Путешествие на восток

Глава 25

27 день 12 месяца 879 года, Таркент

Когда-то нищий и полуголодный Гатар, которому не хватало всего, кроме гордости и самоуверенности, мечтал, как он пробьется наверх, будет есть и пить только магическое, обвешается зачарованным оружием и броней, будет скакать и летать на лучших химерах и, разумеется, каждую ночь будет менять зеленых задастых красавиц в постели!

Пробился. Сбылось все то, о чем они мечтали с Ираниэль в долгих походах.

Гатар, не глядя, протянул руку, ухватил кубок и отпил. Обычная вода, обычная еда — не мог он себе позволить магическое. Точнее говоря, мог, но не хотел уподобляться всем этим притихшим аристократам, кто думал только о себе, а потом уже о своих подданных. Да, магические еда и питье не продавались за медные монеты, но Гатар не мог, не хотел тратить туда даже такую мелочь, предпочитая покупать все обычное и подавая личный пример всем.

Гатар протянул руку и ухватил следующую бумагу, требующего его личного внимания. «Проикт розвития савмэстнога дила», прочитал Гатар безграмотный заголовок и моргнул. Оружие! Броня! Ха! Прошли славные денечки освобождения и спасения Стордора, слишком быстро прошли, и теперь Гатар дни и ночи напролет сидел за столом, вчитывался в бумаги, вникал в проекты, изучал различные вещи по управлению государством.

Оружие в руках последний раз он ощущал на охоте, которая была… в последний день серканы?

Месяц уже прошел?

— Кластон! — крикнул он.

Имелся под рукой и шар связи, для вызова помощника-секретаря, еще одного подручного барона Давади, но Гатара распирали чувства, и он дал им выход в крике.

— Ваше Величество, — тут же появился на пороге Кластон Бирнадэ.

Молодой, не знатный, горящий желанием выбиться наверх и рвением, в общем, все, как посоветовал мастер Бранд. Кто-то сказал бы, что король и его королевы слишком уж полагались в вопросе кадров на барона Отсона Давади, но Марена неоднократно заверяла, что им движет лишь желание возвысить и укрепить Стордор.

— Что это? — устало спросил Гатар, демонстрируя бумагу с безграмотным заголовком.

Поморгал, сбрасывая резь в глазах. Возросшие Атрибуты, особенно Выносливость, помогали, но все равно у Гатара оставалось ощущение, что он загоняет сам себя, как чересчур усердная химера. Химера, ха! Да он и забыл, когда на них сидел, порталы и личные маги-телепортисты, ни минуты в дороге, ибо это время, потраченное зазря, время, которое можно было посвятить другим делам.

— Проект из «ящика дружбы», Ваше Величество, — незамедлительно ответил Кластон.

— А, — сообразил Гатар и моргнул еще раз. — Разве не должны они сразу поступать к королеве Марене?

— Справедливая опасается, что будет недостаточно справедлива и одобрит все проекты, ваше величество.

— Пусть не опасается, — взмахнул рукой Гатар. — Отныне все бумаги отправлять ей.

Он хотел еще добавить, мол, нужно следить за Мареной, чтобы не переутомлялась, но тут же сообразил, что проще сказать самому, лично. Ночью, конечно же.

— Будет сделано, Ваше Величество. К вам прибыл с визитом герой, Астарха Шип.

Имя звучало знакомо, но Гатар никак не мог сообразить, где он слышал. Встречал ли вживую? Пожалуй, следовало немного переключиться с бумаг, решил он и сказал.

— Зови.

Кластон тут же исчез, а Гатар подумал отупело, что опасно вот так пускать к себе незнакомых героев. Коснулся шара связи.

— Кластон, и Феолу Три Глаза пригласи, если она свободна, конечно, если нет, то кого-то еще из героев.

— Будет сделано, Ваше Величество, — донеслось из шара.

Да, подумал Гатар, откидываясь в кресле. Еще намекнуть Феоле, чтобы та повлияла на свою ученицу, и Марена не трудилась круглосуточно над своим квестом справедливости и спасения живых вокруг. «Ящики дружбы» стали одним из проявлений таких трудов, ибо Марена (не исключено, что с подачи наставницы Три Глаза) вбила себе в голову, что пришло время подружить Дарнию и Стордор, сломать тысячелетнюю вражду.

Любой мог написать предложение, проект, идею о каком-то совместно стордорско-дарнийском деле и бросить его в этот самый «ящик дружбы». Разумеется, Марена не только знала, на личном примере, как сильна ненависть к Дарнии, но и сталкивалась с ее проявлениями уже после всех выбросов, прорывов и бедствий. Когда в разоренной, уничтоженной наполовину стране даже высшие аристократы и чиновники первым делом начинали кричать, мол, пора побить Дарнию за все.

Поэтому предложения отправлялись напрямую в королевский дворец, а за самими ящиками приглядывали наемники, получившие деньги и землю из рук Гатара, а также молодежь орков, прибывшая сюда лишь недавно и не успевшая еще испортиться и уж точно не впитавшая ненависти к Дарнии вместе с молоком матери. Установи ящики кто другой, их размолотили бы в первый же день, закидали камнями там все, включая охрану, но указ Справедливой Королевы опять вызвал брожения в умах и раскол в обществе.

Но ни один ящик так и не был сломан, даже попыток никто не предпринимал и проекты пошли.

— Ваше Величество, — донесся голос Кластона из шара связи, — все на месте, включая главнокомандующего, графа Стила Итхорна.

— Зови всех, — ответил Гатар, ощущая досаду на самого себя.

Задумался о ящиках, ушел в воспоминания, потерял драгоценное время! Успел бы еще пару бумаг просмотреть, может быть, даже подписать или решить, что еще надо изучить, дабы понять их лучше. Каждую ночь новые задастые красавицы, ха! Да он с собственными женами хотел прекратить спать, дабы не навредить детям, конечно, но его чуть ли не побили, наорали и пришлось уступить.

— Ваше Величество.

Усы графа Итхорна, казалось, стали еще пышнее, а лицо краснее. Феола Три Глаза, украсившая лицо румянами, а лоб обновленным рисунком третьего глаза, выглядела старушкой, которая обзавелась уже правнуками и вязала им носочки, но до сих пор молодилась и пыталась «женихаться». Следом за ней шел Астарха Шип, мужчина средних лет, ничего особенного, без Оценки и упоминаний, так и не скажешь, что герой, скорее обычный неприметный горожанин.

— Ваше Величество, король Гатар Первый, — сказал Астарха, склоняя голову, — я явился сюда искупить свою вину и служить Стордору.

— Искупить? — нахмурился Гатар.

Его рабочий кабинет заполнил негромкий перестук спиц, из-под рук Феолы Три Глаза стремительно выползало что-то огромное и теплое на вид.

— Герой Астарха Шип стоял за вторжением Палантора в Стордор два месяца назад, — тут же откликнулся граф Итхорн, шевеля усами, словно пытаясь заворожить Гатара. — Справедливая Королева находилась с визитом в Карвазе, ее сопровождал Алмазный Кулак, и он сразил Шипа в поединке, решив исход боя. Там же был ранен защищавший королеву юный граф Чардвик, владетель Амадеума.

Гатар кивнул. Эту историю он помнил, пускай и с чужих слов, и теперь многое стало понятнее. Жрецы Ордалии подлатали героя, хотя… два месяца прошло?

— Я втянул живых в свое желание отомстить за наставника, — пояснил Астарха, — и явился искупать именно этот проступок. До возвращения Кулака, который обещал мне еще один поединок.

«Еще один⁈» мысленно вскричал Гатар, но сдержался. Сомнительное основание, но не стоило перебирать, это уж точно. В положении Стордора любая помощь сгодилась бы, и поэтому Гатар спросил лишь:

— За наставника?

— Нимеон Шлем.

Гатар оглянулся в сторону кресла, где сидела Феола Три Глаза. Ноги ее уже были наполовину укрыты чем-то вроде свитера или безрукавки, сама героиня кивнула:

— Шлем постоянно с Брандом цапался, а потом сам начал в драконьи горы ходить, так и сгинул там… вроде бы. Не помню.

— Теперь это неважно, мы объяснились и поняли друг друга, — Астарха чуть вскинул руку, посмотрел на нее. — И я готов служить Стордору!

— Граф? — тут же спросил Гатар.

— Герой не помешал бы, не помешал, — подкрутил ус Итхорн, — но и особой нужды в том не вижу. Основная часть войны с дриадами закончена, а ихняя королева убедилась, что если мечтать напасть на соседей, то соседи могут собраться и сами напасть!

Он рассмеялся громко, грубо.

— Эльфы Алавии и Ирия, под руководством Миона Три Стрелы и Лионэ Листвы ведут с ними вялотекущую лесную войну, наш отряд тоже принимает участие.

Молодежь тренируется, уровни растут, угрозы и опасности уже нет, понял Гатар. Посылать туда героя имело бы смысл, если бы планировался добивающий удар по дриадам, но короли, с подачи королев Амали и Марены, решили иначе.

— Три Глаза?

— Стордору не помешал бы хороший наставник героев, — отозвалась та из кресла, — так как мне уже недолго осталось. Ты… Плутарка?

— Астарха, — ответил Шип, хмуро глядя на нее в ответ.

— Шлем был хорошим героем, Особенностей с неба не хватал, конечно, в отличие от Бранда, — сообщила Феола, не прекращая вязания, — но может быть, кто он тебе, Аскарка?

— Да, теперь понятно насчет недолго, — потер подбородок Астарха, — но я не гожусь в наставники.

Тут Гатара осенило. Герой Стордора, но поживший на чужбине и успевший изжить ненависть к Дарнии, как раз то, что нужно!

— Проблему с героями тоже нужно решать, конечно, чтобы, если повторится, — граф Итхорн снова начал дергать себя за ус, похоже, вспоминая события, предшествовавшие «падению» Стордора.

— Знаете, как говорят, геройскому роду нет переводу, — улыбнулся Астарха. — Появятся новые, найдется кому защитить Стордор, а там и Бранд вернется.

Гатара кольнуло чувством вины, ведь он клялся Теруну повсюду следовать за Брандом! Но в то же время клялся и не отказываться от тяжелой работы правителя и дал клятву женам, и пример Минта показывал, что бывает с теми, кто пренебрегает клятвами и долгом. Гатар молился Теруну, объяснял, но бог воинов так и не ответил ему, возможно, уже не считал Гатара Моргата своим, после того как он стал королем. Правителем, а не воином. Наказывать тоже не стал, но все равно Гатара немного терзало чувством вины.

Еще одна мечта, такая прекрасная, близкая — следовать за Кулаком, возвыситься, стать героем! — ухнула куда-то в бездну, так и не осуществилась. Грех, конечно, было жаловаться, нынешняя жизнь короля несла в себе свои радости и возможности, но все же «насмешка судьбы», не иначе.

— Вернется? — переспросил он с сомнением.

— Да, Кулак уже стар, — кивнул Астарха, не так понявший Гатара, — через неделю ему исполнится семьдесят, но я не сказал бы, что он ослабел.

Шип снова посмотрел на руку, словно не верил, что та действует.

— Астарха Шип, вы будете помогать королеве Марене, в ее делах по примирению Стордора и Дарнии, — принял решение Гатар. — А также будете дополнительно охранять ее.

— От кого? — деловито уточнил Шип.

Гатар хотел сказать «от себя самой», но сдержался, прикусил язык. Чрезмерная забота о еще не родившихся детях, удушливая опека, предложения сразу посадить их в клетки, чего он только не наслушался от жен. Попытки объяснить им свое волнение и особые обстоятельства вызывали в королевах только новые крики.

— Марена судит справедливо, невзирая на уровни и титулы, ездит по всей стране, взялась мирить Стордор и Дарнию, так что возможно всякое, сами понимаете.

Астарха, похоже, понимал. Идея дружбы с Дарнией, кажется, оставляла его равнодушным и это было хорошо.

— Подождите немного, затем Феола Три Глаза проводит вас к своей ученице и представит ей. Стил, вы тоже задержитесь, нам надо обсудить возможное освоение диких земель.

Астарха и граф Итхорн вышли, а Феола развернула огромный связанный только что свитер, по размеру Гатара. Его украшал знак S, вписанный в очертания кулака.

— Носи! — гордо сунула она Гатару свое вязание.

— Но это же Алмазному Кулаку.

— А ты разве не его ученик? — Феола нахмурилась и уставилась подозрительно, словно прикидывала, куда можно ткнуть самозванца и обманщика.

Сейчас Гатар, пожалуй, и справился бы со старой героиней, но не годилось обижать наставницу Марены.

— Ученик, — кивнул он, — но недостойный. А вот ваша ученица, Марена, она молодец, но слишком уж напрягается. Как бы не переутомилась.

Конечно, за королевами приглядывал и жрец Ордалии Астард и жрец-тролль Хрырг, но мало ли? Гатара не покидало ощущение, что он что-то упустил, не предусмотрел и опасность доберется до Марены или Ираниэль.

— У нее квест, — ответила Феола, — все в порядке.

Нет бы согласиться, подумал Гатар зло, так ведь нет, помнит же! Он поблагодарил Феолу, собираясь заняться дальше делами, но та отказывалась уходить и пришлось надеть связанное ей.

Подошло, словно она три часа мерки с Гатара снимала, и одарило его ощущением уюта и дома.

Бум! Гатара ударили в ухо, и он расцвел в счастливой улыбке. Бум! Еще удар.

— Пинаются! — провозгласил он радостно. — Оба!

Ираниэль, измученная и с пятнами на лице, прикрывающая верхнюю часть тела, улыбнулась слабо в ответ Гатару.

— Богатыри будут! — провозгласил Гатар, снова прикладывая ухо к вздутому животу Ираниэль.

Сыновья притихли и не спешили лягаться снова.

— Первые в мире дети орка и эльфийки! — не унимался Гатар, припав ухом к выпирающему животу и поглаживая ручищами ягодицы жены.

Увы, они тоже стали плоскими и скучными. Вот у Марены задняя часть была правильной, но Гатар торопливо отогнал от себя эти мысли. Он любил обеих жен и те любили друг друга, не стоило гневить богов ворчанием и глупыми претензиями. Очистили боги тело Ираниэль, чтобы она могла родить, вот и все тут!

— Они станут родоначальниками нового народа! Помирят между собой орков и эльфов, как мы помирим Дарнию и Стордор!

— Опять ты о политике? — всхлипнула Ираниэль. — Гатар, ты что, уже меня не любишь?

— Что ты, дорогая, люблю, очень люблю, сейчас я тебе покажу всю силу своей любви! — торопливо заверил ее Гатар.

И показал, но не слишком убедительно, так что пришлось показывать еще раз.