Путешествие на восток

Глава 50

Три раза за всю жизнь Бранда ранили божественным оружием и каждый раз это было больно, как в первый. «Стойкий Ноль» срезал урон вчетверо, а затем включилось Адаптивное Сопротивление, но и этого едва хватило, да что там, если бы не добавочная 1000 Выносливости от «Стойкого Ноля», Бранд бы так и умер на месте, несмотря на все сопротивления.

Странно немного было, что жрецы доверили такое мощное оружие не Чемпиону, не кому-то из Верховных, но Бранд помнил, что Миледа всю жизнь склонялась к вере в Адрофита. Собственно, ее умения в постели, как следствие этой склонности, и привлекли его в прошлом в первую очередь.

Верховные и Бранд все рассчитали верно, но при этом они ошиблись, и он ошибся.

Миледа Альтань, Воин (лучник) 252-го уровня повержена! Получено опыта: 0

За счет благословений Миледа была, фактически, на сотню уровней выше, но эта штука богов, выдававшая сообщения, опыт и повышения, никогда не учитывала внешних усилений. Иначе слишком легко было бы подняться, усиливая обычных крестьян, а затем убивая ради опыта, а боги и демоны не желали возвышения живых. Они хотели, чтобы живые сражались за них, но не угрожали их власти.

— Бранд, я понимаю твою боль, — раздался голос Ланы.

Бранд встряхнулся, сбрасывая оцепенение, тело Миледы с пробитой грудью и вырванным сердцем упало на снег, окрасило его в багровый уже по-настоящему. Свет кровавых лун отражался от наголо выбритой головы Ланы, придавал ей сходства с демонами.

Внутри жгло и сходство событий семилетней давности и нынешних только добавляло этому жжению невыносимой остроты. Взгляд Бранда пробежался по убитым, изломанным телам, камням и трещинам в леднике, следам только что отбушевавшей битвы. Садэроджиманогатха так и высилась величественно, заслоняя полнеба, потому что старой горе было плевать на копошение живых у ее подножия.

Даже тех живых, чьи удары только что заставляли ее содрогаться.

— Мартахар не дошел? — спросил Бранд.

Физическая и душевная боль переплетались в нем, жгли, разъедали и в то же время придавали сил не сесть тупо и бездумно в снег.

— Мы не знаем, — ответила Лана и эта пауза с ответом, дрогнувший взгляд рассказали Бранду все, о чем хотела умолчать сама Молния.

Могучий крик сотряс горы, даже Садэроджиманогатха снова качнулась и Бранд отбросил все ерунду, о которой можно было узнать и потом. Команда нуждалась в помощи, а он промедлил, слишком занятый своими болячками!

— Крик Смерти Дж’Онни, — бросила Лана на бегу.

Бранд кивнул.

— У тебя рука сломана.

Бранд не ответил, продолжая мчаться.

Через три минуты «Стойкий Ноль» закончится, за это время регенерация успеет добавить ему чуть больше жизни, чем он потеряет, и Бранд останется чуть меньше, чем с 1000 единиц жизни, при условии, конечно, что за это время его больше не ранят. Сломанная рука, потери крови, пускай регенерация и затягивала мелкие порезы, рана от божественного оружия, усталость и слабость, и неизвестный противник впереди, против которого Дж’Онни пришлось применить свой Крик Смерти.

Бранд продолжал мчаться, не тратя силы на разговоры.

Из-за света кровавых лун все вокруг представало в багрово-черных тонах и Бранд опять не мог отделаться от ощущения, что так могли бы выглядеть пейзажи Бездны. Ледовая стена впереди, торос, выглядевший из-за игры полусвета и теней замком демолорда, и Бранд прыгнул, возносясь на верхушку, зная, что битва уже близко.

«Надейся на лучшее, но рассчитывай на худшее», ходило присловье среди героев и сейчас был именно такой случай. Небольшой ледово-каменный цирк, на склоне которого Валланто и устроила вход в свои туннели, если Бранда не подводило Восприятие. Команда не успела, не добралась, Валланто и ее дочь лежали на камнях рядом друг с другом, чуть поодаль виднелась конская часть Дж’Онни, еще подергивающаяся.

Широкий, отчетливый след от крика кентавра, камень, лед и тела, сплавленные вместе в кровавой, под стать обстановке вокруг, скульптуре смерти. Вайдабор, истекающий кровью, отступал по склону вверх, прикрывался рукой и дубиной, как щитом, и пытался закрывать собой Минта. Великан еле стоял на ногах и, если бы не песня барда, уже давно свалился бы и погиб. В то же время голос Минта срывался, доносились всхлипы и вздохи, усиления песни выходили слабыми, почти незаметными.

Четыре врага, сиявшие для его еще действующего «Взгляда Веры» подобно маякам. Двое атаковали Вайдабора с разных сторон, еще двое поддерживали на расстоянии, стрелами и магией, раздергивая внимание, не давая великану сосредоточиться на защите от кого-то одного. Бранд устремился вперед, крикнув:

— Держитесь!

Отвлечь внимание на себя, дать Вайдабору передышку. Да, враги могли бы ускорить атаки на него, спеша расправиться, но Бранд верил в опыт Ланы, и та не подвела. Мощнейшая, толстая, словно дерево, молния ударила в одного из нападавших на Вайдабора, на мгновение осветив весь склон, где шло сражение.

Из молнии выскочил дымящийся, ошарашенный враг, покатился вниз по склону.

— У него не работает правая рука! — выкрикнул маг-гном.

Тоже маг камня, как и Валланто, как и Болло, похоже на них послали две пятерки героев, подобранных по принципу «против Кулака». Только сюда улетели не такие именитые, Бранд не узнавал никого из врагов. Бранд перепрыгнул толстые каменные шипы, вбил окованный металлом ботинок в лицо лучнику, тут же присел стремительно и крутнулся, подбивая под ногу налетевшего на него воина-мечника. Подставил под его клинок правую руку, все равно не действующую, и воспользовался этим моментом, чтобы взять врага в захват.

— Справлюсь и одной левой! — прорычал Бранд, отрывая мечнику голову.

Перешел в алмазное тело, сдвинулся, оказываясь рядом с магом камня и "Палец, пробивающий скалы', коснулся быстро нескольких защитных артефактов. Маг успел наколдовать себе каменную броню, словно оказался внутри огромного голема, но он опоздал с защитой своей защиты. Бранд легко прыгнул выше, перешел в обычное тело и ударил ногой, раскалывая каменную броню и тут же добавил, разнося голову мага на мелкие кусочки.

Приземлился, вместе с сообщением о том, что очередной враг повержен.

Да, Бранд обычно сражался правой рукой, но и левую развивал и тренировал, как раз для таких случаев. Все то, о чем он говорил Вайдабору: закрыть собственные слабости, а также всегда держать в запасе пару уловок, которые могут принести победу. Впрочем, даже если бы враги имели его полный Статус, Бранд просто сражался бы иначе, вот и все.

Он бросился вперед, отмахнулся от сообщения, что «Стойкий Ноль» закончил свое действие. Нахлынула слабость, тяжесть, кровь по новой устремилась к ранам, ударила в голову, словно стремясь брызнуть из глаз, ушей, носа и рта. На бегу Бранд бросил быстрый взгляд — Лана стояла над телом четвертого врага, вытаскивая из тела того клинок, искрящийся молниями и что-то спрашивала у Вайдабора. Великан не ответил, покачнулся и рухнул на спину, едва не придавив собой Минта.

— Дру… — слова застряли у Бранда в горле.

Один глаз Дж’Онни был выбит, голова раскроена, грудь пробита и передние ноги переломаны. В боку виднелась страшная рана, последние остатки жизни вытекали из него и чудом было то, что герой-кентавр вообще еще жив.

— Пиздец мне, — слабо оскалился Матершинник, глядя куда-то мимо Бранда в небеса.

Бранд не дал ему продолжить, сунул в зубы флакон зелья Полного Восстановления. Не по уровню Дж’Онни, конечно, но вдруг, вдруг! Зелье полилось и пролилось, Бранд чуть подбросил флакон, перехватил левой рукой челюсть кентавра, насильно разжимая ее. Флакон влетел точно в рот, едва не заткнул собой горло.

— Пей!! — заорал Бранд, теряя голову. — Пей, лошадь ты сраная!!

Кентавра выгнуло, с хрипом и кашлем, флакон выскочил наружу и во все стороны полетели брызги зелья. Бранд видел, что зелье подействовало совсем чуть-чуть, слишком уж велика оказалась разница в уровнях, но уже не соображал толком, выхватил еще один флакон, исцеляющего зелья, вместо восстанавливающего. Потратил мгновение на осознание разницы.

— Извини, хуйня вышла, — прохрипел Дж’Онни, содрогнулся, дернул задней левой ногой пару раз и затих.

Бранд снова сдавил ему челюсть, сунул флакон и в это же мгновение понял, что все бесполезно. Зелье выливалось с побулькиванием и вздохами, а Бранд смотрел оцепенело на умершего кентавра. Умершего практически у него на руках, как Плата.

— Бранд, — голос Ланы.

Скрип торопливых шагов, Минт рухнул на колени рядом с телом Дж’Онни, приподнял его голову.

— Дружище, очнись, мы победили! Очнись! Давай, дружище, ты сможешь! — голос Минта дрожал.

— Он мертв, — выдавил из себя Бранд.

— Нет, нет, этого не может быть! Дед, ты опять надо мной издеваешься, да⁈ У тебя же есть зелья, дай ему зелья! Ты же помог той птице, дед! Дж’Онни, открывай глаза! Это очень хуевый розыгрыш, дружище!

Минт тряс мертвого кентавра, не замечая, что легко мотыляет все тело, того и гляди оторвет голову мертвому другу. Рука коснулась плеча Бранда, он устало поднял голову.

— Вайдабору нужна помощь, — сказала Лана.

Бранд медленно, со скрипом и хрустом поднялся, потому что надо, подошел к молодому великану. На него зелье подействовало сразу, закрылись раны, в теле что-то хрустело и вставало на места, восстанавливалась жизнь. Еще одна причина, почему многие герои застревали в районе 220−230-х уровней: враги резко уменьшались в числе, трудно было набирать опыт, и зелья постепенно переставали работать, смертность резко повышалась.

Очень хотелось упасть лицом в багровый снег и умереть, но Бранд принудил себя действовать.

Валланто лежала умиротворенная, обретшая напоследок душевный покой. Рядом валялось несколько каменных лепешек и изломанных булыжников, все, что осталось от элементалей камня. Тело Лианто было вбито в склон чуть выше, выглядело так, словно его со всей силы кто-то лягнул двумя ногами. Копытами, украшенными мифрильными подковами.

В ушах ее багрово поблескивали новенькие серьги.

— Мы уже почти добрались до входа в гору, когда погоня настигла нас, — рассказывал Вайдабор. — Матершинник поднял бурю, а Разлом собиралась поставить стену, но тут ее дочь выхватила нож и всадила куда-то ей в сердце. Валланто несла ее на спине, умерла мгновенно, даже не успев ничего понять.

— Божественное оружие, — скрежетнул зубами Бранд, теперь осознавший все до конца.

Божественное оружие, ну конечно, нож из храма! Олинэ была мертва, но сколько она пролежала бы, не убей Бранд ее на самом деле? Божественное оружие, даруемое лично богом! Спасти маму, ну да, смерть тоже спасение от проклятия! И он сам, сам-то хорош, купился на такое, как зеленый юнец! Подвел всех, погубил Валланто, которая не ожидала ничего подобного от дочери. Радовало только то, что она умерла мгновенно, даже не поняла, кто ее убил.

— Мы тоже ничего не поняли вначале, а затем враги оказались рядом с ней и мы бы погибли, но нас спасли элементали. Они выскочили из камня, сами погибли, но дали нам несколько мгновений. Я успел прикрыть собой Минта, — Вайдабор снова потрогал живот, — а Дж’Онни атаковал их чем-то очень громким.

Не крик Валланто, отупело понял Бранд, это была магия Дж’Онни, искаженная горами.

— Он пробился и убил дочь Разлом, но ему сломали переднюю ногу, ранили в бок. Мы начали отступать к туннелям, но вражеский маг закрыл туда вход, — бесхитростно рассказывал Вайдабор. — Матершинник крикнул Минту, чтобы тот пел, и некоторое время мы сражались, гора дрожала под нашими ногами, и мы знали, что вы тоже сражаетесь, мастер Бранд. А затем Матершинника достали, выбили глаз, а потом сломали вторую ногу. Минт сбился с песни, а Матершинник крикнул, чтобы мы бежали к вам, мастер Бранд. Враги начали смеяться, кричать, что битва стихла, значит их товарищи победили, а вы, мастер Бранд, погибли или перешли на их сторону. Тут Матершинник не выдержал и закричал, убив большую часть врагов на месте, но и сам ослабел. Его достали и смертельно ранили в грудь, потом навалились на меня и сразу ранили еще несколько раз. Я сражался, но если бы не недавние уровни, если бы не дубина, словно помогавшая мне, точно погиб бы еще раньше. Потом подоспели вы.

Вайдабор замолчал, рука его поглаживала дубину из сердцевины мега-дерева, затем сказал виновато:

— Я подвел вас.

— Ты сделал, что мог, — ответил Бранд глухо.

Его, как и семь лет назад, накрывало и захлестывало эмоциями. Снова все повторялось, Имрана и Миледа, голова Платы на его коленях и умирающий Дж’Онни, погибшая команда и уцелевший Бранд, снова раненый божественным оружием. Опять и снова, одно и то же, боль и страдания, потеря друзей и соратников, ничего не изменилось в мире. Ему казалось, что он поумнел, стал старше, справился с собой, но нет, он снова подвел тех, кто доверился ему и привел их на гибель.

Опять и снова, одно и то же, замкнутый круг смерти и страданий, Проклятий и гибели по вине демонов и богов, за которых отдувались живые в этом мире. Снова и снова, замкнутый круг, окрашенный багровым, цветом Бездны, крови, смертей и страданий.

Бранд вскинул голову к кровавым лунам и из груди его вырвался хриплый, нечленораздельный рёв.

— Будьте вы прокляты, боги! Демоны! Все! — заорал он, потрясая кулаком и угрожая небесам. — Будьте вы все прокляты! Вы несете только смерть!

Прошлый опыт и переосмысление ошибок все же помогли, удержали от выкриков и клятв о мести. Слишком уж часто именно так делали первый шаг к Проклятию, а Бранд, можно сказать, одной ногой уже погрузился туда, откуда не возвращались. Но он знал, что если хочет отомстить, то ему нужна будет ясная голова, вся хитрость и сообразительность, какие только возможно и Бранд перешел в алмазное тело.

Эмоции ушли, осталась лишь холодная голова и знание, что он должен и обязан разорвать круг проклятий и смертей. Даже ценой смертей многих живых, любой ценой. Принести смерть всем, кто несет смерть живым. Потому что, если он не сделает этого, то погибнет намного больше, более того, снова и снова будут зазря гибнуть живые, вращаясь в этом бессмысленном круге, цикле смертей и деградации, страданий и проклятий.

Ему нужна будет ясная голова и жажда мести и Бранд вернулся в обычное тело.

— Я не собираюсь становиться Проклятым, — покачал он головой в ответ на внимательный и встревоженный взгляд Ланы.

Удар кулака Бранда выбил запечатанный вход в туннели, он и Лана внесли и положили внутри тела Валланто с дочерью, Вайдабор расположил рядом те обломки, что остались от элементалей. Бранд поставил в изголовье Валланто картину, приобретенную Разлом в Ишмире, пробормотал короткое прощание, и снова запечатал вход, обрушив его. Это было правильно, могила внутри склона Садэроджиманогатхи, да еще и рядом с дочерью. Пусть та и оказалась предательницей, но теперь Бранд отчетливо видел, что всю жизнь заблуждался. Следовало сражаться не со слугами, а с их хозяевами. Богами.

Боль в зафиксированных, неподвижных правой руке и плече, а также в груди, не утихала ни на мгновение.

— Дед, мы похороним его здесь? — поднял заплаканное лицо Минт, так и сидевший рядом с трупом Дж’Онни.

— Нет, — качнул головой Бранд. — Он хотел вернуться домой, и я отвезу его на Перту. Как раз рука и раны успеют зажить по дороге.

Подобрал и спрятал тело Матершинника в карман. Следовало набрать еще льда, для сохранности, но этого добра вокруг хватало.

— Ты отомстишь за него, дед?

— Да.

— Тогда я с тобой, — просто, непривычно, без какой-либо аффектации сказал Минт.

— И я, — добавила Лана.

— Нас ждет смерть.

Минт молчал упрямо, Лана лишь усмехнулась презрительно.

— Возвращайся, — сказал Бранд Вайдабору. — Это не твоя война и у тебя обязательства перед отцом и другими великанами. Дорогу помнишь?

Вайдабор кивнул и вдруг всхлипнул, утер нос рукавом.

— Если вам вдруг понадобится помощь, мастер Бранд! — срывающимся голосом сказал он.

— Поторопись, — сказал Бранд, — вскоре сюда могут явиться еще служители Адрофита.

Великан кивнул и скрылся в багровой тьме, на смену которой уже спешил рассвет. Готовилась разгореться заря, словно подпитываемая пылающим в груди Бранда огнем.

Начинался новый год, год кровавого безлуния.

— Пойдемте, что ли, — повернулся Бранд к Минту и Лане. — Нам предстоит долгий путь.

Если вам понравилась книга, наградите автора лайком и донатом: https://author.today/work/153698