лукаво спросила:

— Если он меня обидит, вы же его порвёте?

— На мелкие клочки, — серьёзно ответил Скандалист.

Она села на кровать, погладила их и шепнула:

— Спасибо!

На какое-то время в комнате воцарилась тишина.

— Так что там с побегом Найры? — спросил Граф. — Откуда нужно устроить побег?

Мира встрепенулась:

— Насколько я поняла, её держат в Башне. Сказать где именно, не могу. Она рыжеволосая, с тёмно-зелёными глазами, и, — она запнулась, думая, как описать газилиннам фигуру Найры. Решила, что лучше обрисовать руками.

— В общем, я верю в вас, — нарочито бодро сказала она. — Вот только куда Найре бежать? Оставаться в городе ей нельзя.

— Это уже не наша забота, — заявил Скандалист. — Если совсем некуда, пусть не бежит.

Посчитав разговор оконченным, газилинны соскочили на пол. Мира почувствовала, что между ней и волосатиками будто выросла тонкая прозрачная стена. Неужели обиделись, что она не прислушалась к их совету, относительно Бренна?

«Но я же всё им объяснила! — подумала она. — Они должны понять, почему он мне нужен».

— Я вынесу вас из дома, — произнесла Мира.

Видя, что газилинны не пришли в восторг от идеи, она сказала:

— Вдруг вас увидит кто-нибудь из слуг?

— А вдруг кто-нибудь увидит тебя? — возразил Молчун.

— Я тут не пленница и могу спокойно перемещаться по дому. Подождите, только найду, куда вас спрятать.

Легче всего было укрыть их в кармане платья, вот только в нём не было карманов. Она огляделась по сторонам. Ничего — не в наволочку же их прятать! Взгляд упал на сундук. Прежде Мира в него уже заглядывала и даже сослала туда зеркало-шпиона (хоть последнее и не доказано). Может, там найдётся небольшой мешочек?

Переставив поднос с остатками еды на пол, Мира откинула крышку и критически осмотрела содержимое сундука. Кроме зеркала там была пустая бутылка вина, которое Мира выпила ранее и… всё. Она разочаровано закрыла сундук, но, внезапно осенённая догадкой, вновь открыла.

— Мне одной кажется, что снаружи он больше, чем внутри? — спросила она у газилиннов.

Те запрыгнули на крышку сундука и заглянули внутрь.

— Да, ты права, — сказал Граф. — Дно внутренней части выше, чем внешней.

— Давайте попробуем его поднять, — предложила Мира.

Она вспомнила, как лихо газилинны обошлись с напавшим на неё цеплючом. Может и для подъёма дна есть какое-нибудь заклинание?

— Нет, это без нас, — ответил за всех Молчун.

Ну что же, без них, так без них.

— Нужно чем-то подцепить доски, — сказала Мира скорее себе, чем им и огляделась по сторонам. Взгляд упал на поднос. Глиняные тарелки, конечно, разобьются, а вот деревянный поднос можно попытаться использовать. Захваченная идеей, Мира достала из сундука бутылку и зеркало, освободила поднос и примерилась с ним к сундуку. Однако тут её ждало разочарование: поднос оказался слишком толстым, чтобы подцепить доски. Вздохнув, она отложила поднос, и внезапно взгляд упал на зеркало. Оно гораздо тоньше, правда есть риск разбить его и порезаться. Но Миру было уж не остановить. Сняв с кровати покрывало, она обмотала его краем руки и принялась за работу. Ей не терпелось узнать, что скрывает двойное дно, воображение рисовало догадки одна привлекательнее другой. Прежде всего, беляки. Много беляков, на которые можно купить Элсар со всеми потрохами; а, может, таинственное оружие, убивающее неизвестно кого неизвестно за что; или….

Доска дрогнула и поддалась. Мира подняла дно и разочаровано отпрянула.

— Что там? Что там? — запищали газилинны, прыгая по крышке.

На дне лежала зелёная шляпа с широкими полями и большим розовым пером неведомой птицы.

— Это шляпа! — провозгласил Граф.

— Шляпа?

— Шляпа.

Мире пришло в голову, что, может, это волшебная шляпа-невидимка?

Достав её из сундука и стряхнув пыль, Мира водрузила шляпу на голову и спросила у газилиннов:

— Вы меня видите?

— Конечно, — ответили те хором.

Она разочарованно вздохнула. Никакого волшебства! Повернув к себе зеркало, посмотрелась в него. Шляпа ей очень даже шла, но Мира же не красоваться собиралась. Кстати…

— Я придумала, куда вам спрятаться, — сказала волосатикам. — Прыгайте ко мне на голову, а я надену сверху шляпу. Только подождите, сложу всё обратно в сундук.

Она сняла шляпу, положила обратно в сундук второе дно, поставила на него чудом не разбившееся зеркало. Пустую бутылку оставила на полу, накрыла сундук крышкой. Вот и всё. Любопытно, кем была прежняя владелица сундука? Наверняка, одна из любовниц Хадара. Но зачем ей понадобилось прятать шляпу? Может, она купила её и убрала в сундук, чтобы Хадар не узнал об этом раньше времени? А потом Хадар с любовницей стремительно расстались, и она не успела достать шляпу из сундука. Вероятно вовсе о ней забыла.

В самом деле, не должно же двойное дно непременно скрывать только страшные и постыдные секреты. Они могут быть и вполне романтичными и даже обыденными.

Тем временем, волосатики запрыгнули ей на макушку. Мира только хотела участливо спросить, не соскальзывают ли они, как газилинны сплелись своими волосками с её волосами.

— Ну, вы и затейники, — пробормотала Мира.

— Давай уже, поехали, — шутливо приказал Скандалист.

Мира вновь надела шляпу и воровато выглянула из комнаты. Коридор был пуст и освещён подрагивающим светом масляных фонарей. Наверняка, Бренн разговаривает со слугами в кухне или ещё где. Главное, не попасться им сейчас на глаза. Хуже этого может только столкновение нос к носу с Хадаром. Быстрым шагом Мира направилась к выходу из дома.

"Если кто-нибудь встретится, скажу, что мне стало скучно и я решила прогуляться», — подумала она.

Она проходила мимо многочисленных дверей комнат, в которых никто не живёт, когда её оглушила мысль: а если Астафья до сих пор в доме? Мира даже остановилась. В самом деле, с чего она решила, будто Хадар отослал магиню из дома? Она вполне до сих пор может быть здесь, в одной из комнат. Мира оглянулась на ряд дверей, которые уже миновала. Нет, держать их на одном этаже — слишком рискованно.

Она прислушалась к своим ощущениям, пытаясь нащупать присутствие Астафьи. Ничего.

Под шляпой завозились газилинны.

— Эй! — раздался приглушённый писк Скандалиста. — Мы уже приехали или как?

Кто-то из них больно дёрнул Миру за волосы.

— Или как! — прошипела она. — А будете выступать, пойдёте пешком.

Под шляпой сразу наступила тишина. Видимо соображали, как сделают это, не имея ног.

Мира приоткрыла дверь ближайшей комнаты и заглянула внутрь. Пусто. Она проверила ещё несколько дверей, как вдруг очередная вывела её на лестничную площадку. Вниз уводили, теряясь в темноте, крутые ступени. В тот же миг Мира что-то почувствовала. Будто шлейф от духов прошедшей мимо женщины. Только Мира ощущала не аромат, а ментальное присутствие того, кто здесь был. Сняв с стены масляный фонарь, она стала осторожно спускаться по ступенькам. В какой-то момент ощущение присутствия рядом кого-то другого усилилось.

Фонарь по-прежнему освещал пустую лестницу, сухие, ровные стены, низкий потолок. И тишина — ни шороха, ни звука дыхания, кроме её собственного. Мира была здесь одна, но, в тоже время, нет. Догадавшись, что обычное зрение бессильно, она закрыла глаза, отдалась ощущениям и… внезапно по лестнице мимо неё прошли две полупрозрачные фигуры. Мира вздрогнула, сильнее сжала фонарь, однако глаз не открыла, боясь вспугнуть видение. Первым, показывая дорогу, шёл мальчишка слуга. За ним — Колдун, длинный плащ которого перекатывался по ступеням чёрной рекой.

Нащупывая ногами ступени, Мира начала спускаться следом за ними. Из страха упасть, она двигалась очень медленно, и вскоре Монк с Колдуном исчезли из вида.

Она поколебалась, открывать или нет глаза, решила немного подождать. И была вознаграждена. На лестнице вновь появились фигуры, но теперь они поднимались и было их уже трое: Колдун крепко держал за локоть Астафью. Судя по её пришибленному виду, магиня была не на шутку напугана. Они прошли мимо Миры и скрылись в коридоре. Она открыла глаза. Что же, теперь всё понятно — Астафьи в доме нет. Непонятным стало другое: как Мира смогла такое увидеть?! Прежде видения её не посещали.

Она вспомнила свой сон. С учётом случившегося сейчас — был ли он на самом деле сном?

Дико заболела голова, а из носа стекла тёплая струйка. Стерев её и поднеся пальцы к свету, Мира увидела, что они испачканы в крови.

Ей вдруг стало очень страшно от самой себя. Да, она хотела необычных способностей, но не думала, что они будут привидениями выскакивать на неё из мрака подземелий. И что будут приносить с собой головную боль и кровотечение — тоже.

Она поднялась по ступеням, вышла в коридор, закрепила фонарь на стене и, пошатываясь, направилась к выходу. Ей по-прежнему никто не встретился, но сейчас это волновало Миру меньше всего. В голове стучали молотки, во рту ощущался солоноватый вкус крови.

Вот и выход из дома. Она толкнула дверь, в лицо подул сухой ветер, засыпал глаза мелким песком. Мира вышла на крыльцо, села и сняла шляпу. Перед глазами всё покачивалось, она смутно видела дальше вытянутой руки. Газилинны спрыгнули к ней на колени, взволнованно запищали:

— Что с тобой?

— У тебя кровь идёт из носа.

Она вновь провела пальцем под носом, через силу сказала:

— Со мной всё в порядке… Идите, вот-вот Хадар может вернуться. Или ещё кто-нибудь нас увидит.

Газилинны не двигались, шевеля волосками.

— Ну же! — слабо прикрикнула Мира. — Вы просили доставить вас на улицу. Пожалуйста.

Они нехотя спрыгнули на крыльцо.

— Ты это, держись, — пискнул Молчун.

Пробормотав спасибо и даже не проследив за тем, как они удаляются, Мира поднялась и вернулась в дом. Придерживаясь за стены, прошла в свою комнату. Ей по-прежнему никто не встретился. Задвинув двери, она обессиленно упала на кровать и некоторое время лежала без движения. Постепенно силы начали возвращаться. Осознав, что лежит на каком-то комке, Мира приподнялась и увидела нелепую нарядную шляпу с розовым пером.

Мира села, рассеянно расправила её и повертела в руках. Взгляд остановился на пере неведомой птицы.

«Удивительно, — подумала она. — Я вообще не видела здесь птиц. Оказывается, они бывают, да ещё с такими роскошными перьями».

Она погладила перо, сама не зная зачем, посмотрела, как оно приделано. Перо оказалось закреплено на небольшой пряжке; Мира надавила на неё, и пряжка сдвинулась на манер крохотного рычажка. Тут же из пера полилось голубоватое свечение, которое заполнило добрую половину комнаты. Мира испугано вскрикнула и потянулась, чтобы сдвинуть рычажок обратно, но в луче света внезапно появилось изображение: большая, заставленная богатой мебелью комната, на длинном, покрытом скатертью с замысловатой вышивкой столе стояли несколько канделябров с горящими свечами. В комнате находились три человека. Двое мужчин лет тридцати и беременная молодая женщина. Никого из них Мира не знала и отметила, что судя по одежде, люди относятся к знати. Оба мужчины были светловолосы и безбороды, их сходство наводило на мысль о родстве. Только у одного были длинные волосы, завязанные лентой в хвост, у другого подстрижены коротко. Мужчины о чём-то спорили. Тот, который с короткой стрижкой, сидел в кресле, положив ногу на ногу и демонстрируя спокойствие, но его напряжённо сведённые плечи выдавала истинное состояние. Длинноволосый бегал вокруг кресла и наскакивал на брата с какими-то обвинениями. К сожалению, у голограммы не было звука, и Мира могла догадаться о происходящем только по жестам, движениям и мимике. Женщина сидела в кресле напротив него и была очень напуганной. Инстинктивно прикрыв живот большой шалью, словно хотела защитить дитя, она переводила взгляд с одного мужчины на другого; время от времени её губы шевелились, но спорщики не обращали на женщину внимание.

Вот она тяжело встала и сделала несколько шагов к двери, но мужчина с короткой стрижкой что-то ей сказал, и она, опустив голову, обречённо вернулась в кресло. Братья продолжили спорить с новой силой, длинноволосому удалось вывести второго из терпения, и он тоже вскочил, жестикулируя и что-то крича. Его лицо исказилось от ярости, руки сжались в кулаки. Мужчины сошлись на пятачке ковра, едва не касаясь друг друга лбами. Неожиданно длинноволосый выхватил из ножен кинжал и ударил брата в грудь. Женщина в кресле вскочила на ноги, рот открылся в беззвучном крике. Придерживая руками живот, она бросилась мимо убийцы к двери, но он подставил ей подножку, и женщина упала. Тут же попыталась встать, однако мужчина настиг её и, схватив волосы, запрокинул голову назад, открыв нежную беззащитную шею. Пламя свечей вспыхнуло на окровавленном клинке, когда длинноволосый перерезал горло женщины. Брызнула кровь. Женщина задёргалась в конвульсиях, пальцы судорожно сжали длинный ворс залитого кровью ковра. Вскоре она затихла. Убийца молча осмотрел своих жертв, вытер кинжал и убрал в ножны.